На грани

Ярослав старался не показать своего облегчения от разговора на балконе. Он весь день не мог перестать думать о возможной сессии с сабом, изводя себя мрачными мыслями. Под вечер в его голове уже царила настоящая каша и поселилась уверенность, что он отправит Марата на тот свет любым неосторожным действием. Конев спокойствия тоже не добавил. Утром, когда они разговаривали, Ярослав сто раз напомнил, что Марат не гей, но врач словно в глухого заделался. Он не видел в этом проблемы, повторяя, что «не обязательно заниматься сексом». Ярославу хотелось ударить его по голове, потому что, как бы он ни старался дистанцироваться от сексуальной составляющей, огромный пласт интимности всё равно будет присутствовать, как ни крути. И что с этим делать он не представлял, поэтому в глубине души был очень благодарен Марату за то, что тот начал неприятный разговор первым, что практически сам предложил ему сессию. Они не спеша добрались до палаты. Ярослав вновь помог мужчине устроиться на койке. Поправил подушки, одеяло. Марат уже не возмущался, хотя напрягался, стоило им сократить дистанцию. Ярослав отстранился, но не собирался спускать это на тормозах. — Вы можете отказаться от нашего соглашения в любой момент, — напомнил он. — Не нервничайте так. — Я не нервничаю. — Ну да, конечно, — хмыкнул Ярослав, присаживаясь рядом на стул. — Вы забыли, как хорошо я читаю сабов? — Сделай тогда вид, что ничего не замечаешь, — посоветовал Марат резко. И, словно поняв, что снова уходит в оборону, тяжело вздохнул. — Прости. Мне правда не по себе. Слишком всё быстро. — Если вы пока не готовы, я могу найти вам Домину. С деньгами моего отца это не будет проблемой, — предложил Ярослав привлекательное решение. — С женщинами мне как-то не везёт, — нервно хмыкнул Марат. — Может, с парнем повезёт больше? Он ещё соул мой к тому же. — Да вам повезло, — улыбнулся Ярослав. — И не говори. — Не волнуйтесь. Он не собирается вас истязать, — в третьем лице начал Ярослав, пытаясь как-то дистанцироваться от себя в роли Доминанта. — И что же он собирается делать? — осторожно спросил Марат. Он смотрел пристально, цепко, ловя каждое слово. И это лишний раз подтвердило то, насколько он не спокоен от их разговора и принятого решения. Ярослав к такому вопросу был не готов, но соображать пришлось быстро. Нужно было успокоить саба, дать ему хоть какую-то определённость. Расписать сценарий их встречи, чтобы мужчина знал, что ему ожидать, и прекратил дёргаться, видя угрозу в каждом движении. — Собирается позаниматься с вами по той книжке, о которой говорил док, — предложил Ярослав первый, самый простой вариант. — Выяснить, какой вариант связывания вам всё же может доставить удовольствие. — А если никакой не доставит, что он тогда будет делать? — продолжил Марат, приняв эту игру. — А что бы вы сделали на его месте? — перевёл Ярослав вопрос, предложив сабу самому написать сценарий. — Ничего. Я бы посоветовал ему не питать лишних надежд. Старые сабы сложно поддаются дрессировке. — О дрессировке даже речь не идёт, — возразил Ярослав. — Лишь о приятной, лёгкой встрече, которая поможет им познакомиться. — Так не бывает. У него девятый уровень, — продолжил Марат настаивать. — Он больше всего на свете боится использовать силу своего девятого уровня, так что можете не переживать об этом, — честно произнёс Ярослав. — Так что встреча и правда обещает быть лёгкой. Что вы скажете о бытовых поручениях? К примеру, приготовить ужин? — Допустимо. — Встать на колени? — Допустимо. Ярослав почувствовал внутри себя шевеление того монстра, который, казалось, уже замолчал навек. Инстинкты просыпались, показывая зубы. Он подумал о том, что Марат прекрасно смотрелся бы на коленях, со связанными руками и завязанными глазами. — Раздеться? — на пробу произнёс Ярослав. — Для какой цели? — Марат стал выглядеть жёстче, всё его напускное спокойствие слетело в один миг. — К примеру, для того чтобы поиграть с сосками, — предложил осторожно Ярослав. — Снять рубашку - это допустимо? — Да. Их разговор, начавшийся так легко, вдруг стал вызывать неуместное напряжение вполне логичного характера. Ярослав не мог не представлять себе всё то, о чём они говорят, и это вызывало в нём неожиданный отклик. Ему начинало нравиться обсуждать их будущую сцену. Чувствовал ли Марат хоть что-то приятное или для него весь разговор представлял собой минное поле? — Зажимы? — продолжил Ярослав, смотря в лицо мужчины. На мгновение ему даже показалось, что Марат тоже почувствовал эхо этого чувства. Не возбуждения, нет, кое-чего иного. Ещё не совсем сформировавшегося, но приятного, пощипывающего током. — Хорошо, — не совсем уверенно