Горячий придворный роман

Низко надвинутый капюшон мешал любоваться изумительной роскошью дворцовых залов, сквозь которые мы стремительно шагали, спеша добраться до личных покоев Его Высочества. Меня очаровала столица, я не мог оторвать взгляда от окна, пока экипаж пробирался по улочкам города, предвкушая, как исследую каждый уголок шумного Авалорна, а сейчас вдруг понял, что королевский дворец не менее любопытное место и еще неизвестно, где мне будет интересней. Придворные, попадавшиеся нам с Аленом на пути, приветствовали нас реверансами и поклонами. Так вот, что означали слова герцога: «ты второй по влиятельности омега в государстве, Руан…» Выходит, действительно… и кто бы мог подумать? Его Высочество остановился перед высокими дверями, а затем дважды топнул ногой, чтобы лакеи, замершие по обе стороны резных позолоченных створок, распахнули их, впуская меня и альфу внутрь. — Ты никогда не должен касаться двери, мальчик, — напомнил герцог Лебран, потянув меня через порог. — Для этого есть слуги. Поступай, как показал я. Это одна из привилегий правящей династии. — Запомню, — я кивнул и, наконец, позволил себе скинуть капюшон. — Это Ваши покои? — Наши, — поправил альфа и жестом подозвал слугу, чтобы тот помог мне снять плащ. — Идем, я покажу, что в нашем с тобой распоряжении на ближайшие четыре месяца. Тут, конечно, не замок Де Корд и довольно тесно… Я уже знал, что в огромном дворце проживает все высшее дворянство страны, разъезжаясь по своим имениям лишь на зиму, чтобы с первыми весенними лучами солнца вновь прибыть ко двору и начать новый светский сезон. Именно поэтому никто из вельмож, кроме, разве что, короля и членов его семьи, не мог похвастаться огромными апартаментами, так что Его Высочество явно скромничает… Как оказалось, жилище Алена занимало всего пять комнат: большая синяя гостиная, уютная столовая, где можно завтракать, любуясь видом на прекрасный королевский сад и многочисленные фонтаны. Далее следовал рабочий кабинет герцога, крошечный будуар и спальня, центром которой являлась широкая кровать, составлявшая единый комплект с зеркалом и столиком, что находились в будуаре. — Здесь очень уютно, — я подошел к распахнутому окну, вдыхая влажный воздух. — А где будет жить моя камеристка? — Для слуг предусмотрены отдельные комнатки, не волнуйся, — отозвался герцог Лебран. — Ты сможешь вызвать Элен, дернув вот этот шнурок. Она устроится и придет помочь тебе собраться. Наши вещи сейчас принесут. Ты голоден, мальчик? Покачав головой, я уселся на постель, разглядывая изящную комнату, пропитанную запахом альфы. Это было жилище Алена, его логово и место, где он проводил большую часть времени, навещая замок лишь изредка, когда позволяли дела. И кто бы мог подумать, что я, Руан Де Монсон, однажды окажусь здесь, с мужчиной, в чьих жилах течет королевская кровь, чтобы разделить с ним жизнь, постель и любовь до скончания времен. * * * Я стоял у огромного, в рост человека зеркала в тяжелой резной раме, рассматривая собственное отражение. Довольная Элен стояла позади, расправляя пышный турнюр моего одеяния. Дышать было тяжело: туго зашнурованный корсет давил на меня со всех сторон, а узкие, чересчур узкие бриджи немилосердно утягивали и, кажется, так я не смогу сделать ни шагу… — Ужасно, — выдохнул я, глядя на отразившегося в зеркале омегу. — Я выгляжу идиотски… Все эти рюши, ленты… Я сам на себя не похож — какая-то пародия… — Вы очень красивы, милорд, — скрестила на груди руки моя камеристка. — Пока я шла по дворцу, успела налюбоваться на благородных омег: все носят подобные наряды, так что успокойтесь. Его Высочество стремительно вошел в спальню, уже одетый в парадный камзол. Стараниями камергера, волосы герцога были вымыты, расчесаны и завиты на концах, а глаза густо подведены, оттеняя янтарный цвет его радужки. У меня подогнулись ноги от эстетического восторга, насколько хорош был Ален: