***
Йеннифэр осталась у профессора де Врие и в этот раз сказала её не ждать. Лютик, вздыхая и причитая, спустился вниз и почти дошёл до гардероба, как в него из толпы студентов вылетело нечто и вылило на него горячий кофе. К счастью, большее количество жидкости успешно осталось на полу. Но грудь всё равно жгло, и кофейное пятно расползалось по рубашке. Чёрт, а он её так любил. Хотелось закричать и обвинить человека в его случайной неслучайности, но, как только глаза остановились на виновнике, все слова растерялись. – О пресвятая дева Мария, я такая неуклюжая! Прости-прости-прости. Лютик моргнул раз, два, три, но наваждение не пропало, как и девушка, что была хер пойми кто профессору Беллегарду. Она растерянно оглядывала Лютика, пока тот пытался выдавить из себя хотя бы букву. Он даже не заметил, как она подхватила его под руку и потащила в сторону уборных. Без какого-либо стеснения девушка зашла в мужской туалет. Безусловно, получила кучу недоумённых взглядов, но ей было наплевать, она всё что-то говорила, но Лютик её практически не слышал. – Я знаю, ты на меня сейчас чертовски зол, но разреши хотя бы попытаться убрать пятно. – Не получится, – хриплым голосом произнёс Лютик. – Я всё же попытаюсь, – под шокированным взором Юлиана девушка стала расстёгивать его рубашку, но Лютик отдёрнул её ладонь. Девушка густо покраснела. – Прости, я просто хочу помочь! Мне очень стыдно. – Слушай, сейчас ты с этой проблемой явно не разберёшься. Ни вода, ни мыло не помогут. Это же кофе. – Да... Да. Я просто так растеряна, – она потупила взгляд, сверля им пол. Лютик посмотрел на себя в зеркало и вздохнул, увидев большое пятно на рубашке. Вывести его было бы вопросом. – Я оплачу химчистку, – снова послышалось от девушки. Юлиану стало непомерно жаль её, и он, чуть улыбаясь, сказал: – Не переживай. Это мелочи. Девушка подняла голову и посмотрела на улыбающегося Лютика. Она заметно расслабилась, поправила волосы. На губах тоже расцвела улыбка, и у Лютика отлегло от сердца. – Как бы там ни было, я обязана выплатить моральный ущерб. – Я же сказал, химчистка не нужна. – Да нет же, – махнула рукой девушка. – Я про другое. Сам увидишь. Отказы не принимаются. Лютик не успел ничего сказать и вообще хотя бы подумать, что за авантюру ему предлагают, как девушка, снова улыбнувшись, протянула руку и произнесла уверенным голосом: – Меня зовут Цири. – Юлиан, – пока не решаясь говорить своё прозвище, которым по большей части называют его близкие, протянул он ладонь в ответ. – Итак, Юлиан, я, правда, хочу загладить свою вину и вижу, что ты адекватный человек и, собственно, готов пойти со мной на контакт, – Цири потянула Лютика из уборной под те же недоумённые взгляды парней, которые стали невольными свидетелями этой сцены. – Поэтому, если всё же твоё время позволяет тебе вырваться из череды событий, то разреши занять тебя на час или чуть более. – Что ты хочешь сделать? – спросил Лютик, чуть не забыв про своё пальто. Он еле как вырвался от Цири, чтобы его забрать и надеть, прикрыв испачканную рубашку. – Ну как же, я хочу подарить тебе прекрасное времяпрепровождение, – ухмыльнулась она. – Расскажешь, на каком факультете ты учишься? – На журналистике. Цири рассмеялась, громко и задорно. Лютик чуть поморщился и удивился такой реакции. – Ой, представляешь, – наконец успокоилась она, когда в лицо ударил холодный ветер. – Мой папа преподаёт на этой кафедре. – Папа?.. – Да, профессор Беллегард, возможно, знаком. От сердца отлегло, но не настолько, чтобы наконец выдохнуть спокойно. Лютик смотрел на лицо Цири и действительно находил схожести с Геральтом. Как ни странно, их можно было заметить только на близком расстоянии. Лютик смутился от мысли, что сначала он принял Цири за девушку профессора. – То есть ты не учишься в нашем универе? Лютик предполагал, что она могла числиться, например, на кафедре психологии. Иначе почему она так часто околачивается в университете. – Мне семнадцать, Юлиан. – Семнадцать? – Юлиан ярко покраснел от эмоций. Ну уж он точно этого не ожидал. – Выглядишь несколько... – Старше, я