Перо Цуру

Он только что убил троих демонов. Чайльд тяжело дышал, видя мир через серую дымку, приносящую лишь дискомфорт. Юноша не совсем понимал, что произошло, но вид окровавленного переулка и нескольких трупов нагонял на определенные мысли. Вина тут же захлестнула Тарталью, обжигая где-то в груди. Он не хотел... Он не хотел... Рука болит. Демоны смогли сломать ее? Это хорошо, это хорошо. Он не хотел, он правда не хотел, почему, почему, не хотел... " Хотел, Хотел, Ты хотел, Убил, убил, убил, убил." — Простите... — Упал на колени Чайльд, пытаясь целой рукой остановить поток слез: — Простите, я не хотел, простите, пожалуйста, простите, мне жаль... Мальчик медленно открыл глаза, тут же закрывая их обратно. Тело болит. Точно... Ему довелось пересчитать лестничные ступеньки собственной тушкой. Тяжело вздохнув, Аякс попытался встать. Ему всё равно, что с ним, ему нужно уйти. Сначала свобода, потом всё остальное. С этими словами ребенок, опираясь на всевозможные вещи, сделал первые, неуверенные шаги. Где он? Странное место, где странно пахнет. Пробираясь к двери на трясущихся ногах, Чайльд потянулся к ручке. Не заперта. Значит его не удерживают силой? Или не предполагают, что мальчик в ближайшее время очнётся? Неважно. Открыв ее, Аякс хотел сбежать, но наткнулся на целую толпу людей, в которой, кажется, каждый занимался своими делами, пока не услышал скрип двери. Все завороженно пялились на ребенка, когда один из них выглянул, удивлённо вскрикивая: — О! Журавлик проснулся! — Осиал несильно толкнул Бай Чжу, обращаясь уже к нему: — Ты ж говорил, что пацан будет булькать слюнями в подушку ещё как минимум день. Такая из тебя гадалка, знаешь ли. Тот раздражённо закатил глаза, потирая ушибленный бок: — Я всего лишь предположил. — Сказал врач, после чего подошёл к застывшему мальчику: — Как ты себя чувствуешь? Аякс молчал, боясь заговорить. Почему он вдруг оказался среди такого большого количества адептов? Они вспомнили, что Чайльд - убийца? Вспомнили, что своими же руками отобрали его жизнь? Хотят повторить казнь, чтоб уже наверняка? Скорей всего нет. Не вспомнили. Будь иначе, к нему бы не подходили и не спрашивали про самочувствие, а значит, пока не о чем беспокоиться. Наверное. Только вот мальчика почему-то затрясло. Он головой понимает, что причин бояться нет, но тело помнит, насколько долгим и мучительным был тот самый момент, насколько больно ему было, когда Нефритовый коршун пробил его грудь. Повода для страха нет, но Аяксу страшно. Лучше бы он тогда просто сбежал, а не пытался выслужиться перед Мораксом. Может быть тогда Чайльд смог начать сначала, не беспокоясь о будущих событиях. Прожил бы несчастных двадцать или тридцать лет в тихой деревушке, а после умер от какой-нибудь болезни, развившейся из-за не самой благополучной обстановки. Зато свободный! Зато эти двадцать или тридцать лет будут его по праву, где никто не сможет обвинить юношу в убийстве или одержимости. Но сейчас... Сейчас Аяксу придётся разбираться с огромнейшей ошибкой, допущенной сразу после возвращения. С чего он вообще решил, что идея покрасоваться перед богом камня хорошая? Идиот. Вроде взрослый человек, а ума не прибавилось. Или это из-за замашек детского тела? Всё равно. Что сделано - то сделано. Как бы иронично не звучало, вернуться в прошлое нельзя. Придется придумать план, чтоб выбраться из логова дракона. Бежать. Сбежать при первой возможности. Однако для этого понадобится много моры. Аякс не дурак. Понимает, что без денег выжить не получится, а значит нужно каким-то образом их получить. Раз уж он здесь, значит нужно максимально использовать этих адептов, накопить необходимое количество материалов для побега и мору. Чайльд много раз видел, как заискивал Антон перед отцом, чтоб получить заветные монетки. Нужно лишь повторить за ним. Нужно показать себя с лучшей стороны, чтоб адептам даже в голову не приходило убить его. Но