Love is the answer and music is healing

Покинув помещение, Хёнджин ускорился, чтобы поскорее выйти из этого злосчастного коридора и отыскать своих друзей. Времени было немного, поэтому действовать нужно было быстро. Отыскать в огромной толпе столик, о котором ему говорил блондин, оказалось сложнее, чем он мог представить. Блондин же, с нетерпением ожидавший появление друга, наконец, заметив его в поле своего зрения, вскочил из-за стола и начал радостно махать руками. Улыбнувшись блондину в знак того, что заметил его, Хёнджин быстрым шагом дошёл до столика и уселся ровно между взбудораженным Феликсом и Джисоном, который о чём-то увлечённо болтал и смеялся с Чаном и Чанбином. Те лишь приветственно улыбнулись и продолжили прежний разговор. — Хён, куда ты запропастился? Я уже думал идти искать тебя. — Произошло ЧП в уборной. Ничего критичного. — Ты выглядишь каким-то через чур довольным. Устремив взгляд в сторону места своего побега, Хёнджин заметил знакомую фигуру, выходящую из того самого коридора. Хмурый музыкант, обведя взглядом весь зал и наткнувшись на широко улыбающегося ему самой невинной улыбкой молодого человека, стал ещё более мрачным. Увидев, как стремительно музыкант приближается к их столику, Хёнджин лишь показательно развалился на столе, облокотившись на руку и улыбаясь, развернулся в сторону активно разговаривающей троицы. — Вечер просто потрясающий! Вы согласны? — Незабываемый подошло бы куда лучше, хён. — Не надейся услышать от меня комплиментов, белка. А то окончательно зазнаешься. — Поэтому у тебя и нет пары. — Что ты там пробубнил, мелкий? Хёнджин коршуном навис над своим другом, и миловидная улыбочка на его лице никак не сделала эту картину менее устрашающей для Джисона. Скорее даже наоборот... Парень неловко улыбнулся и погладил своего старшего по плечам, дабы успокоить. Чан, до этого с улыбкой наблюдающий за разворачивающейся сценкой младших, резко перевёл взгляд на подошедшего к их столику человеку. — Джун? Что-то случилось? Чан выглядел удивлённым и даже обеспокоенным. Хёнджин, сделав вид, будто и не видел, что музыкант шёл в их сторону, направил свой удивлённый взгляд в сторону так «внезапно» подошедшего к их столику парня. Соджун же, безмолвно сверлил Хёнджина недовольным взглядом. Напряжённые вены, проступающие на шее музыканта, зардевшиеся уши и сжатые в кулаки руки говорили о том, что тот явно не был настроен дружелюбно. Спустя пару мгновений напряжённых гляделок, пусть и нехотя, но Соджун всё же перевёл свой взгляд на Чана. — Чан, напомни, со скольки лет у нас пропускают в клуб? — Как и всегда… С восемнадцати. — Документы проверяют у всех? — Конечно. А что, что-то не так? Кого-то не пропустили? — Думаю, людям на входе нужно проходить ещё и тест на психологический возраст. А то многовато шаловливых детей, прикидывающихся взрослыми, развелось. Склонив голову на бок, Соджун вновь направил красноречивый, метающий молнии взгляд на невинно смотрящего в ответ и в удивлении раскрывшего рот Хёнджина. Все остальные, включая Чана, выглядели задумчивыми и немного не понимающими, что именно хотел донести до них Соджун. Чан слегка насупился и стал заметно более серьёзным и обеспокоенным. Любая потенциальная проблема и неприятность в клубе цепляла парня за живое, и он готов был сделать всё, чтобы как можно скорее это исправить. — Если кто-то ведёт себя не подобающе, то… — Всё в рамках приличия, Чан. Просто мысль на подумать. Вы не против? Соджун указал на единственный свободный стул, находящийся напротив Хёнджина. Чан с Чанбином, переглянувшись, недоверчиво взглянули на выжидающего ответа музыканта и вопросительно на всех остальных из их компании. Получив от всех положительные кивки, Соджун незамедлительно приземлился на свободное место и, скрестив руки на груди, продолжил без зазрения совести прожигать в младшем дыру взглядом. Хёнджин же, испытывая его терпение по полной, лишь подмигнул музыканту. Получив еле слышимое фырканье и закатанные глаза в ответ, Хёнджин перевёл фокус своего внимания на Феликса и прошептал