Перо Цуру

Вода – есть жизнь. Именно поэтому, когда Фокалорс – богиня водяного города, – пожертвовала собой ради спасения своего народа, тем самым потеряв право на перерождение, жизнь будто бы покинула эти земли. У жителей по-прежнему оставались море и многочисленные реки, но дождя не было уже пятьдесят лет, что плохо влияло на окружающую среду. Многие боялись, что в скором времени и все источники исчезнут, оставив после себя лишь память о некогда процветающем городе. Единственный, кто мог помочь с этой проблемой – верный защитник Фокалорс, водяной дракон, но тот пропал, когда его госпожа погибла. Демоны несколько раз устраивали походы, дабы разыскать дракона, но всё было бесполезно. Водяной город был обречён. Об этом беспокоились все. Все, кроме одного поселения, где жили преимущественно водяные, соседствуя с сиренами. Казалось бы, они будут первыми, кто завянут без воды, но, как говорят в народе: "Какой бы кошмар не творился в мире, до тех пор, пока водяные играют на инструментах, а сирены поют свои песни, всё будет хорошо." И вправду, водяные славились своей праздностью и миролюбивостью. Имея от природы слабое здоровье, они решили, что раз их жизнь может оборваться в любой момент, то почему бы не провести ее в счастье и веселье? Особое внимание водяные уделяли семейным ценностям. Воспитывая в каждом ребенке любовь к родителям, а позже и к избраннику, они могли быть уверены, их поселение ждёт лишь процветание. Живя на границе, водяные не раз слышали о катастрофе, которая ждёт покинутый небесами город, но это нисколько их не пугало. Если судьба хочет забрать их хрупкие души, пускай забирает, только пусть подождёт, пока они допоют свои последние песни и исполнят свои последние танцы. Сначала веселье, потом всё остальное! Однако, чего водяные совершенно не ожидали, так это то, что в их маленьком поселении родится новый бог. То был темный, непривычно пасмурный день, и, с первым плачем младенца, в небе раздался грохот, а спустя короткий миг, хлынул дождь, оживляя умирающую природу. Народ возрадовался божественной благодати, воспевая новорожденному хозяину молитвы. Ребенку было даровано имя Осиал, но, также старые демоны, обученные читать судьбу существа, ярко улыбались, ласково назвав его богом Жизни. Водяные знали, что мальчика нужно будет отдать на воспитание в главный особняк, где раньше жила госпожа Фокалорс, но, стоявшие вокруг кроватки старейшины посмотрели на младенца и просто плюнули на правила, приняв решение подарить тому детство обычного ребёнка. Он – часть их семьи, а семья никогда не предаст своих близких. Осиал рос довольно тихим мальчиком. Порой и слова невозможно было вытянуть из него. Никто не знал, с чем это может быть связано, поскольку его баловали и давали всё необходимое, но, списав на такой характер, водяные уделяли ему такое же внимание, как и всем остальным детям в их поселении. Для них Осиал был просто ребенком, а не богом. Однако с тем никто не забывал, что в будущем тому придется возглавить целый город, поэтому старались помочь изо всех сил. Несмотря на все усилия водяных, Осиал прекрасно понимал, кем является, и что несёт за собой его божественное имя. Дабы не подвести свой народ, он каждый день тренировался использовать свои силы, чтоб иметь возможность помочь нуждающимся. Родители и старейшины грустно качали головами, приговаривая: "маленький взрослый" на этого чересчур ответственного замкнутого ребенка. И так продолжалось на протяжении трехсот лет: Осиал был поистине одиноким мальчиком, предпочитавшим проводить время за учебой. В его возрасте дети активно игрались и заводили дружбу с другими такими же детьми, но маленький бог не интересовался этим. Он хотел защитить свой дом, даже несмотря на ужасную тяжесть и боль. Но однажды, когда Осиал увязался за главой поселения на следующую встречу, мальчик неожиданно замер, широко раскрыв глаза и прижав ладони к щекам. Дед испугался, когда увидел состояние воспитанника, но тот лишь восхищённо произнес: — Богиня... Подумав, что их решила посетить владыка другого города, глава принялся высматривать незнакомку, но в результате никого не увидев, спросил об этом ребенка. Осиал протянул руку вперёд показывая на довольно неожиданную персону. Рассмеявшись, дед поспешил объяснить: — Это Бешт, мой дорогой мальчик, она на пятьсот лет старше тебя. Совсем недавно вернулась с родителями из небольшого путешествия. — Бешт такая красивая... — Завороженно проговорил Осиал, всё так же не двигаясь и не моргая. Глава усмехнулся, глядя на воспитанника. Откровенно говоря, девочка не пользовалась популярностью среди мальчиков своего возраста. Крупное тело, жёсткий нрав и далеко не нежное лицо... Отличные качества для воина, но никак не для будущей жены. Всё это полная противоположность образа девушки, к которому привыкли остальные. Вероятнее всего, когда вырастет, она будет выше и здоровее всех в поселении, именно поэтому многие сторонились её, но этот мальчик, видимо, рассмотрел в ней что-то, что незаметно для обычных глаз. В конце концов он бог, а богу многое подвластно. Пока пожилой мужчина размышлял об этом, Осиал не спеша подошёл к девочке, аккуратно прикасаясь к рукаву ее одежды. Та почти сразу обернулась, нахмурившись от чужой наглости, но не заметив никого из ровесников, опустила голову, сталкиваясь с проницательным взглядом лазурных глаз. Это тот бог, о котором все говорили? Такой хилый... — Простите, — Начал мальчик, глядя на Бешт снизу вверх: — Давайте дружить? Я Осиал. Девочка фыркнула, закатив глаза: — Ещё чего. Думаешь, раз бог, можешь получить всё, что захочешь? — Нет. Не думаю. И мне не нужно Вас получать, Вы же не то корыто у моего дома. — Он пытался говорить как можно серьёзнее, но детская шепелявость делала его речь более комичной: — Я бы хотел дружить, но если Вы не хотите, настаивать не стану. — Перестань говорить так официально, — Поморщилась Бешт, делая шаг назад: — И я не вожусь с теми, кто слабее меня, поэтому отстань. Она собиралась уйти, когда послышался такой же спокойный голос мальчика: — В таком случае я стану сильнее, и спрошу ещё раз. До встречи, Бешт. И Осиал сдержал своё слово. В то время как Бешт тренировалась, чтоб стать воином, он следовал пути своего божественного имени, становясь более влиятельным. И, пусть физическая сила ему была неподвластна из-за слабого здоровья, никто не смел даже сомневаться в его умственных способностях. Демоны со всех округов приходили к нему, чтоб тот благословил их детей на хорошую жизнь, а также приглашали его в мертвые зоны, дабы с помощью живительной воды бог восстановил территорию. Спустя семьсот лет подросток принял присягу воинов города в главном особняке. Дракон так и не захотел встретиться с новым Лордом, но Осиала это не беспокоило. В толпе он заметил ту, о ком думал всё это время. Вместо того, чтоб пригласить её выйти, бог сам встал с трона и подошёл к ней, задавая вопрос ещё раз: — Здравствуй, Бешт, — Улыбнулся он, по-прежнему смотря снизу вверх: — Как и обещал, я стал сильнее. Теперь будешь дружить со мной? — Глупый, — Смутилась девушка, отведя взгляд. Другие хотели возмутиться такому грубому обращению, но были прерваны. Бешт встала на одно колено, опуская голову: — Буду. А также клянусь быть твоим самым преданным рыцарем до конца отведённого мне времени. Осиал улыбнулся, довольно прикрывая глаза. Ещё через пятьсот лет они вступили в отношения, приняв свои чувства друг к другу. Бешт сомневалась в своем решении, так как совсем не похожа на обычных девушек, и выглядит крайне крупной на фоне худого бога, но того это будто бы даже не волновало. Он продолжал заботиться о ней, игнорируя чужие бесстрашные насмешки. Однажды воительница спросила, почему так, ведь не может быть, что Осиал не слышал, что о нем говорят, на что тот лишь пожал плечами: — Если любить свою женщину – позор, то я самый позорный мужчина на свете. — Увидев на чужом лице смесь смущения и недоумения, он усмехнулся: — Тем более как я могу стесняться той, кого выбрал? Поэтому думая, что ты недостойна плавать рядом со мной, ты оскорбляешь мои вкусы. После этого Бешт больше не стеснялась стоять возле Осиала, даже если находились умники, смеющиеся над ними. Ее избранник был слишком добрым, поэтому позволял им говорить что угодно, ведь не всё сказанное обязательно является правдой. Важно то, кем они сами себя считают. Пусть девушку иногда раздражало его миролюбие, она как никто другой знала, что это из-за его природы бога жизни. Главное чтоб Осиал был счастлив. Если счастлив он, счастлива и она. Если счастлива она, счастлив и он. И даже начало войны не помешало им сыграть свадьбу, когда они оба стали достаточно взрослыми. Бог считал, что ему повезло, и никогда в этом не сомневался. Его женщина так прекрасна. Но, к сожалению, слишком много времени проводить не получилось, несмотря на свое имя, Осиал, как Лорд города, должен был присутствовать на войне, дабы поддерживать настрой армии, а также придумывать стратегии для атаки. Он никогда не поддерживал убийства, поэтому старался, чтоб битва несла за собой как можно меньше жертв не только со стороны демонов, но и людей. Бешт тоже присоединилась к битве, применяя все накопленные знания. Как жаль, что дракон-защитник так и не появился... Видимо ничто не может заинтересовать его. Со временем обороняться стало сложнее, поэтому Осиал приказал провести расследование, с каким городом можно было бы объединиться, и через пару дней ему доложили об одном могущественном боге-воине из каменного города. Не теряя ни минуты, водяной написал письмо с предложением о сотрудничестве и отправил гонца прямиком к богине Гуй Чжун. Ответ долго ждать не заставил, и вскоре настал момент встречи с тем легендарным бойцом. Говорили, что тот способен лишь одним взмахом хвоста сокрушить пятерых человек, а когтями разодрать любую броню, но то, что он увидел, повергло его в шок: — Кто пустил ребенка на поле боя? Совсем не смешно. Перед ним явно стоит совсем мальчишка, ещё мир не видевший. Неужели каменный город решил подшутить над ними? Пусть этот молодой дракон и бог, но явно не военный. Будь проклят тот, кто затащил его в эту бойню, у них в поселении дети должны оставаться детьми независимо от происходящего вокруг, так какого чёрта соседнее царство позволяет себе нечто такое... Неприемлемое? Однако сам дракон настаивал на своей полезности. Что ж, к сожалению, отговорить его не получится. Он же фуцанлун, верно? Говорят, упертые ребята, поэтому пока придется согласиться на участие этого ребёнка. Неожиданностью было то, что Моракс совершенно не умел писать и читать. Как так вышло, что Лорд Гуй Чжун не занялась этим делом сразу, как познакомилась с ним? Молодой новый бог... Ему будет тяжело. И неважно, что Осиал такой же. Вся разница в том, что водяной вырос в здоровой обстановке и не был вынужден так рано принять на себя такую ответственность, хотя и стремился к этому. Бог жизни не сможет вернуть маленькому дракону