сильный, властный, необыкновенно красивый и мужественный одновременно. — Нет, Элен, все нужно переделать, — покачал головой герцог, подхватывая со столика бокал вина и устраиваясь в кресле. — От портного прислали новые костюмы для Руана из тех, что я заказал в последнюю очередь. Выбери то, что подойдет под сапфиры и помоги моему супругу переодеться. — Вам не нравится, Ален? — с тревогой спросил я, обернувшись к мужу. — Настолько плохо, да? Неловко скользнув ладонями по корсету, я понял, что больше всего на свете хочу нравиться альфе. Своему альфе. — Ты потрясающе красив, мальчик, — чувственная усмешка, от которой у меня в животе плеснуло огнем, скользнула по губам Его Высочества. — Но… я хочу, чтобы все поняли, каким сокровищем я владею. Тебе придется снова встать на высокие каблуки, Руан. А вечером я тебя в них же и трахну. Щеки окрасил румянец смущения и вожделения: прямота герцога заставляла меня дрожать от предвкушения, ведь я прекрасно знал — он ничего не обещает просто так. Вернувшаяся в спальню Элен застала меня красным, как помидор, а Алена довольным и хохочущим. — Рада, что между моими хозяевами все искрит от любовных флюидов, — поддела нас обоих камеристка. — Но король ждать не станет. Ваша Светлость, дайте я сниму уже этот корсет, пока Вы еще можете дышать. И давайте уже Вас накрасим! Уверена, этому дворцу давно не хватало перемен! Спустя тридцать минут я вновь стоял перед зеркалом, но теперь мне, действительно, нравилось, что я вижу. Да, это был не тот парнишка-Руан, который провел беззаботное детство в скольт-графстве Де Монсон, это был повзрослевший и познавший плотское удовольствие юноша, который впервые ощутил в себе силу соблазнения. Я видел, как смотрел сейчас на меня Его Высочество, скользя взглядом по длинным ногам, окутанным почти прозрачным шелком чулок. Высокие сапоги на тонком каблуке, короткие шорты и вышитый серебром камзол — небесно-синий, мальчиковый и очень изящный. Черные кудри украшала та самая герцогская корона, а шею — ожерелье-цепь. В этот раз Элен обошлась без алой помады, выбрав менее яркий оттенок, но губы все равно выделялись на припудренном лице чувственной кровавой раной. — Возмутительно прекрасен, — вынес вердикт Его Высочество, протягивая мне другой бокал. — Выпей для храбрости, мальчик. Думаю, мой брат никому не сказал о том, что видел в замке Де Корд, а его свита предупреждена о необходимости молчать, так что наше появление станет главным событием сезона. Ничего не бойся — дай мне руку и идем. Мне не терпится показать моего восхитительного супруга всему двору. — У меня складывается ощущение, что Вы хвастаетесь, Ален, — выпитое вино слегка ударило в голову, давая мне возможность шутить. — Это не ощущение, это правда, — герцог привлек меня в объятия, приблизил свои губы к моим, словно бы желая поцеловать, но не целуя. — Я очень влюблен, Руан и хочу, чтобы это поняли все. Наконец-то брат короля нашел юношу, с которым счастлив. *** Не могу сказать, что я сильно волновался, пока мы с Его Высочеством медленно шли сквозь почтительно расступившийся строй придворных навстречу королю, который с достоинством восседал на троне, глядя прямо перед собой и не подавая даже вида, что уже имел удовольствие познакомиться со мною в замке Де Корд. Король Игнас Лебран весьма походил на Алена, однако у Его Величества глаза не отливали янтарем, как у моего мужа, а, напротив, тлели темными угольями, когда в их глубине вспыхивали золотистые искорки тщательно скрытого от окружающих смеха. Ну, еще бы — такое событие… — Его Высочество герцог Ален Лебран Де Корд с супругом, — зычно провозгласил герольд. — Я хочу представить моему царственному брату Руана Де Корд, — альфа остановился перед возвышением, чуть склонил голову, приветствуя короля. Мне оставалось лишь присесть в глубоком, отрепетированном до мелочей реверансе, мгновение замереть в нижней точке, ожидая позволения подняться, чтобы