Аттентат

       Хвойный мёд - отличается вязкостью, тягучестью и отсутствием «медового» запаха, редко бывает светло-коричневого, чаще коричневого или тёмного цвета, иногда с зеленоватым оттенком (например, от тлей на дубе). На вкус он очень сладкий, но без специфического вкуса нектарного мёда.               Скорпион редко носил светлое, потому сейчас, застегивая на себе рубашку безупречно белого цвета, немного морщился, а еще констатировал – ему шло. Не то, чтобы сильно оттеняло цвет глаз, как любили говорить консультанты в магазинах, скорее даже сливалось с бледностью кожи, но неожиданно да, было к лицу. Драко Малфой уже давно перерос детскую привычку видеть в зеркале то, что о нем говорят, потому констатировал – в отражении был достаточно привлекательный мужчина и дорогая, идеально выглаженная рубашка ему подходила. Вычурный высокий воротник, такой любимый персонажем, в которого сейчас перевоплощался Скорпион, как-то удивительно подчеркивал высокомерность его взгляда. Мужчина косо усмехнулся – что ни говори, а у этого Лагерфельда есть вкус, а в нём – пусть и нацистская, а все же порода. Потому что было в нем сразу что-то аристократичней обычного.        - Просто-таки хоть на обложку «Майн Кампф», как образец расы, - пробормотал Драко, привыкший иронизировать над своим происхождением. В этом мире все ещё было слишком много людей, готовых упрекнуть его в наличии свастики в крови, потому Скорпион научился посмеиваться с этого в первую очередь.        Отпив «Олд Фешен», сделанного как всегда, на «пчелиной» текиле, advocatus diaboli лениво потянулся и взял шейный платок. Черный шелк с небрежной плавностью заструился между его пальцами. Драко словно проверял ткань на баланс детских душ, которые эксплуатировались где-то в Китае, чтобы произвести для модного дома нечто такое. Возможно, потому шелк был так невесом? И дорог, как грехи мира.        Ему как раз годился.        Он неспешно накинул тот на шею и замер. Целое утро Скорпион, пользуясь тем, что выходной, общался с профайлерами из Бюро. Те ворошили старые дела и снова и снова всплывали три зловещие буквы – ВТК. В который раз ФБР и полиция маленького городка в Канзасе пытались составить профиль на того, кто затаился вот уже три года. Маньяк, который называл себя, как «связать, пытать, убить» главным орудием выбирал нейлоновые чулки или колготки. Ими он душил своих жертв. Драко, как и несколько профайлеров, считал, что раз он не насилует своих жертв, но мастурбирует на месте преступления, то сам процесс удушения ему доставляет невероятное удовольствие, а значит, скорее всего, он у него и самоудушение вызывает аутоэротизм. Скорпион задумчиво стал затягивать шелк на шее, пытаясь представить, как нехватка воздуха может возбудить. Он вырос. Он больше не искал в себе признаки маньяков, но всегда хотел понять – почему люди убивают, и как пороки влияют на это. Ему было не страшно смотреть в темный колодец, Драко больше не верил в Ницше, потому смело исследовал себя.        Мужчина чуть напряг руки. По спине побежали мурашки. Теплые. Но это не было возбуждение от узла на шее, просто дыхание воспоминаний о былом. Они с Пчёлкой когда-то много чего практиковали, а теперь она…        Прошло две недели, а Скорпион не мог поверить, что его прогнали по такой странной причине. Ведь это же была Гермиона, которая обожала жесткий, грубый, агрессивный секс – хоть порой у них бывало и нежно. Или дело в том, что они оба изменились? Плохая девочка остепенилась, а он стал в разы хуже, потому не замечал. Когда не было необходимости в ласке, легко забыть, как ту давать, потому Драко верил ощущениям госпожи прокурор. Но неужели он настолько огрубел? Его девочки вроде никогда не жаловались… им обоим даже нравилось.        - Ну что ты за сука такая, - не выдержал Драко. Ему хотелось то ли удавиться, то ли сдаться. Эта женщина все искажала и зарождала в нем самом сомнения. За последние полтора месяца ей удалось уничтожить все, абсолютно все – от готовки до секса. – Торнадо.        В голосе не было ни горечи, ни злобы. Только восхищение. Поскольку он не прочь был, чтобы это природное бедствие унесло его. И не важно, это будет порывистый ветер или землетрясение. Хоть цунами! Он ведь так любил её, что было плевать на все остальное.        - Нужно было Глатменом нарядиться, жаль, тематика не та, - пробормотал Скорпион, - хотя тебе бы не понравилось, ты же теперь такая хорошая, куда тебе веревки и фотографирование, да, Пчёлка? Это я все тот же. И люблю тебя так же. И я бы тебе все позволил сделать за возможность просто быть рядом. Какой идиот, дьявол.        Он знал, что это наивен и ничтожен в своих чувствах, но ничего не мог сделать. Драко пытался забыть свою первую и единственную любовь, но не у него не получилось впустить ещё кого-то настолько близко. В какой-то момент, проснувшись в постели с очередной как-её-там, Скорпион осознал, что он – однолюб. В его жизни может быть только Гермиона, зачем же в таком случае её забывать? И мужчина перестал сопротивляться. Даже был вполне доволен всем до того, как пришлось близко контактировать, потому что в мыслях и мечтах никогда не причинял боль, а теперь Пчёлка плакала…        - Дядя, а почему ты не в галстуке? – голос племянника застал Драко врасплох. Он развернулся. Мальчик, который повзрослел за эти две недели, одновременно стал прозрачнее. Хрупкий от потери, Драко-младший почти не разговаривал.        Прошло десять дней с пышных политических похорон, где ему, ребенку, было приказано вести себя, как подобает, ведь присутствовала пресса, а «когда-то ты станешь мэром этого города, сын, и негоже чтобы тебя помнили заплаканным мальцом, ты выдержишь». И он выдержал. Держал дядю за руку – Скорпиону пришлось пойти, хоть чхать он хотел на все политические амбиции Люциуса. Племянник выдержал. Настолько, что закрылся. Только тихо попросил «забери меня с собой, пожалуйста, пожалуйста, дядя» и мужчине пришлось согласиться. Были летние каникулы, и ребенок до конца месяца должен был пожить в его доме. Скорпиона немного удивила просьба, он не понял, что за ту единственную неделю стал другом мальчику, которого услышал. И с которым разговаривал на одном языке.        Драко-младший не доставлял никаких хлопот. Он почти все время сидел в своей комнате с книжками. Стараясь вернуться домой пораньше, Скорпион готовил племяннику ужин и разрешал тому есть в кровати, а сам садился на краешек стула и неспешно, страница за страницей, читал о приключениях хоббитов – теперь более опасных и далеких. Мальчик иногда слушал, иногда плакал ему в кимоно, но всегда неизменно засыпал, обнимая Сириуса. Скорпиону было его искренне жаль. Мальчик ему нравился. В нем не было детской жестокости, лишь уязвимость, и Драко пытался заботиться о том. Это он умел. Заботиться. И радовался, что не должен ничего получить взамен – принимать бескорыстно Малфой не научился.        - Сегодня дресс-код без галстуков, - ответил advocatus diaboli ребенку. Он собирался на ежегодный летний маскарад Ренов, который те проводили в честь Лугнасад. Порочное мероприятие с разной тематикой, но где под масками скрывались лишь лица, а желания, наоборот, были напоказ. Скорпион ходил туда вот уже десять лет и каждый раз пытался выиграть в покер у женщины, которая была так уверена в себе, что за собственный проигрыш ставила ночь с собой. Драко пытался выиграть. Не гордился этим, но хотел близости с Гермионой, но она в покер играла куда лучше. Никто не мог переиграть её. А Скорпион все равно упорно шел. Даже в этот раз. С одной стороны понимал – после того, что случилось дома у Пчёлки, не имеет права на её тело, с другой же… до следующей свадьбы Луга он не доживет, так почему бы не попытать удачи еще раз?       Провести с ней ночь…мистическую, кельтскую ночь… это все того стоило. Ведь Гермиона не будет знать, кто он, а значит в случае победы разделит с ним постель и время без омерзения, ему же придется постараться и не сделать больно.        - Подойди, - попросил он племянника, который нерешительно топтался на пороге. Драко-младший так боялся, что дядя отошлет его обратно в дом, где не стало матери, что старался вести себя как можно тише, но сегодня вышел из комнаты. И завороженно наблюдал за взрослым, сильным мужчиной, обещая себе, что сам таким станет. – Знаешь, mellon, я всегда считал, что галстуки – невыносимо скучно, - он выучил несколько слов на эльфийском и развлекал, пытался развлечь теми, мальчонку, — вот шейные платки – действительно стильно, но мир полон формальностей. Не нужно бояться быть иногда неординарным.        Он присел возле ребенка, который растерянно смотрел на коллекцию различных безделушек. Это было первое, к чему тот вообще проявил интерес после похорон матери, потому Драко старался. Взял булавку, расправил воротник на рубашке племянника – как истинный Малфой, тот даже дома ходил в тех. Улыбаясь, Драко надел булавку, проколов ткань.        - Вообще, завтра сделаем все правильно, договор? Поедем, купим тебе рубашки под такие булавки. Будешь самым стильным, да? Видишь ли, дружок, у джентльмена все должно быть первоклассным, - Скорпион поднялся и стал надевать платиновые запонки себе на рукава. Мальчик продолжал завороженно за ним наблюдать. Затеребил булавку.        - Жаль, я не знал этого две недели назад, - шмыгнув носом, тихо сказал он дрожащим голосом. Драко вздохнул. Сколько горя помещалось в этом маленьком тельце. Присел снова. Положил руки на плечи племяннику. Заглянул в его разноцветные глаза.        Подумал, что если бы он женился на Гермионе, то у него тоже могли бы быть дети. Наверное. По возрасту как раз такие, как этот потерянный мальчик, который возможно именно потому стал дорогим каменному сердцу Скорпиону. Он смотрел на него и видел сына, которого никогда не получит. Ребенок-грёза. Как у Харпер Ли. Ребенок, которые родился не у него, но гипотетически мог быть его.        Вздохнул. А мог отпустить Пчёлку и тоже иметь детей. Но уже слишком поздно.        - Ничего. Зато ты будешь знать об этом всю оставшуюся жизнь, - пообещал Скорпион. – Я приеду ближе к полуночи. И привезу тебе чизбургеров.        - Дядя, - упрекнул его мальчик, - ты сам говорил, что мы то – что мы едим. Не хочу быть фаст-фудом.        Скорпион усмехнулся. Точно грёза. Ведь они так похожи. Слишком.        - Я понял. Придумаю что-то поинтересней…              ***        - Ты так смотришь… - Гермиона, красящая губы в shocking pink, ощущала и присутствие, и взгляд Северуса, хоть в её зеркале он не отражался. Как вампиры, он умел не попадать в поле зрения. Но женщина слышала его шаги. И запах. Родной-родной запах.        - Как? – вкрадчиво спросил он. Шорох. Мужчина опустился в кресло. То тихо скрипнуло. Госпожа прокурор развернулась. Босой, в джинсах и сером поло он выглядел невероятно сексуально. Его черные волосы были влажными и зачёсанными назад. Улыбнулась. Обожала его после пробежки и душа. В нем ощущалось нечто животное.        От локтей до шеи побежали мурашки, которые она не пыталась скрыть. Северус, правда, за ней наблюдал. Пристально. Видеть себя в отражении его темных глаз было очень волнующе.        - Молча. И осуждающе. – она подошла ближе. Погладила Снейпа по щеке. Тот откинулся в кресле и окинул её медленным взглядом. Всю её. От щиколоток до кончиков подкрученных ресниц. Гермиона прикусила губу. Он так смотрел, будто читал её грязные помыслы.        Все ли?        - Я просто любуюсь тобой. Восхищаюсь. – Северус поймал губами её палец. – Обожаю. Ты так неотразима.        Его глубокий голос звучал гипнотизирующе. Её честный мальчик лгал. Гермиона ощущала. Снейп не одобрял её традицию посещать вечеринку Ренов. Он знал, что она чует ложь. Но это не мешало ему любоваться своей невестой. Сегодня его женщина была в черном платье выше колен. Воротник был вышит жемчугами. Тонкие запястья украшали винтажные браслеты. Кудри она спрятала под шелковый платок, завязанный тюрбаном. Она не имитировала один из самых знаменитых образов Эльзы Скьяпарелли, она была ею. Итальянкой, которую отвергла семья. И у нее была смелость смотреть той в глаза. Остаткам Империи.        Каково ей было видеть, как наследие забрали Рены?        Какая-то часть души Гермионы всегда была закрыта от него. А он не нарушал личные границы.        - Но ты не рад. Не одобряешь, - она поддразнила Северуса. Ей хотелось услышать это. Немного рыка в этом хищнике, но он всегда…слишком уважал её. Умел держать себя в руках. Гермиона видела, что у него слегка ходят желваки. На секунду сжались кулаки.        Но секунда, и мужчина безмятежно улыбнулся. Она снова отошла к зеркалу, чтобы убедиться – черные стрелки идеальны. Точнее, безупречны. Мафия признавала лишь эту категорию, никаких полумер.        - Я не понимаю этого – это так. Но мы договаривались, что на твою свободу я не претендую. Единственное, чего я не одобряю – это тех твоих притонов, с которых забираю тебя в полубессознательном состоянии, но ты пытаешься с этим бороться. И я это уважаю, милая. Уважаю и помню, кто ты, моя мафиози. – его голос дрогнул. Утратил плавность. Он сердился, всегда сердился за притоны, и потому о половине своих поездок Гермиона умалчивала. Северус бы не оценил их частоту. Ему едва удавалось мириться.        Но Гермиона знала, что если не будет так уж и соответствовать, то он отправит её к наркологу. Были черты, которые Северус не переступал. Ведь он был другим, лучше. И Гермиона тянулась к этому, ненавидя себя в эту секунду за настойчивое – «а Драко не притворяется, он, по-честному, принимает».        - Иногда мне кажется, я тебя не стою, - вздохнула она, проводя кисточкою по кончику носа. Не ощущала себя истинной Скьяп. Не было в ней этой дерзости. По правде, вся жизнь – попытка играть по правилам. Ведь потому ею был отвергнут тот, кто поддержал бы. Каждой Скьяпарелли нужен был свой Дали, а она выбрала… выбрала другого. Лучше. И ощущала себя счастливой. Но порой – хуже.        - Никогда так не говори. Ненавижу глупости. – его голос похолодел. Он-то её обожал. И понимал счастье поразить такую женщину. Северус знал, сколько мужчин мечтали быть на его месте. Порой ему казалось, что даже нынешний соперник Гермионы – мерзкий Скорпион – и тот терял бесстрастность рядом с ней. Снейп видел Драко Малфоя лишь раз рядом с Гермионой, но взгляд, брошенный ей в спину, был до боли знакомым. Так он, Северус, провожал её на работу – с любовью, ревностью и бесконечной тревогой потерять.        Но, наверное, ему показалось.        - Как твоя кампания, ты удивительно молчалив?        - Там есть странные идеи, я их не одобряю. – он нахмурился. Человек, который им занимался, пару раз пытался навязать ему неожиданные ходы. Но Северус, выставляя свою кандидатуру, был против выигрывать за счет поливания других, в том числе и действующих кандидатур, грязью. Как и в суде, мужчина желал честной победы. Хоть сейчас, глядя на Гермиону, он немного колебался.        Его женщина заслуживала лучшей жизни. У них все было стабильно выше среднего, а все же украшение на ней были не от Скьяпарелли. Она не все могла себе позволить, и пару раз Снейп задумывался – на что он готов пойти, чтобы выиграть? В самом деле, на что? Ему хотелось дать Гермионе все. И сейчас, когда на её пальце сверкало кольцо, он понимал, что цена может быть по весу совести.        - Ты никогда не одобряешь грязи, - был в этой фразе некий упрек. Гермиона знала, что он полностью не принимает её и в его лжи ей было некое высокомерие. Частично она злилась за то, что Северус не мог любить её, как когда-то Драко – полностью. Частично – радовалась, ведь только так она сама могла стать лучше.        А хотела ли она этого? Сейчас, больше общаясь со Скорпионом, госпожа прокурор нехотя признавала – ей так нравилось быть собой. Давно забытое чувство. Такое опасное. С ним бы она упала на дно.        Северус молчал. Женщина заканчивала собираться, думая о сегодняшнем вечере и том, чего хотела. И чего боялась – например, узнать в одном из гостей Скорпиона, хоть он ни разу ещё не приходил.        - Не так быстро, милая, - она хотела отойти, но мужчина возник сзади. Накрыл её ладони своими. Горячее дыхание на беззащитной шее. – Скажи мне, Гермиона, ты разве не потому меня выбрала, а? – Он упирался пахом в её ягодицы. Голос чуть дрожал от сдерживаемого гнева. Женщина довольно заурчала. Кажется, ей удалось вывести его на эмоции. – За то, что я не одобряю. Тебе нравится это. Твоя роль, в которую ты стараешься поверить.        - Да… мне очень…- она ощутила как его руки теперь задирают ей платье. Не хороший мальчик. Такой, каким она его обожала. Женщина прогнулась. Выдохнула, - очень нравится.        Он был груб, она – счастлива. И вдруг, глядя на них в зеркале, ощущая до приятной боли толчки в теле, Гермиона подумала – почему же с Драко так было не приятно, если сейчас она закусывала губы от наслаждения? Ведь нарочно провоцировала Северуса на это.        Его руки прижали её к себе. И ответ был прост. Он был безопаснее. Северус. Так же груб порой, но от него Гермиона не ждала плохого. Женщина вскинула голову. Занимаясь сексом глаза в глаза, она выдохнула:        - Я люблю тебя, Северус, - и надеясь, очень надеялась, что не лжет.              ***        - Si…si…mio Dio…        - Cazzo…        - Caspito, Кайло (1)… - Рей открыла глаза и восторженно посмотрела на своего мужчину, который нависал над ней, тяжело дыша. От любви. Потому что её сердце было в прекрасной физической форме, - grazie, mio capo. Как же это… Кайло, ты хоть представляешь, как это?        - Я вроде был здесь, - он довольно рассмеялся в плечо Синьоры. Прикусил нежную кожу. Едва ощутимо. Не мог удержаться от звериных порывов. Женщина, его, его, только его женщина счастливо улыбалась. Кайло ощущал это. – Но ты права. Каждый раз это нереально. Душа моя, я от тебя без ума.        Он никогда не скупился лишний раз сказать о своей любви. Знал – здесь, в этих глазах, он будет принят. И его чувства – в безопасности.        - Да? Тогда сделай это со мной ещё раз, - загорелась Рей, игриво царапая его спину. Совсем легонько. – Хочу ещё. А потом ещё…и ещё… и... ты понял, словом. Скажи, в какой позе тебе отдаться, и я буду послушной.        Смирение такой независимой души по-особому заводило Кайло, но сейчас он нехотя отстранился и стал искать свою рубашку.        - Ты знаешь, что мы и так опоздали. Нам пора, Рей.        - Это же наша вечеринка, разве мы не можем опоздать? - она не спешила подниматься с кушетки, где они упоенно занимались любовью, хоть должны были приветствовать гостей. Лениво потягиваясь, Синьора радовала взор капо абсолютной наготой. Удовлетворенная, Синьора сияла. – Плевать на них всех. Я хочу только тебя. Во мне.        - Ты знаешь, мы должны, - Кайло присел и обхватил её лицо ладонями, - о нас так много говорят из-за этого чертового дела, как никогда мы должны показать силу.        - Я все это слышала миллион раз, но… - Рей закатила глаза, но все же потянулась к платью. Маленькое, черное, классическое. Идеальное для её образа Шанель. От нее непривычно пахло №5. Кайло наблюдал за тем, как Синьора собирается. Шанель, Мадонна, Лути. Плевать. Для него она всегда узнаваема и любима. – Как думаешь, наша госпожа прокурор сегодня снова уйдет нетронутой?        Каждый год Гермиона Грейнджер выигрывала в покер, и её не выебал никто лишь потому, что Кайло не садился за стол, а другие ей были не по зубам.        - Возможно, за год твой advocatus diaboli чему-то да научился, - капо закурил. Потому что Рей надела платье на голое тело. Трусики и лифчик так и остались на полу. Его это не смущало, лишь заводило. Пусть думают, что хотят, если поймут. Пусть дуреют от зависти. – Ставлю на то, что он наконец её выебет. У меня есть такое предчувствие.        Он наблюдал за противостоянием двух разных миров вот уже десять лет. Всегда думал, что война за карточным столом дело то ли принципа, то ли чести, но теперь был уверен, что Драко Малфой имел другие мотивы.        - Выебет или будет любить всю ночь – вот в чем вопрос, сердце мое. Если он любит эту суку, зачем тогда ему её насиловать после победы?        - Потому что она не принадлежит ему, - Кайло казалось, что он понимал. – Наш Скорпион, кажется, продал сердце не дьяволу, а Фемиде, которая к нему холоднее рыбы, потому единственный способ её получить… ты знаешь, на что способны мужчины, когда не могут реализовать….        - Тшшш, я не хочу об этом, - она услышала нотки вины. Рей подошла и обняла своего мужа. Его грех все ещё был здесь. Слишком тяжелый для одного, потому Синьора разделила тот с собой. И ей было нормально. – Но изнасилование это ведь не то же, что смерть. В конце концов, милая кузина умрет.        - Он знает. И он жаждет. Когда не можешь завоевать… ох, Рей, знала бы ты, как я хотел тебя убить, когда понимал, что нужно отпустить. Не смог бы своими руками, но… потому все логично у этого ублюдка, - Кайло открыл какую-то новую истину. Синьора удивленно подняла глаза. Ни испуга, ни ужаса, ни потрясения.        Любопытство.        Горячее, как угли.        Она привстала на цыпочки. Босая, не могла достать ему и до носа.        - И как же именно ты бы сделал это, если бы решился все же запачкать руки, чего нельзя высшей мафии?        - Ты знаешь ответ, - Кайло шутливо положил ладонь ей на горло, немного сжимая. Секунда, и оба перестали улыбаться. Просто жест, а столько смыслов. Она принимала его пороки. Хотела его вместе с ними. Не боялась. Не притворялась. Не лгала. Она больше никогда ему не лгала.        Просто обвила пальцами запястье мужа. И закрыла глаза. Кайло посмотрел на часы.        - Да ну и пусть горит оно все огнем, - и контролируя то, как сжимает горло, стал второй рукой задирать маленькое, черное платье. Его Шанель пала.              1 – Вау (итал.)              ***       Капо настолько редко можно было увидеть на светских приемах в одиночестве, что госпожа прокурор глазам своим не поверила. Он, не скрывающий лицо под маской, как и положено хозяину вечера, сидел за карточным столом и лениво крутил в руках пиковый туз. Взяв бокал с просекко, Гермиона села рядом. До неприличия рядом. Так, что её голые колени уперлись в его ногу. Тот и бровью на повел. Бросил на женщину быстрый взгляд и продолжил вертеть карту.        - Ciao… - она чуть сузила глаза, изучая образ Кайло. Очки в широкой оправе, волосы с пробором посредине, розовая бабочка и костюм от Гуччи. Ну, конечно же. – Маурицио, si? Мне кажется, или мне больше подойдет твоя бабочка, ммм?        Женщина улыбнулась леденцовыми губами, глянцевости которым придавала больше получаса. Чуть наклонилась, потянувшись к шее капо. Он мягко перехватил её руку и едва заметно улыбнулся.        - Не давай повода убить тебя быстрее, кисонька, - мягко посоветовал он. Для него не было секрета, чье лицо скрыто под маской. Эти глаза капо узнавал. И эту фамильную дерзость – тоже. На Гермиону его угроза не произвела впечатления. Она все равно дотянулась до бабочки и небрежно поправила ту:        - Глупый малыш, она косовато висит. Твоя женщина совсем за тобой не смотрит.        Ей нравилось его раздражать и показывать – она его не боится, хоть внутри у Гермионы все дрожало от ужаса. Но блеф был частью жизни, потому женщина держалась с небрежностью Эльзы Скьяпарелли, пока напротив не села Синьора. Которую ни капли не смутили чужие руки на бабочке её мужа. Она лишь едва заметно вскинула бровь.        Маски на ней тоже не было, но кое-что Рей скрывала. Гермиона сразу заметила, потому что знала куда смотреть. Как прокурор, она видела много домашнего насилия и распознавала его следы, хоть в этой чокнутой семейке это, наверное, называли страстью.        - Здравствуй, Скьяп…        - Коко никогда не носила настолько много жемчуга, дурной тон, caro, - поцокала языком Гермиона, откидываясь на своем стуле и как ни в чем не бывало стала вливать тоненькой струйкой хвойный мед в свое просекко, размышляя над тем, что никто не знал о её образе на вечер, но демонстративная сука Рей все же оделась в главную соперницу Эльзы Скьяпарелли.        Это говорило о том, что за ней наблюдали. Собственно, это было то, что госпожу прокурор и интересовало. Ведь в этот раз женщина, как обычно, не поручила своей помощнице аренду платья. Хотела проверить, насколько пристально следят. Оказалось – до кабинки в магазинах винтажных нарядов. Забавно.        Наверное, не наблюдали лишь когда она была со Скорпионом, потому что тот за свою приватность убивал. Как выходило – снова – что все пути вели к Драко и самым безопасным местом в мире был он? Хоть её тело понимало, что это не так.        - Мне просто приятно быть бессовестно богатой, знаешь ли, - равнодушно пожала плечами Рей. Гермиона усмехнулась, качая головой так, чтобы кузина поняла: она не верит. Все знает.        - Не высока цена? – хмыкнула госпожа прокурор, поскольку там, за белыми жемчугами, Синьора скрывала синяки. Дурные наклонности капо ни для кого не были секретом. Оказывается, жена удовлетворяла его во всем. Ясно теперь, почему всемогущий Кайло Рен не ходил больше по лапочкам. И темную сторону допускали в постель.        Она побарабанила пальцем по столу и против воли ощутила приступ зависти. Не к их особняке, не к их богатству, и даже не к маленькой девочке, у которой на платьице были ленты «Chanel №5» - Рей филигранно обыграла дочерью главное достижение Коко, шедеврально просто и с огромной любовью. Нет, Гермиона позавидовала этому принятию. Её всегда коротко подпиленные ногти захотели впиться в кожу от злости. Северус не все принимал в ней, как бы ни лгал. Потому что каждый раз, ложась с ним в постель, она вынуждена была подрезать ногти. Ему не нравились царапины. А вот с этой семьей все было как нужно, и синяки носились с такой же гордостью, как и нити жемчугов, потому что, по правде, Синьора не скрывала их, а демонстрировала с некой небрежностью, показывая миру, что лишь она та, которая занимается сексом с мужем, и потому они опаздывают на вечеринку.        Принятие было самым желанным для Гермионы. Но она знала, как то опасно. Была с человеком, который тоже разрешал все и…        «Любопытно, кто в вашей паре несчастен, кто жертва?» - подумала она, глядя на двоих монстров, улыбающихся друг другу. Бывало ли принятие без абьюза? Этот вопрос мучал её. Ведь всегда страдали чьи-то интересы. Даже у них с Северусом…        - Моя Синьора, Вы ослепительны, - между капо и Рей появился мужчина с белыми волосами и костюме в стиле императорской Франции. Гермиона встрепенулась, - Кайло, какой образ. Маурицио Гуччи, да? Случайно не тот, кого убила чокнутая жена? Это намек, что в королевстве не все спокойно? Рей, нужен киллер? Ради ваших глаз я на все готов.        Он рассмеялся. Капо неожиданно тоже. Синьора фыркнула, а сама госпожа прокурор смотрела лишь на брошь, которая висела под горловиной рубашки незнакомца. Она ослепляла бриллиантами, которые подсвечивал оникс и платина. Бессовестно дорогая вещь обращала на себя внимание, поскольку была выполнена в виде… пчелы. И вроде это должно было подсказать, что перед ними Пьер Франсуа Паскаль – тот самый основатель парфюмерного дома Герлен, а вроде Драко даже не пытался спрятаться.        - Великолепная Эльза Скьяпарелли, - «незнакомец» наклонился, чтобы поцеловать ей руку, - как поживает Сальвадор Дали?        - Все творит. Любите пчел?        - С 1853 года. Как создал Eau de Cologne Impériale для императрицы Евгении, так и завертелась эта история (1). Я слышал, что у Вас скоро свадьба, и припас кое-что особенное, - перед тем, как сесть, мужчина снял брошь и протянул Гермионе. – Она не жалится, не бойтесь.        Женщина настороженно посмотрела на него. Но бесценную вещичку взяла в руки, подыгрывая Драко. На крыльях пчелы, на самых гранях, весело отражались бриллианты. Столько Гермиона в руках не держала. Чтобы ничего не сломать, она стала неспешно перебирать цепочку и ей показалось, что под пальцами она улавливает точки и тире.        Азбука Морзе?        - Надавите на вот этот бриллиант – Герлен кивнул на сиющую грушевидный камень. Поскольку даже Рены выглядели заинтересованными, женщина послушалась. Тонкие крылья пчелки распахнулись и ей на запястье брызнуло лесом, мускусом и…. медом. Брошка оказалась флаконом с духами… созданными для нее?        - Secret de la Reine (2). Аромат, достойный королевы. Даже если она не выходит за Императора…        - Я не приму такой подарок, - вздрогнула Гермиона. Драко с ума, видимо, сошел. И в эту секунду она, автоматически пытающаяся разобрать смысл всех точек и тире, сложила буквы в фразу – «люби, чтобы жить, живи, чтобы любить». Похолодела.        Так говорил юный Глазастик, но…        Гермиона покрутила невероятное украшение. Теперь он дарил пчёлки подороже. Не был студентом, собирающим деньги ради того кулона, который ей был в разы ценнее. Она небрежно отбросила тот на столик. Покачала головой.        - Это не подарок. Ставка. Я слышал, в покере можно выиграть ночь с Вами? Что ж, а я ставлю свою любимую вещь, что скажите, Скьяп? Рискнем?        - Я планировала сыграть с капо, то есть с Маурицио, - отрезала Гермиона. Хоть ей хотелось сыграть с Драко. Очень. Противостояние с ним было чем-то… слишком особенным. К тому же, она все думала о кулончике. Это ведь явно было извинение за то…что она сама желала. За изнасилование, которое не состоялось.        - О, милая Эльза, я уже спал с тобой, и этот секс на стоит того, чтобы пытаться переиграть тебя, - хмыкнул Кайло Рен. Рей улыбнулась миру загадочней Джоконды. Это была мимика женщины, абсолютно уверенной в своем мужчине. Сейчас капо ди тутто капи хранил верность. Она не сомневалась. – Потому играйте, детишки. А ты кто такой? Лагерфельд, да? Хочешь быть третьим? Ну присоединяйся. Скьяп, ты любишь втроем?        - Ты не первый раз задаешь мне этот вопрос, сам знаешь, - лениво огрызнулась Гермиона, почти не обращая внимания на человека в образе Карла Лагерфельда, потому что её мир поглотил Драко. Реальный же Скорпион сел возле Синьоры. Все, как в 1983 году, когда дизайнер стал главным художником дома Шанель. Синьора восхищенно уставилась на адвоката. Её обмануть было сложно. Она прочитала более тонкие знаки.        Сейчас Драко Малфой был её защитником, и потому он выбрал свой стиль не под Эльзу Скьяпарелли, нет, он показывал верность образом дизайнера бренда Шанель. Это было великолепно. К тому же у Лагерфельда было плохое зрение, потому тот носил затемненные очки. Совсем как этот мужчина в юности, хоть сегодня из-за маски Скорпион оставил свои Matsuda дома. Дизайнер очков у них с Карлом был одинаковым.        А слепой за столиком была надменная госпожа прокурор.        - Великолепно, - проурчала ему на ухо Синьора, - выиграй и выеби эту сучку.        Драко, включившийся в игру с намерением с лету проиграть огромную сумму, кивнул. И подумал, что люди велись на внешнее. Вот и Гермиона, всегда такая внимательная, попалась в его ловушку. Он хотел сбить её с толку и вышло, но триумфа Драко не ощутил, хоть это было в рамках его плана, ведь… видимо, Пчёлка совсем больше его не знала. Увы. Белых волос и украшения в виде пчелы ей было достаточно, она не захотела смотреть глубже.        «Мне же лучше, моя дорогая», - невесело подумал он, глядя, как женщина начинает игру, сразу блефуя. Её щеки заалели. Впервые Драко мог наблюдать за ней со стороны, когда они якобы общались, ведь госпожа прокурор была уверена, что перекидывается картами и репликами со Скорпионом. Это давало возможность расслабиться и констатировать, что её глаза горели азартом. Может в этом его роль в её жизни? Быть идеальным соперником? Держать тонус?        Тогда вся эта авантюра стоила Скорпиону всех вложенных денег, ведь за возможность сидеть за столом неузнанным он заплатил восемьсот тысяч. Триста – за флакон Герлен, который сам заставил их выпустить год назад, ведь выкупил их акции еще в начале 90-х – уж слишком ему нравилось иметь хоть какую-то пчелу и потому с шиком выбрал самую королевскую и известную в мире. Еще пятьсот ушло на копию себя. За пару дней до вечеринки в его дом постучал человек, который был виновен в его детских страданиях. Как и все абьюзеры, он считал прошлое чем-то глупым, ведь у него не было ран, зато были долги и ему нужна была помощь.        А Драко искал себе замену на вечеринку, потому согласился заплатить пятьсот тысяч за хорошее исполнение роли с условием, что ублюдок выбелит себе волосы перекисью. У него на глазах. Потому что Скорпион был жесток и ничего не забывал. Теперь же сидел с довольным видом, зная, как у «Герлена» болела кожа головы. Он надеялся, что ожоги останутся на всю жизнь.        Драко не был внимателен в партии. Он больше курил, чем играл. У него был план и мужчина четко тому следовал. Сначала Гермиона должна была расслабиться, потому Скорпион не показывал себя сильным соперником. Выглядел богатый идиотом, который сорил деньгами и, похоже, женщине это нравилось, ведь она весело салютовала ему всякий раз, когда Драко проигрывал. При этом мужчина держал игру под контролем – если каждый раз спускать все, то она не посчитает интересным сесть с ним за стол тет-а-тет, потому полностью отпустить контроль Скорпион не мог. Хоть соперничество Пчёлки и его копии было куда важнее. Идиот должен был играть так, будто не хотел проиграть брошку, ведь тогда Гермиона не примет ту. Ей доставит наслаждение только отобрать у него что-то, не взять, хоть флакон духов был его извинением. Можно ли купить прощение за триста тысяч долларов и десять миллилитров аромата? Вряд ли, но Драко хотел сгладить вред. Ему было так жаль, что эта смеющаяся женщина плакала из-за него. Опять. Почему те, кого природа создавала для любви, должны были быть сильнее скал?       Видимо, потому что мужчины не достигли своей зрелости. Не иначе.       - Чертова стерва, - пробормотал Герлен и Драко свирепо уставился на него, потом отвернулся. Оскорбления не входили в сделку, потому он про себя отнял у идиота пятьдесят тысяч. Пчёлка была женщиной, которую нужно было уважать. Этот человек не стоит ее мизинца, потому заплатит. Но какой бы не была реакция, та выглядела максимально натурально. Копия Драко зло швырнул в сторону Гермионы брошку и госпожа прокурор довольно расхохоталась, смелее взяв ту в руки. Теперь она триумфально сияла. Не осторожничала.       Скорпион выдохнул. Это было приятно. Видеть, как она радуется, словно ребенок безделушке. С Северусом, она, может и сияла, но тот пока не мог делать ей настолько дорогие подарки, потому, конечно, ей было приятно своим умом выиграть красивый флакончик, так ей подходящий.        - Разрешите…эм… а кого Вы представляете? – Драко поднялся и протянул руку, видя, что Гермиона приложила брошь-кулон к платью, но не может ту застегнуть.        - Эльза Скьяпарелли, - она была даже приветлива.        - А, - протянул Скорпион тоном человека, который просто вежливо отреагировал, но не понял о чем речь. Гермиона ему одобрительно улыбнулась и Малфой ощутил, что в душе таят. Редкая удача – созерцать её улыбку, адресованную в его адрес. Он готов был греться в этом тепле вечно, но вместо этого обошел женщину, любуясь высокой, открытой шеей из-за тюрбана. Преодолевая желания поцеловать, Драко неспешно застегнул цепочку и кулон бриллиантами и медом повис, переливаясь на фоне темного платья.        Она погладила безделушку. Драко выдохнул. Да, это стоило заплаченных денег. До последней грани опала. Каждый. Доллар. Был. Потрачен. Не. Зря. И ожидание стоило того. Жаль, повод был жутковатым. Заказывая кулон-брошь, Скорпион думал, что просто сделает все, чтобы Пчёлка ту выиграла, но теперь медовый аромат приобрел, увы, горьковатый привкус.        - Ещё партию? – промурлыкала женщина, глядя на того, кого считала Драко, а реальный Малфой стоял за её спиной. С вечно протянутым сердцем. И любовался силуэтом, затем же, тряхнув головой, вернулся за стол, запивая странные мысли минеральной водой с каплей меда. А Гермиона снова не видела знаки.        - Ты уже все у меня отобрала, - прорычал Герлен, заставив госпожу прокурор снова довольно рассмеяться. Драко она партию не предложила, а тот вдруг обратил на себя внимание во второй раз:        - А с четырьмя картами ты справишься или две – твой максимум? – его мягкий тон прорезала ирония. Он из милого парня стал тем, кто звучит насмешливо. Трое сидящих за столом умолки, перестав по-светски журчать, Гермиона вскинула бровь.        - Неужто предлагаешь мне омаху? – удивилась она. Как и положено высшей мафии, Гермиона играла в холдем, они все играли в холдем. Не на жизнь, а на смерть. С головокружительными ставками, и вот неожиданно прозвучало другое предложение.        Она оценивающе посмотрела на Лагерфельда и побарабанила пальцами по столу, как бы показывая, что обдумывает его предложение. Вообще, стоило бы отказаться, но человек предложил уж больно дерзко, с вызовом, который звучал как «ты, наверное, хороша только в одном виде покера, потому я легко тебя обыграю», но вот проблема – он не был сильным игроком, она оценила его способности за три партии. Потому Гермиона пожала плечами, как бы показывая – почему бы и да? Правила женщина помнила лишь приблизительно, но у него была слабая рука, потому госпожа прокурор совсем не рисковала. Она поставит на место того, кто посмел бросить ей вызов. – Раздавай, - приказала Гермиона Кайло.        Женщина ощущала, что справится. Подстроится на лету, ведь разница не сильная. Она была профи, ведь раскатывала в холдеме всех, потому и омаха ей была по зубам. Потому Гермиона не нервничала. Вместо того, чтобы во время первой раздачи посмотреть на карты, вертела выигранную безделушку.       Игра началась с тысячи долларов. Чтобы был интерес.        - Плюс банк, - буркнул Драко. Гермиона посмотрела на свою хорошую руку и с улыбкой парировала:        - All-in, - и в этом момент ощутила: что-то не так, ведь её соперник странно хмыкнул. Как бы насмехаясь.        - Прости, дорогая, пот-лимит омаха разрешает ставку не больше, чем плюс банк, ты не можешь пойти в all-in, - радостно подсказал ей Кайло. Гермиона смерила его длинным презрительным взглядом. Тот хотя бы скрыл злорадство! Видимо, до сих пор не мог простить, что в юности она вечно обыгрывала его. Что в холдеме, что в постели. Он остался ни с чем.        - Тогда пусть будет плюс банк, - легко отреагировала госпожа прокурор, но в этот момент поняла: этот человек выиграет. Занервничала, потому что не понимала этих правил, разница оказалась сильнее, чем она могла ожидать. Её фишки потихоньку начали таять, потому что Гермиона не понимала, как же правильно проблефоваться и когда нужно скинуть карты, ведь ставки были небольшими. Потому злилась, очень злилась. Он поймал её, этот урод с надменным видом Лагерфельда. Очевидно, что он тренировался, и потому поймал. У него опыта было побольше.        Драко же сохранял спокойствие, видя, как всемогущая королева холдема проигрывает, приближая его к самой сладкой победе. Он пытался обыграть её много лет, а потом понял, что нужно сменить тактику. Признать, что в покере у него посредственные способности, возможно, по причине того, что игра ему не нравилась от слова «совсем». И сообразив, что невозможно стать профи там, где уже есть своя королева, Скорпион нашел решение – он тренировался год играть в омаху, осваивая четыре карты вместо двух. Эта игра была более замазочной, как говорили за столами, ведь проигрывали в ней много, а отмазывались в ноль – единицы. И он знал, что и здесь не нужно становиться семь пядей во лбу. Нужно было лишь выбить Гермиону со своего удобного трона. Выбросить её без предупреждения туда, где она ориентировалась хуже, а дальше эмоции недовольной собой перфекционистки возьмут верх и даже его среднего уровня хватит раскатать её. Драко не получал наслаждения от победы, ведь знал, что Пчёлка очень жестока к себе – лишь потому она так многого добилась, но… ему хотелось получить последний шанс, и потому он давил её своей уверенностью в этот момент. Она начала тильтовать, ведь её ставки повышались, она швырялась фишками, изображая храбрость, а Драко Малфой, знающий Гермиону лучше всех, понимал – слабая у нее рука. Она попалась. Проигрыш был вопросом времени.        Он был терпелив. Готов был подождать.        Гермиона посмотрела на тающие фишки. И считала деньги. Она не понимала, как какой-то среднячок раскатал её и не обдумывала свои ходы с тщательностью. Мысль была одна – шансы у нее есть, карта ляжет и будет шанс отыграться, но, по правде, женщина проигрывала. Проигрывала деньги. А так продолжаться не могло больше. Ей стоило остановиться и понять – она в любом случае не выплывет, потому ей следовало отложить мысли, более подходящие какому-то лудоману и быть взрослой.        Потому Гермиона положила руки на колени. Закрыла глаза, считая до десяти. Ей нужно было выдохнуть, успокоиться, снизить пульс и больше не тильтовать. Открыла глаза, посмотрела вокруг. Одни чужаки. Свора, которая отпразднует её поражение. Ну и пусть. Больше денег она не проиграет. Признала, что играет в игру, которую не понимает, против того, кто явно практиковался. Не понимала лишь одного – почему не остановилась раньше, почему дала волю эмоциям и желанию отыграться, когда понимала, что игра – не ее. Видимо, всё дело было в натуре. Не в гордости и желании выиграть, а в простом желании быть свободной.        И вот куда её это завело.        - Давненько у меня не было тильта, - усмехнулась она, отталкивая карты, - с меня, пожалуй, хватит. Молодец, что спровоцировал меня на игру. Не знаю, почему согласилась, но… победа твоя.        Она пала. Драко задержал дыхание. Он представлял это по-другому, а выглядело так, будто один из столпов земли разрушили под ним. У него задрожали руки.        - О, так тебя ждет особая награда, да? – довольно ухмыльнулась Синьора. Гермиона поднялась первая. Окинула мужчину длинным взглядом и расплылась в соблазнительной улыбке.        - Это еще кто выиграл, кажется, меня ждет шикарная ночка. Стоило того, чтобы разрешить меня раскатать. Я буду через пятнадцать минут. Готовься к лучшему моменту своей жизни.        И гордая, побежденная, но не проигравшая, она, солгав, отошла. Чтобы спрятаться от мира где-то в кабинке уборной и прийти в себя. Ставка сыграла, хоть Гермиона всегда делала её лишь ради дерзости. Драко же восхищенно цокнул. Он знал, что Пчёлка врет, но как же это было убедительно.       1 – имеется в виду, что когда Герлен создал духи свадьбы Евгении (она выходила замуж за Наполеона Третьего), ему был дарован титул официального парфюмера Её Величества. А поскольку у Бонапартов эмблема - пчела (наследие «Царей над Царями» Меровингов), то ту стали использовать и в продукции дома Герлен. С тех пор она их главный символ.       2 – давайте сразу проясним ситуацию, ведь вы знаете, как я обычно выступаю за точность. Да, такие духи в таком флаконе существует. Всего их в мире 57 экземпляров. Но выпущены они были совсем не в 1994, а в 2011 году. Но слишком хорошо все это вписывалось в историю, потому да, я в курсе, что духи сделаны позже, однако, что поделать😊        ***        Солнце ещё не село, но в комнате царил грешный полумрак. Драко нажал на ручку и вошел. Не рассматривая ничего, сел в кресло и удовлетворенно выдохнул. Не первый раз он заканчивал костюмированную вечеринку у Ренов здесь, в спальнях для развлечений. Выпотрошенный разочарованием мужчина склеивал первую попавшуюся и бездумно трахал ту до рассвета. Ему было плевать на имя, цвет волос или мотивы. Так и не знал, с кем спал каждый праздник Лугнасад – с элитными эскортницами, чьими-то женами или успешными, реализованными женщинами, которым не хватает острых ощущений. В голове горело лишь то, что не с ней. Не с Гермионой. Она выигрывала и смеясь пила шампанское с медом, он просто брал первую встречную, потому что сходил с ума от тоски. Наверное, причинял боль, исступленно вбиваясь в тело.        