genshin impact | hard kink

Улицы забиты толпами людей и временно установленными киосками, торгующими различными товарами, продуктами питания и безделушками из одного конца города в другой. Почти все в той или иной степени принарядились, многие девушки были одеты в свои лучшие летние кимоно, а мужчины - в модные пальто, чтобы отметить торжество. Даже те, кто не мог позволить себе купить красивую одежду, умудрялись потратиться на маски, вырезанные в виде любого существа, от реального до воображаемого, или на праздничные повязки, завязанные на затылке большими плетеными бантами. Прошло много, очень много времени с тех пор, как ты в последний раз видела Инадзуму такой оживлённой и полной такой простой радости. Надежда на будущее, которой у её жителей не было не так давно. Это был первый осенний фестиваль, посвященный смене времен года с тех пор, как были отменены несправедливый указ об охоте за Глазам Бога и не менее тиранический указ Сакоку, и волнение в воздухе было почти осязаемым. Как будто вновь обретенная свобода просто жить снова пробудила любовь и страсть, которые все питали к этому миру, и было исключительно трудно не почувствовать, что ты тоже захвачена этим. Улыбаясь Хэйдзо, когда вы вдвоем, рука об руку, пробираетесь по людной дороге, ты очень стараешься, чтобы на твоем лице не отразился бурлящий восторг от всего этого. Не потому, что от него нужно было что-то скрывать или чего-то стыдиться, а потому, что ты просто не знала, что делать со всей этой вибрирующей энергией, заставляющей тебя чувствовать себя зажженным фейерверком, который только и ждет, когда закончится фитиль, чтобы ты могла взлететь в небо и присоединиться там к звездам. Ты никогда раньше не испытывала ничего подобного, по крайней мере, до такой степени. Но, к твоему облегчению, Хэйдзо, кажется, в той же лодке, и он крепко сжимает твои пальцы, сопровождая это широкой мальчишеской улыбкой, которой одаривает тебя в ответ. “Хорошо проводишь время, я так понимаю?” “Прекрасно”. И это не было преуменьшением. Он ушел с работы несколько часов назад, ближе к вечеру, и с тех пор вы проводили вместе каждую минуту, просто медленно пробираясь по фестивалю в своем собственном темпе и осматривая все подряд. Уже давно стемнело, а Хэйдзо уже выиграл для тебя йо-йо с водяным шариком в киоске с играми для рыбалки, победил тебя в матче по настольному теннису (в этом нет ничего удивительного), попробовал различные сорта сакэ, которые предлагали продавцы ресторанов, съел тайяки и сахарную вату, ты попробовала свои силы в стрельбе дробью из игрушечного пистолета только для того, чтобы получить утешительный приз в виде пакетика салфеток, и ты даже подошла к ящику для пожертвований в храме, расположенном в городе, чтобы загадать желания на будущее. Это было самое веселое, что у тебя было за долгое время, и то, что ты проделала все это с ним, сделало все намного лучше. Честно говоря, ты не хотела, чтобы эта ночь когда-нибудь заканчивалась. “Что нам делать дальше?” Хэйдзо задается вопросом вслух, сверкающие зеленые глаза жадно осматривают новый участок дороги, на который вы забрели. Ты делаешь то же самое, размышляя над его вопросом, но он резко встряхивает твою руку, прежде чем ты успеваешь принять решение. “Ой! Смотри, смотри! Там есть киоск с масками!” Он тянет тебя в сторону киоска, где вы проводите долгое время, раздумывая, из чего выбрать, когда так много из них привлекли ваше внимание. Верный своей натуре, Хэйдзо дразнит твой вкус и игриво пытается проанализировать твои доводы, стоящие за выбором, но ты остаешься непоколебима даже перед лицом его лукавых улыбок. Тебе нужна была вырезанная на дереве кошачья мордочка с ее смелой цветовой гаммой. Он выбрал для себя маску белой лисы, гораздо быстрее и с гораздо меньшими мучениями, чем у тебя. Вы оба надеваете свои новые безделушки — твоя надета на голову под косым углом, чтобы твое лицо оставалось открытым, в то время как Хэйдзо привязывает свою к поясу на талии — и вскоре вы снова отправляетесь в путь. “Я действительно рада, что ты смог пойти со мной сегодня”. Ты говоришь ему тихо под постоянный гул шумной толпы, только для его ушей. Как будто это тщательно охраняемый секрет между тобой и твоим возлюбленным. “Я тоже. Я бы не пропустил это. И знаешь”, - его улыбка приобретает озорной оттенок, когда он придвигается ближе, чтобы слегка коснуться твоего бедра своим. “Ты так хорошо выглядишь сегодня вечером, что удивительно, как я вообще могу сейчас не прикасаться к тебе. Я надеюсь, ты знаешь, что тебя ждет настоящее удовольствие, когда мы вернемся домой позже”. Хихикая, ты подкалываешь его игриво-насмешливым взглядом. “Да? Ты уверен, что сможешь ждать так долго, мистер детектив?” Новый блеск в его глазах говорит о том, что он серьезно рассматривает возможность принять этот вызов, и это