Проверка на прочность

      Этот мудила Аллен подсадил тебя на секс с ним. В самом прямом смысле.       Признавать это совсем не хотелось, но факты — вещь крайне упрямая. Да и понимание этого пришло не сразу.       С началом нового этапа жизни без Аллена в бюро у тебя появилось слишком много головной боли — всплыли новые данные о деле, которое уже давно пылилось в архиве. К сожалению, в самом прямом смысле всплыли. Разбухшие и изуродованные до неузнаваемости. Но трупы оставались трупами, как и то, что было необходимо во всём этом разобраться, и не просто быстро, а очень быстро. Потому что об этих «прекрасных находках» узнали вездесущие журналисты и немедленно принялись обвинять бюро в том, что те не справляются с преступностью. Кто-то из той же альтернативно одарённой братии написал, что на самом деле это жертвы мичиганского маньяка, которые появились только спустя два года после того, как отгремел судебный процесс, всполошивший всю общественность. И было совсем не важно, что престарелый маньяк уже отбывал срок за решёткой. Второй же версией в этой же статье было, что появился подражатель. И что хуже — пока не понятно.       Томсон смотрел с такой злостью, словно журналюги поднагадили ему лично и бросил лишь короткое «Разобраться!», и работа закипела с такой скоростью, что глаз дёргался у каждого первого. Так, чтобы у тебя не осталось времени, чтобы отвлекаться на думы об Аллене. Но то, что ты лишился отличного способа сбросить стресс, не заметить было сложно.       Из-за загруженности ты не мог выбраться в клуб, чтобы потрахаться с другим человеком, так что приходилось развлекаться с собственной рукой. У тебя было максимум тридцать минут перед сном, чтобы хоть как-то прийти в норму. Но дрочка не помогала. Становилось легче минут на пятнадцать, а потом нервозность снова тебя настигала.       Лишаться сна из-за своей ебливости ты не мог, тогда падала твоя концентрация и производительность, а ты никак не мог потерять место самого перспективного агента с дрянным характером. Как на нервах ты не начал снова грызть ногти, осталось загадкой. В подростковом возрасте это превращалось в огромную проблему, когда ты их обгрызал до мяса.       Тогда ты решил воспользоваться тем скромным арсеналом, что приобрёл на сайте секс-шопа. Игрушка помогала, да, сбивала градус накала, но не приносила ни покоя, ни удовлетворения. Тебя всего перекручивало почти так же, как наркомана в ломке. Херово было настолько, что ты готов был на стену лезть. Только толку от этого не было никакого.       И так круг замкнулся: ты не мог сходить в клуб из-за нехватки времени, твой личный дилдак на ножках съебался в ДПД и не подавал признаков жизни, а искусственный не давал нужного эффекта.       Ты ходил и психовал, и, судя по ощущениям, значительно больше, чем до той судьбоносной встречи с Алленом в спортзале. Так что тебя стороной обходили, чтобы ты лишний раз не сдетонировал и даже Перкинс стал значительно чаще поглядывать в твою сторону. Ты неизменно лицемерно улыбался и говорил, что у тебе всё под контролем. Врал, безбожно врал, но тебе не было стыдно.       Новое-старое дело всё затягивалось, количество жертв начинало неуклонно расти, особенно после того, как в нужном месте поплавали водолазы и помогли им всплыть на поверхность. Журналисты кружили стервятниками в опасной близости от правды, которая подняла бы на ноги всю общественность. Приходилось змеёй выкручиваться и лавировать между начальством, которое орало на всех благим матом, требуя результатов ещё вчера, и родственниками жертв, которые уже и не надеялись найти своих пропавших родных. Они штурмовали бюро и обрывали телефоны, слёзно прося как можно быстрее разобраться с убийцей или хотя бы вернуть им тела погибших родственников. Ты чувствовал себя последней сукой, объясняя в сто пятый раз, что тела жертв бюро сможет отдать только после того, как дело закроется.       А ещё ты начинал тихо ненавидеть себя, когда опустошённый падал в кресло и вместо того, чтобы думать, как побыстрее найти решение в этом запутанном деле, начинал подсчитывать, сколько дней не видел Аллена. Это получалось непроизвольно и становилось чем-то вроде традиции: ты воскрешал в памяти его постную рожу, на которой ты заметил улыбку лишь пару раз. Чтобы мысленно в очередной раз сказать, какой он мудила. Затем доставал телефон, открывал пустое диалоговое окно и пялился на его имя, так и не решив, что бы такого ему сказать, что он ещё не слышал. Ты не стал ему писать ни сразу после вашей стычки, ни спустя неделю. Набирать ему длинное сообщение спустя уже три недели было глупо. Наверняка команда Аллена должна скоро вернуться, вот тогда ты и выскажешь в глаза этому мудаку всё, что о нем думаешь и на что он тебя обрёк.       