Love is the answer and music is healing

У сидящего на стуле Хёнджина начинала кружиться голова. Соджун навис над ним, опершись одной рукой на спинку стула и гипнотизируя Хвана своими ярко-серыми глазами. Хёнджин пытался вспомнить, такой ли цвет глаз был у музыканта в прошлый раз, или это были всего лишь линзы? Слишком уж необычным этот оттенок казался. Но долго раздумывать у Хёнджина не вышло. После того, как заиграл проигрыш и Соджун приблизился к его уху, мурлыча первые строчки, здравый рассудок Хёнджина начал отчаливать в далёкие края. « Got those eyes on you, I’ve been watching you all night. All those things you do when I’m taking you by my arms. All these lights, it’s so obvious that’s what you like. Attentions, right calling out on you, For the fames you’re chasing through. » На последней строчке Соджун провёл рукой по шее Хёнджина, заставляя того, наконец, вдохнуть воздух, которым парень перестал дышать с момента начала песни. Не спеша обойдя юношу и встав у него за спиной, Соджун, не стесняясь, обвёл руками плечи Хвана, вновь наклоняясь к его уху. « Baby, I, baby, I, baby, I’m caught in the middle. Flashing lights, fancy life, that’s what you think you are made of. » Так же как его руки блуждали по плечам и груди парня, так же и сам Соджун перемещался от одного уха парня к другому, не давая тому взглянуть на себя. Хёнджин же никогда ещё не ощущал себя так. Каждая строчка, каждое взаимодействие предназначались ему одному. Казалось, что сейчас они не в клубе с сотней наблюдавших за каждым их действием людей, а наедине друг с другом. « Thrilling times and your lies, your adrenaline’s toxic as venoms. Oh, but that’s not what I’m about. » Развернув лицо Хёнджина в свою сторону, будто желая убедиться, что тот всё ещё заинтересован в происходящем, и поймав взгляд блестящих глаз, Соджун подмигнул ему. А затем вернулся в свою изначальную позицию прямо перед лицом Хвана. « Oh, oh-oh, oh-oh take the stage and do you’re show. Oh-oh, oh-oh ‘cause I want to see it blows. » Хёнджин не мог отвести глаз от выгибающегося перед ним музыканта. Тот же приглашал встать его со стула, медленно втягивая в свой танец. И Хёнджин не видел причин для отказа. Даже отсутствие нормального ощущения ног, которые по ощущениям успели превратиться в сахарную вату за тот короткий промежуток времени, который Хёнджин провёл сидя на стуле, не помешало ему тут же приблизиться к игриво удаляющемуся от него Соджуну. « Oh-oh-oh, oh-oh-oh ‘cause you’re the star that never glows, Oh-oh, oh-oh I want you to steal the show. » После начавшегося проигрыша оба парня начали танцевать. Хёнджин даже не пытался повторять движения хореографии Соджуна. Вместо этого он решил импровизировать, чем изрядно заводил зрителей и раззадоривал Соджуна на совместное продолжение. Плавные и грациозные движения сменялись более резкими и горячими, во время которых парень умело включал свою харизматичную мимику в попытках выбить почву из-под ног Соджуна. Но чем больше он старался перетянуть одеяло на себя, тем глубже сам погружался в происходящее. И когда на последнем припеве Соджун и вовсе принялся отзеркаливать каждое действие парня, подходя к нему всё ближе и ближе, Хёнджин уже готов был признать своё окончательное поражение перед этим мужчиной. Но вместо того, чтобы красиво капитулировать, он запнулся и чуть не встретился носом с танцполом прямо на последней строчке песни. От позора и разбитого носа его избавил крепко подхвативший за талию Соджун. Чем окончательно заставил толпу сойти с ума, а сердце самого Хёнджина предательски пропустить удар. « I want you to steal the show. » Взгляд глаза в глаза. Сбившееся дыхание обоих. Стекающий по лицу пот. Орущая восторженная