украденное детство, но сделает всё возможное, чтоб стать тем взрослым, на которого можно положиться. Пока сам Моракс не вырастет, Осиал будет присматривать за ним и давать советы, если те потребуются. — О чем задумалась моя милая морская змейка? — Подтрунивала Бешт, проведя ногой по спине мужа, сидящего на краю кровати. Тот долго не думая, развернулся, перехватывая женскую лодыжку, так бесцеремонно отвлекающую его от планов касательно следующего шага. — Лишь о том, как бы поскорее закончить войну и вернуться домой, — Осиал поцеловал ее ногу, внимательно следя за чужой реакцией. Не только Бешт любила дразнить своего партнёра. — Надеюсь, это случится как можно скорее. А пока прекрати вести себя так мягко, а то не заметишь, как все рыцари потеряют к тебе уважение и совсем обнаглеют. — Она поменяла положение, чтоб было удобнее разговаривать. — Но, дорогая моя, единственный рыцарь, который видит меня мягким – это ты. — Мужчина подпёр рукой щёку, дразняще улыбаясь: — И я совсем не против, чтоб ты наглела. — Дурак, — Усмехнулась Бешт, полностью расслабляясь на подушках. — Дурак, — Подтвердил Осиал, нисколько не обижаясь: — Зато очень счастливый. Они ещё некоторые время баловались, пока мужчина кое-что не вспомнил: — Слушай, мне тут одна рыбка булькнула, что ты накричала на какого-то демона. Бешт не сразу поняла, о чем тот говорит, но хорошо подумав, тяжело вздохнула: — Да, был там один. Всё просился в роли моего помощника, мол достоин этого, но какой из него авангард? С его способностью можно только в разведку. И то с натяжкой. Парнишка трусливый, чуть что – сразу прячется в кусты. Как он вообще в армию попал, не понимаю. Я ему так и сказала, но он все ныл и ныл, вот я и сорвалась. Женщина нахмурилась, вспоминая, что было дальше: — Когда я замолчала, этот демон так посмотрел на меня своими красными глазенками, потом кинул: "я отомщу тебе и всем твоим потомкам", и ушёл. Странный тип. — Неприятная ситуация. — закусил губу водяной: — Нужно найти его и присматривать, чтоб не доставлял проблем. — Не выйдет, — Пожала плечами женщина: — Это существо так просто не обнаружить. Я ж говорю, если бы не трусость, был бы отличным разведчиком и даже шпионом, но увы. — В таком случае пока просто следи за обстановкой. Время неспокойное, многие сходят с ума. После этого люди стали нападать всё чаще, умудряясь поджидать отличный момент, когда демоны не готовы к битве. Из-за этого все чувствовали давление и упадническое настроение, которые с каждым днём лишь усиливались. Только благодаря стратегиям Осиала им удавалось кое-как обороняться, минимизируя потери. Однако в один из таких дней водяной не захотел вести группу демонов через привычный каньон. Этот путь мог сыграть большую роль в этом бою, но что-то не давало ему покоя, поэтому, ради интереса, он решил обойти его, чтоб подойти к нужному месту с другой стороны. Бешт очень не понравилась эта идея, Осиал понимал, но не мог допустить, чтоб они ослушались приказа, так как от этого могут зависеть жизни сотни существ. А когда дело касалось жизни, интуиция бога никогда не подводила. Идти через каньон опасно, поэтому, забыв на некоторое время, чтоб перед ним любимая жена, водяной разговаривал с рыцарем, отказывающимся действовать по плану. Осиала беспокоило поведение Бешт. Та всегда была довольно упряма, но при этом понимала, когда нужно просто послушаться. Вечером пара решила поговорить об этом. Сидя на коленях перед супругой, мужчина сперва выслушал, что она сказала, а потом и сам извинился, целуя ее руки. Его не интересовало, что происходит за пределами комнаты, сейчас он проводит время со своей женщиной. — Бог Жизни вряд ли будет груб и жесток, моя дорогая, — Усмехнулся Осиал, после чего перевел взгляд на дверь: — А теперь, когда наш нежданный гость ушёл, предлагаю немного отдохнуть. Воительница по-прежнему держала лицо мужа в своих руках: — Ты про Моракса? Не знала, что он здесь, но днём этот дракончик выглядел довольно грустным. Возможно ему хотелось спросить, помирились ли мы. Как считаешь? — Считаю, что малыши-икринки не должны решать проблемы своих родителей, — Улыбнулся Осиал, следя за реакцией жены. — О? Ты считаешь себя родителем этого демонического бога? — Нет, — Честно ответил тот: — Скорее учителем и другом. Просто сказал, чтоб ты поняла, что я имею в виду. — Знаю. Просто пошутила, — Выдохнула Бешт, наконец падая на постель: — Устала. Давай спать. И Осиал, будучи самым счастливым существом на свете, плюхнулся рядом, тут же обнимая и прижимаясь к ней. Как было бы здорово вернуться домой и вот так вот лежать в их собственной кровати. *** Кто ж знал, что это случится так скоро... Не находя себе места, водяной брался за любое дело, стараясь придумать выход из сложившейся ситуации. После возвращения воинов, демоны решили устроить небольшой пир в честь успешной миссии, и, пока все веселились, Бешт подошла к супругу, тихо передав новость, которую сама только узнала. Первой реакцией бога было неверие. Потом страх. Убедившись, что никто не обращает на них внимания, мужчина за руку повел воительницу в комнату, где они временно проживали. Посадив ее на кровать, водяной принялся нервно наматывать круги, думая, как следует поступить. — Осиал... — Голос женщины был поникшим, а сама она загнанно смотрела на напряжённого мужа: — Прости меня... Только тогда мужчина остановился, кинувшись утешать Бешт: — Что ты, дорогая, это не то, за что надо извиняться. — Знаю, — Воительница сглотнула вязкую слюну: — Просто ты выглядишь таким грустным... Наверное, мне стоит... — Нет! — Перебил ее Осиал: — На самом деле, я очень рад! — Дабы выглядеть более убедительным, он попытался улыбнуться: — Просто мне очень страшно, Бешт. Сейчас совсем неспокойное время, тем более что у меня, как у главного стратега, огромное количество недоброжелателей. Я просто думаю о том, как защитить вас. — Всё же будет хорошо, да? — Ещё никогда водяной не видел свою жену такой уязвимой. — По другому и быть не может. — С притворной уверенностью сказал он, а после добавил: — Ты исчезнешь из армии. — Что? — Встрепенулась женщина, уставившись на супруга. — Но, чтоб это выглядело естественно, всё будет происходить постепенно: сначала ты будешь булькать четыре раза в неделю, потом три, два, один и, наконец, капитан Бешт на некоторое время пропадет из виду. — Но кто тогда займет моё место? Осиал ответил не сразу: — Вероятнее всего Моракс. — Хорошо. А что нам делать потом? Это всё временные изменения. Водяной опустил глаза, обдумывая план. Через пару минут он метнулся к шкафу, шарясь по ящикам, дабы что-то найти. Вытащив неприметную шкатулку, мужчина достал из нее круглый предмет, завёрнутый в платок. Бешт широко раскрыла глаза, следя за действиями мужа: — Это же... — Жемчужина. — Подтвердил тот: — Мы используем ее. — Но как... Ты же ее так любишь, она тебе досталась от матери. — Всего лишь безделушка по сравнению с вами. — Сжав в руке предмет, Осиал продолжил: — Неважно, кто это будет, мы назовем его Чжэнь Чжу – наша Жемчужинка, наше драгоценное сокровище. Для других это будет лишь украшение, которое я специально буду всегда носить с собой, а для самых близких – новый член семьи. И, пока война не закончится, весь остальной мир не должен знать о Чжэнь Чжу. И вот, дабы обеспечить своей беременной супруге комфорт, бог вернул ее в их дом на утесе. Там и море, и свежий морской воздух, который так полезен для их народа. Так ребенок будет развиваться здоровым, а мать не почувствует слишком большой усталости. Осиал и сам старался как можно чаще бывать дома, чтоб во многом помочь, но суетливость никуда не делась. Чем ближе подходил срок, тем более нервным становился водяной, так как ужасно боялся того, что может их ждать. Он знает, что многие заметили его состояние, но ничего поделать с этим не мог. Оставалось лишь скинуть на усталость, подавляя страх и тревогу. Но когда мужчина впервые взял на руки своего маленького ребёнка, неуверенная улыбка не могла не появиться на его лице. Мальчик. Его дорогая жена родила ему сына, Осиал теперь папа! Водяной чувствовал трепет, целуя лоб синюшного младенца: — Чжэнь Чжу, мой мальчик, мой дорогой сын, да будет твоя жизнь благословлена свободой и счастьем. — Ощущая, как трясутся его руки, Осиал сделал глубокий вдох, только чтоб понять, что трясутся не только они, но и он весь. Слишком перенервничал: — Обещаю, все, кто о тебе знает, любят тебя, в том числе и твои родители. — Ну, всё, папаша, отдавай ребенка матери, — Посмеялась Бешт, видя состояние мужа: — И соберись. А то ты начал растекаться. Только тогда мужчина понял, что от переизбытка чувств потерял контроль над своими силами. Извинившись, он передал младенца супруге, спрашивая, нужно ли ей что-нибудь. Та лишь погнала его на улицу, чтоб подышать воздухом и прийти в себя. Через месяц к ним пожаловали гости. Осиал был уставшим, поскольку Чжэнь Чжу был немного беспокойным и его ноша продолжала напоминать о себе, но радость затмевала любые неудобства. Пригласив Моракса и Гуй Чжун в дом, он провел их в комнату, где отдыхала Бешт. Они почти с самого начала решили, что расскажут этим двоим свой секрет. На удивление, именно дракон был тем, кто первый заметил свёрток в отдельной кроватке в углу помещения. — Это Чжэнь Чжу, — Гордо улыбнулся Осиал, кладя руку на плечо своей жены: — Но прошу, называйте его Жемчужинкой. Мы бы не хотели, чтоб кто-то, кроме нашего народа и близких, знали о его существовании, пока не закончится война. — Хорошо, мы понимаем. — Кивнул Моракс не сводя глаз с совершенно белого ребёнка. Это увидел водяной и, легко посмеявшись, объяснил: — Белый, как настоящий жемчуг, правда? Первые чешуйки у него должны прорезаться в годик. Тогда всё поселение празднует первый День рождения ребёнка или детей. В зависимости от количества ровесников. — Ого, у вас там что, чуть ли не каждый день праздник? — Дракон поражался их привычкам. — Что ты, — Посмеялся Осиал: — По такому случаю один-два раза в сто лет. Несмотря на культ семьи, наши мужчины и женщины всегда с ответственностью подходили к вопросу о детях. В большинстве случаев... — Удивительно, что вы решились на такой смелый шаг, — Впервые за долгое время отозвалась Гуй Чжун, протягивая палец младенцу. — Это была случайность, на самом деле, — Бешт вздохнула и попросила передать ей Чжэнь Чжу: — Жемчужинка – незапланированный ребенок. — Тем не менее крайне желанный. — Закончил фразу Осиал, подавая жене дополнительное одеяло, чтоб согреться. После родов её ноги слишком часто мёрзли. — Да-да, всё так. Хотя, если бы на месте Осиала был бы кто-то другой, я, наверное, не решилась идти до конца. На этого дурака легко положиться. Водяной смущённо улыбнулся, присаживаясь на край кровати. Идиллия, – думали боги каменного города, – но пускай так будет как можно дольше. Война забирает слишком много хороших моментов, даруя лишь боль и потери. Год прошел довольно быстро, и вот настал день празднования. Помимо Чжэнь