***
— Иди нахуй, — коротко и ясно отрезала она, обрывая этим ниточку уважения. Дженни двинулась в противоположный угол класса, не желая еще больше задерживаться на Тэхене, но что-то дернула за язык: — Свое эго в другом месте подпитывай. Герой… Тэхен ничего не сказал, он расслабил плечи, не погружаясь во всю эту грязь еще глубже. Единственное, что его теперь волновало, это работа, и чем быстрее она закончится, тем раньше Тэхен окажется на свободе, наслаждаясь последними днями летнего тепла. Закончив с помещением, пара двинулась к другой, все так же освещенной жаркими потоками света. Тэхену хотелось курить, и он решил затянуться прямо перед ее глазами. Кареглазая на секунду замерла, уставившись в одну точку, после чего также уселась у подоконника, собираясь отдохнуть. Ким смотрел прямо придерживая двумя пальцами никотиновую палочку и прокручивая в голове строчки песни «Falling», а Дженни исподтишка разглядывала профиль шатена. Сквозь пряди её густых черных волос она могла беспрепятственно смотреть, и если бы даже глядела прямо на Тэхена, он бы этого не заметил, так как был чересчур погружен в себя, абстрагируясь от неприятных грузных людей. И Дженни понимала. Осознавала, что оттолкнула его, и хоть он и заступился, но падать на колени и ублажать его самолюбие она не собиралась. Дженни не сомневалась в том, что Ким действительно грешил высокомерием. Это читалось в его больших кареглазых глазах. Шатенка не любила таких людей. Презирала и провоцировала, чтобы после в честном бою сломать душу и пару костей. Однако этот парень не пошёл по её сценарию и, несмотря на то, что был впитан самолюбием и нарциссизмом, он промолчал, не входя в азарт. Зацепило? Безусловно. Они подошли к узкой улице, по обе стороны которой были плотно расположены кусты, примыкающие к школьному забору. Дженни шла впереди и, сняв с плеча синий рюкзак, посмотрела на Тэхена нечитаемым взглядом. — И? — снисходительно раздалось от Тэхена. — Что и? Имбецил? Ты? Да, — напористо быстро ответила, цокая, и устремляя взгляд на вершину стены. — Поможешь перелезть забор, и успеем на второй урок. Видать и наказание не прилетит. Не заметят, — увидев, как Тэхен стоит, скрестив руки, добавила чуть строже: — Не стой стуканом! За стеной нет камер и окна учительской в противоположной, — более властно обратилась, сильно хмуря брови, но вдруг расплылась в насмешливой улыбке. — Или ты высоты боишься? Тэхен опустив руки, шумно выдохнув, и приближаясь к девушке, попытался подытожить: — Значит, я тебе помогу, и что дальше? А как же я? — Дженни показательным недовольством указала на свой рюкзак. — Шутишь? — он не удержался и громко усмехнулся, обнажая передние зубы. — Удачи, мартышка, — Бросив на последок, он развернулся, избавляя себя от ее присутствия. — Если не веришь… в принципе оправдано, — чуть слышно добавила, перебив себя же. — Иди, трус. Обещаю после школы заебу с уборкой. Еле руками шевелить сможешь. — А это уже угроза. — хмыкнул Ким, не поворачиваясь. — Есть напарники и получше, сладость. Не дождешься. — Я на твоем месте, — по голосу брюнетка явно злилась, что не могло не развеселить Тэхена. — не была бы так уверена, чертенок, — колюче прошипела последнее. Шатен так и знал, что рано или поздно она дойдет и до его черной шапки с маленькими рожками. Детская на вид, но зато подаренная Соджуном. Ким не мог его оставить в столице. Попрежнему отдаляясь, Тэхен не оборачивался, как вдруг в голову прилетел рюкзак. Скривившись, он ухватился за