Царство Морены сковано льдами В землях Морены цветы погибают Солнце с луной на цепь посадила Само бессмертие княжна подчинила
На вересковых пустошах девяносто восьмого измерения всегда свирепствовали холодные ветра, пробиравшие до костей незваных гостей из других миров. Лишь к макушке лета, на совсем короткий период приходило тепло и распускались другие цветы, кроме морозного вереска, цветущего круглый год, даже под толщей снега в самые холодные зимы. Сейчас же не осталось и их. Города и леса более не укрывали пушистые снеговые шапки, надежно берегущие тепло в период лютого мороза. Мертвая земля скованная льдами без намека на когда-то существовавшую жизнь. Наверное, так и должны выглядеть владения самой смерти в представлении большинства людей, живущих в мирах, подобным сорок шестому. Впрочем, она была в корне с этим не согласна, даже когда она ещё жила здесь, а не восседала каменной статуей на полуразрушенном троне с протянутой рукой в повелевающем жесте. Хотя слово «жила» не совсем подходящее для смерти, но она действительно жила здесь. И не только здесь. Отец, Император, матушка часто говорили ей забыть маленький домик на окраине туманного города и запах соснового леса, возле которого она провела так много времени до того, как родиться здесь, в княжеской семье. Но вряд ли можно так просто позабыть свою первую жизнь. Ей нравилось мысленно возвращаться во времена, когда не было ни титула, ни гобеленов, ни записей в исторических хрониках. Была только фотография и имя в списках выдающихся ученых последнего столетия. «Врач, сумевший подчинить себе материю… Империя со времен прародителей не видела столь талантливых ученых…» — Кажется это слова самого императора, с последней конференции, в которой она принимала участие. — Прошу прощения, вы не видели девушку со светлыми волосами, похожую на меня? Она участница конференции. — Молодой человек, вы её знакомый? И назовите пожалуйста её имя. — Ассистент отделения материи — Бэлла Сайфер. Я — её брат.***
Тихо поскрипывали половицы под раскачивающимся стулом, на котором сидела девушка в белой блузке и значком на груди с изображением трёх фигур, наложенных друг на друга — круг, квадрат, треугольник. Материя, время, пространство. К потолку поднимался дым от сигареты, зажатой в тонких женских пальцах. Девушка пустым взглядом смотрела в потолок, периодически хмурилась и барабанила пальцами по столу время от времени. Мыслями она явно находилась не здесь, но как только на кухне появилась практически её точная копия, только с чуть более длинными и вьющимися волосами, нервное постукивание по столу прекратилось. — Они хотят выкупить исследования, — едкий дым заполнил лёгкие девушки так быстро что она чуть не закашлялась, а такое случалось редко. — Разве они не принадлежат научному центру? — Неа, — она криво улыбнулась. — Я ассистент и к тому же регистрировалась как независимый кандидат. Все данные в папке и… — она пошарила в кармане висевшего на спинке стула медицинского халата и что-то вынула оттуда. — На этой флешке. — Они могли скопировать все во время доклада. — Обижаешь братец, — Бэлла пробежалась пальцами по столу, словно печатая что-то на клавиатуре. — Взломать их базу оказалось легче чем я думала. Не усмехайся, я не хвастаюсь. Или ты думал что один с техникой работать умеешь? — Я в большей степени механик, а не программист. И всё ещё помню, как ты прошлой ночью ругалась на весь дом, сидя за ноутбуком. Это твоё «Проще чем я думала»? — Ну, по крайней мере мне это удалось. С моего компьютера всё удалено, так что… Можно спать спокойно. — И именно поэтому ты сейчас не отсыпаешься после бессонной ночи, а сидишь тут и дымишь на всю комнату? Потуши сигарету, у меня голова и так болит, — не дожидаясь действий со стороны сестры, молодой человек ловко вытащил из пальцев девушки дотлевающий бычок и сломал его о кружку с кофе. — Ну вот, теперь на ручке след останется, — девушка потерла темный след на белой керамике. — Хотя, может и отмою… Ах да, исследования. Как думаешь, что будет если параноику жадному до контроля вроде нашего императора, храни Оракул его наглую рожу, дать дорваться до полного контроля над материей? Ты хоть понимаешь, что тогда начнется? — Понимать-то понимаю… Но сама знаешь, если он что-то захотел, то это в добровольно-принудительном порядке. А так хоть деньги заплатят. Подумай над этим, мы никогда не будем знать нужды в деньгах, может тебя даже повысят, а там… И до Совета Семи недалеко… — Или мой труп зароют под сосной где-то в лесу через неделю-другую, а наш дом обыщут, прихватят твои наработки порталов и тебе в лоб пулю пустят, — Бэлла ткнула в точку между бровями сидевшего рядом брата. Поначалу возникшая на тонких губах улыбка медленно сползла с лица и она отвернулась к окну, всматриваясь в темнеющий вечерний лес. — Мда-а-а, в какую же мы передрягу из-за меня попали… — Можно вопрос? — молодой человек смахнул со лба волосы, хотя скорее он пытался забыть про слова сестры про пулю. — Куда ты дела все дневники Лилит после… — После того как её ненормальная женушка пыталась разнести защиту? Не переживай, спрятала как можно дальше. И даже не думай, тебе не расскажу. А то однажды пойдешь в лес и-и-и… Поминай как звали, — вот что у неё действительно выходило, так это нагонять панику своим драматизмом. В чём-то этим Бэлла походила на их вторую создательницу. — Значит буду сидеть тут до посинения. Защиту из волос единорога она всё равно не пробьет. — Ага, надо будет поблагодарить Фриду за это, — плечи девушки расслабились и она почти собиралась что-то сказать, но кинула ехидный взгляд на брата. — Не-е-ет Билл, можешь мне зубы сколько угодно заговаривать, не скажу, — молодой человек рядом с ней грустно улыбнулся и кивнул. — Не обижайся, это для твоей же безопасности. — Нет, значит нет. Так возвращаясь к вопросу об исследованиях. Что делать будем? У нас выхода особо и нет, — после его слов девушка подперла рукой лоб и некоторое время смотрела в стол, покусывая внутреннюю сторону щеки. — Выход… Выход всегда есть.***
Omnia flamma caerulea ardent¹ Легкое потрескивание дерева в камине и слабый запах горящей древесины был вполне нормальным явлением в этом доме, особенно если дымоход засорялся. Обычно в таком случае близнецы играли в камень-ножницы-бумага, чтобы решить кто полезет на крышу разбираться с проблемой. И почти всегда этим занималась Бэлла, попутно ворча что брат жульничает и вообще с её везением это заведомо нечестный способ выбора. Впрочем, на этот раз дело было явно не в дымоходе, потому что на весь дом жутко воняло жженым пластиком и возможно бумагой. С другого конца комнаты, да ещё и спросонья было сложно разглядеть что именно тлело в огне, но подойдя ближе и протерев глаза, молодой человек увидел в камине бумагу. Много бумаги. А среди сгорающих листов едва чернел кусок плавящегося пластика от флешки. — Я же сказала что выход всегда есть, — девушка с совершенно спокойной улыбкой подкинула в пламя оставшиеся листы. — Ты чего наделала?! — тушить что-то было уже явно поздно, поэтому молодой человек застыл в дверном проеме, с ужасом смотря на сестру. — Это же было дело всей твоей жизни! — Да ла-а-адно тебе. Не на одной науке свет клином сошелся же, — она потянулась к карману, пытаясь нащупать пачку сигарет, но та по всей видимости осталась на столе в её кабинете. — Уедем обратно в Калифорнию, а там… Придумаем что-нибудь. Хочешь, к матушке заедем? Уверена, она очень будет рада тебя видеть, — на лице девушки начала расцветать ядовитая улыбка, однако она тут же пропала, стоило ей заметить как брат нервно сжал руки, хрустнув костяшками. — Прости, переборщила. — Да ты сейчас шанс на нормальную жизнь в камин выбросила! Мы могли расплатиться с долгами и больше вообще никогда нужды не знать! — А скорее всего Лукас забрал бы исследования, не заплатил бы ни копейки и отдал приказ грохнуть меня где-нибудь под городом. Такая перспектива тебя устраивает? Или может хочешь сделать так, чтобы на этого психа вообще управы больше не было? Я сейчас считай вселенную спасаю, — её взгляд задержался на обугленном кусочке металла, теряющемся среди красных угольков. — А что до карьеры… Ну, не получилось. Не стать звездой обычной спичке, уж извините, — она ещё некоторое время смотрела на огонь, нервно натягивала на руки рукава свитера, словно ей было холодно, а вскоре резко развернулась и неспешно направилась прочь из комнаты. — Я глянула твои чертежи. Портал… очень даже может заработать. И кстати, оплати счета. У меня нет желания тащиться завтра в город. — Что Фриде скажешь? — Что она поставила не на ту ученицу. И что Клара была права — я глупая, трусливая девчонка, с родимым пятном у глаза. И ничего особенного во мне нет, — дверь хлопнула и в гостиной всё стихло. Только камин тихо потрескивал. Сестра почти никогда не показывала переживаний, умело переводя в шутку даже самую паршивую ситуацию, но этим вечером Билл точно слышал, как внутри неё что-то хрустнуло. То, на чем держалась вся её личность.***
Мир постепенно таял и терял краски. Разумеется, после смерти тела следовало перерождение, однако после смерти души… А никто не знал что бывает после этого. Даже существа живущие на свете бесконечно долго не могли дать ответ на этот вопрос. — Ну вот теперь и узнаем, — Билл горько рассмеялся. Развязал войну, устроил раскол Империи, порушил сотни миров, выжил после попадания в устройство по стиранию памяти, сбежал с суда и попался на сделке с человеком. Оракул не раз говорила ему вслушиваться в условия сделок. Даже с людьми. Похоже она намекала на то, что планировала сделать. Воспоминания путались, он даже не помнил точную формулировку сделки. Кажется у того мужчины умирал кто-то. Вроде бы ребенок. Впрочем, теперь уже без разницы. — Я нашла тебя! Нашла! — детский голос показался смутно знакомым, как и растрепанные светлые длинные волосы, и синяки под ярко-голубыми глазами, и бледное лицо с родимым пятном в виде ковша медведицы у правого глаза. Но кто она?***