Чжу, участие принимали также ещё два ребенка – мальчик и девочка, являющимися близнецами. Рядом с ними сидели их широко улыбающиеся родители, для них это великое событие, ведь первый год жизни водяного – самый опасный период. Если взрослая особь является слабой, то что говорить про детей? Именно поэтому они поздравляют ребенка, пережившего столь сложный час. Осиал и Бешт тоже присутствовали, но лишь в качестве зрителей. Дабы гости, пожелавшие посетить мероприятие, не узнали, что Жемчужинка – их сын, они договорились с парой водяных, чтоб те выступили в качестве подставных родителей мальчика, и теперь наблюдали, как Чжэнь Чжу с огромным увлечением слюнявил руку фальшивой матери. — Он своего не упустит, — Вздохнула Бешт, покачав головой: — Всё в рот тянет. — Все дети такие, не стоит быть слишком суровой. — Улыбнулся Осиал, любуясь своим сыном. Его белые короткие волосы прекрасно сочетались с яркими золотыми глазами и прорезавшимися бледными чешуйками. Вот подрастет и будет таким красивым молодым водяным, девушкам на загляденье. — Ты так говоришь только потому, что с лёгкостью сможешь подлечить его своими силами. А что делать тем, у кого нет такой возможности? — С начала войны раненых стало больше, к сожалению, за всеми уследить не получится, но ты же знаешь, что если меня попросят, я не откажу. Сколько существ пришло в дом моих родителей, чтоб искать помощи... — Спасибо, что не к нам в дом. Даже не представляю, как бы реагировала на толпы демонов у порога. Не понимаю, откуда у тебя столько желания и времени помогать другим, особенно учитывая твою дополнительную работу. — Я же бог Жизни, — Хмыкнул мужчина: — Как минимум это моя обязанность. Я должен дарить надежду на будущее. После этого старейшина поселения попросил Осиала выйти и благословить детей. Раньше всем этим занимался глава, но, с появлением бога, эта задача легла на его плечи. Долго не думая, тот вышел вперёд, сперва уделяя внимание двум близнецам, активно завозившихся на чужих руках: — Пусть Жизнь благословит вас здоровьем и счастьем, равным ее любви к столь чудным созданиям. Добавив ещё несколько предложений, мужчина передал детей их родителям и подошёл к своему собственному сыну. Зная, что на скамейках сидят демоны из других поселений, которые могут нести потенциальную опасность, он старался никак не показывать своей особенной привязанности к малышу. Однако сам мальчик не понимал, почему папа не играет с ним, как делал это обычно. Замерев в его руках, золотые глаза неотрывно следили за эмоциями родного взрослого: — Я благословляю тебя, дитя, пусть твоя жизнь будет лёгкой, долгой, и, — Осиал вздрогнул, когда маленькая ладонь не сильно шлепнула его по щеке: — Папа! — Взвизгнул Чжэнь Чжу, ещё раз стукнув рукой, привлекая внимание мужчины. — ... И свободной. — Продолжил бог, незаметно приобнимая Жемчужинку: — А также поздравляю родителей с его первым словом. Удивительно, что ребенок так рано заговорил, учитывая, что, в среднем, водяные начинают говорить только в три. Это ещё раз доказывает, что он будет гордостью для нашей большой семьи. В самом поселении знали, чей на самом деле ребенок, поэтому не смогли сдержать вопли радости. Другие демоны, посчитав, что им тоже стоит похлопать, принялись вставать со своих мест, поздравляя мужчину и женщину, играющих родителей мальчика. Осиал собирался отдать им Чжэнь Чжу, но тот вцепился в волосы отца, не желая снова расставаться с ним. Все смеялись над мучениями бога, пытающегося вырваться из захвата цепких маленьких пальцев. — Папа! — Захныкал Жемчужинка, не понимая, почему папа хочет оставить его с какими-то чужими существами. — Я тут, малыш, — Вмешался фальшивый отец, забирая ребенка на руки. Не теряя времени, Осиал спустился со сцены, возвращаясь на своё место. Он продолжал молчать, держа голову опущенной, но когда Бешт наклонилась, чтоб заглянуть мужу в лицо, женщина обнаружила, что тот слишком по-глупому довольно улыбается, заливаясь слезами. И воительница его понимает. Происходит такой важный момент в жизни родного ребёнка, а им приходится отдать его другим существам. Вздохнув, Бешт прошептала: — Вот так вот носишь их под сердцем десять месяцев, рожаешь, воспитываешь, а их первое слово всё равно "папа", а не "мама". Демон, стоящий неподалеку, услышал это и фыркнул: — Много Вы понимаете. Может папаша как раз-таки и был тем, кто всем этим занимался, поэтому мальчик и звал его. — Ага. Рожал тоже он. — Закатила глаза женщина поглаживая Осиала по спине: — Ну, всё-всё, не плачь. Не повыдергивал тебе этот сорванец все волосы, как минимум, сзади ты не лысый. Бог посмеялся, наконец поднимая голову. Его щеки слегка покраснели, из-за чего мужчина выглядел нелепо, но он был неимоверно счастлив. Взяв за руку жену, водяной смотрел, как теперь уже родители благословляли своих детей, а потом послышались веселые песни сирен, зазывающие в танец. Всё поселение поднялось, присоединяясь ко второй части праздника. За всем этим они даже не замечали, что был демон, который в скуке их покинул. Время шло на удивление быстро. Несмотря на частые битвы, Осиал и Бешт всегда находили возможность провести время со своим маленьким сыном. Чжэнь Чжу был невероятно добрым и светлым ребёнком. Родители нарадоваться не могли тому, что война не повлияла на его характер. — А теперь открывай глаза, — Мальчик отряхнул руки от краски, довольно смотря на проделанную работу. Бог жизни, выступающий в роли куклы, послушно выполнил требования Жемчужинки, тут же сталкиваясь с восторженными аплодисментами сирен. — Вау! Папа, ты выглядишь просто потрясающе! — Смеялся Чжэнь Чжу, повиснув на шее мужчины: — Тебе так идут синие рисунки на лице и ракушки в волосах! Вот бы и маму так украсить. — А мама не хочет? — Улыбался Осиал. — Нет, — Вздохнул мальчик: — Конечно, мама и так самая лучшая, но я бы мог сделать её ещё более красивой. У нее такие длинные голубые волосы, но она всегда носит один и тот же хвост. Было бы здорово увидеть что-нибудь новое. Русалки как раз научили меня заплетать "рыбью чешую", маме бы подошло. Не прерывая поток слов сына, мужчина гладил его по спине, таким образом утешая. Только когда тот замолчал, он ответил: — Мама просто боится, что во время сражения все твои старания могут расплыться. — Вот оно как, — Пробубнил Чжэнь Чжу: — А я думал, что она просто боится конкурировать с тобой. — Ты о чем? — Это совсем не та причина, которую планировал услышать Осиал. — У папы может и не такие длинные волосы, как у мамы, но папа единственный водяной во всей деревне, у кого они белые. А если добавить ещё и красивую прическу, то вообще загляденье. — У моего отца и тебя тоже белые волосы, Чжэнь Чжу, — Подпёр рукой щёку мужчину, с нежностью смотря на сына. — Мои совсем другие, — Золотые глаза слегка прищурились от досады: — Короткие и жёсткие от постоянного соленого моря. Я похож на пугало. — На одуванчик. — Поправил бог. — На очень большой одуванчик. — Зато какой одуванчик. Всем одуванчикам одуванчик. — К разговору присоединился третий голос. — Мама! — Чжэнь Чжу радостно подскочил к Бешт, обнимая ту за ноги. Выше пока не дотягивался: — Наконец-то ты пришла! Я так скучал! — Привет, малыш, — Наклонилась женщина, целуя мальчика в лоб: — Смотрю, вы во всю веселитесь. Хорошо выглядишь, змейка моя, тебе идут эти краски, с ними ты выглядишь не таким бледным. — Да, уж, спасибо, — Закатил глаза Осиал: — Хоть так бог Жизни выглядит живым. — Папа, — Неуверенно позвал Жемчужинка, сцепив руки в замок: — Я бы очень-очень хотел, чтоб ты всегда выглядел живым. Можно? Мужчина колебался, некоторое время не зная, что должен ответить. В конце концов он всё же сказал: — Хорошо. Как только война пойдет ко дну, я сразу же возьмусь за кисть и буду рисовать себе на лице хоть китов. А теперь пойди побегай, нужно размять плавники перед тем, как вернуться к занятию. — Только не занятия, — Захныкал Чжэнь Чжу, но в результате быстро успокоился и вернулся к сиренам. Пара стояла и смотрела, как их ребенок прыгает через волны, подбирает разные безделушки и складывает в маленькую сумку, чтоб потом подарить родителям. Бешт вздохнула, выглядя неспокойной: — Мне не нравится, что Чжэнь Чжу так плохо бегает. Дети в его возрасте уже могут уверенно пробежать некоторое расстояние, а он по-прежнему путается в своих ногах. — Всему своё время, дорогая, — Сказал Осиал, вытирая ладонью испарину на лбу: — Ему всего около трехсот лет, подрастет и будет плавать не хуже акул. Женщина посмотрела на мужа, резко переводя тему: — Тебе плохо. — Это было утверждение, а не вопрос. — Немного. — Честно признался он: — Но ничего, с чем бы я не мог справиться. — Так ведь и не должен справляться, — Цыкнула Бешт: — Это работа дракона-хранителя, а не твоя. В каждом чертовом городе есть тот, кто ответственен за это, так почему так получилось? — Как видишь, не в каждом, — Пожал плечами бог: — Поэтому ничего не остаётся, кроме как самому поддерживать жизнь. — Папа! — Послышался тревожный голос Чжэнь Чжу. Осиал присел на карточки, смотря на предмет в руках сына: — Почему оно не пузырится? Под водой он такой красивый был... — А, — Протянул мужчина, улыбаясь: — Ромарин. Прекрасный цветок, позволь мне, — После чего направил в растение немного магии, помогая тому вновь расцвести. — Вау, спасибо, — Облегчённо выдохнул мальчик, пряча ромарин в одежду: — Мне его сирены принесли, но когда я вынес цветок на сушу, он завял. Обидно. Кстати, мама, папа, смотрите, чему меня научили! После чего сосредоточенно нахмурился, призывая небольшое количество воды, которая тут же приняла форму. — Мать моя селёдка... — Несдержанно ругнулся Осиал, тут же прикрывая рот рукой: — Когда ты освоил магию? Ты же ещё мал для нее. — Сирены не знали, какое имя им дать, — Прикоснулся к водяным существам Жемчужинка: — Поэтому я назвал их "Рыбками-сплетницами", потому что они могут говорить. А, и никто не был против, чтоб ты использовал их в сражениях, папа, поэтому давай я научу тебя их делать. Ближе к вечеру следующего дня Осиал и Бешт вернулись в лагерь, узнавая новости. Дела шли не очень хорошо, не хватало военной мощи. Необходимо было провести дополнительную мобилизацию. Ещё одной проблемой стало прибытие водяного на фронт. Выглядя нервным и напуганным, тот доложил, что Жемчужинка пропала. Лазурные глаза расширились, когда он осмотрел свои вещи, не находя украшение. Все воины знали, как их бог дорожит этой одной жемчужиной, поэтому не стали возражать, чтоб он отправился на поиски предмета. В конце концов стратегия у них есть, капитан Бешт тоже осталась, больше ничего и не надо. Их господин больше ничем не поможет. Осиал бежал в сторону дома, заодно используя силы, чтоб найти мальчика. Его не было на скале, не было на берегу, но... Море. Ребенок в море! Всё хорошо, с ним всё в порядке. Мужчина замедлился, переводя дыхание, перед тем, как нырнуть в воду. Плывя в сторону поселения сирен, он никак не ожидал увидеть такой переполох среди их хвостатых