Себе ты объяснял такое желание очень просто — тебе нравилось смотреть за реакцией своего собеседника, когда ты бросал колючие слова прямо в лицо. Нравилось смотреть на поджатые губы и опасно суженные глаза, слышать взволнованное дыхание и понимать, что донёс своё послание, параллельно доведя до ручки. В переписке такого эффекта не добиться.       Что тебе совершенно точно не нравилось, так это сколько места стал занимать этот злоебучий капитан в твоих мыслях. Если ты не думал о деле, то думал о нём. И ты ничего не мог с собой поделать. Это как сказать себе не думать о белой обезьяне, и именно о ней ты будешь думать постоянно.       Отбывающий срок маньяк клялся и божился, что это не его рук дело, что подтверждали и заключения патологоанатомов. А значит, в городе появился подражатель. Ты едва мозг на изнанку не вывернул, раскидывая все известные факты, когда сделал предположение, которое поменяло всё.       Когда вы всё-таки вышли на подражателя, который наслаждался незаслуженной славой, группа Брауна произвела захват безукоризненно, свернув убийцу в бараний рог и выводя из-под самосуда агрессивно настроенной толпы. Ты выдохнул с облегчением.       Томсон крутился перед журналистами, рассказал сухо и сжато, какие все молодцы и что правосудие всегда восторжествует, не зря вы проедаете деньги налогоплательщиков. Ты стоял рядом и старался не сильно широко улыбаться, ибо повод для радости был весьма сомнительный. Вам ещё предстояло проделать кучу бумажной работы, свести все отчёты и засадить ублюдка к его кумиру. Но ты мысленно потирал руки и рассчитывал, что сегодня-таки сбросишь стресс привычным для тебя способом.       На радостях, что дело почти закрыли, шеф дал всем причастным выходной, и ты решил воспользоваться простой и понятной схемой, которая спасала тебя из раза в раз — сходить в клуб. В этот раз тебе хотелось завалить здоровенного мужика, который будет стонать под тобой и подмахивать, как заправская шлюха. Кого-то, кто будет похож на Аллена, чтобы ты уже мог закрыть все грёбанные гештальты и жить спокойно. Жопу ты точно никому подставлять не планировал. Хватит, ты больше в это играть не станешь.       Едва попав в обитель, пахнущую кальяном, потными разгорячёнными телами и разлитым алкоголем, ты понял, что в правильном месте. Только ты успел приземлиться за барную стойку и сделать привычный заказ — бутылку светлого нефильтрованного, — как к тебя подсел женоподобный мальчик. Парнишка активно облизывал губы и стрелял подведёнными глазами, как самый настоящий снайпер. На нём чуть ли не огромными буквами было написано «хочу трахаться», и обычно ты был не против такого развития событий. Но не сегодня. Сегодня ты пришёл в клуб за определённым типажом. Да и парнишка не впечатлил тебя, от него воняло настолько раздражающим химозным запахом, перебивающим собой остальные, что хотелось чихать.       — Прости, малыш, не заинтересован, — он обжёг тебя злым взглядом, но понятливо стёк со стула и отправился искать другого потенциального ёбаря.       Ты хмыкнул на чужое недовольство и выпил почти половину бутылки за раз. Ты не сомневался в своём решении. Сейчас тебе не хотелось щуплого пацана или грудастую девку. Собственно, поэтому ты и пришёл целенаправленно в гей-клуб, хотя цыпочек здесь было предостаточно. Нет, хотелось кого-то, кто имел размах плеч шире твоих и задницу, которой можно забивать бетонные сваи. Такую задницу ты бы с удовольствием поимел. Оставалось дело за малым — найти подходящего кандидата.       В клубе было уже достаточно людей, чтобы устроить кастинг. Ты пристально оглядел зал и зацепился взглядом за нужный типаж. На твоё счастье, такой имелся.       В дальнем от тебя углу сидел огромный мужик, чья лысина блестела словно начищенная. Даже со своего места ты видел, как была натянута тонкая майка на раскаченных грудных мышцах. По возрасту ближе к сорока, он сидел один за столиком только в компании бутылки дорогого тебе Джека Дэниэлса. То, что нужно. Особенно если поставить его раком.       Ты гибко поднялся с барного стула, подхватив бутылку, и направился в сторону заинтересовавшего тебя объекта. Время от времени мужик осматривал всех и каждого, как нищий витрину магазина с голодным интересом. Пока ты шёл к его месту, ты успел решить, что незнакомец не нижний, судя по тому, как он раскачал себе банки, да и повадки у него были как у явного актива.       — Я могу составить тебе компанию? — дежурно спросил ты, усаживаясь напротив не дожидаясь ответа.       Тебя окинули максимально заинтересованным взглядом. И облизнулись. Прекрасно.       Мужик что-то говорил тебе, задавал какие-то вопросы, ты отвечал. Это был настолько затёртый трёп, что ты даже не стал обращать внимания, что конкретно он говорил, ты даже имя его не уверен, что спросил. Он охотно вёлся на твои сладкие речи, вливая в себя алкоголь, как в бездонную бочку. Ты улыбался и облизывал взглядом его фигуру — Аллен бы проиграл этому типу. Наверняка мужик не вылезал из зала, а то и сидел на гормонах — слабо верилось, что такие мышцы можно раскачать без стероидов.       