как это осуществить? Мальчик может только разрушать. Надо над этим подумать. Надо подумать, чем он может быть полезным. — Бай Чжу, ты его напугал. — Осиал отодвинул доктора, становясь на его место: — Эй, Журавлик, приём. Тебе в рот и уши вода попала, что ты не отвечаешь? Так некультурно вообще-то. — Простите, мне жаль. — Аякс низко поклонился, из-за чего водяной растерялся. Бог тут же поспешил поднять детскую голову. — Ты что, слуга? Чего сразу кланяешься? — Простите. — Не прощу. — Фыркнул Осиал, продолжая держать ребенка: — Если бы было, за что, простил, а так нет причин для извинений, понял? Чайльд безразлично наблюдал за тем, как длинноволосый мужчина пытался донести до него свою мысль. Подумать только, и этот человек был тем, кто поймал и закинул сумасшедшего юношу в темницу, отнимая все его вещи. Переведя взгляд он увидел старушку. Мадам Пин, кажется. Она молча смотрела на то, как его убивают. А там Гань Дэ. Трусливый козел-цилинь, сбежавший ещё до начала казни. Хранитель Облаков, Владыка Лун, Творец Гор... Да тут целое собрание всех, кто был причастен к смерти Тартальи. Конечно, они не виноваты, что им пришлось так поступить. В конце концов Чайльд был одержимым чудовищем, который посмел напасть даже на Нин Гуан. Хорошо, Аякс не злится. Аякс не обижен. На данный момент ему всё равно. У него есть план и он будет его придерживаться. Ради спокойной жизни. Из размышлений мальчика вывело чье-то прикосновение. Осиал тыкнул ребенка в лоб, намереваясь разгладить чужие морщинки. — Ну точно маленький старикашка. Будешь так хмуриться, всех рыб распугаешь. — Каких ещё рыб? — Пробубнил Тарталья, прикрывая почти пострадавший лоб ладошкой. — Каких-нибудь. — Отстань от ребенка, Осиал. — В помещение зашёл ещё один человек. Точнее бог. Аякс тяжело сглотнул, когда посмотрел на того, кто был инициатором его смерти, на того, кто был его целью почти месяц. Моракс. Дракон неспеша подошёл к мальчику, присаживаясь перед ним на корточки: — Как ты, Аякс? Болит где-нибудь? Чайльд покачал головой, всё так же напряжённо смотря на Рекс Ляписа. Тот, кажется, уловил чужое смятение, поэтому, кашлянув в кулак, представился: — Меня зовут Моракс. Ты приходил ко мне некоторое время, пока я находился в подвале, помнишь? Ребенок кивнул, но, по какой-то причине, не выглядел более расслабленным. Тогда бог подумал, что это из-за большого скопления людей в небольшом помещении. Заранее попросив прощения, дракон подхватил мальчика на руки, и, позвав за собой только Бай Чжу, прошел в комнату, где до этого спал Аякс. Оставив врача и маленького пациента наедине, Рекс Ляпис вернулся к адептам, садясь по центру. Те сразу же замолчали, ожидая слов господина. — Как уже сказал Бай Чжу, никакого стресса и негатива. Мальчику нужно привыкнуть к новой обстановке, поэтому старайтесь незаметно присматривать за ним, чтоб он случайно не поранился. Вопросы? Первой заговорила Мадам Пин: — Что с ним будет потом? Ты собираешься построить ему отдельный дом? Моракс некоторое время обдумывал ответ: — Пока мальчик будет жить с нами здесь, но когда вырастет, сам решит, чего он хочет. — Что нам делать, если ребенок будет спрашивать про семью? Учитывая, что ты, скорей всего, убил их. — Не знаю. — Нахмурился дракон: — Вероятно, сказать правду. Но мягко. Не забывайте, что Аяксу всего пять, хорошо? Все согласились, уже обдумывая, как бы объяснить ребенку такую новость, однако это всё не понадобилось. Чайльд не задавал вопросов. Прошла уже целая неделя, а он не то, что бы не интересовался судьбой родственников, ему было абсолютно всё равно. С тех пор как мальчику выделили собственные покои, тот старался лишний раз не мелькать в коридорах. Только если к нему кто-то приходил, Аякс открывал двери, тут же приглашая войти. Его не волновало, кто пришёл: слуга, адепт или сам Моракс. Для него они все были равны. Все одинаково безразличны. Тарталья решил, что пока не придумает, как