перемены.

      Олег по чужим волосам проходится, расчесывая пальцами аккуратно. ему по прежнему стыдно и горестно за то, что произошло буквально час назад, даже несмотря на то, что Дима сказал, что он ни в чем не виноват и позволил оказать помощь даже после такого, не утратив всякого доверия. юноша носом в черную макушку утыкается и запах вишни вдыхает, успокаиваясь. он не помнит, сколько таблеток блокаторов закинул, но точно не мало, чтобы чувствовать себя хорошо и ни в коем случае не мешать возлюбленному, которому сейчас далеко не до физиологических особенностей.       — теперь ты понимаешь, почему в такие моменты все должно быть хорошо и ты не должен молчать?       Шепс, подобно родителю, на протяжении долгого времени объяснял все тонкости идиллий, пытаясь преподнести как можно аккуратнее, но и в тоже время не как для малого ребенка. тем более, когда парень старше тебя на год. и главное отличие Димы от ребенка в этот момент заключалось в том, что он тяжко не вздыхал, а внимательно слушал, поблескивая карими глазками, которые горели неподдельным интересом узнать, как все должно быть. в конце монолога татуированный головой кивает на чужой вопрос положительный и поудобнее устраивается, пока под другим боком Фоукс сопит тихо, поджав своей тушей.       — все таки, мне стоит завтра уехать, — тихо выносит свой вердикт Шепс, поглаживая второй рукой по спине сквозь ткань футболки.       Дима хмурится. он не успел толком привыкнуть к вечному одиночеству, которое скрашивает любимый питомец, поэтому не хочет терять такую возможность, как делить совместный быт и дом он не хотел. слишком сложно находиться с собой тет-а-тет, тем более, когда постоянные тревожные мысли преследуют и есть возможность сделать то, на что люди становятся готовыми после месяцев или даже лет отношений.       — нет, — кратко и уверенно говорит Матвеев, даже не глядя в чужую сторону и усом не поведя, — я хочу, чтобы ты ко мне переехал, — так же уверенно без лишних колебаний добавляет тот, прежде чем повисло молчание.       Олег брови приподнимает в удивлении, а затем изгибает. он знал о чужой решительности не по наслышке, но создавалось впечатление, что юноша, который весь из себя свободолюбивый и вольный, прямо сейчас торопит события настолько сильно, что вселенная пребывает в шоке. не было на его веку еще опыта в виде отношений, которые развивались бы так стремительно. даже несмотря на свое крайне неустойчивое положение, ему кажется, что всему свое время, но чужой голос звучит слишком убедительно. только вот, одно но: сегодня они уже поторопились, поэтому расхлебывали последствия на протяжении всего вечера.       — Дим, ты точно уверен? — с опаской спрашивает Шепс, желая глянуть в чужие глаза, — это было бы прекрасно, но тебе не кажется, что мы куда-то торопимся? а как же период постоянных свиданий и гуляний за ручку?       Дима тут же голову поднимает с неодобрительным взглядом. чужие слова очень грубо звучат, словно, не просто обычный вопрос задают, а говорят о том, что не хотят. конфетно-букетный период можно провести и во время деления совместного быта, поэтому особых проблем не видел. слишком сильно привык постоянно находиться с кем-то, что просто жизни не представляет без этого. вдобавок ко всему, полную защищенность чувствует. даже несмотря на то, что Филипп явно побоится сунуться хотя бы на территорию жилого комплекса, где проживает татуированный, паранойю это не особо сильно останавливает.       — уверен, свидания можно и живя вместе устраивать, — начинает отстаивать свою позицию Матвеев, — а ты не хочешь? — более поникшим голосом спрашивает он и губы поджимает, чужого ответа дожидаясь.       этот пронзительный взгляд заставляет по телу Олега мурашки побежать. естественно, он не это подразумевал своими словами, но по чужой интонации и выражению лицу понимал, что омега не особо сильно рад его сомнениям. просто, все это выглядит так, словно они торопятся и пытаются обогнать жизнь, чтобы как можно быстрее окунуться в пучину подземного царства, успев осуществить все, будучи молоды и красивыми.       — не в коем случае, Дим, просто… — начинает альфа, а затем думает, как бы более правильно преподнести, — я привык, что все идет плавно, не торопясь, и думал что ты хочешь точно так же…       — у тебя слишком консервативные взгляды на отношения. почему нельзя поменять привычку и съехаться раньше, а не ходить как дураки несколько месяцев, а может и того больше просто за ручку и видеться по праздникам? — задает вполне логичный вопрос Матвеев, бровь приподнимая.       его сразу же откатывает в прошлое, когда он почти со старшей школы свою жизнь видел только в компании бывшего парня, и естественно, ни о каком совместном переезде речи и идти не могло. но по прибытии в огромную столицу, они держались вместе и никак иначе. может быть, это была больная привязанность, когда вы почти никуда по отдельности не ходили и существовали в этом мире одни, но именно так Дима и запомнил себе совместный быт. не хочет тянуть годами, ведь, он выбрал этого человека, уверен в нем, видит поддержку и не видит препятствий к тому, чтобы находиться всегда вместе под одной крышей.       — знаешь, когда я только переехал в Москву, мы всегда были с Филом вместе. оформляли все документы вместе, квартиру покупали вместе, несмотря на то, что она является полностью моей собственностью, на всякие концерты вместе ходили. да даже работали в одной группе, — начинает рассказ омега, вновь уложив голову, — и даже несмотря на мою сильную неуверенность в этом человеке с годами, я привык, что рядом должен кто-то находиться. и я точно уверен, что хочу, чтобы ты переехал ко мне, посуди сам: ты живешь с братом, и даже если Саша тебе скажет, что ты не доставляешь хлопот, ему будет намного приятнее наблюдать за тем, что ты наконец-то не зелень несовершненнолетняя, а взрослый человек.       Олег слушает внимательно, не переставая по голове поглаживать и почесывать. даже если бы татуированный не привел ему аргумент насчет того, почему они должны съехаться, Шепс бы итак без всяких колебаний исполнил чужую прихоть, просто решил лишний раз убедиться в том, что такое решение было не спонтанным и не было вызвано резким выбросом феромонов и гормонов.       — хорошо, я тебя понял, Дим, — наконец-то переварив чужие слова, отвечает альфа, а затем на время смотрит, — сегодня, конечно, за вещами я не поеду, но завтра обещаю переехать.       Матвеев тут же голову поднимает и в чужие глаза заглядывает, слабо улыбнувшись. сердце быстрее биться начинает из-за того, что ему дали прямое согласие, а внутренний зверек ликует, что теперь, выбранный им человек, будет находиться рядом. юноша приподнимается слегка и к чужим губам тянется, сразу же ответ получая.       — счастлив? — отстранившись первым, лукаво улыбается Олег. а в ответ кивок одобрительный получает, — не думал о том, как фанбаза отреагирует на такой резкий вброс в виде поцелуя без единого намека на отношения?       — а почему меня должно ебать, что думают другие на этот счет? — задает ответный вопрос омега, бровь изгибая, — пусть хоть усрутся, у меня существует только своя правда. только, пара рэпер и рокер звучит не очень. как будто сказка, — а после хихикает тихо.       — не ерничай, — демонстративно закатив глаза и слабо шлепнув по бедру ответил Олег, — отлично смотрится и звучит, просто ты не привык, главный ненавистник рэпа.       они по прежнему не знают, насколько правильно будет их решение и стоило ли вообще так сильно торопиться, но сейчас, пока улыбка и радость такие искренние, стоит наслаждаться моментом.       весь остаток вечера Олег время от времени интересовался у возлюбленного, прошла ли боль после произошедшего, и каждый раз получая получая одобрительный ответ, становилось спокойнее. Шепсу было очень чуждо наконец-то с кем-то делить спальное место, ведь, привык просто отвернуться к стене и спокойно погрузиться в царство Морфея, но эта ночь ему не гарантировала такого. сразу же после погашения света почувствовал, как чужая нога заняла удобное положение на его талии, а татуированное тельце ближе придвинулось, источая легкий холодок от ладоней. к себе поближе притягивает и буквально через несколько секунд тихое мурчание слышит, от которого чужая грудная клетка содрогалась аккуратно.       и все таки, парню по прежнему чуждо видеть Матвеева в таком состоянии. слишком нежный, кроткий и в какой-то степени беззащитный. но это никак не говорило о том, что Дима слаб духом и силой воли. наверное, именно это и притягивало к себе.

*      *      *

      Олег любитель ранних подъемов, привыкнув к ритму жизни жаворонка, но точно знал, что омега такое не поддерживает. готов был до самого вечера, даже если не спать, хотя бы просто нежиться на кровати. и как же юноше не повезло проснуться под чужой рукой, которая рефлекторно сильнее сжимала. на подсознательном уровне парень понимал, что ему желательно подниматься и идти на кухню за подавителями, ведь скоро горсть таблеток перестанет работать. и даже если он уверен в своей сдержанности на все сто, мучиться очень даже не хотелось, поэтому, он попытался за запястье аккуратно взять и отодвинуть, но резкие вошканья заставили вздрогнуть от неожиданности. внимательно наблюдает за чужими действиями и видит, как карие глаза лениво открываются, а растрепанные волосы на лицо падают из-за того, что Матвеев ежится.       — ты что делаешь? — охрипшим от долгого молчания голоса интересуется Дима, слегка приподнимая голову, а затем снова в подушку утыкается, никак не собираясь менять положение.       — доброе утро, — так же тихо говорит Олег, убирая черные прядки, которые в лицо лезли, — встать хотел.       — а время сколько? — двигая носом, когда около него пальцы маячить начали, спросил омега, глаза приоткрыв.       — девятый час, — посмотрев на часы, отвечает Шепс, а затем пальцами зарывается в крашенную макушку, почесывая.       — совсем дурак в такую рань вставать? — хмурится Матвеев, а после ближе к чужому телу жмется, чтобы доспать и не потерять сон.       — я всегда так просыпаюсь, дорогой, — с капелькой издевки говорит альфа.       