Без сожалений

Затем настал день, когда плотину прорвало. Мою плотину. И я не ожидал этого. Это был плохой день: стресс на работе, перепалки с парнями в Вуди, никого стоящего для охоты. И никаких признаков Джастина. «Где же он, чёрт возьми, когда он мне нужен?» — с раздражением подумал я, когда понял, что не видел его всю ночь. Было начало недели, так что никто и не собирался идти в «Вавилон» что, по правде говоря, и к лучшему, ведь мы и так почти не разговаривали. Я отмахнулся от всех, даже не предложил никого подвезти до дома и позвонил Джастину, когда вернулся в лофт. — Где ты был сегодня вечером? — сорвался я. — У меня были занятия допоздна, — быстро ответил он. И я подумал: «Ну да, конечно. Наверное, трахался со своим сокурсником». — Приезжай ко мне, — приказал я. Услышав свой резкий гневный тон, я задумался, почему он всё это терпит. Чувство вины, — ответил я сам себе, наливая «Джим Бим» и одним махом, выпивая его. Вот почему он это терпит. Избавляется от чувства вины. В памяти вдруг всплыло всё, о чём я не думал месяцами. О тех неделях, когда я наблюдал, как Джастин влюбляется в другого, не имея смелости сказать мне об этом. Я дал ему чёртов шанс. Я дал ему много шансов признаться. А он так и не сделал этого. Взял мои деньги, жил в моём доме, делил со мной постель и притворялся… Притворялся! И даже сейчас я уверен, что именно это возмутило меня больше всего. Притворялся, что всё ещё хочет меня. Я выпил ещё один стакан виски. К тому времени, как он открыл дверь, я уже пил третий. И был в ярости. Сначала он не заметил меня, сидящего на диване в темноте и наблюдающего за тем, как он тихо вошёл в лофт. Обычно я ждал его в постели. Он снял ботинки и направился в спальню. — Куда-то собрался? — спросил я из темноты. Холодно и угрожающе. Он сразу понял, что попал в беду. Он замер и пристально посмотрел меня. — Я не думаю, что мы сегодня пойдём в спальню, — сказал я, вставая и медленно приближаясь к нему. Он сделал шаг назад, затем остановился и попытался встретиться с моим ледяным взглядом. Мне не составляло труда смотреть на него. Растущий страх в его глазах притягивал меня. — Брайан, прости, но что я сделал? — неуверенно спросил он. — Ты прекрасно знаешь, что ты сделал, — из-за виски в голове всё расплывалось. Образы Джастина, пытающегося проскользнуть мимо меня в душ. Итан. Вечеринка в честь «Гнева». Воспоминания, от которых я отгораживался месяцами, вернулись. То, что я делал ради него. Вещи, которые я никогда ни для кого не делал. Его требования. Его недовольство. Его отвержение. Внезапно я вспомнил тот момент на вечеринке в честь «Гнева» когда он ушёл с Итаном. Я даже не подозревал, что помню это. Видимо, я полностью подавил это воспоминание. Я знал, что произошло той ночью. Мне даже не нужно было, чтобы кто-то рассказывал мне об этом на следующее утро. Я проснулся с этим знанием. Но я никогда не возвращался к этому воспоминанию. Может быть, это было похоже на избиение Джастина, когда речь идёт о чём-то настолько травмирующем, что наш мозг просто отключается и отвергает весь этот опыт. И я понимал почему. Боже мой! Я почти покачнулся от силы этого воспоминания. Полное публичное унижение. Как будто было недостаточно разбить мне сердце, предать меня. Сказав этим, что всё, что я для него сделал, не имеет значения… Он должен был ещё и унизить меня перед всеми моими друзьями, уйдя из моей жизни прямо на вечеринке, которую я устроил для него. Я опёрся на спинку стула, чтобы удержаться на ногах. На мгновение показалось, что я могу упасть в обморок. Джастин смотрел на меня. Он ещё немного отступил назад и теперь прижимался к стене. Он, должно быть, видел, что творится у меня в голове. — Ты не мог, чёрт возьми, просто бросить меня. Правда, Джастин? — голос у меня был таким тихим, что я не был уверен, услышал ли он мои слова. Но я слышал, как у него перехватило дыхание, так что, наверное, услышал. — Ты не мог просто сказать мне, что влюбился в другого. Тебе было позволено это сделать. Я бы не стал тебя за это винить. — Я… — Чёрт, я бы даже благословил тебя! — мой голос теперь звучал сильнее. — Я бы сказал: «Попробуй, а если ничего не получится, дай мне знать». — Боже, как бы мне хотелось сделать именно так, — вдруг выдохнул он. — Вместо того чтобы… что? Ты нарушил все возможные правила. Ты хотел получить всё и сразу. Ты пользовался моей поддержкой, моими деньгами, моей постелью, даже когда уже был на полпути к выходу. Ты нарушил все свои СОБСТВЕННЫЕ правила. Я сделала шаг к нему. Теперь у него была причина бояться. В тот момент казалось, что я могу сделать с ним всё что угодно. Его глаза расширились, когда он увидел, что я зловеще приближаюсь к нему. Но он не отступил. — А хочешь кое-что знать? Я, блядь, никогда не нарушил ни одного из твоих драгоценных правил. Я следовал им всем, каждый день. Да, я знаю, что во многих вещах я облажался, но не в этом. Я делал то, что ты хотел. Это ты не следовал правилам. Он не смог выдержать моего взгляда. На секунду он опустил глаза, но снова поднял их. Они были влажными. Он плакал. Мысль о его слезах только ещё больше разозлила меня. — Не смей начинать передо мной эту комедию! Я не хочу видеть твои грёбаные слёзы. Ты сделал свой выбор. И твой выбор был — уйти от меня прилюдно. Неужели ты думаешь, что я забуду об этом? Он сделал рваный вдох, моргнул и едва заметно покачал головой. — Я не знаю, как бы ты смог это забыть, — прошептал он. — И теперь ты думаешь, что я собираюсь трахнуть тебя? — я уставился на него. В этот момент я действительно не мог поверить в то, что я когда-то мог это сделать. Мне захотелось выбить из него всё дерьмо. — Я должен был бы надрать тебе задницу, а не трахать её. Он снова вздохнул, едва заметно кивнув. — Я знаю. — Тогда вали нахуй отсюда. Последовала пауза. Джастин не двигался. Он пристально смотрел мне в глаза. Он пытался понять, серьёзно ли я это говорю? Или умолял меня передумать? Мне было всё равно. Я просто не мог поверить, что он осмелился не подчиняться мне. Сейчас из всех возможных моментов. Мой гнев перешёл все границы. Я поднял руку ладонью, а не кулаком, но чувствовал всю силу, с которой она должна была соприкоснуться с ним. Я видел страх в его глазах, как он начал вздрагивать и отступать. А потом вдруг он остановился и замер, ожидая. Возможно, меня спасло удивление. Что бы это ни было, я остановился. Опустил руку и отступил на шаг назад. — Убирайся отсюда, Джастин. На этот раз он склонил голову в знак подчинения, оттолкнулся от стены и попятился к двери. Он, не замедляя шага, схватил свои ботинки, распахнул дверь и вышел. Я остался стоять на месте, ещё на секунду переводя дыхание. Потом налил себе ещё выпить, прошёл в спальню и рухнул на кровать.