ему одну из их локальных шуток, на которую блондин задорно рассмеялся и в шутку ударил парня по плечу. Из-за недостаточной видимости лица Соджуна сложно было наверняка охарактеризовать его эмоции. Прищуренный и пристальный взгляд недостаточно красочно описывал весь спектр эмоций, которые наверняка испытывал сейчас парень. И это изрядно раздражало Хвана. Будто тот держал свои эмоции в узде специально, чтобы побесить его. — Ликс, я не пропустил ничего интересного? — Вроде нет. Разве что три или четыре девушки подходили ко мне и спрашивали о тебе. — Значит, получал все лавры внимания вместо меня, хитрюга? — Порой ты очень жесток с чувствами окружающих, хён. — Не люблю подпускать к себе незнакомцев. Красноречивый смешок вырвался из уст Соджуна, который, очевидно, внимательно слушал, о чём говорят рядом младшие. Хёнджин старался всячески его игнорировать, а вот Феликс обратил внимание на меняющиеся эмоции музыканта, но спросить причину явно постеснялся. Чан словно заметил лёгкую перемену в поведении блондина и, прокашлявшись, привлёк его внимание к себе. — Феликс, так ты у нас будущий хореограф? — Джисон ещё не всё о нас разболтал? — Не нужно скромничать. Я и до этого замечал, что ты отлично танцуешь. Очень хорошо, что ты хочешь связать свою жизнь с любимым делом. — Пробиться не так-то и легко, но будет здорово, если получится. Спасибо за добрые слова, Чанни-хён. — Чанни-хён? Соджун разразился таким искренним и диким хохотом, что вздрогнули, казалось, все. Чанбин пытался сдержать улыбку, но та предательски пробивалась вместе с еле сдерживаемыми смешками. Чан лишь снисходительно улыбнулся, терпеливо наблюдая за Соджуном, смех которого даже не собирался идти на спад. Он шуточно толкнул Чанбина в плечо, и тот окончательно сдался и так же искренно рассмеялся. Хёнджин тоже находил это обращение забавным, но, зная, как близко к сердцу Феликс воспринимал шутки, не стал смеяться над другом. Тот же заметно засмущался и неловко опустил взгляд на сжатые в кулачки руки. Хёнджин обвёл всех присутствующих внимательным взглядом и остановился на заливающемся в хохоте музыканте. — Смешинка попала в рот, Джунни-хён? Чан необычайно быстро перевёл взгляд с Соджуна на Хёнджина и обратно, наблюдая за сменяющимися эмоциями обоих. Хёнджин слегка улыбался, расслабленно смотря, как Соджун постепенно возвращал своё хваленое самообладание, устанавливая визуальный контакт с младшим. — Тебе не рассказывали, что заглядывать в чужой рот некрасиво, малыш? — Предпочитаю заглядывать в рты только тех людей, которые не прячутся за маской. Так что тебе это не грозит, Джунни. — Как грубо. Малыш Джинни расстраивает своей невоспитанностью. Теперь очередь Джисона заливаться хохотом. Он, разразившись искренним смехом из-за ответного прозвища, данного Хёнджину, так и норовил отбить тому ногу своей ладонью, хлопки которой он был не в силах контролировать из-за приступа смеха. Феликс же выглядел таким же бесстрастным, каким был и сам Хёнджин, когда остальные над ним смеялись. Глаза музыканта заливались искорками неприкрытого веселья, продолжая держать зрительный контакт со своим оппонентом, ожидая от того любой, даже самой непредсказуемой реакции. Но Хёнджин молчал. — Феликс, можно тебя на минутку? Вставший из-за стола Чан и подскочивший следом за ним Феликс, торопливо догоняющий уходящего старшего, не сильно перетянули внимание остальных на себя. Успокоившийся Джисон ещё какое-то время хихикал, в шутку, обращаясь к Хёнджину, как к «малышу Джинни» но, получив красноречивую затрещину, в одну из таких попыток извинился и прекратил издёвки над своим хёном. — Ли, как с подготовкой нового номера? — Готовится так же быстро, как ты готовишь свинину, когда проголодаешься. — Это всё сила Со Чанбина. Эй, погоди, это на что намёк был?! — Ты очень вдохновляешь на подобные сравнения. — Правильней сказать, что Бинни просто вдохновляет. — Вот именно! Прислушался бы к младшему, Ли. Он дело говорит. — Да ты за кусок мяса с кем угодно будешь солидарен, так что это не показатель объективности. Да