взглянуть в лицо монарха. — Урожденный Руан Де Монсон, встаньте, — голос Игнаса, рокочущий и властный, наполнил собою весь тронный зал. — Я принимаю Вас в семью и одобряю Ваш брак с моим братом. Отныне Вы станете зваться крон-герцог Де Корд. Вот и все, подумалось мне. Король обозначил наш союз перед всеми собравшимися, а значит, меня, действительно, приняли в высшее общество государства, даровав новое имя и титул. — У Вас весьма… откровенный наряд, Руан, — Игнас сошел с возвышения, остановившись напротив нас с Аленом. — На мой взгляд, гораздо менее откровенный, чем традиционные омежьи корсеты и турнюры, — ответил я прежде, чем сообразил, что ни к чему злить короля. — И острый язык, — хмыкнул Его Величество, переведя взгляд на брата. — Я доволен твоим выбором, Ален. А сейчас удели мне внимание, нужно обсудить одну депешу… Руан, поручаю Вас заботам… Цепкий взгляд правителя скользнул по изнывающим от любопытства вельможам, отыскивая подходящую жертву. — Оливер Дю Сорель, подойдите ко мне! Из толпы несмело шагнул омега, чуть старше меня: невысокий, изящный, словно фарфоровая статуэтка, облаченный в традиционное придворное одеяние: шелковую рубашку, корсет, узкие бриджи и длинный, пышный турнюр. Светлые волосы Оливера свободно ниспадали по его плечам до самой поясницы, схваченные у висков драгоценными, сверкающими заколками. — Да, Ваше Величество? — голос омеги звучал тихо, словно бы тот боялся показаться слишком заметным. — Вверяю Вашим заботам юного Руана, — Игнас приобнял меня за плечи, подталкивая навстречу новому знакомому. — Вы славитесь добрым нравом и, конечно, развлечете крон-герцога, пока мы с братом обсуждаем государственные дела. — С радостью, Ваше Величество. — Вот и чудесно, — подвел итог беседы король. — Идем, Ален. Дело не терпит отлагательств. Растерянный, я смотрел, как оба альфы уходят, оставляя меня среди чужаков. Как такое возможно?! — Не волнуйся, — мягкая приветливая улыбка расцвела на губах Оливера. — До ужина есть время прогуляться. Идем, покажу тебе дворец. Я внимательно взглянул на миловидное лицо парня, оказавшегося ниже меня на пол головы. От этого омеги исходил приятный аромат летнего полдня, когда в прогретом воздухе мешается запах меда и скошенной травы… А еще мне показалось, что он добр… Все эти мысли промелькнули в одно мгновение прежде, чем тот успел увлечь меня за собой. — Зови меня Оли, — велел он, подхватывая меня под локоток. — И главное: не обращай внимания на Рикара. Он злой и крайне мелочный омега. — Рикар? Это кто? — поспешил уточнить я. — Вон тот холодный блондин. Черт, помяни лихо… Идет к нам… — Ну пусть, — фыркнул я, отыскав взглядом очень красивого молодого вельможу, чьи волосы, действительно, могли соперничать цветом с выпавшим снегом. — Это бывший любовник твоего мужа, — шепнул Оли, прикрыв губы ладонью. — Он обязательно попытается тебя уколоть… Улыбнись! Рикар, твой наряд сегодня не похож на траурный. Неужели ты больше не скорбишь по своему альфе? Та-а-ак… вот теперь я ощутил заметное напряжение и даже вражду. Оливер явно желал уколоть подошедшего, который остановился напротив нас, презрительно прищурившись и оглядывая меня с головы до ног. Проклятье, красивый! И Ален с ним спал! Видимо, я снова провалился в инстинкты, поскольку захотелось зашипеть и вцепиться в роскошную шевелюру соперника, отстаивая свою территорию и своего самца. Ален мой! — Пришлось принарядиться к такому празднику, — мягкий, тягучий голос Рикара тек медовой патокой: соблазняющий, как и каждое томное, выверенное движение его тела, рук, губ… Да твою ж… — Приятно, что ты так радуешься за Его Высочество, — вновь уколол собеседника Оли. — Поздравишь письмом? — Скорее, посочувствую, — вздохнул тот. — Руан, Вы перенесли тиф? Такое горе: омега и без своих длинных волос… Какой кошмар… Ваш муж любит наматывать их на кулак, когда… Впрочем, Вы поняли, верно? А вот сейчас захотелось ему просто