шапку, бросая на нее ошарашенный взгляд. — Ты совсем охренела?! — закричал он, сталкивая брови на переносице. — Заткнись, услышат, — гаркнула она в ответ, подходя ближе. — Давай скрести руки. — Да не буду я помогать тебе, — Тэхен, вопреки себе же, посмотрел на стену, прикидывая сложность перелезания. С разбегу возможно, он и один справится, да вот одежда вряд ли не испортится. — И вообще у тебя кроссовки грязные, — Дженни посмотрела на обувь, затем, поднимая глаза на Кима, спросила взглядом: «Издеваешься?» — Не ной, принцесска, — отмахнувшись, брюнетка нацепила ранец. — Живей! — Если твой рюкзак порвется, не мои проблемы, — оттопырив указательный палец, Тэхен хмуро предупредил. — Проблемы будут только, если кости сломаешь. Но все же это только твои проблемы, — пожимая широкими плечами, Дженни весело известила. «Не очень убедительно» тихо фыркнул шатен, закатив глаза. Переплетая длинные пальцы и ставя ноги по ширине плеч, Ким чуть присел. Дженни, немедля, технично наступила ногой на опору, и придерживаясь рукой за плечо Тэхена, дотянулась до края стены. Стоило парню поднять глаза наверх он сразу отвел их, не решаясь поглядеть, что у нее таится под юбкой. Тэхен, пружиня, поднял ее, а Дженни, мучать его, к слову, не стала. Ловко выпрямила локти, а следующую секунду восседала на верхушке. Тэхен был уверен, что девчонка оставит его одного с испачканными руками, но, к его удивлению, все же она спустила рюкзак, и он, хватаясь за лямки с большими сомнениями, подтянулся, шагая ногами по белой стене. Брюнетка, как показалось Тэхену, наклоняясь всем торсом влево, чтобы удерживать весьма тяжелого школьника, заговаривала рюкзак на прочность. Он справился и опрокинул ногу на другую сторону стены. Глаза ее победоносно блестели, а сам он и вправду был поражен силе этих рученок и выносливости ранца. Спуститься не предоставила особых усилий, и через минуту оба с целыми коленями стояли на школьной территории, поглаживая запястья. — Славненько, — взглянув на время, Тэхен убрал телефон, поднимая глаза на напарницу. — Будем чередоваться, — мягко повелел он, на что Дженни впервые искренне и кротко посмеялась. — Завтра чур, я опаздываю. — Исчезни уже. Бросив «добрые пожелания», брюнетка покинула его. На второй урок Ким залетел за пару секунд до прихода педагога, вновь перепутав кабинеты. Подходя к свободной парте, он словил на себе пару взглядов знакомых ему людей. И каждый выражал свое: Хёна презирала, Чимин равнодушно глядел, а Дженни вновь похвасталась умением профессионально закатывать глаза.***
Прозвенел звонок, на перемену, и школьники оживились, вставая с мест. Тэхен с нетерпением вышел из класса, направляясь в уборную. Несмотря на то, что из-за простуды дым сигаретный обжигал слизистую, шатен обязан был получить порцию никотина. Организм требовал, умело блокируя отвлекающие мысли. Шикая от боли, Ким делал затяжки. Дверь уборной отварилась, и вновь зашел блондин. Тэхен незаметно дернул губой, испытывая дежавю. Пак закусил щеку, чтобы не пустить смешинку. «Парень оказался упрямцем», выяснил для себя. Зауважал. Чимин и сам бы ослушался, будь на его месте. Он уселся у подоконника, доставая из своей пачки последнюю перевернутую вверх дном сигарету. Шатен проследил взглядом за юношей, отмечая усталость и исхудавшую фигуру. Кожа заметно побледнела, и даже Чонгук на его фоне казался более здоровым. Мешки под глазами приобрели синюю окраску, а пухлые розовые губы потеряли свой цвет. Щеки впали, придавая лицу признаки