и малыша Джинни кашей не корми, дай подмазаться к кому-нибудь. — Хватит клеветать на младшего, Ли. — Может, нашего Джунни-хёна просто задевает то, что подмазываются ко всем, кроме него? Отзеркалив позу Соджуна, развалившись на стуле и скрестив руки на груди, Хёнджин с долей издёвки наблюдал за музыкантом. Тот, судя по прищуру глаз, улыбался. Хёнджин надеялся, что тот ещё и раздражён в добавок ко всему, но ничего в поведении Соджуна не выдавало в нём такого желаемого парнем раздражения. Зато внутри Хёнджина негативные эмоции росли пропорционально каждой новой фразе или небрежно кинутому взгляду в его сторону. — Просто интересно, это у тебя сегодня такая фишка - цепляться ко мне или наш малыш ещё из пубертата не вырос? — Не я начал смеяться над обращением одного человека к другому, совершенно не заботясь о его чувствах. Так с чего бы тогда мне сдерживаться в словах? — Не думал я, что встречу Мать Терезу, выглядящую как главное грехопадение человечества. — Тебе ли не знать, что демоны-искусители не всегда выглядят как самые невинные люди на свете. — Может, вы закончите свои ролевые игры в другом месте? Джисон разделял мнение скривившегося в гримасе отвращения Чанбина и слегка отодвинул стул от своего друга, косо и с подозрением поглядывая на него. У Хёнджина было много мыслей, которые он хотел озвучить прямо сейчас, глядя в глаза этому наглому котяре. Но вместо этого он лишь сильнее сжал челюсть, а на его лице заметно заиграли желваки. — Хён, я написал Ликсу, тот сказал, что скоро вернётся. И по-хорошему, нам пора было бы уже расходиться по домам. Уже пол второго, а нам завтра к первой паре вставать. — Куда вообще ушли Чан с Феликсом? — Может, у Хёнджина есть какие-то мысли по этому поводу? — Тебе так важно моё мнение, котёнок? — Ты любишь меня удивлять, милый. — Ликс сказал, что они ушли в курилку, если вам двоим вообще интересна эта информация. — Спасибо за информацию, Джисонни. Приторно-сладкое обращение, сорвавшееся с уст музыканта, покоробило слух Хёнджина, а Джисона ввело в лёгкую краску. Соджун потянулся через весь стол и сжал беличью щёчку, смотря в огромные глаза удивлённого парня с лёгкой усмешкой. По отведённому взгляду и раскрасневшимся ушам Джисона можно было точно сказать, что тот поплыл. Нехотя переведя взгляд с умилительно смущённого взгляда Джисона на тяжёлый взгляд притихшего младшего, музыкант без участливо пожал плечами. Спустя пару минут гнетущего молчания за стол вернулись довольный Чан со слегка смущённым, но не менее довольным Феликсом. Вопросительно обведя всех присутствовавших взглядом, Чан остановился перед Соджуном и что-то прошептал тому на ухо. На что получил отрицательный кивок головой и кивнув в ответ, обратил внимание остальных присутствующих на себя. — Феликс сказал, что вы уже уходите. Чан бросил на Феликса мимолётный тёплый взгляд, и тот, смущённо улыбнувшись в ответ, положительно кивнул, осматривая своих слегка поникших друзей. Хёнджин был намерен прожечь дыру взглядом в Соджуне, а тот смотрел в ответ с лёгким снисхождением. Джисон же пытался провалиться сквозь землю, прогоняя в голове раз за разом действия, совершённые музыкантом, но после прихода Феликса немного оживился и даже поднял взгляд на друга. — Хёнджин, Джисон, пойдёмте? — Я их провожу и удостоверюсь, что они сели в такси, Чан. — Ты уверен, Джун? Я бы и сам мог… — Конечно. У нас не было возможности с ребятами познакомиться получше, так что хочу наверстать упущенное. Да и я сам уже собирался уходить. — Ладно. Тогда было бы отлично, если бы ты убедился, что они в безопасности доберутся домой. Полагаюсь на тебя. — Мы и сами можем добраться. Не нужно так напрягаться из-за нас. — Брось, Феликс, мне не сложно. Да и я повёл себя неподобающе, поэтому хотел извиниться, если тебя задел мой смех над прозвищем Чана. Не хочу оставить после нашей недолгой встречи негативный отпечаток. — Нет, что ты! Я вовсе не обижаюсь! — И всё же я хотел бы извиниться. Прости, что повёл себя неподобающим образом. После того, как Соджун ещё и поклонился в