Аттентат

      Мёд с фундуком обладает неповторимым вкусом и невероятной питательной ценностью. Именно этот десерт быстро улучшает настроение и восстанавливает силы. Хрустящее сочетание орешков и мёда дарит бодрость и энергию на целый день.               - Значит, Вы утверждаете, что в тот день не видели мою подзащитную в магазине отца? – Драко заканчивал допрос свидетеля, вызванного в суд, чтобы подтвердить или опровергнуть слова мистера Патила. Падма кивнула. Скорпион едва заметно нахмурился, и она поняла, что в протокол записывают лишь слова. Потому, с трудом, но произнесла:        - Верно. Я попросила отца солгать. Простите, мне стыдно. Этот ублюдок…        - Мисс Патил, - голос Скорпиона предостерегающе обострился. Девушка кашлянула. Дрожащей рукой взяла стакан. Отпила воды.        - Мистер Соло обидел нас, и я хотела отомстить. Простите. Простите, пожалуйста. В тот день в магазине не было этой женщины. Я увидела её впервые лишь на фото, - и она бурно разрыдалась. Не от стыда. От облегчения, что все подходило к концу.       Драко посмотрел на судью.        - Защита вопросов больше не имеет, - сообщил он и сел на место с привычно невозмутимым видом. Но Гермиона ощущала его ликование. Даже сломанные ребра не были помехой. Драко гордился собой, ведь и мистер Патил, и обе его дочери сегодня подтвердили то, что суки кузины в тот день в магазине не было.        Странно. Она не чувствовала злости. Лишь беспокойство. За человека через проход.        Она замечала то, чего не видели другие. Драко был бледнее обычного. И пил воду чаще. Видимо, обезбол снимал не всё. Каково ему было продолжать борьбу с травмами и её жестоким ответом? Он на что-то рассчитывал? Никто не говорил о любви просто так. Но они же оба знали, что у неё нет для него взаимности такого же масштаба. Она не жила с ним тринадцать прошлых лет.        - Сторона обвинения желает провести перекрестный допрос?        - Нет, Ваша Честь, - покачала головой Гермиона. В третий раз за заседание. Что было спрашивать, если Скорпион уже поработал. Чтобы вычерпнуть воду из тонущей лодки ей нужно было воспользоваться не уже испорченной лопаткой. А заменить ту. Потому она просто ждала своего часа, скрестив руки на груди. Из которой выпрыгивало сердце. Совсем не из-за страха. Ей было жаль. Жаль Драко. Впервые за много лет – жаль. Эта его непоколебимость при травме напоминали о Глазастике. Тот тоже гордо держался, даже после того, как с ним «общалась» её Семья. Приходил на свидание и не говорил ни слова. Только рукава всегда носил длинные. Среди лета. Думал, что она ничего не знала.       Лето любви. И боли. Она столько вечеров рыдала перед братьями, упрашивая не трогать её вундеркинда. Её не услышали. Никто не услышал. Даже Драко. Которого она просила бросить эти отношения.       Гермиона на секунду ощутила желание закурить. И обнять кузину. За то, что убила тех ублюдков. Или капо. Кто-то из них двоих. Они причинили много зла её вундеркинду. А теперь она была его главным злом. Как он мог любить её? Были вещи, за которые женщина сама себя не выносила.        - В зал вызывается мистер Ньют Саламандер, свидетель обвинения.        Гермиона увидела, как Драко быстро стал листать свой блокнот. Потом удивленно посмотрел на судью.        - Ваша Честь, свидетель не был заявлен, мы не проинформированы!        - Мистер Малфой, мы отправили информацию с утра Вам по факсу в офис. Ай-ай-ай, может какой-то сбой? Техника такая не надежная, - Гермиона округлила глаза и сочувственно поцокала языком. Её перебило тихое «кхм…кхм». Женщину передернуло.        - Сторона…кхм…защиты желает взять перерыв, чтобы кхм…кхм… ознакомиться с новой информацией? Мисс Грейнджер, мне на минуту показалось….кхм…кхм… что вы иронизируете.        - Ни в коем случае, - женщина подавила улыбку. Драко пожал плечами.        - Давайте заслушаем свидетеля, почему нет?        Он мог взять перерыв, но сначала хотел понять, что это за такой Ньют, и что тот хотел сказать. Имя ни разу нигде не всплывало, потому Драко обратился в слух. Он не думал о смешном, нелепом костюме вошедшего человека. Как и о красоте Гермионы. Сейчас она была для него лишь противником, ведь тактика была нарушена. Мужчина оценивал все вопросы. Запомнил, что мистер Саламандер – ветеринар. Поставил галочку в блокноте, радуясь, что у него есть Сириус. Значит, они могут съездить на прием, у мальчика как раз нос был недостаточно влажным.        Драко старательно контролировал выражение своего лица и то не изменилось, когда человек заявил о том, что видел Рей в тот день. Он ожидал чего-то такого от Гермионы, ведь документов в его офис от неё не поступало. Ни с утра, ни среди ночи, ни за пять минут до заседания. Скорпион бы знал. Потому лишь усмехнулся, старательно записав адрес, где предположительно была Синьора.        - Как удобно, что по дороге в резервацию тебя видело столько людей, - хмыкнул он своей подзащитной. Та холодно улыбнулась. Что-то подсказывало Драко, что мистеру Ньюту не долго осталось владеть своей ветеринарной клиникой. За ложь мафия наказывала жестоко, а он лгал.        - Сторона защиты желает провести перекрёстный допрос?        - Ваша Честь, нам нужен будет перерыв, чтобы ознакомиться с новыми обстоятельствами, - теперь Драко своим правом воспользовался. Информацию получил и было с чем работать. Судья Амбридж стукнула молотком, объявляя, что заседание продолжится через неделю.        - Майлз, собери на эту деревенщину все, что нужно до среды, - advocatus diaboli отдал свой приказ и сверкнул глазами в сторону Кайло. – Нет, капо, вмешиваться нельзя. Она будет следить в оба, чтобы её свидетеля не тронули, даже если тот – лжец. Пусть твои люди держатся подальше. Потом, всё потом.        Драко знал, что сейчас лишь время наблюдать. Бросить камни они все ещё успеют. Сколько срикошетит в Гермиону за эту дерзость – вот вопрос? Хватит ли его спины, чтобы прикрыть Пчёлку?        Кайло недовольно поморщился.        - Ты его утешишь или попросить близняшек остаться? – Негромко спросил он у Рей, собирая свои документы. Синьора тихо засмеялась. Шутка ей понравилась. Ничего не ответив, женщина ушла со своим чудовищем. Драко продолжил медленно всё складывать.        Не потому что болело. Он, в принципе, имел такую привычку. Выходить из зала заседания последним. Если была возможность. Сегодня Скорпион никуда не спешил, потому мог позволить себе не торопиться. Встречи у него стояли лишь после обеда. Драко не ожидал, что заседание сегодня закончится на два часа раньше. Он мог даже успеть передохнуть. Ребра болели просто зверски. Таблетки не помогали.       К своему удивлению, Скорпион вдруг заметил, что Гермиона, которая чаще всего выходила в числе первых, как-то не спешит. Решил, что показалось, но нет же. Женщина уже в третий раз перебирала одни и те же бумаги. Даже присяжные уже ушли, а госпожа прокурор всё смотрела в свои записи, будто пытаясь их разобрать. Малфой, опершись на стол, неспешно пил воду. Смотрел на неё уже в открытую. Она ждала его. Определенно.       