Странная история, приключившаяся с Мэри Райли, и о которой она никому не могла рассказать

      Мэри аккуратно положила книгу на стол и оперлась на него сама, прислушиваясь к своему телу. Сначала заныло внизу живота, Мэри нахмурилась, а потом охнула: её скрутило судорогой.       — Мэри?       Джекилл взволнованно поднял голову.       — Доктор Джекилл… — сдавленный писк, из глаз от боли брызнули слёзы. Ноги подкашивались, Мэри держалась одной рукой за стол, другой за живот. Но хуже всего стало, когда, под грохот отодвигаемого стула, она поняла, что по ноге стекает что-то тёплое — невозможно, задержки ведь не было…       В следующий момент её уже подхватили на руки, и Джекилл быстро понёс её из театра на улицу и дальше в дом — а Мэри сжалась у него на руках, лицо свело от боли, пальцы сминали рабочий халат. Джекилл влетел в дом.       — Пул! Брэдшоу! Миссис Кент!       Первым прибежал мистер Пул, быстрым взглядом оценивая обстановку.       — Немедленно пошлите за доктором Лэньоном, скажите, что дело срочное — пусть приезжает сейчас же!       Дворецкий кивнул и поспешил выполнять поручение. Тем временем, вытирая о фартук руки, со встревоженными лицами появились Брэдшоу и миссис Кент: лакей снова помогал на кухне. За их спинами испуганно выглядывала Натали. Джекилл передал Мэри на руки Брэдшоу, аккуратно разжимая с халата её пальцы.       — Отнесите её в комнату. Миссис Кент согрейте воды — будьте вместе с ней.       — Да, сэр.       Брэдшоу побежал наверх, под крышу — кухарка увлекла Натали с собой на кухню. Как бы Джекилл ни хотел сейчас быть с ней — он должен был оставаться внизу и ждать доктора. Лэньон приехал в течении получаса.       Хейсти Лэньон знал Джекилла со студенческой скамьи и, наряду с Аттерсоном, мог похвастаться званием самого старого (к сожалению, не самого молодого) его друга. Обоих когда-то свела любовь к медицине, но Джекилл, вскоре, ушёл в фармакологию и химию — Лэньон же остался верен медицине прикладной. Тем не менее, несмотря на давнюю дружбу, последние два года между ними лежала тень взаимного непонимания, при которой ни один не желал выслушивать другого.       Когда Лэньон переступил порог его дома, Джекилл с сожалением понял, что не рад его видеть.       — Удивлён, что вы послали за мной, Джекилл, — мистер Пул принял у вошедшего пальто, трость и шляпу. — Жаль, что при таких обстоятельствах, но я искренне рад встрече.       Джекилл кивнул, отсекая дальнейший разговор.       — Дело срочное, я не знал, к кому ещё обратиться. Пройдёмте сюда.       Лэньон подобрал саквояж, и Джекилл повёл его через потайную лестницу в комнату под самой крышей. Дверь была открыта, миссис Кент хлопотала над Мэри и посылала Натали с Брэдшоу на кухню и обратно.       — Доктор Лэньон! — кухарка радостно всплеснула руками и положила их на грудь. — Какое счастье, что вы пришли! Кровь уже остановилась — прошу вас, проходите скорее…       Лэньон сердечно с нею поздоровался и прошёл в комнату, попросив её остаться, а всех остальных — не мешать — и закрыл дверь.       Казалось, время тянется бесконечно долго. Джекилл попросил Пула разжечь камин в библиотеке и сидел смотрел на огонь в ожидании, когда же спустится Лэньон. Также Джекилл попросил принести бутылку вина и пустой бокал, но так к нему и не притронулся. Наконец, Пул открыл дверь, приглашая доктора войти, и тот прошёл внутрь, вытирая о полотенце руки. Лэньон подождал, пока дворецкий не закроет дверь, подошёл к камину и сел во второе кресло.       — У горничной выкидыш, — он повесил полотенце на подлокотник, — и, судя по встревоженному выражению на вашем лице, могу предположить, это не проделки лакея.       Лэньон придвинул к себе бокал и налил в него, хитро кося взгляд.       — Неужели окажется, что безгрешный Генри Джекилл, под старость лет — не такой и безгрешный?       — Оставьте тон, Лэньон, — Джекилл устало отмахнулся. — С девушкой всё в порядке?       — Да, с ней всё будет хорошо, — Лэньон откинулся в кресле и закинул ногу на ногу. — Только не нагружайте её ближайшие несколько дней, вдруг проявятся осложнения — на подобном сроке таких болей быть не должно.       Он помолчал, глядя, как огонь играет с цветом вина.       — Знаете, я скучаю по вашим вечерам, Джекилл. По тому, как, после суматошного дня, погружаешься в атмосферу беззаботности и приятных разговоров со старыми друзьями, — он посмотрел на него. Джекилл не поднимал напряжённого взгляда от огня.       — Я тоже, Лэньон. Но я больше не в состоянии их проводить. Работа отнимает всё моё время.       — Ко мне приходил Аттерсон и сказал, что вы, наконец, выбрались из своего затворничества и взяли себе, вот странность, прелестную юную студентку, — кивнул на дверь. — Это она?       — Да, — наконец, поднял на него глаза. — И Мэри действительно моя студентка.       Лэньон вздохнул.       — Всё куда запутаннее, чем я предполагал… Не запутайтесь ещё сильнее, Генри. Я знаю, у нас были свои разногласия, особенно касательно вашей работы, и мне искренне жаль, что подобные домыслы поселились в вашей голове, ведь вы были светилом, на вас равнялись… Послушайте меня ещё хоть раз, друг мой — когда-то вы ко мне прислушивались. Интрижка с молодой симпатичной горничной продлевает мужчине жизнь — но это… Не дайте своим заблуждениям увести себя ещё дальше.       Лэньон, будучи человеком сугубо материальным, в своё время в пух и прах разругался с Джекиллом из-за его метафизического бреда. Дело было как раз на одном из вечеров, о которых упоминал Лэньон, и Джекилл со скандалом выгнал его из дома. Стоит ли говорить, что подобного от него не ожидал никто. С тех пор они не общались.       — Я подумаю над этим, Лэньон, — Джекилл смотрел ему в глаза. — Есть ещё что-то, что я должен знать?       — К сожалению, ответ на этот вопрос находится за пределами моей компетенции, друг мой, и лежит сугубо на вашей совести.       Сухо поблагодарив и проводив гостя, Джекилл постучался к девушкам в комнату и открыл, не заглядывая внутрь.       — Натали, не могли бы вы выйти?       Горничная спешно слезла с кровати, на которой сидела с ногами, беспокоясь о Мэри, поклонилась и выскочила в коридор. Джекилл зашёл и закрыл дверь перед самым её носом. В комнате горела свеча. Было прибрано, но очень пусто. Мэри лежала, свернувшись под одеялом, на своей половине кровати и повернула к нему голову, слабо улыбнувшись.       — Простите меня, сэр. Из-за меня вы разволновались.       — Что ты, Мэри, — он опустился рядом с ней на колено, взял за холодную руку, второй стал гладить её по голове. — Как ты себя чувствуешь?       Мэри в ответ на ласку прикрыла глаза.       — Миссис Кент хорошо обо мне позаботилась. Как и врач. Он сказал, что всё прошло и волноваться не нужно.       Джекилл с грустной улыбкой смотрел на неё, такую маленькую и хрупкую. И очень уставшую. Какой же он всё-таки эгоист.       — Это я должен извиняться, Мэри. Я был неосторожен. Кто знает, какому существу я бы помог появиться на свет.       Она открыла глаза, встречаясь с его взглядом.       — И что тогда будет?       — Я что-нибудь придумаю. А пока отдыхай. Доктор Лэньон сказал, что тебе нужно полежать несколько дней.       — Хорошо, сэр, — она отвела взгляд. — Я надеюсь, что не доставила вам неудобства.       — Ни в коем случае, — провёл пальцами по её щеке, вытирая одинокую слезинку. — Я люблю тебя, Мэри, всем своим мятущимся сердцем. Мне нужно, чтобы ты это знала.       — Я знаю это, сэр. Но вам всё равно не стоит говорить так…       Несмотря ни на что, от его слов по всему истерзанному её нутру разлилось тепло. Мэри посмотрела ему в глаза.       — Твоё присутствие успокаивает мою душу.       Джекилл встал и, наклонившись, поцеловал её в голову.       — Отдыхай. Я зайду к тебе завтра.       — Спасибо, сэр.       За ним закрылась дверь. Наверняка все уже в курсе. Брэдшоу теперь точно станет шутить у неё за спиной и красноречиво молчать в лицо. Хорошо, что она теперь в меньшей степени помогает по дому. Хотя, по правде сказать, ей было до них абсолютно всё равно.       Вот только…       То, что случилось…       Мэри понимала, что всё произошло, как можно более правильно, но…       Когда Натали вернулась, Мэри лежала, обхватив себя руками, и горько плакала.       Была глубокая ночь, когда Мэри поняла, что не спит. Ещё она поняла, что в комнате, помимо них с Натали, есть ещё кто-то. И поняла, что знает, кто это. Он сидел молча и, немного наклонив голову, смотрел на неё. Свет из одинокого окна едва разгонял темноту, но Мэри увидела, как Хайд приложил палец к губам. Мэри улыбнулась. Когда-то Энни боялась, того, что он устроит, если окажется у них в комнате. А Мэри держала его за руку, и он просто сидел рядом. Маленькая рыжая мышка. Через какое-то время, Мэри снова уснула.