Найди меня среди тысячи глаз

Это было похоже на сюжет какого-то фантастического фильма. Отец рассказал об Армагедоне, из-за которого могла начаться война ангелов и демонов, а также погибнуть весь человеческий род. Рассказал также о том, кто его отец и что это он устроил испытание для них. И наконец, он рассказал о силе, которая храниться у них и что им нужно её развивать, так как та может погубить их. Всё это казалось каким-то бредом. И, кажется, кто-то из них даже так и сказал, ссылаясь на старческий маразм отца. Но стоило Кроули показать свой истинный облик... Вика уже минут пять сидела на кухне, ожидая, когда скипит чайник, чтобы налить братьям мятный чай. Честно говоря, вся эта ситуация выбила девушку из калеи. Не так она хотела прожить свою жизнь В Татфилде. Она смогла принять тот факт, что сегодняшний день они провели в преисподние и что-то пошло не так. Но принять, что отец Антихрист, а они унаследовали от него способности... Вот увольте. У девушки были одни отрицательные эмоции. Опять ей приходиться расплачиваться за поступки отца, что в детстве, что сейчас. Она в детстве настрадалась с полна. Настрадалась тем, что родной и близкий ей человек, предал её и бросил на произвол судьбы, когда она так сильно нуждалась в нём. А теперь сейчас... Из-за его трусости и безразличия, они обрели новые проблемы, которых и так, до всего этого, было навалом. Но сейчас Вика знала одно, в этом она принимать участие не хочет и не будет. Завтра она соберет вещи и вернётся к дедушке, и пусть он обидится на неё или разочаруется, но прожить жизнь в спокойствии и без суеты, она хочет больше всего. Но... Если верить словам Азирафаэля, который сказал о могуществе этих способностей, ей осталось не долго, так как она не развивала и не будет развивать её. Но ре смотря на это, она хочет хотя бы последние дни провести в кругу человека, который заменил ей семью и подарил чувство «дома». От мыслей, девушку отвлёк свист чайника. Встав со своего места, Вика начала разливать его по двум кружкам, так как в успокоительном не нуждалась. Всё-таки хорошо, что та девушка ей всё рассказала. По крайне мере, большую часть. Вернувшись зал, девушка подметила, что чай уже не очень то и нужен. Братья на перебой просили рассказать подробности об Армагедоне и о способностях. И только ангел и демоны успевали отвечать, как появлялся новый вопрос. Принципе, тут не было ничего удивительного. Джейк, года два назад, был готом, но потом он решил сменить субкультуру, так как баскетбол стал ему куда дороже. Он говорил, что побыть готом было не дурно, но спорт переманил его. Но не смотря на это, Джейк, в те времена, не очень то и походил на подростка, который ненавидит жизнь. Он ограничивался чёрной одеждой и ужастиками, поэтому, его интерес к мрачному и мистическому, ничуть не удивительный. Что же касается Эмиля, то тут тоже всё проще. Этот парень обожает науку и изучать что-то новое. Ему палец в рот не клади, так дай новую книгу или задай вопрос. Поэтому, его интерес к изучению своих способностей тоже оправдан. А Вика... Ей ничего не хочется. — Так и что? Гам теперь надо их развивать? – спросил Эмиль. — Верно, – кивнул Азирафаэль. — Сейчас очень трудно узнать, в чём именно сконцентрирована ваша сила. А потому, Ад и Рай согласился предоставить вам обучение. — Круто, – у Джейка загорелись глаза. — Прям как из фильма! Но Вика не разделяла такого восторга с братьями. Наоборот, ей хотелось оградиться от всего этого, прожить спокойную жизнь, о которой можно было уже не мечтать, узнав правду. — И когда они начнутся? – спросил Эмиль. — Завтра, – буркнул Кроули, голова которого уже раскалывалась от вопросов. — Чем раньше, тем