***
Начались занятия и Мизуки решил определить роль каждого из его подопечных в только что созданном боевом звене. Чоджи явно подходил на роль главной боевой силы, только первый же спарринг поставил этот вывод сенсея под сомнение. Мизуки заметил, что Чоджи использует только две техники: он способен увеличивать размер своего тела и катиться кубарем, сметая своих врагов. Мизуки, глядя на его дзюцу, подумал, что не хотел бы себе таких способностей. Перед тем, как Чоджи шел в бой, ему нужно было раздеться до пояса, как борцу сумо, иначе от увеличения рук он точно порвал бы себе кимоно, а покупать новую одежду после каждой тренировки было слишком расточительно даже для клана Акимичи. Кимимару подумал, что убил бы этого Чоджи прямо здесь, чтобы доказать сенсею, кто достоин стать главным бойцом. Мальчик, чтобы одолеть своего товарища, даже клинки не доставал. Он-то понимал, что уличные бои, в которых предстоит участвовать шиноби, вовсе не схватка двух ёкодзун. А раз так, то Кимимару на шуншине уклонялся от натиска Чоджи, и тот считал деревья, в которые врезался на всей скорости. Потом Кимимару пришло в голову, что его соперник в состоянии "живого танка" неповоротливый и совсем незащищенный, а раз так, то это можно использовать. И Кимимару метнул в увеличившееся тело Чоджи несколько боевых игл. Тут Мизуки остановил бой и объяснил Кимимару, что не стоит на тренировочном поединке использовать оружие, которое может ранить его товарища. - А он мне и не товарищ! - Ответил Кимимару. - Твоя техника, что нужна только для того, чтобы взбунтовавшихся крестьян с землей ровнять? Да? Угадал? - С издевкой спросил он у обессиленного Чоджи. Мизуки запомнил, что ему нужно серьезно поговорить с альбиносом о силе дружбы и важности товарищества, а Чоджи он приказал быть упорнее в тренировках, чтобы в следующий раз не проиграть так обидно и легко. Сам же сенсей решил, что Чоджи и Кимимару пока не будут участвовать в учебных поединках против друг друга. Ребята сначала должны привыкнуть к тому, что они в одной группе и подружиться, чтобы у Кагуи не было желания избить товарища. Мизуки хотелось дать Чоджи возможность реабилитироваться на спарринге и перед тренером, и в глазах одноклассников. И в другой раз он устроил учебный бой Чоджи и Ханаби. Учитель поймал себя на мысли, что теперь он несправедлив к Хьюге. Он осознанно давал Чоджи преимущество, потому что уже знал, что Ханаби не владеет ни шуншином, ни гендзюцу, то есть не сможет от катка по имени Чоджи ни убежать, ни спрятаться, а еще в ее медицинской карте были указаны куча других проблем... Но все это не повод не отправлять девочку на военную подготовку. Вот у мастера Гая очень даже получилось достичь карьерных высот в искусстве шиноби... С другой стороны, Мизуки смело рассчитывал на ее ничью с Чоджи. Ребята покажут друг другу свои дзюцу, а он как тренер зафиксирует равный результат. К тому же первые минуты боя показали, что у Хьюги нет никакого стратегического мышления: она уже видела, как можно победить Чоджи, так зачем подставляться и принимать бой на его условиях? Оба подростка сплелись в попытке повалить друг друга на землю. Исход был предрешен: Хана для Чоджи слишком щуплая. А потом Мизуки услышал крик боли. "Как бы он ее не задушил! Он на ней за Кимимару отыграться может!" - Мелькнула мысль в голове сенсея. Только кричал Чоджи. Вокруг рук Ханаби с бешенной скоростью вращалась чакра, и Мизуки понял, что она очень плотная, а при соприкосновении она свежует врага заживо, спускает с него кожу. Нет, Мизуки знал, что Хьюги ебнутые, но чтобы настолько? Чоджи разжал захват и успел нанести несколько ударов своими огромными кулаками - послышался сдавленный вскрик его соперницы. Мизуки орал во всю глотку, что бой окончен, только его никто не слушал. До учителя доносился голос Ханаби, которая почему-то вслух считала. А потом послышался грохот падающего тела Чоджи. Он увлек за собой и куноичи. После короткой возни в партере Мизуки увидал поднявшуюся на ноги тонкую фигуру. - Добей его! - Послышался мужской голос. Мизуки похолодел. Это был голос Кимимару. Учитель понял, что из того потока брани, который обрушил он на их головы, никто ничего и не услышал, потому что ребята слишком увлеклись борьбой. Тонкая девичья фигура стояла перед Мизуки-сенсеем, довольно скалилась, утирала кровавую слюну с губ. По лицу расходился синяк. - Только посмейте у меня добить лежачего товарища! - Проорал Мизуки. - А ты ее не подначивай! - Крикнул сенсей Кимимару. - Вы у меня оба живо в гендзюцу окажетесь! Мизуки просто не знал, чем еще пугать таких учеников. Они оба были