— Да катись ты к черту! — ссоры с сестрой никогда не доходили до рукоприкладства, но после того как ему в голову чуть не прилетела кружка (вдребезги разбившаяся о стену), в доме раздался звук звонкой пощёчины. Девушка ещё несколько секунд ошарашенно смотрела в пол, потирая красную от удара щеку. Затем она медленно повернула голову в сторону брата, прожигая его насквозь взглядом полным ненависти. — Зачем ты вообще приехал? Черт, лучше б мать тебя придушила после того концерта прямо у пианино! — Бэлла, успокойся, пожалуйста, — не то чтобы он сейчас её боялся, просто тени плясавшие на стенах не внушали доверия и периодически норовили соскочить со стен чтобы схватить за ноги. Но Бэлла никогда бы не использовала свои способности против него. Даже на грани срыва. — Не-е-ет, если бы не ты, мама бы не позволила мне остаться здесь. Я бы стала пианисткой, заместо тебя, а не этот… Дурацкий халат, — девушка рваным движением скинула с плеч белый халат, служивший ей когда-то униформой и скомкав его со всей силы бросила в стену. Даже тени бросились в рассыпную. — Будь я единственной в семье, она… Не позволила бы мне остаться… Она бы приехала за мной… Не оставила бы с Фридой, — из голубых глаз покатились две слезинки. Девушка зашмыгала носом. — Боюсь, ей на нас обоих было плевать. Бэлла, ну хватит, успокаивайся, — рука потянувшаяся к плечу сестры оказалась моментально перехвачена и так сильно сжата, что Билл зашипел. — Это на тебя ей было наплевать, меня она любила… Она просто знала, что я и так всего добьюсь, а ты без неё… Ты бы не справился. — Так помочь хотела, что переломала пальцы крышкой пианино?! Да если бы нашу создательницу не посадили, она бы нас здесь обоих на опыты оставила! — вырваться из крепкой хватки всё никак не получалось. Бэлла словно смерть, вцепилась холодными пальцами в запястье, даже не собираясь отпускать. С учетом того, что карманы девушки зачастую содержали зажигалки и ножи, бояться её дальнейших действий определённо стоило. — Она поняла что ты безнадёжен. — А ты спустила свою карьеру в Тартар только из-за страха и паранойи. Так кто из нас лучше? — хватка ослабла. — Бэлла, давай ты сейчас меня отпустишь, а завтра мы решим что делать. Найдем деньги, погасим долги, уедем отсюда не будем вспоминать Лоуд Фолз… — ногти девушки впились в руку до крови. — И ты думаешь, что меня оставят в покое? — эта нервная широкая улыбка на лице предвещала только истерику. — Пусти. Пожалуйста отпусти руку, — поняв, что успокаивать сестру бесполезно, Билл сменил тон на более отстранённый и медленно начал вытягивать кисть. Конечно, останутся глубокие царапины, но ничего, заживет. — Боишься? Неужели думаешь, что я смогу тебя покалечить? — свободной рукой она потянулась к лицу брата, почти нежно касаясь его щеки. В следующую секунду она впилась ногтями и в лицо. При чем один палец находился в опасной близости с глазом. Лишний раз пошевелиться он не мог. Руки у неё холодные, как у трупа… — Конечно боюсь, черт тебя дери! — паника всё-таки взяла верх. — Да ты как к алкоголю притронулась вообще невменяемая стала! — Бэлла усмехнулась, но руки убрала. Еще смешок. Точно не было ясно смех ли это или всхлипы, но она спрятала лицо в ладонях и широким шагом направилась к выходу. — А знаешь, я бы хотела чтобы один из нас исчез, — входная дверь хлопнула с такой силой, что чайная ложка, лежавшая на краю стола со звоном упала на пол. Это ничего. Сейчас попсихует, побегает под проливным дождем и воротится. Ей полезно остыть. Покачав головой, молодой человек собирался пойти в ванную, промыть и перевязать раны, оставленные ногтями, как вдруг услышал сквозь шум дождя звук двигателя автомобиля. Он уже хотел догнать её и сказать, что бак почти пуст уже неделю, однако в последний момент остановился. Пусть застрянет на выезде из города, прогуляется обратно пешком, подумает над своим поведением. Прогулки под ливнем раньше её успокаивали. Перевязанная рука немного ныла. Не так сильно чтобы мешать сну и всё-таки неприятно. Завтра она вернется, а может переночует пару дней где-нибудь у знакомых. Он как раз успеет в спокойствии перепроверить свои чертежи и может даже сумеет что-то собрать… Но похоже желание Бэллы сбылось. Джельзельбраум вихрем ворвалась в дом и чуть ли не стащила его с дивана за здоровую руку. Спросонья он не мог разобрать что она кричит и за что так отчаянно извиняется. Только одно понимал — случилось что-то нехорошее. — Я не знала… Не знала что в машине она… Лукас… Приказал скинуть автомобиль на выезде в обрыв… Как я могла ослушаться императора? — она не рыдала, но вся дрожала от явного ужаса и бесконечно хваталась на капюшон своей униформы. В общем была явно в шаге от того, чтобы действительно разрыдаться. — Прости меня, прости… — Какая машина, какой обрыв? — Билл пытался собрать мысли в кучу после очередного кошмара, да и к тому же никак не мог нашарить в темноте очки, брошенные на столе. — Джельз, о чем ты вооб… — точно, машина. — Нет… — Я… Я…- высокий всхлип, не свойственный работникам на такой должности. — Я убила твою сестру, Билл! — оракул зажмурила все восемь глаз и разрыдалась. — Я обещала вашей матери что не оставлю вас, не знала что Лукас от неё избавится! Простите меня… Простите… — она ведь совсем недавно получила эту должность, разумеется, устранение неугодных входило в её обязанности, но чтобы так сразу, да ещё и близкого друга… — Где? — Выезд из города… У таблички с приветствием… — Оракул не договорила, потому что молодой человек сорвался с места и пулей рванул в коридор. — Куда ты? Ей не ответили. Точнее Билл её не услышал. В ушах стоял белый шум, как при помехах на радио, рука под бинтом ныла всё настойчивей. Может сестра и могла управлять странными созданиями, которых все называли тенями, однако создание разрывов в пространстве — явно не её конек. Черта города. Вроде не особо далеко, должно получиться. Джельзельбраум примчалась сразу, она не видела тела. Девушка ещё могла оказаться живой. Раз. Два. Три. Во дворе перед домом ярко вспыхнул синий огонёк, открывший окно в другое место. Получилось. Пройдя через созданный портал, молодой человек рукавом черного плаща вытер кровь у носа. В магии он был явно не так хорош как сестра, так что подобные перемещения заканчивались либо кровотечениями, либо вовсе потерей сознания. Сквозь стену ливня вдалеке еле узнавалась большая деревянная табличка «Добро пожаловать в Лоуд Фолз!». А в нескольких метрах от указателя на асфальте чернели следы от стертой с колес резины. Обрыв был довольно крутым, автомобиль, очевидно, улетел гораздо дальше, чем предполагалось изначально. Но среди деревьев и кустов всё-таки виднелась куча металлолома. Если бак и взорвался, то под таким ливнем уже успел затухнуть. Конечно, спрыгнув с такой высоты можно легко сломать себе ноги или как-нибудь ещё покалечиться, однако высокая трава и мелкие кустарнички смягчили приземление. И всё равно пары ушибов избежать не удалось, да и пальто было всё в земле и ветках. Парочка иголок с молодых сосен застряла в вьющихся светлых волосах. Надежда на то что Бэлла сейчас будет сидеть где-то рядом с местом аварии и с усмешкой смотреть на то, что некогда было их автомобилем не хотела утихать до самого последнего момента. Она точно выжила, сейчас они выберутся отсюда, он дотащит её до больницы, где она пробудет ближайший месяц и всё будет… Возле чудом устоявшего после столкновения дерева из-под груды железа была видна только верхняя половина тела девушки. Её разрезало поперёк куском металла, отлетевшим от автомобиля после взрыва. И судя по рукам, сжимавшим землю, умерла она далеко не сразу. Пыталась выбраться. Разумеется, она ведь из раза в раз доказывала свою живучесть. — Бэлла? — молодой человек опустился на землю, не веря в то что видит. — Ты не можешь так просто тут умереть… «…мой труп зароют под сосной где-то в лесу…» Оракул говорила, что порой магические способности проявляются у людей в совершенно разные периоды жизни. Зачастую катализатором становится сильный стресс. Шестьдесят четвертое измерение застыло в чёрно-белых тонах на веки. А где-то глубоко в лесу среди повисших в воздухе капель дождя у искалеченного трупа сестры-двойняшки сидел напуганный молодой чародей. Почему-то теперь его глаза были вовсе не небесно-голубого цвета. Желтый.***
Измерение Снов было словно соткано из самых различных книжных историй. Даже там, там, где города украшали величественные готические соборы из странного черного материала, находилось место красочным витражам из драгоценных камней и магического стекла, выплавляемого в соседнем измерении. По столице среди многочисленных деревьев и огромных клумб с пестрыми цветами спокойно прогуливались волшебные существа прямиком из сказок, а в небе то и дело мелькали яркие крылья неизвестных человеческой науке птиц. Большинство домов и вовсе напоминали небольшие башенки из искристого кирпича, отливающего на солнце перламутром. Наверное именно что-то подобное дети представляют когда слышат сказки о волшебных странах с феями и драконами. А, ну и конечно же в каждом городе стоит по несколько архивов в стиль района. В них на деревянных скрипучих полках, покрытые слоем пыли хранятся сны существ со всех концов мультивселенной. И их кошмары в том числе. Пожалуй, самым нереалистичным среди всего этого мира иллюзий был только сам управляющий. Герцог лишь изредка появлялся на людях, большую часть времени проводил в самых дальних углах архивов и отлавливал теней, частенько накапливающихся в отделениях со страхами людей. А если среди полок со снами его найти не удавалось, то скорее всего тот работал дома. Впрочем и там была своя библиотека с кошмарами и исследованиями написанными странным языком. Большинство знати вовсе возмутилась, когда новый управляющий приказал отстроить свою резиденцию в столице из черного металла, производимого в девяносто восьмом мире. Чтобы измерение снов торговало с северянами? Немыслимо! И все же когда пришло указание от Императора выполнить просьбу, все возражения в мгновение пропали. Не сказать, что герцог был этому рад. Кажется помощь от Императора новый управляющий и вовсе не желал принимать. Даже при малейшем риске пересечься с Лукасом, он пытался покинуть столицу и не появляться в окрестностях как можно дольше. Одним словом — герцог мира Снов был очень странным чародеем. Никто даже не мог сказать сколько ему точно лет и где он родился. На лицо ему редко давали больше двадцати пяти, а там… Кто знает этих магиков? Ходили слухи что он чуть моложе самого Оракула Джельзельбраум. Значит где-то около тысячи лет. Слишком молодой для герцога. — Ты подходишь на эту роль, — император махнул рукой и из жемчужной шкатулки, стоявшей на столе, в воздух поднялся небольшой мраморный ключик. — И чем же? Мне нравится работать здесь. — Измерение Снов… — Лукас прокашлялся и мрачно посмотрел на парящий ключ. — Сложный мирок. Не тот каким кажется. Ты ведь любишь копаться в загадках? Вот тебе новая головоломка. — Решили отослать меня подальше от дел Империи? — молодой человек напротив него чуть сдвинулся в сторону, когда кусочек мрамора плавно подлетел к нему. — Я бы сказал от лаборатории, — Лукас поднялся из своего кресла и обойдя стол подхватил ключ. — Джельзельбраум говорила, ты оттуда сутками не выползаешь последние два месяца. Опять нашел что-то? — Ничего существенно важного. Так, проводил некоторые опыты с тенями, — еще один мелкий шажок, когда Лукас стал подходить ближе. — Пытаешься повторить её успехи? — император усмехнулся и покачал головой. — Вот уж действительно одна кровь… А впрочем, ладно. Может новая работа тебя отвлечет. — Вы так и не ответили на первый вопрос. Сомневаюсь, что дело только в загадках. Так что? — Впишешься в общую атмосферу. Нужно чтобы народ мог доверять королю, а предыдущий кадр… — Лукас нахмурился и потер переносицу. Вспоминать о событиях последних ста лет не хотел никто. — Думаю и сам помнишь, что там творилось. Работы теперь непочатый край. Одни только архивы в столице завалены до потолка. Да, скверная была идея делать наместником северянина. Ты после этих кузнецов в черном будешь там как на своем месте смотреться. — И всего-то? Только доверие людей? — В большей степени чародеев, но по сути да. Видишь ли, местный народ весьма впечатлительный. Представь, на троне сидят северяне со своими тенями и кузнечным ремеслом, мир в состоянии вечной зимы, повсеместно кризис и тут являешься ты. Герцог из самой столицы Империи, с нашей армией, светел как солнце летним днем на небосводе, — молодой человек почувствовал, как к его волосам почти невесомо прикоснулись. — Одним словом принц из сказки, — послышалось электрическое потрескивание. — Будьте так добры, соблюдайте дистанцию. Мне неприятны прикосновения чужих людей, — голос чародея с ярко-желтыми глазами приобрел металлические