«Я тебя люблю за то, что я люблю тебя.
Я тебя люблю за то, что ты не любишь меня.»
Агата Кристи «Истерика»
Последующие дни Базиль Шэриз проводит в сборах и приготовлениях к своему отъезду. Фаина помогает ему с этим, поэтому Базиль спокойно завершает дела в своей газете. Супруги действуют слажено, кропотливо. Базиль уже знает, куда отправится из этого проклятого места. Домой во Французское Королевство, к своим родителям. Отец Базиля чистокровный немец, который наплевал на чистоту своей крови и взял в жёны француженку. Он работал в театре осветителем и разнорабочим. Самый настоящий мастер на все руки, который спокойно может что-то сотворить из дерева. Мать Базиля работала костюмером, в том же театре, что и его отец. Так они и познакомились. Устроив семейную жизнь своему сыну, они вернулись во Французское Королевство и посветили себя своим хобби и мечтам. Сейчас она полностью посветила себя шитью. Когда Фаина праздновала своё 30 день рождение, мать Базиля сшила ей прекрасное платье с французским размахом. Это платье вышло настолько изысканным, что казалось, было сшито из золотых лучей солнца и серебристых звёзд. Об этом наряде Базиль написал в своей газете, но фотография не передала и доли той красоты! Когда крысы вторглись в Королевство, супруги Шэриз были рады, что родители давно не живут здесь и что их это не коснулось. Сборы окончены, вся работа доделана, наставления даны. Базиль может спокойно покидать пепельное Королевство, захваченное крысами. Стоя в коридоре, он опустил чемодан на пол. Медная ручка брякнула. Чёрное пальто с меховым воротником перекинуто через сложенную в локте руку, словно белое полотенце у официанта. Он бросил на Фаину прощальный взгляд. — Фани, дорогая, давай уедем вместе? Prier! Забудем всё и всех, пока есть возможность. Оставим здесь этот полный пепла город и человекоподобных крыс. Только ты и я, Фани! Женщина смотрела на него практически безразлично. Он умолял её поехать с ним, ещё и таким любящим голосом, что Фаина терялась. Казалось, что они и правда, любят друг друга. Может, так было всегда, просто он был ей настолько противен, что она не замечала очевидного? Фаина молчала. Мысли, так точно сложенные в голове, как все балетные па и поддержки, заметались. Они были хаотичны, в них больше нет смысла. За окном пошёл небывало белый снег, который осветил улицы своей чистотой. Крупные хлопья опускались на чёрную землю, как перышки птиц, и тут же смешивались с пеплом. — Ты сомневаешься, не отвечаешь, а значит против. Если бы ты была за, то не раздумывая согласилась. — Ты знаешь меня слишком хорошо, — улыбнулась Фаина. — Ещё бы! Я уже давно выучил все твои действия, мимику и фразы. Ты для меня слишком предсказуема. Он еле заметно улыбнулся. Его глаза вдруг заблестели, словно он вот-вот заплачет. Супруги глядели друг на друга так же, как тогда на открытие газеты, самом значимом событие для Базиля. — Фани я устал засыпать один. А потом, когда уже давно за полночь, слышать твои тихие шаги и поскрипывания половиц. Слышать, как ты зажигаешь лампы, и как они тихо дребезжат в твоей комнате. Шуршание одежд и ты тушишь свет, чтобы проспать всего несколько часов. Встаёшь вслед за рассветом и покидаешь наш дом. Фаина почувствовала себя виноватой. Она никогда не задумывалась о том, что он мог всё это слышать и знать. Всё эти годы! Действия были выработаны и заучены. Не надо было думать, тело само всё помнило и делало, так как надо. Жизнь ли это? Фаина неуверенно поджала губы. — Базиль… Он приблизился к ней почти вплотную, смотрел прямо в глаза, пока она всячески избегала зрительного контакта. Коснулся её ладоней и немного сжал. Он небывало очарователен, трепетом дрожат его руки. Заглядывает ей в глаза, чуть касается женского подбородка. — Прошу, ты нужна мне. Только ты и никто больше. — Ты просишь невозможное! — бросила Фаина и сурово посмотрела на мужа, — Оставить людей, которые нуждаются в надежде, в вере в будущее. Оставить наш дом, наше Королевство. — Фани, твоё Королевство не здесь, оно в твоём сердце. И оно, подобно твоему сердцу, мертво! Неужели ты не видишь? — Это не то же самое, — она замялась, и голос почти дрогнул, — Не могу, Базиль, просто не могу расстаться с ним… С ним? Фани произнесла это не самым убедительным тоном. Звучало так будто под «ним» она подразумевала вовсе не Королевство и народ, а что-то или вернее будет сказать кого-то иного. Базиль убрал руки. Тепло от него ещё мгновение держалась на коже, чтобы потом растаять, словно белоснежный снег средь чёрного пепла. Встав перед зеркалом, надел пальто и провёл рукой по волосам, убирая выбившиеся волоски под шляпу. Для приличия он повернулся к жене, и та поправила воротник и пуговицы, как делала, когда они пересекались перед уходом на работу. Базиль глядел на жену, пока она убирала пылинки с его пальто.«Я люблю тебя всей душой.