врезать, но я сдержался. Почему-то мне казалось, что это недостойно, грубо и, как говорил герцог, мы просвещенные люди… — Отлично понял, — ответил я, демонстративно проводя указательным пальцем по ожерелью-цепи. — Однако, фамильные сапфиры рода Де Корд Вам, Рикар, были бы не к лицу. Даже несмотря на наличие роскошных волос. Лицо омеги исказилось гневом, однако вельможа мгновенно овладел собой, прикрыв губы распахнувшимся веером. — Жаль, что Ваш досуг поручили не мне, а этому хромоножке, — блондин изобразил легкий учтивый реверанс. — Увидимся в салоне, Ваша Светлость. А сейчас прошу меня извинить. И прежде, чем я нашелся с ответом, бывший любовник моего мужа устремился к дверям, властно вскидывая ладонь, и придворные тут же уступали ему дорогу. — Что это было? — я обернулся к побледневшему Оливеру. — Кто он вообще?! Как смеет так себя… Оли? Тебе плохо? — Нет, ничего, — помотал головой тот. — Рикки всегда такой… Просто он друг крон-принца Констанса, и пользуется его покровительством… — И к тому же спал с братом короля, — добавил я, ощутив горечь ревности на губах. — Проклятье! — У тебя нет причин для расстройства, Руан, — пальцы омеги сжали мое запястье. — Его Высочество порвал с Рикки, и об этом давно сплетничает все светское общество. Видимо, он надеялся, что ты менее эффектен, но увидев воочию, Рикар явно запаниковал. Своим появлением ты пошатнул его власть… Кстати, твой костюм: просто нет слов! Завтра все портные Авалорна будут стараться повторить его для своих знатных клиентов. — Король говорил, что закажет подобное супругу, когда тот родит, — вспомнил я беседу с правителем в замке Де Корд. — Когда это? — изумился Оли. — Стоп! Ты видишь Его Величество не впервые?! — Да как сказать, — вздохнул я, решая, стоит ли доверять этому омеге. — В моей жизни в последние пару месяцев произошло немало странных случаев. Со временем расскажу, а пока покажи мне дворец… и еще… пожалуйста, подсказывай, если я где-то что-то напутаю. Я пока не слишком искушен в придворной жизни. Лучистая улыбка совершенно преобразила остренькое лицо юноши, обращенное ко мне. — В тебе есть что-то стальное, Руан, — искренне восхитился он. — Ты совсем не похож на прочих омег, и я буду рад однажды назвать тебя другом. * * * Я шел подле разговорчивого Оливера, знакомившего меня со сложным устройством огромного и многофункционального дворца. Как оказалось, кроме королевских покоев и апартаментов знати, одно крыло было выделено под рабочие кабинеты министров, зал совета и придворную канцелярию, но входить туда омегам не позволялось. — Почему это? — спросил я, остановившись перед галереей, путь в которую преграждали скрещенные алебарды молчаливых стражников. — Потому что это не наше дело, — пожал плечами Оли. — Альфы занимаются управлением государства, исполняя поручения Его Величества, а омегам предписано украшать собой высшее общество и производить на свет наследников. Вот что бы ты стал делать, попав на заседание кабинета министров, Руан? — Предложил бы изменить эти блядские законы. Лично я не желаю никого производить на свет и обязательно уговорю Алена предохраняться в мою течку. — Как это? — ахнул Оли, отступая на шаг. — Разве можно говорить такое законному мужу?! Ты обязан исполнить свой первейший долг — продолжить род Де Корд! — Мне не нравится даже думать об этом, — я брезгливо передернул плечами. — И Его Высочеству придется меня услышать. — Поразительно, — орехового цвета глаза омеги подозрительно заблестели, когда он быстро-быстро заморгал густо накрашенными ресницами, пряча всколыхнувшиеся эмоции. Мы вышли на балкон, остановились, глядя на цветущий сад, где били ввысь изумительной красоты фонтаны. Я стиснул пальцы в замок и оперся на балюстраду, задумавшись о превратностях судьбы, приведших меня сюда в статусе супруга принца крови. Да уж, действительно, то еще приключение… — Почему-то до сих пор хочется дать тому белокурому