Только после слез дорогой Пчёлки Драко начал оглядываться назад. И реально оценивать себя в настоящем. За две недели, например, Малфой понял, что Пэнси тоже больно порой. Он чуть смягчился. Не помнил, как дарить нежность, но после секса на немного обнимал свою любовницу, шепча ласковое «хорошая девочка». Исцелял словами.        «Ну где же ты, Гермиона?», - подумал Драко, глядя на часы. У него не было ночи впереди. Как бы не мечталось, как бы долго не ожидалась победа, сколько бы усилий не прилагалось… дома его ждал мальчик, которому дядя должен был почитать. Потому Скорпион знал – у него всего час, не больше. Но какой час.        Он не ощущал раздражения на женщину, понимал – Пчёлке нужно немного времени наедине, чтобы настроиться, скорее просто очень нервничал. У него ладони были влажными, как бесконечно давно. Тогда, когда неожиданно ему посчастливилось познать Гермиону впервые. Смыслы были разными, причина одна – она. Женщина всей его жизни. Сейчас Драко переживал, потому что боялся не вспомнить – каково это кого-то физически любить, ведь порывшись в памяти, не вспомнил действий. Воспоминания отдавали сладким восторгом, но, увы, не инструкцией. И на краю пропасти Скорпион волновался – лишь бы снова не накинуться на нее с тупой жестокостью животного. Он хотел удовольствия и для нее тоже. Снова услышать восторженные стоны, ощутить, как некогда родное тело вздрагивает от наслаждения… примитивные желания влюбленного мужчины. Простые и сложные одновременно.        Спустя десять минут Драко вдруг понял – Пчёлка не придет. Не будет часа любви, хоть он честно выиграл эту возможность. Вздохнул. Она все же стала другой. Той, которая не держала слово, а он так надеялся. Ублюдочный advocatus diaboli, который оказался честнее госпожи прокурор. Так недолго и до стороны ангелов.       Внезапно дверь распахнулась и Драко удивленно понял – все же честь была ей дороже. Карточный долг был свят и Гермиона вошла. Элегантная в своем черном платье и тюрбане, сверкающая и звенящая в полумраке, она щелкнула замком и прошлась по комнате. Полностью игнорируя чужое присутствие. К нему даже не обратилась. Просто остановилась перед туалетным столиком, налила себе вина, которое предусмотрительно дышало пороком через декантер и сделала глоток. Одобрительно хмыкнула, развернулась и села на кровать. Щелкнула зажигалкой. Открыла портсигар. Затянулась. И лишь после снисходительно бросила:        - Молодец, молодец, выиграл, - её голос звучал иронично. Драко был спокоен. Она его не узнавала. Никаких сомнений. Потому имел редкую возможность изнутри подсмотреть какая Гермиона с другими. Она улыбалась и Скорпион ощутил зависть к самому себе в этом положении. Даже к ублюдку, который выиграл её в карты, у нее было больше приветливости. Потому его удовольствие уже началось.        Быть здесь. Не таясь любоваться. Ощущать мурашки. Предвкушать. И быть молчаливым, но собеседником. Тем, с кем разговаривают, а не испытывают на прочность старыми воспоминаниями. Которые для него – бесценны, для нее же – просто оружие. Ракета. Которую фиксировали радары, но не могли остановить. Снаряд, разрывающийся в сердце. Каждый. Сучий. Раз.        - Гордишься собой, si? Ладно, ладно, умному мальчику и награда полагается особая, - она покачивала ножкой, обутой в туфельку, - сколько тебе заплатить, чтобы ты исчез с моих глаз. Ты получил хорошую победу, обыграл меня на глазах у всех. Великолепно. – Гермиона сделала два ленивых хлопка в ладони, поставив бокал на пол. – Но это все, что ты получишь.        Драко ухмыльнулся. Шулерша. Покер закончился, а блеф – нет. Он знал – у нее нет огромных денег откупиться за поражение, но держалась Гермиона настолько самоуверенно, что не вызывала бы сомнений. Но он все о ней знал. Вплоть до суммы, отложенной на депозитном счете. Да и не сделали бы его счастливым её запасы, потому Скорпион покачал головой. В принципе старт был ожидаем. Конечно, госпожа прокурор сделала из себя желанный трофей для всех. Ставка была дерзкой, потому, конечно, Пчёлка собиралась побыть неприступной еще и здесь. Когда карты уже собрали. Потому Драко покачал головой.        Гермиона немного занервничала, хоть внешне это никак не отразилось и дело было не в маске на лице, нет. Она умела держать poker face круглосуточно. Но ей стало на пару отметок тревожней. Ни разу женщина не собиралась ни с кем трахаться, потому у нее был план Б. Несколько планов Б. Первый не сработал. Значит, стоило перейти ко второму. Чуть более агрессивному.       Но Драко не собирался давать ей время на споры. Видел, что Гермиона не прочь отыграть еще пару сценариев, потому поднялся и пересел на кровать. Провел ладонью по шее женщины, затем – по плечу. Он знал все, что та скажет. Возможно даже, пригрозит. Ведь было чем, у нее была власть. А слушать не хотелось. Снова познать её – вот и весь расчет, потому когда Пчёлка приоткрыла губы, желая сказать что-то, он приложил к ним палец. Как бы говоря, что ему ничего не нужно. Кроме нее.        А затем, наклонившись, прикоснулся губами к коже. На шее. Один поцелуй, второй, третий. Легкий аромат жасмина. Колючие розы. Память времен. Он начал заводиться. Ведь слишком долго ждал, потому начал расстегивать на ней платье. Уговаривая себя ничего не дергать. Плавные движения. Настойчивые, но плавные. Нетерпеливый жест рукой.        Гермиона поднялась с кровати и задумчиво смерила взглядом незнакомца. Немой приказ поняла, но не спешила выполнять. Удерживая платье руками, просто смотрела и думала то, о чем не позволяла себе весь вечер. Никогда Лагерфельд не был так похож на Драко. Конечно, Скорпион был в другом образе, ведь она его слышала и ощущала, но… соблазн был слишком велик.        «Давай, ничтожество ты такой, признайся», - сцепив зубы, заставила она себя. Ведь в чем-то в этом сходстве была причина поражения. Сегодня, собираясь на мероприятие и занимаясь сексом, Гермиона не только сравнивала двоих мужчин. Возможно, мысленно, пару раз, невольно, она была с тем, вторым. С которым нельзя. И это подняло градус всего. Настолько, что имитации было мало, захотелось более качественной копии, и вот за столом сидел блондин. Которому она проиграла. Возможно… возможно, даже нарочно в чем-то. Как нарочно пришла, хоть могла развернуться и уехать. Пришла и слабо сопротивлялась. Выдала одну фразу и все. Не спорила.        Она хотела этого. Небольшого приключения.        Секс с незнакомцем. До мурашек волнующе. Ни обязательств, ни надежд. И поразительное сходство. Возможность переспать, но не нести никакую ответственность или вину, ведь этот человек – не тот. И Гермиона опустила руки, разрешая платью упасть. Как когда-то давно, в другой жизни, так позволила лифчику подчиниться силе земного притяжения, чтобы впервые показать себя своему Глазастику. Она готова была это сделать. Маленький грешок, который не возьмет с собой в замужнюю жизнь. Индульгенций не будет, но она справится с этим. Позволит себе расслабиться. Попрощается с прошлой собой, переспав с призраком. У нее не было подруг. Никого не было, кроме Северуса. Значит некому устроить для нее девичник. Этот секс – подарок для самой себя.        - И в какой позе тебя трахнуть, - промяукала она дерзко, усаживаясь на кровать. И в следующую секунду тихо охнула, поскольку очутилась на спине. Рассмеялась, ощущая легкость от принятого решения. Такого неправильно настоящего. – Любишь быть сверху? Хорошо. Начинай, а я подстроюсь.        Она расслабилась. Задохнулась от поцелуя. Чужие губы и такое знакомое ощущения огня в груди. Секунда и руки, гладящие изгибы тела, не имели значения. Приоткрыв рот, Гермиона чувствовала поцелуй и внутри все закручивалось в кольца торнадо. Чтобы с небес разбить её о землю. Потому что были вещи, которые забывали мужчины, но никогда не путали женщины. Поцелуи. Они помнили каждый из тех, что подарили и до единого запомнили все, отданные им. Так целовал её лишь один человек. Бесконечно давно и две недели назад.        Драко. Драко Малфой. Скорпион и её Глазастик. Лишь он целовал её подобным образом. Сжигая дотла. И чем дольше длился поцелуй, тем крепче становилась уверенней и сильнее – паника. Потому что порой копия была не лучше оригинала, но…спокойней. Скорпиона ей вовек себе не объяснить, не оправдать и не…блядь, если она раздвинет ноги, то никогда не забудет его снова, раз даже спустя годы внутри на него все отзывалось. Однако как сбежать, если хотелось остаться? Это ведь удобно. Притвориться, что маска скрывала все, даже память. Не нести ответственности.        Гермиона почувствовала в груди страх. От того, каким сильным было это желание в ней. Остаться в этой постели с этим мужчиной. Страх от того, что ей нравилось и что сейчас она жаждала лишь удовольствия.        Мужчина, тем временем, поцелуй оборвал и сел. Лениво провел рукой, затянутой в перчатку, по обнаженному телу. Знал, что время утекает, но когда ещё сможет увидеть её без белья, которое успел снять в процессе поцелуя?        «Я буду осторожен. Я не наврежу», - обещал он. Увы, больше не был тем деликатным парнем, учуявшим боль Пчёлки в первый раз, потому очень внимательно прислушивался к ней сейчас. Как она дышала… и как звучала.        И в тишине, между вдохом и выдохом, ощутил панику. Дыхание было рваным. Напуганным. Загнанным. Он навис над ней, нажимая большим пальцем на подбородок. Заглянул туда, где лжи не могло быть. В глаза – и увидел там лишь страх. Она переоценила себя, видимо. Потому боялась. Так чем это лучше изнасилования.        «Нет, я честно выиграл, я так старался, Пчёлка. Десять лет старался ради этого. И сейчас постараюсь. Нет. Не смотри так. Ну пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста же. Дай мне шанс. Я постараюсь…» - он, как мантру, шептал это в мыслях. Наклонившись, целовал тело. Шея, ключичная впадина, яремная ямка. Как водолаз, погружающийся на дно, он медленно исследовал свою глубину, стараясь не зацепиться за старые раны.        Знакомая родинка на плече. Накрыл её поцелуем. Нашел ещё одну. Ориентировался на них, как на звезды. Заново узнавал маршрут. А внутри скручивало все от горечи, потому что на теле были новые россыпи и родимых пятен, и шрамов, а он ничего о них не знал. Когда-то её тело было его звездным небом, Драко с закрытыми глазами мог коснуться всех отметин, но сейчас… например, что это за едва заметный рубец на груди? О чем он не знал? Болела ли Пчёлка чем-то или глупая, нелепая случайность? Впервые за тринадцать лет, будучи максимально близко, Скорпион почувствовал себя наиболее далеко. Сейчас, когда Пчёлка хоть на час, но была его, осознание того, что они друг другу чужие, обухом ударило по голове и перед глазами все поплыло.        Раньше было удобно думать, что отчужденность такая явная, ведь Гермиона всегда язвила и дерзила. Или демонстративно не замечала, используя игнорирование, как способ насилия. Но сейчас женщина смотрела и молчала. А он понимал – все кончено. И один секс ничего не изменит. Ничего не осталось, кроме его никчемной любви. Жалкой по сравнению с её счастьем, которое не захотелось отбирать.        И как бы все не протестовало, Драко встал с кровати. Хотел остаться, но все утратило смысл. Она стала другой. Ещё лучше, но другой. Той, которую бесстрашный Скорпион боялся узнать, чтобы не слететь с катушек от любви, которую сейчас мог еще контролировать. К тому же, Гермиона не хотела. Смелость была такой же частью образа, как тюрбан. Тот скрывал волосы, а дерзость – страх. Он не мог так поступить с ней. Никогда. Хоть ненавидел себя за это. Ведь хотел свое счастье. Выигранное. Хотел и знал – счастье в карты не выигрывают же. Как и не покупают за деньги. Его даже не добиваются, а обретают, потому Драко предпочел потерять шанс, чем остатки чести. Возможно, когда-то Гермиона узнает. Не вернётся, но мысленно поблагодарит. За благородство, которое не доставило ему ни малейшего удовольствия.        - Ты уходишь? – Голос Гермионы его одернул. Он развернулся. Женщина сидела на постели. Ощущала растерянность. Облегчение. И горечь. Она была готова, а Скорпион… да черт, Глазастик даже в юности не сбегал, а сейчас…        Человек посмотрел на нее чужими серыми глазами. Госпожа прокурор знала волшебную формулу. Ей следовало лишь сказать слово. Даже имя. Как в сказке. И все бы свершилось. Признать, что узнала, и мужчина бы остался, но она молчала. Потому человек вышел, оставив её с загадкой – почему он остановился, ведь никакого протеста в ней не было.        - Да блядь, - выругалась Гермиона Грейнджер, ощущая злость. А потом в голове возник еще вопрос. Если Драко заключил сделку на изнасилование, то почему уже дважды не сделал этого, хоть мог?        В ту ночь разочарованный в себе Скорпион вернулся домой в хлам укуренный. В своем роскошном образе – выбросил лишь маску – он в полубессознательном состоянии сидел в гостиной и лениво вскрывал морских ежей так, как Гермиона Грейнджер в очередной раз – без лишних слов – вскрыла ему грудную клетку. Читая словарь квенья, advocatus diaboli учил своего маленького, грустного ребенка-грезу есть ежей серебряной ложкой. Будто те могли спасти хоть кого-то.       - Какое слово ты ищешь, дядя?       - Ничтожество или слабак, - прохрипел мужчина, не ощущая вкуса деликатеса. И не найдя слово, ведь эльфы были возвышены, а он - не . Потому не гордился своим лучшим поступком, зная - некому, включая его самого, оценить. А Гермиона Грейнджер, вернувшись домой разбитой, разбудила своего жениха и занималась с ним сексом, не любовью. Была сверху. И не опускала глаз вниз. Двигалась она с закрытыми глазами, отдаваясь бесстыжей правде. Ведь в эту секунду представляла другого.       Того, кто ушел. Тринадцать лет назад и в эту ночь.       Того, кого хотела. Тринадцать лет назад в и эту ночь.       Того, кого не было рядом. Тринадцать лет назад и в эту ночь.       Она представляла Драко. Своего Глазастика. И Скорпиона. И к своему ужасу желала все ипостаси.        *** Уффф, сыграли так сыграли, а? Мне кажется или только Драко может играть так, чтобы выиграв - проиграть)))) Что думаете, переспит эта парочка когда-то или нет?))) О, и спасибо за активность под прошлой главой. Она была одна из лучших и по ждунам, и по отзывам. Давайте так и держать, хорошо?))) спасиииибо, потому что отзывы все ещё влияют на частоту выходов истории