Я хочу любить тебя руками…
Долгие застынут лица.
Мы изменимся нескоро.»
Сурганова и Оркестр «Мураками»
Вглядывался в тёмно-зелёные глаза, мужчина тяжело дышал от накопившегося волнения. Требовательно свёл брови, но Фани не поддалась его мольбам ни на дюйм. Она лишь постаралась придать лицу более доброжелательный вид. Как у хорошей актрисы у неё это получилось без особых проблем. Сейчас она добродетельная жена, искренняя и невинная. Посмотрев на часы, Базиль печально вздохнул. Наклонился к Фаине и поцеловал её в щёку, долго задержавшись на фарфоровой коже. Фаине показалось, что на её скулу упала слеза. Отпрянув, он заглянул ей в глаза и получил одобрение лёгким кивком головы. Базиль забыл эти ощущения, их губы соприкоснулись в чувственном поцелуе, ему казалось, что всё это происходит впервые. Он прикоснулся к её плечам, провёл вниз, к запястьям. Фаина неохотно шла на этот контакт, но и отказываться не хотела. Они прощались на неизвестный срок, незачем омрачать этот момент гордостью. Через несколько секунд прощальный поцелуй завершился, перейдя в крепкие объятья. Мех пальто мягко щекотал лицо. Фаина гладила его спину, уткнувшись в его шею и вдыхая аромат духов. Базиль пахнет книгами, бумагой и едкостью чернил, от постоянного присутствия на печатной фабрике. Духи мало перебивали этот яркий аромат. Хвоя, смолистые ветки и немного земляничного послевкусия. Дорогой аромат был стойким, шлейфовым и тяжёлым. Эти духи ему подарила Фаина, и он до сих пор сохраняет к этому аромату особенную любовь. В Базиле чувствовалось веяние модерна вперемешку с учениями в высшей школе «Баухаус». — Когда будешь отправляться, позвони… — произнесла Фаина, всё ещё уткнувшись в его плечо. Супруги отпрянули друг от друга. Базиль кивнул головой, облизнув губы, чуть испачканные красной помадой жены. Фаина прикоснулась к его губам и убрала последние красные отпечатки. Затем мужчина взял чемодан, выпрямился и стремительно вышел из дома. Морозный ветер ворвался в открытую дверь и оставил после себя несколько белоснежных снежинок. Когда дверь закрылась, снежинки взлетели и вновь опустились на паркет прихожей.«Время для искусства и время жить — Порой этим двум не суждено дружить.» Michelle Gurevich «Russian ballerina»
Вот и всё, для Крысиного Короля больше нет препятствий и он может действовать в полную силу, исполнить все свои крысиные мысли. Фаина содрогнулась всем телом явно не от холодного ветра, а от осознания своей беззащитности. Её переполняло любопытство и странная влюблённость в диктатора, мириться с этим больше невозможно. Вместе с тревогой Фаина ощутила одиночество. Оголённое, жгучее, словно свежая рана. Тишина и пустота окружили Приму и ей это понравилось. Некая лёгкость вернулась к Фаине, и ей стало так спокойно. Встав на носочки, она сделала пару фуэте и рассмеялась. Посмотрев в зеркало, Фаина с трудом узнала такую себя. Крысиный Король хорошо постарался, хотя, в общем-то, ничего не делал. Чтобы скрасить день ещё больше Фаина налила себе вина, Энн принесла ей закуски. Вот и весь ужин Примы. Служанка помогла разобрать лёгкую причёску и расчесать волосы. Отпустив раньше времени прислугу, Фаина осталась совсем одна дома. Возможно, это было опрометчиво, уж лучше бы хоть кто-то кроме Фаины остался в доме. Каждый звук в молчаливом доме основателя газеты и примы балета, раздавался в разы громче обычного. Фаина привычно курила, расслабившись в гостиной. Сигарета и бутылочка вина, в камине согревающий огонь. Мысли о беловолосом Короле возбуждали расслабленный алкоголем ум. Вечер идеален! Чего не хватало так это музыки. Базиль скупал пластики с джазом, а Фаина слушала свои старые пластинки, которые когда-то купила сама или которые остались от её родителей. Помимо классики, французских романсов, модного джаза и ритмов чарльстона, в коллекции семьи Шэриз находились пластинки Александра Вертинского, под которые Фаина часто отдыхала или редкий раз танцевала для своего удовольствия. Она не знала языка, но за много лет прослушивания выучила парочку слов и могла даже тихонько подпеть. Слова в такие моменты приобретали яркий французский шик.«Я — маленькая балерина, всегда нема, И скажет больше пантомима, чем я сама. И мне сегодня за кулисы прислал Король Влюблённо-бледные нарциссы и лакфиоль…»