юноша взгляд переводит на проснувшегося пса, который сегодня был вынужден спать на своей лежанке, а не на второй половине кровати, явно негодуя тому, что татуированный выбрал непонятного гостя вместо верного питомца. смотрит, как Фоукс поднимается со своего места и с цоканьем когтей к закрытой двери подходит, начиная скулить и скрести дверь.       — Дим, твой пес что-то хочет, — докладывает юноша, переводя взгляд на возлюбленного, который жалобно простонал.       — гулять он хочет, — бурчит Матвеев и на локтях приподнимается, смотря на собаку, которая грустными глазками-бусинками на хозяина смотрит, — давай ты с ним погуляешь?       — не думаешь, что он загрызет меня?       — вот как раз и проверим, загрызет или нет.       — если ты так уверен, можем проверить, — предлагает Олег, а после хлопает себе по грудной клетке, предлагая татуированному уложить голову.       Дима беспрекословно соглашается с чужим предложением, а затем зевок сдерживает, глаза протирая. чувствует, как под домашнюю футболку горячая ладонь лезет и начинает по пояснице поглаживать. на таком контрасте мурашки бегут по спине.       — сегодня ничего не болит? — решает в первый раз за день поинтересоваться Шепс, глаз не спуская с чужого лица.       — мышцы побаливают, — отвечает омега, на псе взгляд фокусируя.       он до сих не может поверить в то, что все произошедшее вчера – не сон и очень даже реально. только сейчас приходит полное осознание отношений и того, что сегодня они съедутся. сразу же что-то родное в груди ощущается, словно, именно так все и должно быть. все диалоги помнит в полных деталях, словно все произошло пять минут. наверное, именно так и должно быть? это чувство окрыленности, влюбленности, искренности. это все должно быть в здоровых отношениях и напоминать о том, что татуированный умеет любить. это чувство живот тянет, но в тоже время слегка болезненно отдает, словно дергает за тоненькие ниточки.       парень первым с кровати лениво поднимается, понимая, что доспать не получится, так как ему еще и возлюбленного собирать с собакой на прогулку, дав ценные указания. и как бы странно это не звучало, нужно хотя бы пять минут тишины в одиночестве, чтобы переработать у себя в голове все то, что случилось буквально за сутки. даже грандиозный концерт ушел на второй план. и на самом деле, о своем последнем решении он ничуть не жалеет. даже если мог показаться избалованным ребенком, который получает все, что хочет и в случае отказа начинает истерить, он по прежнему остается довольным.       — Фоукса с поводка не отпускать, на дорогу не выбегать, с другими собаками не контактировать, слишком много ебанутых на весь двор, — говорит Дима, поудобнее утягивая ошейник, чтобы не давил.       — понял, — кратко отвечает Олег, а затем дожидается, пока юноша поднимется на ноги, чтобы оставить легкий поцелуй на чужих губах, — надеюсь, что через полчаса я вернусь обратно, — а затем ступает за порог в подъезд.       Дима краешком губ улыбается на чужой поцелуй и дверь закрывает, как только видит, что возлюбленный разобрался, как правильно держать за поводок и вести за собой собаку. вздыхает тяжко и до спальни идет за телефоном, пока сердце сильнее биться начинает. и почему же именно так? он не может самостоятельно переварить в своей черепной коробке все, поэтому пальцы уже по экрану мобильника бегают в поисках нужного контакта. Миша. он знает точно, что, чтобы не произошло, этот человек никогда не осудит и не отвернется, оказав поддержку. телефон к уху прикладывает и тревожные гудки слышит, в надежде как можно быстрее достучаться.       «алло, Дим?» — почти сразу же поступает ответ, — «что сегодня за праздник, раз ты мне звонишь не в обед, а бодрячком с утра пораньше?».       — очень смешно, — с наигранным недовольством закатывает глаза старший, зная, что Миша по интонации этот жест поймет.       «да ладно тебе, не дуйся» — отвечает парень, зевая лениво, — «у тебя что-то случилось? что у вас там с Олегом? я вчера так и не встретил вас после концерта»       татуированный нижнюю губу закусывает, интуитивно на кухню двигаясь. он даже не знает, с чего именно стоит начать, чтобы привести диалог в ту сторону, в которую хотелось изначально.       — если говорить вкратце, мы начали встречаться, — спустя несколько секунд молчания отвечает Дима, — мы сразу же решили поехать ко мне после концерта.       теперь молчание повисло уже с другого конца телефона. младший брат переварить пытался всю информацию и после слов «решили поехать ко мне» пазл в голове стал постепенно складываться, не считая некоторых противоречий в виде недоступности рок-звезды и чужого гона.       «погоди-погоди», — пытается разобраться Миша, не до конца проснувшись, — «вы после концерта поехали к тебе? а сейчас где Ол…»       — мы переспали, Миш, — перебивает старший Матвеев, говоря совершенно спокойным и ровным голосом, несколько на то, что нижняя губа дрогнула.       вновь секундное молчание. он чувствует, что в этом спокойствии что-то не так. понимает, что если бы все было чудесно, татуированный не упустил бы возможности поязвить, а сейчас прямо таки притих.       «это… хорошо?», — с вопросительной интонацией отвечает юноша, но сам понимает, что что-то пошло не так.       — это было отвратительно, — перебивает Дима и вздыхает тяжко, переносицу потирая. дурно становится лишь от одного воспоминания, а тело ломить по новой начинает, — я просто лежал как конченная терпила и думал, что все должно адски болеть и нужно просто перетерпеть.       на самом деле, он даже не знает, для чего рассказывает абсолютно все человеку, который никак не связан с его личной жизнью. он просто хочет убедиться, что его слышат.       «Дим…» — жалобно тянет Миша, явно не ожидая услышать подобного.       он желал услышать ехидство, радость, возбужденность из-за того, что татуированный наконец-то нашел своего человека, но явно не то, что ему рассказали.       — все нормально, я попросил его остановиться и мы закончили, — собравшись с мыслями, говорит старший Матвеев и вновь вздыхает тяжко, — Олег очень заботливый и пообещал, что больше такого не повторится. сейчас он гуляет с Фоуксом, а потом вернется домой, заберет некоторые вещи и приедет ко мне. мы решили съехаться.       «съехаться? сразу же?» — переходит на удивление альфа, не понимая, что происходит в этой чертовой квартире.       — да. я уверен в том, что хочу жить с этим человеком и Олег тоже не против. я хорошо все обдумал.       «Дим, я не сомневаюсь в ваших чувствах, просто, самое главное, чтобы ты сам не пожалел. я рад за вас, правда. говори, если что-то будет не так, хорошо?» — с волнением в голосе просит Миша. ему действительно это важно.       — хорошо, — кратко отвечает Дима, начиная ковырять кожу около ногтя от волнения, — спасибо, что выслушал.       «обращайся, Димка», — чуть повеселев, говорит младший.       татуированный трубку сбрасывает и улыбается печально. весь тот осадок, который остался в груди, наконец-то вышел наружу. вновь младший брат вместе с Матвеевым тянет эту тяжелую ношу, разделяя и успокаивая. наверное, он бы уже с ума сошел, если бы не Миша, честно. по логике вещей, советы должен был просить у него брат, а не наоборот, но все в жизни идеально быть не может и Дима не ощущает чувство стыда за это. разное бывает.       только хотел поднять взгляд на настенные часы, как вдруг слышит звонок в дверь. понимает, что Шепс с прогулки вернулся и нет времени переваривать все то, что он вынес из разговора, поэтому, в коридор торопится, чтобы дверь входную открыть.       — ну, как сходили? — с порога спрашивает омега, смотря на слегка вымотанного возлюбленного.       — прекрасно, я бегал за ним только так, — со слабой одышкой отвечает Олег и обувь снимает, передавая пса хозяину, — его раз пять пытались погладить какие-то бабки и дети, я думал, еще немного и они меня трогать начнут.       — такой вариант событий тоже был вполне возможен, — хихикает Дима, отцепляя поводок и отправляя пса в ванную, — ты во сколько поедешь до Саши?       — честно, не знаю. может быть, часам к двенадцати, — пожимая плечами, задумывается тот.       Шепс к татуированной фигуре подходит, укладывая руки на неприлично тонкую талию и оставляя поцелуй на скуле. почему-то даже после вчерашнего боится коснуться, вдруг, вновь боль причинит? видит, как из под растянутого горлышка футболки торчит участок бледной кожи, который засосами бордовыми покрыт. помнит же, что его рук дело.       Матвеев глазами хлопает, когда широкие ладони чувствует. руками чужую шею обвивает и ближе жмется, желая тепло ощутить. он ни на секунду не сомневается, что его любят и ценят, но на подсознательном уровне хочет вновь увидеть и почувствовать это, даже если вчера толком не получилось. он хотел бы спросить что-то касательно их разговора, но вместо этого к губам тянется, тут же ответную реакцию получая. ему просто нравятся эти чувства, которые всегда были заблокированы из-за нездоровости старых отношений. даже представить себе не мог, что можно чувствовать себя так хорошо. можно быть просто любимым и не обязательно давать что-то взамен, хотя эта тяга сама по себе появляется, без какого либо принуждения. чувствует, как чужие руки окольцовывают и ближе к себе тянут с такой нежностью, словно перьевого одеяла касаешься. татуированными пальцами зарывается в волнистые волосы, сжимая и оттягивая слегка, слыша тихий рык в поцелуй. больше играть с огнем ему не хочется, да и всякое желание отпало заходить дальше обычных поцелуев, и самое главное, он уверен, что от него большего не потребуют, пока не даст согласия.       — слишком непривычно видеть такую мягкость, — говорит Олег, первым отстраняясь. чужой щеки касается носом и потирается о гладкую кожу, улавливая тонкий запах свежей вишни.       — наверное, тебе стоит привыкать, — отвечает Дима, добровольно подставляясь под чужие касания, — но не мечтай, что подъебы закончатся.       — без них бы слишком скучно жилось, — крайне спокойно отвечает альфа, и напоследок, прежде чем выпустить из объятий юношу, проводит рукой по пояснице несколько раз, — пойдем, твой пес уже заждался тебя.       у юноши живот скручивает тугим узлом от такой мягкости и нежности. Шепсу до сих пор кажется, что он не достоин всей той настоящей любви, которую ему омега показывает, особенно, после вчерашнего. он благодарность выразить хочет просто за то, что чувства оказались ответными и ему не суждено страдать в одиночестве.

