У меня есть всё, что душе угодно:
Деньги, известность, пляжи.
Я, кажется, даже нашла Господа
Во вспышках ваших прелестных камер.
Я очаровательна? Скажи мне, я очаровательна?
© Lana Del Ray — Without you
~
Десятки вспышек фотоаппаратов неприятно слепят глаза, потому приходится идти наощупь, в надежде не споткнуться об любую неровность на красном ковре. Единственным указателем для Вальтера служит спина Хельги, идущей впереди. Если всё-таки не удастся уследить за заплетающимися ногами, то Вальтер глубоко надеется, что полетит не на свою подругу сверху, а ляжет где-нибудь посреди дорожки. Но падать так или иначе всё равно не очень хотелось, ведь любое неправильное действие мгновенно окажется на всех новостных сайтах, а жёлтая пресса добавит ещё немного масла. Однажды, просто взявшись за руки на одном из крупных парижских мероприятий из-за накатившей паники на Хельгу, — их сразу же обозвали парой, выстроили стену из теорий, а на интернет страницах сразу же появились статьи с «расследованием» взаимоотношений. Люди всегда лезут в чужую жизнь, пытаются выследить то, что, возможно, спрятано от назойливых взглядов и раскрыть эту тайну всему миру, но они забывают, что не всегда очевидное прячется за кулисами. Иногда там вообще ничего нет, а жизнь знаменитой модели может отличаться от среднестатистического человека только тем, что в неё всегда кто-то лезет, будь то фанаты или ненавистники. А ещё, жизнь модели отличается тем, что вся та идеальная и красивая упаковка, что видят люди — должна оставаться на месте не смотря ни на что. Рука Хельги мягко останавливает Вальтера, он без лишних слов всё понимает, разворачиваясь со сверкающей улыбкой прямо к фотографам и журналистам, чьи вспышки увеличиваются в троекратном количестве. Он меняет позы, но добродушная улыбка и ослеплённый взгляд намертво застывают на лице. Хельга прижимается плечом к плечу, выглядя немного иначе: взгляд остр и холоден, чем не отталкивает, а наоборот притягивает, гипнотизирует, заставляя тонуть в этих сапфировых глазах. Оба знают точно: выглядят они дорого и сногсшибательно. А также невероятно контрастно. Хельга — воплощение настоящей женской красоты с которой способна сравниться лишь Афродита, но с аурой самой Снежной королевы. Одного её присутствия хватает для того, чтобы захотеть пасть ей в ноги и молить об искуплении. И этот голубой цвет волос как вишенка на торте. Её образ создаёт поистине смешанные эмоции, не связующие между собой — восхищение и страх. Вальтер же другой — полная противоположность строгой красоте подруги. Россыпь ярких веснушек по всему лицу, рубиновые глаза в которых пылает настоящее пламя способное сжечь всё, что к нему прикоснётся. И эта открытость ко всем людям на свете. Образ настоящего чистого ангела, спустившегося свыше, дабы греть всех людей своим настроением. У всех есть образ и маски надетые на красивые лица, способ скрыть истинное, но рано или поздно, живя перед камерами, — они рано или поздно сливаются в одно единое и человек теряет себя. Но Вальтер с самого начала не вешал на себя ярлыков, представ перед всеми настоящим. Ему нечего скрывать в своём характере, потому что у всех есть хорошие и плохие стороны, так почему нужно обманывать? Но считают ли так другие? — Вальтер Шмидт и Хельга Жюльен — амбассадоры Диор, — из колонок раздаётся низкий мужской голос, отчего Вальтер еле заметно вздрагивает от неожиданности, — вы только посмотрите на них! Как всегда самые восхитительные! Вальтер оборачивается на Хельгу, встречаясь с ней взглядами. Он неловко дёргает подол короткого тканевого пиджака вниз, на что девушка положительно кивает и через минуту они уже уходят, освобождая стену с логотипами спонсоров для остальных звёздных гостей. Как только им удаётся скрыться внутри здания, медленно шагая в свете тёмно-синих ламп, Вальтер наконец облегчённо выдыхает и задаёт вопрос: — Напомни-ка мне, ради чего мы променяли свободный вечер? — Он изначально не был свободным, — она галантно рассмеялась, взглянув сверху вниз. — Разве твои родители тебе не сказали, что ещё месяц назад нас пригласили на этот показ мод? — Точно, показ мод!.. — его словно током передёрнуло