конченные. Хана его не слушала. Она вытащила кунай. Мизуки увидел серое лицо Чоджи. Хьюга обрезала рукава кейкоги, которые теперь из-за недавно выполненного дзюцу, висели на ней лоскутами. - Поняла. - Сказала она на диалекте. Мизуки видел, как лицо девчонки изуродовала выступившая сеть вен у висков и глаз... Она не проходила еще некоторое время, хотя бой был закончен. Через разодранное в бою кимоно бывший учитель увидел на животе у Ханы широкий застарелый шрам от танто или кинжала. У девчонки руки были в чужой и своей крови от не до конца освоенного частичного кайтена. Мизуки подумал, что ее слепые глаза будто в пустоту глядят. Хьюга будто только сейчас заметила пристально смотрящего на нее сенсея, подняла на него белые глаза и попросила: - Командир, мне пожрать бы... Мизуки удивился ее наглости: сама себе устроила истощение, потому что хотела победить в ничего не значащем бою, а теперь хочет поесть за чужой счет. Во-вторых, в этой просьбе было то, что заставляло его задуматься: а так ли все хорошо в клане Хьюга? Вроде девочка не голодала, только вот денег на кафе у нее не было. У Мизуки складывалось ощущение, что ужин у Ханаби есть, но из-за истощения она ждать не может, а вот в обморок грохнуться - вполне. И поэтому она теперь канючит и выпрашивает еду у взрослых, хотя сама и виновата. Инструктор вспомнил, как его бывший коллега, Ирука-сенсей, чуть ли не отбивался от неблагополучных детей из кадетской школы, которые клянчили у него тарелку рамена. После такой тренировки только и оставалось, что помогать генинам перебинтовываться, а потом всей группой пойти к их штатному врачу.***
- Это откуда ты такой красивый? Признавайся, кто тебя отделал, а, пухляш? - Спросил Кабуто, когда увидел своего пациента. Чоджи только раскраснелся от стыда. - Это не меня отделали. Это я со спарринга. - Сказал Акимичи. - Ну, так кто? - Спросил Якуши снова. Чоджи не понял, зачем доктору понадобилось знать, кому он проиграл. Обращаться за защитой или дополнительными уроками по рукопашному бою к Якуши Чоджи точно не собирался. - Хана. - Выдохнул он. - Вот как? - Якуши выразил искреннюю заинтересованность и беспокойство о здоровье своего кадета. - Хана, иди-ка сюда! Девочка вышла на несколько шагов вперед. - А я ничо, я ему по-честному накостыляла, на тренировке... " Держи, - Кабуто вытащил из кармана зеленое яблоко, протянул его нелюди и с удовольствием наблюдал, как Чоджи плохеет на глазах оттого, что кто-то при нем весело хрустит яблоком, а с ним не делится. - Постой пока тут". - Попросил Якуши Ханаби. - Видишь ли, Чоджи-кун, Ханаби принадлежит к клану слепых шиноби. - Начал свой рассказ Кабуто. - И живет она со своими бельмами от рождения. И только благодаря своим сенсорным дзюцу Ханаби может ориентироваться в пространстве, и дома, и на улице, и совершать самые простые вещи, о которых ты даже не задумываешься, когда их делаешь: одеваться, приводить себя в порядок, готовить еду, - тут Якуши посмотрел на Чоджи, который явно сглатывал слюну, - убирать комнату, то есть делать все, что для тебя не составляет никакого труда. А еще у нее никогда не будет много чакры, поэтому очень многие дзюцу ей не подходят из-за чакроемкости. У Хьюг слишком тонкие сосуды, поэтому им приходится экономить чакру. А еще Ханочка физиологически неспособна к гендзюцу и стихийным техникам... - Тут Кабуто на секунду сделал вид, что задумался. - А в связи с этим у меня как у естествоиспытателя к тебе, долбоебу, вопрос: как ты смог, Чоджи-кун, проиграть слепой калеке с наследственной болезнью чакросистемы, в которой непонятно, как душа держится? После того, как ребятам была оказана вся необходимая помощь, Мизуки точно понял, что на сегодня с него воспитательной работы хватит. Он и так возился с учениками на тренировке и в медпункте. А его вообще-то дома ждут гораздо более приятные дела. Только его обязанности как сенсея не закончились: команду пришлось кормить. В маленькой закусочной Мизуки заказал жареного мяса. Официанты в этом уютном месте никуда не торопились, поэтому перед тем, как подкрепиться, ребята должны были выслушать мудрые наставления учителя. Всем хотелось мяса, поэтому слушать пришлось. Чоджи Мизуки посоветовал только больше тренироваться и видеть не только сильные, но и слабые стороны своих дзюцу. Например, то, что Чоджи, увеличиваясь в размерах, становится простой целью. - Тебе нужно изучить что-нибудь связанное не только с клановыми навыками. Не всю же жизнь катится на врага колесом. Ты не догонишь своим "танком" того, кто сматывается от тебя на мерцающем шаге. - Кимимару в этот момент прыснул от смеха, вспомнив, как