публика. Всё становилось менее реальным с каждой новой секундой. Крепкая хватка на талии оставалась таковой даже после того, как парень уверенно стоял на своих двоих. Хёнджина всё устраивало, как и Соджуна, по всей видимости. Дотянувшись до бутылки с водой, стоящей наготове в зоне досягаемости выступающих, Соджун протянул её Хёнджину, а сам приблизился к уху парня. — В следующий раз, если захочешь оказаться в моих объятиях, просто попроси, Джинни. — Не я волшебным образом исчезаю из виду. Смешок прямо в ухо. И их глаза вновь пересеклись. Хёнджин продолжал без зазрения совести нагло рассматривать парня перед собой. Соджун же взял бутылку из рук Хёнджина, открыл её и поднёс к губам парня. Хёнджин, не прерывая зрительного контакта, отпил воду, которой показательно разрешил чуть-чуть пролиться мимо губ. Пристальный взгляд Соджуна за стекающими по подбородку и ниже струйками воды был персональной победой Хёнджина. Кажется, теперь их глаза сияли идентично. Всё, что происходило с этими двумя, продолжало добивать и без того бушующую толпу. Убрав бутылку, Соджун тыльной стороной руки вытер часть воды с подбородка Хёнджина и в очередной раз наклонился к нему, прежде чем вернуться к стулу, с которого всё и началось. — Милая родинка. Пока Соджун неторопливо отдалялся, позволяя Хёнджину во всей красе рассмотреть его и с этой стороны, к парню подбежал взбудораженный Феликс и начал что-то верещать в ухо не реагирующего на него друга. Хёнджин не хотел и не мог сейчас обращать внимание хоть на кого-то, кроме Соджуна, который крепко засел в его мыслях. Хёнджин не хотел вновь потерять его из виду. Как и сам Соджун, который, несмотря на то, что присел перевести дыхание перед следующей песней, продолжал так же пристально смотреть на Хёнджина. Облокотившись на колени локтями и сведя руки, словно в молитве, музыкант устремил свой взгляд к потолку. Начался гитарный проигрыш новой песни. « Oh father, please, please forgive all my sins. The water is way too deep, the deep end is where I live. Father please, there’s blood all over these sheets. The devil is in the mirror, he’s staring right over me. » Хёнджин готов был сам взмолиться из-за зрелища, которое мог созерцать. В один момент его стали раздражать все присутствующие здесь люди, которые без капли стыда смотрели на Соджуна. Да, Хёнджин занимался тем же, чем и остальные – пялил без малейшего угрызения совести на музыканта. Но многим ли из них досталась хотя бы малая часть того внимания, которое выпало на долю Хёнджина? Парень сильно в этом сомневался, видя, как быстро взгляд Соджуна вновь вернулся к нему после начала песни. « I always thought it would be easy, to get you out my mind. » Неспешные шаги в сторону Хёнджина. Вновь ликующая толпа. Ретирующийся в сторону Феликс, впопыхах достающий камеру, чтобы заснять происходящее. Непрерывающийся визуальный контакт. Остановка в метре друг от друга. « I think I found a new addiction, it feels so right. » Хёнджин готов был поклясться, что это самая мучительная игра, в которую ему приходилось играть. Обычно именно он держит всё в своих руках, наблюдая, как партнёр томиться в нетерпении. Он никогда не думал, что сможет оказаться по другую сторону баррикады. Будь на месте Соджуна кто угодно, он бы ушёл не раздумывая. Но сейчас он готов на абсолютно любую дикую авантюру, какую только бы не предложил этот притягательный музыкант. Соджун неожиданно подрывается с места, свободной рукой обхватывая щёку Хёнджина и, не прекращая визуальный контакт, продолжает петь у самого лица Хвана. « Run, baby, run, run for your life. I’ma tear out your heart, it’ll always be mine. Run, baby, run, run for your life. Gonna tear out your heart, it’ll always be mine. » Хёнджин, словно