от воспоминания. — Из головы совсем вылетело. Так много мероприятий за неделю прошло, а ведь только начало июня! В прошлом году было по-другому. — Потому что в прошлом году мы лицом бренда не были, не забывай. С момента присоединения к модному дому жизнь Вальтера поделилась на «до» и «после». «До» — ему пришлось несколько лет проходить курсы модели ещё будучи в школе, ведь на то была идея родителей. Они не заставляли, а просто в один момент посадили его за стол на кухне их бывшей квартире в Марселе и расспросили о том, захочет ли Вальтер участвовать в том, что они планировали. И он согласился. Каждый человек на месте Вальтера обязательно согласился бы на такое предложение, ослеплённый тем, что его начнут узнавать. Все хотят заиметь популярность, чтобы их имя и лицо были узнаваемы, но не каждый человек думает о последствиях этой популярности и её тяжести. У каждой медали есть две стороны — хорошая и плохая. Становясь популярным, человек собирает свою фанбазу, своих последователей, что поддержат кумира абсолютно в любой ситуации, помогут набраться смелости для дальнейших шагов на своей карьерной лестнице. Но никогда нельзя забывать о том, что понравиться всем людям на свете — невозможно. Все люди абсолютно разные и мыслят каждый по-своему, поэтому среди миллиона любящих всегда найдутся сотни, а то и тысячи исключений. После долгой дороги, состоящей из базовых обучений, родители плотно взялись за то, чтобы продвинуть сына в модельном и это не составило труда. Виктория сама долгое время работала в модельном бизнесе и имея связи с правильными людьми — помогла Вальтеру успешно подняться в том, что всегда казалось недоступным и закрытым, полностью монопольным для него. Потому ступив в объятия популярности — из неё никогда не выберешься. Сбеги, поменяй имя, переделай лицо — позади тебя всё равно всегда будет твоя прошлая жизнь, даже спустя столетия. Миром правят технологии, а именно интернет, где засветившись — ты никогда не сотрёшь оттуда своё имя. Но Вальтер совсем не планирует сбегать и прятаться от всего, что имеет. Да, иногда бывает трудно, бывают времена, когда хочется всё бросить и просто сдаться… но это никогда ничего не решит. Нельзя бежать от проблем — с ними нужно бороться до конца, пока и следа не останется. Поэтому прямо сейчас он ступает с давней подругой туда, откуда, возможно, больше не выберется. — Забавно получается, что мы, будучи моделями другого бренда, пришли сюда… — тянет Вальтер, бегая глазами по длинной сцене, что так притягивала к себе всё внимание, отчего он забыл, о чём вообще говорил. — Это рекламная кампания, — Хельга хватает парня под локоть, направляя за собой, пока тот неотрывно пялится на яркие прожектора. — К тому же, тут будет представлена новая коллекция знаменитых модельеров. И от тех, что работают на наш дом моды, о, Вальтер, ну очнись же! — девушка возмущенно дёрнула его за руку. — Я… Хельга, прости, — Вальтер неловко рассмеялся, виновато улыбнувшись. — Ты что-то говорила про модельеров… — Давай просто сядем, хорошо? Приходится пробираться через несколько актёров, также приглашённых на мероприятия, попутно приветствуя каждого. Эта формальность иногда мешает, но не соблюдать её, опять же, невозможно. Места спереди — их места, специально выделенные от организаторов. Было бы довольно странно, если бы моделей отсадили на несколько рядов назад. С каждой минутой зал наполняется новыми знаменитостями: актёры, певцы, модели, музыканты, дизайнеры и даже какие-то крупные шишки. Если бы Вальтер только разбирался во всех этих людях, знал бы каждого в лицо, а то и лично, то смог бы почувствовать себя более комфортно, но почему-то с каждым новым человеком становилось жутко неуютно. Не то чтобы он не привык к такому количеству людей, а тем более тех, кто был примерно на одном уровне, его просто не отпускало чувство того, что что-то не так. Интуиция внутри кричала, чтобы он был начеку, а такое чувство у него возникает очень редко. — Выглядишь напряжённым, всё в порядке? — Хельга заправила ярко-голубую прядь волос за ухо, выглядя обеспокоенно. — Порядок, я просто задумался, — он мотнул головой, отгоняя от себя плохие