показать свою полезность, он не будет мешать. Его это устраивало, горничных, судя по всему, тоже. Не проблемный, ничего не приказывающий гость. Разве это не идеально? Мечта, а не работа. Однако это не нравилось каменному богу. Из раза в раз мужчина вытаскивал мальчика из кровати, лишь бы тот прошелся и подышал свежим воздухом, так необходимым для детского растущего организма. И Чайльд не сопротивляется. Потому что не хочет доставлять дополнительных неудобств. Потому что ему так стыдно, что сам Моракс выносит его на руках и усаживает на лавочку рядом с садом, в надежде, что ребенка заинтересуют несвойственные осени краски, но нет. Аякс даже не смотрит. Мальчик просто дожидается, когда условленное время выйдет и возвращается в покои, где уже вовсю убираются служанки. Не мешая им, Тарталья просто падает на кровать, заворачивается в одеяло и старается не думать о том, что в этой комнате он единственный, кто не занят делом. Мадам Пин, Осиал, Хранитель Облаков и Моракс незаметно следят за тем, как на очередной "прогулке" ребенок просто сидит на скамейке, уставившись в пустоту. Глубоко вздохнув, старушка всё же решила заговорить на эту тему: — Иногда мне кажется, что в теле этого ребенка находится взрослая, уставшая душа. И только мысль об этом заставляет меня грустить. — Даже если он прошел через тысячи кругов перерождения, Аякс не должен помнить чувства, которые испытывал в прошлых воплощениях. Это невозможно. — Опровергнул ее слова Моракс. — Знаю... Но его пустые глаза порой говорят больше, чем его язык. Ребенок несчастен. — Тоже так думаю. — Вмешался Осиал: — Разве все пятилетние дети не любопытные? Фонтаны всего поместья были готовы, что один маленький нарушитель будет волновать их воды, но Журавлик даже не пытается узнать, как выглядит место, в котором теперь живёт. Ему будто... Всё равно. — Может попробовать его чем-то увлечь? — Предложила Мадам Пин: — Негоже деткам не развиваться. Однако что мы можем ему предложить? — Или можно познакомить его со сверстниками. — Задумчиво потёр подбородок Осиал: — Даже рыбы знают, как важно иметь под рукой надёжного товарища. — И кого же мы ему предложим? Самые младшие в поместье - это Янь Фей, Гань Юй и Цици. Янь Фей триста восемнадцать лет, Гань Юй - четыреста двадцать пять, а Цици вообще зомби, которая не особо разбирается в человеческих отношениях. — Вздохнул Моракс, не зная, как поступить. — Совсем крохотульки. — Посетовал Осиал. Пока все спорили, Хранитель Облаков молча наблюдала за ребенком. Раз ни у кого нет идей, она предложит свою: — Я заберу его под свое крыло. В конце концов цапли и журавли похожи, может, во мне он увидит кого-то, кому можно доверять... А так, я научу его инженерному ремеслу. Механизмы - это всегда интересно. — Меня это не устраивает. — Запротестовал Осиал: — Ты утащишь его в свою мастерскую и ребенок солнечного света не увидит. — Если ты тоже хочешь проводить с ним время, так и скажи. — Закатил глаза Моракс, потом обратился к Хранителю Облаков: — Хорошо, попробуй. Пока водяной возмущался, что ему нет дела до этого не до человека, цапля вышла к Аяксу, дабы пригласить его к себе в ученики. Чайльд не сразу обратил на нее своё внимание, однако когда услышал про механизмы, решил поинтересоваться, умеет ли та создавать карманные телепорты. В конце концов, пусть про них юноша услышал только за год до своей смерти, не исключено, что Хранитель Облаков изобрела их гораздо раньше. Но, судя по растерянности адепта, у нее даже в планах не было изготовлять телепорты. А жаль. Тем не менее Тарталья посчитал, что обучаться у Хранителя Облаков, считающейся лучшей в инженерном ремесле будет хорошим вкладом в его будущий побег. Таким образом, Чайльд согласился, безмерно благодаря адепта. Моракс наблюдал за тем, как те двое о чем-то говорят. Сперва мальчик был не особо воодушевлен, однако в какой-то момент у него изменился взгляд. То ли в надежде, то