ноты. — А что до должности — найдите более подходящую кандидатуру. Я отказываюсь. — Ты не понял, парень, — Лукас растирал ладонь с небольшим следом от удара током. — У тебя выбора нет. Его Святейшество тебя на эту должность определил. — Фрилли? — похоже он действительно удивился. — Сам создатель? С чего вдруг? — Не знаю, — мужчина подозрительно осмотрел кабинет, словно кто-то мог сидеть в углу и подслушивать. — У этого аксолотля свои причуды. Да и помнится мне, с тобой он весьма охотнее общается. Вот у него и поинтересуйся. Мне он сказал лишь то, что ты подходишь на эту роль. — А если я все-таки откажусь? — Не ломай мне тут комедию, златовласка ты наша. Думаешь я не знаю какие ты махинации с деньгами проворачивал, пока мы разбирались с этим сказочным измереньецем? — У вас нет ни единого доказательства моей причастности, — больше всего на свете Лукас ненавидел эту чеширскую улыбку. Потому как она означала, что он с советом и правда бессилен. — А вот если Фрилли сообщит Совету что ты мошенник, казнокрад и коррупционер, боюсь тебя не спасут ни твоя улыбка, ни Оракул, ни я. Давай, бери ключ. Конечно, таскать деньги из казны станет сложнее, но сдается мне, ты найдешь способ. — Одно радует — подальше от вас буду, — новоиспечённый герцог ловко увернулся от запущенного в него снежного шара. — Что? Не можете принять что вы мне неприятны? — молодой человек поднял стекляшку и покрутив её в руках с хитрым прищуром взглянул на императора. — Ответите на один вопрос, прежде чем я уйду? В числе тайной полиции много лет назад работала девушка по имени Клара Браун, не знаете где она на данный момент. — Если бы я каждого работника запоминал… — Лукас отвернулся к окну и ненадолго замолчал. — Не было у нас такой работницы. Да и вряд ли я бы запомнил её. — У неё была особенность, думаю вы всё-таки вспомните, если подумаете. Симметричный синдром кошачьего глаза встречается довольно редко. — Одна редкость сейчас вот в моем кабинете над душой стоит в таком случае. Не работала такая девушка у нас. Была вроде некая с именем Клариса… Только эта давно было. До твоего рождения ещё. — Клариса Браун, после вступления в брак — Клара Андерсен, — Лукас очень медленно с явным ужасом в глазах развернулся к чародею. — Родилась с аномалией виде кошачьего глаза на обоих зрачках и избытком желтого пигмента в радужке. После рождения из-за излишней магической активности была помещена в лабораторию под номером 007 и подвергнута процессу чистки памяти. Позже работала в тайной имперской полиции… Мне продолжать? — Лукас сжал кулаки так, что костяшки на его руках побелели. — Ты маленький желтоглазый паразит… — пока император что-то искал у стола, Билл с усмешкой отступал к двери из красного дерева, за которой его уже дожидалась Оракул. — О, не переживайте, я не получил тогда её воспоминания, так, нашел данные в архивах. Я ведь даже изначально не догадывался что получил способности и глаза от вашей воспитанницы. Это по этой причине вы так настойчиво лезли ко мне с момента моего появления здесь? Потому что она сбежала от вас? — на стенах заплясали тени с кривыми оскалами. Если прислушаться, то можно было даже услышать их тихий смех. — Пошел вон отсюда! — в герцога полетела трость, но куда там. Когда она долетела до двери, его уже след простыл. А вместе с ним и тени. Пройдя несколько поворотов по длинным пустующим коридорам, Билл наконец позволил Джельзельбраум схватить его за руку. — Что ты там устроил? — Просто маленькую сценку на прощение. Ничего серьезного. — А судя по звуку чего-то тяжелого ты его довел. Доволен? — Он всегда меня раздражал. Выводить его из себя уже не доставляет никакой радости. Так что, ты говорила о какой-то новости до разговора с ним? Я слушаю. — У князя Сварга из девяносто восьмого измерения родилась дочь. Вы скоро станете соседями. Стоило бы явиться туда и поздравить с пополнением. — Какое мне дело до девяносто восьмого измерения? — совершенно безразлично отозвался чародей. — Они в конфликте с измерением Снов… — Билл, у девочки — её глаза. Можешь больше не искать. Она сама тебя нашла, — герцог замер посреди коридора, сжав в руке белый мраморный ключик. Впервые за долгое время на его лице появилась искренняя улыбка.***
— А я говорю тебе нужно прийти, — юная княжна всё пыталась совладать с длинными светлыми волосами брата, но те всё не желали заплетаться в косу, как она того хотела. — Ну пожалуйста, это мой день рождения. — Который по счету? Сто тридцать девятый? В твоем возрасте праздновать дни рождения уже несолидно, моя маленькая старушка. Ай! — девочка с силой дернула прядь волос. — Во-первых, сто сороковой. Во-вторых, кто бы говорил о старости. В-третьих… — Морена со вздохом распустила локоны и потянулась за черной лентой. — Ты ведь знаешь, что этого отец хочет. Я видимо на век останусь маленькой княжной без прав на трон. — Есть что-то печальное в том, что магики бессмертны, — девушка снова принялась расчесывать спутанные волосы. Лучше бы она их изначально не трогала. — Ты ещё долго издеваться надо мной будешь? — Почти всё, — девочка зачесала его локоны назад и перехватила их тонкой лентой на уровне лопаток. — Прости, они у тебя слишком непослушные. А на день рождения всё-таки приходи. Я кое-кого пригласила. Думаю, ты будешь рад её видеть. — И кого же из всей верхушки ты записала в мои друзья? Мне даже интересно. — Ну-у-у, — княжна соскочила с широкого подоконника и направилась к столу за чашкой чая. — У неё рыжие кудрявые волосы, зеленые глаза, она гениальный ученый с любовью к кофе и сигаретам, а ещё она носит очки на золотой цепочке и любит вести дневники с исследованиями. А ещё…. — Мара заинтересованно наблюдала как глаза брата расширяются, а дыхание становится чаще. — Она — наша создательница. — Лилит… Её выпустили?! Когда? — Месяца три назад. Я не говорила, потому что не могла с ней связаться. Но теперь… Знаешь, похоже она даже не в обиде на нас. Правда-правда, — сладкий северный вереск приято согревал не только чашку и руки, но и душу. Лицо княжны приобрело более живой цвет. — Она даже улыбнулась, когда узнала, что ты придешь… — Это… Я… А как же Клара? — А что Клара? Ты теперь вместо неё. Не знаю что случилось той ночью, но вы каким-то образом стали одним… Не знаю, правильно ли говорить «человеком», — глядя на совершенно растерянного герцога, девочка залилась звонким смехом. — Ой, да ты смотри в помидор прямо при ней не превратись, а то так и сбежишь не поздоровавшись. На переливистый смех сестры герцог ничего не ответил. Только поднялся с подоконника и неспешно направился на балкон. Как только металлические двери с витражами отворились, в комнату ворвался морозный воздух. Чародей поёжился, сильнее закутываясь в черный меховой плащ. И как только княжне в её легком платье не холодно? Комната Морены находилась на пятом этаже, да ещё и была обращена вовсе не на город. Под окнами вплоть до леса, начинающегося практически у горизонта, простилась северная вересковая пустошь. Вереск покрывал все незаселенные пространства планеты и похоже, это оказался последний цветок, приспособившийся к новым суровым условиям местного ледникового периода. Морена и любила, и ненавидела эти цветы. Она не раз говорила, что они пахнут смертью и все-таки постоянно добавляла их в чай, использовала духи на их основе и в пору цветения, вплетала особенно длинные соцветия в свои черные как смоль волосы. Хотя может она и усеяла бы все поля вокруг чудными цветами мира Снов, но те моментально гибли, стоило им оказаться в холодных землях. И пока народ снов плел на праздники венки из ромашек гладиолусов и лилий, дети севера делали их в основном из еловых и сосновых веток, лишь изредка добавляя вереск. — Не находишь это ироничным? — княжна бесшумно подошла к брату со спины, чем заставила его вздрогнуть и отвлечься от разглядывания сине-фиолетовых полей. — Я умерла под обломками металла и родилась княжной измерения самых искусных кузнецов. Моё тело осталось лежать под деревом среди хвои, а моё платье расшито узором с сосновыми лапами. И меньше всего на свете я интересовалась славянской мифологией. Кто бы мог подумать… — Больно было? — едва слышно спросил молодой человек. — Умирать? Не больнее чем упасть с дерева. Скорее… Страшно. Особенно когда понимаешь, что из тебя внутренности вываливаются. И холодно, — княжна натянула рукава платья на кисти, хотя холода она чувствовать ну никак не могла. — Очень холодно… Повисла тишина. Продолжать разговор уже совершенно не хотелось, да и ответить на слова княжны было нечем. Морена молча подошла к периллам и ловко забралась на них, свесив ноги в сторону сада. — Не волнуйся. Если когда-нибудь… Придет твое время… — княжна махнула рукой и из облачка сверкающей звездной пыли появилась изящная коса из черного металла, украшенная литой лозой. — Я сделаю это безболезненно, — оружие аккуратно опустилась в девичью руку. — Боюсь этому не бывать, — Билл облокотился на перила рядом с княжной. — Кто знает. Нет ничего вечного. Плотные облака вдалеке окрасились в красно-золотой. Над верхушками деревьев ненадолго показался краешек заходящего солнца. Смерть и герцог мира Снов более ничего не говорили, наблюдая за тем, как с неба начали спускаться первые хлопья снега. Зима в этом году пришла гораздо раньше. — Билл, — княжна развернулась, спрыгнула с холодного металла и ещё раз покрутила в руке косу, прежде чем превратить её в мерцающие искорки. — Если придешь, надень что-нибудь желтое. Он тебе больше всего к лицу. Пустошь заискрилась инеем в свете огней дворца. Кажется, даже было слышно позвякивание касающихся земли снежинок.***
Дворец князя Сварга даже по праздникам выглядел мрачно. Может из-за темного камня и сине-зеленых витражей, а может и из-за теней, следовавших повсюду за княжной. Маленькие черные облачка следовали за девушкой словно домашние питомцы, гладились о ноги и запрыгивали на руки, когда она позволяла. Что ж, похоже действительно только народ севера мог без опаски работать с этим странным типом материи. Их не затрагивало проклятие, поражавшее любого, кто рискнул прикоснуться к теням голыми руками. Северяне использовали проклятую руду, изготавливали из теневых драгоценных камней самые дорогие украшения в Империи, умело запечатывая опасных созданий и чудом не становясь при этом… Демонами. » … с точки зрения энергетической структуры, на первых этапах эктоплазма души совершенно не подвергается изменениям. В ходе исследований было выявлено, что тень вживляется в эктоплазму подобно паразиту и только создает видимость изменения за счет повреждения физической оболочки. (Особенности более поздних стадий см. пункт 4.6), Впрочем, собранные данные действительны лишь при условии малого количества теневой материи. Есть вероятность несколько иных результатов в случае контакта с их избытком. Но вернемся к предположению о паразитическом поведении теней в случае контакта с эктоплазмой. Если принять за истину теорию о том, что поражение тенями является заболеванием (а на это указывает множество факторов см. пункт 4.1), то из этого следует, что так называемое «теневое проклятие» («превращение в демона» в простонародье) можно ликвидировать медикаментозным или хирургическим путем. На данный момент успехов удалось достичь с душами животных, устраняя поражение…» Девушка ещё раз пробежалась глазами по бумаге исписанной мелким частым почерком. Сколько бы она не пыталась хотя бы