мысли, что осели на голову как грозовые тучи. — Ты, если что говори, а то один хер тебя знает, — на выражение девушки обернулось несколько человек, сидевших в одном ряду. Но Вальтер не придал значения ни тому, ни другому, а молча отвернулся к подиуму в ожидании. И через несколько минут несколько прожекторов поменяли свои направления: они выстроились прямо на начало сцены сразу, как заиграла музыка, в стиле, который вечно используют во время показов мод. И через мгновение оттуда вышла первая манекенщица в образе, чьё сочетание цветов буквально ослепляло: яркий салатовый в паре с токсичным фиолетовым. Он был готов поклясться, что мода на такие яркие цвета была в далёком пятнадцатом году, когда он ещё в школе учился. Что ж, мода действительно непостоянна. Всё, что когда-либо придумали — возвращалось, но уже усовершенствованное. Мода — вещь объективная, это единственное, о чём он точно может сказать. — Мне аж дурно, — прошептал Вальтер, на что Хельга тихо усмехнулась и кивнула. — Ты бы надела такое сочетание цветов? — Чтобы подобное появилось в коллекции, с ума должны сойти не только дизайнеры и швеи, но и вся компания. А так, чисто теоретически… будто бы у меня есть выбор? — Справедливо, — парень тихонько рассмеялся, замечая, как на полпути первой девушки уже вышла вторая, в не менее притягательном наряде. Вальтер прикусил губы, скосив взгляд в противоположную сторону зала, где так же сидели люди. Как бы ему не хотелось признавать этот факт, но его глаза правда не могли вынести такие яркие цвета, а они и без того болели от количества вспышек несколько минут назад. Зайчиков в глазах уже не было, но продолжать их травмировать желания не наблюдалось. Поэтому он принял для себя решение, что лучше бегло рассмотрит присутствующих, пока эти яркие пятна ходят туда-сюда. По крайней мере, он надеялся на это, но приглушённый свет в зале ломал все планы и чтобы рассмотреть лицо любого человека, приходилось прищуриваться. Вон там сидит актриса из нового фильма, вышедшего на экраны кинотеатров меньше трёх дней назад; чуть дальше американская сольная певица, о которой Вальтер знал исключительно со слов Хельги. Дальше грозные мужчины в элегантных костюмах, не вызывающие к себе доверия, — это однозначно бизнесмены какие-нибудь, а то и спонсоры мероприятия. Вальтер шмыгает носом, скрещивая руки на груди, а взгляд цепляется за человека, наблюдавшего из дальнего угла. Он щурится, но ничего не видит в этой темноте и из-за ослепительных платьев. Единственное, за что удаётся уцепиться — пронзительные голубые кошачьи глаза. Это пускает по всему телу мурашки и он спешит увести взгляд в противоположную сторону, делая вид, словно совсем не пялился. В голове проносится мысль о том, как это было жутко, а он глупо испугался того, что кто-то смотрит. Но его никогда так не пугал чужой взгляд, как этот, потому что он не был похож на нормальный. Даже сейчас Вальтер ощущал, как некто продолжает сверлить в нём дыру, а сердце ненормально и быстро биться. Прямо сейчас он задумался о том, что чувствует себя жертвой перед добычей. Ланью в темноте, на след которой напала лиса, отлично притаившись, дабы дождаться того момента, когда можно будет выскочить и напасть. — Я отойду, тут как-то душно, извини, — шепчет подруге Вальтер, оттягивая горло чёрной безрукавки, находившейся под белым пиджаком. Хельга перехватывает его руку, строго уставившись в лицо напротив, анализируя эмоции, пытаясь понять, врут ли ей или говорят правду. Но Вальтер одёргивает руку, мотает головой и ещё раз, извиняясь, уходит. Приходится вновь пролезать через кучу народа, но в этот раз сгорая от чувства стыда перед остальными, что он так грубо отвлекает их. Хотя от чего их тут отвлекать? От вырвиглазных костюмов? Ещё спасибо скажут. Чем дальше он отходит от зрительских мест, тем сильнее чувствует сжигающий его взгляд. Вот так покидать свою подругу по совместительству коллегу — глупая идея, учитывая то, что он успел привлечь недолжное внимание, но лучше, чем сидеть там и делать вид, что всё в порядке, пока из другого конца зала кто-то откровенно пялится. Вальтер сворачивает в узкий длинный коридор и жмурится от яркого