зачарованный, следит за малейшими изменениями мимики на лице напротив. Кошачий прищур, появляющийся время от времени в хитро блестящих глазах, отпечатался глубоко на подкорке сознания. Хёнджин хотел, чтобы время остановилось прямо на этом моменте. Хотел остаться здесь навсегда, продолжая смотреть на музыканта, тонуть в этих глазах и внимательно слушать, что поют губы, которые скрывались за бесящей маской с издевательски смотрящим из левого нижнего угла котом. « Oh, there he go, losing my head Say you’ll love me to death, ‘cause I will. » Соджун перевёл взгляд на губы Хвана и аккуратно прикоснулся к ним пальцем. Без лишних усилий у него получилось оттянуть нижнюю губу парня, который начинал покрываться несвойственным ему румянцем. Вновь вернув свой взгляд на серебристые глаза напротив, Хван заметил в них кое-что ещё. Видимо, всё это будоражило не только его одного. « Oh, there he go, show me you care Say you’ll always be there, ‘cause I will. » Стоило Хёнджину начать двигать рукой в направлении Соджуна, как тот, словно бы почувствовав это, вновь отпрянул от парня. В этот раз небрежное движение рук было лишь отдалённо похоже на молитвенный жест. А глаза уже не были направлены вверх. Слышалась усмешка и хрипотца в голосе. « Oh father, please, please don’t waste any time. The sirens are turning red, I found a whole another vice. Father, please, he’s perfect in your design. He’s covered in Saint Laurent, you’ve show me the holy light. » Обведя толпу взглядом и вновь остановив его на Хёнджине, на это раз Соджун поманил жестом к себе Хвана. Хёнджин вновь ухмыльнулся. Его же оружием? Но ему было плевать, даже есть Соджун и делает это забавы ради. То, как он это делает, стоит того, чтобы подыграть. С каждым шагом Хёнджина вперёд, Соджун делал один шаг назад, ровно до момента, пока они не оказались по разные стороны от стула. Хван не растерялся и ранее успев подхватить ритм песни, стал извиваться и возле, и на появившейся перед ним преграде. Толпа вновь взвыла в восторженных возгласах. Хёнджину казалось, что кто-то даже выкрикивает его имя в знак поддержки. Соджун, не собираясь отдавать все лавры внимания одному Хвану, присоединился к парню и, перехватив его руку на одном из поворотов, усадил того одной ногой на своё колено. Теперь уже Хван проворно выскальзывает из хватки музыканта, чем слегка шокирует его. Но тот быстро берёт себя в руки и позволяет Хвану вести какое-то время, подыгрывая в его игре в кошки-мышки, а затем, в момент кульминационного завершения песни, делает выпад в сторону своей добычи. Хёнджин, ожидая чего-то подобного, не теряет времени зря и тянется, дабы снять уже изрядно взбесившую его маску, но его руку перехватывает и скрещивает их пальцы крепкая рука Соджуна. Музыкант притягивает к себе Хвана, опаляя его разгорячённую кожу своим обжигающим дыханием. — Какой нетерпеливый. А как же конфетно-букетный период? — А какие гарантии, что ты не уйдёшь в закат после своего выступления, как в прошлый раз? — Значит, плохо следил за мной, сладкий. Меньше стоило отвлекаться на новых знакомых. Тогда бы и заметил, что я никуда не уходил. — Ты следил за мной? — Присматривал. Это подходит куда лучше. — В таком случае сегодня присматривать буду я. Получив в ответ довольное хмыканье, Хёнджин хмыкнул в ответ. Толпа заглушала их диалог, и это было обоим на руку. Глаза Соджуна вновь переместились на губы Хвана, а рука вновь потянулась к подбородку парня. Хёнджин выжидающе смотрел на музыканта. « I want you and I hate it, try to fight it, but I gave in. Lips like kryptonite. » Хотел бы Хёнджин сказать, что внутри него сердечко не ёкнуло, но это было бы самой большой ложью в его жизни. Пара строчек и он в ауте. Соджун