*      *      *

      Олег ключи в дверном замке проворачивает и в квартиру заглядывает. в зале работает телевизор, а это значит, что Саша дома. скорее всего, у него слишком много вопросов, только вот, он не мать, чтобы за братом носиться, как за малым ребенком.       — Саш, я дома! — оповещает альфа и слышит шарканье тапков о линолеум.       — привет, Олеж, — появляется в поле зрения старший Шепс и улыбается по доброму, по родному, — а где ты был всю эту ночь? голодный?       Олег мнется слегка, не зная, с какого момента ему нужно рассказать. каждый вечер он делился с братом абсолютно всем за кружкой чая, но за последнее время во всей этой беготне с документами и концертами позабыл признаться, что в любви с головой погряз.       — тут такая история долгая… в общем, сейчас расскажу все. у Димы я был, — проходя в ванную, кратко говорит тот, видя, как свет настоящий глаз пробивается под призмой стеклянный линз.       — у Димки? — с легким удивлением переспрашивает старший, словно не расслышал. да и очень сомнительно звучит такая ночевка, когда от брата пасет феромонами за километр, а в кармане пачка подавителей лежит, — ты мне в последнее время ничего про него не рассказывал…       — я просто сильно забегался, — оправдывается Олег, из ванной выходя, — ставь чайник, если будет рассказ, длиною в вечность…       старший головой одобрительно кивнул, на кухню отправляясь. его действительно пожирали вопросы насчет того, что происходит у младшего брата на личном фронте пустоши. и пустоши ли вообще? он помнит, с каким трепетом юноша рассказывал о татуированном парнишке, о том, как приезжал к нему на день рождение, о том, что чувствует связь, которую трудно объяснить.       Олег сразу же за кухонный стол присел, где Саша расположился ранее. это место из года в год становится роднее и теплее. готов часами сидеть за этим столом, даже если кружки останутся пустыми и глаза будут слипаться. он не чувствовал такого умиротворения в родительском доме на протяжении всей своей жизни, сколько здесь ощущает. он уверен в том, что старший брат – не просто человек в его жизни, а одна из главных фигур. приютил под свое крыло, пережив пубертатный период, который прошел в старших классах, оставшись там. чувствует даже какую-то печаль из-за того, что покидает природнившуюся за долгие годы квартиры, но не менее счастлив тому, куда и с кем отправляется на следующий этап взрослой жизни.       он вздыхает тяжко и пытается все свои мысли воедино собрать, чтобы получился цельный рассказ, а не обычные обрывки воспоминаний. продолжает с трепетом говорить о том, как последние несколько дней думал об этом человеке и о взаимности чувств.       — и вчера, прямо на концерте, когда у нас был проигрыш последней песни, Дима первым подошел ко мне и поцеловал, — более смущенно рассказывает альфа, словно этого не увидела целая арена людей. перед братом все равно страшнее, — после этого мы поехали к нему и заночевали. тогда он и предложил мне переехать к нему.       после этих слов Олег с опаской взгляд поднимает, чужую реакцию пытаясь уловить. конечно, он скрыл очень многие детали, не желая заострять внимание на прошлом и не заставлять Сашу волноваться лишний раз, итак наверное после слов насчет переезда встрепенется, а тут и подавно. он не знает, почему с неким опасением посмотрел в чужую сторону, словно перед ним сидит не брат, который в любой момент поддержит, а надзиратель в лице матери. только вот, на чужом лице вместо какого либо отвращения или осуждения улыбка яркая ползет. знал бы младший, как за него рады, никогда бы не поверил. Саша буквально расцветал на глазах от одного лишь влюбленного взгляда брата. кому, как не ему знать про красочность взрослой жизни и истинности. прекрасно понимал чужую тягу к человеку и никогда не отрицал существование той теории, что каждой твари в этом мире есть своя пара, от которой голова будет идти кругом.       — Олеж, я рад за тебя, — сдержанным голосом говорит мужчина, хотя самого изнутри переполняют эмоции, которые ключом бьют, — хочу тебя поздравить, ты определенно истинного встретил. иначе, нельзя объяснить, почему Димка так быстро доверился к тебе, а ты привязался к нему. и в переезде нету ничего катастрофического, а то, я вижу, что ты очень сильно волнуешься. почему?       — просто… как будто все бежит слишком быстро? люди иногда годами встречаются, прежде чем съехаться, а тут сразу же… — нервничает слегка младший Шепс, взгляд на стол опустив.       — Олеж, если все происходит именно так, это значит, что все так и должно быть. кто тебе вбил в голову, что нужно столько времени шарохаться друг от друга, прежде чем заняться общей рутиной? если ты сам уверен в том, что хочешь этого, а Дима уж тем более, то я не вижу никаких препятствий, — отвечает Саша, плечами пожимая, — горестно конечно мне, как твоему негласному родителю, что ты покинешь квартиру, но я не имею права тебя держать. ты взрослый человек, для которого двери этого дома всегда открыты в любой момент. и я уж очень сильно горю желанием увидеть Диму в живую, а не на концертных записях или фотографиях, которые ты мне показал.       младший Шепс все таки взгляд поднимает, улыбаясь неуверенно. слова брата звучат слишком убедительно, чтобы не верить в них. улыбка на чужом лице расплывается медленно, оголяя клыки острые постепенно.       — обязательно познакомлю вас, — пытается сдержать поток эмоций альфа, пытаясь усидеть на месте.       наверное, именно в этот момент он почувствовал настоящую радость от переезда. камень тяжелый с души упал и теперь то он точно понял, что готов, даже если волнение до сих пор есть.