«Маленькая балерина» А.Вертинский
Фаина покосилась на полочку с пластинками, она вспомнила много песен, строки в которых могла смело ассоциировать с собой. На втором этаже дома вдруг раздались шорохи. Фаина прислушалась и звуки повторились. Тихое шуршание и царапанье. Фаина встала и нервно затушила сигарету о стеклянную пепельницу. Быстро, на цыпочках, чтобы не стучать по паркету каблуками, Фаина нашла в одном из ящиков комода револьвер. Не дрожащей, холодеющей рукой проверила наличие пуль. Вряд-ли оружие поможет против быстрых крыс, Фаина не очень хорошо стреляет. Поднимаясь по лестнице, Фаина старалась как можно тише ступать по ступеням. Направляя дуло револьвера перед собой, она быстро достигла второго этажа и замерла на вершине лестницы. Звуки не прекращались.«Если вдруг замучили тебя
Шорохи ночные в тишине
Лучше помолись ведь это я
Это я уже иду к тебе»
«Секрет» Агата Кристи
Свет выключен, в тёмных коридорах видятся страшные тени и призрачные силуэты. Фаина мотнула головой и прислушалась, звуки исходили из её спальни. Она сняла туфли, оставшись в светло-бежевых чулках, и мягко ступала по паркету к двери. Подойдя ближе, Фаина несколько секунд прислушивалась к звукам за ней. Легонько нажав на ручку, дверь поддалась. Небольшой толчок открыл дверь полностью. В комнате царил мрак, и лишь свет от блёклого уличного фонаря проникал тоненьким лучом внутрь. За кроватью вдруг начала вырастать тень, фигура. Медленно, откуда-то снизу и вот уже можно разглядеть силуэт человека. Высокий, мужской. Мгновение назад его здесь не было! Фаина выставила вперёд руку и навела на тень револьвер. Рука превратилась в сталь и Фаина с трудом держала её на весу. — Эй, сэр, я не лучший стрелок, но если вы продолжите там стоять и не двигаться, с лёгкостью выстрелю в вас. Будьте уверены, во что-то смогу попасть… — Фаина ухмыльнулась. Слова растворились в безмолвном мраке спальни. Фигура выглядела до боли знакомой, и Приме почудилось, что это был Крысиный Король. Ей даже показалось, что она смогла разглядеть на его лице улыбку и блеск глаз. Фаина начинала думать, что от всех этих шорохов и силуэтов в темноте помещалась. Может, тут и вовсе никого нет и всё это просто галлюцинация? Брякнув оружием, Фаина взвела курок большим пальцем и прицелилась. Фаина Шэриз не повторяет дважды. Она нажала на курок и пуля со свистом пролетела рядом с ухом тени, попав в стену. — Scheisse, Фани! Ты всё-таки выстрелила. Тень потянулась к прикроватной лампе и включила её. Жёлтый свет разлился по комнате, и незваный гость стал отлично виден. — Ты?! — приоткрыв рот, удивлённо воскликнула Фаина. — Я, — довольно произнёс Король, — Ещё бы чуть-чуть и ты отстрелила бы мне ухо! — его немного испуганный и гневный голос, через секунду смягчился, — Только узнал, что твой муж уехал и тут же примчался к тебе. — Не уверена, что он уехал. Из-за возможных проблем, Базилю пришлось выехать почти за 2 часа! Король поморщился на имени мужа Фаины. — В волнение нет надобности. Будь уверена, он уедет, я позаботился об этом достаточно, — злорадно ухмыльнулся Король. — Не сомневаюсь! — саркастично выгнув бровь, ответила Фаина. Она опустила руку