Горячий придворный роман

Я проснулся от приятных, очень приятных ощущений, расходившихся откуда-то изнутри. Это удовольствие было медленным, тягучим и плавным, словно волны, раз за разом набегающие на берег. Однажды мы с отцом ездили к морю встречать корабль с товарами из какой-то дальней страны и пусть мне было всего пять лет, волны я запомнил. И вот сейчас эти волны были во мне: ласковые, настойчивые, упоительные… Не сразу дошло, что виной тому мой муж, вернее, то, что он делал со мной прямо сейчас. — Ален, — тихо шепнул я, инстинктивно подаваясь бедрами назад, навстречу толчкам члена альфы. — Это очень доброе утро… — И извинения за вчерашнее, — низкий голос герцога звучал так тихо и чувственно, что по шее побежали мурашки. — Пока для тебя это было слишком… Ты еще очень невинный и неискушенный, Руан. — Но мне понравилось, — возмутился я и тут же темп стал чуть быстрее, превращая протест в сладостный стон. — Ах… милорд… — Почувствуй меня в себе, — Его Высочество прижал ладонь моему животу, чтобы ощутить, как его член двигается внутри. — Нравится тебе так, мальчик? — Да… о, да, — всхлипывал я, кусая подушку. — Это так приятно… Меня всего прошибает удовольствием, когда Вы входите так глубоко… — Хочешь глубже? — Ален сильнее двинул бедрами, входя до самого основания, чем вызвал у меня невыносимую судорогу наслаждения. — Боже, я бы не вынимал из тебя, мальчик… Пальцы герцога обхватили мой член, лаская и подводя к самому пику наслаждения, чтобы затем тут же рухнуть вниз, в испепеляющее пламя страсти. Его Высочество трахал меня размеренно и мощно, а я стонал в голос, ничуть не стесняясь того, что мне безмерно хорошо. Поясницу пронзало острое удовольствие, тело плавилось, сознание плыло и все, о чем я мог сейчас думать, это член герцога, что растягивал меня до предела, раз за разом входя и наполняя до отказа. Вчера, когда удовольствие было приправлено эликсиром, оргазм был острый и сокрушительный, а сейчас… Сейчас я кончал долго и сладостно, запрокинув голову с хриплым выдохом, изливаясь семенем в ладонь мужа и одновременно подаваясь бедрами назад, навстречу сильным толчкам Его Высочества. — Руан, — выдохнул мне в затылок альфа, разряжаясь глубоко и сильно. — Мой! До самого конца… Не размыкая объятий, мы лежали рядом, восстанавливая дыхание. Герцог легонько гладил меня по бедру, с наслаждением вдыхая аромат моей кожи, касаясь губами виска. — Ты так восхитительно пахнешь, мальчик, — шепнул он, шумно втянув носом воздух. — Как самое изысканное лакомство… Не сильно, тонко, чувственно… Я отыщу твой запах среди всех других, когда потребуется. — А потребуется? — улыбнулся я, наслаждаясь мгновениями томной расслабленности. — И очень скоро, — Ален подался назад, чтобы наконец-то покинуть мое тело. — В праздник в честь окончания темных веков. Я сказал брату, что мы с тобой будем участвовать. А теперь давай одеваться и, раз уж мне сегодня не нужно никуда ехать, можем продолжить уроки фехтования. Желаешь? — Очень, — ответил я, потягиваясь и разминая тело. — Но как же наше правило на счет проигрыша? — Прибережем на вечер, — хохотнул Его Высочество, надевая рубашку. — Подъем, Руан! После утренней службы, когда крон-принц тебя отпустит, жду на площадке для тренировок. Попроси кого-то из слуг тебя проводить. В этот раз процедура одевания Констанса промелькнула, как один миг. Я более не обращал внимания на презрительные взгляды Рикки и на его попытки меня уколоть близостью к царственному омеге — все это не важно, мы с Его Высочеством никогда не станем друзьями, хоть и вышли за братьев королевского рода Лебран. Пусть крон-принц дружит с Рикаром Де Сантье, я не стану искать его расположения, мне довольно соблюдения этикета и банальной вежливости. У меня есть друг. И это Оли. Встретившись на лестнице с мужем, я подал ему руку и все время утренней службы не отпускал его пальцы, наслаждаясь прикосновениями. Нужно ли говорить, что я спешил скорее оказаться наедине с герцогом, когда шагал вслед за слугой в