*      *      *

      под чутким руководством Саши Олег стал вещи собирать. изначально, юноша хотел взять лишь несколько вещей и закинуть в сумку, на что старший брат сказал доставать все обратно и принес картонные коробки для удобства. конечно, несмотря на желание мужчины со сбором вещей, альфа заявил, что сам сможет со всем справиться, на что получил тихое хихиканье. Диме успел отзвониться по поводу того, что Саша, по видимому, решил сплавить абсолютно все вещи с собой, поэтому он немного припозднится из-за сборов. несколько часов убил на то, чтобы сложить все аккуратно и уместить по максимуму. конечно, за один раз он не сможет опустошить всю квартиру и избавить ее от своих вещей, но взять больше, чем просто вещи первой необходимости нужно.       привел себя в порядок наконец-то, волосы собрал в хвост и лучше ощущать себя начал. несмотря на то, что на телефон летели сообщения от возлюбленного, появлялось очень много вопросов, чем сейчас Матвеев на другом конце города занят. они еще не успели толком заселиться в одной квартире, а уже тысяча и один вопрос в голову лезет, мешая. конечно, Олегу не привыкать к совместному быту после жизни с братом, но, это ведь совершенно разные вещи? одно дело, когда с партнером живешь, а другое, когда с родным человеком. наверное, в этом наоборот, даже больше преимуществ.       юноша уже такси заказывает, начиная вместе с Сашей спускаться на грузовом лифте с несколькими коробками. в скором времени вернется сюда, только на этот раз с Димой, чтобы мужчина смог воочию увидеть того, кому младший брат своей сердце без остатка отдал. естественно, после звонка водителю, Шепс отписался омеге о том, чтобы тот ожидал его с небольшими коробками, а Саша ненароком подглядел краткий диалог, хихикая в стороне.       — ну все, Олеж, пиши, звони почаще, рассказывай, что да как, — просит старший с улыбкой, но почти сразу же меняется в лице, — ты будешь маме звонить?       Олег в этот же миг помрачнел заметно, став темнее тучи. серые омуты взглядом в фигуру впиваются. честно, он сам ответа на этот вопрос не знает. с одной стороны, это один из самых близких людей в этом мире, но ведь, самый близкий, не значит самый важный?       — наверное. честно, не знаю… — затрудняется с ответом Шепс и вздыхает тяжко, — может быть, если честно, очень сомневаюсь по поводу того, чтобы рассказывать ей что-то, — а после теплую ладонь на своем плече чувствует.       — не бойся, Олеж. просто знай, что ты сам уверен в своих действиях, а остальное неважно.       и вновь чужие слова надежду вселяют, что все будет хорошо. все таки, женщина, которая зовется матерью, находится от него за тысячи километров. и разве можно еще сильнее испортить отношения с тем, что итак не особо горит желанием их восстанавливать?       — я понял, — кратко кивает головой Олег, а после смотрит за подъезжающей машиной желтого цвета, понимая, что пора загружать вещи.       они вновь прощаются с Сашей, прежде чем юноша сядет в машину и спрячется за тонированным стеклом. Шепс вздыхает тяжко, на телефоне сверяя время, которое к восьми близится. до сих пор не понимает, куда весь день ушел, но смотря на коробки, которые влезли в салон, в принципе, начинает понимать. в голове снова мысли копятся, в снежный ком собираясь. кажется, они еще такие молодые, но этих жалкий часов не хватает. слишком скоротечно, убегает как вода сквозь пальцы и остается обычным воспоминанием.       они ведь с Матвеевым еще совсем недавно ходили и скалились друг на друга, стороной обходя и не забывая полить грязью сверху. не понимает, в какой момент лед неприступности треснул и растаял буквально на глазах. за какие заслуги Олег получил этот мягкий взгляд карих щенячьих глаз и крепкие объятья? наверное, уже давно пора понять, что истинность – это не просто сказки для подростков, а что-то реальное, чего действительно можно коснуться и потрогать.       машина останавливается по нужному адресу и водитель терпеливо ждет, когда альфа заберет несколько коробок и перекинет спортивную сумку на плечо, покидая салон машины, вежливо попрощавшись напоследок. Шепс вышагивает вразвалку к подъезду и в нужную квартиру звонит, почти сразу же получая одобрительный звонок и открывшуюся дверь. ему осталось преодолеть небольшое расстояние, всего несколько этажей проехать и откажется «у себя в доме». понятия не имеет, как долго адаптироваться будет, но уверен, что привыкнет. улыбка начинает непроизвольно ползти наверх, когда в нужный карман заходит и открытую дверь видит, за которой удивленный Дима стоит.       — ты почему не сказал, что тащишь с собой такой груз? — недоумевает парень и с дороги отходит, — я бы вышел и помог тебе…       — негоже омегам трудиться и тяжести поднимать, — отвечает Олег, ставя коробки на пол в прихожей, сразу же привлекая внимание пса, — да, Фоукс, теперь будем жить вместе.       Матвеев брови хмурит после слов насчет вторичного пола и руки скрещивает, недовольство показывая всем своим видом.       — и что с того? хочешь сказать, что я слабее и не смогу несколько коробок дотащить? не забывай, что мой первичный пол мужской.       — не в коем случае не хотел такого сказать, — расслабленно говорит Шепс и в макушку целует парня, — просто, воспитан по таким понятиям, что не могу перекинуть свои дела и обязанности на других. не пять лет, сам смогу. не напомнишь, чьи слова? — хихикает альфа.       — повыебывайся-повыебывайся, будешь спать с Фоуксом на полу, — фырчит Дима на чужие слова, но почти сразу же пресекается новый поцелуем, только на этот раз в щеку.       — не буду гневать его величество, а то, у меня итак есть потенциальный враг в виде четвероногого, мне больше не надо.       — видишь в собаке врага и соперника? — изгибает бровь татуированный, наблюдая за чужими действиями.       — соперника, может быть, еще не нахожу, но вот врага... в одну из ночей я точно не проснусь.       — не волнуйся, ничего с тобой не случится. будешь есть? я доставку заказал, а потом можно и разобрать весь твой шмот, — перескакивает с темы на тему омега, внимательно на возлюбленного смотря.       Олег вспоминает их разговор с Сашей, когда старший спросил о том, будет ли он матери звонить и оповещать насчет своих успехов в личной жизни. наверное, спустя долгое время стоит вновь позвонить, спросить, узнать, как дела у родительницы, даже несмотря на немой топор войны, который никто официально не озвучивал, но и не видит этой семейной идиллии.       — буду, только чуть-чуть попозже. звонок сделаю и приду, можешь без меня начинать, — мягко говорит Шепс, а у самого начинает адреналин вырабатываться.       Дима головой одобрительно кивает и на кухню вместе с доберманом уходит, а юноша в спальню заворачивает, телефон из кармана достав. волнуется, до жути волнуется, словно, не родной матери звонить собирается, а президенту. номер находит и с духом собирается, к окну подходя. гудки громкие слышит и внутри сжимается все постепенно, начиная давить на ребра и черепную коробку. он не понимает, чего именно боится, словно, его казнят после этого звонка. а вдруг, не зря боится? слышится холодное «алло?» с другого конца провода и сердце замирает, убегая в пятки. даже не понимает, как лучше разговор стоит начать.       — привет, мам. как у тебя дела? — тихо интересуется Олег, а сам скулеж боязливый сдерживает.       «нормально у меня все. ты по какому поводу звонишь?» — звучит так же холодно с уст Людмилы, заставляя чужое дыхание участиться. разве парень когда-нибудь ей звонил в корыстных целях?       — не по какому, просто хотел поинтересоваться… — отвечает Шепс, пытаясь руки чем-то занять, — мам, я с недавнего времени встречаться начал с любимым человеком, мы решили вместе жить, представляешь?       «ты нашел себе хорошую девушку, которая отговорила тебя от занятия музыкой?» — и кажется, женщину интересовало совсем не чужое счастье.       Олег замер. он не понимает, что говорить в такой ситуации. он может солгать во благо родительнице, чтобы хотя бы понарошку ее ожидания оправдать, но знает ведь, что в любой момент правда вскрыться может. и это будет болезненнее в несколько раз.       — нет… я встретил парня-омегу, его зовут Дима. может быть ты даже видела и слышала его музыку, у него псевдоним «триста шестьдесят шестой», — и он уверен, что слышала.       повисло молчание, которого Олег как огня боялся, особенно, если это был телефонный звонок, когда ты не можешь следить за эмоциями абонента.       «только не говори мне о том, что ты встречаешься с этой блядью татуированной…»       в этот момент чужое сердце было готово остановиться и разбиться на тысячу осколков. внутренний зверь, который и без того метался из стороны в сторону, начал рычать злобно, даже несмотря на то, что это родительца. не позволит говорит подобное в сторону родного человека, которого он выбрал и был уверен на сто процентов. начинал скалиться и желал, чтобы это рычание вылезло наружу вместе с нарастающей агрессией. только, альфа в этот момент сдерживался, лишь бы не заскулить. как же было мерзко слышать то, что родная мать по самым больным местам без особого усилия или сожаления. даже не думала о том, что может сделать плохо. и не особо пыталась думать об этом.       — мам, я люблю этого человека, — тише прежнего говорит Шепс, сдерживая дрожь, которая все тело пробивает, — разве ты не рада, что я смог найти истинного?       «я была бы очень рада, если бы ты все таки поступил в духовную семинарию, милый, а эти слова для меня – пустая трата времени и моих нервов. ты хотел меня еще сильнее расстроить? у тебя получилось…»       — прости пожалуйста, я не хотел тебя расстроить, правда… я не буду тебе больше мешать, прости еще раз, пока, — а после звонок сбрасывает первым, понимая, что не получит в ответ даже простого человеческого прощания.       юноша не знал, что можно было ответить на это. одна и та же пластинка на постоянной основе. он понимает, что если продолжит этот разговор в никуда, точно ни к чему хорошему не приведет. и без того как осиновый лист трясется. в этом слове «мам» было столько боли, сколько не может собраться в целой толпе людей. столько утерянных надежд и детской наивности, что в один момент он станет любимым и желанным. станет не сплошным разочарованием для этого человека, а тем, за кого можно гордиться. и толку то от того, что все эти слова он получил от старшего брата, он хочет одобрения этого человека, теплых объятий, вспоминать родительский дом не как место убытков, а приятный этап жизни.       