Никто не смог

      Перед глазами гостей открылась поистине удивительная картина. Огромный зал, просто поразительно огромный, и весь заполнен сладостями. Уж Эль этот сладковатый аромат не спутает ни с чем. А эта река, что, настоящий шоколад? Вилли Вонка и правда настоящий творец!       Всё выглядело столь превосходно, даже можно было подумать, что все украшения из пластика или чего-то подобного. Однако нет! Всё съедобной, что даже дух захватывало. Эль однозначно поражён этой комнатой, однако сколько же ещё ждёт сюрпризов, раз в самом начале такой шедевр?       Хотелось одновременно и побежать пробовать всё подряд, однако плохой выдержкой парень не страдал, так что остался стоять на месте, со всё большем обожанием глядя на мастера кондитерских дел. И как только можно было спроектировать всё это? Такой полёт фантазии, просто невероятно.       Губы сами собой растянулись в восторженной улыбке, а в лазурного цвета глазах отразилось понимание всей картины. Взгляд метнулся на кондитера, что создал всё это, и выяснилось, что тот смотрел прямо Лердду в глаза.       О, этот взгляд фиалковых глаз надолго приковал внимание Эля, заставляя задержать внимание до того момента, когда мистер Вонка не заговорил. – Итак. Будьте осторожны, мои дорогие дети. не теряйте голову, – завораживающе проговаривал мужчина, с гордостью осматривая своё творение. – Не волнуйтесь. Ведите себя очень спокойно. – Красиво-то как! – воскликнул мальчик, имя которого вначале не назвали, так что Эль не смог вспомнить его. – Что? Ах, да. Тут очень красиво, – протянул кондитер, после чего повёл гостей по всей комнате, рассказывая самое интересное. – Каждая капелька этой реки – горячий шоколад наивысшего качества, – мужчина пошёл через мост над этой самой рекой, и Эль с каким-то никому не понятным удовольствием заметил отточенные жесты мужчины. Трость ему подходила как нельзя кстати. – Водопад – это самое важное. Он перемешивает шоколад, вспенивает его. Делает лёгким и воздушным. Кстати, ни на одной фабрике в мире не перемешивают шоколад водопадом, дорогие мои. Это я вам точно говорю, – довольно протянул мастер. – Конечно, сэр, ведь они не являются самыми искусными кондитерами в мире, – улыбнулся Эль, сверкая восторженными глазами, на что мастер ответил лёгкой улыбкой и кивком головы.       Когда все прошли через мост, Вилли Вонка немного поторопил гостей отойти, поглядывая на какие-то важные механизмы. Гости чуть ускорились, отходя подальше и с интересом смотря туда же, куда и Вонка. – Эти трубы засасывают шоколад. И разносят его по всей фабрике, – чуть громче из-за шума техники, рассказал мужчина. – Тысячи литров в час. Да! – восторженно заявил он. – А как вам мои поля? Отведайте моей травы, съешьте хоть травинку, пожалуйста. Трава такая замечательная, такая вкусная. – попросил мастер. – Траву можно есть? – удивился один из мальчиков. – Конечно, можно. Всё, что есть в этом цехе, съедобно. Даже я съедобен. Но это называется «каннибализм», мои дорогие дети. И не приветствуется в большинстве общества. Да, – Эль чуть улыбнулся, сдерживая смех. Чёрный юмор? Обожаем! – Наслаждайтесь! – усмехнулся кондитер, заставляя гостей разбежаться для дегустации. – Смелее. Ешьте, ешьте!       Эль остался стоять возле мужчины, собираясь задать тому хоть несколько вопросов. Или, может, побеседовать на какую-либо тему? Лердд был бы согласен и просто рядом постоять. – Что же ты стоишь? Ничего не привлекло? – оглянулся мастер, после чего устремил свои фиалковые глаза прямо на юношу. – Почему же «ничего»? Я стою возле вас, сэр, – коротко рассмеялся парень. – Знаете, я всегда восторгался вами, мистер Вонка. Пожалуй, я бы хотел достигнуть хотя бы подобия вашего уровня в кондитерском искусстве. Признаюсь, это дело покорило меня до глубины души, – объяснился юный кондитер. – Недавно поступил в колледж на кондитера, однако я считаю, что нынешняя система не позволяет правильно обучать кондитеров, – задумчиво протянул он. – Знаете, я думаю, что кондитер должен быть свободным от всех этих правил. Сочетать вкусы так, как захочется. Создавать собственные