Страх на уровне генетики

- Солнце, - как можно мягче произнёс я, лихорадочно прокручивая в голове различные формулировки в поисках наименее пугающей, - У тебя очень высокая темпе... - Нет, Арс, нет, не надо укола, не надо, прошу тебя, не надо пожалуйста, Арс! - взвыла Алина, скатываясь с кровати и панически забиваясь куда-то в угол между её стороной кровати и стеной.  Сердце болезненно кольнуло. Я ведь даже ещё ничего не сказал, а она уже в истерике... - Малышка, ты чего, испугалась? Все в порядке, солнышко, ну, иди сюда, иди ко мне, зайка, - я обошёл кровать и в два шага очутился рядом со своей испуганной девочкой, опустился рядом с ней на корточки, нежно заглянул в заплаканные глазки. Было очень больно видеть как человек, которого ты любишь больше всего на свете, видит в тебе угрозу. За свою жизнь я помог многим людям, и большая часть из них были за это благодарны, доверяли мне, ценили оказанную помощь. А девушка, счастье и благополучие которой мне важнее собственных, принимает мою заботу и беспокойство о её здоровье за опасность. И я не обижаюсь, так как понимаю с чем это связано, ведь мы не выбираем себе страхи и фобии. Но все же в такие моменты мне невероятно тяжело, пусть я и не показываю это внешне. Просто внутренне чувствую себя палачом для человека, который мне дороже всех. - Нет! Нет! Нет! - шептала девушка, раскачиваясь из стороны в сторону и уставившись в одну точку. Такая истерика пугала, казалось, любые мои слова или прикосновения просто не будут восприняты. Но я решил все же предпринять попытку, нежно обнял Алиночку, и, не встретив сопротивления, аккуратно поднял и уложил на кровать, накинув на босые ножки одеяло. Жена продолжала тихо плакать, на этот раз уже молча. Я сочувственно погладил её по голове,нежно поцеловал в лоб, почувствовав вновь обжигающий жар, и, решив дать ей время успокоиться, отправился на кухню готовить лекарство. Привычно смешивая нужные препараты я заметил, что руки еле заметно подрагивают. Надо же, не замечал за собой такого... На старших курсах я подрабатывал на скорой, ездил по вызовам и совершенно спокойно ставил инъекции людям, страшно было только в начале, после относился уже спокойно. Но когда дело касается жены и дочки чувствую себя испуганным первокурсником, очень боюсь причинить боль. И это не очень хорошо,ведь волнуясь, мы становимся менее аккуратными. Закончив с литической смесью, я отложил в сторону шприц, налил себе стакан воды и неспеша выпил, стараясь успокоить мысли. Сделав несколько медленных вдохов и выдохов я удовлетворённо отметил, что дрожь в руках ушла. "Так, Арсений, ты нужен Алине спокойный и уравновешенный, способный успокоить и поддержать. Ты не мучаешь её и не делаешь ничего плохого, ты лечишь и помогаешь, ей действительно нужно это". Повторив эту мантру несколько раз я почувствовал, что снова владею собой и готов идти лечить свою жену. Но, когда я хотел приступить к наведению антибиотика, с неудовольствием обнаружил, что последняя ампула лидокаина ушла на Юльку. Остался только физраствор. Что же делать? Можно, конечно, отложить укол до завтра, но это лишнее усугубление самочувствия, лучше начать лечиться сразу. А если сделать на физрастворе... Нет, так поступить точно нельзя. Наконец решение было найдено - уколю жаропонижающее и съезжу в соседний район в круглосуточную аптеку. Откладывать не было больше смысла, поэтому я спрятал за спиной шприц с ваткой и отправился уговаривать своего любимого человека на укол. Как оказалось, этот самый человек уже не плакал, но по-прежнему трясся как листик на ветру, то ли от температуры, то ли от нервного перенапряжения. Бедная моя девочка, просто сердце разрывается от того, насколько ей плохо, как физически, так и морально. - Малыш? - Осторожно позвал я, и Алина подняла на меня испуганные глаза, в которых уже не было ни капли надежды, только боль и обреченность, - На животик ляжешь? - Нет? - уныло ответила Алина скорее в вопросительной, чем в утвердительной форме и столкнувшись с моим сочувствующим, но твёрдым взглядом, тоскливо поменяла решение, - Да... - Умница! Я очень аккуратно солнышко, обещаю, - ласково похвалил я, опустился рядом и притянул девушку к себе свободной рукой, покрывая невесомыми поцелуями ее горячие глазки, носик, губы, - Ну умничка! Ты у меня большая-пребольшая ум-нич-ка! - Жалко, что умничкам тоже нужно делать уколы, - еле слышно пробормотала жена куда-то мне в район ключиц, но я услышал. - Все люди болеют, солнышко, никуда от этого не деться. Мы же не роботы, а живые существа. И уколы это не наказание,  а способ лечения, иногда единственный