точно сделал приворот на парня. Ещё и все песни как на подбор. Не уже ли он всё спланировал с самого начала? Попахивает безумной теорией заговора, над которыми парень привык лишь смеяться, а сейчас сам начинал строить одну из них в своей голове, не веря, что это может происходить наяву. Соджун же, хотя и продолжал большую часть трека наблюдать за Хёнджином, полностью погрузился в атмосферу. Вокал сменялся читкой и наоборот. Он старался настроить толпу на скорый выход Джисона, а для этого нужно было слегка остудить её пыл. На сей раз Хёнджин даже заметил присутствие своего друга поблизости. — Что вы оба учудили?! Восхищение читалось в глазах друга. Улыбка не сходила с его лица, а на покрасневших щеках ещё отчётливее были видны веснушки, которые придавали другу милую невинность. — А на что это было похоже? — На то, что вы наброситесь друг на друга в любой момент! Между вами двумя просто безумная энергетика. Хотя Хёнджин и вёл диалог с Феликсом, но зрительный контакт продолжал держать с музыкантом, который будто напрягся после появления Феликса рядом с Хёнджином. Феликс отследил взгляд друга и стал ещё более восторженно верещать. — Между вами двумя определённо пробежала искра. — Да ну, брось. — Даже не пытайся доказывать обратное! По вам обоим и так всё видно. Даже глазами отлипнуть друг от друга не можете. Не удивлюсь, если сегодня и уедете вместе. — А что, завидно? — Разве что немного. Хотя ваш перформанс помог сплавить тех двух надоедливых дам. Ты бы видел их лица, когда они поняли, что им ничего не светит ни с Соджуном, ни с тобой. — А разве ты в этом уравнении не оставался единственным знаменателем? — Я думаю, они смогли сложить два плюс два, когда поняли, что мы друзья. — Прости, что обломал тебе весёлый вечер. Соджун закончил своё выступление и поднялся на сцену, привлекая внимание толпы. Феликс с Хёнджином знали, что сейчас должен выйти их друг и с интересом ждали его появления. Никто из них не знал, с каким именно материалом будет выступать их друг. В целом тот никогда не показывал свои текста, поэтому трудно было хотя бы примерно представить, что могло быть в голове у отличника и задрота Хана. Хёнджин ставил на что-то между розовыми соплями и грустной балладой о расставании. — Народ, подайте шума. Зал взрывается с новой силой. Соджун на отлично справился с задачей разогреть толпу, и Хёнджин чувствовал и своё заслугу в этом. — Отлично, а теперь покажите нашему следующему артисту, как сильно вы его ждёте. Толпа кричит ещё сильнее, чем до этого. Соджун жестом зазывает продолжать, пока силуэт Джисона подходит к сцене. Соджун берёт в руки гитару и начинает наигрывать какую-то незнакомую никому мелодию, возвращаясь к микрофону. — Давайте ещё раз громко поприветствуем J.One. Толпа продолжает кричать и зазывать Джисона на сцену. Когда друг Феликса и Хёнджина появляется в зоне их видимости, у обоих отвисает челюсть. Парень мало того, что переоделся во что-то, что не было толстовкой с широкими штанами, а во вполне себе прочёркивающий его подтянутое тело наряд, так ему ещё и сделали акцентный макияж на глаза. Сложно было не заметить тёмные тени на его веках. Во взгляде выступающего никто из его друзей не смог увидеть своего Джисона. Уверенный, заигрывающий взгляд прошёлся по толпе и, небрежно присев на край сцены, Джисон ухмыльнулся какой-то девочке, которая погладила его по коленке. Был зафиксирован первый женский визг. Хёнджин с Феликсом, не веря своим глазам, переглянулись. Это что, прикол какой-то? Соджун заново начала играть ту самую мелодию, и Джисон поднёс микрофон к губам. « Bitch don’t play with us, we far too dangerous. End up with a noose around your neck, tryna hang with us. Better give up or we’ll take