заставляет твою кровь струиться немного быстрее. “Я не так уверен в этом”, - бормочет он медленно, легко растягивая слова. “Ты думаешь, что сможешь?” Ты быстро поднимаешь рукав, чтобы скрыть нижнюю половину своего лица, и отводишь взгляд в сторону. Конечно, он увидит изменение в выражении твоего лица и поймет, что это было. Хэйдзо был очень проницателен, и его мастерство владения языком тела делало его опасным для игр такого рода, каким он был в день вашей первой встречи с ним. Негодяй, вот кем он был. “Нам придется. Даже если бы мы захотели снять комнату на час или два, ты не хуже меня знаешь, что во время фестиваля свободных мест не будет”. Напевая мягкую, проникновенную мелодию, Хэйдзо тянет тебя за руку, чтобы притянуть к себе. Твердое прикосновение непоколебимой мышечной массы к тебе просто заставляет твое сердце биться еще быстрее, а щеки начинают гореть от первого завитка желания. Чего бы ему ни недоставало в росте, это с лихвой компенсировалось его физической силой, и ты, к сожалению, была слаба в этом отношении. Кое-что еще, что не сильно изменилось за то время, что ты его знала. “Я уверен, мы могли бы найти относительно уединенное местечко где-нибудь поблизости”, - говорит он тебе, поглаживая большим пальцем твою костяшку, словно еще больше соблазняя тебя. “И моя интуиция подсказывает мне, что тебе гораздо больше нравится эта идея, чем ты хочешь показать прямо сейчас, так что... что ты скажешь? Я бы солгал, если бы сказал, что подобные разговоры меня ни капельки не возбуждают. У тебя то же самое, верно?” Ты украдкой бросаешь быстрый взгляд на перед его брюк, но хакама слишком свободного покроя, чтобы ты могла разглядеть что-то, что могло бы быть не так. Однако это не мешает тебе представлять это в своей голове, ты достаточно знакома с тем, как он выглядел обнаженным и твердым от возбуждения, чтобы увидеть это прямо здесь и сейчас своим мысленным взором, и еще больше жара быстро поднимается по твоему лицу, чтобы поселиться там. Это было постыдно и неловко в равной мере, но ты действительно хотела его. Сейчас, а не позже. Но... “Это действительно нормально? Если нас поймают, у тебя могут быть неприятности. Что, если ты больше не сможешь быть детективом?” Выражение лица Хэйдзо смягчается, его привязанность к тебе заметно согревает его лицо, как первые лучи утреннего солнца, появляющиеся из-за горизонта. “Не волнуйся. Я не позволю, чтобы нас поймали. Если честно, меня в любом случае не так уж сильно волнует моя должность, но я единственный, кому посчастливилось получить привилегию видеть, как ты рассыпаешься на части...” Остановившись там, на улице, он наклоняется ближе, чтобы прижаться своими губами к твоим в том, что было бы совершенно целомудренным поцелуем, если бы твои чресла уже не сжимались при мысли о том, чтобы обладать им. Вместо этого медленное, уговаривающее прикосновение его губ, кажется, удовлетворяет твою растущую потребность, втягивая тебя в его ритм с неестественным вздохом, и ты постепенно обнаруживаешь, что все сильнее прижимаешься к нему. Разница в росте между вами не настолько велика, что тебе даже приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него, когда он отстраняется несколько мгновений спустя, безмолвный обмен, накаленный статической энергией, длится так недолго, как только может. Затем он снова тянет тебя за руку. “Давай. У меня есть одно местечко на примете”. Ты следуешь за ним, взволнованная и взвинченная от нервов, вы сворачиваете с главной дороги и спускаетесь по ряду маленьких боковых улочек, пока, наконец, не оказываетесь в тесном маленьком переулке. До конца, где начинается выступ, откуда открывается прекрасный вид на океан, бесконечно простирающийся вдаль. На этом месте он останавливается и поворачивается к тебе, его руки уже поднимаются, чтобы собственнически обхватить твои бедра, но вместо этого ты вздрагиваешь. “Здесь?” Ты ахаешь, широко раскрыв глаза от неподдельного удивления. Ты ожидала чего-то более отдаленного, чего-то более скрытого и изолированного, а не просто на краю другой оживленной улицы, где любой мог бы пройти мимо. Смеясь, он притягивает тебя к себе, чтобы прижать твою переднюю часть к своей, и ты напрягаешься от дрожи, которая пронзает тебя, когда ты чувствуешь острое прикосновение его члена к своему животу. Он действительно был готов овладеть тобой, здесь и сейчас. И ни мгновением позже. “Расслабься. Большинство людей отправятся дальше по острову, чтобы посмотреть фейерверк в это время ночи, а это значит, что здесь не должно остаться слишком много людей. Это на противоположной стороне, вдали от лучших мест для просмотра, так что с нами все будет в порядке”. Ты поняла его доводы. Придраться к этому тоже не смогла, но это не сильно уменьшило твое нервное беспокойство по этому поводу. “Но что, если кто-нибудь все-таки