знаю, – ухмыльнулась Цири. – Приятно иногда этим воспользоваться. – Например? – Например, в алкомаркете, разумеется, – она посмеялась, а Лютик натянуто улыбнулся. – Только папе не говори. Вскоре они оказались на парковке, и Цири подскочила к чёрному байку. Лютик смерил их обоих настороженным взглядом и даже чуть отстранился, чего-то испугавшись. – Знакомься, моя ласточка, – улыбнулась Цири, с любовью гладя байк. – Но, если быть до конца откровенной, то не моя, а папина. Но он уже давно на нём не ездит. И не поощряет мои поездки. – Я бы тоже не поощрял. – Ой, не строй из себя взрослого. Тебе сколько, двадцать два? – Двадцать, милая. Не стоит меня старить. – Уф, ну простите, – Цири прикрыла рот ладошкой, смеясь. – Итак, садись на моего коня. Я обещала выплатить моральный ущерб – я выплачиваю. – Чем, прости?.. – Ну как же? Улётной поездкой на шикарном байке. Адреналин, шквал эмоций, буйство красок! Юлиан, будет круто! – Сомневаюсь. – Слушай, если ты не пойдёшь мне навстречу, то я прямо сейчас сниму с тебя рубашку и отвезу в химчистку. – А вот это уже угроза. Причём так себе. – Да садись ты уже. Цири закатила глаза и подала Лютику второй шлем. Он, устав спорить с девушкой, всё же переступил через свой колючий страх и надел шлем, следом садясь позади Цири. – Вот и славно, – заключила она и надела свой шлем. – Крепче за меня держись и сильно не дрожи. Уверяю, тебе понравится. – Сомневаюсь, – снова повторил Лютик. Цири на это что-то буркнула себе под нос. Она завела байк, и Юлиан крепкой хваткой вцепился в Цири. Они выехали с парковки. Лютик помолился всем богам о благополучии и здоровьи. На удивление Цири не гнала и соблюдала правила дорожного движения. Однако от этого болючий страх под кожей не перестал разрастаться, пока эмоции от видов и самого момента не взяли верх и Лютик неосознанно не ослабил хватку на талии девушки. Цири везла его по сумрачному городу куда-то за его черту. Неприятный ветер забирался под одежду, но хотя бы не бил по лицу, которое было защищено шлемом. Остановились они на берегу Темзы. Лютик с некоторым восторгом коснулся ногами земли и выдохнул. – Хей, не говори, что испугался, – прищурилась Цири, слезая с байка. – Если только чуть-чуть. Всё же я ещё никогда не ездил на подобном транспорте. – И как тебе твой первый раз? Понравилось? – К моему превеликому сожалению, да. – С какой стати ты сожалеешь? Цири плюхнулась на скамейку и уставилась на горизонт. Лютик сел рядом. – Хотя бы потому, что это всё не игры, и опасность может подстерегать за любым поворотом. – Боже, не будь моим отцом, я тебя прошу. А то он мне все уши прожужжал, ой, Цирилла, как это плохо, ой, Цирилла, как это опасно, – Цири специально понизила голос, чтобы спародировать профессора Беллегарда. Лютик посмеялся в кулак. – И в чём он не прав? – Во всём прав, конечно же. Но он же должен понимать, что мне нравится кататься на байке. Я чертовски осторожна в таких делах. – А... как относится мама? Лютику до одури было интересно, кто дама сердца Геральта и с кем ему точно нет равных. Одновременно он, конечно же, боялся услышать подробности личной жизни профессора, но уж лучше правда, а не недомолвки. – Маме, кажется, плевать. Вот кто по ощущениям не переживает обо мне. Но какого-то чёрта я должна жить с ней, а не с папой. – Прости? – Лютик сглотнул. – Твои родители в разводе? – А тебя только это волнует? – она усмехнулась. – Ну да. Уж десять лет как. Поженились по молодости, зачали меня, а потом в нашей семье пошла какая-то мракобесина, и они развелись. Мать забрала меня к себе, но иногда я могу пожить у папы. – И ты так спокойно об этом говоришь? – А чего сожалеть? Они не подходят друг другу, я вижу это. К тому же, мать не очень приятный человек. Чаще всего я тусуюсь дома одна, потому что она пропадает на работе. – Почему ты не можешь жить с отцом постоянно? – Мать хоть и не печётся обо мне особо, но иногда в ней играет лютая ответственность. Она не доверяет моему папе почему-то. Считает, что он меня забудет в магазине или закроет дома, оставив меня без ключей, как будто он совсем