старения. Расстегнутые пуговицы на белой рубашке выставили на вид выпирающие ключицы. Тэхен подумал, что Пак с каждым днем все больше терял в весе. И, честно говоря, Тэхен был бы не против как-то помочь судя по выводам, полученных из случайно подслушанного разговора. Глаза отрешенные, полные отчаяния, молча угасали, окруженные слепыми людьми. Однако Чимин не стал долго задерживаться и, докурив, ушел без лишних наставлений. На обеде Тэхен снова сел за стол старшеклассников. Намджун ласково перебирал волосы младшего, пока Бэкхен с Минхо обсуждали недавний скандал айдола, пойманного за употребление веществ. Ыну вставлял свои пять копеек, а Чханель бесконечно каламбурил. — Айщ… хен! — мягко убирая лапу Намджуна, Тэхен сострадальчески поскулил, пытаясь нормально поесть. Волосы и так плохо лежали, теперь он вовсе походил на сбежавшего из инкубатора цыпленка. В кафетерий зашла небезызвестная тройка, сев за самый дальний столик. Тэхен задержался, пока не получил ответный игривый взгляд. Чаен нескромно улыбнулась, поправляя длинные белые волосы. Дженни также на секунду посмотрела на Кима, но сразу же опустила глаза на поднос, а красная совершенно незаинтересованно прошлась по людям, хватаясь за палочки.***
Квартира была в полном распоряжении Чонгука. Рёнсок то и дело пытался ободрить Суан, поэтому повел ее на очередное свидание. Младший Чон хмыкал, бурча под нос: — Пусть любят друг друга. Пока могут. Ближе к двум, навестили парня друзья, ворвавшись как всегда без спроса. Кучерявый раздал всем по пиву, Хёна, распустив роскошные волосы, уселась на колени Чонгуку, а Чимин спокойно грыз батончик. Ыну не так часто проводил время с младшими, предпочитая общество старшеклассников. Входная дверь открылась, и на пороге оказался Тэхен. Под курткой помятая рубашка, слегка испачканная белой пылью штаны и нелепая шапка с рожками. Парень выглядел уставшим и отчужденным. — Классные рожки, — похохмил Джисон, самодовольно отпивая пиво. Тэхен неприязненно посмотрел на кучерявого, сдерживаясь от оскала. После бросил взгляд на соседа, а Чонгуку невольно захотелось пихнуть девчонку со своих колен. Сердце взволновано постучало, а непонятное чувство отвращения поднялось к горлу. Чон не видел, в чем загвоздка, но хотелось вымыться от грязи. Ким долго не задержался, бесшумно шагая наверх. Чонгук с каждым днем все больше и больше казалось, что сосед его потомственный кот, изящный, упрямый мурлыка, портящий его жизнь своим длинным, шаловливым хвостом. — Чимин-а, может, хоть раз сыграешь с нами? У нас не хватка, — Джисон умолял блондина, все последние три урока, и не намеревался отступать, пока тот не даст согласие. — Капитан вон, — подбородком указав на Чонгука, скорчил тому рожицу.– Предатель. Инвалидом решил вдруг стать. — Бля, заебал уже, — мучительно опрокинув голову назад, Чимин тихо хныкал. — Твое второе имя, пиявка, чтоли? — Элли также уже еле держалась. Кучерявый и ей все уши прожужжал. А Чонгук грустно поджал губы. Он никогда не пропускал матчи. Аккуратно прикрыв дверь так, чтобы не доносились до ребят лишние звуки, Тэхен скрылся в своей комнате. После школы он прилично задержался у кабинета директора из-за проблем с документами. Но, к его счастью, все разрешилось: всего то надо было распечатать еще одну бумагу. Через час шатен услышал знакомые скрипы деревянной лестницы и хлопок двери. Чонгук с блондином уединились в комнате, под предлогом сменить домашнюю одежду. — Ну так, она выбрала классные игры, — призывая брюнета смотреть правде в глаза, Чимин скрестил руки, опираясь спиной стену. — Знаю, — припухшие губы поджались, и он поднял на друга тяжелый взгляд. Диски с новейшими играми для его дорогой плойки, Чонгук, разумеется, оценил подарок. — Но я бы никогда не принял. — Понимаю, — печально протянув, Чимин опустил подбородок, скрывая блеклые глаза под челкой светлых волос.