и усмехнулась. Она могла убить его, но не сделала этого, всё ещё сомневаясь в реальности. Интимный свет одной лишь лампы в спальне вызвал лёгкий румянец на щеках. — Интересная вещица, — произнёс Король и кивнул на револьвер. — Мы давно приобрели его для самообороны. Пригодился он только после твоего крысиного вторжения. Король обошёл кровать и осторожно приближался к Фаине. Когда между ними осталось не больше метра, Король опустил взгляд на оружие. — Можно? — спросил он и указал на револьвер изящным движением руки. Фаина, не задумываясь, протянула ему оружие. — Так просто, Фаина? Неужели ты так уверена во мне? — Я не боюсь умереть, Кристофер. Мне будет больнее от твоего предательства, когда я пойму, что ты враг мне. Король таинственно усмехнулся. Взяв револьвер, крыс рассмотрел его. Мотнув рукой, барабан откинулся в сторону. Все пули на месте, кроме одной. Резкое движение руки и вот барабан вернулся обратно на своё место. Улыбка искажала бледное королевское лицо, создавая маску какого-нибудь маньяка, который обожает оружие. Властный взгляд развеял размытые мысли в голове Фаины, которая следила за его плавными, иногда дерзкими движениями. Он знал, как обращаться с оружием и совсем немного знал, как нужно обращаться с женщинами. Переведя взгляд на Фаину, Король откинул револьвер в сторону и тот упал на прикроватный ковёр. Фаина проследила за ним взглядом. В этот момент отвлечения, Король одной рукой обхватил её талию и быстро притянул к себе. Всё это произошло столь быстро, что Фаина немного ударилась о его бёдра своими. Свободная рука Короля покоилась в расслабленном состоянии. Он, однако, достаточно силён! Лицо Примы было несколько ниже обычного, поэтому для долгожданного поцелуя Королю пришлось наклониться сильнее. Вторая рука крыса не удержалась и легла на затылок Фаины, придерживая её голову. Его губы небывало страстны, он жаждет любви, хочет большего. Что ему теперь мешает овладеть Фаиной? Только её слово. Он не пойдёт против её воли, но, кажется, она и не думает сопротивляться. Король сжимает сильнее талию Примы, так что из её губ вырывается вздох. Она выдыхает прямо ему в губы, не разрывая поцелуй. Их тела стремительно нагреваются, становиться душно. Алкоголь расслабляет тело и разум Фаины, она готова пойти на большее. Громкий звон телефона раздаётся на первом этаже. Поцелуй и ласки резко прерываются. Они стоят, не размыкая объятья ещё несколько мгновений. — Merde! — бросает Фаина и недовольно сводит брови. Брови Короля забавно вскакивают, а глаза, с томно-прикрытых, распахиваются. Это явно было не самое хорошее слово. Слышать от Фаины нечто подобное было в новинку. Ещё и такое выражение лица серьёзное, что Король смог только удивлённо глядеть на Фаину. Фаина высвобождается из лап Крысиного Короля и выходит из спальни. Стремительно сбегает по лестнице, без особого волнения. По привычке её ноги ступают на носочках, словно находятся в туфлях. Сев на подлокотник кресла, стоящего рядом с телефонным столиком, Фаина подняла трубку. Сказать обычное приветствие не смогла, но голос на другом конце опередил её. — Bonjour, mon amour! Уже празднуешь? — иронично произносит Базиль. — А это ты, — выдыхает Фаина, — Bien sûr! Вот у меня в руке шампанское, я поставила свои любимые пластинки и наслаждаюсь твоим отъездом. Поезд тронулся? — Не стану говорить тебе, чтобы ты сидела в волнениях и думала, уехал ли я, — рассмеялся Базиль. Уедет, в этом теперь Фаина была уверена, ведь Кристофер обо всём позаботился. Базиль просто этого не знал. Такие мысли заставили Фаину улыбнуться. — Я прошёл контроль, пока всё идёт плавно, но тут много нервных людей, — голос его был встревожен, — Если передумаешь, ты знаешь, где меня искать. Адрес