полоумный, а мне всего пять. Ну короче, жду не дождусь, когда я закончу школу и свалю от неё. Лютик с грустью в глазах опустил взгляд. Ему стало жаль Цири, однако по её спокойному лицу нельзя было сказать, что она страдает. Она мило болтала ножкой и смотрела на тёмные воды Темзы. – Так ты знаком с моим отцом? Наконец Лютик поднял голову и посмотрел на Цири. Разумеется, было бы глупо рассказывать о том, насколько близко они знакомы. Не только в том смысле, что Лютик до рассекающей сердце одури любил его, но и банального отношения профессора к нему. Лютику, безусловно, льстила такая особенная забота. Но явно не сейчас должны прозвучать слова, говорящие об этом всём. – Да, он преподаёт у нас с начала семестра. – Вау, – Цири приподняла бровь. – И как он в роли преподавателя? – ...Прекрасно, – ответил Лютик, складывая руки в замок. – Я иногда приезжаю к папе в университет, когда мне скучно, – хихикнула Цири. – Или когда мне нужен байк. Он стоит у папы в гараже, потому что мы с матерью живём на квартире и я хочу, чтобы байк был в целости и сохранности под присмотром моего папы. Он очень хороший, все мамины слова про него – ложь. Он самый лучший. Цири улыбнулась кроткой улыбкой. Лютик знал это. Ему было приятно услышать, что Геральт хороший отец, и поверить в слова девушки. – И так за десять лет твой папа больше не женился? – Нет. Пару раз он был в отношениях, но они как-то быстро заканчивались. К тому же, ни с одним из его партнёров я не была знакома. Наверно, к счастью, – Цири усмехнулась, чуть закатив глаза. – Думаю, если он найдёт кого-то, с кем захочет провести всю жизнь, он обязательно меня с ним познакомит. – Конечно, я думаю, ему будет важно, что ты думаешь о его выборе. – Ну если будет счастлив он, буду счастлива и я. Лютик кивнул и мысленно пожелал счастья профессору Беллегарду. Пусть даже не с ним. Что, кстати, очень вероятно. – Ты классный парень, Юлиан, – спустя некоторое время молчания сказала Цири. – Как бы это ни звучало, но я рада, что пролила на тебя кофе. – Всякое бывает в жизни, дорогая, – улыбнулся Лютик. – И я тоже рад, но не пролитому на мою чудесную рубашку кофе, а нашей встрече. Ты прокатила меня на байке, я отдался новым эмоциям. Чем не прекрасное завершение учебного дня. – Что верно, то верно, – Цири широко улыбнулась. – Кстати, раз уж на то пошло, то я хотел бы пригласить тебя завтра в бар на моё выступление. – Ты это о чём? – Я музыкант, милая Цири. И, если ты завтра в семь вечера не занята, то добро пожаловать на моё выступление. Цири даже не стала думать. Такая авантюра ей была по душе. – Чудесная идея. Я в деле! Скинешь адрес? – Обязательно. Девушка вызвалась довезти Лютика до общежития, на что было потрачено больше получаса. Они тепло попрощались, предварительно обменявшись номерами, и Лютик, даже не закинув вещи в свою комнату, сразу постучался в дверь напротив. Её открыла Филиппа. – О, Лютик, привет. – Привет. Йен в комнате? – Да, – Филиппа отвернулась, чтобы обратиться к Йеннифэр. – Йен, к тебе Лютик пришёл. – Так пусть заходит, чего на пороге топчется, – послышалось из глубины комнаты. Филиппа широко открыла дверь, пропуская гостя. Лютик, как и положено гостю, кивнул Филиппе, снял обувь и подошёл к сидящей на кровати Йеннифэр, попутно снимая пальто. – Как прошло занятие? – задал он первым делом вопрос, усаживаясь рядом с подругой. – Как обычно: с критикой и лишь чуточку новыми знаниями. А ты чего такой счастливый? Лютик перевёл взгляд на Филиппу, которая сидела к ним спиной за своим столом. И, словно почувствовав на себе взгляд, обернулась. – Ой, да секретничайте, вы же знаете, я в своём мире, я ничего не слышу. Филиппа показательно натянула наушники и стала рисовать, погружаясь в работу. Она сразу поймала ритм музыки и стала чуть пританцовывать, улыбаясь. Лютик хихикнул. Йеннифэр приподняла бровь в ожидании. – Так ты расскажешь? – напомнила о себе девушка, когда молчание затянулось. Лютик выдохнул и собрался с мыслями. – Я познакомился с той девушкой, в обществе которой мы видели профессора Беллегарда. – И когда успел? – изумлённо