друзей. Что происходит? Перехватив одного из них, бог расспросил, что случилось, на что получил ответ: — Дракон вернулся и Чжэнь Чжу с ним. Сейчас они вместе направляются на сушу. Осиал удивился услышанному. Разве это возможно? Но сейчас не об этом. Вернувшись на берег, он увидел какого-то мужчину рядом со своим сыном. Не сразу осознав, кто это, бог оттолкнул того, пряча Жемчужинку за своей спиной. Незнакомец удивился, когда посмотрел в настороженные лазурные глаза. Кашлянув, он заговорил: — Прошу прощения, я не хотел пугать Вас. Моё имя Невиллет. Чжэнь Чжу дёрнул отца за одежду, привлекая внимание: — Папа, он хороший, — Шепнул мальчик: — Этот дяденька помог мне найти дорогу обратно, когда я случайно заблудился. Осиал не перестал хмуриться, но немного расслабился, следя за Невиллетом. Тот же в свою очередь огляделся, шокировано открывая рот: — Почему здесь всё хорошо? Я думал... Думал... — Что будет разруха? — Закончил за него бог: — Так и было, пока я не отдал большую часть своей энергии на поддержание жизни. — Как это возможно? — Дракон вздрогнул, услышав слова водяного: — Целый город... Твоими силами оцеплен целый город? Даже Фокалорс так не могла, хотя была могущественнее, чем ты. — Ты прав. Это тяжело, — Усмехнулся Осиал: — Но был ли у меня выбор? Дракон-хранитель, вместо того, чтоб восстановить город, пропал на целых пять тысяч лет, оставляя народ на произвол судьбы. И даже когда родился я, ты так и не вынырнул, чтоб хотя бы просто поприветствовать нового Лорда. — Мне жаль... — Опустил голову Невиллет: — Я виноват. — Папа, почему ты ругаешь дяденьку? — В силу возраста Чжэнь Чжу не понимал многих тонкостей работы взрослых, но он не любил, когда другие ссорились, поэтому старался хоть как-то помочь, чтоб остановить их: — Он и так плакал, когда мы встретились в пещере, вдруг ему снова станет грустно? Невиллету стало очень неловко за собственное поведение, поэтому поспешил снова извиниться. Осиал вздохнул, потрепав сына по макушке: — Никто его не ругает, Жемчужинка, просто пытаюсь выяснить, какая причина у столь эгоистичного поступка. — Скорбь. — Честно признался дракон. — Принято. — Тут же отозвался водяной. — Фокалорс была моей семьёй, и я знаю, что поступил плохо, но... Что? — Невиллет растерялся, когда до него дошёл смысл слов бога. — Говорю: принято. Потому что уверен: не будь это что-то важное, ты бы не исчез. Не могу сказать, что поддерживаю такое решение, но ты прощен. И должен сделать две вещи. — Какие? — Во-первых, ты устроишь заплыв в войне, помогая нам выиграть, во-вторых, — Осиал выдержал паузу: — Забери, к рыбьей матери, хотя бы половину своих обязанностей, иначе это тело не выдержит и водяной город снова вернётся в сухие времена. Дракон тут же засуетился, протягивая руку вперёд. Осиал чувствовал, как уходит вся та тяжесть, преследующая его практически с самого детства и не дающая сделать лишний глоток воздуха. Слегка пошатнувшись от лёгкости, водяной хотел что-то сказать, но был прерван внезапным ливнем, хлынувшим в тот же момент, как весь контроль над поддержанием жизни природы перешёл к Невиллету. Тот виновато посмотрел на мокрых знакомых, поджав губы: — Прошу прощения, кажется, за столько лет я разучился держать себя в руках. Бесполезно вытирая капли дождя с лица, бог не заметил, как дернулся его глаз: — Да, придется учиться заново. — Папа, почему дождь пошел так резко? Небо же было голубым, оно расстроилось? — Жемчужинка, ты же знаешь, как и из-за чего идёт дождь, к чему такие вопросы? — Жемчужинка? — Бровь дракона дернулась, когда ливень постепенно затих. — Это я! — Гордо улыбнулся Чжэнь Чжу. — Да, мы с женой придумали это значение специально, чтоб защитить сына, но со временем оно превратилось в прозвище. — Осиал вздохнул, махом руки избавляясь от воды, впитавшейся в их одежду: — Я обещал, что когда Чжэнь Чжу станет свободным, мы покажем ему мир под его настоящим именем. — Но папа, — Осмотрел свой костюм мальчик: — Если вы с мамой счастливы, я уже свободен. И я не против, что меня называют Жемчужинкой, девочки-сирены говорят, что это очаровательно. — Вот как... — Пробубнил Невиллет: — Интересная идея. Думаю, я могу понять, для чего это. Терять близких очень тяжело, особенно если не можешь отомстить. — Кому отомстить? — Чжэнь Чжу смотрел на дракона своими чистыми золотыми глазами, от чего мужчинам стало очень неловко. — И что это значит? — Тем, кто обидел тебя или твою семью. Допустим, если есть кто-то, кто причинил тебе боль, ты сделаешь так, чтобы он чувствовал то же самое, – это и есть месть. — Но я не хочу, чтоб кому-то было больно, — Лицо мальчика выглядело разочарованным: — Это же больно. А больно – это плохо. — Ты, маленький водяной демон, наверное ещё не понимаешь всей сложности жизни, — Горько улыбнулся Невиллет. — Если сложность жизни заключается в том, чтобы мстить всем провинившимся, то почему просто нельзя отказаться от этой затеи и жить легко и счастливо? Мой папа вот никогда-никогда не будет делать плохо тем, кто сделал плохо мне, правда? — Жемчужинка с надеждой ожидал подтверждение его слов. Осиал не мог разрушить детский мир неосторожными словами: — Как я могу не поругать тех, кто обижает тебя, моё драгоценное сокровище? — Бог не заметил, как улыбка дрогнула на его лице. Ему совершенно не нравится поднятая тема. — Но если таково твое желание, я не стану этого делать. — Спасибо! — Чжэнь Чжу по-наивному считал, что нет ничего сложного в том, чтоб выполнить его просьбу. В конце концов нужно ли ему это? Он маленький мальчик, чьи зубы ещё не начали меняться, а идея поиграть с незнакомцами звучит не так пугающе, как может показаться на первый взгляд. Ребенок рос видя перед собой пример праведности отца и справедливости матери. В будущем он хотел быть достойным, умным сыном для своих родителей, однако даже если не получится, Жемчужинка знает, что никто его не бросит. Чжэнь Чжу уверен: его любят не за то, какой он, а за то, кто он. Ещё ни разу мама и папа не дали повода усомниться в их чувствах. — Дяденька дракон, — Позвал мальчик, когда они все вместе уходили с берега: — А можно будет потом ещё навестить Фурину? Мне она понравилась. — Конечно, — Совершенно серьезно ответил тот. — Фурина? — Поинтересовался бог. — Моя маленькая рыбка-кардинал. — Объяснил Невиллет сохраняя спокойствие на лице. *** Аждаха оказался довольно интересным существом, хотя всё на это и намекало, учитывая природу его происхождения. Осиал был рад возможности познакомиться с ним ближе, несмотря на то, что тот принадлежал каменному городу, и общего у них было не так много. Оглянуться не успели, как водяной и адепт, позже ставший богом, подружились, проводя вместе свободное время. Особо любимым их занятием была простая рыбалка, где можно было расслабиться и очистить голову от разных мыслей. И, хоть Аждаха не был ему так же близок, как Невиллет, Осиал преспокойно мог доверить ему свою спину. Однажды, когда люди были особо дикими, и звуки взрывов доходили вплоть до моря, водяной, среди всеобщего хаоса увидел того, кто не должен был приходить сюда ни под каким предлогом. Схватив мальчика за руку, бог скрылся с ним в погребе, а после принялся отчитывать: — Какого кальмара ты здесь забыл, Чжэнь Чжу?! — Осиал был очень зол: — Я тебе говорил никогда здесь не мелькать! — Прости, папа, — Всхлипнул ребенок, вздрогнув от ещё одного взрыва и последующего землетрясения: — Тетушке стало плохо, сирены спрятались, я остался один и растерявшись пошел искать вас с мамой. — Это было крайне глупое решение, — В раздражении потёр переносицу мужчина: — Как ты вообще нашел это место? Вскрикнув от сильного грохота рядом, Жемчужинка прижался к отцу, не переставая трястись: — Один добрый демон привел меня сюда. — Какой ещё демон, Чжэнь Чжу? — Высокий такой, с голубыми волосами и красными глазами. Он тоже, как и я, боялся, поэтому мы пошли вместе. — О, небеса над морской гладью, дайте мне сил... — Осиал так разочарован: — Разве я не учил тебя, что с незнакомцами ходить нельзя? — Но он знал маму, — Выглянул из-под одежды мальчик: — И сказал, как зовут тебя. — Чжэнь Чжу, нас с твоей мамой многие знают, в том числе и враги. А если бы что-то случилось? — Прости... — Детские щеки надулись от вины, ребенок очень старался не заплакать ещё сильнее: — Я не специально, мне... — Раздался ещё более сильный взрыв, совсем рядом: — Страшно! Папа! Жемчужинка кричал и пинался, уже не пытаясь сдерживаться. Закрытый подвал, где единственным источником света является свеча, так же пугал мальчика – если вдруг ударят по ним, выбраться они не смогут, они застрянут и умрут тут. Осиал панике не поддавался. Будучи тем самым взрослым, на которого полагаются, мужчина снял с себя лёгкую куртку, полностью укутывая сына, чтоб его не было видно. Поглаживая спину ребенка, водяной прошептал: — Постарайся не издавать звуков, пока я буду бежать. Обещаю, я верну тебя домой, просто помоги мне. — Дождавшись последнего всхлипа, бог вышел на улицу. Прижав к себе ребенка, он старался тайно выйти из лагеря, но, к несчастью, был замечен одним существом. Аждаха перехватил друга, спрашивая, куда тот направляется и что у него в руках. Потянувшись к куртке, он увидел мальчика: — Ничего себе, — Присвистнул бог войны: — Маленький демон. Ещё и водяной. Посмотрев в смертельно бледное нервное лицо Осиала, Аждаха вздрогнул, отведя взгляд: — Ты должен сказать своему народу, чтоб лучше приглядывали за своими отпрысками. Здесь не место для игр, а его родители точно переживают. Беги скорее и возвращайся. Кивнув, тот сразу же продолжил путь, а бог войны оглянулся, чувствуя чье-то присутствие. Странно это всё. Осиал же, сосредоточившись на первостепенной задаче, даже не обратил на это внимания. Вернув Чжэнь Чжу домой, водяной обыскал комнаты, но никого не найдя, подумал, что няня сейчас повсюду ищет ребенка. — Оставайся тут, я пришлю к тебе кого-нибудь из поселения. — Мужчина собирался уйти, когда Жемчужинка вцепился в его одежду. — Постой, — Всхлипнул мальчик, непроизвольно трясясь: — Можно я с тобой? Осиал закусил губу, но так и не повернулся, выйдя из дома: — Тут тебе будет безопаснее. Не открывай посторонним. По дороге к поселению, бог встретил Бешт, которая получила от него сообщение через рыбку. Мужчина явно был зол, но она понимала, что это вызвано испугом, а не непослушанием. — Я найду другую няню для Чжэнь Чжу. — Холодно отозвался водяной: — Хайян не справляется с поставленной задачей. — Хорошо. — Не стала возражать Бешт. *** К счастью, атака людей была успешно отбита, и демоны наконец могут немного отдохнуть, в том числе и боги. Сидя у костра, каменные и водяной Лорды молча смотрели в никуда, готовясь к следующему этапу. Но Аждаха, не привыкший находиться в тишине, решил как-то разнообразить их перерыв: — Эй, Карасик, — Позвал тот Осиала. Осиалу не очень понравилось данное прозвище. — Не называй меня так. — Да ладно тебе, не чужие же души, — Посмеялся тот, притянув не сопротивляющегося