примерно восстановить результаты исследований по памяти, из раза в раз рука предательски застывала на моменте описания процесса извлечения тени из души. Она могла пересказать свою докторскую из первой жизни так, словно только сейчас перечитывала её, однако чуть ли не главная часть всего исследования потерялась в закоулках памяти. И все же, даже не помня ответ на самый важный вопрос в существовании теней, Морена лучше любого другого чародея управляла необычной материей. Молодая княжна без усилий меняла форму и плотность теней, блокировала их опасные свойства и даже умела общаться с ними. Сварг и княгиня ошиблись, решив, что дочурка просто одаренная чародейка. Неудивительно, никто кроме странного герцога не мог помнить бессонных ночей, проведенных над книгами в имперской научной библиотеке, бесконечных сборов расходного материала для экспериментов и горечи в глазах после очередной гибели четвероногого подопытного вроде собаки или пушистой овечки. Но она смогла подчинить себе то, что составляло основу всего материального. То что несло смерть и проклятия за собой по всей мультивселенной. Или по крайней мере приблизиться к этому. Не зря в столице Империи при самом Совете Семи её называли не иначе как «Морена — княжна смерти». Её старое имя стерлось из памяти народа, а фамилия «Сайфер» ассоциировалась только с одним чародеем во всей Империи. Порой, если обстоятельства вынуждали того или иного высокопоставленного мага закончить свой жизненный путь, она приходила, аккуратно перерезая душу своей косой с теневым напылением. Больше мятежники Империи не перерождались. Голубой огонек в воздухе над бумагой дрогнул. За дверью кто-то топтался, не решаясь войти. Бегло взглянув на часы, княжна чуть слышно удивленно пискнула. Уже утро. А в коридоре наверняка прислуга, ожидающая разрешения войти. Или, ожидающая пока она притворится спящей? Отец никогда не одобрял эти ночные посиделки с книгами и давно запретил слугам оставлять в покоях княжны бумагу с чернилами на ночь. Однако кое-кто невзирая на запрет продолжал таскать ей канцелярию, тайно разумеется. Морена мгновенно погасила огонек и шмыгнула на кровать, зарывшись в мягкое пуховое одеяло. Видимо за дверью услышали шум, потому что почти сразу раздался стук. — Княжна? Уже утро, вам пора собираться, — не дожидаясь ответа хрупкая женская фигура прошла в комнату. — А? Верóника? Да, конечно, — чародейка только неодобрительно покачала головой при виде синевы под глазами девушки, но промолчала. Они никогда не говорили о работе Морены вслух. Князь мог случайно (или нет) прочитать её мысли. — И чем же ваши синяки перекрыть теперь? — она обратила внимание на то, как княжна наклоном головы указала на рабочий стол, явно намекая на отсутствие чистой бумаги. — Я завтра принесу. — Вот уж спасибо, — счастливо улыбнулась девушка. — И чтобы я без тебя делала? — Пустяки. Малая цена за спасение жизни, — Вероника неосознанно потянулась к своим рогам, вокруг которых обычно были накручены розовые локоны. Черт его знает что там пытались сделать с ребенком-пиромагом в имперской лаборатории, но когда Морена забрела по ошибке в цех утилизации, Лукас недвусмысленно намекнул что неудачный эксперимент им оставлять не к чему. — Если бы вы тогда не заблудились… — Не думаю, что Билл позволил бы утилизировать живого человека, — она откашлялась. — То есть чародейку… — Вы много не знаете о мистере Сайфере, — Вероника ненадолго замерла. — Не уверена правильно ли теперь его так называть, он ведь теперь герцог. Но может вы и правы. Он… Был добр. По крайней мере ко мне. — Не хочу думать про лабораторию. Мне и так сегодня предстоит кое с кем встретиться. — Лилит Андерсен? Ваша создательница? — после упоминания этого имени девушка очень шумно выдохнула и схватилась руками за голову, ещё больше спутывая волосы. — В этом нет ничего такого. Разве не весь Совет знает что ваши с герцогом Сайфером души, искусственно созданы? — Знают. Поэтому и не любят. Как там Фрилли говорил? Двое науки перворожденные, станут для мира концом предрешенным? — Не уверена в точной формулировке. Я ведь не была в центральной библиотеке, тем более в закрытой зоне. Княжна, пожалуйста, ваша форма… — Вероника на удивление быстро убрала темные локоны девушки в прическу и отошла чтобы осмотреть свою работу со стороны. — А это обязательно? Мне сегодня сто сорок исполняется… — Боюсь князь Сварг будет сердиться. Вы же знаете, как он не любит вашу своевольность. — Да что же такое, — Морена недовольно щелкнула пальцами, создавая теневую завесу, а в следующую секунду из облака показалась уже девочка лет тринадцати. — И сколько мне ещё дитем по вселенной носиться? Век? Два? А ещё удивляются почему я у брата люблю оставаться… — Не злитесь на князя. Он просто хочет, чтобы вы подольше побыли его маленькой дочуркой. Вы ведь для чародейки и впрямь ребенок. — С воспоминаниями за последние тысячу лет… — княжна грустно осмотрела рабочий стол с пятнами чернил, осколками кристаллов и раскрытыми книгами. — Убери пожалуйста этот бедлам. То, что исписано — сложи в средний ящик. Я бы и сама сделала, но идти надо.***
Под потолком огромного зала горели маленькие белые огоньки, напоминавшие звезды в ночном небе. Они отражались в черно-белой плитке на полу, в витражах окон и колоннах из черного мрамора с золотыми прожилками. Кроме искр магии зал освещали и лампы с расплавленным металлом, парившие в воздухе вокруг колонн. Если княжна не уговорила отца зажечь их, было бы совсем темно. Пока большинство гостей толпились возле князя и внезапно явившегося Императора, виновница торжества выглядывала из-за колонны в дальнем углу зала, ища кого-то глазами. Однако среди приглашенных чиновников из столицы империи и знати севера, никого даже близко похожего найти не могла. — Говорил же, она не придет, — герцог в желтом пиджаке тихо подошел к княжне, однако та похоже не удивилась, только шикнула. — Лилит никогда не приходит вовремя. Она даже с автобуса нас не встретила тем летом… — чародей только усмехнулся и отойдя к стене сам стал наблюдать за многочисленными гостями князя Сварга. Большинство из них он либо не знал, либо не запомнил имен. Вдруг в зале что-то поменялось. В толпе мелькнуло чье-то знакомое лицо. Медные кудрявые волосы собраны в чуть небрежную прическу и заколоты золотой заколкой с лилией. Движения все такие же быстрые, но аккуратные и улыбка издалека казалась всё такой же, как раньше. Лишь в руках оказалась не кружка с черным кофе, а белый зефир. Странно, раньше она не очень любила сладкое. Увидев её, Морена сначала очень медленно вышла из-за колонны, а затем всё ускоряя шаг рванулась к женщине. Лилит похоже заметила приближающуюся фигуру, потому что успела пихнуть кусочек зефира в рот и в последнюю секунду поймала девочку в объятия, с теплым смехом закружившись с ней на месте. — Бэлла! Девочка моя! — Лилит внимательно осмотрела лицо княжны. — Даже родимое пятно после перерождения сохранилось, — женщина шутливо схватила девочку за щеки, не обращая внимания на возмущения именинницы. — Всё такой же котенок. — Да, ты тоже не изменилась, — оторвав её руки от щек, Морена тыкнула её в ребро. — Всё такая же молодая, красивая и наглая. — Не дуйся, я знаю что вы скучали по мне. И Совет, разумеется, тоже, — повернувшись в сторону Лукаса, беседовавшего о чем-то с князем, она улыбнулась настолько хищно, что казалось она готова с места вцепиться ему в горло и придушить. — Особенно Лукас, — почувствовав на себе взгляд пары изумрудных глаз, император сильно сжал бокал с шампанским. Ещё чуть-чуть и пошли бы трещины. — Позволь мне отлучиться. Хочу поздороваться со своим наидрагоценнейшим другом. «Только бы не подрались» — девочка кивнула, но посчитала разумным не выпускать этих двоих из вида. Лилит вероятно больше всех других на свете любила спорить с Советом Семи. Судя по её рассказам, так было ещё во времена, когда она обучалась с нынешними управляющими совета в Первой Имперской Академии. А их с Императором взаимная ненависть вовсе была настолько сильна, что при редких встречах, воздух начинал потрескивать от электрических разрядов. Пока ничего не предвещало беды, княжна вернулась обратно в тот угол, где ещё совсем недавно оставила совершенно растерянного герцога. — Иди, поздоровайся с ней хотя бы. — Я не… Мар, я не могу, — девушка уже начала подмечать как краснеют скулы мужчины. — Брось. Это ведь я её в камеру для утилизации предложила запихнуть. — Но это я толкнул её туда. — Все мы совершаем ошибки. В конце концов, откуда нам было знать, что она не собирается делать из нас подопытных крысят? — Мы должны были её поверить. Я ведь… — Был влюблен в неё? — лицо и шея герцога покрылись красными пятнами. Княжна нашла это забавным, ведь обычно он сам находил тысячу способов заставить окружающих испытывать самые разные эмоции. — Поэтому не хочешь подходить к ней? — княжна взяла его за обе руки и мягко потянула в сторону зала. — Не хочешь идти к ней — потанцуй со мной тогда. Слышишь музыка заиграла? — нехотя Билл пошел вслед за сестрой. Мелодия, разливавшаяся по помещению, была довольно тихой, ведь практически вся княжеская семья, включая именинницу крайне плохо переносила любые громкие звуки. Пускай уловить пение скрипки и удалось, громкости оказалось недостаточно, чтобы зациклить сознание на ней. Поэтому, чтобы не бегать растерянным взглядом по всему залу, Билл сосредоточил внимание на сестре. Она походила на фарфоровую куклу без шарниров на запястьях. Пускай это и был лишь искусственно созданный образ, чем-то она напоминала тех фарфоровых кукол, которые они отыскали в тайной комнате их дома. Ох, и как тогда Клара ругалась, когда те ожив, пытались напасть на них. Кажется, одна из них уцелела… Мара поначалу не обращала внимания на отрешенность герцога, но заметив пустой взгляд нарочно наступила ему на ногу. — Ай! Бэлла! — тихое шипение кажется никто не услышал. — База прием, вернись в нашу реальность, а то если ты мне на ногу наступишь, я еще неделю хромать буду, — видя недовольство брата она вздохнула. — Шучу, да ладно тебе, расслабься. Представь, что мы на рождественском бале. Ты помнишь? Никто не хотел со мной танцевать и ты единственный кто пригласил меня на вальс в конце. — Помню, — чародей заметно повеселел. — Одноклассницы тогда пообещали, что до конца года будут тебе в сумку лягушек подкладывать. — Все еще нахожу их милыми. Да, весело было быть человеком, — теперь уже княжна опустила взгляд и нахмурилась. Сколько бы времени не прошло — она скучала. — Ой, переход. Морена как маленькая черная птичка упорхнула из рук брата, перемещаясь к юноше в темных длинных одеждах. Вроде это один из личных охранников княжеских особ. Герцог проводил взглядом сестру, а когда обернулся, совершенно забыл как дышать. — Ну здравствуй, бельчонок, — у Лилит всё ещё мягкая и спокойная улыбка, такие же теплые изящные руки и все такой же заостренный носик с россыпью веснушек, переходящих на щеки. Она смотрела на него так же, как и в последний раз. До того как он толкнул её в помещение с огненными стенами, служащую для утилизации неудачных образцов. — Лилит… — Я тоже скучала, — она всё смотрела ему в глаза, очевидно пытаясь найти хоть крупицу воспоминаний Клары. — Прости, но её память похоже претерпела необратимые изменения. — Знаю, — женщина чуть сжала руку на плече герцога. — Мне просто нравится твое лицо, — видя как он то бледнеет, то снова