– Но все равно жестко. — Соглашусь, чуток переборшил, — честно ответил Чонгук без сопротивления.– Пожелал ей такую же участь, как у своей. — Оу…– Чимин закусил губу. Тело пронзило легким спазмом, похожим на тошноту. — Я пожалел за язык свой поганый, — Чонгуку потребовалась немного паузы, пока он, сильно поджимая красные губы, вспоминал лицо Суан.– Но… вот чем она думала? Издевательство какое-то. — Да, и ты прав, — дернув бровью, блондин оторвался от стены, приземляя ладонь на широкие плечи друга.– Будем притворяться, будто все прекрасно? Не так-то и все просто, милочка. Чонгук знал, что Чимин не врет и действительно поддерживает эту точку зрения. И, как бы самому не было противно, он заулыбался, чувствуя свою правоту. А блондин решил перевести тему на младшего Кима: — Ыну оговорился, кстати, — Чонгук вопросительно посмотрел на Пака.– Говорит, Тэхен прикольный, — усмехаясь, ответил не мучая Чона интригой. Брюнет же промолчал, напряжено хмуря брови.– Ну, может, все же впишем его имя… карандашом?***
Брюнету быстро наскучила роль наблюдателя болельщика. Он привык участвовать, командовать и злиться на свою команду за паршивую игру. Упрекать Джисона за медленный бег, а Ину за косые удары. В этот раз Чонгук искалечен и слаб. А эти чувства он ненавидел. Во время тайм-аута он попрощался с друзьями, похлопал Чимина по спине и пошагал домой. Погода была прекрасна. Ветер слегка кусал за щеки, напоминая, что он еще жив, юн и здоров, чтобы просиживать дома. Хотелось как можно дольше продержаться на улице, проходя по новым улочкам и утапливаясь в своих мыслях. В его раздумья врывались как мысли о Ким, так и тень старой беззаботной жизни, наполненной прекрасными моментами в счастливой и любящей семье. Фонари подмигивали брюнету и будто бы указывали путь: ''Вот, следуй по этой тропинке. Там найдешь свое счастье.'' А Чонгук слушался послушно, удлиняя путь к себе дому. Обычно черноволосый по мере возможности подрезал его, залетал в автобус, попутно переписываясь с кем-то в мессенджере, но не в этот раз. Пальцы сами по себе включили на смартфоне бесшумный режим. Чонгук даже музыку не слушал, наслаждаясь творчеством сверчков. С покрасневших тонких губ безболезненно срывались обветренные корочки кожи. Шаги становились все медленнее и медленнее, подстраиваясь под определенный ритм и издавая мелодичный ленивый топот. Улицы пустовали, лишь пару раз промелькнули пара силуэтов. Гармония и покой. Надо бы почаще таким заниматься, думал Чонгук. Чем тебе не медитация? Очередной невысокий фонарь на секунду выключился и вновь озарил светом. Чонгук снова последовал по той части улицы. Он собирался свернуть налево, как вдруг услышал глухой железный шум. Любопытные черные глазки сразу же повернулись в сторону звука. Хозяином, как оказалось, была довольно большая ярко-красная тележка со старыми, едва крутящимися колесами. Рядом пыхтела маленькая, худенькая, уж чересчур летнему одетая девчонка в коротком белоснежном платьице. Она стояла к нему спиной, и Чонгук не до конца понимал, что в такое время суток на улице ищет малышка, да еще и с такой тележкой, заполненной