знак извинения, разум Феликса отчалил в далёкие дали. Чан с Чанбином же стояли, разинув рты. Такое поведение музыканта явно было для них в новинку. Со стороны это выглядело искренне, и могло даже сложиться впечатление, что он извинялся от души. Одного Хвана вся эта ситуация бесила с каждой минутой всё больше и больше. Как же, подумал он о чувствах Феликса. Как бы ни так. Хван был уверен, что этот кошак продолжает нарочно действовать ему на нервы. — Джисон, Феликс, пойдёмте уже. А то у меня, кажется, начинается аллергия на учтивость. За ними последовал и Соджун. Хёнджин чувствовал на своём затылке его взгляд. Он словно стал осязаемым, настолько явственно ощущался. У Хёнджина было сейчас только одно желание: как можно скорее уехать домой. Джисон с Феликсом уговаривали поехать его вместе с ними к Феликсу, но настроение у парня упало окончательно, поэтому всё, чего он сейчас хотел, так это просто вернуться в свою спокойную и тихую квартиру и молча завалиться спать: лишь бы не думать о том, как его начал бесить один конкретный тип. Пока парни ждали своё такси, Хёнджин молча листал ленту в одной из социальных сетей. Ему не было интересно то, что происходило на экране смартфона, но участвовать в светских беседах с Соджуном, как это делали Джисон и Феликс, ему хотелось ещё меньше. Они общались обо всём и ни о чём. Никаких личных вопросов ни от одной из сторон не поступало, как и попыток втянуть в диалог Хёнджина. Все тактично решили не трогать парня в таком расположении духа. И если водитель его друзей уже подъезжал, то водители Хёнджина один за другим отказывались от заказа. Хёнджин начал чувствовать себя каким-то прокажённым. В чём ещё может быть причина, если который водитель подряд не хочет везти его домой? — Хёнджин, Соджун-хён, мы тогда поедем. — Бывайте. — Надеюсь, ещё увидимся, ребята. Хорошей дороги. — Хён, может, ты всё-таки с нами поедешь? — Не, моё такси уже скоро будет. Езжайте. Хочу отдохнуть от вас, а то с храпом белки я могу окончательно забыть о спокойном сне сегодня ночью. — Это не храп, а звуки наслаждения сном. — Пожалуй, откажусь от такой роскоши. Езжайте уже. — Завтра увидимся. — Пока-пока. После того, как машина друзей скрылась из виду, Хёнджин поспешил отменить заказ, который так никто и не взял, и убрал телефон в карман. Поймав вопросительный взгляд старшего, парень закатил глаза и молча двинулся прочь от клуба. Но его руку достаточно быстро перехватили, тем самым заставив остановиться. Хёнджин нехотя, медленно повернулся по направлению к остановившему его парню. — Разве сюда скоро не должно было подъехать твоё такси? — Если бы я его заказывал, то определённо должно было бы. Отпусти мою руку, я хочу прогуляться. — Ты живёшь далеко от сюда? — Какая разница? — Я обещал Чану, что вы все доберётесь домой в безопасности. — Передай Чану, что ты отлично справился с этой задачей. Пускай погладит тебя по головке. — Шутки шутишь? — Хорошо, давай это сделаю я. Небрежно проведя по спутанным волосам музыканта рукой и окинув того слегка отрешённым взглядом, Хёнджин устало выдохнул и выдавил измученную улыбку. Действия были резкими, и как бы парень ни старался держать своё раздражение при себе, это было достаточно сложно. — Всё. Теперь я могу идти? Брови музыканта были нахмурены, взгляд был серьёзным и жёстким. Он не торопился отвечать Хёнджину или отпускать его руку. По его бегающим по лицу Хёнджина глазам можно было точно сказать, что он что-то обдумывает. Хёнджин незаинтересованно смотрел как на Соджуна, так и по сторонам, ожидая, когда он, наконец, сможет оказаться наедине с собой. Его изрядно утомил сегодняшний день. Возможно, это и было главной причиной его раздражения, но ему хотелось верить, что причина этого заключалась в этом парне. От чего-то хотелось выпустить негативные эмоции именно на него, хотя подсознание и говорило, что музыкант не виноват во всех сегодняшних бедах Хёнджина. В конце концов, не мог же он подговорить всех водителей отказываться от его заказов такси. Но здравый смысл с каждой минутой становился