розовеет, Лилит прищурила глаза, окончательно становясь похожей на лисицу. — И волосы у тебя похоже в маму, — женская рука быстро убрала ему за ухо выпавшую прядь. — И краснеешь ты мило… — Лилит, прекрати пожалуйста. — Я уже не раз говорила… Не помнишь? Вы — венец всего того, что я когда-либо создавала. И я восхищаюсь тобой сейчас совершенно искренне, — она явно не врала. Лилит вообще была до обидного прямолинейной. Вот как сейчас. — Обиделся? — Вовсе нет. Просто не каждый день меня напрямую подопытным хомячком называют. — Ошибаешься, — женщина совершенно неожиданно, но очень плавно вытянула его из зала. Билл шел за ней как завороженный, не обращая внимания на удивленную княжну, промелькнувшую рядом, не слыша стеклянного звона дверей и не чувствуя холода зимнего сада, в который его вывела Лилит. Воздух, земля и деревья свободные от листвы вместе с кустарниками искрились инеем и свежевыпавшим снегом. С некоторых веток на оставшихся с осени замерзших паутинках свисали кристаллы льда, переливающиеся как самоцветы в свете фонарей. Лилит осталась стоять на пороге, любуясь зимой, какая бывала только в её родных краях шестьдесят четвертого измерения. Ей явно не было холодно, однако чародей снял пиджак и предельно аккуратно накинул его на плечи женщины. Она коротко рассмеялась и прижалась к нему спиной. Запах духов с луговыми травами моментально заполнил легкие. — Глупенький, я ведь сама из заснеженных краев. А вот тебе похоже и магия не помогает, — Лилит обернулась к нему. — Губы совсем синие. — Боюсь мой огонь сделает только хуже. — Синее пламя? — получив в ответ кивок, женщина подняла руку. В ладони вспыхнул красный огонек. — Держи, у меня не самые приятные ассоциации с этим, — она взяла герцога за кисть, быстро перекидывая огонек ему. Стало тепло. — Спасибо. — Надо же… А Лукас мне рассказывал, что ты надменная язва, которая и за помощь не поблагодарит. — Весь в вас, мисс Андерсен, — наконец он обнял её, уткнулся носом в медные волосы и чувствуя, как Лилит улыбается ему в шею, впервые за тысячу лет почувствовал себя совершенно счастливым. — Я больше никуда не уйду, — Билл так и не понял, кому именно чародейка сказала эти слова. Ему или Кларе, похороненной где-то глубоко в его сознании. Да и, по сути, ему было плевать на это. И после этого вечера даже Оракул отметила, что герцог мира Снов стал менее подозрительным и быть может, чуть более мягким. *** — Герцогиня Лилит Сайфер, вы признаны виновной в покушении на жизнь и здоровье Великого Князя Севера и Темных земель князя Сварга… Билл очень хорошо запомнил этот день вплоть до мельчайших деталей, вроде выражения лиц окружающих. Позже он не раз представлял, как можно было стереть в порошок здание суда так, чтобы даже имперские технологии не справились с восстановлением. Зал походил на амфитеатр, где на балконе под потолком, украшенным проекцией звездного неба, восседал верховный судья Империи. Чуть ниже на противоположной стороне располагался Совет Семи во главе с императором Лукасом. Сама подсудимая, закованная в металлические наручники, находилась в самом низу зала и отвечала на вопросы через микрофон. Лилит похоже ничуть не тревожилась по поводу своего положения. Скрестив руки на груди, она уже не первый час сверлила холодным взглядом охрану, периодически поднимая голову в сторону Совета. — Осужденная, вам есть что сказать суду? — Я лишь хочу сказать, что как и раньше, вины своей не признаю. И если бы в доме князя Сварга стояли бы камеры, как во всех резиденциях высокопоставленных особ, вы бы увидели, что отраву в вино подложил кто-то из персонала имперского двора. — Ложь и клевета, — похоже Лукасу действительно с трудом удавалось держать лицо. В его планах женщина должна была рассыпаться в извинениях и мольбах о прощении или же сыпать в их сторону проклятиями, но та оставалась совершенно невозмутимой. — У вас нет доказательств для подобных заявлений, герцогиня Сайфер. — Как и у вас против меня, — Лилит медленно развернулась к балкону, расположенному практически на одном уровне с ней, разочарованно глядя на молодую княжну. — Княжна Севера видела вас у банкетного стола, как раз возле того места, где полагается восседать княжеским особам. Более никто не приближался к кубку правителя. Раздался хруст мрамора. Все присутствующие переключили внимание на Билла и трещины на камне под его пальцами. Кусок стола придется восстанавливать. Повисла оглушающая тишина. Морена суетливо стала толкать брата в бок, но поняла что делает только хуже. Он смотрел на неё с ненавистью. — Прости… — княжна произнесла это только одними губами и отодвинулась. — Герцог мира Сновидений… — судья тяжко вздохнул. — Вам есть что добавить? — Может желаете признать свою причастность к этому инциденту? — золотые глаза со злобой впились в Императора. Будь возможность, чародей не задумываясь задушил бы его прямо сейчас. — Он тут ни при чем! Я согласна с тем что… Может я косвенно причастна к этому. Заканчивайте этот фарс. — Герцогиня, — похоже Лукас наконец добился чего хотел. — то есть вы все-таки признаете свою вину? — Я не… — но понимая, что сейчас может начаться, если она пробудет в зале чуть дольше, Лилит твердо ответила. — Да. Да признаю. Довольны? — Верховный судья, — император наконец расслабился и довольный откинулся на спинку кресла. — Примите во внимание раннюю судимость. Похоже, некоторым все же нужно чуть больше времени для осознания своей вины. — Что ж, закон предусматривает увеличение срока не более чем на триста лет, но при таких обвинениях… — старик спешно открыл толстую папку, перелистывая её в самое начало. — Госизмена, преступление против морально-этических норм и самой сущности жизни… Но суд уже вынес приговор. — Приговор, Ваша честь, всегда можно пересмотреть, тем более что вы не приняли во внимание тяжесть ранних судимостей. — Четыреста лет… Это крайнее увеличение срока, — Билл уже собирался встать, но заметив, как жена едва качает головой, остался на месте. — Что ж, четыреста, так четыреста, — Лукас поднялся со своего места и подошел к краю балкона. — Видите мистер Сайфер, ничего не могу поделать. — Суд выносит приговор о заключении виновной под стражу на тысячу лет в пустоте. Уведите. В грудной клетке словно что-то упало, от чего конечности моментально похолодели. Воздух вновь показался наполненным сотней мелких иголок, грозящих впиться в органы при малейшем вдохе. Чувство знакомое, оно не посещало Билла со времен, когда он обнаружил изувеченный труп сестры. Чувство, словно он сейчас выплюнет свои легкие. Морена напрасно хватала его за руку и пиджак. Княжна только вскрикнула, получив ощутимый разряд тока по пальцам. Герцог не помнил как сорвался с места и рванулся в коридор, куда стража увела Лилит. Охрана поймала его у самой двери и единственное что оставалось мужчине — это наблюдать за удаляющимся в темноту силуэтом. Конечно, он мог бы магией откинуть надоедливых волшебников в форме, но здравый смысл подсказывал, что оказывать сопротивление имперским работникам крайне рисковая затея. Если, конечно, во всем происходящем вообще был здравый смысл.***
Девочка подбежала к нему, с надеждой заглянула в глаза. — Ты что, не помнишь меня? — Боюсь, милая, я сейчас с трудом вспомню свое имя. Она нахмурилась и совершенно без страха взяла его за плечи, видимо намереваясь встряхнуть, однако детские ручки увязли в странной черной субстанции. Она только расстроено вздохнула, вытирая ладони о темно-зеленую жилетку. Memento quaeso.²***
По деревянному полу то и дело носились тени, порой перескакивая на стены или с шорохом запрыгивая на книжные полки, чтобы позже спрятаться среди пожелтевших от времени страниц. Удивительно, но на бледное худощавое тело на диване у дальней стены они не обращали никакого внимания. Точнее пытались приблизиться, но каждый раз синий камень в кольце из черного металла слабо загорался, отпугивая надоедливых созданий. Помещение освещали три свечи в канделябре, рассчитанном явно на пять таких же и похоже этого было достаточно, чтобы различать написанное в книге. Раздался робкий стук в дверь. Мужчина оценивающе взглянул на дверь. За ней вереск и хвоя. — Уходи. — Билл, прошу, поговори со мной. — Я сказал уходи, — чародей сжал книгу в руках, рискуя в любую секунду сломать обложку. Одна из створок дверей с протяжным скрипом приоткрылась. Сначала из-за неё показалась взъерошенная черная макушка, а затем опасливо заглянула и сама княжна. Сейчас она не использовала детскую форму и теперь наконец было видно, как сильно они с герцогом похожи. Высокий рост, длинные музыкальные пальцы, у обоих чуть ли не болезненная бледность, тонкие губы и синяки под глазами. Хотя последнее скорее от очередных бессонных ночей. Даже в проблемах со сном они были схожи. Морена неловко улыбнулась, все ещё ожидая что книга в руках брата полетит в неё. — Если тебе что-то очень нужно — говори быстрее и проваливай, — мужчина принял сидячее положение, откинулся на спинку дивана и с большим усердием начал вчитываться в книжные строки, раздраженно хмурясь. — Я хотела узнать как ты. Джельз сказала, что ты вообще из отдела с кошмарами не выходишь. Да и выглядишь ты… мягко говоря неважно. Что-то ищешь? Я могу помочь? — девушка осторожно подошла ближе и остановившись у шкафа потянулась взять книгу с синей обложкой и чьей-то фамилией, выгравированной серебряными буквами. Она едва успела убрать руку, услышав электрическое потрескивание. — Ты уже помогла. Спасибо Тебе большое. — Они начали бы копаться у меня в памяти, не скажи я правду. Нам всем пришлось бы несладко, — княжна присела в кресло напротив. — Лукас решил бы что я тоже в этом участвовала… — Ах, ну конечно, — Билл перебил её резким хлопком книги, подняв в воздух клочки теней. — Я и забыл, что больше всего на свете ты трясешься за свою шкуру. Впрочем неудивительно. Вы все такие. — А ты? — Морена поставила подбородок на сцепленные в замок руки и одарила герцога суровым взглядом. Глаза у неё светились голубоватым, и ничуть не добрее чем у Билла. — Ты разве не считаешь свою жизнь высшей ценностью? Ту жизнь, которую тебе она подарила, — мужчина улыбнулся. Вот только не так как при обычном разговоре с сестрой. Эта улыбка была предвестницей скорого нервного срыва. Значит продолжать разговор попросту невозможно. Морена поднялась с кресла, махнула рукой, разгоняя налипшие на подол платья черные облачка. — Не злись на меня. Постарайся сохранить в памяти эти два года с ней. Она вернется… Всегда возвращается, — тени начали только сгущаться. — Надеюсь ты найдешь то что ищешь, — княжна растворилась в воздухе серыми искрами, смешавшись с остальными тенями и только закрывшаяся дверь убедила чародея, что девушка ушла. Она не ошиблась, решив, что Билл хочет запустить в неё чем-нибудь тяжелым. Потому как в закрытую дверь полетел бронзовый канделябр с ярко полыхающими синим пламенем свечами. На красном дереве остались черные следы, сам же канделябр развалился на части. Более освещать страницы было нечем, а использовать магию и вникать в написанное весьма трудно, поэтому герцог направился вглубь архива. Где-то должна была находиться старая лампа. Однако, чем дальше он заходил, тем больше ему казалось что он зря ищет. Книжные шкафы мало того что состояли из семи-восьми полок, так ещё и в ширину казались немерено огромными. Магия позволяла прятать целые планеты в небольшие помещения, поэтому со стороны архив