Чоджи врезался в деревья, но нацепил на себя серьезное выражение лица, когда Мизуки грозно посмотрел на него. - Ты должен думать во время боя, а не поддаваться ярости. Чоджи покорно кивал головой и соглашался. И для Мизуки это был плохой знак. Не факт, что Чоджи принимает все, что говорит ему учитель. Возможно, он хочет, чтобы от него отстали. Но все-таки в создавшейся ситуации виноват был не Чоджи, которого два раза избили с разницей в несколько дней. - Кимимару-кун, мы бережем наших товарищей на тренировках, потому что на них мы можем положиться на заданиях и в бою. Чоджи, например, прикроет тебя в сражении... Кагуя все эти нотации слушал-слушал, а потом сказал: - Командир, Чоджи может прикрыть меня только в схватке с пельменями! Вы же сами все видели! Почему вы ему и нам не скажете правду? - Ты оценишь Чоджи, когда он не на тренировке, а на задании прикроет тебе спину, поэтому на спаррингах надо не показывать, насколько ты сильнее в тайдзюцу, а помогать стать увереннее своим товарищам, потому что вам предстоит плечом к плечу бороться с врагами! - Сказал Мизуки. - А он хоть одного врага видел?! - Перебил Кагуя. - А вот я видал! И его помощь мне не нужна. Такие, блять, пухляши первыми сдаются, а потом работают на другие страны стукачами или пидорами. Он же привык жить с набитым ртом. Как посмотрю - все время туда что-то засовывает! Так ему там организуют... Мизуки почувствовал, что Чоджи смотрит на Кимимару диким взглядом, потом рефлекторно сглатывает слюну, потому что его товарищ говорит о съестном. Учитель понял, что они правильно сделали, что пришли в кафе, потому что у Чоджи тоже истощение из-за особенностей техники. Тут Мизуки позавидовал Майто Гаю, у которого Рок Ли тоже специалист в области рукопашного боя, только его техники не основаны на чудовищно быстром расходе чакры, а из-за того, что Чоджи полный, о том, что его запасы чакры стремительно истощаются, думаешь в последнюю очередь. - Это нам всем придется его спасать, если на миссию ранга А попадем! - Продолжал Кимимару. - Я его тащить не стану. Говорю сразу! Еще жизнью из-за него рисковать! Слыхал я про товарищество уже двадцать раз! Только шли мы однажды на задание. Всем кланом. И мы тогда заодно были... В бою-то мои меня не предавали. - С издевкой произнес он. - Только что с этого? Вы бы видели, сколько шиноби нас встретило! Я выжил только потому, что испугался, а еще потому, что понял: всех нас грохнут. Вот и смылся! И кто мне теперь судья? Соклановцев-то нет ни одного. Они до конца сражались. До своего. А вы мне почти час рассказываете, каким Чоджи будет мне хорошим другом! Мизуки соображал, что ответить, но вдруг услышал голос Ханы. У нее снова было то взволнованное, покрытое выступившей венозной сеткой лицо, а еще от нервов дрожали губы. - Чоджи, правда, не сможет сражаться, если случится... что-нибудь плохое. Таких, как он, быстро убивают. - Произнесла девочка. - А на высокоранговой миссии выйдет так, что он погибнет, а я сбегу. - Хороши друзья. - Буркнул Чоджи, которому такие признания испортили весь аппетит. - Уже случалось такое. Первыми самые нежные погибают. - Сказала Хана. - И самые слабые генины. Все замолчали. - А ну отставить панику. Я вам разбегусь! - Вспомнил Мизуки свое боевое прошлое. - Вы такими шиноби у меня станете, что это вас бояться будут! И ты тоже, Чоджи! Командир понял, что ребята могут так запугать Акимичи, что он уйдет из команды и решит больше не быть шиноби. Наконец, ребята отвлеклись от тяжелых тем, потому что официант принес заказ. И тут Чоджи схватил палочки для еды и подцепил ими четыре куска и мгновенно отправил их к себе в рот с выражением абсолютного блаженства. Тяжелое молчание опять повисло на несколько секунд. Его прервал Мизуки, который длинно выругался, поняв, что поступки Чоджи запоминаются ребятам куда сильнее, чем его слова. - Я что-то не поняла, - сказала Ханаби, - а ничего, что это было на всех? Хьюга оглянулась, поняв, какое внимание Акимичи привлек к их столику. Мизуки-сенсей подумал, что, если бы это был пикник в лесу, то Чоджи, наверное, бы давно подавился своим куском. - Я ж вам только что сказал, что врагов он может только сожрать! - Зло произнес Кимимару. - Знаешь, Чоджи, с твоей прожорливостью надо как-то бороться. - Замявшись, выговорил сенсей. - Если ты не будешь думать о своих товарищах, то и они не станут заботиться о тебе. - Сенсей, не волнуйтесь, мы о нем позаботимся. - Пообещал Кагуя. - Просто не в кафе. Мизуки вздохнул, подозвал официанта, расплатился за съеденные Чоджи бифштексы, а затем попросил вторые порции для себя и все еще голодных ребят.