всё более далёким от уставшего брюнета. Мозг вновь и вновь прокручивал события вечера в поисках ответа. *** Можно ли найти подходящие слова для того, чтобы описать то, что именно чувствовал Хёнджин в этот момент? Неловкость? Страх быть раскрытым? Раздражение из-за своей мягкотелости? Вряд ли вообще существуют слова, способные описать всю палитру эмоций молодого человека, которого так глупо застали врасплох. Он рассеяно смотрел куда угодно, кроме холодного и внимательного взгляда человека, перегородившего ему путь к свободе. Соджун же, напротив, чувствовал себя комфортно и расслабленно. Облокотившись всем весом на дверной косяк, он лениво наблюдал за сменой эмоций на лице Хёнджина. А их действительно было много. И чем больше парень пытался забыть о существовании Соджуна, который в моменте даже сам поверил, что Хёнджин его не видит, тем забавнее это выглядело со стороны и тем меньше желания уйти и оставить парня в покое возникало. — Ты какой-то нервный. — Я?! Тебе показалось. Нервный смешок и дёрганные движения руками говорили лучше любых слов. Соджун шумно хмыкнул и покачал головой из стороны в сторону, наблюдая за тем, как парень перед ним агрессивно пытается придумать, как вести себя дальше. А Хёнджин, кроме всего прочего, ещё и пытался убедить самого себя, что ничего незаконного он не совершил. Даже если бы музыкант утверждал, что он увидел Хёнджина в дверном проёме, у него нет никаких доказательств того, что это был именно он. Это мог быть кто угодно. И то, что звонок телефона был хорошо слышен, а сам парень оказался в соседней комнате, ещё ни о чём не говорил. Посмотрев Соджуну прямо в глаза, Хёнджин невинно улыбнулся и попытался, аккуратно обойдя его, выйти из помещения. Но уперевшаяся перед его лицом о другую сторону дверного косяка рука музыканта перечеркнула остатки надежды Хёнджина на лёгкое спасение. — Куда-то торопишься, солнышко? Тихий и спокойный голос создавал ложное ощущение безопасности. Сладкие нотки голоса контрастировали с язвительными вкраплениями, говорящими о неоднозначном настрое музыканта, вызывая двоякие ощущения внутри. С одной стороны, он хотел уйти отсюда, потому что ситуация, по меньшей мере, некомфортная. С другой стороны, общество Соджуна будоражило, и парень не хотел бы так быстро прощаться с музыкантом. Да и тот явно никуда не торопился. — Друзья, наверное, заждались. — Это место не сильно походит на зал, в котором сидят твои друзья. — Судя по всему, не один я заблудился. Но из нас двоих именно я здесь всего второй раз. — Не похоже, чтобы ты случайно забрёл сюда. — Хочешь сказать, я оказался тут целенаправленно? Может, ещё скажешь, что тебя искал? — А если и так, то что? Приглушённый свет из коридора лишь немного освещал лицо Соджуна, а вернее то, что можно было разглядеть в не скрытых маской и тенью частях. В глазах парня сверкали еле видимые блики, из-за чего его взгляд казался каким-то не человеческо-хищным. Хёнджину не хотелось испытывать судьбу, хотя он вовсе не чувствовал никакой опасности от музыканта. Вздёрнув подбородок и выпрямившись, он смело взглянул на музыканта сверху вниз. Соджун лишь хмыкнул, продолжая смотреть младшему в глаза. — Скажу, что у кого-то завышенное эго и чувство собственной важности. — Завышенное эго? Восхищённый смешок послышался из уст музыканта. Хёнджин не видел ничего смешного в своих словах, но из-за реакции Соджуна начинал по немного терять свою напускную уверенность. Ещё и на телефон начали приходить сообщения от обеспокоенных друзей, чем ещё больше нервировали и так напряжённого парня. Не хватало только очередного звонка. Это точно не пошло бы на пользу и так шаткой уверенности Хёнджина. — Если я достаточно повеселил тебя, может, я могу уйти? — А мне кажется, что ты не в том положении, чтобы просить меня о подобном, солнышко. — Собираешься держать меня здесь силой? — Говоришь так, будто мне действительно придётся прилагать силу. — Тебе никто не говорил, что чрезмерная самоуверенность может быть опасной? — Люблю рисковать. — Даже если это того не стоит? — Ты