красавчику в зубы, — пробормотал я, вспоминая надменное лицо бывшего любовника Алена. — Думаю, тебе будет сложно привыкнуть к здешним нравам, — хитро подмигнул Оливер. — При дворе ревность считается едва ли не дурным тоном, Руан. Тут все должны веселиться и прекрасно проводить время. Правда, случалось такое, что семейная пара, устав от сезона, решала удалиться в свое имение, получив на то позволение короля… — Почему государь может быть против? — недоуменно спросил я. — Супруги хотят уехать, разве так сложно их отпустить? — Все альфы состоят на службе Его Величества, — охотно углубился в объяснения Оли, деликатно подхватывая меня под локоть, чтобы увлечь в галерею. — Они занимают хорошо оплачиваемые должности в соответствии с родовитостью и умениями, и, конечно, королю совсем не хочется лишиться кого-то из нужных ему министров или командующих. А чтобы пребывание при дворе было приятным, тут постоянно что-то происходит: балы, маскарады, праздники и охота по сезону… Опять же, присутствие красивых омег делает службу альф Его Величеству куда более привлекательной. Мы вдохновляем сильных мира сего на труд во благо государства, разве не прелесть? — Пока не знаю, — хмуро обронил я, понимая: маршала армии навряд ли просто так отпустят вернуться в замок Де Корд, а значит, придется мне свыкнуться с положением красивой безделушки при дворе Его Величества. Мы медленно шли через анфиладу залов, а встречавшаяся по пути знать, приветствовала меня почтительными реверансами, если то были омеги, и вежливыми поклонами, если навстречу попадался кто-то из альф. Что ж, к супругу Его Высочества здесь, действительно, относились с должным почтением… — Ваша Светлость… — Ваша Светлость… — Прошу, Ваша Светлость… Оливер шепотом называл имена и титулы вельмож. Оказалось, знания, почерпнутые мною из геральдического справочника, пришлись весьма кстати: я мгновенно сопоставлял представителей того или иного знатного рода с их гербом, запоминая множество новых лиц. А вот Оли забирал из рук встречных омег какие-то карточки, бегло просматривал их, изредка качая головой. — Что это такое? — полюбопытствовал я. — Приглашения для Вашей Светлости посетить те или иные мероприятия: крон-граф Де Бриенн предлагает принять участие в чаепитии в оранжерее, крон-маркиз Дю Жайез организует литературный кружок для узкого круга друзей, еще есть приглашение прогулку с пикником, также музицирование… Я усмехнулся, вообразив, как буду восседать на низенькой банкетке посреди цветущих орхидей, мерно попивая чай из изящных чашечек и обсуждая с другими придворными омегами трудности подбора подходящих кружев для новеньких панталон… Беда… — Ты хорошо ездишь верхом, Оли? — В целом, достаточно сносно, — кивнул тот, вскинув на меня встревоженный взгляд. — Что ты задумал, Руан? — Увидишь, — туманно протянул я, решив, чем буду заниматься вместо скучнейших посиделок в покоях омежьей знати. — Куда мы сейчас? — Сначала Его Величество изволит отобедать с ближайшим кругом придворных, а затем танцы. — Руан, — герцог Лебран спешил навстречу, улыбаясь так собственнически-чувственно, что у меня невольно подкосились ноги. — Идем, король вот-вот приступит к трапезе. Опаздывать к столу — это неприемлемое нарушение этикета. Кивнув, я опустил ладонь на запястье Алена, как и полагалось поступать связанными семейными узами супругам — никаких сантиментов на людях, исключительная сдержанность и благопристойность. — А Оливер? — спросил я, обернувшись на оставшегося в зале юношу. — Он будет присутствовать на обеде? — Его муж сейчас находится в полевом лагере, — ответил Его Высочество, увлекая меня в королевскую золотую столовую. — Поэтому Оливер Дю Сорель не допущен к трапезе с королем. — То есть, с альфой можно, а так просто… — Именно, — кивнул Ален, подтверждая правильность догадки. — Маркиз Жерар Дю Сорель один из моих подчиненных генералов, и, если бы он уже закончил с поставками