понимает, что если он дальше продолжит прокручивать у себя в голове весь этот диалог, только разрыдается. не должен показывать свою слабость перед омегой, которая в нем защиту видит. должен просто утихомириться и спокойно выйти на кухню, сев за общий стол и разделить трапезу. только, от одной мысли о еде воротить начинает. слишком ужасно себя чувствует, чтобы хотя бы поддержать короткий разговор и не запнуться, сдерживая выступившие слезы. пытается проморгаться и протереть глаза насухо рукавом толстовки. окно открывает на всю, а у самого ноги подкашиваются, не в силах больше нескольких метров пройти, и то косой походкой.       он просто задается каждый раз вопросом: что он сделал? почему для этого человека Саша является эталоном, лучшим сыном, а Олежа снова остается на заднем фоне, понацепляв на себя весь позор их семьи лишь просто за то, что выбрал профессию души и человека, который заставляет живым себя чувствовать. пытается дышать ровно, но вместо этого хрипот выходит из грудной клетки и тянет за собой отдышку. слишком больно даже вдох полной грудью сделать. но он как мазохист, продолжает вновь и вновь женский голос в голове прокручивать, поскуливая тихо. никакой он не защитник для татуированного, обычный боязливый щенок, не умеющий собственную шкуру защитить. начинает сомневаться не то что в переезде, а во всем смысле своего существования на этом белом свете.       — Олег, ты чего не идешь?.. — осторожно спрашивает Дима, ворвавшись в спальню.       сталкивается лицом с чужой спиной, которая все сильнее и сильнее скрючиваться начинает, но тут же выпрямляется после чужих слов.       — я только закончил говорить, сейчас приду, дорогой, — пытается держать ровный тон голоса Шепс, хоть и понимает, что подрагивает очень сильно.       разворачивается к омеге в пол оборота и улыбается слабо, сдерживаясь, чтобы слезу одинокую пустить. очень надеется, что это только ему кажется, что его трясет из стороны в сторону и на самом деле, он просто сидит ровно. у Матвеева сердце замерло из-за того, когда он увидел стеклянный взгляд, полный слез и чужую расклеянность. он не в коем случае не испытал отвращения или чего-то подобного, лишь сочувствие и непонимание, что могло произойти за эти пять минут, пока он на кухне с псом играл.       — что случилось? — взволнованно спросил татуированный, мельтеша в сторону кровати и присаживаясь рядом на край. чужой щеки касается, бегая глазами по чужому лицу, словно на нем есть ответ на вопрос, — с кем ты разговаривал?       Шепс руку на чужое запястье кладет аккуратно и улыбается слабо, вернее, выдавливая что-то, похожее на улыбку. Диме явно сейчас не до того, чтобы его проблемы расхлебывать и поддерживать, поэтому не хочет загружать лишней информацией. далеко не из-за того, что не доверяет или что-то в этом роде, а потому что накручивать не хочет.       — с мамой, — несмотря на все произошедшее, продолжает с таким же теплом говорить Олег об этом человеке, потираясь щекой о чужую щеку, — просто, немного не заладился разговор.       — Олег, людей не трясет, когда диалог просто не задался, — продолжает встревоженно говорить омега, не отрывая взгляд от серых омутов.       альфа к чужому плечу преподает, продолжая запястье аккуратно сжимать, чтобы не навредить. воздух вдыхает жадно и просто пытается понять, почему вновь провинился и остался крайним.       — она против моей карьеры и отношений. сказала, идти в духовную семинарию и завести себе девушку-омегу, — выпалил юноша, чуть сильнее сжимая запястье и прижимаясь к чужому плечу в поисках тепла.       Дима замолчал на мгновение, пытаясь переварить все. за их долгое общение с Олегом, юноша не слышал ни одного рассказала о родителях Шепса, и теперь, наверное, понимает почему. злость накатывает моментально из-за того, что возлюбленный буквально трясется и зубами стучит из-за обычного звонка матери. так не должно быть. не должен возвращаться после такого в этот мир с тревогой. татуированный руки для объятий распахивает, почти сразу же ответные получая. он чувствует, как они сейчас необходимы Олегу и как сильно он тонет в поиске любви. даже если парень сейчас косым дождем разрыдается, Матвеев лишь ближе к себе прижмет и ни слова не скажет, надо будет нужно.       — Олеж, ты не виноват в том, что не угодил кому-то, — шепчет юноша аккуратно, опаляя горячим дыханием ушную раковину, — ты прекрасен и без этого. самое главное, что ты доволен своей жизнью, — а в ответ лишь тихое и согласное мычание.       татуированный никогда не умел людей поддерживать, особенно, когда это действительно было нужно. он очень хотел передать свою поддержку через слова, действия, прикосновения, но не умеет этого делать так, как и вправду надо. пытается из себя максимум выдавить, лишь бы ни одной слезинки с чужого лица не скатилось.       — и слезы это не признак слабости… — решает все таки добавить Матвеев, как вдруг чувствует, что его начинают на себя тащить.       буквально как плюшевую игрушку Олег за собой тащит омегу на кровать, заставляя рядом лечь. не обронил ни одного слова, просто лег, в крепкие объятья заключив. его по прежнему трясет и ему дурно, но он пытается, правда пытается прийти в норму. в чужой изгиб шеи утыкается в таком же полном молчании, чувствуя, как по бледной коже мурашки из-за чувствительности бегут. Дима на эти объятья отвечает, не требуя взамен каких либо объяснений. он понятия не имеет, какой мозговой штурм сейчас происходит в чужой голове, но если его мнимо попросили ничего не говорить и просто помочь своим присутствием, он не имеет права отказать, лишь к себе поближе притянуть и по голове аккуратно провести.