спросила Йеннифэр. – Как раз после того, как оставил тебя. – Итак, ты раскрыл секрет, кто она ему? – Как ни странно, но вполне оправдано, она приходится ему дочерью, – смущённо улыбаясь, пожал плечами Лютик. – О... Вау, – Йен приложила ладонь ко рту. – То есть у него есть жена? – Нет, чёрт возьми, он свободен! – Лютик, еле сдерживая эмоции, порывисто обнял Йеннифэр. – Ох, это... неожиданно... И ты это всё узнал за два часа? Вот так просто? А можно поподробнее? – Венгерберг с желанием узнать абсолютно каждую частичку истории сыпала его вопросами. Лютик не скупился на рассказ. Говорил обо всём, что произошло с ним. И даже успел провести неофициальные похороны рубашки, показывая Йеннифэр следы кофе. На что девушка лишь закатила глаза. Когда он закончил свой рассказ, Йен усмехнулась, явно удивлённая им. – Она такая открытая и общительная, просто кошмар. И в хорошем, и в плохом смысле. Она же должна понимать, к чему это может привести, – Йеннифэр задумчиво отвела взгляд. – Возможно, Цири чувствует, что я хороший человек и уже безоговорочно доверяет мне. – Ну да, если бы она узнала, как ты любишь её отца, доверяла бы ещё больше, – улыбнулась Йен. – Я очень надеюсь на твоё молчание. – Да за кого ты меня принимаешь? Как будто первый день меня знаешь, – фыркнула Йеннифэр. – Вовсе нет. Но будь завтра в баре поаккуратнее, пожалуйста. – Ты пригласил её в бар? На своё грёбанное выступление? Чёрт возьми, Лютик, вы знакомы пару часов. Почему на своё выступление меня ты пригласил лишь спустя хренов месяц после начала нашей дружбы? – возмущённый взгляд Йеннифэр был готов растерзать друга. Юлиан поёжился. – Потому что я тогда ещё только начал выступать?.. – осторожно предположил Лютик, хотя по факту всё так и было. Йен фыркнула, но быстро смела обиду с лица. – Чёрт. Ладно. В таком случае, если я завтра познакомлюсь с дочерью твоей любви, то надеюсь, когда-нибудь она прокатит меня на своём байке, – Йеннифэр мечтательно закатила глаза, а Лютик улыбнулся на это.***
Цири восторженно оглядывала зал. Юлиана она увидела лишь пару минут назад, когда тот показался ненадолго и махнул ей рукой, улыбаясь. Цири помахала в ответ в ожидании выступления. Лютик видел, с каким интересом она осматривалась. Вероятно, впервые присутствовала на подобных выступлениях. Йеннифэр до сих пор не подошла. Но это не было странным – она всегда приходила минута к минуте и, как ни загадочно, славилась своей пунктуальностью. В отличие от того же Лютика. Хотя, если говорить о своих выступлениях, то на них он никогда не опаздывал. Лютик не боялся, что Цири не понравятся его песни. Самым главным критиком, к счастью, они уже были оценены. Даже по большей части не сами песни, а исполнение. Живое, трогательное, щемяще нежное и до чёртиков откровенное. Лютик дарил свою душу и был распят перед зрителями. Публика жаждала увидеть музыканта. И Лютик вскоре поспешил на сцену, дабы не разочаровывать своих слушателей. Порой он задумывался над тем, чтобы начать петь песни в звукозаписывающей студии, чтобы они звучали ещё и в наушниках поклонников. Когда-то же пора начинать двигаться в этом направлении. Лишь ноги ступили на сцену, послышались аплодисменты. Лютик в миг выцепил взгляд Йеннифэр, которая наверняка лишь пару минут назад оказалась в этом баре. Она сидела с Цири только лишь потому, что вчера Лютик описал её внешность. И вот, результат – они без помощи Юлиана познакомились и наверняка на пути к нахождению общего языка. Цири открыта, поэтому проблем с этим быть не должно. – Добрый вечер, дамы и господа, – начал говорить в микрофон Лютик, поправив ремень от гитары на плече и улыбнувшись. – Приветствую вас на очередном моём выступлении. Меня зовут Лютик, для тех, кто не знает и впервые здесь. Я пишу свои песни и пою их для вас в этом замечательном баре. Надеюсь, после этого вечера вы обязательно поставите ему пять звёзд! Толпа вновь зааплодировала, а Лютик, подмигнув, провёл пальцами по струнам и запел после того, как зал наконец стих.Здесь всё арендовано. Каждый сантиметр твоего сердца продан. Всё арендовано.