Зачем?       Когда зал заседаний опустел, мужчина лениво похлопал. Гермиона покосилась на него.        - Умничка, - заметил он. Поставил стакан. Подошел поближе. Женщина захлопнула свою папку. Сердито. – Добро пожаловать на сторону падших ангелов, Пчёлка. Я восхищен тобой.        Оба знали, что свидетель был подставным. Гермиона не надеялась, что он переломит ход дела. Просто выигрывала себе немного времени, пока придумывала защиту. Её грязный ход Драко понравился. Когда госпожа прокурор играла нечестно – он понимал, что они – одинаковые. Такими их делали ни нацистская или имперская кровь, нет. Зло в людях пробуждалось ситуативно. Когда другого выбора не было. Гермиона могла поступить правильно и проиграла бы, но женщина предпочла другой выход. И поскольку победа нужда была ей не гордыни ради, Скорпион не считал, что она так уж сильно не права. У его моральных ориентиров был снижен болевой порог.        Хоть подкинула ему проблем. Теперь придется часть внимания рассеять, чтобы откинуть свидетеля.        - Тронута, - женщина странно вздохнула, - как ты себя чувствуешь?        - Терпимо. Спасибо. Но ты добавила мне работы. Ничего, ты же знаешь, что я этого Ньюта раскатаю, - он улыбнулся.        - Начни с его жены, Глазастик. Пусть расскажет, где он был в ту ночь. И у него есть друг, который тоже может всё опровергнуть. – Гермиона вдруг рассмеялась. Эта игра ей нравилась. Всё равно Драко всё понимал, так какая разница? У него болели ребра. Ей хотелось дать ему поддержку. Потому она подсказывала.       В следующую секунду она вздрогнула. Ладони Драко обхватили её лицо.        - Какая же неправильная. Обожаю это в тебе. Гермиона Грейнджер. Ты – самая потрясающая женщина в мире. И прокурор тоже ничего себе. Сегодня ты меня обыграла. Никогда не было настолько… приятно.        - А если так? – Прошептала она, и они поцеловались. Драко притянул её к себе, Гермиона обняла мужчину за шею. Не прижималась. Не хотела бередить его раны. И… свои тоже. Но целовались они с удовольствием, путаясь в своих мантиях, обязанностях и делах. Где-то вершилось правосудие, а они, смеясь, целовались. Гермиона – потому что купалась в одобрении. Ведь лишь Драко мог её понять. Скорпион же просто наслаждаясь возможность поступать так в зале суде. Пусть женщине было нечего сказать в ответ вчера, однако целовалась она очень страстно. И ему было её даже жаль. Что он вносит в её жизнь столько трудностей.        Ведь он видел – Пчёлка была счастлива с другим. Не разрушил ли он снова её отношения?        - Это ужасно, что тебя восхищает всё неправильное во мне, - прошептала она, - зло…        - Ты – не зло. В этом поступке. Не зло. Ты просто хочешь выиграть.        - А ты? Хочешь ведь? Больше всего на свете? Больше меня? - Прошептала женщина. И Скорпион услышал в этой фразе больше, чем нужно. Если он это сделает, то потеряет ее навсегда. Но выбор был не велик. Он и так потеряет ее, и так. Потому мужчина ставил на тот, где Пчёлка хотя бы выжила. Ведь ценнее нее никого не было. Даже без любовного расклада.       Драко легко умел отделять эмоции, потому какой-то частью его плана руководил холодный расчет, а не жертвенность. Гермиона была окружным федеральным прокурором, на весах человечества ее душа весила больше, чем то, что носил он. Advocatus diaboli никогда высоко не ценились. Продолжая жить, Пчёлка сделает больше. А он, кажется, вытащил и так слишком много зла на волю, защищая ублюдков. Должен же был теперь сделать хоть что-то для баланса. У него был должок.        - Я не размениваюсь. Разделяю. – Скорпион чуть оттянул мантию. Но поймал Гермиону, когда та потянулась к нему, видимо, желая стребовать должок. Им бы хватило безумия трахнуться в суде, но снова всё усложнять сил уже не было.        - Я не могу. Не могу. Я… Гермиона, я больше не свободен. - Ему было неожиданно горько в этом признаваться. Будто речь шла о тяжелом бремени. Аж во рту пересохла. А еще… еще Драко надеялся увидеть хоть немного ревности в глазах цвета макадамии. - У меня есть отношения.        - И ты в них решил быть паинькой? – Она не казалась возмущенной. Скорее удивленной. Сделала шаг назад и склонила голову к плечу. Всё ещё улыбалась. Как-то по-новому. Вроде радуясь за него?        - Я просто… просто хочу попробовать, понимаешь? У меня не было этого столько лет. Я не хочу начать с секса без смысла, - Драко знал, что частично говорит правду. Пэнси рискнула всем. Было бы уважительно не трахаться на следующий же день с Гермионой. Любви дать ей Скорпион не мог, но немного честности – да. Но часть его лукавила и лгала. Дело было не только в Пэнси. В Гермионе. Которая любила Северуса. Они понимали это. Без иллюзий. Любила, но частично хотела его. И новый секс мог усугубить её боль.       А еще дело было в нем самом. Драко знал, что не выдержит ещё раз без любви с ней. Пусть в памяти останется юношеская близость. Где было всё. Но не эта пустота в глазах Гермионы. Потому он извинился. Пчёлка пожала плечами.        - Надеюсь, все получиться. Желаю тебе удачи в этом. До встречи через неделю.        - Я тебя сделаю там, Гермиона, обещаю. Получишь ты свой оргазм.        - Жду не дождусь, мэтр, - хмыкнула женщина. Драко внезапно остановился. Она верила. Кажется, она в него верила…как давно он этого не ощущал.               ***        - Пэнси, я тебе благодарен, но не делай так больше, ладно? – Драко отдал девушке стакан и попытался чтобы его тон звучал мягче обычного. Оказывается, когда не любишь – голос нужно заставлять звучать по-другому. С Гермионой всё было органичней. Но он прилагал усилия. Потому даже погладил юристку по щеке. Та зарделась. – У меня три ассистентки. Это их обязанность – носить мне воду, ладно?        - Их обязанность, да. Но я делаю это не потому что должна. Мне приятно о тебе позаботиться. Как ты себя чувствуешь? – Она заглянула ему в глаза. Скорпион, проглотивший сразу две таблетки обезбола, покачал головой, выражая этим свои эмоции. – Совсем плохо?        - Плохо будет не из-за таблеток, - Драко посмотрел на часы. И легонько подтолкнул Пэнси к выходу из кабинета. – Увидимся вечером? У меня? Ты не против?        - Буду рада, - просияла юристка и вышла, прихватив бумаги, поскольку заходила она не только воду принести к таблеткам. Драко посмотрел ей вслед, не ощущая ничего. В сердце не шевельнулась ни одна чертова мышца или что там с ним происходило при виде Гермионы. Пэнси была славной, симпатичной, умной и, главное, верной. Её грех был лишь в том, что она была не Пчёлкой. Вот и всё. Потому то, что девушка осталась, несмотря на угрозу Ренов и даже разорвала помолвку, мало задело Скорпиона. Ведь он несмело мечтал об этом, но ждал таких действий от госпожи прокурор. И почему в жизни ничто не происходило, как нужно?        В дверь постучали. Вошедшая ассистентка сообщила, что к нему посетители. Драко кивнул, говоря, что готов. Подумал, что вот опять. Некоторых людей – одного человека, по правде – он ждал в любое время, а она никак не приходила к нему, других же видеть на хотелось, но те не опоздали.        