света, ударившего прямо по глазам. Это уже напоминает, даже не комнату пыток, а целое здание. Приходится остановиться, дабы прийти в себя и хоть немного прозреть, а иначе он всё-таки поцелуется по пути с полом. Парень держится за стену, изучая коридор, в котором оказался: несколько дверей по правую и левую сторону без каких-либо знаков указания. Называется — сам думай и сам ищи. Недовольно хмыкнув, он принимается дёргать ручки подряд, дабы обнаружить заветный санузел, но каждая даже не поддаётся и только в конце, как и ожидалось, оказывается нужной комнатой. Обычный общественный туалет, только отделанный более по-дорогому, в отличие от тех, которые обычно доступны в любых торговых центрах или кафе. Создавалось ощущение, что это был именно женский, но ни одного указателя не наблюдалось. Вальтер отмахнулся и вошёл внутрь, он в любом случае не собирался справлять нужду. Вообще ничего не собирался, ему просто хотелось уйти, спрятаться от чужих голубых глаз, чей взгляд больно обжигал кожу. И только в этот момент он осознал ужас ситуации, почувствовав всем своим нутром, что вот-вот должно произойти что-то. Он осознал, что повёлся на провокацию и открыл для того человека спину для нападения. Действительно как лань. Нервно оглянув кабинки, парень поспешил в самую дальнюю из них, запираясь изнутри. Опуская крышку унитаза и присаживаясь сверху, в этот же момент, когда дверь в туалет отворилась, он поднял ноги, прижимая те к себе и прислушиваясь. Тяжёлые и медленные шаги разносятся по всей комнате, заставляя дыхание остановиться, а сердце замереть. — Вальтер, — знакомый голос помогает снова вспомнить как дышать, но он не торопится выдавать себя. — Ты здесь? Это Элиас. — Элиас? Парень буквально спрыгивает с унитаза, открывая дверь кабинки, тут же встречаясь с напряжённым Элиасом взглядами. Он прячет свой смартфон в карман чёрных брюк, поправляет очки на носу и преодолевает расстояние между ними за несколько шагов. Вальтер смотрит ему за спину и никого не обнаруживает, что сразу успокаивает — никто не следил. — Что случилось? Хельга написала мне штук пятнадцать сообщений, сказав, чтоб я проследил за тобой, — Элиас поправляет его торчащий воротник пиджака, сглаживает все вмятины на рукавах и делает шаг назад. — Дружище? — Я… — Вальтер мотает головой, зарываясь пальцами в волосы, приводя аккуратно уложенную причёску в беспорядок. — Не слушай Хельгу, у меня всё в порядке. — Судя по тому, как ты нервничаешь, я бы так не сказал, — блондин склонил голову в бок, изучая внешний вид знакомого, — у тебя покусанные губы, уже растрёпанная причёска и кстати, прекрати, — Вальтер неловко прячет руки в карманы шорт, что были немного выше колен, прекращая портить свой внешний вид. — Ещё в глаза не смотришь. Выкладывай давай. Элиас понимающе улыбается, пряча руки за спину, но Вальтер не торопится отвечать. Ему совершенно не хочется делиться этой странной ситуацией с кем-либо, ведь тут два варианта: его примут за сумасшедшего, либо все знакомые захотят выяснить кто это был, а втягивать остальных в непонятную ситуацию хотелось меньше всего. — Эм, Элиас, ты ведь тоже участвуешь? Когда там представление коллекции? Не хочу пропустить. — У нас много времени, не волнуйся, — Элиас разочарованно вздыхает, поправляя очки на переносице. — Мы отсюда не уйдём, пока ты не скажешь. — Ты же не сможешь стоять тут вечно! — нервно хохотнул он, только сейчас обращая внимание на его серьёзное лицо. Возможно, всё-таки не шутит. — Ты тоже. Ты не сможешь тут долго стоять, просто потому, что почувствуешь вину передо мной, — он усмехнулся и Вальтер действительно почувствовал укол совести перед знакомым. — Ладно, твоя взяла. Когда я сидел там, в зале, то мне показалось, что кто-то на меня смотрит. — Так, а в чём собственно проблема? Ты модель, на тебя всегда кто-то смотрит, — Элиас заметно оживился. — Нет, ты не понимаешь! Аргх, Элиас, поэтому и не хотел рассказывать! — воскликнул Вальтер, отталкивая парня в сторону, направляясь на выход. — Я понимаю, просто, Вальтер, — названый остановился, но не обернулся, — может тебе показалось? Возможно стоит взять и отдохнуть несколько дней? Эти слова