выглядел не больше обыкновенной библиотеки в маленьком городке, а вот заблудиться здесь было проще простого. Так и случилось. Пройдя ещё несколько поворотов и осмотревшись, Билл понял, что потерялся. Выполненные из темного дерева шкафы походили друг на друга как капли воды, лишь книги на полках отличались цветом обложек и именами на корешках. Удивительно что за все годы существования архива никто не повесил здесь указатель с точным планом помещения. Более того, нигде даже близко не было ламп или подсвечников, освещать дорогу приходилось маленьким синим огоньком, который и разжечь сильнее не получилось бы. Старая бумага хорошо горит. Вдруг что-то ударилось о ногу мужчины. Черное пушистое создание похожее на кролика с белыми глазами-бусинками пискнуло и шмыгнуло куда-то во тьму. Похоже тени в этой части архива принимали особую форму. Как бы там ни было, чародей не имел понятия откуда с какой стороны он пришел, поэтому направился вслед за теневым зверьком. Сколько он прошел — сказать сложно, однако мягкий ковер под ногами сменился сначала облезлым и старым, затем тонким паласом, а теперь и вовсе кое-где остались лежать только клочки спутанных ниток. Большинство шкафов обвивали неподвижные тени, но трогать и проверять живые ли они, Билл не решился. Каково же было его удивление, когда доски начали плавно переходить в травяные и мховые кочки. Даже пыли в воздухе стало совсем мало и дышалось гораздо легче. Интересно, хоть кто-то заходил так далеко? А впрочем, это же мир снов. Помещение архива уже давно плавно перешло в лесную чащу, но книжные шкафы все не заканчивались. Некоторые книги парили в воздухе под переплетенными лозами терновника, создававшими своеобразный потолок с прорехами, через которые проглядывало ночное небо. Мимо герцога мелькали маленькие белые и голубые искры, похожие на фей, но рассмотреть их всё не удавалось — слишком быстро они улетали. Место было странным. Спокойное и тихое, только иногда шелестела трава или чертополох норовил прицепиться к брюкам. Все пространство освещалось мягким голубоватым светом, огонь в руке наконец-то можно было потушить. И все-таки было здесь что-то тревожное, как в том сне, где долго и тщетно ищешь кого-то среди знакомых улиц и зданий, сросшихся в причудливые амальгамы. Из-за камня выскочил уже знакомый теневой кролик. Он некоторое время смотрел на Билла, прежде чем одним прыжком перескочить на полку неподалеку и скрыться меж страниц. Мужчина приблизился к шкафу, пытаясь найти ту, куда спрятался зверек. Рука сама потянулась к красному переплету с золотыми буквами, в полумраке тяжело было различить кому принадлежал этот сборник личных кошмаров. Внешне книга выглядела не особо большой, но зато оказалась весьма увесистой. Герцог до последнего не желал доверять своему чутью и всё же, похоже оно никогда его не подводило. На чуть потертой темно-красной коже, из которой и был сделан переплёт, золотом блестели буквы с завитками. Билл Сайфер Тут же книга распахнулась, страницы с шелестом перелистывались сами по себе, пока пылинки теней собирались в цельное облако над ней. Захлопнуть фолиант не получалось и чародею лишь оставалось смотреть на проекцию собственного ужаса. Книги с кошмарами представляли из себя странные вещи. Со стороны они казались простыми томами, но стоило начать читать первые строки, как страницы превращались в маленький экран, показывающий самые темные страхи владельца. Разумеется, реальность смешивалась в таком кино с фантасмагорией снов и все же те кто действительно хотел, могли заглянуть сквозь завесу абсурда. Впрочем, когда смотришь на свои кошмары, отличить реальность от игры воображения несколько легче. Вот, например среди детских страхов затесалось фальшивое воспоминание о том, как Бэлла разрезает связанный им свитер. Она точно не могла такого сделать. Да, она почти никогда их не носила, но всегда радовалась подарку и часто просила вязать именно из желтой пряжи. Естественно, чтобы потом переложить свитер в вещи брата. А вот матушка отдает его любимую скрипку соседский девчонке. Это уже вовсе не фантазия. Билл точно помнил, как они с сестрой поздним вечером по темноте пробирались на чужой участок, чтобы вернуть пропажу. Забавно, ведь эту авантюру предложила именно Бэлла, хотя вся округа считала её жуткой ботаншей, не способной на подобное… О, более позднее время. Лилит каким-то волшебным образом возвращается и что-то говорит с разочарованным и обиженным тоном. Вот уж чего-чего, а этого точно не могло произойти. Пианино. Захотелось срочно закрыть книгу. Ошибка в одной ноте на городском концерте. Не будь Амелия профессиональной пианисткой, она бы и не заметила. — Сынок, подойди сюда, — юноша подходит к инструменту и присаживается на банкетку. — Сыграй пожалуйста вторую часть пьесы, — пальцы неуверенно ложатся на клавиши, ожидая подвоха, но улыбка матери развеивает смутное предчувствие. — Ну что же ты, я просто хочу послушать, — руки практически парят над инструментом. Он уже давно может играть даже с закрытыми глазами. И вдруг рука соскальзывает, касаясь не той клавиши. Что-то не так. Юноша не успевает убрать пальцы, прежде чем женщина со всей силы захлопывает крышку пианино. Хруст. Мальчишеский визг. — Скрипачом стать решил? — улыбка быстро сходит с лица Амелии, сменяясь выражением полного презрения. — Не можешь справить с этим — значит руки тебе не так уж и нужны, — она все ещё удерживает крышку, не давая вытащить пальцы. — Да почему ты просто не можешь быть как твоя сестра? — она наконец отпускает инструмент, но юноша двигаться не торопится. Мать крайне непредсказуема, лучше не шевелиться пока она не уйдет. Больно конечно, но лучше глубоко дышать чем всхлипывать. Нельзя ей давать ещё повод злиться. — Скрипку свою можешь на помойке искать. Что глаза вылупил? Думал я её не найду? В реальном мире пальцы тоже отозвались фантомной болью. Конечно, все давно срослось, но каждый раз, когда кто-то напоминал про это, Билл нервно растирал кисти, будто пытаясь убедиться, что ему показалось. Тут страницы начали перелистываться с ещё большей скоростью. Лилит безумно смеётся в камере утилизации. Клара пытается вломиться в дом. Бэлла у камина с флешкой и научной работой. Оракул в слезах просит простить её. Наполовину раздавленное тело сестры. Новое перерождение Бэллы болтается в петле. Снова она только теперь с простреленной головой. С перерезанным горлом. С легкими полными воды. И сколько бы раз он её не находил, она из раза в раз сбегала. Она всегда оказывалась мертва. — Хватит! — книга с хлопком закрылась и облачко тени с мурчанием перескочило на плечо Билла. Тот спешно смахнул назойливое создание и сунул книгу обратно на место. Однако немного подумав, вновь взял её в руки, немного покрутив уменьшил до размера спичечного коробка и положил в карман. Оставлять такие вещи доступными для империи было не просто опасно, но и преступно глупо. Вот только он искал вовсе не это. — Куда бы я спрятал свои страхи, если не хотел чтобы их нашли? — чародей внимательно осмотрел полки ещё раз, а затем поднял голову. Среди терновых ветвей поблескивала темно-фиолетовая книжка с зелеными кристаллами на корешке. Подхватить и вытащить её магией не удалось. Конечно, ещё бы на ней не стояла защита. Со вздохом Билл создал в воздухе ступени и поднялся к терновым лозам поближе. Можно попытаться достать вручную, однако не было гарантии что книга так просто сдастся. А что если… Чародей спустился вниз, осмотрелся кругом в поисках ушастого теневого комочка. И нашел, тот сидел в зарослях травы, пугливо таращась на герцога. — Так, пушистик, иди сюда. Не бойся, я тебя не обижу, — зверек сжался, когда мужчина протянул ему руку, но не почувствовав опасности чуть приблизился, забрался на ладонь и изредка мурлыкая прикрыл глаза. На ощупь этот комочек действительно напоминал пух, только прохладный. Интересно, а если бы не подарок Морены, этот крольчонок его проклял бы? Стоило поднести кролика к лозам, как они расступились, открывая доступ к цели. Чудной зверек почему-то впитался в растение и оставил герцога один на один с книгой. Наконец она у него в руках. Поиски длиной в несколько лет увенчались успехом. На бархатной обложке позеленевшим от времени серебром было выведено «Лукас Картер» На-ше-л Билл ядовито улыбнулся, сжимая в руках книгу. О, Северное княжество ещё будет плясать под его скрипку.***
— Так что скажете на мое предложение, Князь? — Сварг тяжело посмотрел на сидящего за другим концом стола герцога Снов. Этот странный мужчина в цилиндре вовсе не походил на того отстранённого молодого человека, которого в родном мире днем с огнем нельзя было найти, потому как тот постоянно сидел по уши в архивных бумагах. Впрочем, слава о его дурном характере ходила ещё тогда. Билл явно не любил общество и оно отвечало ему тем же. Только если раньше он выбирался из своего мирка грез раз в сто лет, устраивал громкий скандал и вновь исчезал на неопределенное время, то теперь чародей при любом удобном случае являлся ко двору с одной единственной целью — вынести на поверхность очередную порцию темных дел имперской знати. Своего призрения к высокопоставленным лицам чародей даже не скрывал, каждый раз с особой изощренностью высмеивая очередного министра или графа. И как бы весь двор не хотел избавиться от этой златоглазой напасти, все сжав зубы терпели, ведь стать следующим объектом насмешек (а то и вовсе пойти под трибунал) мог любой, кто осмеливался открыто выражать недовольство. Одним словом — Билла Сайфера все ненавидели, но боялись. Даже император по какой-то причине лишь кидал на него неодобрительный взгляд при встречах и старался как можно скорее отойти. Во всей вселенной остался один человек, к которому герцог ко всеобщему удивлению ещё питал какие-то теплые чувства. Княжна Морена. После суда над герцогиней они не общались более пяти лет, но похоже привязанность к сестре взяла верх. Морена единственная кто могла без последствий противоречить мужчине, останавливать его, когда тот заходил слишком далеко и вообще продолжать общаться с ним по своей воле. Поначалу, все решили что и к Великому князю Севера герцог тоже благосклонен. И вот сейчас «Кошмар имперского двора» сидел напротив Покровителя синего пламени и предлагал совершенно невозможную даже по денежным меркам сделку, не говоря уже об морали. — Я правильно понимаю, — князю все еще казалось, что сейчас Билл рассмеется и сведет все в шутку. — Вы хотите выкупить девяносто восьмое измерение? — Именно, — казалось улыбка уже не может быть более натянутой и фальшивой, однако чародей продемонстрировал что очень даже может. — Разумеется Темный горн тоже переходит в мою собственность. Я могу выделить вам долю от торговли темным металлом, но стоимость измерения тогда чуть снизится, — Сварг долго молчал, потом поднялся и подошел к окну, за которым раскинулась покрытая снегом пустошь. — Вам знакомо такое слово как «честь», мистер Сайфер? — Вы мне сейчас будете лекцию о морали читать? — Билл коротко рассмеялся. — Поверьте, у меня не так много времени чтобы с вами здесь философствовать. — Ответьте на вопрос для начала. — Знакомо, даже больше чем большинству из вас, верных псов империи. А вам? — герцог заинтересованно склонил голову на бок. — Вам знакомо это слово? — Ещё как, — князь всё ещё стоял спиной к чародею, но голос его звучал явно раздраженно. — Поэтому мой ответ — нет. Я отказываюсь продавать