Лютик не помнил, когда написал эту песню. Скорее всего, на первом курсе, сбитый с толку и решивший, что месяц потрачен впустую, когда обхаживал девушку, а она в итоге после одной совместной ночи пошла на попятную. Нет, Лютик вовсе не расстроился, похоронив себя под грудой обломков сердца. Если честно, ему часто его разбивали. Если ещё честнее, он любил приукрашивать и быть непревзойдённой королевой драмы. Если быть честным на все сто процентов, а то и больше, он пиздел и просто любил окунуться в разрушающие психику сценарии пройденного жизненного этапа и лепить из него своё пошатанное ментальное состояние.Стоишь недорого. Уверен, по-любому надо было попробовать, Оно того стоило. Здесь всё арендовано.
Что, кстати, совсем не скажешь про его нынешнее положение. Если раньше его грустные эпизоды состояли в основном из щепотки драмы, приправленной душераздирающей музыкой в наушниках и на бумаге, то сейчас это было по-настоящему. Лютик чувствовал, как трескается сердце, как поедаются его чувства и как сильно болит душа в поиске спокойствия. И всему виной был профессор Беллегард, который даже не понимал (на что Лютик очень надеялся), что удостоен такой чести, если это можно так именовать. Лютик чертовски боялся своих чувств и ненавидел их безнадёжность. Но тот факт, что он это чувствовал по-настоящему, лишь подтверждал, что Юлиан наконец живой.Тариф на все исходящие, Цена на всё настоящее Я минус ты.
Лютик с улыбкой на лице закончил петь и лишь сейчас увидел горящие от интереса глаза Цири и блестевшие от гордости – Йеннифэр. Выступление продолжилось с таким же успехом, где и бурные овации, и приятные улыбки слушателей. Наконец Лютик сошёл со сцены, где пробыл с час, и плюхнулся на диван к девушкам. Цири восторженно зааплодировала. – Слушай, это было прекрасно, я даже всплакнула на самой грустной, – Цири смахнула несуществующую слезу. – Это правда, она слёзы утирала, – подтвердила Йеннифэр. – Премного благодарен, – поклонился Лютик. – Вы уже успели узнать друг друга? – Только если чуть-чуть, – улыбнулась Цири. – Но я готова поделиться с тобой, Йен, частичкой своей жизни. Девушка начала рассказывать о том, что по большей части Лютик уже знал, и поэтому заказал себе коктейль, который чаще всего пил в этом баре. Йеннифэр слушала Цири внимательно, а у Лютика появилась возможность чуть задержать внимание на Цири и понять, что она до боли в сердце напоминает ему Геральта. Правда, её отец был не таким эмоциональным, но улыбка, складки между бровей и некоторые мелкие детали так и говорили, чья она дочь. Когда Лютику принесли коктейль, прошло по меньшей мере десять минут. Цири внезапно прервалась и достала из кармана кожаной куртки телефон. – Вот блин, – вздохнула она и закатила глаза. Собравшись, Цири приняла звонок. – Да, пап? Лютик закусил губу и встретился взглядом с Йеннифэр, она приподняла уголок губ и поиграла бровями. Он стал обиженно пить свой коктейль. – Я в баре, – общалась Цири с отцом. – Нет, пап, я не пью. Я наслаждаюсь вечером... Да, прости, что не сказала. Я думала, вернусь к тому времени, как ты придёшь. Но не переживай! Я с твоими студентами. Лютик аж поперхнулся коктейлем. – С Юлианом и Йеннифэр, – ответила девушка