словно ножом по сердцу прошлись, ведь он надеялся услышать нечто ободряющее, как и всегда, но услышал то, чего больше всего не хотел услышать. Нет, Вальтер совсем не отрицал факта, что ему могло всего лишь привидеться и то, что ему правда необходим отдых после огромного количества мероприятий и фотосессий, но он готов поклясться всем, что у него есть — он чётко видел этот до жути жадный взгляд, пожирающий с головы до ног. Нормальные люди так не смотрят… Но кто есть нормальный человек? Каждый внутри может быть не таким, каким считают «нормальным» и даже не догадываться. Не существует критериев «нормального», но существует то, что считают девиантным. Среди людей всегда есть психопаты, распознать которых практически невозможно. Внезапное столкновение лбами вырывает его из водопада мыслей. Вальтер потирает ушибленный лоб, не смотрит на человека, которому тоже досталось, а только тихо извиняется и быстро ретируется, дабы не доставлять очередных проблем. Он не знал, с кем столкнулся, но и не сильно горел желанием узнать, потому что потом было бы ужасно неловко смотреть в глаза. К тому же, если врезались, то человек тоже был чем-то отвлечён. Единственное, он слышит отрывок слов за спиной, прежде чем сворачивает за угол: — … подожди, Немо… Но не предаёт этому значения.~
Земля исчезает из-под ног так же неожиданно, как некто, внезапно утягивающий за капюшон назад, предотвращая дальнейшее падение. Сердце в груди неприятно екает, а все папки из рук летят вниз, что несколько из них скатываются по лестнице. Яков оборачивается, встречаясь с хмурой мордашкой Лиена, продолжающего крепко держать его за капюшон. Хочется выкрикнуть и скрутить руку лучшего друга, ведь он предупреждал его ещё очень давно, что на дух не переносит прикосновения, но все слова почему-то застревают где-то в горле. — Не благодари, — отмахнулся темноволосый, отпустив помятый капюшон худи, спускаясь немного вниз по лестнице, принимаясь собирать всё, что разлетелось по лестничной клетке. — И не собирался, — через пару секунд сипло выдаёт Яков, последовав примеру друга. Он сегодня весь день не свой, вот с самого утра. Всё, за что сегодня берётся — валится из рук. Даже на автобус сегодня утром опоздал, а на паре влепили «отсутствие» и в аудиторию просто не впустили. Поэтому ему пришлось шататься полтора часа по всему корпусу, ожидая следующих занятий. Надо бы послушать Софию и начать смотреть гороскоп на день. Сейчас же, он чуть не съехал лицом вниз по каменной лестнице, но только тут ему повезло, что Лиен оказался рядом. Грохнись он с лестницы на глазах у студентов ниже — это был бы конец. Можно было бы сразу накрывать стол на поминки его и так на половину мёртвого статуса. Не то чтобы его интересовала вот эта социальная лестница, которую выстраивают все студенты с первого дня поступления, — он забил на неё ещё на первом курсе, а сейчас он, на секунду, на четвёртом. Ему просто не хотелось украшать своё «портфолио» нелепым падением с фейерверком из рабочих бумаг. Лиен собирает все листы снизу и возвращает их владельцу. Яков молча кивает, потому что благодарить он не привык. Обычно всю предложенную помощь он удачно игнорирует, но тут ситуация была иной. Темноволосый ничего не отвечает, потому что однажды уже удивился тому, как Яков его благодарит, за что получил смачный удар поддых. Тогда и понял, что его друг не любит излишнее внимание к своей персоне. — Это о чём надо было задуматься, чтобы чуть не навернуться на лестнице, а? — усмехается Лиен, пихая друга локтем, получая в ответ мрачный взгляд. — Думал о том, за каким хером поступил на эту журналистику и проучился на ней почти четыре года. — Ты так каждый раз ноешь, как только время приближается к практике, — он закатил глаза, не нарочно игнорируя улыбки второкурсниц, проходивших мимо. — Тут не просто практика, тут преддипломная, — пробурчал Яков, от которого не скрылся этот флирт девушек, что уже давно скрылись с поля зрения. — Пять недель… и даже место в каком-нибудь маленьком и малолюдном издательском доме не выберешь. — Да ну тебе, всего чуть больше месяца, ты же не загнёшься за них от общества других, — Яков скептично покосился