оружия и провианта, и вернулся ко двору, то Оливер, конечно, тоже смог бы присоединиться к… — Небольшой кучке избранных, — договорил я, вспомнив один из уроков: аристократы, которым не нашлось места за столом, просто толпятся в галерее, ожидая, пока государь закончит вкушать обед и можно будет разойтись по покоям, чтобы поесть самим и подготовиться к вечерним развлечениям. — Таковы требования этикета, — напомнил герцог. — Теперь соберись, мальчик. Вспомни, как мы репетировали все это дома. — Я не подведу Вас, Ален. Обещаю. Действительно было не сложно: нужно всего лишь соблюдать очередность беседы, следить за тем, когда Его Величество Игнас Лебран закончит с тем или иным блюдом, чтобы тут же отложить приборы, находить остроумные и в то же время обтекаемые ответы на вопросы любопытного соседа — альфы, носившего титул графа Дю Пре… Да, я рос вдали от двора. Разумеется, всю жизнь мечтал получить титул и такого прекрасного мужа. О, нет… Охота и оружие — это так утомительно для омеги… Какие слухи? Не может быть! И лишь только присутствие Алена делало этот разговор более-менее сносным. Когда наступал черед завести беседу с соседом справа, я поворачивался к Его Высочеству и тот всякий раз заставлял меня улыбнуться, нашептывая невозможные, очаровательные пошлости, а затем мгновенно переводя беседу в приличное русло, рассказывая мне о тех, кто присутствовал сегодня за длинным и щедрым на яства, столом. Наконец, с едой было покончено. Я помедлил, пока слуга чуть отодвинет тяжелый стул с высокой резной спинкой, а Ален вновь предложит мне руку, чтобы сопроводить в покои, где можно отдохнуть и переодеться к вечерним развлечениям. Первым покидал помещение король со свитой, а следом за Его Величеством полагалось выйти нам с мужем. Уже перешагнув порог столовой, я услышал за спиной ехидный голос, не узнать который было бы невозможно. — Надеюсь, Ален скоро его обрюхатит и, как полагается, отошлет в замок вынашивать щенка, — бросил кому-то Рикар Де Сантье. Произнесенные слова заставили меня слегка поежиться, впитывая еще одно правило: оказавшийся в положении омега обязан покинуть шум и веселье дворца, в то время как его муж останется при Его Величестве, связанный долгом несения государственной службы. Вот только Рик просчитался — я вовсе не собираюсь ни беременеть, ни уезжать в замок Де Корд. — Руан, мне нужно заняться делами, — губы герцога коснулись моей руки. — А ты пока отдохни и… вечером надень свой алый костюм… Я буду считать мгновения до того, как смогу снять его с тебя после танцев. Боже, этот янтарный взгляд снизу-вверх… Ален выпрямился, остановился напротив, а затем вдруг притянул меня в объятия, жадно целуя на глазах у всех, находившихся в коридоре. Краем сознания я услышал взволнованный шепоток, с которым по дворцу разлетается свежая сплетня: герцог Лебран настолько без ума от своего супруга, что проявляет свою страсть, не стесняясь и не сдерживаясь. Какая пикантность! Вцепившись в широкие плечи мужчины, я отвечал на ласку, тихонько постанывая в его рот. — Идем в покои, — шепнул Его Высочество, отстраняясь и окидывая тяжелым взглядом собравшихся поглазеть придворных. Наступившую было тишину тут же сменил шелест дорогих тканей и возобновившиеся разговоры: захваченная на месте преступления знать тут же порскнула в разные стороны по своим делам, но я точно знал — за каждым раскрытым веером таится наш с Аленом восхитительный любовный секрет. Его Высочество дважды топнул ногой и слуги в ливреях послушно отворили двери, пропуская нас внутрь. Как оказалось, в гостиной герцога Лебрана ожидали двое военных, тут же вскочивших на ноги, чтобы приветствовать маршала, как подобает. — Вольно, — сухо бросил тот. — Документы? — Доставлены, Ваше Высочество, — в протянутую ладонь Алена легла кожаная папка с какими-то бумагами. — Ждите здесь, — приказал герцог. — Я закончу и хочу с вами побеседовать относительно обеспечения