и сделала паузу, слушая ответ отца, а после убрала трубку от уха и обратилась к Лютику. – Скажи папе, что всё в порядке. Лютик не успел даже глазом моргнуть, как в его руках оказался телефон. Экран зажёгся, и он увидел милую фотографию Цири и Геральта, подпись контакта «Самый лучший папа» и рядом с ней эмодзи сердца. Лютик улыбнулся этому, а после вспомнил, почему он вообще смотрит на экран, и со вздохом и тяжёлым сердцем приложил телефон к уху. – Профессор Беллегард? – Юлиан? – послышался встревоженный голос Геральта. – Добрый вечер. С Цири точно всё в порядке? – Да, разумеется, я просто пригласил её на своё выступление. Не знал, что она Вам ни о чём не сообщила. – Я не против, просто... волнуюсь за неё, – Геральт вздохнул. – Она несколько раз попадала в передряги, и я, возможно, перебарщиваю со своей заботой, но всё же я ответственнен за неё. Цири ещё в бунтарском возрасте, и кто ж знает, что с ней произойдёт в следующий раз. В прочем, не будем об этом. Просто проследи, чтобы она добралась до дома и не пила алкоголь. – Конечно. С Цири всё будет хорошо. – Я рад, спасибо тебе, – Лютик понял, что Геральт улыбнулся по ноткам в его голосе. – До завтра. – До завтра, профессор Беллегард. Лютик расплылся в улыбке, что не укрылось от глаз Йеннифэр. Она чуть толкнула его локтём, чтобы тот не забывал, что всё это время на него смотрит Цири. Он кашлянул, поспешно убрал улыбку и отдал телефон Цири. Девушка продолжила разговор с отцом, пока Йеннифэр, качнув головой, забрала из рук Лютика коктейль и сделала глоток. – Если ты хочешь оставить свои чувства в секрете перед Цири, то, Бард, не пались так сильно, – посоветовала Йеннифэр, перейдя на шёпот. – Чёрт, я не специально, Йен, ты же понимаешь. Венгерберг пожала плечами, взмахнув чёрными локонами. – Итак, папа рад, что я в такой чудесной компании, – наконец обратилась к ним Цири, закончив разговор с Геральтом. – Поэтому я готова продолжить и узнать вас поближе! Оставшийся вечер они общались. Цири была рада приобрести двух новых друзей, таких невероятно талантливых и прекрасных, по её скромному мнению. Лютик, как и обещал, проследил за тем, чтобы Цири в целости и сохранности добралась до дома. Заказал такси на два адреса, где первой остановкой был дом профессора Беллегарда. Лютик и Йеннифэр тепло попрощались с Цири. Когда девушка ушла, Йен снова загадочно посмотрела на Юлиана. – Что? – вздохнув, спросил Лютик. – Не хочешь зайти? – Меня не звали в гости. – Я бы посмотрела на то, как профессор зовёт тебя к себе. Интересно, в какой бы ситуации так произошло? Может, подтянуть учёбу? – Йеннифэр заиграла бровями, а Лютик не сильно ударил её по руке и покосился на таксиста. К счастью, тому было плевать, и он тронулся с места. – Ты такая ведьма, просто ужас, – Лютик с гневом в глазах посмотрел на Йеннифэр. – Я знаю, котик, я знаю, – Йен, смеясь, чмокнула нахмурившегося Юлиана в нос. Он поморщился, но по итогу, вздохнув, улыбнулся. До общежития было ехать минут двадцать, а глаза уже слипались. Лютик, порядком устав за сегодняшний день, положил голову на плечо Йеннифэр и прикрыл глаза. Она, улыбнувшись, мило потрепала его по каштановым волосам и стала наблюдать за ночным Лондоном за окном.