Ещё бы.        Он сел в кресло и поморщился. Отказался от идеи принимать визитеров за столом. У него всё слишком болело, хватило и двух часов в суде, потому Драко чрезмерной осторожности предпочел заботу о себе. Расстегнул пиджак, закурил и выдохнул вошедшем мужчине и женщине:       - Чувствуйте себя как дома.       Капо ничего не прокомментировал. Сухо поздоровавшись, он опустился в кресло напротив и отказался от кофе, которое предложила ассистентка. Видеть его было не новостью. Все понимали, что на следующем заседании госпожа прокурор вызовет всемогущего Кайло Рена на допрос и кому, как не адвокату, было подготовить его. Поэтому оба мужчины не имели выбора, кроме как встретиться и набраться терпения. Скорпион, согласовывая время, заранее освободил под встречу всю вторую половину дня. Понимал – будет не просто.        Спутница же капо удивила Драко. Он был уверен, что Кайло придет в сопровождении своего подручного. Или хотя бы Энакина. На Синьору Скорпион не ставил, поскольку та любила притворяться паинькой и «я не лезу в дела своего мужчины, разбирайтесь сами», а про Асоку Тано даже не подумал, но именно с ней явился глава Семьи. Это было весьма странно. Стоило взять человека, который был с ним на одной стороне, ведь сейчас придется работать на общий результат и карманный профайлер капо годился меньше всех. Ведь с порога она уже испепелила Драко презрительным взглядом. Тот приветливо улыбнулся и в этом оскале была ирония. Забавно, что девочка в джинсовом платьишке и тельняшке осуждала его неприличное богатство, когда сама выполняла для Ренов…разное. Если не она, то муж точно и все бриллианты, скромно сверкающие в ушах Асоки, были куплены явно не на зарплату в ФБР.        - Анчан, пожалуйста, - попросила она и села немного далее. На диван. Драко не обманул себя. Она не выдерживала дистанцию, нет, просто наблюдала за ним, как хищная кошка.        - Асока, не стесняйся, дорогая, сидя так далеко, ты можешь и не рассмотреть, что у меня сломано три ребра и будет нечего обсудить за бокалом Мимозы с Синьорой, - почти любезно предложил Скорпион. Он был так приторно вежлив, что казалось, будто следующим предложением будет палка, которой Рены могли ткнуть его в бинты, но прозвучало лишь: - я настаиваю.        Холодно прозвучало. Очерчивая границы. Это был его кабинет, и Драко запрещал передвигаться дальше дозволенного. Ему тоже нужно было держать профайлера в поле своего зрения, а в виду лишь одного глаза и двоих посетителей задача усложнялась. К тому же, мужчина хотел считывать мимику обоих, потому держал их поближе. Нельзя же было признать вслух, что там он её почти не видит.        Он поморщился, хоть ничего не болело, когда потянулся к блокноту. Нарочно не скрывал свой недуг. Рены бы все равно прознали, какой смысл был храбриться? В этом ведь тоже была сила? Не скрывать слабости. Показать, что ощущает себя достаточно комфортно в компании двоих опасных людей. Что ему их бояться?       Хоть Драко, конечно, боялся. Не до дрожи в коленях, а на перспективу. Однако блеф всегда был частью его стиля, пусть даже он выглядел в своей боли сейчас как тот, кто как раз играл в открытую.        - Ты в состоянии работать? – Наконец, молчащий капо задал свой первый вопрос, хоть Драко был тем, кто должен был спрашивать.        - Я же не шлюха, которая тело продает. Семья оплачивает мой ум и опыт. Для этого я в состоянии. – Холодно ответил Скорпион, а затем снова усмехнулся. – Приступим?       Капо кивнул. Асока не вмешивалась. Она пила анчан и делала вид, что не смотрит по сторонам.        - Она начнет издалека. Спросит за близняшек, чтобы испортить о тебе впечатление. Что ты ответишь?        - Нет, Драко, так не пойдет, - капо покачал головой и тоже закурил. Цокнул языком. Был недоволен. – Я напомню, что сейчас не на допросе, потому это я жду твоих идей, что должен говорить. Начнем сначала, Скорпион. Надеюсь каждое твое слово будет стоить тех денег, что я тебе плачу. Итак, сучка спросит трахал ли я тех девиц, чтобы очернить меня. Моя реакция?        - Ты не глупый мальчик, Кайло.        - Капо. Я предпочитаю, чтобы такие как ты, называли меня капо. Усек? – Мужчина, кажется, покончил с обетом молчания и вежливости. Оскалился. Ему всё это порядком надоело. Придирчивая стерва прокурор, судебный процесс, но больше всех – лощеный ублюдок, который притворялся кем-то, хоть был всё тем же ничтожеством с его стройки. Которое думало, что может быть с ним на равных.        - Просто капо или оберкапо? – Драко раздавил сигарету в пепельнице.        И уставился на человека, который угрожал пустить по кругу его Пчёлку. Впервые за все годы он позволил себе это. Презрение. Неприязнь. Иронию. Потому что этот мужчина был для него никем. Пустым, пустым, пустым местом. И упал ещё ниже в его глазах, когда повесил грех семьи на хрупкие плечи своей жены, которые и без того были в шрамах.       В какую-то долю секунды Драко ощутил, что они с Кайло Реном поменялись вдруг местами. Это у него, Скорпиона, была власть. Как когда-то у капо. Зато тот был силен любовью, когда эти силы покинули самого адвоката.        - Какое просто слово. А сколько смыслов.        - У нас урок лингвистики или ты начнешь работать?        - Я же адвокат, анализировать слова – моя профессия. Забавно, как в разных странах любопытно трактуют капо. У тебя на родине это статус. Капо коронуют властью, а вот в моей стране быть капо – получить клеймо, которое никакой персилшайн не смоет, ведь так называли заключенных в концлагере, которые сотрудничали с нацисткой администрацией. Например, они били своих же, чтобы мотивировать работу. Например, на одном из заводов AFA, где надсмотрщиком был очередной мой родственник, капо был психически больным преступником. Он бил пленников кабелем, а зимой поливал их со шланга. Вот как бывает, да? Где-то властелин мира, а где-то предатель. Ещё и маньяк. А ты к какому типажу относишься? Асока, ты же профайлер, вот и расскажи нам на что он способен, а? Делала на него профиль? Сколько в нём признаков маньяка? Мог ли он убить тех мужчин?       Капо не моргал. Задумчиво смотрел на Скорпиона. Это было безрассудно для такого дерзкого парня. В какую игру он играл?        - Я обещал тебе иммунитет, а не бессмертие в случае победы. У тебя нет страховки от перелома челюсти.        - И еще один признак, верно, Асока? – Драко хотелось выпить. Он нервничал от прямых угроз, но знал, что сейчас ему ничто не сделают, ведь кто как не advocatus diaboli вытащит всю Семью из-под RICO? Пока он и, правда, получил бессмертие. И мог хоть раз сказать, что думает. Ведь ему не нравился этот человек. Ему почти все клиенты не нравились. Он так устал от этих ублюдков, творящих зло и думающих, что можно купить всё. Правда, поздно было каяться. Они ведь так думали и из-за него тоже. Сколько убийц и насильников ему удалось оправдать?       Драко не ощутил раскаяния. Гермиона посадила всё равно больше. Счет всё ещё был не равный, а значит он – в порядке.        - Я не могу научить взрослого умного мужчину, к тому же ещё и капо, чтобы это не значило, отвечать на очевидные вопросы. Моя задача научить тебя на что отвечать не нужно, ведь труднее всего научиться тому, чего не следует делать (1), особенно человеку с такой властью, как у тебя. Если ты вспылишь от любой неудобной тебе фразы, Кайло, то присяжным не важно, что ты будешь отвечать. Итак, что попробуем? Медитацию? Йогу? Научить тебя считать про себя до двадцати на испанском, дабы ты не спешил грубить, если вопрос тебе будет не по нраву?        Скорпион видел, что капо хочет ответить ему резко. Ведь привык быть тем, кто диктует правила. Уже много лет Кайло Рен не подбирал слова, ведь был властью во плоти. Потому ему было ново промолчать, но он справился. Испепелил Драко тяжелым, многообещающим взглядом, но промолчал.        - Уже лучше. – Скорпион разве что не поаплодировал. Мужчины переглянулись. Каждый понимал, что игра провалилась. Пусть advocatus diaboli изображал, что грубил, дабы проверить выдержку капо, оба знали – нет, это не так. Малфой говорит, что думает. Под хорошим предлогом. Который вряд ли его спасет, когда дело закончится.        За такие речи вырывали язык. Без анестезии. Из живого тела. Драко знал, что наступит момент, когда он позавидует мертвым фараонам, ведь им этот орган отрывали, когда те умирали. Он будет жив. Точно жив. Плевать.        После потери зрения какая будет разница?        - Буду представлять, как эту сучку выебут по очереди все мои парни. За каждый неудобный вопрос.        - Я буду первым, - невозмутимо напомнил о цене Драко. Хоть у него внутри всё холодело. Пчёлка… Он запретил представлять её полуголой и избитой. Но картина уже стояла перед глазами. Худшее, что могло случиться с мужчиной – это представлять изнасилование любимой женщины. Что ж, капо умел мотивировать идти до конца.        - Тебя ей может быть мало, она же любит, когда больше одного. Хоть в чем-то мы с ней похожи. – Хмыкнул Кайло, наблюдая за реакцией Скорпиона. Тот не дрогнул. Слушал с таким видом, как и раньше. – Когда она пришла, подыхая от желания потрахаться, то была не прочь и Кардо в компании. Жадная девочка. Думаю, теперь её похоть все удовлетворят.        - Меня не заводит, - Драко знал, что если резко сменить тему, то выдаст свою боль. Ровно как и проигнорировать. Потому в чем-то остался честен, морщась. Показывая, что беседы о насилии ему не нравились, хоть он сам в то уже был замешан. – У меня свой незакрытый гештальт. Но чтобы всё сбылось, нужно подготовиться. Итак, ты можешь ответить что угодно, когда она спросит о двойняшках, ведь присяжные в курсе, что ты плохой мальчик, главное, чего не стоит говорить. Например, что две любовницы одновременно раньше были твоим ритуалом, меняющимся каждый месяц. Или о любви к удушьям в постели – они сами о таком не скажут. Ну и ты должен помнить, что в любой момент у тебя есть Пятая Поправка.        - Мы оба знаем, что ею пользуются те, кому есть что скрывать. Я же чист, - капо развел руками. – Cazzo, и как она откопала этого Патила. Ладно, скажу, что девочки красивые и не смог удержаться. Подчеркну, что даже не был еще знаком с Рей. Встречались мы с ними пару раз и…        - Лучше сказать четкое количество встреч. Пару раз – звучит весьма небрежно. Так может говорить мужчина, которых трахает по две девочки за ночь постоянно, а хороший, милый, сбившийся с пути юрист Бен Соло точно помнит сколько, ведь это был пусть неправильный, но незабываемый опыт. Скажет, ты был с ними трижды. Три субботы подряд. В своем кондоминимуме в резервации. Секс был на раз меньше. В первый вечер просто ужинали. Ты потерял голову. Но потом понял, насколько это противоречит морали и предложил им остановить связь. Сестёр я подготовлю подтвердить всё, что ты скажешь.       Асока отвернулась. Она всегда видела Драко по ту сторону баррикад, впервые наблюдала как он готовится к спектаклям и проворачивает все это. К её огромному сожалению, говорил Скорпион правильные – для их случая – вещи. И за это ей хотелось его ненавидеть. За умение читать людей. Удивительная, просто удивительная чуткость.        - Я думаю, не лишним будет добавить, что тебе немного не по себе.        - Ты вроде должен давать советы, что не говорить.        - Извинение никогда на суде морали лишними не будут, капо. От тебя не убудет. Я не вытащу твою жену и всю Семью, если ты не подыграешь мне. Никто не жалеет богатых и властных, ясно? Ты обязан опустить себя до уровня обычных смертных, иначе они не ощутят эмпатию. Что может быть привлекательнее кающегося грешника? Во времена инквизиции работало, значит и сейчас прокатит.        - Увы, он говорит дело, Кайло. Придется извиниться перед девочками.        - Понял, - капо бесстрастно кивнул. Как и Асока, мужчина знал, что ублюдок говорит дельные вещи, и придется послушаться его советов. Утешало то, что он сам же за эти советы заплатил и будет глупо отказываться. Хоть извиняться за хороший секс и кучу подарков было глупо. Лапочки сами залезли в его постель и были не прочь.        - Теперь пройдемся по списку вопросов. Она будет расспрашивать о дне убийства, отложим напоследок, это самое простое. Больше всего меня волнуют вот эти пункты, - Драко положил свой блокнот на стол, разворачивая тот к капо и Асоке так, чтобы они могли прочесть:        «1. Развод, смерть Палпатина, огнестрельное ранение в плечо – одна дата.        2. Изнасилование Рей за неделю до убийства в резервации».        - Я бы добавил свадьбу, но тут мы уже отмылись. Даже если Гермиона спросит, то ответ не изменяется – вы к убийствами не причастны, вы оба о них не знали, почему прокурор подтягивает всё так, как ей удобно. Какого черта поженились раньше, чем обьявили на помолвке – устали от шума вокруг себя. Тут можно выкрутиться, но вот здесь, - он обвел пункт один кончиком ручки. Поморщился, ведь наклонился слишком быстро, и ребра заныли, - совпадений слишком много. Вроде к делу отношения не имеет, но вопросы резонные. А это, - Драко опустил глаза чуть ниже, к двойке, - вообще повод для убийства.       Слово изнасилование не прозвучало. Теперь Скорпион не играл в адвоката, проверяющего выдержку клиента. Включился в дело. И не озвучивал семейные тайны. Потому написал их. Ведь диктофон записывал всю беседу. А это нельзя было сохранять на пленке. Приходилось молчать.        - Почему?        - Допустим, семья узнала об этом и решила отомстить, а ты их и убил. Красивая легенда. Надо обезопаситься, чтобы госпожа прокурор не узнала. Асока, заявление по-прежнему в ФБР? Нужно его… потерять где-то в архивах.       В лучшие времена профайлер никогда бы не послушал Драко. Возмутилась бы. Сокрытие улик. Но сейчас лишь кивнула. Потому что да, заявление об изнасилование Рей на капо стоило куда-то убрать. Уже давно.        - Я могу…        - Простите, мистер Малфой, Вы просили не беспокоить, но к Вам – федеральный окружной прокурор Грейнджер. Она говорит, это очень срочно, - ассистентка осторожно прервала беседу. На такие крайние мере женщина шла в случае, если в офисе появлялись представители власти. С которыми Драко предпочитал не ссориться. Бояться ему было обычно нечего. Адвокатская лицензия давала ему полную неприкосновенность, потому он мог позволить прокурорам или агентам ФБР входить в его офис.       До этой минуты.       Что ей нужно.        - О, как мило. У вас свидание? Мы не сильно мешаем? – Ухмыльнулся капо. В который раз Драко задумался: до чего странно, что у Пчелки и Кайло было прошлое. Не верилось. Будто все было в другой жизни. Единственное, что их объединяло - взаимная непереносимость.       И как они умудрились потрахаться? И, правда, ли там был еще и Кардо? Почему так болело и беспокоило?        - Понятия не имею, что ей нужно, - честно сказал Скорпион, зная – ему никто не поверил. Кайло Рен смотрел на него и довольно скалился. Будто уже поймал их на сговоре. Потому пришлось позволить пропустить Гермиону. В принципе, нервничать было не о чем. Даже если Пчёлка пришла прожужжать ему на ушко, что решила стать его до конца жизни – мало ли в мире чудес? – то вряд ли не сориентируется при виде капо и его карманного профайлера.       - Госпожа прокурор, чем обязан? – Драко поднялся, когда вошла Гермиона. Она выглядела привычно строго – от белого костюма до поджатых губ. Недружелюбно. У Скорпиона чуть отлегло. Это выражение лица было очень кстати именно сейчас.       - Рада, что застала всех вас. Легче будет беседовать, — сухо сообщила женщина и без приглашения села в последнее, четвертое кресло. Словно замыкая круг. Кто-то бы сказал, что они как рыцари за круглым столом, но Скорпион увидел, как сковались края пентаграммы, ведь благородства ни в ком особо не было. Ад, к ваяющему ужасу Люцифера, был пуст. Они все были здесь. На своих местах. В своих ролях. В своей броне.        - Я хотела обсудить допрос капо и предложить прокурорскую сделку. Выключи диктофон, Драко. - Властно приказала она тоном, не терпящим возражения.        Мужчина переглянулся с капо. Неофициальное предложение звучало любопытно. И неожиданно. Даже для Скорпиона. Утром, когда они целовались как перед концом света, от Гермионы и речи не было о какой-то сделке. Потому он насторожился. Женщина же, дождавшись, когда адвокат нажмет на кнопку «стоп», вытащила из своей папки лист бумаги с написанными от руки вопросами.        - Что это?        - Вопросы, которые я задам на своем допросе, - спокойно сообщила Гермиона. Драко пробежался по ним взглядом. Вскинул бровь.        - В чем подвох? Какова цена? – Прямо спросил он, поскольку ничего из ряда вон выходящего в перечне не было. Проработанные уже вопросы о сестрах Патил, дальше – стандартный опрос по дню убийства. Ничего из прописанного Драко ранее не было, хоть она точно знала об огнестреле. Мужчина был в курсе, что её помощники поднимали медицинскую карту капо от 1991 и 1992 годов. Что за тактика?        - Думаешь, проведешь нас? – Нахмурился капо. Он сучке не верил. Слишком неподкупной та была.        - Тебе стоит больше доверять людям. Особенно, честным. Все просто. Quid pro quo (2). Я обменяю эти вопросы на своего сегодняшнего свидетеля, Драко. На третьем слушанье я задам только их и ни единого больше, хоть меня очень интересует твой огнестрел пару месяцев спустя, как и то, что смета стройки в три раза превосходит обычные казино – выглядит отмыванием денег, но… но взамен твой адвокат хорошо поработает. Ты не обвинишь Ньюта в лжесвидетельстве. Он – хороший парень.        - Хорошие парни не лгут под присягой.        - Не паясничай. Найди другой способ разбить его аргументы. Плохое зрение там или… что я тебя учу. За свой бессовестный гонорар сам пораскинешь мозгами, - Гермиона замолчала. Окинула взглядом всех троих. – Я сегодня очень добрая.        - Не лги, - резко ответил Драко. Ему не понравилась вся эта игра да и он обязан был выглядеть сердитым, - ты защищаешь не какого-то Ньюта, которого сама подставила. Лишь себя. Если у тебя будут два лжесвидетеля подряд, то комиссия сильно усомнится в твоей компетентности и погонит тебя с твоей тепленькой должности быстрее, чем ты выговоришь «протестую», дорогуша. Так что не нужно изображать добрую самаритянку, когда печешься только о себе. Но твоё предложение выгодно, потому принято и продано. Мы согласны. Но не так быстро, госпожа прокурор. Напиши мне расписку. Да, я её в шредер отправлю после допроса капо, но без любого доказательства мы не можем рисковать.        - Ты мне не доверяешь?        - Никогда, - покачал головой Драко и вдруг понял: он снова сказал правду. Не доверял ей ни на секунду. А поскольку диктофон был выключен, у него не было как схватить Гермиону за горло в случае чего. В любом другом деле он бы так себя не вел, но сейчас любой его промах грозил проигрышем, потому Скорпион поднялся и неспешно, поскольку ребра тянуло, дошел до стола.        - Если она подпишет, я согласен. – Капо был из той породы юристов, которые знали, что сделки под столом куда лучше публичных дебатов. Потому поднялся, застегивая свой пиджак. – Сообщи мне, Драко. Хорошего дня.       И он вышел. В машине переглянулся с Асокой.        - Что думаешь?        - Странно, но Драко выглядит тем, кто заинтересован выиграть дело. Ты ему не нравишься, но в целом в нем нет признаков предательства. У него свой интерес, наверное, хочет иммунитета. И он был удивлен, когда прокурор явилась. Не ждал. Если у них роман, то процесс – какая-то извращенная игра на выдержку. Беспокоится не о чем. Он всё сделает правильно. Но это не значит, что ему можно доверять.        Тем временем, Драко положил лист перед Гермионой, вернулся на место, и, не моргая, смотрел на нее. Она, достав ручку, спокойно, без злых фраз, написала расписку и сказала:        - Я бы выпила чай. Почему-то мне здесь не рады, но я бы выпила. Хоть и не готова платить тебе три тысячи долларов за час или сколько-то там.        - Пять. Капо платит пять, - поправил Скорпион и через селектор распорядился на счет серебряных игл. Улыбка в уголках губ Гермионы его не смутила. Пусть смеется над влюбленным идиотом. Что поделать. От его утреннего игривого настроения на осталось ни следа. То ли потому что усталость и боль брали своё, то ли от того, что большего всего на свете Драко Малфой ненавидел чего-то не понимать.        Гермиона только что очень облегчила ему задачу. Зачем? Вот вряд ли из-за лжесвидетельства. По правде, не такой большой был промах. Потому он вертел расписку и не понимал, где она ударит в спину.        - Думаешь, в чём подвох?        - Всегда, — это было не трудно. Ожидать от неё худшего. За тринадцать лет он привык к ненависти. Вряд ли Гермиона сменила гнев на иную эмоцию и решила помочь. Ему никто не помогал. Но на честный ответ не рассчитывал. Знал Пчёлку. Служила она стороне ангелов, но методы у неё были дьявольскими. Потому вряд ли скажет правду.       Ассистентка принесла чай. Заваренный идеально. Но улыбнулась Гермиона, когда увидела мёд. Прозрачная баночка с миндалём, плавающим в золотистой жидкости, стояла между сахарницей и чашкой. Вскинула бровь.        - Виноват. – Драко поднял руки вверх. Естественно, Пчёлка не могла не узнать свой собственный мёд. – Я не преследую тебя, просто это, действительно, вкусно. К тому же сахар не полезен и…        - Я всё понимаю. Честно. Не оправдывайся, - женщина покачала головой. Если этот мужчина всё ещё любил её, то наличие мёда её не удивляло. Скорее впервые за несколько лет Гермиона задала себе вопрос: почему у Северуса в офисе не было ни единой баночки с её пасеки, хоть покупной, порционный мёд она не раз замечала?       Ей не хотелось отвечать. Ужасно не хотелось.       Ему не нравилось её хобби. Как бы он не целовал редкие укусы на теле, Северус не любил её хобби.       - Драко, я… я здесь…слушай, нет подвоха. Никакого. Даю слово. Капо жесток. А ты мне дорог. Мы не чужие. Если я вытрясу его наизнанку в суде, отвечать тебе. Я этого не хочу. Он тебя накажет.        - Не хочешь? Ты не хочешь, чтобы мне сделали больно? Не хочешь унизить меня? – Драко рассмеялся. А вместе с ним – все его шрамы под сотами. Да это было её любимое дело. С чего вдруг такие перемены? Она ликовать должна была. Вчера Гермиона подвела его под прыжок с моста, а сегодня уже не хотела, дабы его капо наказал.       В чем-то, может, они были похожи. Оба пытались защитить друг друга. Но если он по любви, то она… Драко не пытался заглянуть в глаза. Знал, что там нет того, что у него на сердце. Взгляд Гермионы, когда та любила его, ему не удалось забыть. Сейчас там была лишь пустота. Цвета макадамии.        - Ты сказала, что тебе нечего мне ответить на мой монолог. Влюбилась в меня за ночь? Поняла, что я – неотразим? – Он язвил. Ему было больно. Не хотел позволять снова играть на себе. Ведь он не какая-то там виолончель. Сердце и так висело, натянув струны души, которые потихоньку обрывались под тяжестью пусть заслуженных, но все же жестоких слов, которые приходилось слышать от Пчёлки.       Женщина покачала головой. И протянула руку. Накрывая его ладонь. Успокаивающе поглаживала. Она понимала его огрызания.        - Когда-то давно ты выручил меня перед капо. Я у тебя в долгу. Позволь сделать это для тебя. Дай возможность отблагодарить с опозданием в четырнадцать лет. Спасибо, Глазастик. Возможно, ты спас мне жизнь. Я обещаю, что будут только эти вопросы. У тебя ребра сломаны. Тебе стоит позаботиться о себе эту неделю. В этой папке всё по моему свидетелю. Включая мои версии, как можно вывести его из-под удара. Воспользуйся ими и возьми больничный. Хорошо? Драко, - она видела, что мужчина не слушал. Чуть сжала его ладонь. Не понимая, что слепит своим помолвочным кольцом. До этого Скорпион и не знал, что дешёвые мелкие бриллианты могут так блестеть в глаза. – Я первый раз нарушаю свои принципы, чтобы помочь виновным.        - Она – не виновна. Мы оба это знаем.        - Почему ты так рьяно её защищаешь? – Полюбопытствовала Гермиона. Драко одернул руку. Ласковые прикосновения могли жалить. Он не хотел этой ласки. Не хотел больше себе лгать. Эта женщина не любила его. Увы.        - Ревнуешь? – Пошутил advocatus diaboli. Аккуратно сложил расписку Гермионы вчетверо. – Потому что я дал слово. Я защищаю женщин, которые были со мной близки. Вот и всё. И не важно порой, что на них нападаешь ты. Обстоятельства не имеют значения. Я обещал.        - Достойно, - вроде даже без иронии оценила госпожа прокурор. Понимая, что засиживается, поднялась. Подошла к Драко. Поцеловала его в щеку. – Береги себя, ладно? Третий раунд мы сыграем вничью.        - Договорные матчи запрещены.        - Пожалуйся на меня, - звонко расхохоталась Гермиона, и Драко ответил ей улыбкой. Они были как дети, задумавшие шалость. Сколько бы лет их лодка не была общей.        - Спасибо, Пчёлка. Правда, спасибо.        - Даже у Фемиды есть душа. – Она тряхнула головой. Вышла, так и не выпив чай, который остыл. На душе у Гермионы было паршиво, хоть поступила женщина правильно и ощущала это. Наверное, всё дело было в том, что она солгала. По правде, пришла и помогла лишь потому что у жалости были свои законы. Но они жили в таком мире, где любой акт милосердия требовал тщательно проработанной линии защиты. Безнаказанно можно было творить лишь зло. Потому пришлось врать. Ведь жалость бы не принял даже Глазастик, что уж говорить о Скорпионе.        1 – цитата из «К востоку от Эдема».       2 – услуга за услугу              ***        - Милая, привет, какой приятный сюрприз. - Северус, войдя на кухню, улыбнулся, завидев Гермиону. Обычно, в пять вечера её невозможно было увидеть дома, но вот его женщина сидела за столом, подобрав колени. Весь стол был усыпан орехами, разными ягодами, баночками. Мужчина насторожился. - Ты в порядке?        Она редко занималась мёдом сама. Обычно Пчёлка и на пасеке-то работала лишь по выходным, ведь безумно уставала на работе, потому Снейп крайне редко видел, чтобы она экспериментировала. У неё для всего были четкие инструкции. А тут, кажется, Гермиона искала что-то новое. Как бывало лишь в моменты, когда ей очень плохо.        - Да, просто хочу попробовать создать фруктовую коллекцию. Вот ты пробовал мёд с вишней или, скажем, ежевикой. – Она запрокинула голову. После измены женщина ещё не знала, как вести себя со своим женихом, потому в каждом её движении была неловкость, словно душа Гермионы была плохо смазана и скрипела от усилий и неестественности. Госпожа прокурор могла смотреть на Северуса, но целовать сама – пока нет. Потому подставляла себя под его губы.        Предоставляя выбор.        Без выбора, если честно. Ведь всё решила она. В пятницу, когда позволила Драко…нет, не позволила. Когда сама захотела, чтобы Скорпион стащил с неё юбку и сделал то, отчего Гермиона покрылась и сейчас предательскими мурашками. Оказывается, у тела, как и новомодных ортопедических подушек, была своя память. Ведь оно так охотно отозвалось на Глазастика. До звона колокольчиков внизу живота.        - Не вижу ежевики, - резонно заметил Северус, окидывая взглядом корзинки с клубникой, малиной и вишней. Затем наклонился и поцеловал Гермиону в губы. Поцелуй вышел дежурным, но любовь всё равно согрела губы и этим теплом, и женщина улыбнулась. На секунду. Затем едва заметно нахмурилась душой.        Потому что ежевика была любимой ягодой Драко. Она пыталась отвлечься от мыслей о нём, но вот на рефлексах…хотя на каких таких рефлексах? Тринадцать лет ничего о нём не напоминало, а тут вдруг возвышенное – рефлексы….        - Забыла купить, - вздохнула женщина и вернулась к своей алхимии вкусов.        - Совсем ты замоталась, это дело такое трудное.        - Но оно мне по зубам, - не нарочно, но ответила Гермиона резче необходимого. Не потому что устала, просто ей не понравился контекст. Умом госпожа прокурор понимала, что Северус лишь пытается её пожалеть, но с другой стороны – какого черта? Она ему постоянно не говорила, что его изматывает предвыборная кампания в Верховный Суд Штата, как бы намекая, что, возможно, он замахнулся выше необходимого. Так почему бы жениху было не подобрать более удачные слова, ведь тот был адвокатом и как никто знал, что правильно построенные предложения давали нужный результат.        