ли в решимости. Но бог соврет, если скажет, что ему не понравилось увиденное. Ещё в самом начале он заметил, что Аякс ведёт себя иначе, чем другие дети, а дракон многое повидал... Рекс Ляпис полностью согласен со словами Мадам Пин. Перед ними будто бы стоит маленький взрослый, измученный жизнью. Как бы Моракс хотел зажечь эти потухшие синие глаза, подарить ребенку детство, безжалостно отобранное его семьёй... Мужчина угрюмо хмыкнул, не обращая внимания на то, как на него покосился Осиал. Подумать только, этому мальчишке потребовалось так мало времени, чтоб занять отдельное место в сердце дракона. А ведь бог надеялся, что после Гуй Чжун он ни к кому не привяжется. Засохший хлеб, булочка, баоцзы, цветок и маленькое, неопрятное тельце - это всё, что потребовалось, чтоб нарушить собственное обещание. Видимо его столетнее одиночество оказалось сильнее, раз позволило дитю двух миров подобраться чуть ближе, чем другим. Жалеет ли он? Ничуть. Аякс отдавал ему последнее, поэтому Моракс позаботится о том, чтоб мальчику не пришлось в чем-либо нуждаться. Это контракт с собою. Самый важный и ценный контракт. — А цапля не промах. — Присвистнул Осиал, вырывая бога из собственных мыслей. — Вон, уже увела пацанчика. Будем надеяться, что он не утопит ее мастерскую в чернилах. Моракс и Мадам Пин согласно вздохнули, волнуясь за ребёнка. Однако, вопреки всем опасениям, Хранитель Облаков отзывалась об Аяксе только положительно. На ее памяти это самый осторожный и аккуратный ученик за всю историю изобретений. — У мальчика талант создавать новое. — Довольно пропела адепт, показывая остальным небольшие проекты ребенка. — Просто золотые руки. — В последний раз ты так восхваляла Гуй Чжун... — Задумчиво протянул Гань Дэ, накидывая петли для будущей накидки его дочери. — Было бы забавно, окажись, что Аякс - это ее перерождение. — Посмеялся Ван Бэй, но был осажден несколькими братьями. Моракс гневно посмотрел на этого адепта. — Следи за языком. Аякс - это Аякс. Он отдельная личность. Тем более, будь это Гуй Чжун, я бы почувствовал. — Дракон вздохнул, смиряясь с тем, что осталось слишком много тех, кто не может отпустить девушку. Бог не может их судить, так как до недавнего времени и сам страдал от потери. — Ну... Это... Логично. Однако когда-нибудь Гуй Чжун вернётся. В конце концов она богиня. Все боги рано или поздно перерождаются. Пока все обсуждали девушку, Осиал выскользнул из зала, направляясь в определенное место. Постучав в дверь, мужчина ожидал, когда ему откроют. Как только из комнаты показалась копна рыжих волос, водяной сразу же перешёл к делу, узнавая, свободен ли мальчик. Аякс, по мнению самого бога, забавно нахмурился, прежде чем ответить, что не занят до вечера. Тогда Осиал, не спрашивая, схватил ребенка, вытаскивая из четырех стен. — Поплыли. — Усмехнулся он, засунул свободную руку в карман и, вытащив оттуда игрушечного кита, передал его мальчику: — Держи. — Хорошо. — К разочарованию мужчины тихо согласился Чайльд. В прочем, зацикливаться на первой неудаче водяной не стал. Он решил, что раз никто не берётся провести пацану экскурсию, этим стоит заняться ему. Кто, как не Осиал знает все интересные местечка в этом поместье? Где течет вода, там определенно был и бог. Картинная галерея, крыло, предназначенное для слуг, сокровищница, особенно заинтересовавшая Аякса... Мужчина показал ребенку всё, параллельно рассказывая историю сотворения многих вещей. Чайльд вопросов не задавал, но водяной видел, что тот внимательно слушал, что несомненно радовало его. Проходя мимо кухни, Осиал предложил сделать перерыв и пообедать. Тарталья не возражал, молча проследовав за ним. Позвав Мархозиуса, мужчина попросил приготовить что-нибудь сытное и, пока он думал, что бы им хотелось, Аякс уставился на... Медведя? Мальчик думал, что бог печи - великий повар, статный мужчина, а оказалось, что это какое-то животное. — Журавлик, не