мешками. Девочка с каре заправила мешающую челочку за ухо, выгружая два мешка из-под картошки на асфальт. Чонгук сразу понял, что ей вряд ли в одиночку удастся справиться с большим количеством лестниц. Ее хрупкие ручонки, казалось, предназначены исключительно для удержания надувных шариков, и даже не факт, что она не взлетит в небо с ними. Брюнет с любопытством пошел в ее сторону. По мере приближения он все сильнее сомневался в ее возрасте, ибо все же не сходила она на малолетнюю шпильку. Его предположения окончательно разбились, когда брюнетка повернулась к нему лицом. Вполне взрослые черты: круглые глаза, тонкие, длинные губы, ровный носик и острый подбородок, на котором при улыбке появилась маленькая ямочка. Достаточно необычное место для этой особенности. Черноволосая абсолютно не испугалась появлению постороннего и вполне любезно блеснула глазами. — Доброго времени суток, — мелодичным, спокойным голосом обратилась к парню. «Смею предположить, что мы одногодки,» пронеслось в голове Чонгука. Просто очень миниатюрная кнопочка. Прямо законная мечта педофила. — Доброго. — Чон натянул улыбку. — Могу предложить свою помощь? — Ничуть не помешала бы. Она вновь улыбнулась. Сдержанно, но вполне благодарно. Брюнетка ярко пахла цветочным ароматом. Чонгук почувствовал это даже находясь от нее на приличном расстоянии. Не послушанная челочка выбралась из плена, вновь попадая ей в глаза. Кареглазая выдохнула так, чтобы поток воздуха поменять ее положение. Он подметил пару черт: забавная, милая и немного странная. Даже криповая, он бы сказал, ибо сам факт того, что брюнетка бесстрашно гуляла по пустым улицам, таща за собой тележку больше самой себя в два раза, наводил на пару вопросов. «А что же интересно в них таилось?» был одним из них. Чонгук выгрузил второй груз. А потом принялся за тележку. Девушка тащила за черную ручку, поднимаясь первой, а он сильной хваткой придерживал край и следовал за ней. С небольшими усилиями они переодолели пятнадцать ступеней, добираясь до вершины. Кареглазая задорно похлопала в ладошки, чуть ли не начиная подпрыгивать от счастья. Чонгука позабавило это, спускаясь вниз за содержимым тележки. Все же было в ней что-то волшебное, чудоковатое. Эта светлая, светящаяся кожа, воздушные короткие волосы и нелепое, одушевленное поведение. У него почему-то волосы резко стали дыбом, словно прошла по нему искорка электрозаряда. Чонгук взял два мешка разом и под ее восхищенным взглядом поднялся. Кареглазая отнюдь не пыталась скрыть свои эмоции, показывая свою благодарность и удивление. — Вы такой сильный и благородный, — ослепляя рядом белоснежных зубов, она похвалила. — Где же ваш белый конь? Ловя искры ее черных глаз, Чонгук смущено улыбнулся. Что же, хороший вопрос. — Должен признаться… Вы первая, кто благодарит меня таким образом. — Без единого фальша сообщил он. — А вы часто благими делами занимаетесь? — Если это называется так…то вовсе нет. — Получается, мне повезло. — Черты девушки на узком лице растянулись в приятной улыбке, а глазки стали полумесяцем. Чонгук пожал плечами, отвечая ей застенчивой улыбкой. — А вам не страшно одной ходить? — любопытство брало вверх. Хотелось еще добавить к вопросу содержание мешков, но подумал, что уж слишком невежливо и не тактично. Может, она поймает его заинтересованный взгляд и сама расскажет, что же такое она тащит по улицам. — Я чувствую себя в полной безопасности, — к несчастью, Чонгука девушка не заметила его намеков и честно