Он проследил за твоим взглядом и без обиняков спросил:       — Хочешь потрогать?       Ты решил не отказывать себе в удовольствии и облапал его бицепс, подлезая пальцами в рукав футболки, давая понять тем самым, чего на самом деле хотел. Наблюдая за мужиком из-под полуопущенных ресниц, ты прекрасно понимал, что тот готов к великим делам. Он влил в себя практически всё, что оставалось в его бутылке, и беспрекословно пошёл с тобой в туалет, когда ты потянул его за руку. От него странно пахло, непривычно, что-то мускусное, но пока тебя это не сильно раздражало, ты готов был потерпеть,       Не задавая лишних вопросов, он опустился на колени и со вкусом стал тебе отсасывать, заглатывая так, что начинал давиться. Одной рукой лапал тебя за бёдра, второй задирал рубашку и касался подрагивающего живота. Ты не мешал ему, позволяя наслаждаться твоим телом. Ему явно нравилось то, что он видел и чувствовал под своими ладонями, и он гортанно стонал, отчего вибрация проходилась по твоему члену и стягивала в животе пружину напряжения только сильнее. Мужик убрал руку с твоего живота и стал трогать себя за член, ты с удовольствием смотрел, как растягивались чужие губы вокруг твоего ствола.       С громким чпоком он выпустил член изо рта и без вопросов повернулся накачанной задницей, совершенно однозначно предлагая себя выебать. Ты был совсем не против.       Потянулся за смазкой, когда новый знакомый схватил тебя за руки, дав только резинку по члену раскатать.       — Не нужно. Давай так. Я готов.       — Развратная шлюшка, — ты шлёпнул его по заднице, и на загоревшей коже проступили красные пятна от ладони.              Ты не нежничая сразу загнал на всю длину, вжимаясь своим бёдрами в чужие, а самого здоровяка прижимая к туалетному бачку. Мужик обнял фаянс как родной. Чужая дырка охотно тебя приняла, плотно обхватив. Ты не дал ему времени привыкнуть, двинулся назад — мужик утробно застонал. Мускусно-цветочный запах усилился, ты задрал голову выше, чтобы не нюхать — запах раздражал и сбивал с нужного настроя. Аллен пах иначе.       Ты разозлился и стал драть его так, что пришлось вцепиться в чужие плечи, чтобы не упасть. Мужик покорно подставлялся.       — Покажи мне себя, — повелительно сказал ты.       И тот без вопросов раздвинул руками ягодицы, чтобы ты мог полюбоваться открывшимся видом того, как член, точно поршень, ходит в растянутой дырке. И ты любовался, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения, что всё должно быть не так. Дэвид не мог бы так себя вести, да он бы тебя своими бёдрами в бараний рог скрутил, параллельно загнав член до самой глотки.       Ты застонал и сорвался на бешеный тем, чтобы избавиться от совершенно не нужных сейчас мыслей.       Тело под тобой подавалось навстречу каждому толчку, одной рукой выкручивая собственный сосок, второй надрачивая себе член. Ты видел широкую спину, бугры мышц и понимал, что мужик сто процентов не вылезал из тренажёрки. При этом оставаясь совершенно неповоротливым, грузным. И не выносливым. Он спустил на пятой минуте интенсивной долбёжки. Ты — нет.       Он развернулся к тебе лицом, опустился на колени, сев на пятки. Потянулся к члену и сдёрнул резинку, а потом стал сосать, как в последний раз. И открыл блядский рот, вывалив язык, позволяя забрызгать спермой лицо. Все эти порнушные трюки сейчас тобой воспринимались так уёбищно, словно ты сам поучаствовал в подобной съёмке. И хоть ты и кончил, но морального удовлетворения получил значительно меньше, чем хотелось бы.       Здоровяк отдышался и пробасил:       — Если хочешь, я и сверху могу. Такую роскошную задницу грех не поиметь, — он облапал тебя за бёдра, как будто бы имел на это право. — Дай мне минут десять-пятнадцать, и я с удовольствием тебя выебу.       Ты покатал это предложение в голове, оно всё ещё вызывало внутренний протест. Так что подставлять свою задницу незнакомцу ты так и не решился, хотя у тебя такая мысль проскочила на крошечную долю секунды. Ты похлопал по щеке с остывающей спермой.       — Спасибо, но я воздержусь. Ты вообще как, норм?       Мужика явно мало напрягало, что он сидит в туалете клуба считай на полу, с чужим семенем на лице. Наоборот, ему словно было в кайф. Словно именно этого он и хотел.       — Да, только отдышусь. Ты просто зверь. Мужик.       Ты пропустил мимо ушей сомнительный комплимент.       — Помочь привести себя в порядок? — ты же вежливый и воспитанный мальчик. И даже иногда об этом вспоминаешь.       — Как хочешь, — на тебя смотрели приглашающе, совершенно непрозрачно предлагая второй раунд одним взглядом.       Ты не хотел.