придет? Непристойное поведение в общественных местах все еще порицается, Хэйдзо! Разве мы не должны найти место получше?” Ободряюще сжимая твои бедра, он проводит своими широкими ладонями по твоим бокам, оставляя складки на твоем кимоно в тех местах, где он его слегка помял. “Не волнуйся так сильно, милая. Я с тобой. Просто доверься мне, хорошо?” Ты набираешь воздух, чтобы сделать ответный выпад, но он застревает у тебя в горле, когда его большие пальцы скользят по твоей груди таким медленным, неестественным движением, что ты чувствуешь это в высокой четкости даже сквозь одежду. Внезапно забыв, что ты собиралась сказать, ты медленно опускаешь взгляд на себя, чтобы увидеть, как он мнет твою грудь, и тихий стон тут же срывается с твоих губ. Ты хотела, чтобы он продолжал так прикасаться к тебе, ты была в тупом ужасе, осознав это. Нет, ты не просто хотела этого. Тебе это было нужно. Твоя киска уже становилась влажной для него, как будто табу на это, острые ощущения от того, что он лапает тебя на публике, делали ощущения еще более сильными, чем они были бы в противном случае за закрытыми дверями. Ты могла бы ощутить все это с поразительной ясностью, какими твердыми и мужественными кажутся его пальцы, сжимающие твою грудь. Медленное покручивание твоих сосков, чтобы они стали твердыми и стояли под тонким слоем хлопка, отделяющим тебя от него. То, как он смотрит на тебя, как он делает глубокий вдох, как будто хочет вдохнуть тебя. Не такое уж тонкое прикосновение его члена, подергивающегося у тебя внизу живота… Архонты, даже если бы ты захотела настоять на том, чтобы найти другое место, ты действительно не думала, что сможешь ждать так долго. “Хэйдзо”, - произносишь ты его имя как молитву, клятву, поднимая руки, чтобы положить их на его мускулистые плечи. “Я доверяю тебе”. Зеленые глаза мерцают даже под покровом ночи, он наклоняется, чтобы приблизить свое лицо к твоему. “Это моя девочка”. Ваши губы снова встречаются, на этот раз настойчиво. Он целует тебя так, словно он голоден, и он человек наконец нашедший свое спасение в бесплодной пустыне, и ты с радостью позволяешь ему увлечь себя. Твоя собственная потребность удваивается, а затем утраивается, заставляя тебя крепче прижиматься к нему в отчаянии, столь же внезапном, сколь и сильном. Его шелковистые мягкие волосы касаются твоей щеки и носа, когда он наклоняет голову, чтобы углубить обмен, глубоко целуя тебя, в то время как его руки перемещаются вперед, чтобы сосредоточить внимание на твоих грудях, чтобы он мог сжать их в своих ладонях. Тихий, дрожащий вздох вырывается у тебя от этого ощущения, и ты выдыхаешь его прямо ему в рот, когда он дергает за верх твоего кимоно. Медленно ткань начинает спадать с твоих плеч, распахиваясь спереди, чтобы подставить твою раскрасневшуюся, разгоряченную кожу прохладному ночному воздуху. Было еще раннее начало осени, и все же достаточно тепло, чтобы не нуждаться в куртке, но теперь ты была так близко к океану, что ветерок, доносящийся от разбивающихся внизу волн, приносит с собой прохладу. Это заставляет тебя слегка дрожать, жадно ища всегда удушающее тепло его тела, но это внутренний жар, от которого ты начинаешь чувствовать, что сгораешь. Оно разгорается внутри тебя с каждым требовательным касанием его полных губ, с каждым прикосновением огрубевших кончиков пальцев к твоему телу, и даже постоянной угрозы быть пойманным недостаточно, чтобы по-настоящему подавить его. Наконец, отстраняясь, когда потребность в воздухе становится слишком велика, ты бросаешь быстрый взгляд через его плечо, чтобы выглянуть на улицу. Ты все еще нервничала, несмотря на то, что никто не проходил мимо с тех пор, как вы пришли сюда, но, казалось, это только еще больше подчеркивало, насколько сильно ты была возбуждена, занимаясь с ним чем-то подобным. Возможно, заниматься сексом в общественном месте было неправильно — существовали законы, запрещающие это по какой-то причине, но, похоже, сейчас он меньше всего беспокоится по этому поводу. Наклонив голову ближе, Хэйдзо обхватывает твою шею и глубоко целует в твой бешено бьющийся пульс, в то же время он тянется назад, чтобы крепко схватить, ущипнуть тебя за задницу, почти притягивая тебя к себе. Твоя голова откидывается назад, когда он двигает бедрами вперед, упираясь своим твердым членом в твой живот, но он не приподнимает тебя. Он мог бы, слишком легко. Вы делали это много раз в прошлом, и ты наполовину ожидала, что он возьмет тебя вот так, прижав к стене, обхватив твоими ногами его узкую талию. Вместо этого он просто приподнимает твое кимоно по всей длине, пока ты в конце концов не почувствуешь дуновение холодного воздуха на своей обнаженной спине и не вздрогнешь от неожиданности. “Хэйдзо!” Шипишь ты, протягивая руку назад, чтобы схватить его за запястье. Однако он остается невозмутимым, целуя