славное имя своего рода. — Как же с вами сложно… — Билл устало потер переносицу и откинулся на спинку кресла. — Ваша дочурка была бы посговорчивей. Жаль на троне не она… — Думаете, если Морена сотни перерождений назад была вашей сестрой, она стерпит любые ваши выходки? Моя дочь актриса не хуже вас, и поверьте, она не та кем кажется… — Она ученый не обремененный моралью, как и наша создательница. Я это и без вас прекрасно знаю. А что до перерождений — вы не совсем правы. Мы с Бэллой были созданы из одного обрывка пустоты и как бы мне не хотелось этого признавать, но связь у нас сильнее чем у сиамских близнецов. — Один из вас не должен был родиться на свет, — Сварг резко развернулся обратно к столу. — У меня нет ни малейшего желания сейчас обсуждать тонкости экспериментов вашей жены. Это фактически преступление против законов реальности! Но пусть суд с этим разбирается, а вас я попрошу удалиться. Разговор окончен. — Как жаль, как жаль, — но похоже Билл даже не думал уходить. Он только собрал документы раскиданные по столу и наигранно вздохнул. — Я бы на вашем месте не принимал столь поспешных решений, — вытащив один конкретный лист из общей стопки, герцог толкнул его по столу в сторону князя. — Особенно когда сделку предлагаю вам я. Мало ли какие интересные события прошлого найдутся на полках в моих архивов? — Решили заставить меня подписать бумаги шантажом? Что ж, я в вас и не сомневался, — Сварг махнул рукой и в воздухе рядом с ним появилась кипа из папок с торчащими листами и свитками. — Сдается мне, девяносто девятое измерение в ваше управление перешло подобным образом? — Что это? — герцог заметно напрягся, но улыбаться не перестал. Только сжал подлокотник чуть сильнее. — Это? Да так, маленькое дело на вас. Все ваши банковские махинации, перекупы земель, может полная запись нескольких опытов с тенями…. Запрещенных, между прочим, — после того как фальшивая улыбка Билла сменилась злобным оскалом, князь вернулся обратно за стол. — Император предупредил меня что вы — весьма занятный экземпляр. Я сначала не поверил, но с момента как вы в первый раз сюда заявились, чтобы увидеть Морену, решил все-таки за вами приглядывать. И надо же… Вы действительно очень интересный человек. — Как вы… А впрочем, неважно, — Билл подскочил с места, яростно собирая оставшиеся бумаги. — Вы ещё очень пожалеете об этом. — И вам всего хорошего, мистер Сайфер, — металлическая дверь с грохотом захлопнулась вслед за чародеем. Родной мир встретил герцога раздражающе ярким солнцем и переливами цветных стекол витражей. В последнее время эта воздушная искристость мира Снов ему откровенно надоедала и он только убеждался в правильности решения построить собственную резиденцию из теневого металла. Материал успешно поглощал свет и внутри вечно царил легкий полумрак, дававший глазам отдых. Но переступив порог дома, Билл моментально почувствовал присутствие кого-то постороннего. Сначала он решил что это за ним явились из империи, только опасностью от гостя не веяло. Значит… — Вот ты где, — из открывшейся двери раздался усталый женский голос. — Я тебя с обеда ищу. Должна сказать, устройство этого дома меня все еще поражает — тут же заблудиться проще простого. — Здравствуй, Джельзельбраум, — оракул сидела за его рабочим столом и крайне недовольно смотрела на чародея всеми восемью глазами. — Я так понимаю ты от Сварга. Что? Он тебе раскрыл все карты? — А-а-а, — герцог начал медленно подходить к столу. В комнате закружились тени, от чего золотые глаза зловеще засветились в темноте. — Так вот кто у нас сойкой-пересмешницей заделался. Я то думаю… — Не угадал, — стало несколько светлее. — Билл, не знаю кто доносил на тебя, но ты и сам знаешь, что я друзей не сдаю. Что будешь делать? — А что здесь сделаешь? — мужчина убрал с лица выбившиеся пряди волос и пожал плечами. — Придумаю другой способ. Темный горн…. Весьма привлекательная цель все-таки. — Если ты надумал и дальше биться головой об лед… То у меня плохие новости, — оракул некоторое время напряженно молчала, быстро барабаня пальцами по столу. — Он хочет отдать доказательства Совету. Боюсь твоему правлению конец, — теперь настала очередь герцога нервно молчать. — Ты… Ты что-нибудь сможешь сделать? — наконец тихо проговорил мужчина. — Ох Билл… — Джельз поднялась со стула и глянула на настенные часы, которые уже давно показывали ровно двенадцать и похоже возобновлять движение стрелок пока не собирались. — Я смогла бы отмазать тебя от двух-трех дел, но от всего… Боюсь тут даже Фрилли не помог бы, если захотел. — Да уж, ситуация скверная, — Билл подошел к окну и очень долго смотрел на куст темно-красных роз, разросшийся за последние годы до огромных размеров. В мире снов цветы росли и цвели круглый год, поэтому садовники обычно срезали молодые побеги растений, чтобы те не заполонили собой все вокруг, но конкретно эти розы герцог попросил оставить. Их вырастила Лилит из цветка, который он создал магией в один прекрасный вечер… — Я что-нибудь придумаю. — Только не делай глупостей. Прошу тебя, — женщина достала из кармана рабочие часы и глянув на время ахнула. — Мне надо идти. Ещё раз прошу тебя — десять раз подумай прежде чем что-то сделать теперь. Береги себя, — оракул открыла портал, разрезав пространство взмахом руки и пропала из комнаты. — Конечно… Без глупостей… В конце концов «Выход всегда есть»***
С самого раннего утра в столице империи царил самый настоящий хаос. Министры, бароны, графы и прочие им подобные то и дело перешептывались в коридорах дворца имперского правительства, каждый раз воровато оглядываясь. В то же время полиция объединенных миров сдерживала у главного узла портальной системы сообщения толпы репортеров и журналистов, отчаянно пытавшихся прошмыгнуть мимо людей в форме. И как пожар по всей реальности неслась новость:«Великий Князь Севера Сварг найден убитым в своих покоях»
Пока высший свет бурно обсуждал возможную причастность к делу княжны Морены, возжелавшей взойти на трон, император в своем кабинете спешно подписывал распоряжение о незамедлительном сборе Совета для решения вопроса престолонаследования в Северном княжестве. Лукас похоже совершенно не был обеспокоен происходящим, совсем наоборот. Он напевал знакомую мелодию себе под нос и периодически постукивал ей в такт не пишущим концом пера по столу. Когда дверь в кабинет скрипнула, мужчина поднял голову от бумаг. — Ну что, Джельзи. Хорошие новости. Наш золотой крысеныш — в клетке. — Решетка пока не захлопнулась. Не радуйтесь раньше времени, — оракул остановилась у двери и по привычке спрятала кисти в широких рукавах униформы. — Захлопнется, не переживай. Скажем… Сегодня к вечеру герцог уже будет задержан. — Вину ещё надо доказать. Да и княжна Морена может вмешаться. — Сварг несколько дней назад навестил меня и обозначил, где сейчас находится дело герцога. Наша полиция уже изымает доказательства. Он придет сюда, недолго посидит с нами и я отдам распоряжение на арест. А что до княжны… — радостный тон императора чуть убавился. — Жаль девочку, она была очень привязана к отцу. Думаешь она не захочет отомстить убийце? — Одного не пойму. Как Билл прошел мимо стражи и добрался до покоев князя? — Он чародей пространства… Знал где нужная комната — открыл портал и дело с концом. Что ж, нам в поимке этой заразы, смерть старика только на руку. В первый раз вижу, чтобы отказ от наших технологий был так полезен… — Ваша Светлость, прошу прощения, но проявите уважение. Не разделяете взглядов князя — возьмите во внимание тот факт, что все наши технологии работают на их материалах. — Ты права. Нужно сохранить в истории доброе имя покровителя кузнецов, — Лукас откинулся на высокую спинку стула и рукой взъерошил короткие темные волосы. Затем прокашлялся, возвращая голосу привычную бархатистость. — Будь добра, отнеси это распоряжение своему товарищу. — Ваше императорское величество, я… — Только не надо мне рассказывать, что не присматриваешь за ним. На вас посмотришь — прям матушка с сыном. — А княжне Морене? — Ей отнесет другой посыльный. Можешь идти — Слушаюсь, мой император. Оказавшись за дверью, с пергаментом в руках, помеченным императорской печатью, Оракул нехотя разрезала пространство и шагнула в открывшийся портал. Дом герцога встретил её тревожной тишиной, хотя за столь долгое время их дружбы уже можно было привыкнуть к этой мрачной атмосфере. Длинный коридор с множеством дверей освещался настенными канделябрами вместо обычных ламп, от чего казалось, что на бордовых стенах с золотым узором, танцуют свой жутковатый танец сами тени. Джельзельбраум поначалу пыталась рассмотреть странное черное пятно, растекавшееся по ковру у поворота в конце коридора, но оно, почувствовав на себе пристальный взгляд, улизнуло вглубь дома. Пожав плечами, женщина дернула за ручку ближайшую дверь. Запоминать расположение комнат в доме Билла совершенно бесполезно, ведь каждый раз за одной и той же дверью могло оказаться совсем другое помещение. От пустующего подвала до библиотеки. Только сам герцог без труда перемещался по дому, всегда открывая дверь в нужное место. К счастью, она очутилась в рабочем кабинете герцога. Похоже чародей ждал гостей, только его самого нигде не было видно. Что-то изменилось. Часы, до этого не первый год стоящие на месте, бешено вращали стрелками, а маятник со стуком раскачивался явно быстрее чем требовалось. — Билл? Я от императора. Выходи. Дверцы одного из шкафов резко распахнулись. За спиной чародея виднелась жилая комната, впрочем, оракул уже привыкла к внезапным потайным проходам в шкафах и стенах. Чародей сонно протер глаза и махнул головой, откидывая назад длинные локоны. Некоторое время он ничего не говорил, только щурился, пытаясь разглядеть расплывчатую фигуру. — А, Джельзельбраум, это ты? Подай пожалуйста очки, они могут быть где-то в ящике. Я сейчас с ходу не сфокусирую магию для линз… — Что ты наделал?! Я ведь просила без глупостей! — Ты о чем? — поняв что его просьбу никто выполнять не будет, Билл сам подошел к столу и наощупь все-таки нашел очки в тонкой металлической оправе. — Я вчера весь день был дома и никуда не выходил… — Дурака не валяй, — злополучная бумажка смялась в сжавшейся от злости руке. — Где ты был сегодня ночью? — Спал. А что? — тут нервная улыбка сдала его. — Можешь проверить мои воспоминания, если сумеешь. — Чистосердечного я от тебя не дождусь, правильно? — мужчина медленно покачал головой. — Что ж, тебя уже ждут в столице. Я бы сказала — поджидают. — Мою вину ещё доказать надо. А пока нет улик, император просто сотрясает воздух, — оракул протянула помятое распоряжение с печатью и взглянув на руки герцога, печально хмыкнула. — А что тут доказывать. У тебя руки как при треморе дрожат, да и сам ты бледнее снега…. — А ты думаешь я каждый день таким занимаюсь?! — все-таки не выдержал. — Я может и много трупов повидал, но это знаешь ли… Немного другое. — Заявишься в таком состоянии к Совету — тебя сразу схватят. — К вечеру я успокоюсь, — но вопреки своим словам, мужчина только обхватил себя за плечи, медленно покачиваясь из стороны в сторону. — Не переживай. Мне нужно пару часов, — с губ слетел нервный смешок. — Кстати, как Бэлла? — Она растеряна… И наверное напугана, но вряд ли покажет это. — Как думаешь, Джельз, ребенок сможет управлять целым измерением, да ещё и после такой утраты? — Ты… — оракул чуть ли не подбежала к нему, еле удерживаясь от того, чтобы схватить за плечи и хорошенько встряхнуть. — Ты совсем с ума сошел?! Что ты задумал? — Успокойся. Я лишь предложу свою кандидатуру, а там… Пусть сами решают. — Да одумайся ты наконец! — не выдержав, она сорвалась на крик. — Смотри куда тебя привела твоя жадность! Ты! Ты… — оракул отошла на несколько шагов, с ужасом осматривая чародея, будто видела его в первый раз. — Это не ты, Билл. Я знаю мальчишку со свитерами и запасом ирисок по всем карманам с несносным характером, но очень доброго… Я ведь знаю, что ты другой. — А я знаю дочь лесоруба, подрабатывающую лаборанткой. Совершенно несерьезную и норовящую улизнуть с работы пораньше к своей компании. Но увы, в тебе от неё мало осталось. Время не щадит никого, — Джельзельбраум ничего не ответила. Возразить ей особо было и нечем. Она обессиленно склонила голову и собралась уходить, как за спиной прозвучал вопрос. — И кому же ты все-таки служишь, Великий Оракул реальности? — Я служу императору и Совету Семи… — женщина говорила почти шепотом. Она и сама давно не верила в эти слова. — Пересказываешь присягу? Я серьёзно спрашиваю. — Народу и… Аксолотлю Фрилли? — Билл кивнул и резная дверь за оракулом захлопнулась. Между тем посыльный Северного княжества после шага в портал оказался вовсе не там, где он ожидал. Снег и цветы вереска в следах свидетельствовали о том, что это все же девяносто восьмой мир, но кроме белой пустоши вплоть до горизонта ничего и видно не было. Портал явно дал сбой. Удрученно вздохнув, посыльный достал маленькое устройство, похожее на матовую призму и спроецировав карту местности побрел в сторону ближайшего городка. Идти ему предстояло явно долго.***
