Скажи, что любишь меня

POV Грей Уайт       — Ты готов? — я вошёл комнату своего омежки.       — Да, — малыш робко переминался с ноги на ногу. Он только вышел из душа и был в одном полотенце.       — Высуши волосы и надень это, — я дал ему пеньюар, который я купил для него. — Я вернусь через двадцать минут, к этому времени ты должен быть полностью готов.       Я вышел из комнаты, уже предвкушая сегодняшнюю ночь.       Эти двадцать минут я провёл в своём кабинете. Фантазия уже рисовала омегу в сексуальном пеньюаре. Я откинулся в кресле и сделав пару глотков из стакана с коньяком стал представлять свою куколку в постели. Как я буду играть с ним…       Кое-как я выждал эти двадцать минут и вернулся в комнату омежки. Тот уже сидел на кровати, ожидая меня.       — Куколка, иди сюда, — омежка встал и медленно подошёл ко мне, устремив взгляд в пол. Я положил руки на его талию. Он был зажатый и извивался от моих прикосновение. Розовый полупрозрачный пеньюар идеально подошёл по фигуре. — Тебе нравится?       Почему-то мне захотелось спросить куколку об этом, но тот лишь пожал плечами.       — Посмотри на меня, — я взял его за подбородок и заставил посмотреть на меня. В больших серых глазах читалась мольба и страх, губки плотно сжаты. Я зарылся пальцами в чёрные волосы и заставил откинуть голову назад, чтобы прильнуть к тонкой шейке. Запах скошенной травы дурманил разум. Такой приятный и возбуждающих запах. Я поцеловал шею куколки и прикупил. Омега пискнул и шумно дышать.       Я повалил куколку на кровать, взял тонкие запястья одной рукой и завёл их над головой малыша. Второй рукой я задрал юбку пеньюара, оглаживая плоский животик. Я залез рукой в розовенькие трусики омеги и погладил его промежностью.       — Открой глаза, — куколка зажмурился, что мне не понравилось. Мне хотелось видеть эмоции в серых глазах мальчика.       За талию я подтянул омегу к изголовью кровати и защёлкнул на его запястьях наручники. Теперь я мог не держать ручки омежки, но тот всё-равно не сможет закрыться от меня.       Я снял с него трусики и бросил куда-то в сторону. Согнув ножку омеги в коленях я обвил его бедро специальным кожаным ремешком и застегнул, оставив таким образом его ногу в согнутом положении. Проделав тоже самое со второй ногой я отстранился, разглядывая его.       Омега никак не мог закрыться от меня. Его губки тряслись, он был готов расплакаться и умолять меня остановиться, но уже знал, что это бесполезно.       Я снял с себя рубашку и брюки, оставаясь только в трусах. Мой возбужденный член выпирал через ткань.       Я обвел пальцами маленькую дырочку куколки и ввёл два пальца внутрь. Омега сильно сжимался от страха и не выделял смазку. Из-за этого постоянно приходилось использовать лубрикант.       Я нанёс гель на пальцы и снова ввёл их в омегу. Немного поиграв так с его дырочкой я вынул пальцы и взял анальную пробку с чёрным камушком в виде сердечка. Я ввёл игрушку в дырочку куколки.       По щёчкам омежки потекли слёзки. Осознавая свою беспомощность он начал тихо всхлипывать.       — Ты сегодня какой-то уж слишком тихий, — взяв плётку я погладил ею промежностью куколки.       Сначала я ударил не сильно, едва ощутимо, но омега всё равно вздрогнул и вскрикнул. Второй раз я усилил удар, но всё ещё бил не сильно. В третий раз я ударил так что омега вскрикнул громко.       Я начал наносить удар за ударом по промежности своей куколки, уже особо не сдерживаясь. На нежной коже оставались красные полосы от плётки.       — Хватит!.. Пожалуйста!.. Мне больно!..       — Я знаю, куколка, — выдохнул я.       Я провёл рукой по красным полосам на теле омежки. Он дёрнулся, продолжая скулить. Чёрный камушек на фоне красных полос смотрелся красиво.       Я снял боксёры и погладил ладонью свой стоячий член. Взял презерватив и раскотал латекс по члену. Я немного поиграл с камушком: крутил внутри куколки, выводил и вводил обратно в его дырочку.       Наконец я вынул пробку из куколки, подставил свой член и вошёл в податливое тело. Внутри он был безумно горячий, а от страха и боли омега сжимался. От запредельного кайфа я запрокинул голову, хрипло застонав.       — Какой горячий… узкий… красивый… — я наклонился к лицу мальчика. — Хорошенький какой.       Я провёл пальцем по дорожке слёз на его щёчке и наклонился к губкам, чувствуя металлические привкус крови. Омега так сильно кусал губки, что появилось кровоточащие ранки. От этого мне окончательно снесло крышу. Хотелось посильнее сжать омежку в руках, так чтобы кости затрещали.       Я освободил его ножки от фиксирующих ремешков. Мальчик облегченно застонал, разгибая затёкшие конечности. Я опустился к месту чуть ниже колена, поцеловал, а затем сильно прикупил кожу, оставляя след от укуса.       Я заставил куколку обхватить меня ногами и придавил его собой, утыкаясь в тонкую ключицу.       — Как же ты вкусно пахнешь, — я чувствовал как тельце омежки содрогается подо мной от каждого толчка. Мне нравилось как он вскрикивал от моего резкого напора. Его дрожь приятно возбуждала меня ещё больше.              Руками я гладил и с силой сжимал хрупкое тело куколки. На красивой белой коже оставались отметины от моих пальцев.       Кончив, я сжал руками бёдра куколки так, что мне казалось, что я его сломаю.       Пару минут я пытался восстановить дыхание. В горле пересохло. Наклонившись к омеге я начал целовать и кусать его шею и плечи. Мальчик дёргался, пытаясь увернуться от укусов, но я не собирался останавливаться. Мне хотелось как можно больше оставить своих следов на белой коже куколки. Сделать окончательно своей куколкой…