рецепты, постоянно совершенствуя их, – тише закончил юноша, на пару секунд с наслаждением прикрывая глаза. – К удивлению, согласен, – медленно проговорил каждое слово Вонка, как-то отрешённо рассматривая фигуру парня. – Скажи, Эль, что для тебя главное? – спустя несколько минут уютного, по мнению Эля, молчания, задал вопрос мужчина, однако парень не успел ответить, остановленный выкриком Веруки Соль: – Пап, что это? – указала она пальцем, заставляя всех гостей собраться вместе. – Смотри, человечек. Вон там, возле водопада! – вновь указала она. – Их там двое, – удивилась мать Виолетты Борегард. – Больше, чем двое, – заметил мистер Тиви-старший. – Откуда они взялись? – спросила миссис Глуп. – Кто они? – наконец спросил один из мальчиков. – Это настоящие люди? – с нескрываемым скепсисом в голосе, зада вопрос Майк. – Конечно, настоящие. Это Умпа-Лумпы, – пояснил Вилли Вонка. – Умпа-Лумпы? – недоумённо спросил мистер Соль. – Вот именно. Из самой Умпаландии, – подтвердил мастер кондитерского искусства. – Это выдуманная страна, – тут же высказался Тиви-старший. – Что? – раздражённо переспросил мужчина. – Мистер Вонка, я школьный учитель географии, и я вас уверяю... – начал было отец Майка, однако был перебит самим мистером Вонкой. – Что ж, в таком случае вам известно о том, какая это ужасная страна, – жёстко выговорил мастер. – Вся страна – сплошные и непроходимые джунгли, где обитают самые опасные звери на свете: тигророги, бронетамы и жуткие свирепые дракомоты, – начал свой рассказ мужчина. – Я поехал в Умпаландию в поисках новых экзотических вкусов для конфет, – пояснил кондитер. – Вместо этого я нашёл Умпа-Лумпов. Они жили в домиках на деревьях, чтобы спастись от кровожадных тварей, обитавших на земле. Умпа-Лумпы не ели ничего, кроме отвратительных на вкус зелёных гусениц. Умпа-Лумпы постоянно искали что-нибудь, чтобы смешать это с гусеницами, и те были бы не такими противными: красных жуков, кору дерева бон-бонг. Всё это ужасно невкусно, но всё-таки не так отвратительно, как гусеницы, – усмехнулся он. – Но больше всего они мечтали о какао-бобах. Найти за год три-четыре какао-боба для Умпа-Лумпы великое счастье. Они их обожают. Они только и думают, что о какао-бобах.       Эль улыбнулся, представляя себе эти картинки в голове. Вот мистер Вонка, как прилежный путешественник, одетый в штормовку и с большим рюкзаком за спиной, бредёт по джунглям, силясь найти что-то необычное для нового восхитительного десерта. Такая картинка казалось чем-то абсолютно нормальным, да и не привык Лердд сомневаться в том, что думает. – Из какао-бобов, между прочим, и делают шоколад. Так что я сказал вождю: «Приезжай жить на мою фабрику. Вы можете съесть столько какао-бобов, сколько захотите! Я даже заплачу вам зарплату какао-бобами, если вы пожелаете!» – усмехнулся мастер Вонка. – Они такие замечательные работники. Однако должен предупредить. Это народ озорной, они всё время шутят, – коротко рассмеялся мужчина. – Август, сокровище моё, не нужно этого делать! – вдруг воскликнула миссис Глуп, замечая своего сына возле шоколадной реки. – Постой, мальчик! Моего шоколада не должна касаться рука человека, – чуть поморщился мужчина, и Эль был полностью с ним согласен. Это ведь пойдёт на шоколадные плитки или, возможно, на какие-либо другие десерты? Какого чёрта это «сокровище» додумалось его трогать?       Исход сего происшествия был ожидаем. Пацан свалился в реку, портя столь восхитительный по качеству шоколад своим присутствием в нём. Лердду было даже не жаль его, пожалуй. А вот шоколад вполне себе.       