водяного ближе к себе: — Ты лучше расскажи, как там малой, который по ошибке заплыл сюда. — Какой малой? — Настороженно спросил Моракс, переглянувшись с Гуй Чжун и Невиллетом. — Мальчишка водяной, ещё с такими белыми волосами. Больше разглядеть не удалось, но выглядел он явно напуганным. У костра снова воцарилась тишина, но на этот раз более напряженная. — Это сын моих знакомых, — Всё же ответил Осиал: — Он не заметил, как заигрался и прибежал сюда. Водяной дракон дёрнул хвостом, случайно зацепив Аждаху. — Эй! Следи за своим дружком! — Ругнулся бог войны, тут же вставая со своего места, из-за чего водяной чуть не упал. — Подумаешь, слегка прикоснулся. Что тут такого, Аждаха? — Гуй Чжун усмехнулась, глядя на этого мужчину. — Я не люблю, когда ко мне прикасаются, вы все слишком горячие! — Тебе напомнить, что пару секунд назад ты тискал Осиала? — Продолжала дразнить женщина. — Ему можно, — Стушевался Аждаха: — Он очень холодный. — Как труп? — Уточнил водяной. — Как Луна. — Ответил тот, что крайне иронично, учитывая его второе божественное имя. — Сегодня, кстати, она особенно красива. И правда, луна была прекрасна. Как жаль, что это был последний раз, когда они вот так могли собраться вместе. Через пару дней неожиданно стало известно, что люди напали на поселение водяных. Видя, что их окружают, все жители собрались в одном месте, храбро встречаясь с врагом лицом к лицу. Сражаться они не могут, поэтому, дабы заполучить время, пока придет помощь, мужчины, женщины и дети пели военные песни, не позволяя их духу падать. Скоро их бог явится и разберётся со всеми людьми, а до тех пор водяные будут шуметь и прославлять своего Лорда. У них нет оружия, но оно им и не нужно. Они всегда были готовы встретить смерть с улыбкой на лице. Пока слышны песни, у них всех есть надежда на будущее. Но на долго жителей не хватило. Стоило одному врагу сделать первый шаг, выпуская стрелу в танцующую женщину, как сразу же все остальные кинулись вырезать всех остальных демонов. Только спустя долгих двадцать минут наконец явилась подмога, но без Осиала... Задыхаясь, Осиал со всех ног бежал к утесу, где должен был быть Чжэнь Чжу. С ужасом осознав, что дверь не заперта, мужчина обыскал все комнаты, найдя только полусаженное тело няни. Выбежав из дома, бог кинулся вниз, куда вели кровавые следы. Чжэнь Чжу, Чжэнь Чжу, Чжэнь Чжу! Осиал паникующе осматривал каждый куст, пытаясь найти сына. Пот скатывался по его лицу, а руки неконтролируемо дрожали, когда он приблизился к берегу. — О, нет... — Всхлипнул он, заметив нечто белое, безвольно дрейфующее на волнах. На ватных ногах водяной дошёл до моря, вылавливая детское растерзанное тело. — Эй, — Похлопал мужчина по синим щекам: — Жемчужинка? Папа пришел... Сейчас не самое хорошее время для шуток. Но шуткой это не было, и бог это понимал. Просто не мог смириться. Ещё утром они вместе завтракали и смеялись. Ещё днём мальчик плакал, просился взять его с собой, так как испытывал странное чувство. И будь проклят Осиал, что отвернулся тогда от сына. Будь проклят, что не выслушал опасения ребенка. Разве тот часто жаловался? Разве так много просил? Почему он просто не забрал его, почему не позвал Невиллета, чтоб дракон остался с Чжэнь Чжу и защитил от всех страхов? Какой же он глупый, глупый. Глупый, глупый, глупый. Будь он проклят, проклят, проклят... — Чжэнь Чжу... — Дыхание бога было прерывистым, когда осматривал своего мертвого сына. Его большие, некогда очаровательные золотые глаза сейчас были настолько мутными и пустыми, что Осиал даже представить не мог, что когда-то увидит их такими. Его малыш... Его драгоценное сокровище, его Жемчужинка... — Ты был так близок... — Мужчина прижал ребенка к своей груди: — Ты не успел, не добежал, папа не научил тебя бегать, мне так жаль, так жаль, мой драгоценный. На детском теле были видны черные пятна неизвестного происхождения, а лицо было искажено страхом. Его сын умирал в одиночестве, и последнее, что он увидел – своего убийцу. Это ужасно, это отвратительно, это страшно... Осиал взвыл, не принимая такую судьбу. Раскачивая мертвого мальчика на руках, он шепотом просил всех богов смилостивиться, чтоб это всё оказалось простым сном, но это не было сном. Это всё реальность. Жестокая, удушающая реальность, в которой его любимый ребенок погиб, почти добежав до безопасного моря. Мужчина догадывался, что убийца, вероятнее всего, веселился, давая мальчику надежду на спасение. Он не убил его сразу, наслаждаясь страхом на детском лице. Чудовище... — Прошу, прошу, — Осиал использовал силу, чтоб передать Чжэнь Чжу часть своей жизни: — Пускай это сработает, прошу. Но всё тщетно. Жемчужинка мёртв. Он умер, так и не обретя свободу. — Осиал... — Негромко позвал его Невиллет, пришедший сразу, как услышал про нападение на поселение. Увидев водяного сидящего на коленях в воде, дракон не сразу разглядел ещё одно существо у того на руках. Однако стоило осознать происходящее, как с неба хлынул ливень, мешая услышать посторонние звуки. Но даже дождь не сумел перекрыть душераздирающие вопли отца, потерявшего своего сына. — Чжэнь Чжу! Чжэнь Чжу! Чжэнь Чжу! — Кричал Осиал, обнимая обмякшее детское тело сильнее: — Я не верю! Это неправда! Я должен был прийти раньше, я должен был взять тебя с собой, я должен был остаться, когда ты просил, пожалуйста! Пускай это будет лишь сон! На шум прибыли встревоженные сирены. Они искали своего бога, чтоб рассказать о случившемся в поселении, но, стоило увидеть их маленького друга мертвым, как обеспокоенные голоса сменились скорбью и печалью. Это больше не были приятные песни, это были самые настоящие стоны и вой, не отличающиеся от плача Осиала. Через силу Невиллет подошёл ближе к водяному, боясь взглянуть на мальчика. Положив руку на чужое плечо, он пытался хоть как-то показать, что бог не один, кто оплакивает ребёнка. — Мой Жемчужинка... — Всхлипнул Осиал: — Мой родной, мой драгоценный... Папа не успел, папе так жаль, мой хороший... Как забавно получается... В пору, когда Чжэнь Чжу должен был терять молочные зубы, он потерял свою жизнь. Вода сопроводила маленького демона в мир, она же его и убаюкала в последнем пути. С трудом встав, бог медленно нес сына в другую сторону берега – в любимое место мальчика. Дракон всё это время молча следовал за мужчиной, так и не решившись что-либо сказать, но в этом не было нужды. Он смотрел, как водяной голыми руками копал яму, игнорируя камни и глину, которые значительно усложняли процесс. Было неясно, сколько прошло времени: час, два, шесть, десять... Может двадцать лет или сотня. Всё это не имеет значения. Убитый горем, Осиал сидел на могиле своего ребёнка. Если бы он знал, что собственными руками будет хоронить сына, никогда бы не согласился на столь рисковый план. Дождь всё усиливался, и бог не мог понять, это из-за него или дракона, стоящего за спиной, но ему всё равно. Ему всё равно на холод, всё равно на боль в теле, всё равно на голос Невиллета, просящий пойти отдохнуть. Какая разница? Зачем ему всё это, если теперь ему некого защищать? Ах, Бешт, Поднимаясь на онемевшие ноги, Осиал пошатываясь шел в сторону лагеря. Бешт ждёт, она тоже волнуется, она должна знать, она будет... Плакать... Как же бог не хочет видеть слезы своей жены... Первый, кого встретил водяной, был Моракс. Рассказав тому о случившемся, он не стал дожидаться ответной реакции. Он шёл к Бешт. А Бешт молча сидела на кровати в их комнате, повесив голову. Такое поведение встревожило и так воспалённое сознание мужчины. — Они все мертвы. — Сухо доложила она: — Папа, мама, дедушка, бабушка, дядя, тетя, брат, сестра... Всех их больше нет. Мы втроём остались единственными... — Вдвоем. — Хрипло прошептал Осиал, пытаясь подавить новый поток слез: — Нас осталось двое. Бешт резко повернулась. Ее золотые глаза расширились не веря в услышанное: — Что это значит? Ты же отправился за ним! Где наш сын, Осиал?! — Под землёй... — Тихо ответил бог: — Я похоронил его. — Этого быть не может. — Женщина нервно посмеялась, поднимаясь на ноги: — Это невозможно... Осиал, ты же обещал... Я верила тебе, верила, что ты защитишь нашего ребенка. — Я не успел, — Виновато опустил голову водяной: — Я пришел слишком поздно... — Обманщик... — Глаз женщины дернулся, а она сама пошатнулась, падая обратно на кровать и прикрывая ладонями лицо: — Ты обманщик! Обманщик! Осиал нахмурился, прикусив губу. — И? Что же теперь будет? Мы соберём армию и отомстим им всем, чтобы... — Нет. — Перебил бог: — Мы не будем мстить. — Что? — Разочаровано посмотрела на мужа Бешт: — Что значит "не будем"? Ты хочешь оставить всё так? Ты хочешь, чтоб убийца нашего сына продолжал жить, как ни в чем не бывало? Мужчина прикрыл глаза, ничего не ответив. Он всё сказал. Однако её это совершенно не устраивало: — Предатель, — Прошипела та: — Предатель! Мы все тебе верили, все полагались на тебя, а ты не только не сумел защитить нас, так ещё и отказываешься отомстить! — Им это не нужно, — Было невероятно больно слышать от любимой жены такие жестокие, хоть и истинные слова: — Они бы не хотели, чтоб за их светлыми душами тянулась тьма смертей. — Ты просто оправдываешь свою трусость! — Подскочила Бешт. Осиал промолчал. Вероятнее всего так и было. Может быть он боялся потерять свое божественное имя, а может быть боялся подвести Чжэнь Чжу, который совершенно против мести. Из собственных размышлений мужчину вывела звонкая пощечина. Прижав ладонь к горящему месту, он устало смотрел на запыхавшуюся Бешт: — Что, даже сдачи не дашь? Или тоже страшно? — Ну вот, случилось то, чего Осиал не желал: она плакала. — Нет. Разве может муж ударить свою жену? Даже если та зла, раздражена, опечалена... Он любит Бешт. Его рука никогда не поднимется, чтоб навредить ей. Только погладить, поддержать и утешить. Но сейчас, видимо, совсем неподходящее время. — Уходи, Осиал. — вернулась на кровать воительница: — Проваливай. Видеть тебя не хочу. И, вместо того, чтоб остаться, бог ушёл, оставляя Бешт одну. *** На следующий день было проведено заседание, на котором должен был выступить Осиал. Смотря на всех собравшихся, ожидающих его речи, мужчина чувствовал, как сбивается его дыхание: — Вчера люди напали на поселение водяных, полностью истребляя этот вид демонов. Будучи одним из последних, я должен принять меры по отношению к столь жестокому поступку, но... — Замечая на чужих лицах ожидание, его ноги подкосились, лицо обдало жаром, а живот скрутило от боли. Практически все они хотели, чтоб их мудрый бог Жизни простил людей, несмотря на всю ненависть к тем. Они ждали, что Осиал не отступит от своих же слов и продолжит проповедовать милосердие: — Я не стану этого делать, так как это была провокация, и теперь враги внимательно следят, когда мы допустим ошибку, чтоб напасть уже на нас. Найдя в толпе свою жену, водяной молчал, смотря на её заплаканное лицо. Только когда та отвернулась от него, мужчина продолжил, сжав кулаки: — Поэтому я принял