Она и так ощущала сумасшедшее давление. Не хватало думать, что и он, как её начальник, например, в ней сомневался. Это ведь только для мужчин не было дел «не по зубам», а вот женщины, конечно, были слишком хрупкими для работы. Любой. Кроме домашней. Естественно.        - Знаю. Просто ты выглядишь усталой, не более. Ты ведь работала все выходные. Что этот сукин сын? Достает?       Гермиона смешала мёд и вишню. Сделала вид, что увлеклась процессом, ведь не знала, что ответить. Что сказать Северусу? Что это сукин сын трахнул её до звездочек перед глазами или что он любил её тринадцать лет? Что прыгнул с моста или что она ему отсосала у себя же в кабинете? Какая версия реальности понравилась бы её хорошему парню, почти мужу? Возможна та, в которой они целовались после суда и не перепихнулись лишь потому, что у Скорпиона принципы оказались сильнее?        Внезапно женщина замерла. И даже приоткрыла рот от потрясения, и оно никак не было связано с тем, что вишня, утопающая в золотистом акациевом меду выглядела удивительно. Она, кажется, нашла причину своего препаршивейшего настроения. Драко ей отказал. Впервые, наверное, за всю жизнь и это…        «Вот блядство», - саркастически прокомментировала открытие Гермиона.        - Не хочу говорить о нём. Хотя бы дома. И так сильно мельтешит, - отмахнулась она, понимая, что пауза неприлично затянулась.        - Пара слушаний и этот ублюдок навсегда уйдет из твоей жизни, - успокаивающе прошептал Северус, зарываясь носом в её волосы и Гермиона с ужасом ощутила, как внутри всё задрожало от этого рокового слова «навсегда». Не поняла это напугало её или, наоборот, обрадовало. Просто… навсегда? Это как? Даже после разрыва навсегда не вышло….        - Я же уже сказала. Не хочу говорить о Драко! – Ещё сильнее ощетинилась Гермиона. То ли от проклятого «навсегда», то ли потому что слово «ублюдок» вдруг ей категорически разонравилось, ведь ублюдки не ломали ребра в прыжке.        - Он стал уже Драко?        - Да боже мой, Северус! Как мне еще сказать – хватит! – Она редко повышала дома голос, а тут неожиданно рявкнула рассерженной рысью. – Я устала, понимаешь? Устала! Хочу выдохнуть. Не отчитываясь. Если тебе интересен какой-то адвокат больше меня – к нему и иди. Оставь меня в покое.        Северус отошел от Гермионы. Открыл кран. Закрыл. Затем снова открыл.        Это был его персональный способ посчитать до десяти, и впервые он разозлил Гермионы до чертиков. Она же попросила тишины, какого дьявола?        - Не трать воду понапрасну, в мире и так кризис. Это не экологично.       - Знаешь, что еще не экологично, дорогая? Быть такой токсичной. Если у тебя был плохой день – не обязательно огрызаться на каждое моё действие, знаешь ли. Я тебе не враг. К тому же я тоже устал. И хочу отдохнуть. А ещё – поесть.        - Я ещё не готовила ужин, - буркнула Гермиона, понимая, что неправа. Не в плане еды, а в вопросе поглобальней. Она, правда, срывалась на Северуса. За свою измену. По сути. И знала, что следует извиниться, но… в самом деле, нельзя было подумать, как все нормальные люди. За сигаретой или бокалом вина? Почему чертов кран? – Знаешь, я не обязана. Мог бы тоже хоть раз об этом позаботиться, а то я пашу в две смены.        - Я и не сказал, что… ой, блядь, как достал твой мёд! – Вспылил мужчина, поскольку локтем зацепил одну из баночек, и та упала на пол, осыпая все вокруг липкими осколками. – Ебать. Гермиона! Готовить ты не обязана, но можно и не разбрасывать это вокруг. Ты знаешь, что я терпеть не могу, когда всё липкое.        - О, ты устанавливаешь правила в моём доме? Это мило. Знаешь что? – Она поднялась. Еле сдержалась, чтобы не пнуть все остальное или не прокомментировать, что нужно просто смотреть перед тем, как размахивать руками. – Я тоже голодна. Потому пойду и поужинаю. Сама. А тебе не помешает узнать, что такое веник и половая тряпка. Раз ты так не любишь всё липкое. Ты ничего не любишь из того, что нравится мне. Я заебалась подстраиваться. Или хотя бы просить о тишине. Твое право на неё я уважаю.        Она не стала продолжать спор, боясь, что скажет что-то слишком радикальное. Прошли времена её юности, когда ей было просто прогнать Глазастика за то, что тот не мог отметить с ней Новый Год. Теперь Гермиона выросла и ценила свои отношения гораздо сильнее, потому не могла себе позволить глупить. А вот пойти, подышать – сколько угодно.        Немного пришла в себя она уже в метро, до которого не помнила, как дошла. Это была её странная привычка с момента, как девушка переехала в Нью-Йорк – часами бездумно кататься на метро, выходить на любой из станций и бродить по улицам – порой знакомым, порой – не очень. Своеобразная медитация, как у Северуса с его проклятым краном.        Гермиона не могла объяснить себе отчего так сорвалась. Они были хорошей парой. И редко ругались по бытовым вопросам. Чаще их ссоры касались более глобальных вещей, нежели веник. И они уж точно никогда не делили, где её квартира, а где дом Северуса. Ведь он позволил ей там развести свою лесную пасеку, хоть не любил пчёл. Потому женщина злилась. Злилась на Драко. Потому что он повесил ей на шею непосильную ношу – тринадцать лет безответной любви и это разрушало её настолько, что она обижала того, кто был ей дорог. Если это был его тимшел, зачем было перекладывать это ещё и на неё? Теперь ведь нельзя его презирать или ненавидеть.       Госпожа прокурор бездумно бродила около часу в районе Центрального Парка, куда её привел случай. Она была сердита на Драко и сочувствовала ему. Грызла себя за Северуса. И ощущала одновременно себя недооцененной, перечисляя в голове все домашние обязанности, которые будущий муж не спешил немного взять и на себя. В конце концов, он хорошо и удобно устроился. В голову нехотя лез образ Скорпиона в кимоно, который готовил Синьоре тартар. Ведь порой ей хотелось этого от Северуса. Не шедевральных блюд, но совместного вечера за её хобби. Вместе приготовить пасту, игриво давая друг другу на пробу соус и долго, до поцелуев спорить, о балансе специй в рыбе.        Неприятно было осознавать, что с кем-то другим вышло бы лучше. Потому что это потянуло бы целый клубок вопросов – а что бы еще вышло лучше?        «Даже не смей», - оборвала себя женщина, переводя тему в более безопасное русло. Драко готовил не только для Синьоры, но и для неё. Она, может, не видела его с ножом на профессиональной кухне, но пробовала его любовь на вкус.        Гермиона ощутила, что голодна. Чертыхнулась. Выбегая из дому, она не взяла кошелек, потому всё, чем располагала – это какой-то двадцаткой в сумке через плечо. Поскольку домой принципиально идти не хотелось, женщина не была готова что-то сказать, то пришлось продолжить прогулку, а затем её вдруг осенило. Покрутив головой, вспоминая направление, она пошла к ресторану, который располагался в полумиле от неё. Тот, который Драко приобрел и сказал, что для неё всегда зарезервирован столик. Мужчина не был голословным, потому у неё не было повода сомневаться. А ещё – опасаться с ним встретиться. У Скорпиона были переломаны ребра и один паршивый судебный день, ему сейчас не до ужинов или предвкушения свиданий. Скорее всего, он сейчас лежит в постели в окружении собаки и девушки, потому Гермиона могла спокойно поесть капонату. Насладиться тишиной. Покоем. Хорошей кухней.        