Счастье — это волна

Майлз бесшумно проскальзывает в гостеприимно приоткрытое окно, стягивая маску и отшвыривая части костюма. После полуночи у него нет никакого желания быть аккуратным. Хотя, здесь в этом и нет необходимости. Доплетается до кровати, пролезает внутрь клубка переплетенных рук и ног и тихо умиротворенно выдыхает. — А душ? — со смешком звучит на ухо, теплая ладонь пробирается под майку, щекотно проходясь по животу. — Пит, от тебя отчетливо пахнет химикатами, ты сам там не был, — Майлз ежится и пытается уклониться, но куда там. — Гарри, скажи ему! — Ты напряжен, — еще две ладони ложатся на плечи, ненавязчиво разминая. — Тяжелый день? — Обычный день единственного Паука в Нью-Йорке, — он пожимает плечами, невольно подаваясь чуть ближе. Так приятно. — Два ограбления, три угона, несколько фотосессий. Обошлось без суперзлодеев. — Мы можем вернуться, — прикосновения Питера больше всего напоминают инспекцию на предмет травм, но сегодня у него только пара синяков, и те по собственной неосторожности. — Не-не-не, я справляюсь. У вас отпуск. Как там ваш эксперимент? — Вроде получается, — Питер заразительно зевает. — Ждать меня было не обязательно, — Майлз закапывается глубже в теплые объятия. — Мама хочет завтра зайти, мы же не против? — Конечно, — Гарри натаскивает одеяло на всех троих. — Главное, не пускать ее в кладовку. — Я же только вчера навел там порядок, — Майлз безнадежно стонет. — Что вы опять натворили? — Эксперимент, разумеется, — в голосе Гарри хотя бы звучит немного вины. — Мы сами все уберем. Спи. Майлз спокойно выдыхает, наконец пригревшись и расслабившись, и позволяет себе отключиться. Следующим утром Майлз сидит на кухонной тумбе, позволяя косым солнечным лучам греть ему спину сквозь окно, тихо мурлычет новую мелодию и наблюдает за двумя главными в его жизни придурками, поглощенными попыткой приготовить завтрак без применения суперспособностей. Гиблое дело, конечно, когда паучье чутье не делает различий между выстрелившим пистолетом и выстрелившим маслом, но Пит хотя бы честно старается не отскакивать под потолок, а Гарри, едва ли когда-то в прежней жизни занимавшийся этим сам, вполне неплохо сооружает бутерброды. История с симбиотом изменила их всех. Остатки фонда Эмили-Мэй переехали из центра Манхэттена в гараж дома в Квинсе. Да, больше половины проектов пришлось заморозить, часть персонала уже откровенно отказалась работать, часть — ждала, пока восстановят нормальные рабочие места, но что-то вполне могли делать прямо сейчас и они втроем, так что: жизнь продолжалась. Мэри-Джейн Уотсон вернулась в Симкарию, вела оттуда подкасты про «новую нормальность» и, по слухам, сама проходила психотерапию. И, возможно, снова влезала в неприятности, из которых ее спасал уже не Человек-паук, а Серебряный соболь. Чудом выживший Гарри почти что с боем вырвался из-под гиперопеки отца и теперь откровенно наслаждался жизнью почти-обычного человека. Между ним и Питером как будто потрескивал сам воздух — и, наверняка, дело было не только в том, что в них обоих сохранилась часть силы симбиота. Казалось абсолютно неправильным встревать в их взаимоотношения, Питер выглядел таким счастливым возможностью заниматься наукой с лучшим другом, что Майлз сделал единственное, что мог и должен был: переломил свою ревность и шагнул назад, взвалил город на свои плечи и постарался не думать обо всем этом. Пока уже Гарри не притащил его сюда, уговорив маму на его переезд в Квинс, потому что именно он, спасший их обоих — по их же утверждению — был необходим им, чтобы не потеряться. Более настроенный на его эмоции Питер тянется ближе, коротко целует в висок. Майлз примирительно улыбается, вынырнув из раздумий. Для них, побывавших в едином коллективном разуме, почти нет секретов друг от друга. Позволяет себе погреться в теплых объятиях, притянув его ближе, уткнувшись носом в надежное плечо. Единственному Пауку в Нью-Йорке часто бывает нужно простое утешение. Нет, он правда справляется, правда не собирается заставлять их вернуться, пока в душе Питера столько боли, а Гарри все еще переживает тот факт, что отгрыз человеку голову. Просто… — А мне? — посмеивается где-то слева Гарри, и Майлз, протянув руку, с готовностью втягивает в объятия и его. Так тепло и уютно. Их общее место здесь. Пока его паучья семья рядом и в безопасности — он абсолютно счастлив. Но если сейчас не расцепиться, оладьи точно пригорят. А задача Человека-паука — не допускать подобной катастрофы.