смотри так на Гобу, ты его смущаешь. — Водяной потрепал того по рыжей макушке: — Лучше скажи, что бы ты хотел съесть. Чайльд пожал плечами, отвечая, что всеяден, однако Осиала это не устроило: — У всех должна быть еда, которая радует больше, чем остальная. Не стесняйся, этот мишка может и выглядит неказисто, на деле умеет готовить всё. — Тогда... — Аякс сглотнул, всё ещё сомневаясь: — Я хочу суп с морепродуктами. Он ел его всего раз в прошлой жизни, но вкус запомнил навсегда. — С тем существом, у которого щупальца. — Уточнил ребенок, смущённо дёрнув носом. — Отличный выбор, — Присвистнул водяной, после чего обратился к Мархозиусу: — Две миски супа с морепродуктами, положи туда побольше осьминога, пожалуйста. Гоба, как назвал его Осиал, отправился на кухню, а они сели за стол, ожидая обеда. Чайльд вспомнил, что все это время держал в руке игрушку, поэтому, извинившись, протянул ее мужчине. Тот приподнял бровь, не понимая, чего тот добивается: — Хочешь поиграть со мной? — Спросил бог, протягивая руку к киту, но ребенок отрицательно покачал головой: — Вы попросили меня подержать его и вот, я возвращаю. Простите, что так поздно, забыл про нее. Мальчик занервничал, увидев на чужом лице разочарование. Он выбрал плохой момент, чтоб вернуть вещь? — Ты правда не понимаешь или делаешь вид? — Мужчина вздохнул, сдаваясь: — Это подарок. Оставь себе. Настало время Аякса удивляться. Зачем ему игрушка? Может он и выглядит сейчас как пятилетний ребенок, но не давал повода думать, что нуждается в чем-то столь... Детском. Посмотрев на кита, Чайльд прикусил щеку. Если в этой вещи нет моры, она максимально бесполезна для него. Однако, что будет, если сказать об этом Осиалу? Тот разозлится? Обидится? Тарталья не любит подарки. Это означает, что нужно подарить что-то взамен, чтоб не остаться должником. И, как человеку, у которого не было ничего, это всегда было гиблым делом. Аякс может предложить камень. Нет, не кинуть в целях навредить... Просто... Камень. Камни красивые, сложно не любить камни, особенно те, у которых есть форма. В свое время у юноши собралась целая коллекция: большие, маленькие, плоские, квадратные... И, даря камень, он отдает частичку своей души. Черной, уродливой, но как есть. Однако сейчас у мальчика нет камней. Да и вряд ли камень будет хорошей платой за такую игрушку. Может если найти кор ляпис, он сумеет уравновесить подарки, но будет странно выбежать из кухни и отправиться на его поиски. Осиал наблюдал за тем, как ребенок перед ним хмурится, что-то обдумывая. Тому не нравятся киты? Ну, ладно, в следующий раз принесет рыбу. Это не проблема. В конце концов у водяного много денег. Аякс резко дернулся, ощупывая свою одежду, желая найти хоть что-то, что можно дать взамен, но ничего не было. У мальчика даже в этой жизни пустые карманы. Мужчина не совсем понимал такое поведение, однако внимание привлекло кое-что другое. Пока пацан крутился, он не заметил, как из его кофты что-то выпало. Наклонившись, бог поднял это. — Что это? — Покрутив предмет, Осиал нахмурился: — Журавлиное перо? Журавлик, оно твоё? Ты же вроде не можешь принимать облик птицы. Не дождавшись ответа, водяной посмотрел на застывшего Аякса. До мужчины не сразу дошло, что происходит, но когда ребенок стал стремительно бледнеть, он подскочил со своего места и, оббежав стол, стал рядом с ним, несильно хлопая по детским щекам, пытаясь привести того в чувства. Что это такое? Почему мальчик выглядит так, будто вот-вот потеряет сознание? — Эй, эй, — Пригладив рыжие кучеряшки, Осиал ещё раз окликнул Аякса: — Журавлик, ты чего? — Пожалуйста... — Еле слышно позвал Чайльд, смотря на бога исподлобья: — Пожалуйста, не забирайте его, господин, я очень прошу, отдайте его мне, это мое, мама, пожалуйста отдайте, отдайте, отдайте, отдайте... Осиал вздрогнул, когда услышал поток хриплых, отчаянных слов мальчика. Он видит в нем кого-то, кто собирается