ливрее, который вел меня в место, указанное Аленом. — Мальчик, — улыбнулся альфа, стоявший посреди круглой, засыпанной мелким серым гравием площадки. — Готов мне проиграть? — Постараюсь выиграть, — с вызовом усмехнулся я, расстегивая и снимая короткую куртку, чтобы остаться в рубашке и бриджах. — Мне нравится, когда мы меняемся местами и Вы опускаетесь на колени, милорд. — Какой же ты нахал, — расхохотался герцог, бросая мне шпагу. — На позицию, Руан! Начнем с самого простого. Подхватив оружие, я вынул из ножен великолепный клинок, взмахнул им в воздухе, примеряясь к нему, а затем бросился в атаку, намеренно использовав обманный маневр, чтобы заставить противника отступить. — Вот как? — чуть изогнул бровь альфа, отразив удар. — Смело, мальчик, но глупо. Миг, и я сам не понял, как клинок оказался выбит из руки, а Ален уже меня целовал напористо и жадно. — Сначала, — потребовал он, отступив на шаг. — Разберем с тобой, как я тебя обезоружил. Подбирай шпагу и заново. Спустя час я основательно взмок и уже не обращал внимания на собравшихся поглазеть зевак. Тренировочная площадка находилась ниже окольцовывавшей дворец прогулочной галереи, где и останавливались привлеченные звоном оружия придворные, большей частью, омеги: изумленные и встревоженные тем, что видят. — Любопытно, — раздался позади меня голос, который непозволительно было не узнать. Обернувшись, я склонил голову, приветствуя вышедшего из аллеи короля, прогуливавшегося с супругом и свитой. — Ваше Величество… Ваше Высочество… — И почему меня это не изумляет, — усмехнулся Игнас Лебран, подходя к брату, который тоже, согласно этикету, склонил голову, встречая государя. — Неужели у твоего супруга есть способности к фехтованию? — Проверь сам, — подначил Его Величество Ален, вручая Игнасу шпагу. — Руан? — Я… мне… Растерявшись, я переводил взгляд с одного альфы на другого, не понимая, как так вышло, что сейчас придется бросить вызов самому королю. — Не бойся, — шепнул Ален, обходя меня и склоняясь ближе, чтобы никто из придворных, окруживших площадку, не слышал, что он говорит. — Покажи, чему научился. Игнас не уступит мне в мастерстве владения клинком, так что ты точно не прольешь ни капли монаршей крови. У меня дрожали руки, но, взглянув на взволнованную свиту, на бледное лицо Констанса и изумленное Рикара Де Сантье, я понял, что ни за что не ударю в грязь лицом перед этим надменным аристократом! — Прошу, крон-герцог, — в карих глазах короля вспыхнули золотые искорки интереса. — Покажите, что умеете. Впервые вижу омегу, который не боится бросить вызов альфе. — Действительно, не боюсь, — вздернул я подбородок. — Защищайтесь, Ваше Величество! Под звон клинков я услышал согласный вздох свиты, наблюдавшей за возмутительной картиной: государь принял вызов от какого-то нахального омеги, и, кажется, этот наглец, действительно, на что-то способен! — Неплохо, — кивнул король, отразив очередной удар. — Узнаю руку Алена. Он хорошо обучил Вас. Вы любите моего брата, Руан? Увернувшись от атаки, я встретил клинок Игнаса Лебрана своим, и наши взгляды на мгновение пересеклись. — Да, Ваше Величество! Люблю! — Вы очень необычный юноша, — теперь король теснил меня быстрыми четкими ударами, но я понимал, что альфа соизмеряет силу, как делал это и мой муж. — И я рад видеть Вас при дворе. Сделайте моего брата счастливым, Руан. С этими словами Его Величество выбил из моих пальцев шпагу, тем самым завершая поединок под громкие аплодисменты присутствующих. Я поклонился правителю, выражая благодарность за внимание к моей персоне. — Твой супруг, действительно, хорошо обучен владению клинком и весьма талантлив в этом, — заметил король, благосклонно кивнув брату. — Что очень необычно. — Руан особенный юноша, — герцог обнял меня при всех, несмотря на взгляды вельмож: пронзительные, изумленные, потрясенные столь возмутительным событием. — Я горжусь им. С того дня наши утренние тренировки неизменно привлекали любопытствующих, но ни меня, ни Алена это нисколько не волновало — мы наслаждались возможностью побыть вдвоем в те дни, когда Его Высочеству не нужно было заниматься государственными делами. Ну, а когда герцог Лебран был вынужден уезжать, мы встречались после службы в саду у статуи Аполлона, чтобы насладиться друг другом прежде, чем расстаться на весь день. Правда, однажды пришлось за это поплатиться… Королевский обед начался, как обычно: стоило Игнасу сесть за стол, как остальные допущенные к трапезе тоже заняли свои места, вот только отчего-то в этот раз все присутствующие посматривали на нас с Аленом так, словно затеяли презабавную шутку. Я уже знал: от придворных омег можно ожидать всего, что угодно — чего стоил только слух, пущенный Рикаром, будто бы я собирался прибрать к рукам обоих братьев Лебран, и именно поэтому затеял поединок с королем… Разумеется, в сплетню никто не поверил, однако с того дня Констанс, находившийся под влиянием лучшего друга, еще сильнее охладел ко мне, но с этим я ничего не мог поделать, разве что смириться. Усевшись на место, я обратил внимание на букетик свежих гиацинтов, перевязанных бархатной лентой. Цветы лежали на моей тарелке ярким, ароматным пятном, привлекая всеобщее внимание. — Нас раскрыли, — усмехнулся Ален, поднимая с собственной тарелки шелковый платок с вышивкой и демонстративно разворачивая его. — Золотая лира… Ну надо же! За столом раздались кокетливые смешки: кто-то прятал смех за раскрытыми веерами, кто-то прикрывал губы салфетками, однако, Его Высочество, казалось, совершенно не смутился в отличие от меня. — Что происходит? — полюбопытствовал король, взглянув на брата. — Наши с Руаном тайные свидания подле статуи Аполлона несказанно развлекли двор, — с улыбкой ответил герцог, показав Игнасу платок и букет. — Изящно, — улыбнулся монарх, оценив шутку. — Придется вам подыскать другое место для встреч. — Думаю, не будем разочаровывать свет и продолжим там же, — принял вызов Ален, чуть изогнув бровь и обводя взглядом присутствующих за столом, вынуждая некоторых весельчаков потупиться. Я же ощущал себя так, будто оказался голым на площади: щеки алели лихорадочным румянцем и больше всего на свете хотелось просто сбежать отсюда, но прикосновение руки герцога к моей удержало этого от импульсивного порыва. — Не нужно стесняться, Руан, — Его Высочество склонился ко мне, переходя на шепот. — Помнишь, я предупреждал, что при дворе очень сложно хранить секреты? — Да, но… Неужели кто-то подсматривал?! — я пригубил вино, стараясь вернуть самообладание. — Подсматривал или подслушивал, какая разница? — пожал плечами мой муж. — Главное, что нам было хорошо. Не позволяй никому смутить тебя, мальчик. Этот дворец и твой дом тоже, ты здесь вправе вести себя, как заблагорассудится, особенно, если ты со мной. — Мне больше нравилось в замке Де Корд, — признался я, ощутив, как герцог бедром касается моего бедра. — Зимой мы обязательно туда вернемся, — пообещал Ален. — А пока давай еще немного повозмущаем здешнее общество? Скоро ты войдешь во вкус и полюбишь быть на виду. И, черт, он был прав… Воспитанная часть меня готова была провалиться сквозь землю со стыда, а другая: дикая, страстная, наслаждалась тем, что все во дворце прекрасно осведомлено о наших плотских утехах и взаимных чувствах. Мы были диковинками для всех: я — омега, совсем не похожий на прочих омег, и Ален — альфа, позволявший мне подобные вольности… — Это твои стоны привлекли чужое внимание, мальчик, — жарко шепнул мне на ухо герцог. — Ты просто не умеешь быть тихим во время секса. — Ужас, — простонал я, потупив взгляд. — Зато теперь ни у кого точно не возникнет вопросов касательно наших пылких отношений, — усмехнулся Его Высочество. — Но самое интересное приключение в саду еще впереди… После трапезы тебе нужно будет посетить придворного распорядителя торжеств, Руан. Жду не дождусь увидеть тебя в алом плаще. — Зачем? — не понял я. — Затем, что это наряд омег для праздника, — ответил герцог, все еще тая улыбку в уголках губ. — Тебе понравится от меня убегать.