на Лиена. — Знаешь, общаться с людьми даже нужно, а иначе станешь… как Маугли. — Так и знал, что нужно было на программиста, — процедил он, на что Лиен вымучено простонал. — Никогда не поздно отчислиться, даже перед дипломом. — Дружище, тебе надо провериться у психолога, чтобы он помог проработать социофобию. — Я не социофоб, просто не всем доверяю. — Тогда паранойю! — Лиен взмахнул руками, на что Яков дёрнулся, угрожающе уставившись на него. — Ладно, хорошо… твоё дело. Я просто надеюсь, что мы после окончания учёбы продолжим дружить. — А мы дружили? — Яков тут же прикусил язык, мотая головой. — Шучу. Мы друзья. За его острый язык и язвительные словечки уже давно пора было разочек треснуть, но никто по сей день не решался, потому что испепеляющий взгляд чёрных глаз пронизывает до костей, заставляя даже хулиганов обходить. К тому же, он не был тем, кто не смог бы за себя постоять, но если бы его зажала компания из нескольких спортсменов, то точно получил бы несколько гематом. Но живым бы остался. Имея всего одного близкого друга, не учитывая Софию, вечно преследующую их, ведь та всю жизнь жила в соседнем доме от Якова, он продолжал пускать свои колкие шуточки в его адрес, даже не беспокоясь о том, что Лиен в один момент может взять и разорвать все связи, попросту устав нянчиться с этим исчадием ада. Нет, он это понимал, но ему было всё равно. Почти. Но на его вопрос об общении после выпуска он не мог ответить. Ему действительно тяжело уживаться в обществе людей, под их вечными кривыми взглядами, неразборчивым шептанием друг другу и готовым к любому осуждению даже за неправильный цвет носков. Сколько бы времени не прошло, Яков по сей день не может справиться с тем, чтобы не придавать значения тому, что думают о нём другие и что говорят. Поэтому в обществе он старается быть в максимально блеклой одежде, оставаться отстранённым при общении с кем-либо (помимо Лиена и Софии, конечно же). Лиен же противоположность Якову — он всегда открыт при общении с другими, но все равно продолжает держать выстроенную дистанцию и соблюдать личные границы как свои, так и собеседника. Любые социальные взаимодействия, когда они вместе — выполняет он. Удивительно, как два разных человека смогли стать лучшими друзьями, а всё просто — их поставили в пару ещё на первом курсе для выполнения совместного проекта. Тогда Лиен увидел своего одногруппника с другой стороны: не ледяную глыбу льда, а вполне уверенного, уступчивого и умеющего работать в команде человека. Затем и весь его образ потрескался. Они проходят в аудиторию, где их тут же встречает куратор с добродушной улыбкой, приглашая парней присесть. — Ребят, все в сборе? — она бегло пробежала глазами по лицам присутствующих, кивая себе. — В любом случае, я хотела сказать, что к вам с заочного отделения вашей специальности перевёлся один парень, — девушка неловко заправила рубашку в юбку карандаш, поглядывая в сторону двери. — Просто примите его без лишних колебаний, хорошо? Его родители довольно влиятельны и я просто не хочу, чтобы кому-то из вас досталось. Яков нахмурился, отворачиваясь от куратора. Он думал, что она скажет что-то стоящее, но новость о каком-то парне, которому взбрендило перевестись почти под конец четвёртого курса — никак на нём не отразилась. — И, пожалуйста, подойдите к своим научным руководителям для подтверждения места практики. Сегодня последний день, а всех не успевших университет распределит сам. Лиен повернулся к другу, задевая его коленом, на что тот демонстративно цокнул поёжившись. — Ты как? Будешь ожидать распределения или всё же есть на примете? — Мне всё равно, — вздохнул светловолосый, подперев голову кулаком, краем глаза замечая, как его друг закатил глаза. — Вот как, ну посмотрим, что ты будешь говорить, когда тебя засунут на какое-нибудь отечественное радио или прессу. Яков аж скривился от одного упоминания, отвернувшись от парня обратно в сторону куратора, что всё это время что-то рассказывала об учебном конкурсе. Ему было неинтересно. Но как только девушка закончила свои препинания и покинула аудиторию, сразу за ней вошёл высокий темноволосый парень, приковывая к себе внимание