решение... — Сглотнув вязкую слюну, бог чувствовал, как предает свой народ, как предает Чжэнь Чжу, предает Бешт, предает себя. Слова словно ножи царапали его язык, когда он всё же произнес: — Простить их. Я прощаю людей и не собираюсь мстить им. Под гордый гул многих своих рыцарей, Осиал упал обратно на стул, прикрывая глаза рукой. Как ему теперь жить, зная, что где-то ходят те, кто убил его народ, убил его сына? На словах водяной простил, но всеми силами пытается не сорваться, чтоб не отправиться поубивать их всех. Стоп. Поубивать? Осиал вздрогнул. Он бог Жизни, он не может так себя вести. К нему наклонился Аждаха, тихо говоря: — Я найду предателя. Судя по твоему описанию ран, тот, кто сдал нас – демон. Но водяной лишь устало вздохнул. Пускай ищет. Нужно избавиться от крысы в их рядах. — Ищи тварь с голубыми волосами и красными глазами. — Вероятнее всего именно это существо и сдало их. С тех пор Бешт особо не общалась с мужем. Разочарованная женщина не могла смотреть на него, видя перед собой лишь образ труса. Чтобы показать, насколько он не прав, воительница чуть ли не приказала Осиалу пойти и собственноручно похоронить всех жителей вырезанного поселения. Игнорируя непрекращающийся дождь и холод, бог перетаскивал трупы каждого, закапывая их в земле. Старейшины, его родители, родители Бешт, учителя и даже те близнецы... Он всё ещё помнит, как благословлял этих двоих на долгую, счастливую жизнь, а теперь укладывает в одну могилу. Водяной не решился разлучить брата и сестру, с самого рождения растущих вместе. — Осиал... — Бог вздрогнул, когда к нему подошли со спины. — Здравствуй, Невиллет, — Прохрипел тот, бесполезно вытирая руки об рубашку в размытых кровавых разводах: — Зачем пришел? Дракон смотрел на развернувшуюся мрачную атмосферу. Неужели все это время водяной в одиночестве хоронил всех демонов? Дождь усилился, из-за чего и так разбухшие трупы размывались, теряя форму. — Ты так и не научился контролировать свои эмоции, — Покачал головой Осиал и глухо посмеялся, возвращаясь к делу: — Страшно представить, что было бы с природой, если бы ее по-прежнему поддерживал я. — Прости... — Виновато отозвался Невиллет, подходя ближе: — Мне жаль, что произошла такая трагедия, а я даже помочь не смог. — Единственный, кто во всем виноват – один лишь я. — Водяной не стал сопротивляться, позволяя мужчине обнять себя: — Думал, раз бог, то всё могу. Никогда падение на подводные скалы не было таким болезненным, как сейчас. Я никого не смог защитить, даже собственного сына... — Виноват только тот, кто решил устроить это, но никак не ты, — Невиллет гладил чужую ледяную спину: — Я помогу, а потом мы с тобой пойдем ко мне. Слышал, Бешт не пускает тебя в комнату, и ты не спишь уже вторые сутки. Это нехорошо, так и заболеть можно. — Нет, — отстранился Осиал: — Я должен сделать это сам, чтоб хоть так заполучить их прощение. — Не думаю, что они хотели бы, чтоб ты довел себя до ужасного состояния, поэтому позволь мне также присоединиться. — Спасибо, Невиллет, — Слабо улыбнулся водяной, чувствуя безграничную усталость: — Я перед тобой в долгу. — Не говори ерунду, Осиал, разве могу я оставить дорогого друга в беде? В моем замке меня кое-кто ждёт, я пошлю ему весточку, чтоб он поставил чайник. Заодно и познакомитесь. — Хорошо. — Тихо отозвался бог, засыпая детскую могилу землёй. Осиал хотел верить, что хуже ничего уже не будет, но когда он заметил, что у Бешт всё чаще случались галлюцинации, надежда на улучшение полностью покинула его тело. Пока женщина пыталась накормить воздух горячей кашей, водяной, сгорбившись, сидел на кровати, закрыв лицо руками. — Бешт, — В очередной раз позвал он: — Чжэнь Чжу больше нет, рядом с тобой нахожусь только я. — Прекрати свои шутки, — Строго взглянула на него та: — Они больше не смешные. Раньше ты легко мог заставить меня смеяться, а сейчас что? Ты жалок со своими попытками. А ты, Чжэнь Чжу, не упрямься и ешь, иначе вырастешь таким же слабаком, как и твой отец. Мужчина вздохнул, отрывая руки от лица. Его глаза потускнели, а синяки были доказательством многочисленных бессонных ночей. Прошло пятьдесят лет, а они до сих пор не могут смириться с утратой. Он хотел сказать что-то ещё, но внезапно прекратившийся дождь заставил его крупно вздрогнуть. Невиллет предупреждал, что пойдет на чайные поля, чтоб собрать листья для молодого демона-оборотня проживающего с ним, но почему тогда погода изменилась? Оставив жену одну, водяной изо всех оставшихся сил бросился к указанному месту, находя там лишь очередное безжизненное тело. — Чёрт... — Шумно вздохнул Осиал: — Только не снова, прошу. Невиллет тоже оставил его, угодив в засаду. Подлые люди... Вместо того, чтоб как-то по-другому решить вопрос с ливнем, они пошли по пути наименьшего сопротивления, поджидая удобного случая, чтоб заколоть ничего не подозревающего дракона. Присев рядом с остывающим другом, мужчина заметил, что помимо чая, у Невиллета в сумке лежало несколько цветков Ромарина, вероятно предназначавшихся ему. Горечь лишила его воздуха, уродливо сковывая грудь. Осиал винил себя, что не мог выдавить ни слезинки, чтоб внешний вид соответствовал буре в душе. Жалкий... Мутные лазурные глаза устремились на поля. Теперь, скорей всего, они завянут, так как дракон-хранитель больше не поддерживает их жизнь. Тот оборотень точно расстроится, услышав эти новости. Хотя, возможно, смерть господина поразит его сильнее, чем какие-то растения. Нехорошо, – думал Осиал, протягивая трясущуюся руку к погибшему: – Пока Невиллет не переродится, ему снова нужно взять на себя поддержание жизни. Ощутив в теле ужаснейшую тяжесть, водяной завалился на бок, кашляя кровью с водой. — Что за... — Прохрипел он, стараясь перевернуться на живот, чтоб не захлебнуться: — Почему так... Больно... Мужчина не учел, что за столько лет его тело отвыкло от столь огромной нагрузки. Дополнительным фактором стал ослабший организм, который и так держится на последнем издыхании. То, что он не умер на месте можно считать самым настоящим чудом. Создав две рыбки-сплетницы, Осиал отправил их оборотню и Мораксу, с просьбой поскорее прибыть на чайные поля. Это займет некоторое время, поэтому ему не оставалось ничего, кроме как лежать рядом с мертвым Невиллетом. После возврата контроля, дождь больше не лил, но водяной пытался справиться с последующей отдачей. Его крупно трясло от перепадов температуры, когда жар резко сменялся ознобом и наоборот. Невероятно хотелось избавиться от этой ноши, – в конце концов город спокойно проживет лет двести, после чего только начнет чахнуть, но обострённое чувство ответственности не давало ему даже развить мысль о слабости. Моракс и Ризли прибыли спустя два часа, запыхавшиеся от бега. Осиал не сразу отреагировал на их появление, равнодушно пялясь на серое небо. Опираясь на чужие руки, водяной с трудом поднялся, сохраняя молчание. Те и так всё видят и понимают, так зачем тратить силы на попытки объяснить происходящее? Похороны Невиллета прошли быстро и скромно. Это даже расстраивает, так как дракона-хранителя города как минимум должны были проводить с великими почестями, но, к сожалению, выбирать не приходится. Оставив тех одних, Осиал медленно ковылял обратно в лагерь. Спать хотелось невероятно. — Что с тобой? Вот черт. Бог в раздражении сгорбился ещё сильнее: — Всё просто отлично, плыви куда плыл. — Холодно ответил он, следя за тем, как переставляет собственные ноги. — Я вижу, — Аждаха перехватил чужую руку, намереваясь остановить его. Водяной тут же дернулся вырываясь. — Не твое дело. И не хватай меня так. — Бешт сейчас в ярости, боюсь, если сейчас придёшь в комнату, попадаешь под горячую руку. — И что? — Усталость смешалась с безразличием: — Она моя жена, я должен быть рядом. Аждаха был против, чтоб его друг встречался с этой неуравновешенной женщиной. Она никогда ему не нравилась, сейчас так особенно. Вздохнув, бог войны извинился и закинул водяного себе на плечо, тут же пошатнувшись от неожиданности: — А ты тяжелее, чем кажешься. — Аждаха ждал, что тот начнет вырываться, но Осиал просто повис на нем, позволяя унести себя в другое место. Усадив того на диван, нынешний генерал армии вскипятил воду, чтоб заварить чай. Параллельно разглядывая чужой внешний вид, он недовольно цыкнул: — Ты в принципе всегда до синюшности бледный, но сейчас твоё лицо совсем белое. Что произошло? Но Осиал молчал, слепо пялясь в одну точку. — Это из-за Бешт? — Продолжал Аждаха: — Иногда женщины просто невыносимы. Особенно она. Не пойму, чего ей не хватает, особенно с таким замечательным... — Закрой свой рот. — Резко оборвал водяной: — Ты не имеешь права так говорить о моей жене. Генерала нисколько не обидели слова друга. Вздохнув, он присел рядом с Осиалом, осматривая того на наличие травм: — Как же с вами – однолюбами – сложно. У тебя есть Невиллет, есть Моракс, у тебя есть я, в конце-то концов. Зачем зацикливаться лишь на ней? Водяного сказанное зацепило. Поднявшись с дивана, мужчина собирался выйти из комнаты: — Каменной жабе вроде тебя не понять. — Ну, простите, о Великий карасий лорд, — Закатил глаза Аждаха: — Природа не распорядилась просветить меня в любовных штуках. Как чувствую, так и говорю. Однако половину предложения бог войны выплюнул в пустоту. Осиал давно ушел. *** С каждым годом Бешт становилось всё хуже. От некогда благородной и сильной духом женщины не осталось ничего, кроме воспоминаний о былых временах. Понимая, что она больше не способна трезво оценивать ситуацию, водяной, сцепив зубы, отстранил её от миссий, продолжая ухаживать за ней уже в комнате, а не на поле боя. Бешт совершенно не устраивал такой вариант развития событий, но Осиал оставался непреклонным в своем решении защитить жену. И, кажется, та довольно быстро смирилась, уже особо не сопротивляясь, когда мужчина помогал ей справиться со множеством проблем. Однажды она даже пригласила своего супруга на прогулку, договорившись после собрания встретиться в их прошлом доме на утесе. Еле дождавшись конца, водяной отправился прямиком туда, проигнорировав слова Аждахи касательно безопасности. Зайдя в заброшенный дом, бог осмотрелся, найдя жену в комнате Чжэнь Чжу. Не решившись её позвать, он молча стоял, наблюдая за движениями женщины. — Жемчужинка... — Прохрипела Бешт, нарушая тишину: — Он правда... Умер? Его правда больше нет? — Да. — С притворной холодностью ответил Осиал, сглотнув вязкую слюну. — Понятно. — На выдохе произнесла бывшая воительница, после чего на некоторое время снова замолчала. Закусив губу, только спустя несколько минут она решилась продолжить: — Осиал, давай уйдём? — Куда? — У водяного было плохое предчувствие. — К Чжэнь Чжу. — Бешт наконец повернулась к мужу, широко улыбаясь: — Давай умрём? Вместе. И воссоединимся с нашим сыном там, на небесах. Она подходила всё ближе к шокированному богу, который просто замер, не в силах что-либо ответить. — Нет. — В конце концов отпрянул Осиал: — Это неправильно, мы