Центр столицы во многом действительно напоминал научно-исследовательский комплекс с множеством корпусов. Впрочем, когда-то это и правда был научный центр, где двое ученых впервые совершили прыжок через время и пространство. А сейчас в одном из залов, пропахнувшим хлоркой и ещё какими-то чистящими средствами, вокруг большого круглого стола восседал весь Верховный Совет в полном составе и ещё несколько приглашенных лиц, в числе которых был и герцог мира Снов. Были заняты все места кроме двух центральных кресел у окна, всегда остающихся пустыми. Изредка Лукас кидал на них тяжелый задумчивый взгляд. Император слабо вникал в слова остальных членов совета, сейчас его больше занимало отсутствие княжны и подозрительное молчание Билла Сайфера. Посыльный тоже не возвратился обратно и предупреждений о возможном опоздании никто из подчиненных не получал. Могло ли случиться что-то серьезное? И все же когда пятый советник заговорил за княжеский престол, Лукас вынырнул из своих мыслей. — Никогда ещё дева не восседала на троне Северного княжества. Для народа это будет самый настоящий шок! — пятый советник обрел бессмертие позже всех и был практически стариком, имевшим привычку приглаживать свою длинную бороду, как например сейчас. — Княжна по чародейским меркам ведь совсем малышка… Ну что эти сто сорок лет для нас? Так — одно мгновение, — женщина в длинном шелковом платье благородного фиолетового цвета всплеснула руками. — Будь у князя Сварга сын или хотя бы приемник… — Или успей он выдать княжну замуж, — глухо закончил старик. — А что если и замуж… — Только владелец синего огня может запускать Темный Горн, — Лукас подпер лоб и несколько секунд смотрел в стол. — Чародеев то таких много, а вот сил хватит далеко не у каждого. — И ради этого вы вызвали меня сюда? — весь совет разом посмотрел на чародея в цилиндре и желтом пиджаке, ярко контрастировавшего на общем фоне. Лукас сжал челюсть так, что заходили желваки, но после неловкого кашля оракула, он смог выдавить вежливую улыбку. — Мистер Сайфер, вы понимаете о чем речь? Мы ведь говорим о монархии… — Не вам говорить о правилах передачи трона, восьмой советник — все присутствующие уже знали эти насмешливые ноты в голосе. — Вы ведь совсем недавно сменили предыдущего и мало чего знаете… — Давайте вернемся к вопросу девяносто восьмого измерения, — чувствуя куда идет разговор, оракул резко оборвала Билла. Странно, но восьмой из совета похоже вовсе не отреагировал на слова герцога. Словно знал, что он скажет. — Пожалуй. Так на чем мы остановились? Ах да, княжна Морена вне всяких сомнений плоть от плоти князя, но… Уважаемый Совет, вы ведь понимаете, что девчонка на троне — это прямой путь к падению? В конце концов, под моим управлением процветают уже четыре измерения. Не кажется ли вам, что было бы разумным передать Северное княжество в мое распоряжение? Да и к тому же, моих способностей хватит, чтобы запустить Темный горн, — Билл не замолкал ни на секунду, не обращая внимания на изумленный взгляд императора, направленный в сторону двери. В один момент даже оракул начала демонстративно кашлять, еле заметно наклонять голову к выходу, пытаясь остановить герцога, но куда там! Билл заливался как соловей, несмотря на явное напряжение окружающих. — То есть, вы хотите сказать… — тихо проговорил Лукас, когда чародей сделал короткую паузу в своей речи. — Я хочу сказать, что я имею полное право взойти на престол Северного княжества. После этих слов свет в зале несколько раз предупреждающе мигнул. Все кто находился в помещении почувствовали странный мороз по коже. Лампы резко погасли, погрузив комнату в темноту. Даже свет из окна значительно потускнел, словно окно завесили темной полупрозрачной занавеской. Двустворчатые двери резко распахнулись налетевшим порывом зимнего ветра по залу, медленно, как стелющийся дым, заскользили тени. В коридоре же стояла непроглядная темень от черных облаков, заполнивших собой все пространство дальше кабинета. Среди них едва проглядывался жутковатый высокий тонкий силуэт, который уж никак не мог принадлежать человеку. Прежде чем Билл успел что-либо сказать или сделать, прямо перед ним в стол с хрустом вонзилась черная металлическая коса с теневым напылением. В клубах теней недобро вспыхнули два ярко-голубых огонька. Во рту у герцога мгновенно пересохло. — Билл Сайфер… — голос фигуры в коридоре оказался шипящим и хриплым, но слышно его было, кажется, во всех уголках здания. Он словно звучал в голове, глуша любые другие мысли и вгоняя в абсолютную панику. — Предатель! — из теневой занавесы плавной походкой вышла никто иная как сама Смерть. Высокая, тонкая, похожая на скелет, обтянутый кожей в черных длинных одеждах, шлейфом тянущихся откуда-то из коридора. Длинные прямые волосы темным водопадом спускались до самого пола, концами растворяясь среди теней, они частично спадали ей на лицо, но даже сквозь пряди было видно как злобно горят глаза княжны. От смерти веяло морозным холодом и чем-то сладковатым. Так пахнет разлагающееся мясо, в первые секунды, когда рецепторы ещё не успевают распознать трупную вонь. Стоило Смерти махнуть костлявой рукой, как коса сама вырвалась из стола и вернулась обратно к хозяйке. Морена сжала оружие, с яростью глядя на герцога. — Княжна… — Билл вроде немного оправился от шока и все же решился заговорить первым. — Закрой рот, — звучавшее в сознании шипение окутывало разум точно метель холодной февральской ночью. И хотя температура в помещении была вполне терпимой, многие из чародеев стучали зубами, чувствуя нестерпимый холод. — Убийца! — Княжна Морена, — полушепотом произнес восьмой советник. — Вы уверены в своих словах? Это серьезное обвинение… — Думаете я вру? Я видела остатки его магии. Сами взгляните, — Морена потянула тонкую тень со своей головы, ранее походившую на прядь волос. Материя свернулась в маленький серый клубочек и засветился синим. В шаре, походившем на серое стекло, отчетливо были видны покои князя. Как раз такими, какими их обнаружила прибывшая полиция. Только судя по часам на стене и телу, распластавшемуся посреди комнаты в луже крови, до её прибытия было где-то около получаса. Но была и ещё одна деталь, на которую было сложно не обратить внимание — множество голубоватых энергетических пятен в пространстве у окна… — Это ничего не доказывает, — герцог чуть отодвинулся от стола, но похоже сбегать ещё не собирался. — У вас ведь тоже дар синего огня, княжна. — Ты кое-что обронил, герцог Снов, — Смерть раскрыла сжатую до этого ладонь, демонстрируя всем небольшой синий камень. — Не покажете ли свою левую руку? — с усмешкой чародей положил кисть на стол. Перстень оказался на месте. Морена хищно улыбнулась. — Раз северный самоцвет настоящий, не возражаешь, если я распечатаю способность моих слуг к проклятиям? Билл ничего не ответил. Только поднялся со стула, снял с головы цилиндр, чтобы стряхнуть несуществующую пыль и вернул его на место. Затем поправил пиджак на плечах и ласково глядя на сестру произнес: — Memento mortis, Bella.³ В здании правительства империи прогремел взрыв. Стеклянные витражи с потолка и окон искрящимся дождем посыпались на пол, впиваясь в кожу тем, кто не успел заслониться магией. Когда все стихло и пыль улеглась, Билла в здании, разумеется, уже не было. Да что уж говорить про здание, если его присутствие не ощущалось в этом мире вообще. Герцог мира Снов сбежал. — Верховный Оракул, — Лукас, явно не ожидавший такого развития событий как раз попал под осколки и сейчас вытаскивал острые кусочки из рук и шеи. — Отправьте в мир Снов отряд для ареста. — Ваше императорское величество! — кто-то из охранников вбежал в кабинет. На темно-зеленой униформе поблескивал серебряный жетон с перевернутым треугольником — из портального отделения. — Ряд центральных порталов перестал функционировать. Похоже их заблокировали с той стороны! — Сколько? — Больше ста… Наверное. Что прикажете делать? — император с шипением извлек последний особенно крупный кусок и пережал кровоточащую рану. — Погодите, — за это время Морена приняла чуть более человечный вид и уже не так пугала неподготовленную охрану, сбежавшуюся к Совету. — Где восьмой советник? Где доктор Альбус? — Удрал, гад, — сухо отозвался Лукас. — Он мне сразу не нравился. Ну конечно, едва ли в одиночку можно было организовать такой зрелищный побег. — Ваше величество, — видя, что кровь всё не желала останавливаться, а Лукас все никак не применял магию, оракул осторожно прикоснулась к порезу, мгновенно стягивая его. — Каковы ваши распоряжения? — Слушайте мой приказ, — Лукас выпрямился и одним движением материализовал из воздуха пергамент с печатью. — Срочно мобилизуйте все войска оставшихся миров, кроме промышленных. С этого момента в империи введено военное положение. Мир Снов поднял мятеж. — А что с Темным Горном? — осторожно поинтересовалась вторая из совета. — Ах да, горн… Княгиня Морена, поздравляю вас с вступлением на трон, он ваш по праву. Я сегодня же выпущу распоряжение. Можете отправляться обратно. — Благодарю вас Император, — теней в зале стало значительно меньше. — Разрешите помочь вам? — Ваше измерение — важнейший производственный центр. Вам не обязательно участвовать в этом. — Напротив. Наша армия обучена не хуже солдатов империи и все северяне устойчивы к теневому проклятию. К тому же, у меня теперь личный интерес. — Бэлла, — Лукас задумчиво выглянул в пустую раму окна на площадь перед зданием. — Думаю можно больше не разыгрывать спектакль, мы все знаем сколько вам на самом деле. Скажите, это правда что вы в одном из перерождений стали генералом? — Да, два перерождения назад, а что? — Да так, — странная улыбка возникла на лице императора. — Личный интерес.