тебя в горло, даже когда почти лениво подтягивает твое кимоно вокруг талии, как будто ты даже не сжимала его руку так сильно, что костяшки пальцев ноют в знак протеста. Тихо вскрикнув, ты извиваешься в его объятиях, чтобы широко раскрытыми глазами посмотреть в противоположный конец переулка, отчаянно ища какие-либо признаки присутствия других людей. “Кто-нибудь увидит! На мне - на мне ничего нет под одеждой!” “Я знаю”. Он практически рычит тебе в шею, скользя обеими руками вниз, чтобы обхватить голую выпуклость твоей задницы. Разминающий щипок, который он прикладывает к коже, заставляет тебя дрожать до кончиков пальцев ног, и ты неуверенно покачиваешься в своих изящных маленьких сандалиях, но он легко удерживает тебя в вертикальном положении и равновесии без особых усилий. Грубо, по-собственнически толкнув мясистую выпуклость, он затем опускает одну руку ниже, чтобы опуститься между твоими бедрами. Другая скользит вперед, попутно сжимая мякоть твоего бедра, и втискивает ее в узкое пространство, чтобы атаковать тебя с обоих концов. Одна пара мозолистых пальцев находит твой клитор, чтобы прочными круговыми движениями потереть чувствительный бугорок, в то время как противоположные пальцы прижимаются к твоей щелке, чтобы подразнить твой вход сзади и вытянуть из тебя еще больше липкой жидкости. Содрогаясь так сильно, что ноги почти подкашиваются, ты осторожно разводишь их в стороны, чтобы подготовиться к натиску ощущений, обрушивающихся на тебя одновременно. Это было ошеломляюще и отупляюще одновременно, но, тем не менее, ты не можешь удержаться от того, чтобы со страхом оглядываться по сторонам. Одно дело, когда ты думала, что он просто уберет твою одежду с дороги и возьмет тебя вот так, спрятав важные детали подальше от глаз любого, кто может случайно пройти мимо. На самом деле это не сильно помогло бы скрыть то, что вы делали, но, по крайней мере, у тебя осталось бы хоть немного достоинства. Однако он практически раздевал тебя прямо там, на улице, оставляя незащищенной и уязвимой для любых любопытных зевак, и тебе более чем немного стыдно за то, насколько это делает твою вагину мокрой для него. “Ты действительно уверен, что нам стоит делать это здесь? Это так рискованно — ааа!” Один из его толстых пальцев, погружающийся в твое тело, прерывает нервное возбуждение, которое вырывается из твоего рта, и ты выгибаешься назад от горячего прикосновения проникновения. Твоя киска сжимается вокруг вторжения, пытается выдоить его досуха, но он просто спокойно трахает тебя, даже когда смеется, низко и с придыханием, в изгиб твоей шеи. “Это может быть рискованно, но, боги, тебе это нравится. Ты уже такая влажная для меня, детка. Ты себя слышишь?” Хэйдзо двигает пальцем чуть быстрее, и у тебя вырывается прерывистый стон как от восхитительного прикосновения к внутри, так и от мягкого, липкого звука, который раздается в воздухе. Кажется, это подчеркивает твое затрудненное дыхание, выделяя, насколько ты была измотана и возбуждена в тот момент, и ты, наконец, позволяешь себе медленно, неестественно покачивать бедрами. Его собственное возбуждение заметно возрастает, когда ты трахаешь свою киску его пальцем, постанывая, когда он добавляет ещё один палец к захватывающему жару твоего тела. Он внимательно наблюдает за тем, как ты дергаешься при усиленном растяжении, как таз трется о его руку, прежде чем снова вернуться к этому жесткому, перекатывающемуся движению. “Не буду здесь констатировать очевидное”, - выдыхает он напряженно. “Но, возможно, это самое горячее, что мне когда-либо посчастливилось испытать. Ты выглядишь такой красивой, и ты вся моя...” Ты заставляешь свои сжимающиеся легкие расшириться дрожащим вдохом, в то время как он носом еще больше распахивает верх твоего кимоно, чтобы, наконец, обнажить твою грудь. Ему приходится сгибаться в колене, чтобы дотянуться без помощи рук, но ему все же удается ухватиться за затвердевший бутон, и он сосетего с большим энтузиазмом. Скользя пальцами вверх по его затылку и зарываясь в волосы, ты прижимаешь его к своей груди и стараешься не закричать от удовольствия, даже когда каждая клеточка твоего существа кричала тебе сделать именно это. Между его пальцами, входящими и выходящими из тебя, другими, поглаживающими твой клитор, и теперь его горячий, влажный рот на твоем соске, ты чувствовала, что вот-вот разобьешься на миллион кусочков. “О, Х-Хэйдзо! Благослови электро-архонта, ты заставишь меня кончить!” Ты хрипишь, ноги дрожат так сильно, что его пальцы казались единственным, что еще удерживало тебя в равновесии. Издавая приглушенный, ободряющий звук в мякоть твоей груди, он ненадолго приоткрывает рот, чтобы снова прильнуть к тебе, теперь присасывая твой сосок прямо к задней стенке своего горла. Ритмичное посасывание твоей груди в сочетании с постоянным давлением