не можем так поступить. Лицо женщины вмиг переменилось: — Ты правда думаешь, что нужен им? Что без тебя они не выиграют? Очнись, ты обычный слабак, которого и богом особо не назовёшь. А Жемчужинка ждёт нас. — Нет. — Повторил он, с намерением уйти: — Я, может, и слабак, но оставить целый город не могу. — Ты променял нашего сына на какой-то город... — Разочарованно прошипела Бешт: — Что ж, я знала, что ты откажешь. Вдруг снаружи послышался треск, а следом в дом забежало не менее десятка человек. Испуганно осмотрев всех, Осиал отшатнулся, прикрывая собой жену, однако та продолжала выглядеть спокойной. Люди не стали церемониться, сразу же нападая на существ. Водяной никому из них не позволял подойти ближе, защищая Бешт от любых атак, но он никак не ожидал, что внезапно кто-то толкнет его со спины, из-за чего мужчина упал прямо в ноги врагам. С непониманием в глазах, Осиал обернулся на жену, холодно смотрящую сверху-вниз: — Я привела их. Если любишь меня, не сопротивляйся и позволь им убить нас. Люди смеялись, хватая бога за волосы, протащив его чуть ли не к двери. Прикусив до крови губу, водяной зажмурился, не издавая никаких звуков. Унизительно. Это так унизительно... Выросший в любви и заботе, он даже представить не мог, что когда-то позволит вот так обращаться с собой. Но Бешт... Увидев, как один из врагов связал не сопротивляющуюся женщину и готовился поджечь дом, Осиал с силой дернулся, вырываясь из чужих рук. Отбросив того человека, водяной собирался разорвать веревки, когда спокойная Бешт громко завопила: — Не смей! Я прокляну тебя, если ты посмеешь спасти меня! Я не прощу тебя, слышишь? Не прощу! — Это было как холодный ушат воды. Бог остановился, смотря прямо в золотые глаза его дорогой жены. Как же так? Как они к этому пришли? Времени на размышления ему никто не дал. Неожиданно сзади кто-то подбежал, ударяя Осиала прямо по голове. Завалившись на пол, он держался за больное место, коротко перекатываясь на месте, лишь бы унять ужасное жжение. — А...! — Простонал водяной, когда его снова схватили за волосы. Сквозь мутную картину мужчина увидел, как человек перерезал горло Бешт, кидая безвольное тело в сторону. С трудом бог сопротивлялся, игнорируя то, что теперь перед ним находились цветные пятна, а не полноценные фигуры врагов. Почувствовав, что его больше никто не держит, он выбежал на улицу, надеясь суметь сбежать, но путь перекрыли люди, оставшиеся стоять снаружи. Дернувшись, Осиал, не поворачиваясь к ним спиной, загнанно попятился к обрыву, намереваясь прыгнуть, но, прежде чем он добрался, кто-то из врагов внезапно выпрыгнул вперёд, с силой ударяя бога прямо по грудине, из-за чего у того вмиг перехватило дыхание. Сделав ещё шаг, водяной, больше не контролируя свои движения, сорвался, падая прямо вниз, навстречу морю. Больно ударившись о воду, Осиал шел на дно, закрывая глаза и непроизвольно желая больше никогда не просыпаться. Всполошившиеся сирены, увидев, как их бог тонет, не предпринимая попыток двигаться, занервничали, подплывая ближе. Тревожные трели вырвались из них, когда искалеченный мужчина не только не реагировал на их попытки дозваться до него, но ещё и не дышал. Сирены догадывались, кто мог сотворить с Лордом такое... Подавив злобу, они подхватили его и понесли к другому концу берега, где прогуливался один из знакомых бога. Моракс, завидев бессознательного Осиала, тут же кинулся проверить его состояние. Сердце водяного не билось... Запаниковав, дракон забрал друга обратно в лагерь. По какой-то причине просыпаться было ужасно тяжело. Голова болела, в ушах звенело, а тело было словно желе. Кто-то кричал, но у него не получилось разобрать ни одного слова. Очнувшись, первое, что увидел Осиал – слегка размытые, обеспокоенные золотые глаза. Ах, – водяной улыбнулся, – это же... — Чжэнь Чжу, пойди поиграй с мамой, моя голова болит. — Что? Только после этого бог полностью пришел в себя. Нет, это не Жемчужинка, это не Бешт, это просто Моракс. Пусто уставившись в потолок, мужчина вспоминал всё произошедшее за сто лет. Его народ, его сын, Невиллет, а теперь и жена... Он остался совсем один. У него больше никого нет. Люди отобрали всё, что было ему дорого. Люди... Осиал сжал челюсть. Эти твари... Они пожалеют об этом. Они пожалеют о том, что появились на этот свет. — Я в порядке, — Ответил на многочисленные вопросы он, пытаясь сдержать ненависть ко всему окружающему. *** Захлопнув подвеску на своей шее, где заключён лепесток ромарина, водяной бросил холодный взгляд на армию: — Утопить. — Не дожидаясь, пока все отойдут от шока, он продолжил: — Затопите все близлежащие поселения людей, которые мешают пройти к основной базе врагов. Никто обходить не будет. — Но так нельзя! Вы же говорили, что мирные жители не должны быть заложниками войны! — Наплевать. Все они – люди, а значит автоматически являются виновными во всех грехах их солдат. Пускай расплачиваются своими жизнями. Всего за пятьдесят лет все существа поняли, что ужасно ошибались в своем Лорде. Господин Осиал никогда не был слабым, он просто был терпеливым и добрым. Но всему приходит конец. Смотря свысока на тонущие человеческие туши, водяной широко улыбался, находя эту картину ужасно превосходной. Надо было устроить такое шоу ещё лет двести назад. Создав огромную шестиголовую змею, мужчина взмахом руки натравил ее на убегающих жителей, лишая их надежды на спасение. Вода больше небезопасна. Люди боятся приближаться к берегам, зная, что если не она сама, то разъяренные сирены убьют их, утащив на самое дно. Многие падали на колени, вымаливая прощение и милость бога жизни, контролирующего всё это, но Осиал был глух к их просьбам, как и они когда-то были глухи к нему. Чжэнь Чжу тоже просил, но были ли они достаточно снисходительны, чтоб пощадить ребёнка? Они называют себя обычными мирными жителями, не имеющими никакого отношения к войне? А его народ? Разве они хоть кому-то навредили? Разве заслужили всех тех стрел, пронзивших их хрупкие тела? Они тоже были просто праздными водяными! На все молитвы людей бог отвечал лишь ещё большими волнами, затапливающими их дома, поля и скот. Наблюдая за этим парадом смертей, Осиал смеялся, кашляя разведенной кровью. — Остановись! — Кричал Аждаха, ловя своего друга: — Тебя это погубит! — Не лезь, идиот, — Рявкнул тот, отталкивая чужие руки: — Если сам ничего не делаешь, так не мешай мне! — Я не могу вот так позволить своему дорогому сердцу существу погибнуть по собственной глупости, — Не прекращал генерал: — Я знаю, что тебе больно от предательства Бешт, но она – не повод уничтожать себя, слышишь? — Заткнись! — Споткнулся о камень Осиал: — Она не предавала меня... Не предавала! Бешт вернётся и снова станет моей женой! А до этого я отомщу им всем. — Ты не хотел мстить... — О, хотел, — Громко рассмеялся водяной: — Хотел! И всё ещё хочу! Я не успокоюсь, пока они все не захлебнутся в собственной крови! — Прошу, Осиал, не надо! Ещё один гигантский змей обрушился на поселение, полностью разрушая его. Только после этого мужчина пошатнулся, теряя сознание. Его любимая жена... Его дорогой сын... Осиал плакал во сне: – Он ужасно жалел, что не остался с Бешт. Она нуждалась в нем, нуждалась в его присутствии, а бог не только не стал поддержкой для потерявшей ребенка матери, но и сам оставил её на произвол судьбы. Если бы не его трусость, в тот момент водяной взял бы на себя ответственность, погибая вместе с супругой. Осиал проснулся от сильной боли в сердце. Не понимая, что происходит, он запаниковал, чувствуя, как задыхается. Опрокинув стоявший рядом стакан, который вмиг разбился, соприкасаясь с полом, мужчина попытался встать, тут же теряя равновесие. Если бы не чужие руки, вмиг подхватившие его, водяной рухнул бы, как и та несчастная посуда. Что-то промычав, он снова схватился за одежду у груди. Больно... Почему так больно? — Тише-тише, — Успокаивающе прошептал голос, усаживая бога обратно на кровать и давая выпить какую-то горькую настойку: — Вот. Врач сказал, что это должно помочь. Осиал закашлялся, но выпил всё до последней капли. Только через некоторое время он наконец пришел в себя: — Аждаха? — Недоверчиво произнес водяной. — Он самый. — Хмыкнул тот, убирая осколки. Тяжело вздохнув, Осиал всё же решил узнать, что с ним произошло, но генерал, по какой-то причине, выглядел чересчур опечаленным, глядя на него. Прислушавшись к своему организму, бог ощутил лишь пустоту, словно в нем больше не было смысла. Словно он просто бесполезный сосуд. — Нет, — Лазурные глаза расширились: — Этого быть не может... — Я пытался тебя предупредить, но ты и слушать не желал. Аждаха боялся, что теперь его друг точно сойдёт с ума. Потерять божественное имя – всё равно, что лишиться души. А в случае Осиала, это ещё и было последнее, что ему принадлежало. Вцепившись в волосы, водяной пытался осознать, что это всё не сон. Его лицо исказилось, от переполняющей тело мерзости, а вся боль отошла на задний план. Он думал, что сейчас взорвется от перенапряжения, но внезапно в голове что-то щелкнуло, из-за чего мужчина крупно вздрогнул. Игнорируя любые попытки друга остановить его, Осиал вышел на улицу, оглядываясь с ещё большей ненавистью ко всему живому. Наконец сбросив оковы ответственности, водяной завалился на собрание, чем напугал всех собравшихся. Узнавая положение дел, он холодно улыбнулся, услышав, что ближайшие поселения людей уничтожены. Однако бывший бог жизни не собирался останавливаться на этом. Уже через несколько дней он снова вернулся на передовую, убивая врагов и себя своими же силами. Такими темпами они быстро закончат войну и быстро похоронят последнего водяного. Друзья Осиала очень беспокоились за него и пытались хоть как-то образумить, но всё было бесполезно. Того абсолютно не волновало, что происходит вокруг. Лазурные глаза потемнели, а волосы потускнели, из-за чего некогда ласковый и милосердный бог выглядел как дикое безумное чудовище. Он знал, что соратники хотели убить его, знал, потому что сам слышал, как они обсуждали это с каменными Лордами. Где есть вода – там есть и Осиал, даже если это просто вода в кружке. Безумно рассмеявшись, чем напугал собственных рыцарей, бог резко замер, когда в груди что-то ухнуло. Это чувство... Широко улыбнувшись, мужчина повернул голову в правую сторону. Предположительно там располагалось поселение мирных демонов. — Бешт, — Хихикая прошипел Осиал, медленно шагая по дороге: — С Днём рождения, дорогая, пора вернуться ко мне. Пнув дверь простого дома, бог проигнорировал испугавшихся мужчину и женщину, подходя к повитухе, которая держала на руках новорожденного младенца. Продолжая улыбаться, водяной протянул когтистую руку прямо к маленькой девочке: — Нашёл, я тебя нашел, — Смеясь ворковал Осиал: — Больше ты никуда не денешься. — Господин! — Попытался дозваться мужчина, но бесполезно. Тот его не слышал. Бог собирался забрать перерождение Бешт, но замер, стоило той приоткрыть глаза. Ещё нельзя