лучше. Вы и так пропустили много лет, теперь будете нагонять упущенное. — Отлично! – воскликнул Джейк, начиная ходить у камина из стороны в сторону. — Мне уже не терпится! — А ты? Кроули посмотрел на Вику, которая всё это время сидела на кресле, с потупившим взглядом на ковёр. — А я нет, – прошептала она. — То есть? – демон поднял бровь. — Я не хочу во всём этом участвовать, – Вика встала с дивана и направилась к лестнице. — Завтра я собираю вещи и возвращаюсь домой к деду. — Что!? – возмутился Кроули, подскакивая с дивана. — Ты с ума сошла!? Слышала, что я говорил!? Ты можешь погибнуть от переполнении энергии! — Поэтому и уезжаю, – так же тихо, произнесла она, поворачиваясь обратно к присутствующим. — Я хочу прожить остатки своих дней в том доме, который стал мне «домом». Лица присутствующих вытянулись от слов девушки. Вместо того, чтобы использовать шанс для спасения, она спокойно отказывается от него и идёт на верную смерть? Да она сумасшедшая! — Эй, – подал голос Джейк. — Ты чего? Прекращай хандрить. — Хватит, – прервала его Вика. — Я серьёзно. Я буду этим заниматься. — Но почему!? – подорвался Адам. — Жить надоело!? Вика посмотрела на отца пустым взглядом, заставляя того вздрогнуть. — Типо того, – едва слышно, сказала она. Но для всех это было очень громко. — Что значит «типо того»!? – не унимался Адам. — Чтоб я таких слов от тебя больше не слышал! Завтра же будешь изучать вместе с братьями, а то... — А что, – грубо, перебила его Вика. — Что ты мне сделаешь? Снова сдашь в детский дом? Пожалуйста, я буду только рада. Теперь время потрясений наступили дня Кроули и Азирафаэля. Новые подробности, для них, стали сюрпризом. Но явно не доя парней. Азирафаэль посмотрел на мальчиков краем глаза и заметил, что они, явно услышав знакомую «песню», замолкли и опустили головы. Словно они в чём-то провинились или было что-то, что не приятно вспоминать. — К тому же, – продолжала она. — А с каких пор, тебя волнует моя жизнь? — С тех, что я твой отец! – продолжал ругаться Адам, даже не замечая состояния сыновей. — Позволь напомнить, но отцом ты мне давно не являешься, – голос девушки произнёс стольные нотки. — Но пока ты в моём доме, ты слушаешься меня! В гостиной образовалась звенящая тишина. Все, кроме самого мужчины, поняли, какую ошибку он совершил. — Хорошо, – прошептала Вика, глаза которой начали предательски слезиться. — Ноги моей, в этом доме, больше не будет. Девушка рванула вверх по лестнице, но, переступив последнюю ступень, остановилась. — А ведь ты сам виноват в этой ситуации! – крикнула она оборачиваясь на отца. — Ты виноват во всём! Если хочешь хоть в чём-то быть полезен, то оставь меня! Давай! Тебе же не привыкать! Хлоп. Дверь в комнату девушки захлопнулась с грохотом, от чего многие вздрогнули. Джейк и Эмиль решили тоже ретироваться по комнатам, чтобы не попасть под горячую руку, и надеялись, что сестра передумает. Всё-таки, не смотря на прошлое, она стала им самым дорогим человеком на всей Земле. С тяжёлым стоном, мужчина упал на кресло, зарываясь пальцами в волосы. — Да как с ней вообще разговаривать!? – воскликнул он. — Да ты себя слышал!? – в его де манере, спросил Кроули. — Ты же прямым текстом сказал, что не желаешь видеть её в своём доме! Ты сказал это своей дочери! — Аа, – Адам вскочил на ноги и направился к выходу. — Вы ничего не знаете! Хлоп. Входная дверь захлопнулась также, как и дверь дочери. — Ангел! – воскликнул Кроули, переключаясь на друга. — А ты чего молчишь? Не видишь, какая фигня твориться? Одна умирать собралась, а второй выгоняет первую! — Успокойся дорогой, – спокойно произнёс Азирафаэль, пытаясь успокоить друга. — Надо разобраться во всём. — А