Её не смущало, что она вошла в шикарное здание в синих велосипедках и розовом легком свитере. Это место сменило владельца ради неё, так какой смысл был смущаться? Явно она в любом случае будет самой шикарной женщиной, раз подобный поступок был совершен во имя любви или восхищения. К тому же ей некого было впечатлять сегодня, потому Гермиона предвкушала капонату, поднимаясь в лифте. Ей хотелось посмотреть меню.        Насколько то пополнилось её любимыми блюдами?       - Добрый вечер, мисс, добро пожаловать. Вы бронировали столик? – Её встретил администратор с вежливой улыбкой. Гермиона уже хотела было открыть рот и сказать свою фамилию, когда вдруг бросила взгляд через плечо человека и замерла.        Ей на секунду перестало хватать дыхания. Не от панической атаки, а потому что она увидела самую печальную сцену в своей жизни.        Там, за тем столиком, что и в прошлый раз – столиком обещанным ей навсегда! – сидел Драко. Несмотря на сломанные ребра, спина у него была ровная – совсем не та расслабленная поза, что в кабинете. На нём был безупречный костюм, на столике – букет цветов и свечка, зажженная для атмосферы. Сгоревшая уже чуть больше, чем на половину – почти свеча адвента, только надежды в фитиле не было. Как и на лице мужчины. Он ждал её и одновременно – не ждал, ведь знал, что нет смысла, но был верен обещаниям. Несмотря ни на что. Так собаки ждут умерших хозяев в любую погоду. И он ждал. Не ужинал. Не наслаждался атмосферой.        Пил воду из стакана для виски. Видимо, воздерживался от алкоголя, зная, как соблазнительно тем заглушить боль. И смотрел. Не на часы, нет – свеча безжалостно отмеряла время, а на счастливую пару за соседним столиком. Те целовались, а Драко смотрел, и на его лице была нескрываемая зависть.        Вот это и был его тимшел? Сидеть и наблюдать за другими? Сидеть без шансов, но держать слово, ведь то было дано ей. Любимой женщине. Которая вот только сейчас ощутила, что недостойна. Не места, нет. Она все еще считала, что может войти в велосипедках и сесть за свой столик. Его. Драко. И тринадцати лет любви, в которых она ни дня о нем не думала в хорошем ключе. А он ждал. С цветами и свечкой. Огонек которой дрожал, отбрасывая неровную тень Драко на лицо. Романтическая атмосфера догорала. А он не видел. Раненный и уставший, просто сидел, хоть дома его ждала девушка, которая, наверное, правда, его любила. С которой он же собирался попробовать, но не давал ни ей шанса, ни себе.        «Бедный мальчик, за что ты так с собой…» - с грустью подумала женщина и сделала шаг назад. Драко не похож был на самоуверенного ублюдка. Лишь на уставшего мужчину со своими понятиями о чести. Видимо продав совесть, он сохранил лишь это - любовь, делающую его таким возвышенным и уязвимым.        - Простите, я забыла кошелек, - растерянно сказала Гермиона и вернулась в лифт. Она могла войти и сесть напротив. Но зачем было давать Драко надежду, ведь потом он будет ждать уже с надеждой все последующие вечера, которые она, взяв кольцо Северуса, пообещала другому. Таков был её выбор. Менее драматичный. И более правильный. Ведь в ответ не любила Скорпиона.        Всё, что ощущала – не было любовью. Похотью, страстью, восхищением, даже влюбленностью. Но любви не было, ведь в её ядре было доверия, а этого у Гермионы к Драко не было. Увы.        Она снова шла по улице. Вернулась в парк. Аппетита не было. Но она остановилась, увидев старого японца, который торговал данго на ярко-красной тележке. Девушка грустно улыбнулась, вспоминая, что когда они с Драко жили вдвоем в Хантсвилле, то раз в месяц, гуляя по алее разноцветных кленов, тоже покупали данго. Это была их единственная роскошь и слабость. Глазастик любил сладкое, она – тем более и потому они так друг друга баловали. Копили монеты, чтобы во время длинной прогулки в каждую третью субботу месяца приобрести шарики из рисовой муки. В лучшие дни им хватало на две шпажки, в худшие – едва наскребалось на одну, но это были прекрасные моменты. Они гуляли, расстягивали удовольствие от десерта и были беззаботно счастливы, пока не заканчивалось лакомство. Затем целовались и возвращались в убогую квартирку, где засыпали в обьятиях друг друга. В те дни, полные лишений, они были по-своему богаты.        Гермиона не ела данго с тех пор. Как-то просто не попадались на глаза, но видимо с Драко в её жизнь возвращалось все, что раньше имело смысл, потому Гермиона подошла к тележке. Её двадцатки хватило бы на две шпажки, но она была сама. Выбрав десерт с нори и карамелью, женщина терпеливо стояла в небольшой очереди, продолжая вспоминать. Они с Драко подружились с продавцом. Не знали его имени, но тот был добр к влюбленным детям. Заметив кольцо у Гермионы на пальце, он искренне поздравил их обоих и не взял их монеты за два десерта, хоть тогда они едва наскребли на один.        Это был самый добрый и бескорыстный поступок от незнакомца, который она могла вспомнить за всю свою жизнь. Потому у неё сдавило горло и она только и смогла-то ткнуть пальцев в десерт. Сглотнула, положив монеты. И посмотрела на продавца. Тот показался ей знакомым, но это был лишь плод ностальгии. Они были сликшом далеко от Хантсвилля и прошлого. Скорее всего, все люди другой национальности были похожи между собой, не более.        Поблагодарив торговца, Гермиона села на скамью и медленно стала пробовать прошлое на вкус. Не горчило. Данго были солеными. Не из-за карамели, нет. Никто не ел соленую карамель, никто не додумался бы до такой глупости. Лишь от слез Пчёлки, которой было жаль человека, сидящего в ресторане. Того, кто сделал неверный выбор. Ему следовало лучше читать «К востоку от Эдема». Тогда бы не попал в персональный ад.        Вытирая щеки, Гермиона выбросила палочку и поехала домой. Нехотя.        Северус заказал ужин. Она позволила себя обнять и выслушала его «прости, что сорвался». Автоматически извинилась в ответ, хоть не ощутила облегчение. Без аппетита поев, Гермиона приняла душ и забралась в постель. Почти впервые за всё время отношений с Северусом, она сказала ему «нет», когда тот попытался загладить все следы ссоры.        Закрыла глаза. Не сегодня. Не сегодня. Не сегодня….        *** Не смотри на обстрелы, глава все же вышла. Пришлось собрать себя в кулачок. Глаза закапать. Выпить кофе. Выложить. Не знаю ради графика ли. Но вышла. Надеюсь, хоть в виду этих обстоятельств не нужно напоминать что-то о необходимости написания отзывов или нажимания кнопки жду проду. Под прошлой главой что в комментариях, что в ждунах все было максимально не активно. Не очень порадовали. Но я спишу на минусовые и дам возможность сегодня