на клитор заставляет тебя скосить глаза, и они начинают закатываться к затылку, когда на тебя обрушивается мощный оргазм. Ты можешь почувствовать это в покалывающих пальцах ног, поднимающихся вверх по дрожащим ногам, чтобы тепло и тяжесть осели в твоем тазу. Это заставляет твои дрожащие бедра сбиваться с того требовательного темпа, к которому они привыкли, и ты прижимаешься к нему, делая один прерывистый вдох за другим. Пальцы, засунутые в твое влагалище, работают немного быстрее, жестче. Твоя набитая ватой голова начинает кружиться с поистине ужасной скоростью, все твое тело горит, и... и катушка обрывается так резко, что ты пошатываешься в его объятиях. Рот раскрывается в пронзительном, пронзительном вопле, который тебе едва удается сохранить тихим и нежным, ты сотрясаешься от оргазма так сильно, что Хэйдзо приходится сдвинуться с места и отрегулировать положение ног, чтобы ты не упала прямо на него. Однако, к счастью, он крепко прижимается к тебе, и ты можешь свободно корчиться в дикой судороге, даже когда заставляешь себя крепко сжать челюсти, чтобы скулить сквозь зубы вместо того, чтобы закричать. Несколько мгновений спустя ты выходишь из него по частичке, ноги дрожат, как у новорожденной лани, даже когда он осторожно вынимает свои липкие пальцы из твоего влагалища. Дрожь все еще была так свежа в твоем сознании, что только затяжные волны, которые сейчас накатывают на твое сознание, заставляют тебя чувствительно вздрагивать и издавать низкий горловой стон из-за потери его. Ты парила где-то далеко за пределами своего тела, опьяненная приливом эндорфинов и дофамина, которые окутывают твое тело, оставляя после себя тепло и уют. И, тем не менее, ты почти не могла поверить, что на самом деле смогла так кончить на публике… Отрываясь от твоего мокрого соска с грохочущим стоном, Хэйдзо, наконец, выпрямляется, чтобы посмотреть на тебя. Его сильные руки сжимают твои бедра и талию желающими рывками, которые прижимают тебя прямо к нему, и ты изо всех сил стараешься не думать о липком следе, который оставляют его пальцы на твоей коже. “Я надеюсь, твое состояние после кульминации не заставит тебя передумать делать это”, - шепчет он в узкое пространство, отделяющее твой рот от его, эти прекрасные глаза с тяжелыми веками, устремленные на тебя. “Потому что я действительно не уверен, смогу ли я дождаться, пока мы вернемся домой, чтобы закончить”. Он двигает бедрами вперед, чтобы толкнуть свой член в тебя для пущей выразительности, и ты улыбаешься ему. Улыбка от уха до уха. “Конечно, я не собираюсь так с тобой поступить”. Протягивая руку, чтобы убрать несколько длинных прядей с его красивого лица, ты понижаешь свой тон до страстного шепота. “Как ты хочешь меня, Хэйдзо?” Слабый, прерывистый звук вырывается из него, сопровождая дрожь, пробегающую по его телу. Ресницы трепещут в чувственном блаженстве, он сокращает расстояние, чтобы поцеловать тебя снова, в то время как его руки прижимают тебя спиной к стене. Ты думаешь, что он, наконец, возьмет тебя на руки, как ты изначально и предполагала, но, к твоему удивлению, когда он отстраняется еще мгновение спустя, он просто мягко разворачивает тебя. “Наклонись вперед”, - бормочет он хрипло и тихо. “Я хочу смотреть на твою киску, пока трахаю ее”. От этого у тебя подкашиваются колени, но ты подчиняешься и медленно сгибаешься в талии, опираясь руками о стену. Запрокинув голову, ты смотришь на него, слегка нахмурившись от неуверенности, пока он быстро распускает ремень на своей талии. “Ты уверен в этом? Если кто-нибудь зайдет, будет совершенно очевидно, что мы делаем...” “Как будто этого не было раньше?” Он издает тихий смешок, который быстро переходит в тихий стон облегчения, когда он вынимает свой член. Прикусив нижнюю губу, Хэйдзо придвигается ближе и кладет одну ладонь на выпуклость твоего бедра, в то время как другая просовывается между вами, чтобы проникнуть внутрь. Толчок в твою влажную, припухшую щель прогоняет последние сомнения, и, снова повернувшись лицом к стене, ты издаешь прерывистый стон, когда он начинает погружаться внутрь. Твои внутренности такие мягкие и податливые, что скольжение почти неощутимо, его толстая длина растягивает тебя гораздо сильнее, чем его пальцы. Но это было так невероятно приятно на глубинном уровне, и ты стонешь, когда твоя киска нетерпеливо сжимается вокруг него. Жадно отпрянув назад, ты пытаешься быстрее принять его, и ответное ворчание от него доносится прямо до твоей кружащейся головы. Снова тяжело дыша, ты опускаешь голову на руки, чтобы посмотреть на себя сверху вниз — на шокирующе эротичное зрелище твоих сисек, выглядывающих из кимоно, бесстыдно раздвинутых бедер. Стойка Хэйдзо с широко расставленными ногами позади тебя, которая, кажется, колеблется, когда он, наконец, прижимается к тебе с крошечным влажным звуком