то я не понял, – съязвил Кроули, но немного успокоившись. — С чего начать? — С Адама, – ответил ангел. — Вика сейчас ничего не расскажет, а Адаму надо выговориться. Что-то все эти годы его мучало и терроризировало. И, кажется, пришло время рассказать правду. Кроули кивнул, то ли словам Азирафаэля, то ли свои мыслям, и поднялся с дивана, направляясь к двери. Азирафаэль вышел из дома последним, но перед этим, оглядел дом нечитаемым взглядом. Как эфирное существо, он прекрасно чувствовал эмоции, что таил в себе дом. Но кроме ненависти, обиды и злобы, этот дом ничего не видел и не чувствовал. Только последние пять лет, дом пропитал в себя более положительные эмоции, но их было мало. Словно в доме что-то поменялось, появилось что-то, что внесло в дом лучи света. Но узнать это, можно было только от Адама. Наконец, выйдя на улицу, Азирафаэль замер как и Кроули, который не успел уйти далеко от дома. Прислонившись боком к дубу, Адам стоял и, не обращая внимание на моросивший дождь, не спеша, покуривал сигарету. Его волосы и одежда слегка намокли, но с каждой минутой становились всё тяжелее и тяжелее. Друзья не спеша подошли к мужчине, не рискуя прерывать его душевные споры. Но Кроули, тяжело выдохнув, подошёл к Адаму и положил руку на его плечо. — Адам, – дружески, позвал он мужчину. — Поехали. Выпьем, а потом ты всё расскажешь. Адам заторможенно кивнул и направился к Бентли. Уже отъезжая от дома, ангел и демон почувствовали, что фон дома немного изменился. Но они не сильно обратили на это внимание. *** Захлопнув дверь, Вика скатилась по ней вниз и уткнулась носом в колени. Из красивых, голубых глаз полились горькие слёзы. Вику трясло изнутри. Она пыталась успокоиться, но ей становилось только хуже: руки не слушались и дрожали, ноги и вовсе обмякли. Обхватив саму себя, девушка стала покачиваться — она не могла сидеть на одном месте, но и совершенно не знала, что ей теперь делать. Крепко зажмурившись и скривившись от головной боли, девушка сорвалась и заплакала в голос. Солёные капли текли за шиворот, капали на колени, но боль никак не утихала. Не выдержав, девушка закричала и ударила кулаком об пол. Ещё раз — громче и отчаяннее. Она подавилась своими же слезами и зашлась в кашле. Ей не становилось легче. Ей хотелось перестать. Она не хотела плакать. Но слёзы текли, а тело трясло — ни то от жара, ни то от холода — и так больно было в груди, будто сердце сжала чья-то тяжёлая, холодная рука. Так плохо Вике не было ещё никогда. Но кому нужны эти слёзы, если самый главный человек её жизни, их игнорирует? Знакома боль заполнила всё тело. Сжигающая изнутри, рвущая сердце. Боль одиночества, такая острая, что хочется кричать, выть и плакать. Одиночество. Все вокруг чужие. Никому не понятны эти чувства, эта потребность постоянного эмоционального и физического контакта, потребность чувствовать друг друга, открываться друг другу, делиться всем, малейшими ощущениями. Это никому не нужно. Крик в пустоту. Никто не слышит, не воспринимает всерьёз. Никто не ответит. Таких существ, как она, больше нет, а людям это не нужно. «Ты не слышишь мой крик, ты не видишь моих слёз, – мелькали мысли у девушки. — Ты всегда уходишь. Уходишь к тем, кто ненавидит меня. Так скажи, зачем тебе такое существо, как я? Зачем пустил в свой дом, где мне никогда не были рады?» Кое-как поднявшись на дрожащие ноги, девушка направилась к шкафу и, вытащив из него рюкзак, начала скидывать туда некоторые вещи. Вика никогда бы не призналась, но последние пять лет, она осмелилась называть это место домом, только из-за братьев. Ради них стоило сюда возвращаться снова и снова. Но глава дома не желал этого. Глаза заполонили слёзы, не