было сказать точно, но они не золотые... Осмотрев родителей, мужчина заметил, что у обоих демонов они насыщенные синие, совсем как у определенного вида духов. У малышки они тоже синие... Она не из семьи водяных. Это отрезвило Осиала. Что он только что хотел сделать? Он правда собирался украсть младенца у родителей? До чего же бог докатился... — Я... — Прохрипел мужчина, выглядя ужасно растерянным: — Я... Прошу прощения, я не знаю, что на меня нашло, я сейчас же уйду. — Подожди, — Только родившая женщина с трудом поднялась, чтоб принять сидячее положение: — Не знаю, что подвигло Вас на такой поступок, но уверена, что Вы бы не навредили нашему ребенку. Если есть что-то, что бы Вы хотели сказать ей, скажите. Осиал сглотнул. Что он должен сказать? Развернувшись, мужчина посмотрел на младенца, который вот-вот расплачется. Собравшись с духом, водяной заговорил: — Расти здоровой, а главное счастливой. Надеюсь, ты меня больше не увидишь. — После чего покинул дом, присаживаясь на скамейку у окна, чтоб перевести дух. Всё-таки ему не идёт роль злодея. Осиал любит Бешт. Любит и будет любить до окончания своих дней. Такова натура преданного существа, выбравшего пару на всю жизнь. Но любовь – это не только "быть всегда рядом", это также про умение отпустить, зная, что так будет лучше. Осиал не хочет, чтоб встреча с ним вернула его жену в то несчастное общее прошлое, что у них было, поэтому выбрал путь, где он не присутствует в ее последующей истории. Пускай Бешт растет, взрослеет, влюбляется, выходит замуж, заводит новую семью... А бог будет просто смотреть и радоваться, что его дорогая наконец исцелила своё сердце. Осиал соврет, если скажет, что ему не больно. Больно до смерти. Но пока Бешт улыбается, он будет терпеть. Это того стоит. Это его выбор, за который ему не будет стыдно, даже если все отвернутся от него. Небо сегодня поистине прекрасное. Словно водяной проснулся после долгого кошмара. Мужчина знает, что это ещё не конец, но чувствует, что теперь готов принять любой исход. Он будет жить столько, сколько ему позволят, а также будет ждать Чжэнь Чжу. Ему бы хотелось, чтоб его маленький сын имел возможность исследовать свободный мир, даже если это означает, что мальчик растет в другой семье. Бог готов это принять. Сейчас Осиал готов принять что угодно, лишь бы всё это в конце имело смысл. — Осиал! — Позвали встревоженные голоса его друзей. Улыбнувшись, водяной повернул голову в их сторону, наигранно грубо спрашивая: — Чего приплыли? — Он знал, что те не обидятся, а их лица говорили о многом. Возможно, в будущем Осиал сможет снова стать счастливым, а пока нужно закончить войну. *** Хорошей новостью стало рождение нового дракона-хранителя. Дождавшись, пока тот подрастет, водяной привел его в особняк, который все это время охранял демон оборотень. — В очередной раз поражаюсь, насколько у небес все легко, — Посмеялся Осиал, протягивая Невиллету тарелку с десертом: — Дать мне имя бога Жизни, когда ты пропал, а потом сделать из тебя бога, когда я слился. — До сих пор не могу понять, как так получилось, что ты лишился божественного имени. — Долгая история, — Вздохнул он: — Но всё это уже в прошлом. Сейчас важно разобраться с нашими обязанностями. — Что ты планируешь делать? — Спросил дракон, готовый принять любое решение друга. Водяной улыбнулся, глубоко вздыхая: — Прошу, позаботься о городе вместо меня. — Ты хочешь уйти? — Брови Невиллета дернулись. — Да. Моракс пригласил меня пожить в их новом поместье. Мне здесь больше делать нечего, тем более, что врачи утверждают, что моё здоровье будет только ухудшаться. Не хочу быть для города больной обузой. — Я понимаю. — Склонил голову новый Лорд: — Однако я хочу, чтоб ты знал, что двери особняка всегда открыты для тебя. Приходи в любое время. — Спасибо, — Лазурные глаза сверкнули: — Друг. Адепты встретили нового господина менее тепло, чем ожидалось. Они не понимали, зачем им третий хозяин, но возникать особо не стали. Там же Осиал встретился с Бай Чжу – способным лекарем, недавно присоединившимся к их команде. Завидев бледного водяного, врач сразу понял, какой кошмар его ждёт, поэтому намеревался сбежать через запасной выход, но был перехвачен Гуй Чжун. Ему не оставалось ничего, кроме как плыть по течению судьбы. Тогда-то Осиал впервые услышал полный список всех своих травм за время войны. Пожалуй, больное сердце и слепота в будущем звучит хуже всего, но ничего не поделаешь. Бай Чжу пообещал, что поможет максимально продлить его жизнь, и бог предпочтет довериться ему. План Моракса касательно введения общей валюты оказался до омерзения успешным. Водяной был категорически против, чтоб дракон использовал свою кровь, поэтому смирившись, что первая партия моры уже готова, настоял, чтоб для последующих они нашли замену. Война закончилась так же внезапно, как и началась. Благодаря горстке монет, конфликт был исчерпан. Как же это глупо... Но ничего не поделаешь. Осиал надеялся, что теперь они все вместе смогут спокойно жить, но это оказалось не так. Гуй Чжун погибла, Аждаха ушел наводить порядки на своей территории и больше не показывался, а Моракс... Сидя у озера, водяной старается не показывать свою панику, пока дракон говорит о подписанном контракте. Его опять оставят? Он останется один? Осиал не думал, что будет так сильно бояться одиночества, но, видимо, судьба ещё не полностью отыгралась на нем. Хорошо. Водяной позаботится о поместье, пока Рекс Ляпис не вернётся, а также приложит все усилия, чтоб про него не забывали. Даже если это означает, что он прослывет негодяем. Лучше так, чем быть тенью. Адепты, сперва были настроены скептически, но, когда их Лорд, запечатав Бездну, ушел, и все полномочия перешли Осиалу, им не оставалось ничего, кроме как смириться. Однако уже через короткое время они поняли, что этот бог поистине достойный правитель. Всего за сорок лет мужчина сумел поднять на ноги целый город, даже не используя собственного имени. Для демонов, которые знали лишь о погибели Гуй Чжун, это было настоящим чудом, что "Моракс" умело направляет своих адептов. "Осиал" же существовал лишь как дополнительная сила. В главном поместье все нарадоваться не могли такому успеху, вот бы ещё этот водяной не страдал пакостями и сквернословием... Порой послушаешь его и уши вянут, а волосы многих адептов уж слишком пропахли рыбой. Однако и в этом есть свои преимущества. Однажды к ним заявилось несколько человек, настойчиво требующих встречи с бывшим богом Жизни. Тот сперва игнорировал их, но в результате все же показался, спрашивая, чего им надо. Вперёд вышла молодая девушка с короткими русыми волосами и голубыми глазами. Кашлянув, она глубоко вздохнула, прежде чем начать: — Мы пришли сюда, чтоб попросить прощения у Вас. Мы знаем, что натворили наши предшественники, и нам искренне жаль. Простите нас. Осиал секунду молчал, прежде чем начал задыхаться от подавленного смеха. Его щеки покраснели, а сам он выглядел так добродушно, что люди невольно расслабились. — Нет, — Широко улыбаясь ответил водяной: — Я вас не прощу. — Но почему? — Та же девушка выглядела шокированной, пока говорила это: — Мы же искренне просим прощения даже не за наши поступки! Это не мы сделали! — Да? — Брови бога дернулись: — Наплевать. Ваши извинения не вернут мою семью. Ваши извинения не оживят мой народ. Ваши извинения не стоят ничего. Даже если вы просто смотрели, даже если вы ничего не делали, я виню вас. Это ваши люди начали войну. Это ваши люди сделали меня таким. Во всем произошедшем виноваты только вы. — Даже если мы родились уже после того, как все закончилось? — Робко спросил уже другой человек. Он надеялся, что это смягчит водяного. — Даже если вы родились после того, как всё закончилось, — Осиал закрыл глаза, улыбаясь: — Плывите к себе в поселение и передайте всем своим жителям мое послание. — Какое? — Люди переглянулись. — "Идите вы все к черту, осьминожьи задницы." — Сказал бог, после чего вернулся в поместье, не дожидаясь чужой реакции. *** И, в общем-то, потом всё было не так плохо: как и обещал, мужчина научился пользоваться косметикой, делать себе прически, но когда нервы после войны успокоились, а работы стало гораздо меньше, проявилась новая проблема. Осиал всё чаще ловил себя на том, что ведя кого-то за собой, всегда протягивал руку, ожидая, что её примут. Сколько недоразумений из-за этого уже случилось... Водяной устал оправдывать это травмами или другими любыми причинами. Он просто не понимал, почему Чжэнь Чжу ещё не родился. Прошло уже пятьсот лет, это слишком большой срок, так почему Жемчужинка не желает возвращаться в мир? Неважно. Тряхнул головой бог, избавляясь от ненужных мыслей. Всему своё время, его сын обязательно вернётся, главное самому дожить до этого момента, а пока он продолжит свой путь. Идя по коридору, мужчина снова непроизвольно протянул руку, уже зная, что наткнется на пустоту, но неожиданно чужая маленькая ладонь схватилась за нее, будто принимая всю заботу к себе. Лазурные глаза расширились, и Осиал резко повернул голову, сталкиваясь с двумя синими омутами рыжеволосого мальчика. Ах, – сердце водяного дрогнуло. Точно, Аякс. Этот ребёнок появился в их поместье как гром среди ясного неба, когда Моракс решил вернуться. Впервые увидев его, бог сильно испугался, не зная, как должен поступить. Ему было легче предложить утопить этого мальчика, сталкиваясь с негативом друга, чем признать собственное желание помочь. Аякс искал жизнь, но бог Жизни, пусть и бывший, трусливо игнорировал все его попытки. Сколько ошибок было допущено в самом начале... Но, в конце концов, Осиал сдался, довольно быстро принимая свою нужду в заботе о ком-то. Мужчина никогда не назовет себя отцом Журавлика, у него только один сын, но, как дядя, постарается сделать всё возможное, чтоб вырастить счастливого молодого человека, даже если этот человек медленно убивает его своей порчей бездны. Он никому не скажет об этом, будет терпеть всю боль, а резкое ухудшение состояния спишет на старость. Лишь бы отдать мальчику всю любовь, на которую способен. Это частично исцелило израненную душу и подарило покой, который испытывал только когда его родной сын был рядом. И сейчас, сидя рядом с повзрослевшим Аяксом на рыбалке, Осиал улыбался, слушая его занимательные истории. Журавлик избавился от проклятья, и теперь может полноценно окунуться во всю красоту жизни. Водяной вздохнул, признавая, что спустя столько лет, он снова наконец счастлив. В этот момент что-то в груди приятно ухнуло, направляя его в сторону города ветров, также именуемым городом Свободы. Лазурные глаза расширились и увлажнились, когда мужчина понял, что это значит. — Что-то случилось? — Обеспокоенно спросил Чайльд, смотря на дядю. — Нет, всё прекрасно, — Успокоил юношу Осиал: — Всё отлично. Повернув голову в указанную сторону, водяной ещё долго разглядывал плывущие по небу белоснежные облака. Улыбка ни на миг не покидала его лицо. С возвращением, Жемчужинка.