you down. Watch the crown, get us started then it’s over BLAU! Make a statement, say it loud, fuck the game and then take a bow. » Джисон поднялся на ноги и стал вышагивать уверенными шагами по сцене, утягивая всю толпу в свой мир. Людей качало: кто-то выкрикивал одобрительные слова, кто-то тянулся руками к Джисону. Все кайфовали и заряжались энергетикой Джисона. Соджун не мог просто стоять на сцене, играя на гитаре, и так же начал качаться в ритме зала. « That’s right, got you running for your life Got you praying on your knees That you make it through the night Yeah, you stepping in the wrong place, at the wrong time. Walking right into the knife, are you stupid are you blind? » Читка становилась всё более агрессивной, а толпу всё больше качало. Джисона же уже было невозможно узнать. Он по-настоящему сиял на сцене. По-другому просто нельзя было сказать. Хёнджин не мог поверить, что в этом уверенном в себе парне, который держал абсолютно всё в своих руках и так умело управлял публикой, скрывается тот самый Джисон, которого он знал всё это время. Тот самый застенчивый паренёк, который несколько месяцев боялся познакомиться с двумя наимилейшими людьми, сейчас разносил сцену перед сотней зрителей. « Am I talking to you clearly? ‘Cause I don’t think you hear me. » Оглушительный рёв толпы перед припевом. Джисон спрыгивает в толпу, продолжая раскачивать её. Хёнджин с Феликсом всё ещё не могу подобрать свои челюсти с пола, но начинают реагировать на происходящее, двигаясь в унисон с толпой. Но когда на бэквокале вступает Соджун, и толпа, и парни окончательно сходят с ума. « We see it how we call it (don’t swerve in my lane) Motherfuckers going all in (don’t swerve in my lane) So you better be cautious (‘cause I will never hesitate if you swerve in my lane) We see it how we call it (don’t swerve in my lane) Motherfuckers going all in (don’t swerve in my lane) So you better be cautious (I will never hesitate if you swerve in my lane) » Парни в очередной раз переглядываются, выдавая восхищённое «Вау». Джисон возвращается на сцену и подходит вплотную к Соджуну. Они так гармонично смотрятся, выступая рядом. От обоих так и разит бешеной энергетикой. « It’s like you need the hype, all that bullshit in ya’life Got you talking evil-like, you know you can’t pay the price. Why you even trying to control me, posing like a trophy. We’re not affiliated in any way you don’t know me. » Вновь возвращаясь к краю сцены, Джисон садиться на корточки и меняет свою читку, смотря в глаза, казалось, каждого смотрящего на него человека. Кто-то уже включил камеру и снимает харизматичного рэпера. Кто-то старается прикоснуться к нему и обратить на себя его внимание. « X on my chest mark the spot, I’m a target. I’m not from this earth, ET, I’m a Martian Fuck with my money, put his face on milk cartons. Welcome to the jungle, she my Jane and I’m Tarzan Sub-Zero, finish him, Mortal Kombat Skirt off in a Beemer, I’ma leave him like a mile back My brother made a box from a dime bag Now we eating good, pockets playing lineback. » Он опять спрыгивает к толпе, которая принимает его уже как родного. Если бы Хёнджин с Феликсом не знали Джисона лично, то никогда в жизни бы не поверили, что это его первое в жизни выступление. Никакой неловкости или скованности. Все движения чёткие, слова льются так легко и непринуждённо, да он даже заигрывать с толпой успевает! Они обязаны узнать, кому именно продал душу их друг. Когда трек заканчивается, Соджун ещё какое-то время продолжает играть гитарный проигрыш, ожидая возвращение Джисона на сцену. Толпа отпускает рэпера нехотя. Хёнджин с Феликсом, наконец, выдыхают. Им многое придётся переосмыслить после этого выступления.