Мистеру Вонке вряд ли придётся раскошелится из-за этого происшествия, однако всё равно немного обидно. Столько трудов, а Эль знает, какого это, поддерживать шоколад в наивысшем качестве, пошло насмарку. – Пожалуй, мне жаль скорее шоколад, – чуть усмехнувшись, вполголоса сказал Эль, обращаясь только к мужчине так, чтобы остальные не слышали. – Должен признать, что снова согласен с тобой, – также тихо ответил мастер. – Он утонет! – воскликнула миссис Глуп. – Он не умеет плавать, – всё наблюдала она за сыном, оглядываясь на Вонку, будто надеялась, что решение найдётся быстро. – Спасите его! – вскрикнула женщина, с тревогой смотря на сына. – Август, нет! Август! – Есть решение? – совершенно спокойно спросил Эль. – Шоколад всё же жалко. Но сомневаюсь, что он теперь куда-то пойдёт. – Нет, теперь уже только сливать и делать всё заново, – вздохнул мужчина. – А вот и трубы, – указал он. – Ничего с мальчишкой и не будет, только шоколад испортил, – пожал плечами Вонка, наблюдая за тем, как мальчика засасывает в трубу, это же действие повторил и Лердд. – Готов, – с ленцой протянула Виолетта, жуя жвачку. – Вызывайте пожарных! – воскликнула миссис Глуп. – Удивительно, какая толстая труба, – хмыкнула миссис Борегард. – Недостаточно! Он сбавляет скорость, – нахмурил брови один из мальчиков. – Сейчас застрянет, – ухмыльнулся Майк. – Уже застрял, – объявил Тиви-старший. – Он закупорил трубу, – поморщился мистер Соль. – Ух ты, Умпа-Лумпы! – удивлённо воскликнул один из гостей, кивком головы указывая на маленьких человечков. – Пусть держатся подальше! – со злостью заявил Майк Тиви. – Что они делают? – спросила Верука. – По-моему, они хотят спеть песенку. Для них это особый случай, у них не было новых слушателей уже много лун, – чуть усмехнулся Вилли Вонка, метнув взгляд сначала на Эля, а потом на самих работников фабрики.       Очередная песня заставила юношу ухмыльнуться, метнув взгляд своих лазурных глаз на также ухмыляющегося кондитера. Было необычным то, как просто отражает всю суть человека одна-единственная песня от жителей далёкой страны.       Сам текст, содержание которого было несколько оскорбительным, прекрасно складывался в весёлую песенку, отчего хотелось аплодировать стоя. Что, собственно, Эль и сделал, поддержав Умпа-Лумпов таким нехитрым способом.       Эти аплодисменты в тишине нашли аналогичные от рук самого мастера фабрики. – Чудесно! Это, пожалуй, на втором месте после песни в самом начале. Та была слишком прекрасной, чтобы занимать что-то, кроме первого, – улыбнулся Эль, сверкая белоснежной улыбкой. – Соглашусь, звёздный свет, – вторил его словам кондитер. – Браво! Молодцы! Они восхитительны и прелестны, – переглянувшись с юношей, высказался Вонка. – По-моему, это всё запланировано, – грубо прервал их мистер Соль. – Они знали, что будет, – утвердил Майк. – О, глупости, – отмахнулся мужчина, проходя дальше по своим владениям. – Где мой сын? Куда ведёт эта дурацкая труба? – догнала кондитера миссис Глуп. – Эта труба как раз ведёт прямо в цех, где делают самую восхитительную клубничную помадку в шоколадной глазури, – улыбнулся мистер Вонка. – Значит, из моего сына сделают клубничную помадку в шоколадной глазури и будут продавать его по всему миру? – в ужасе вскричала женщина. – Нет, этого не случится. Вкус будет ужасный. – объяснил мастер. – «Помадка Августовский Глуп в шоколадной глазури»... Фу, – протянул он. – Его покупать не станут, – чётко указал он, после чего позвал одного из Умпа-Лумпов, говоря на довольно странном, но не менее интересном от этого языке. – Отведи, пожалуйста, миссис Глуп в помадковый цех. Хорошо? Помоги ей найти сына, – попросил владелец фабрики. – Возьми длинную палку и потыкай в большую бочку для перемешивания шоколада. Хорошо? – Умпа-Лумпа, подозвав за собой миссис Глуп, повёл ту в нужный цех, оставляя пятерых счастливчиков из шестерых. – Мистер Вонка, – позвал мальчик, имя которого Эль никак не может запомнить. – Аааа? – отозвался тот. – Почему имя Августа уже было в песне Умпа-лумпов? Если они не... – Импровизация – это несложный фокус. Его любой сделает. – объяснил мужчина. – Ну-ка, девочка, скажи любое слово, – указал он. – Жвачка. – Жвачка – это ерунда, её не жуйте никогда, – быстро высказался мистер Вонка. – Видишь? То же самое. – Не согласен, – протянул Майк Тиви, чуть ядовито широко улыбнувшись. – Не советую бормотать под нос. Никому не понятно, что ты говоришь, – ухмыльнулся Эль, переглядываясь с мастером кондитерства. – Итак, идём дальше, – объявил Вилли Вонка, посылая Лердду довольную усмешку.       А юноше нравится это путешествие всё больше и больше...