всех присутствующих, даже Якова. Он зарылся пятернёй в волосы, перекидывая их назад, одаряя впереди сидящих девушек кривой ухмылкой. Яков недовольно хмыкнул, скрещивая руки за спиной, оценивающе глядя в сторону незнакомца: тёмные волосы, ярко-голубые глаза, напоминающие гладь моря под солнцем; чёрное худи, с маленькой надписью «Balenciaga», такого же цвета утягивающие джинсы неизвестной Якову марки и, чёрт возьми, кроссовки той же фирмы, что и худи. Брови поползли наверх и он на мгновение задумался о том, что перед ними стоит какой-то новый амбассадор баленсиага, что ошибся дверьми, а то и зданиями, но он слишком хорошо знал почти обо всех звёздах (не зря на журфак поступил) и этого видел впервые. Но положительных чувств этот человек не вызывал. — Ребят, — София подхватила свою маленькую сумочку, пересаживаясь на ряд трибуны ниже, поближе к своим друзьям. — Вы же тоже видите этого парня? — Нет, мы ослепли от количества цифр, которые на нём надеты, — фыркнул Яков, обернувшись к девушке. — Он буквально притянул к себе внимание всех здесь, почему ты задаёшь такой глупый вопрос? — Я про то, что он дико красивый! — пискнула София, прижимая миниатюрные ладошки к накрашенным блеском губам, изредка поглядывая в сторону студента, что всё ещё стоял внизу. — Неужели втюхалась в очередного богатенького мальчика? — цинично улыбнулся Лиен, глядя на девушку, что не знала куда себя деть. — Пойми уже, что не выкупит тебе первый встречный магазин Диор. — Лиен! — она замахнулась, выписывая другу смачный подзатыльник, на что тот протестующе завопил. — А ну! Я что, по-твоему, просто так на журналиста поступила? А вот и нет! Для того чтобы знакомиться со всеми этими знаменитостями, — София мечтательно подпёрла голову, а губы озарила глупая улыбка. — Двадцать два девочке, а она всё ещё смотрит на мир в розовых очках и витает среди мягких белых облачков, — произнёс Лиен, опустив взгляд на её розовый чехол с единорогами. — Скажи ещё, что веришь в пегасов и единорогов. София неловко перевернула телефон экраном вверх, одарив парня раздражённым взглядом, на что тот поднял ладони в знак поражения. Ему просто не хотелось в этот раз получить по голове сумочкой, когда женская ладошка сжала кожаные лямки. Один чёрт знает, что в ней может быть, — вдруг кирпич или железная пластина? — Ой, парни, он сюда идёт! — прошептала она с восхищением, замечая, как парень медленно поднимался по трибуне, дабы занять свободное место. Он остановился прямо напротив девушки, глядя на неё сверху вниз. София неуверенно подняла голову на него, а её улыбка на губах заметно дёрнулась. Яков задержал нечитаемый взгляд на парне, прежде чем отвернуться в сторону профессора, сидящего за своим столом, не меньше всего ожидающего начало пары. — Если тут не занято, я могу сесть? — протянул он, окончательно отправив девушку в накаут своим форсированным голосом. — А… да, ой, точнее нет, ну, в смысле, тут не занято, — она совсем растерялась, двигаясь в противоположную сторону, оставляя место для парня. Парень молча кивнул, скидывая рюкзак на пол, занимая место прямо позади Якова. Он был готов поклясться, как волосы на затылке встали дыбом от одной тяжёлой ауры этого парня. — Теперь все в сборе? Тогда начнём лекцию, — протянул снизу профессор, поправляя свои очки, раскладывая несколько печатных копий по столу. Следующие двадцать минут в аудитории стояла тишина, нарушаемая исключительно голосом преподавателя, зачитывающего очередную лекцию, но когда студентам начало это надоедать, каждый решил заняться чем-то своим: кто-то рисовал мышкой на ноутбуке, кто-то залипал в телефон, кто-то тихо переговаривался, а кто-то просто подключил беспроводные наушники к своему компьютеру и включил фильм. И лишь главные отличники продолжали быстро набирать то, о чём говорил мужчина. А между этой четвёркой всё ещё стояла напряжённая тишина. Яков скучающе залипал на главный экран в телефоне и не знал, чем ему таким заняться, лишь бы не скучать (конспектирование лекции не входило в его планы). Он быстро проверил соц сети, оставил лайки под новыми фотографиями Хельги, на которую был подписан, к слову, она была одной из