не изменился, — послышался гул поезда, — Ну, вот и всё, я прощаюсь. Навязчиво звонить каждый день не собираюсь, ты меня знаешь. Je serai à toi pour toujours, Fani… — Думаю, судьба вновь сведёт нас, Базиль. Так просто мы друг от друга не избавимся, — смеясь, отвечает Фаина и слышит на другом конце такой же тихий смех. — Ma chérie! — Mon cher! Она повесила трубку, в которой раздались гудки. Это были их последние слова. Фаина сгорбилась, рука стала тяжела, как и голова. Она ощутила, что на неё что-то давит. Это был пристальный взгляд Крысиного Короля, который стоял за её спиной. В гостиной было светло, свет Фаина здесь не выключала. Не оборачиваясь, она встала и подошла к граммофону. Провела кончиками пальцев по стопке пластинок и вытащила одну. Надпись на разноцветной бумажной упаковке, защищавшей пластинку от царапин, гласила: «Original dixieland jazz band». Фаина положила её на проигрыватель, направила иглу и завела граммофон. По комнате распространился хриплый треск, а после заиграла не слишком быстрая мелодия. Основным инструментом была труба, которая, в руках мастера, заполняла всё. Не слышались барабаны и пианино, лишь труба и отголоски тромбона. Облокотившись на комод, на котором стоял граммофон, Фаина чуть задвигала бёдрами в такт музыки. — Танцуете чарльстон? — спросила Фаина. Она всматривалась в чёрное, неровное полотно пластинки и наблюдала, как игла в очередной раз разрезает её поверхность. Король чуть наклонил голову вправо и улыбнулся. Его взгляд медленно опустился вниз по телу женщины. Нога Короля так же задвигалась в такт музыки. Джаз занимал в сердце Крыса особенное место, эта музыка всегда приводила его тело в движение. — Под такую музыку разве что фокстрот. Он приблизился к Фаине, вслушиваясь в ритм и иногда щёлкая пальцами. Тыльной стороной руки прикоснулся к плечу женщины и провёл вниз к талии. Фаина развернулась к Королю и дерзко сверкнула глазами. Ухмылка на лице Короля стала злее, а от того более будоражащей. Он берёт Фаину за руку и увлекает в неторопливый фокстрот. Одна его когтистая лапа покоится чуть ниже лопаток Фаины, вторая же вытянута вбок, в ней покоиться женская ручка. Они кружатся по гостиной, подстраиваясь под джазовую мелодию. Мир исчезает и даже граммофон с музыкой растворяется в небытие. Фаина прикрыла глаза, полностью доверившись Крысиному Королю. Сколько ещё всего таиться в нём, что ещё он умеет? Этот Крыс лучше некоторых людей! Их тела не соприкасались, сохраняли хрупкую дистанцию, как того предполагал танец. — Ты так печальна, Фани. Незачем было врать мужу о праздном шампанском и музыке. — Это тебя не должно волновать, Кристофер. Ложь наполовину не совсем ложь, просто музыка появилась позже, может и шампанское тоже, а значит, я никому не врала, — Фаина вдруг остановилась, к миру вернулась чёткость, — Ты не останешься со мной, я знаю. Тебя ждёт мама, ты поспешишь к ней, так что незачем дурачить меня! Фаина отстранилась. Разговор и прощание с Базилем оставили в её душе гадкие чувства, с которыми Фаина привыкла разбираться в одиночку. — Что на тебя нашло, Фаина? Незачем вымещать на мне свои эмоции! — голос Короля сорвался на командный тон, который он обычно использует для общения с подчинёнными, — Я всего лишь хотел помочь тебе с вечерней скукой, скрасить одиночество, а ты… Фаина скривила губы. Подошла к граммофону и выключила музыку. Гостиная погрузилась в недолгое молчание. Они оба вспылили, оба понимали, что сделали это не со зла. Никто из них не был виноватым, поэтому молчание помогло им успокоиться. Тихое сопение, тяжелые вздохи. Ужиться людям с одинаковым характером бывает трудно! — Привилегия брака в том, что тебе всё присылают в двойном экземпляре. Сегодня доставили