стоишь любого риска, солнышко. — Заела пластинка, что ли? У меня имя есть. — Я уже было подумал, что этот удивительный блиц никогда не закончится. Теперь моя очередь задавать вопросы. Какое имя у вашего друга блондинчика? — Ты про Феликса? — Нет, я про «Солнышко». Хёнджин пришёл в замешательство. Как много он услышал из их с другом разговора? И как вообще понял, с кем именно говорил Хёнджин по телефону? Соджун выглядел спокойным, и это спокойствие настораживало. Сложно было понять, какой реакции и ответа добивался музыкант. Говорил ли он серьёзно, либо искал повод подтрунить над парнем и уколоть его в очередной раз? Хёнджин пришёл сюда не для того, чтобы строить причинно-следственные связи и пытаться пробраться на подкорку сознания к другому человеку. — Это что, ревность? — Не льсти себе, солнышко. — Мог хотя бы постараться и придумать что-то поинтереснее. — Так сильно хочешь, чтобы твоё прозвище было особенным? — Тебе правда интересно, что я на самом деле сейчас хочу? — Попробуй удивить меня, милашка. Хёнджин сокращает и так небольшое расстояние между ним и музыкантом. Внимательно следя за действиями молодого человека, Соджун проходится взглядом по лицу парня. Тот по лисьи щурит глаза, ухмыляется и ведёт руками по груди и плечам музыканта, заставляя того заметно напрячься и опустить руку, которая ещё недавно преграждал Хёнджину путь. Соджун стоит неподвижно, настороженно поглядывая из-под ресниц за эмоциями младшего, улыбка которого по мере приближения становилась всё шире. Настойчивость молодого человека заставила Соджуна отступить назад и упереться спиной в дверной косяк, пока парень подбирался всё ближе к лицу старшего. Оставляя между ними всего какие-то жалкие пару сантиметров, Хёнджин заглянул тому в глаза и двинулся в сторону шеи старшего. Вдохнув поглубже аромат терпкого парфюма с примесью родного запаха музыканта, Хёнджин, задевая мочку его уха, томно выдыхает. Соджун внешне держится хорошо, хотя его выпрямившееся, словно по струнке, тело и напряжённые мышцы выдают внутреннее волнение. Зелёный знак для Хёнджина и конечная остановка для Соджуна. — Я хочу, чтобы ты закрыл глаза и расслабился. — Что ты задумал? — Это сюрприз. — Я должен так просто тебе довериться? — Так значит, я не стою того, чтобы рискнуть? Внимательно следя за внезапно отрешённо задумчивым взглядом музыканта, Хёнджин пытался расслабить того мягкими прикосновениями к напряжённым мышцам старшего. И казалось, это подействовало. Взглянув в глаза мягко-заговорчески улыбающегося младшего и поколебавшись пару секунд, музыкант всё же закрыл глаза и расслабился, насколько это было возможно. Хёнджин довольно улыбнулся и покачал головой: это оказалось даже проще, чем он себе представлял. Пораскинув вариантами, Хёнджин оставил одну руку на плече брюнета, а второй взял чужую руку в свою. Она показалась молодому человеку ледяной, а ответная хватка была еле ощутимой. Хёнджин уже стал переживать в правильности выбранного пути, но отступать был не намерен. Не в этот раз. Аккуратно потянув музыканта за собой и встретив лёгкое сопротивление, Хёнджин хихикнул. — Всё хорошо, котёнок. Потянув старшего за руку вновь, и на сей раз уже не встретив никакого сопротивления, Хёнджин довольно хмыкнул. Соджун делал небольшие осторожные шаги в его сторону, стараясь выглядеть невозмутимым. Но из-за насупленных бровей, закрытых глаз и аккуратных маленьких шажков он больше походил на милого маленького котёнка, ведомого указаниям мамы кошки. — А теперь стоп. Умничка. Хочу, чтобы ты досчитал про себя до десяти и после этого открыл глаза. Соджун еле заметно кивнул. Хёнджин вновь осмотрел парня с головы до ног. Умилительно улыбнулся и, чуть огорчённо вздохнув, стал тихо подбираться к выходу из комнаты. «Прости, милашка котик, но на сегодня у меня другие планы.» *** К реальности его вернула лишь потянувшая его в другую сторону рука. Хёнджин вопросительно взглянул в спокойные глаза напротив, уже успев позабыть об их недавнем диалоге. — Пойдём. — Куда? — Не только ты у нас любитель сюрпризов.