немногих моделей, за кем он активно следил. Но в итоге он просто заблокировал телефон, переключив внимание на своего лучшего друга, что что-то активно листал в телефоне, пока воодушевлённо не прыснул, повернув экран смартфона к Якову. — Я нашёл! — И что это? — парень с пренебрежением пробежал глазами по многочисленному тексту, но даже вчитываться не стал. — Как что? Это ты или я фанатею так по моделям? — он усмехнулся, листая страницу браузера. — Сегодня вечером один из крупнейших показов мод, где будет куча знаменитостей. Ты что, не хотел бы посмотреть или даже поговорить с ними? Это была бы отличная возможность пополнить наше портфолио. — Кстати об этом, — парни обернулись на голос Софии, — вы место практики нашли? — Мы это уже проходили, — хмыкнул Яков, спокойно смотря на девушку, что нервно поглядывала в сторону четвёртого парня, что краем уха слушал их диалог. — Да он сидит и продолжает отмалчиваться, говорит, что ему всё равно и будет ждать распределения от университета, — закатил глаза темноволосый, передразнивая и рассматривая профиль друга, что оставался непроницаемым. — А у меня была одна идейка… есть знакомый, но думаю, что это будет слишком нагло упрашивать его. — Что за идея? — София с интересом склонила голову. — Да так… познакомился я с одним парнем на первом курсе практики, а он оказывается стажируется повсюду и связей у него куча. Он как-то сказал, чтоб я не стеснялся спрашивать о помощи для места, — Лиен перекинул хвост вперёд, принявшись наматывать прядки из него на палец. — Я ж вам говорил. Его Сэм ещё зовут. Яков и София переглянулись, недоверчиво уставившись на друга. Они совсем не припоминают, когда это он рассказывал о своём дружке, у которого и связи имеются. Им даже показалось, что Лиен выдумал его только что, пока молчаливый новенький не произнёс: — Сэм? Сэм Росси? Я тоже его знаю, — кивнул он, отчего София даже вздрогнула, совсем позабыв, что с ней рядом кто-то сидел. — Да! Это он, вот видите, я его не выдумал, — Лиен горделиво задрал нос, смотря на двоицу с надмением. — А вы друзья? — тут же спросил он, обратившись к парню. — Можно и так сказать, — он улыбнулся, отчего Якова передёрнуло. Было в этой улыбке нечто такое, что он не мог грамотно объяснить… — Меня зовут Тео. — Приятно познакомиться, — София улыбнулась в ответ, складывая ладони на своей сумочке. Лиен и Яков молча кивнули. — Можешь у него не спрашивать, у меня было одно место на примете, куда я сам собирался. В главный офис издательства журнала «Vogue». Глаза Лиена и Софии округлились как монеты, а Яков лишь нахмурился, не совсем веря в то, что этот парень собирался идти на несчастную практику аж к всемирному журналу. Но стоило ему вспомнить слова куратора о том, что родители студента заочника во Франции люди не последние, то все вопросы мигом отпадали. Почему-то он не до конца верил в правдоподобность его предложения, но возникать не стал, ведь и доказательств против него не было. -… Яков, Яков ты меня слышишь? — Лиен щёлкнул пальцами прямо перед его лицом, вынимая из круговорота мыслей и подозрений. В ответ же Яков шлёпнул по руке. — О, очухался. Я тебя спрашиваю, ты как, согласен? Или будешь ждать решения кафедры? — Я… ты имеешь в виду, — он повернулся к Тео, что терпеливо ждал решения. Вглядываясь в его голубые глаза, в надежде наткнуться хотя бы на долю неуверенность, Яков потерпел неудачу, ведь весь Тео выглядел искренне по отношению к ним. Неужели детишки богатых родителей бывают не зазнавшимися, не ставящие себя выше всех? Или этот парень волк в овечьей шкуре? Яков не мог ничего сказать по этому поводу, поэтому молчаливо согласился с предложением. Обманет — лично с него шкуру спустит, если оно того потребует. — Ну слава Богу! Согласился! — Лиен восторженно хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание передних рядов. — Простите… Это всё было так странно… Какой-то богатенький мальчишка просто случайно подсел к ним, а потом предложил им место практики аж самый знаменитый французский журнал, в который не то что устроиться работать не реально, а тут аж студенты практиканты. Якову теперь стало ужасно интересно узнать, кто этот Тео такой…