два пригласительных на рождественскую вечеринку. Подробности не могу рассказать, ты ведь ввёл комендантский час и новые запреты, — Фаина усмехнулась и посмотрела на Короля, — Составишь мне компанию в воскресенье? Улыбка Примы была так лучезарна, что Король ещё несколько секунд молчал, любуясь ей. — С тобой всё что угодно, mein Schatz! — он улыбнулся ей в ответ, — Я не упущу возможности провести с тобой вечер и ночь… — игриво улыбается Король. Крысиный Король приблизился к Фаине, и она попала в его мягкие, тёплые объятья. Он потёрся своим носом о её щёку, спустился к шее и укутался в душистые распущенные волосы Примы. — Мне нравиться, что ты прислушалась ко мне и стала чаще распускать волосы. Пусть только дома, но это начало. — Так я чувствую себя свободнее, это правда. Раньше я не придавала этому значения, но ты многое изменил в моей жизни, Кристофер. — Главное чтобы тебе было комфортно, Фани. Фаина почувствовала его улыбку. Сильнее сжав руки, Король ещё немного постоял в объятьях. Ему было так приятно, он растворялся в этих касаниях, от которых начинал зависеть. Сердце пронзила короткая боль, недостаточности материнских объятий и любви в детстве. Отбросив все печальные мысли и переживания, он отпрянул от Фаины. Крысиному Королю нужно было покидать свою изящную Приму. Он не мог оставаться дольше. Матушка его застала, когда он уходил из замка. Пришлось соврать и сказать ей, что это неотложные дела на фабрике дыма. Крысиная Королева соврала, что верит сыну, погрязшему во лжи ради собственной любви. Приняв свои чувства к Фаине Шэриз в ту тёмную ночь одинокого плача, Король стал более рационален. Теперь он не страдал от любви, а вдохновлялся. Сил прибавилось вдвое и всё это лишь от частых телефонных звонков и встреч с Фаиной.«Я любовь эту буду теплить, и вынашивать так Чтоб она разрослась во мне деревом Чтобы кончики пальцев стали ею окрашены И чтобы её во мне немерено…»
«немерено» лампабикт featuring Элли на маковом поле
Разрываясь между крысиным миром и отношениями, Король скорее хотел познакомить Фаину поближе со своим миром. Забрать её с собой под землю, познакомить с жизнью крыс. Окрысить Фаину Шэриз, вот его план! В этом вопросе ему стоило прислушаться к своей маме, она была права как всегда. Фаина не могла представить себя в крысином мире. Она любила роскошь дворцов и театров, любила яркость цветов и солнечный свет. Уйти под землю даже за любимым было для неё чем-то непостижимым. А пытаться привить крысам любовь к театру и балету, было затеей сложной, нереалистичной. Из этого вряд ли получится что-то стоящее, только время потратишь. Когда Крысиный Король покинул Фаину, она вновь включила музыку, сменив пластинку на Вертинского. Под красивые, но трагичные сюжеты, Фаина уснула в гостиной. Проснулась она ночью от шуршания граммофона. Алкоголь уже не чувствовался. Встав с дивана, Фаина аккуратно убрала пластинки на полку и вновь уснула. В полдень следующего дня Фаине позвонил Базиль. Благополучно добравшись до Французского Королевства, его встретили обеспокоенные родители. Они спрашивали о Фаине, Базиль сообщил им правду. Родители обменялись с ней несколькими словами, потом разговор завершился. Фаина думала о предстоящем Рождестве, до которого осталось всего два дня. С Крысиным Королём они обговорили некоторые детали предстоящего торжества, больше похожего на свидание. Через два дня Крысиный Король прибыл к дому Фаины в названный час. Позвонив в звонок дома семьи Шэриз, дверь ему открыла Фаина…«Спи, я завтра зайду за тобою после семи
Я зимнее солнце, и я появляюсь всё реже и реже
Мне так больно смотреть, как красиво лежишь ты на теле реки
Ты боишься меня, ведь мои поцелуи как нож тебя режут.»
«Земля» Маша и Медведи