казарм всем необходимым. Мне оставалось следовать за мужем в распахнутые двери, которые вездесущие слуги тут же заперли за нами, отсекая ожидавших визитеров от остальных покоев Его Высочества. Ален вошел в кабинет, бросил папку на стол, а затем, наконец, остановил взгляд янтарных глаз на мне. — Это долго, Руан, — предупредил он, заметив, что я намереваюсь устроиться в кресле, желая подождать. — Лучше иди сюда, есть одна идея… Едва дыша, я приблизился, чтобы Его Высочество тут же заключил меня в объятия, зажав между столом и собой. — Мне придется заняться армией короля, но сначала я хочу уделить время тебе, мальчик. По позвоночнику пронеслись чувственные мурашки, когда Ален, не отрывая взгляда от моего лица, медленно стянул с меня шорты вместе с короткими панталонами, и те скользнули вниз по гладкому шелку чулок. — Знаешь, что сказал Игнас? — жалящий поцелуй-укус вынудил тихонько всхлипнуть. — Он сказал, что тебя для меня родили… И я склонен полагать, что это правда: ты мой и только мой, Руан. Герцог обхватил меня за талию, заставляя сесть на край стола, откуда вниз тут же посыпались какие-то, наверняка, важные документы, но Ален не обратил на них никакого внимания. Альфа был занят: он хотел своего омегу, а все остальное в мире вдруг перестало иметь значение. Повинуясь нажатию ладони герцога, я опустился назад, спиной ощутив твердость дерева, в то время как Его Высочество выдвинул один из ящиков и вытащил оттуда плетеный шнур. — Согни ноги в коленях, мальчик, — приказал альфа с глухим низким рычанием, выдававшим степень его возбуждения. — Я хочу сделать нам удобно… Как же сильно я реагировал на его голос, на его запах, ставший для меня синонимом сексуальных желаний! Внизу живота словно взорвался фейерверк, окатив меня жаром предвкушения удовольствий. — Не бойся, это не больно, — предупредил герцог, приспуская чулок и быстро, со знанием дела обматывая правую ногу так, чтобы затянувшаяся петля не дала бы мне её разогнуть. Та же участь постигла и вторую, и вот теперь я лежал на спине, с разведенными и согнутыми ногами, полностью открытый жадному взгляду этого потрясающе красивого мужчины — смущенный и одновременно полный вожделения. Да, мне хотелось, чтобы Ален меня взял так откровенно и развратно… Тихонько постанывая, я сам не замечал, как вздрагиваю, становлюсь влажным и всем своим существом привлекаю альфу, который лихорадочно рванул узел шейного платка, практически сдирая его с себя. Герцог подался вперед, обволакивая меня тягучим, сладостным ароматом парфюма и возбуждения, чтобы, скомкав платок, медленно и настойчиво втолкнуть его мне в рот, предварительно сильно сжав мои щеки двумя пальцами, пресекая сопротивление. — Это нужно, чтобы ты вел себя тихо, — шепнул Ален. — Помни, за дверями ожидают визитеры и было бы очень некрасиво дать им понять, насколько мне не интересны их дела… Я испуганно коснулся языком ткани, заполнившей мой рот до отказа. Да, я в любой момент могу все выплюнуть, но искушение послушаться мужа было слишком велико… Я снова ощутил ту самую дикарскую нотку наслаждения, постепенно нараставшую внутри, чтобы отнять разум: мне было просто необходимо получить желаемое, а желал я сейчас лишь одного — своего альфу. Ален понимал это прекрасно и намеренно дразнил меня, сначала медленно, нарочито медленно расстегивая бриджи, а затем скользя головкой члена по моим бедрам, словно рисуя замысловатые узоры. Я стиснул зубами ткань, наполнявшую рот, когда детородный орган герцога соприкоснулся с моим давно затвердевшим членом, и Ален обхватил их вместе рукой, настойчиво лаская. — Дивный вид, — тихое рычание рокотало в горле охваченного страстью мужчины. — Ты такой открытый, такой ждущий… Облизнув два пальца второй руки, Его Высочество медленно ввел их в меня, отчего по бедрам мгновенно плеснуло тягучим, жарким удовольствием. Я знал, чего жду, а альфа понимал, как мне это дать. Толчки его руки