ответила на заданный вслух вопрос. Так же любезно и наивно. — Да и куда мне бояться, когда есть такие доблестные рыцари. Безостановочная похвала окрашивала уши Чонгука в красный цвет. Еще чуть-чуть, и он и вправду поверит в свою святость. — Вам далеко? Помочь до дома потащить тележку? — Вы и правда хороший человек, — констатировала девушка при выдохе. — Приятно видеть отзывчивые сердца. Однако я уверена в своих силах, — тонкие бледные руки поднялись до уровня плеч, освещаясь желтым светом фонаря. — Да и живу я близко. Чонгук не стал навязываться, боясь припугнуть: настырность свою не всегда он в силах удержать. — Спасибо. За лестные отзывы. — Тогда доброго вечера вам. — И вам, — провожая его взглядом, она стояла пару секунд и, слегка склонив голову к плечу, учтиво улыбнулась.***
Длинные пальцы нажали на кнопку пьезозажигалки. В ответ на это возникли искорки, а следом и жар. Большая кастрюля преграждала путь языкам пламени, которые страстно стремились станцевать свой уникальный танец. Они заплетались бы друг в друга, создавая огненные узоры. Тэхен, предвкушая время трапезы, улыбнулся, увидев развевающийся пар, постепенно наполняющий кухню. Под бурлящими звуками, он встал на носочки, чтобы достать до самого верхнего шкафчика. Закинув твёрдую лапшу соломеного цвета в вскипевшую воду, он задержался, всматриваясь в окно. На крыльцо вступила нога черноволосого. Парень шел медленно, развалисто, будто пахал все двадцать четыре часа под обжигающим солнцем и готов был уже отдать душу архангелу. Глаза Тэхена резко потемнели и подергались жеваки. Чонгук зашел внутрь и, заметив широкую спину стоящего у плиты шатена, сразу же фыркнул. Тэхен повернулся в его сторону. На скуле и на лбу успели появиться испаринки от пара. Чонгук не мог не заметить, как красивые рельефы лица будто выделились сильнее. Брюнет не планировал задерживаться на кухне, собираясь поскорее забраться наверх, однако то самое проклятое любопытство заставило его остаться. Ким больше не смотрел на Чонгука, продолжая стоять к нему спиной, но слышал тяжелые шаги, направляющиеся в его сторону. Верхние зубы плотно легли на нижние, а мышцы невольно напряглись. Сосед небрежно уселся, становясь виновником лишних громких звуков. Тэхен чувствовал, как обжигаются его лопатки под дьявольским прицелом черноволосого. Пальцы, держащие длинные китайские палочки, сжались. Он боролся с желанием повернуться. Чон перевел взгляд на упаковку от рамена. Всего то одна открытая, когда Чонгук с легкостью мог слопать все три пачки рамена, и то после не прочь был бы запить кружкой холодного пива. «Какой же Ким пушинка» пронеслась мысль, и сам не заметив, чуть слышно хмыкнул. Плечи Тэхена сразу же отреагировали, дергнувшись. Слегка, но успели стать подмеченными под метким взглядом черноглазого. Чонгук расплылся в широкой улыбке, зачесывая назад пальцами длинную челку. Тэхен игнорировал его присутствие, и это раздражало парня. Невозможно было в таких обстоятельствах даже пошутить и лишний раз подколоть. Вечно лиси-глазый убегал, не конфликтовал и только мог что стрелять враждебным взглядом. Чонгук хотел отыграться и сказал первое, что пришло на ум: — Служанка, и мне приготовь, — издевательским тоном растянул он, наслаждаясь данным Тэхену прозвищем. Шатен стоял неподвижно. Кровь вскипала, но знал он точно: «месть блюдо холодное». Вновь встал на цыпочки, дотянулся до шкафа, достал три пачки рамена. Вот и опять Тэхен молчал, а злорадная улыбка брюнета спадала, что