отобрать что-то ценное? Без лишних вопросов водяной вернул ребенку перо, наблюдая, как тот аккуратно приглаживает прядки и прячет его обратно в кофту. — Журавлик, не пугай так больше. — Мужчина расслабленно выдохнул, садясь на место: — Тебе следует быть осторожнее, иначе рискуешь однажды потерять перо. Давай я подарю тебе волшебный мешочек? Он не будет тебе мешать и из него ничего не выпадет. Полезная штука. — Не нужно, господин, это довольно дорогая вещь, не хочу, чтоб Вы тратились на меня. — Обижаешь, — Хмыкнул водяной, забирая у пришедшего Мархозиуса поднос с тарелками: — Дядя Осиал может купить тебе хоть тысячу магических мешочков. Только скажи, и к завтрашнему утру они будут в твоей комнате. Дядя... Осиал? Ладно, неважно. — Спасибо, мне не нужно столько. — Аякс задумался, но решил, что если он хочет сохранить перо мамы, ему необходимо приобрести специальную сумку, и, раз этот бог сам предлагает, Чайльд не станет отказываться. Мешочек - это полезная вещь, в отличие от игрушки: — Разве что только один. Мужчина довольно прищурился, кивнул и пригласил мальчика к обеду. После этого они ещё немного прошлись по поместью и Осиал провел Аякса к комнате. Ребёнок поблагодарил за прогулку и попрощался, однако что-то тревожило его. Ещё в середине их пути Тарталья заметил, что водяной чересчур дружелюбно к нему относится. В прошлой жизни тот казался намного агрессивнее и всегда сильно щурился, глядя на него. Хотя, учитывая обстоятельства, нет ничего странного, что бог ненавидел убийцу. В конце концов это было заслуженное отношение. Повезло, что его не избивали и не морили голодом, как рассказывали многие заключённые. Просто оставили юношу одного в темнице, пока все готовились к казни. Не самые приятные воспоминания, но могло быть и хуже. Если бы Чайльд изначально был нормальным, этого бы не произошло. Он бы не убивал, он бы не был убит, он бы не чувствовал себя виноватым... А ведь Аякс и правда сам виноват. "Верно, Ты виноват, Виноват, Убийца, —" — Заткнись... "Думаешь, вернулся назад и всё изменилось? Нет, нет, — " — Заткнись! "Убийца всегда остаётся убийцей, Виноват, ты виноват, виноват..." — Заткнись, заткнись, заткнись. — Мальчик бил себя по голове, желая избавиться от мерзких мыслей, однако те не спешили замолкать, напоминая ему, кто он такой. Уже на грани истерики, Тарталья упал на колени и сильнее замахнулся, лишь бы наступила тишина, однако его руку перехватили. — А? — Издал растерянный звук ребёнок, когда что-то теплое накрыло его. Присмотревшись, он понял, что это было не покрывало. Но почему? Почему Моракс обнимает кого-то вроде него? Ему не противно? Почему сам бог принял его - грязного, испорченного человека? Аякс этого не понимал. И вряд ли когда-нибудь поймет. — Всё хорошо, не переживай. — Дракон положил руку на рыжую макушку, осторожно прикасаясь там, где до этого бил мальчик: — То, что "она" говорила, не правда. Не слушай ее. Это всё ложь. — Вы же даже не знаете, о чем я думал, как можете говорить нечто подобное? — Чайльд не сопротивлялся, позволяя тому делать с собой что угодно. — Я видел достаточно, чтоб предположить, мой мальчик. — Рекс Ляпис положил лоб на детское плечо, стараясь не приносить дискомфорта: — Это ужасно, я знаю, но что бы не пришло тебе в голову, какие бы плохие мысли не посещали, знай, они не твои. Они навязаны Бездной. — Бездна? — Поморщился ребенок, всё ещё не поворачиваясь к богу лицом. После всплеска энергии Тарталья чувствовал себя вымотанным. Мужчина это увидел. — Я объясню тебе чуть позже, а сейчас тебе нужно отдохнуть. Слышал, у тебя был довольно активный день, уверен, ты устал. — Встав, Моракс подхватил ребенка на руки и отнес его в кровать, укутывая в одеяло: — Я побуду с тобой, пока ты не уснёшь, поэтому закрывай глаза. Наблюдая за тем, как Аякс расслабляется, дракон грустно вздохнул, говоря в пустоту: — Прошу, что бы ни случилось... Больше не делай себе больно.