из твоего влагалища. Это было похоже на что-то из самого горячего влажного сна, когда-либо задуманного, и у тебя перехватывает дыхание, когда он сразу же переходит на умеренный темп. Его толчки быстры и отрывисты, но безупречно контролируемы, чтобы вонзиться в твое тело именно там, где ты больше всего в нем нуждалась. Ты раскачиваешься взад-вперед между ним и стеной, задыхаясь и постанывая так тихо, как только можешь, в то время как равномерное хлопанье кожи о кожу поднимается, заполняя пространство внутри переулка. Покачивание твоих сисек в этой позе кажется тяжелым, твердые соски рассекают воздух при каждом маятниковом взмахе, еще больше подчеркивая, насколько явной на самом деле ощущалась твоя нагота вот так, на открытом воздухе. Ты никогда не чувствовала себя такой незащищенной, такой уязвимой, и, вполне возможно, это был самый необыкновенно возбуждающий опыт в твоей жизни. “Ты выглядишь потрясающе в таком виде”. Он шипит у тебя за спиной, протягивая руку, чтобы задрать твое кимоно повыше, чтобы выставить напоказ весь изгиб твоей задницы. Издавая раздраженный, почти звериный рык удовольствия, он подносит обе ладони к твоим ягодицам, чтобы нащупать и сжать их, крепко стискивая, чтобы раздвинуть их и хорошенько рассмотреть твою киску, прижимающуюся к нему. Взволнованный звук протеста вырывается у тебя из горла, когда ты понимаешь, что он может видеть сморщенную дырочку в твоей заднице, но ты, похоже, не можешь найти в себе силы озвучить это. “Я не знаю, как долго я смогу продержаться прямо сейчас, детка. Ты так хорошо сжимаешь меня, и твоя киска выглядит потрясающе... О—черт возьми!” Застонав, он наклоняется над тобой еще сильнее, чтобы прижаться губами к влажному от пота выступу твоего плеча в небрежном поцелуе. “Хочешь, я кончу в тебя, милая? Хочешь, я наполню тебя сейчас и заставлю идти домой, чувствуя, как я истекаю из тебя... хочешь, я выпью это из тебя позже в постели? Хочешь посидеть у меня на лице, когда мы вернемся? А? Это то, чего ты хочешь?” “Боги, да, Хэйдзо!” Ты отчаянно шепчешь в ответ. “Пожалуйста, наполни меня и...” Приближающийся звук отдаленного смеха заставляет тебя внезапно, с визгом остановиться. Твой желудок сжимается от холодного, ледяного ужаса, который сжимает тебя всю и сразу и почти полностью останавливает твое сердце. Он стонет, измученный и измотанный, когда ты подсознательно сжимаешь его член, но у тебя вряд ли хватает присутствия духа думать об этом прямо сейчас — или о том, каким горячим и тяжелым он ощущается, пульсируя внутри твоего влагалища. Единственной полусвязной мыслью, промелькнувшей в твоей голове в тот момент, было то, что сюда идут люди. И эту жуткую сцену было бы невозможно скрыть или оправдать. Вздрогнув, ты пытаешься отстраниться от него и выпрямиться, но, к твоему изумлению, он просто обхватывает тебя своими худыми мускулистыми руками за талию, чтобы прижать к себе спереди. Твое сердце едва не бьется отбойными молотками прямо в груди, и ты быстро поворачиваешь шею назад, чтобы посмотреть на него широко раскрытыми дикими глазами. “Что ты делаешь?” Требуешь ты резким, язвительным шепотом. “Не волнуйся. Они, вероятно, даже не заметят нас здесь”. Он говорит тебе довольно буднично для того, кто засунул яйца глубоко в твою вагину. То, что у него даже не хватило порядочности говорить приглушенным низким голосом, почти заставляет тебя кричать. “Ты что, с ума сошла? Я думаю, было бы трудновато не заметить двух людей, трахающихся в переулке!” Подняв голову с твоего плеча, Хэйдзо пронзает тебя удручающе невинным взглядом. “Как ты думаешь, что произойдет, даже если они увидят нас мельком? Побегут за сегуном, чтобы она сама пришла казнить нас?” Твой пульс учащается и грозит совсем прерваться, когда в ночи раздается еще один взрыв смеха, теперь уже ближе. Слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, насколько тебе было известно. “Они могли бы вызвать охрану на нас! Ты потеряешь работу, если тебя арестуют из-за чего-то подобного!” Он притворяется, что на мгновение задумывается об этом, прежде чем сделать движение бедрами, вжимаясь в твою киску с такой силой, что у тебя в глазах вспыхивают звезды. “Я говорю, что это того стоит. Ты сейчас чувствуешь себя слишком хорошо, чтобы меня это волновало.” “Хэйдзо!” Теперь ты могла различить шаркающие шаги, приближающиеся по дороге слева от тебя, судя по звукам. Спотыкающиеся шаги и сдавленное хихиканье, казалось, наводили на мысль, что кто бы это ни был, он был пьян, возможно, даже слишком пьян, чтобы замечать что-либо вокруг, включая вас двоих. Но, тем не менее, тебе от этого не становится намного легче. Потянувшись вниз, чтобы вслепую ухватиться за предплечье, обхватившее тебя за талию, ты вонзаешь в него ногти, пытаясь привлечь его внимание. “Хорошо, значит, они не натравливают на нас охрану. Что