* * *

К утру мой гнев рассеялся, но мрачное настроение оставалось ещё долго. Я благодарил Бога за то, что обошлось без насилия. Мне снова удалось избежать волны ненависти к себе. Но на этот раз долго подавляемые воспоминания оставались со мной, и их было трудно игнорировать. Несколько раз я давал им волю, лёжа без сна в темноте. Надеясь, что таким образом мне удастся развеять их силу. Это всё равно, что давить на открытую рану так сильно, как только возможно, пока боль не утихнет. Не знаю, может быть, со временем это и сработает, но на это потребуется больше времени, чем я готов был потратить сейчас. И всё же мне пришло в голову, что, наверное, хорошо, что на этот раз мой мозг не отключился полностью. Ничего удивительного, что после этого у меня ещё некоторое время не было желания звонить Джастину. Через пару ночей я снова начал видеть его вдалеке, нервно озирающегося по сторонам. Я заметил, что каждый раз, когда мой взгляд случайно останавливался на нём, он всегда опускал глаза. Раньше он так не делал. Прошло, наверное, недели три. Я по-прежнему не предпринимал никаких попыток связаться с ним, когда он сам позвонил мне. — Брайан, — сказал он дрожащим голосом, когда я взял трубку. Я с усмешкой посмотрел на телефон. — Что тебе нужно? Он хрипло выдохнул: — Пожалуйста, не вешай трубку. Я займу всего минутку твоего времени. — Тогда вперёд. Он сделал глубокий вдох. — Брайан, мне так жаль. Я заслужил всё, что ты говорил. И я это знаю. Я не буду оправдываться, мне нечего сказать. Просто… Пожалуйста, Брайан, я умоляю. Только, пожалуйста, не прекращай того, что ты делал. Ты имеешь полное право злиться, я это понимаю. Но пожалуйста, не позволяй этому помешать тебе трахнуть меня, когда ты захочешь. Если ты когда-нибудь снова захочешь… Пожалуйста, не позволяй этому остановить тебя. Пожалуйста. Я горько рассмеялся. — Я не уверен, хочу ли я этого снова. — Я понимаю, — его голос понизился, и внезапно он зазвучал спокойнее, менее отчаянно. — Я не знаю, почему бы ты захотел этого. Ты прав, тебе следовало бы надрать мне задницу, — он снова зазвучал нерешительно. — И ты знаешь, что можешь это сделать, если захочешь. В любое время. Я не буду сопротивляться. Он замолчал. Я сжал пальцами переносицу, отрицательно качая головой. Что, чёрт возьми, я наделал? Что я делаю? — Просто, пожалуйста, не думай, что ты не можешь меня трахнуть только потому, что злишься на меня. Потому что ты можешь. Как я уже говорил тебе, в любое время, в любом месте. В любом настроении. Тебе не обязательно при этом быть милым. Невольно я усмехнулся. Он действительно сумел представить это как-то заманчиво. Моё молчание, видимо, заставило его нервничать. Он поспешил продолжить. — Прости, я не буду больше тебя задерживать. Я просто хотел сказать… Умоляю тебя, не останавливайся. Пожалуйста. Что бы ни случилось. Если тебе когда-нибудь снова захочется трахнуть меня, сделай это. Возьми меня. Хорошо? — ХОРОШО? — повторил я. — Я не думаю, что всё хорошо. Не уверен, что это когда-нибудь будет хорошо. Он быстро сдался. — Прости, я не это имел в виду. Я знаю, что это нехорошо. Просто, мм, я надеюсь, ты не возражаешь, что я позвонил. — Ну да. Время вышло. Я повесил трубку.