отчасти надоедала Гуку. Парень не собирался отступать так легко сдавшимся сдержанному парню из Сеула. Хоть и Чонгук оставался сидеть на месте, Тэхен мог поклясться, будто тот точно висит у него над головой, критикуя этап готовки. То зелени мало, то яйцо криво разбил. Последнее, от чего Тэхен еле сдержался, чтобы не вонзить деревянные палочки в глазницы Чонгука, оказалась недостаточная острота. Видите ли, у Тэхена слабый желудок, раз он не в состоянии съесть рамен с полностью добавленным жгучим соусом. Ким ненавидел острую пищу, предпочитая ей молочную версию с большим количеством вкусного сыра. Тэхен об этом с фальшивым спокойствием сообщил, на что получил нарочитое фырканье. Еда почти приготовилась. Ким наклонился, чтобы выбросить скорлупу от яиц в мусорную корзину, а когда выпрямился, Чонгук тут как тут нависал над кастрюлей с пустым пакетиком из-под соуса в руках. Красная жидкость с помощью бурлящей волны медленно смешивалась с съедобной едой. Больше оно такой не являлось. Чонгук абсолютно довольный собой смотрел на Тэхена озорными блестящими глазами, предвкушая реакцию. — Я разрешу поссать на мою могилу, Чонгук, если я тебе это не припомню. — Подходя очень близко к брюнету, Тэхен безбурно сообщил своим глубоким голосом. Эти слова развесили Чонгука, и он удовлетворенно ухмыльнулся, пока не почувствовал исходящий от Тэхена еле уловимый душок сигарет. Он ненавидел этот запах. Запах смерти. Его близкий друг тоже этим грешил, и сколько же раз Чонгуку хотелось набить тому морду, лишь бы он бросил травить себя гадостью. А что насчет Тэхена? Почему, узнав о привычке Кима, у Чонгука вдруг больно сжалось сердце? «Разве мне не должно быть все равно?» — впервые задался он вопросом, не зная ответа. Заметив остолбеневший взгляд черных глаз напротив, Тэхен нахмурился. «Неужели близкое расстояние наших лиц так напрягает тебя, Чонгук?» Шатен отошел первым, выключая плитку. Ужин готов. Чонгук залез в холодильник за напитками. Для двоих. Ким двумя тряпочками схватил за железные ручки кастрюли и ухмыльнулся. — Эй, я люблю с бульоном! — предсказуемо донесся недовольный голос соседа. — Я знаю. «Поэтому вылью все в раковину.» От чего-то в этот раз Чонгук даже злиться не смог, лишь блестел азартными глазами. Он покачал головой, закусывая губу. Нельзя позволить себе улыбнуться. Мысли прогонялись тщетно. «А он хорош, и, возможно, имя впишется в этот раз ручкой.» — будто кто-то прошептал чиминовым голосом. Тэхен же, удостоверившись, что полностью лишил Чонгука ароматного бульона, двинулся к столу. Но не все так просто. И с грохотом упала кастрюля, пока Тэхен, уронив руки по швам, спокойно вильнул в сторону, чтобы не ошпариться. Чонгук разинул рот, не веря своим глазам. Редкие ресницы то и делали, что отчаянно хлопали, пока парень смотрел на опрокинутую лапшу, не в силах двинуться. — Ой… Что ж, я такой неуклюжий, — Не пытаясь выдавить из себя хорошую актерскую игру, Тэхен поддельно охнул. — Но ничего, ты же любишь бросать еду на пол. Наверное, с пола есть вкуснее, да Чонгук? Карие чонгуковые глаза медленно перевелись на Кима, а рот закрылся, крепко сжимаясь. Тэхен и так бы не смог поесть рамена, так что для него потери не были столь плачевны, а вот позабавиться над Гуком стоило такого неуважительного отношения к пище. — И у меня есть теперь, что припомнить. — Чонгук после паузы вернул себе дар речи. — Вот и славно. Оба одновременно подняли подбородок, стреляя в друг друга убийственным взглядом. Игра началась.