мы будем делать, если они узнают нас позже? Ты действительно хочешь, чтобы тебя знали как парня, который трахнул свою девушку посреди людной улицы?” Глядя на тебя из-под густых, красивых ресниц, Хэйдзо задумчиво хмыкает. “Если тебя так беспокоит то, что тебя узнают, я думаю, у меня может быть решение для этого”. “Что...” Прежде чем ты успеваешь произнести хоть слово целиком, он разжимает одну из своих рук, обнимающих тебя, чтобы дотянуться и натянуть маску тебе на лицо. Ты вскрикиваешь и давишься целым списком протестов, но, похоже, больше не можешь составить связное предложение. Все безумные, теперь приглушенные звуки, исходящие от тебя, звучат как тарабарщина для твоих собственных ушей, и даже попытка повернуть голову не срабатывает. Он просто следует за тобой одной рукой, удерживая кошачью маску на месте, в то время как другой крепко сжимает твой живот, чтобы ты не убежала. Ты уже собираешься вывернуть руку назад, чтобы схватить его за волосы, когда он резко толкается в твою задницу, вонзая свой член так глубоко в тебя, что ты чуть не отправляешься в свободное падение. Давление на твои внутренности огромно, чертовски близко к ослеплению, и твой рот приоткрывается с заикающимся стоном, таким тихим и слабым, что он почти теряется из-за стука крови в ушах. Ты должна заставить себя втянуть измученный, задыхающийся глоток воздуха, когда он снова набирает свой ритм, узкие бедра снова беззвучно шлепают по твоей вздернутой заднице. Член Хэйдзо, кажется, выбивает протест прямо из тебя вместе с серией пронзительных, мяукающих стонов, и ты дико царапаешь стену в своем отчаянии. С одной стороны, это было приятно... даже удивительно. Нервное напряжение, пронизывающее твое тело, просто заставляло его чувствовать себя еще больше, горячее, более твердым рядом с твоими извивающимися внутренностями. Но, с другой стороны, казалось, что тот, кто приближался, был сейчас почти прямо над тобой, сбивчивый звук их голосов тошнотворно отдавался в твоей голове. Если бы они просто выглянули в переулок, они бы увидели тебя. Они бы знали, что тебя трахают до полусмерти, и невозможно было предугадать, как они отреагируют. В этот момент ты даже не была уверена, как ты собираешься реагировать. Задыхаясь, просто чтобы сдержать израненные звуки экстаза, пытающиеся прорваться к твоему горлу, ты раздраженно вздрагиваешь, когда Хэйдзо отворачивает голову от края переулка и вместо этого прижимается щекой к твоему дрожащему плечу. Пряча свое лицо от посторонних глаз, но по-прежнему не прекращая своих настойчивых толчков ни на секунду. Словно почувствовав твою неохотную покорность, его рука, наконец, отрывается от маски, чтобы обхватить твою шею, и он держит тебя вот так, за горло, этой слабой хваткой, в то время как он продолжает проникать в тебя, даже когда эти голоса, наконец, проникают в пространство, которое до этого занимали только вы двое. Сейчас. Испуганный удар, кажется, подчеркивает ужасный момент, а затем тихий вздох эхом отражается от стен. Зажмурив глаза, ты опускаешь голову между вытянутыми руками и слегка выгибаешь спину, чтобы оттолкнуться от него и лучше принять его погружающийся член. Ты была вне себя от ужаса, осознав это, но тебе казалось, что ты снова собираешься кончить. Скоро. С наблюдающей аудиторией или без нее. Волна облегчения захлестывает тебя, когда в результате раздаются смущенные шаги, быстро удаляющиеся по улице, оставляя вас наедине на какое-то время. Однако никто не мог сказать, как долго это продлится, если они решат найти охрану, а ты отчаянно будешь сопротивляться Хэйдзо в попытке отвергнуть его. Вам двоим нужно было закончить и идти своей дорогой, но ты не хотела останавливаться сейчас... не могла заставить себя остановиться, когда почувствовала, что снова балансируешь опасно близко к краю. “Хочу твоей спермы, Хэйдзо”, - мяукаешь ты в маску, надеясь, что он все равно сможет разобрать, что ты говоришь, даже если она заглушит твой голос. “Хочу, чтобы ты наполнил меня — а-а-а! Пожалуйста, мне это нужно, Хэйдзо, мне это нужно!” Грубо кряхтя у твоего плеча, его толчки начинают ослабевать и становятся небрежными, более отчаянными. Нуждающийся. “Я близок, милая, я кончаю … Я кончаю, архонты, я кончаю!” Звук, который вырывается из него, напряженный и неистовый, его обычно мягкий голос поднимается еще на октаву в его усиленном блаженстве. В конце концов он вообще перестает поддерживать темп и просто врезается в тебя, снова и снова, резко! Хлоп! Звук твоей задницы, отскакивающей от его твердого живота, становится еще громче, пока не кажется оглушительным в твоих звенящих ушах. Ты начинаешь косить глазами, приоткрыв рот в одурманенном ступоре, прижимаясь к стене, когда его член пронзает тебя прямо посередине, снова, и снова, и снова. Пальцы впиваются в кожу, за которую они вцепились, достаточно