давая увидеть мир чётко. Вынув из шкафа широкие джинсы и, накинув сверху на белую майку, синюю рубашку в клетку, Вика, подхватив рюкзак, покинула дом. *** Как все таки красив, одинок и безлюден город в три часа ночи. И только пару машин промчатся по большому проспекту, который в дневное, наскучившее мне время, заполняют километровые пробки... В ночном городе можно укрыться... Раствориться... Спрятаться от чьих либо глаз... Вика шла по безымянной улице понурив голову. Арчи, которого девушка отчаянно старалась запереть в доме, был готов залаять и разрушить весь план, отчего пришлось взять его с собой. И это было не так плохо. Вика не знала куда ей податься. К деду идти не хотелось, не надо нервировать старика проблемами. А разочаровывать не хотелось ещё больше. Она обещала ему помериться с ним. Но она не справилась. Сорвалась. «Прости деда, – мысленно извинилась Вика, не поднимая головы от асфальта. — Я не справилась». За раздумьями, девушка не заметила, как дошла до парка. Ночной парк - это мир теней, отблесков и отражений. Каждый шаг наполнен волшебством и предвкушением ночного чуда. Купола света под фонарями выхватывают небольшие участки из тёмного живого танца силуэтов. Тишина... почти. Парк безмолвствует, но его наполняют гул, всхлипы и взрыки машин, несущих своих пассажиров в неизвестность. Где-то лает собака. И, вдруг, совсем рядом шелест и кряканье утки. Плеск воды... Вода. Словно девушка, тиха, чиста, невинна и будто чего-то ждёт. А ветер - шкодливый, нежный и опытный любовник покрывает её гладь касаниями-поцелуями. Нежными, лёгкими и щекочущими. Вызывающими мурашки на её спокойной поверхности. И словно в ответ на его заигрывания появляются золотые и бронзовые нити бликов. Отсветы. Пробегают и исчезают, сменяясь серебристыми искорками. Сев на ближайшую лавочку, Вика снова уткнулась носом в колени. Куда идти дальше? Друзей у неё отродясь не было или хотя бы тех знакомых, которые могли бы пустить её на ночлег. Ночь сегодня была ещё тёплой, так что можно было переночевать в сквере. Но, даже находясь в такой ситуации, Вика больше всего волновалась за Арчи. Жалко его было, что у него такая непутёвая хозяйка, которой даже податься не куда. Сам пёс запрыгнул на скамейку а дружески положил лапу на плечо девушка. Говоря мол: «не волнуйся, хозяйка» или «всё будет хорошо». Девушка улыбнулась и, просто обняв собаку ногами и руками, зарылась носом в его густую шерсть. Надо будет его помыть. Девушка грустно улыбнулась. О чём она только думает? — Вика, – послышался чей-то нежный голос. Левушка подняла голову, стараясь увидеть говорящего. Но кроме неё и Арчи, в ночном парке не кого не было. — Вика. Или нет. Наконец, Вика увидела говорящего. У выхода из парка, под, горящими огнями, арки, стояла та девушка из Призрачного Города, имя которого Вика так и не узнала. Но это было не важно. Одно появление этого человека, взбудоражило сердце девушки от неописуемого счастья. Подорвавшись со скамейки, Вика со всей скоростью ринулась к девушке, а Арчи за ней. Сама девушка с улыбкой раскрыла руки в сторону, приглашая в свои объятия, в которых Вика оказалась за пол минуты, чуть не снеся девушку с ног. Руки сомкнулись за спиной незнакомки, боясь того, что это окажется каким-то приятным сном. Но почувствовав прохладные пальцы в своих волосах, Вика немного расслабилась, а из её глаз снова брызнули слёзы. — Вика, – позвала её незнакомка, мягко поглаживая по волосам. — Что случилось, малышка? Вика многое хотела рассказать, хотелось кричать о своей боли, но ком в горле, и горькие слёзы, не задали этого сделать. — Идём со мной. Девушка взяла Вику под руку и повела за собой в темноту ночного города.