возможный, - ласково объяснил я, несмотря на то, что эта тема уже не один раз поднималась между нами. Но когда мы имеем дело со страхами и негативными когнитивными установками бывает важно повторять одну и ту же мысль, чтобы она постепенно откладывалась у нас в мозгу. - Я понимаю, но... У меня какое-то убеждение внутри... сидит... как будто, ну... знаешь... что когда ты, ну вот как сейчас например, делаешь укол, то ты ты наказываешь меня за что-то. Как будто если бы я повела себя, ну,  подругому что ли, то укола бы не было как будто бы, - от усталости и плохого самочувствия речь Алины стала тихой, путанной и сбивчивой, но я прекрасно понял основную мысль, которая больно отдалась где-то глубоко в моей груди. - Что ты, солнце! Нет конечно, Алинчик. Если я делаю укол, то я делаю его только для того, что бы тебе стало лучше, чтобы ты не болела. Ведь я очень люблю тебя и хочу чтобы у тебя все было хорошо. Да? - я снова нежно поцеловал свою любимую и продолжил, - Если так рассуждать,  то когда я бы тебя наказывал, то уж наверное скорее бросил одну болеть и не стал ничем помогать, разве нет? А так я очень переживаю, забочусь, стараюсь вылечить и помочь. - То есть, укол это... это забота, а не наказание? - озвучила Алина очевидную для большинства людей, но не для моих девочек, истину. Я мягко улыбнулся и согласно кивнул. - Конечно, солнце. Я понимаю, это может быть неприятно, даже слегка больно, но... Так, нет-нет, сейчас не будет больно! - поспешно добавил я, заметив как паника снова возвращается в глаза моей жены,  - Так вот, но иногда это единственный способ помочь человеку. Я же не брошу тебя мучиться и сгорать от высокой температуры, верно? Я помогу тебе, хоть и понимаю, что тебе страшно. Но я рядом, я все ещё твой любимый человек, который никогда не делал ничего плохого. И ты это прекрасно знаешь. Так? - Да, - прошептала в конец замученная Алина, как маленькая девочка заползая ко мне на колени и прижимаясь ближе. Моё сердце наполнилось нежностью и любовью к этому милому созданию. - Тогда ляжешь на животик, малышка? - еще раз попросил я, молясь, чтобы она согласилась - тянуть больше было некуда, температуру нужно срочно сбивать. - А один укол будет? - подозрительно уточнила Алина, неосознанно вздрагивая при произнесении столь нелюбимого ей слова. - Да, не бойся. Один. Пока... - не стал врать я, но к счастью, супруга не стала цепляться за последнее слово, а медленно и очень нерешительно перевернулась на живот. Естественно, я не оставил это без внимания, и максимально ласково похвалил, - Ну какая же молодец, Алинчик! Умница, солнышко. Спасибо тебе за доверие, моя хорошая. - Только не делай больно, пожалуйста, - сдавленно пропищали откуда-то их подушки и от этой жалобной просьбы болезненно сжалось сердце. Конечно же я сделаю все возможное, чтобы любимая вообще ничего не почувствовала. Надеюсь, так и произойдёт. - Конечно, зайка.  Я сделаю все максимально аккуратно, не волнуйся, пожалуйста. Расслабься, солнце. Подумай о нашем отпуске через месяц, про наше маленькое путешествие. Куда бы ты хотела сходить в Питере? - поинтересовался я, желая отвлечь и расслабить свою максимально зажатую и дрожащую супругу. Пижамные шортики скользнули вниз, ватка нежно прошлась по покрывшейся мурашками коже, - Ты, кажется, хотела по музеям походить, а куда конкретно? Ещё не думала? - Ну, я...я.. может, Эрмитаж и Меньшиковский дворец...Мне в принципе интересна личность Меньшикова, пото... Ай, Аааарс! - я дождался максимального расслабления отвлекшейся Алины и незаметно ввёл иглу, но неприятно пощипывающее лекарство сделать незаметным было уже не в моих силах, - Бо...бо... больно!  Ты же обещал! Я так и зна-зналл- ла, что это больно! - Прости, пожалуйста, солнце,  я очень стараюсь сделать как можно аккуратнее. Просто лекарство такое, - сочувственно отозвался я, ощущая секунды введения препарата как бесконечные часы и видя, как моя девочка начинает снова впадать в панику и напрягаться, чего делать было нежелательно, - Чшшшш, тихо-тихо солнышко, тииихо, все хорошо. Ещё чуть-чуть, совсем чуточку, малыш. Пожалуйста, расслабься, ради меня. Чшшш, тише-тише-тише. Наконец эта пытка для нас обоих закончилась,  я прижал заплаканную девушку к себе и окутал нежными поцелуями и ласковыми словами. Постепенно измученная Алина уснула в моих объятиях, я уложил её спать, накинул легкое одеялко и пошёл проверить Юлечку. Ребёнок крепко спал, температура,  к счастью, больше не поднималась. Ну а мне ничего не оставалось, как собираться выезжать в соседний район в круглосуточную аптеку за лидокаином для антибиотика.