сильно, чтобы оставить синяки, и наконец он делает последний, резкий толчок в мясистое тепло твоего влагалища. Он сразу же напрягается и замирает позади тебя, издавая тихие стоны удовольствия, в то время как его член выстреливает толстыми, тяжелыми канатами глубоко в твое тело. Просто стоя там, тяжело дыша, ты наслаждаешься ощущением его семени, оседающего на твоих внутренностях, такого теплого и сливочного внутри тебя, что тебя пробирает новая дрожь от этого ощущения. Это вызывало привыкание и опьяняло худшим из возможных способов. Несколько мгновений спустя он, наконец, расслабляется, прижимаясь к тебе с тонким, тяжелым вздохом облегчения. Сначала ты предполагаешь, что он просто дает тебе время прийти в себя, пока его член медленно размягчается внутри тебя, просто согревая его на время. Но затем он пугает тебя, когда скользит рукой по твоей шее вниз, чтобы погладить твой живот, а затем опускается между твоих раздвинутых бедер, заставляя тебя напрягаться. И точно по сигналу над головой начинает взрываться фейерверк. Ты никогда в жизни не была так благодарна им за то, что слышишь их, когда корчишься и вскрикиваешь от бессловесного восторга, когда эти грубые пальцы находят твой набухший клитор и начинают торопливо, требовательно тереться о него кругами. Ты чуть не падаешь на месте, но он удерживает тебя в вертикальном положении, обхватив крепкой рукой за талию, и ты дико брыкаешься и откидываешься на него в слепом поиске освобождения. Его давление быстро давит на тебя, только усиливаясь охлаждающими выделениями глубоко внутри твоего влагалища, в то время как он позволяет тебе тереться о него, даже когда шипит от чрезмерного дискомфорта. Однако ты практически не обращаешь на это внимания, тебе даже не хватает присутствия духа, чтобы понять, что ты подсознательно доила его уже израсходованный член изо всех сил. Однако ты не могла остановить это, слишком захваченная яростно набегающими волнами, которые, кажется, вышибают воздух прямо из твоих легких. Слезы наворачиваются на твои глаза, когда ты извиваешься в его объятиях, бедра неудержимо трясутся, и, наконец, с внезапным рывком, из-за которого ты натыкаешься на него, ты жестко кончаешь. Вопя во всю глотку, к счастью, заглушаемая непрерывным "бум, бум, бум" взрывающихся фейерверков, ты так дико дергаешься во время второго оргазма, что, кажется, у тебя стучат зубы! Вечность спустя ты обмякаешь в его объятиях. Осторожно Хэйдзо начинает высвобождаться из тебя, и ты откровенно шипишь от того, что он с трудом высвобождается из твоей хватки. Ты все еще хрипишь, когда он осторожно помогает тебе выпрямиться и разворачивает так, чтобы ты могла прислониться к стене для поддержки. Ему требуется мгновение, чтобы натянуть маску тебе на макушку, а затем приблизить свое лицо к твоему, говоря достаточно громко, чтобы ты могла слышать сквозь почти постоянный шум в небе. “Могу я надеяться, что ты не упадешь в обморок?” Ты бросаешь на него медленный, нерешительный предупреждающий взгляд. “У тебя хватает наглости говорить мне о доверии прямо сейчас”. “Эй, эй, все получилось отлично, не так ли?” С усилием стряхивая с себя оцепенение после оргазма, ты протягиваешь руку, чтобы толкнуть его в плечо. “Почему ты так уверен в этом, Хэйдзо? Из всего, что ты знаешь, они могли бы прямо сейчас разговаривать с охраной! Как мы вообще собираемся объясняться, если нас...” Он внезапно набрасывается на тебя, заставляя замолчать поцелуем, который заставляет тебя вскрикнуть от удивления и возмущения одновременно. Ты пытаешься оттолкнуть его снова, полная решимости настоять на своем, но вскоре обнаруживаешь, что неохотно смягчаешься под уговорами его рта. Может быть, ты и не хотела так легко все оставить, но... что ж, это был довольно убедительный аргумент. Чувствуя, что твоя решимость начинает слабеть, а затем рушиться, Хэйдзо, наконец, отстраняется мгновение спустя с широкой мальчишеской улыбкой, от которой твое сердце замирает. Ты все еще пытаешься сдержать свой гнев и раздраженно отворачиваешься от него, но он просто наклоняется ближе, прижимаясь своим лбом к твоему, фактически занимая все поле твоего зрения, так что ты не можешь избежать его внимания. “Не забивай свою хорошенькую головку ни о чем. Я позабочусь об этом, если что-нибудь случится. Обещаю”. Остановившись, он наклоняет голову, чтобы коснуться кончиков ваших носов, явно по-щенячьи уткнувшись носом, и ты обнаруживаешь, что улыбаешься, хотя изо всех сил стараешься сдержать это. На него было удручающе трудно злиться. “Давай оденем тебя и отведем домой”. Он тихо бормочет, возвращая верх твоего кимоно на место, но от тебя не ускользают лукавые нотки в его голосе. Ни в коем случае, и его ухмылка становится еще шире, когда ты вопросительно смотришь на него. “Если мы не поторопимся вернуться, мне нечего будет из тебя пить”.