совпадали по ритму с ласками, которые он дарил мне второй, лаская оба наших члена. Наверное, не будь у меня во рту шелкового кляпа, мои стоны точно бы были услышаны, но Ален все предусмотрел до мелочей. — Хочешь, мальчик? — спросил он, нависая сверху. — Вставить тебе? Да, вставить… По глазам вижу, как ты хочешь… Ах, Руан, какой же ты пылкий! В ящике стола нашлась и склянка со смазкой. Ален не стал долго тянуть, быстро увлажнив член и нанеся немного на мою пошлую, чуть припухшую дырочку. Его пальцы слегка надавливали на края, возбуждая все сильнее. Быстрей… Я хочу… Да! Мой весьма скромный опыт сексуальных удовольствий подсказывал — сначала будет больно, пока тело не привыкнет быть наполненным и… — М-м-м, — простонал я, ощутив настойчивое вторжение. — Потерпи немного, милый, — сквозь стиснутые зубы выдохнул Его Высочество. — Ты такой узкий, мальчик… Я и сам ощущал, как плотно обхватываю член герцога, содрогаясь от смеси удовольствия и муки, не имея возможности разогнуть ноги и изменить положение тела, чтобы хоть как-то облегчить ситуацию. — Тише… сейчас, — Его Высочество подался вперед, заполняя меня до отказа своей плотью, и больше некуда стало бежать и нечего хотеть — мы соединились целиком и полностью. Боль постепенно отступала, растворяясь в удовольствии, которое расходилось изнутри, а когда Ален чуть двинул бедрами, стало совсем хорошо: восхитительные сладостные мурашки прокатились по пояснице, чтобы устремиться по связанным ногам вниз. — Да, Руан, — рыкнул альфа, обхватив пальцами мою талию, фиксируя на месте. — Как мне нравится на тебя любоваться… Я кусал платок, давя в себе чувственные стоны: член Его Высочества так ритмично и жадно пронзал меня, то почти выходя, то втискиваясь до упора, что я скулил, требуя то ли пощады, то ли вожделенного, освобождающего оргазма. — Теперь хорошо, мальчик? Вижу, что хорошо… Не смей сводить ноги! Лишенный возможности ответить, я запрокинул руки за голову, вцепился в край стола, закрыл глаза, весь погрузившись в ощущения, рождавшиеся в теле с каждым новым толчком. — Любишь секс со мной, — простонал Ален, и темп соития стал поистине яростным. — Давай, Руан… Покажи мне, как кончаешь… Что он творит?! Выгнувшись в пояснице, я, наконец-то достиг вершины: семя вырвалось наружу, орошая белыми мутными каплями мой живот, а внутри, там, где мощным тараном проходился член альфы, прокатилась горяченная волна наслаждения. Ален подался вперед, вжимая меня в столешницу, а я обмяк под ним, переживая отголоски чувственного восторга. Но кроме долгожданной разрядки, я ждал еще кое-чего и через пару толчков это получил: Его Высочество, запрокинув голову, кончил, раз за разом наполняя меня своим семенем. Не знаю, почему это стало важным, но мне нравилось чувствовать, как из меня вытекает, когда Ален, устраиваясь рядом на постели, с коварной улыбкой демона-обольстителя подает мне полотенце. Правда, в этот раз это не постель, а стол в его кабинете… Мысли путались, но было так хорошо, что я даже не пытался как-то вернуться в реальность. Путы ослабли, соскользнули с затекших ног, и сильные пальцы герцога слегка помассировали икры, разгоняя застоявшуюся кровь. — Тебе нужно поспать, Руан, — я услышал, что альфа довольно улыбается. — Иди ко мне. Его Высочество покинул мое тело, чуть помедлил, приводя в порядок собственную одежду, а затем без усилий подхватил меня на руки. Расслабленный и удовлетворенный, я склонил голову на плечо мужа, окунаясь в аромат его парфюма и удовлетворенной страсти. Следующим ощущением была мягкая постель и возможность нормально закрыть рот, когда герцог вытащил-таки из него искусанный и мокрый платок. — Наконец-то пахнешь омегой, — низкий голос Алена прозвучал над самым моим ухом, поскольку Его Высочество скользнул носом по коже, вдыхая аромат. — Ты полностью созрел, Руан, мой любимый мальчик… Теперь поспи, Элен тебя разбудит, когда придет время собираться.