Из отчетов разведки

      Он был самым молодым защитником короля.       Пайну было немногим больше двадцати, когда Майкрофт нашел его в Северной Ирландии. Джонатана всегда интересовало, что же такого увидел в нем старший Холмс, раз настоял на его переводе в службу безопасности правительства, обучил всему, что знал сам и всегда держал на расстоянии вытянутой руки. Он даже пытался пару раз выведать у младшего брата Майкрофта причины такого почти отцовского отношения к нему, но Шерлок с грустной улыбкой всегда уходил от ответа.       В конце-концов, Джонатан перестал искать причины. Он просто был всегда рядом: заботился, помогал, утешал, защищал. И пытался найти способ отблагодарить Майкрофта за его доброту. Спустя пятнадцать лет безупречной службы, Пайн нашел этот способ.       Чарльз Магнуссен имел колоссальное влияние на людей. Он знал, что у каждого человека есть свои болевые точки, и умело давил на них. Даже Майкрофт Холмс уступил ему, ради безопасности младшего брата. Да, как бы не пытался Шерлок это отрицать, он был болевой точкой Майкрофта.       Майкрофт же был болевой точкой Джонатана, и Пайн, с его обостренным чувством долга, не мог остаться в стороне и не защитить старшего Холмса.        Все шло по плану до появления Шерлока: Пайн держал короля шантажа на мушке и уже был готов спустить курок, как в кабинет ворвался младший Холмс.       — Пайн?! — Джонатан улыбается своей самой обаятельной улыбкой.       — Мистер Холмс, простите, я немного занят в данный момент. — Все также улыбаясь, Джонатан пускает пулю в лоб медиамагнату. Шерлок молча переводит взгляд с трупа на лучшего помощника своего брата. Последний сосредоточенно что-то ищет в телефоне.       — Решил вызвать Скотланд-Ярд?       — Нет, клининговую службу. Не хочу портить детективу-инспектору Лестрейду свидание, которое я с таким трудом устроил.       — Прошу, избавь меня от подробностей личной жизни моего брата.       — Как скажете, мистер Холмс. — Еще одна обаятельная улыбка. — Нам все равно пора уходить. О нем, — кивок в сторону трупа, — позаботятся другие люди.       Шерлок кивает и идет вслед за Пайном.       — Что Майкрофт сделает с тобой? — Джонатан резко оборачивается: Шерлок стоит так близко, что они едва не соприкоснулись носами. Пайн с трудом сдерживается перед искушением сократить и это расстояние между ними. С тех пор как появился Джон, младший Холмс не позволял себе такого вторжения в личное пространство Джонатана. С появлением доктора Уотсона, он вообще перестал замечать его, и Пайна это ранило: к собственному стыду и сожалению Джонатан придавал их связи гораздо большее значение, чем Шерлок. Пайну понадобилось два года, чтобы собрать по осколкам свое разбитое сердце и полюбить вновь. Но ведь он уже знает каким будет его приговор, так почему бы не потревожить старую сердечную рану?       — Это неважно, Шерл. — Легкое касание губ к уголку рта. — Неважно, что будет со мной. — Легкий поцелуй в висок. — Важно, что Майкрофт будет в безопасности. Важно, что вы с Джоном будете вместе.       — Дж…       — Ничего не говори, Шерл. Пожалуйста. Просто поцелуй меня на прощание. — Шерлока не нужно было просить дважды.       Следующим утром Джонатан сидел в кабинете старшего Холмса.       — О чем вы только думали, мистер Пайн?! — Майкрофт швыряет фотографии трупа Магнуссена на стол.       — О вас, мистер Холмс. И о Британии.       — Какое благородство, Джонатан. — Яда в голосе Холмса хватило бы на целый серпентарий.       — Я сделал то, что должен был сделать, мистер Холмс. — Голос Пайна дрожит от едва сдерживаемой обиды. Конечно, он знал, что добром для него убийство Магнуссена не кончится, но и подобной реакции Майкрофта он не предвидел.       — Мы все здесь делаем то, что должны. К моему глубочайшему сожалению.       — Сэр?       — Вам хорошо известно, что бывает с теми, кто вмешивается в планы Комитета. — Пайн кивает. — Даже я не могу сохранить вам жизнь, Джонатан, как бы мне этого ни хотелось. В моих силах лишь отсрочить вашу смерть.       — Тюремное заключение?       — Полевая работа. — Майкрофт передаёт теперь уже бывшему помощнику папку с документами. — У вас будет пара дней, чтобы завершить дела в Британии и ознакомиться с материалами. Затем вы отправитесь в Египет с той легендой, что я для вас подготовил. Дальнейшее развитие событий будет зависеть только от вас.       — Какова вероятность провала и гибели?       — Признаться, Джонатан, я не делал расчетов. Мне бы хотелось оставить себе хотя бы призрачную надежду на стопроцентную вероятность нашей новой встречи.       — Спасибо, мистер Холмс. Спасибо за все. — Джонатан забирает папку и спешит покинуть кабинет Майкрофта. Уже на пороге, не оборачиваясь к старшему Холмсу, он нетвердым голосом произносит. — Настоящий солдат сражается не потому, что ненавидит то, что перед ним, а потому, что любит то, что позади него. Вы меня этому научили.       — Я также научил вас любить родину и всегда возвращаться домой. Не забудьте и этот урок. Теперь, уходите. Вам нужно попрощаться.       Джонатан идёт по коридорам Уайтхолла на последнее свидание со своей любовью: поворот направо, два поворота налево, небольшая лестница и, наконец, лифт, ведущий на крышу.       Антея уже здесь.       — Ты пришел. — Она даже не обернулась в его сторону, так и продолжала смотреть на Лондон, купающийся в лучах закатного солнца.       — Я не мог не прийти. — Пайн обнимает Антею за плечи и зарывается носом в её волосы, вдыхая тонкий запах духов.       — Не так я хотела получить повышение.       — Думала я доживу до старости, уйду на пенсию, куплю себе домик где-нибудь в Уэльсе и буду розы выращивать? — Антея не видит его лица, но она знает, что Джонатан улыбается сейчас.       — Скорее, лошадей разводить. — Они часто разговаривали об этом. О тихой старости, которую встретят вдвоем. О том, что их старость может никогда не наступить, они предпочитали не думать.       — Прости, что не оправдал твоих надежд. И не только твоих.       — Ты защитник короля, — немного подумав, Антея добавиляет, — и принца. Ты сделал то, что должен был сделать, Джонатан.       — Такой красивый закат, а ты про Холмсов, с которыми я уже попрощался, и про долг.       — А про что мне говорить? — Антея заглянула Пайну в глаза. Она сама не знала, что хотела в них увидеть, поэтому видела лишь золотые отблески закатного солнца.       — Про нас, дорогая. Как насчет ужина? Я приготовлю твою любимую пасту. А потом мы будем танцевать и целоваться.