ответил Марат. Его щёки слегка покраснели, но он не отводил взгляда, не пытался спрятать своей реакции, и это будоражило воображение. Ярослав смотрел в глаза напротив, видя в них ту Вселенную, которая так поразила его в первый раз. У мужчины в самом деле были очень красивые глаза с необычным цветом радужки: вроде бы тёмные, но оттенок был по-особенному глубоким, насыщенным. — Вот мы и выяснили, чем они будут заниматься, — закончил Ярослав, с трудом отводя взгляд от мужчины. Марат прочистил горло, словно оно вдруг пересохло, и проморгался, сбрасывая наваждение, которое захватило их обоих. — Так просто? — немного хрипловатым тоном, который рождал так много фантазий, спросил мужчина. Ярославу захотелось рассмеяться над собой. С чего вдруг он стал так реагировать на саба? — Не будем усложнять в свой первый раз. Марат выглядел убеждённым и успокоенным. Кажется, подробный разбор их предстоящей встречи унял хоть часть его тревог, и Ярослав порадовался, что ему пришла в голову идея всё обсудить сразу. — Мне нравится этот план, — сообщил мужчина. Его плечи немного расслабились. — Да. Мне тоже, — Ярослав потянулся к пакету с фруктами, что оставила мать вечером. — Будете мандаринку? — Не откажусь. Может, ты всё-таки пойдешь ночевать домой? — словно только опомнившись, спросил Марат. — Мне уже лучше, так что можешь не переживать и ночевать дома. — Мы всё ещё в больнице, а вы всё ещё саб, — напомнил Ярослав об их соглашении, очищая мандарин. — Ведите себя соответствующе. — Это как? — Позвольте покормить себя, — очистив мандарин, Ярослав протянул одну дольку мужчине. Он хотел, чтобы Марат взял её ртом, без рук, он ждал, что в мужчине хоть что-то дрогнет, проснётся. Но Марат смотрел на дольку так, будто ему предлагали яд. Ярослав уже хотел отступить, но мужчина неожиданно взял ртом протянутое угощение, выглядя при этом смущённым. Ярослав сдержал удовлетворённую улыбку и протянул ещё одну дольку, стараясь не касаться пальцами чужих губ, хотя хотелось, очень хотелось провести по ним пальцем, надавить и проникнуть внутрь. От подобных мыслей стало даже жарко. Стоило немного очухаться от постоянной измождённости, как уже захотелось большего. Ну не смешно ли? — Вам не нравится, когда вас кормят? — спросил Ярослав, видя, что мужчина не выглядит воодушевлённым тем, что обычно нравилось осмэнам. — Я просто чувствую себя глупо, — признался Марат, удивляя. — Странно, когда уже взрослого мужчину кормит с руки какой-то пацан. — Дело в возрасте? — Скорее, в ситуации. Я не должен реагировать так остро, извини. — Не извиняйтесь за свою реакцию и не пытайтесь подстроиться. Любая ваша реакция нормальна, она отражение вашего прошлого опыта. — Иногда меня пугает твоя мудрость. Ярослав улыбнулся, закидывая и себе в рот дольку мандарина. — У вас всё ещё есть стоп-слово, — напомнил он, протягивая Марату новое угощение. — Что я буду за саб, если буду использовать стоп-слово направо и налево, — хмыкнул мужчина и вновь взял у него с руки осторожно. Ярослав нахмурился. Ему совсем не понравились мысли мужчины. Они были опасны, очень опасны, но, кажется, сам Марат даже не осознавал этого. — Послушайте, Марат Николаевич, — серьёзно начал Ярослав, развернувшись к мужчине всем корпусом. — Давайте договоримся сразу. Вы будете использовать стоп-слово хоть на каждое моё действие, если оно вам не нравится. Я не хочу больше быть монстром. Не хочу ломать саба. Ярослав нервно сжал мандарин с такой силой, что капли сока брызнули ему на брюки. Чёрт! Эта досадная неприятность вызвала слишком много эмоций. Собственная несдержанность напомнила о том, что он не имеет права вообще быть рядом с сабом! Разве он мог подарить удовольствие, когда всё, что он умел, — это уничтожать? Чужие крики снова зазвенели в ушах. Марат неожиданно наклонился и взял губами у него из пальцев уже раздавленную дольку. Ярослав вздрогнул и поднял взгляд на мужчину. — Я обещаю остановить тебя, если мне что-то не понравится, — произнёс Марат серьёзно. Он словно понял больше, чем Ярослав пытался ему сказать. Уловил его состояние и пытался успокоить, заземлить, вернуть его в реальность. — Корми давай, Господин, — нахально бросил он. — Разве ты не обещал заботиться обо мне? Ярослав почувствовал, как волна панического приступа, едва не накрывшая его, отступает. Облегчённо выдохнув, он улыбнулся и взял новый мандарин. Марат ответил ему мягкой улыбкой, в которой было столько понимания, что стало теплее на душе. — Хороший мальчик, — Ярослав снова протянул дольку фрукта, заметив, что слова, брошенные в шутку, отозвались в мужчине. Марат выглядел до того привлекательно в этот момент, что сердце застучало быстрее, а все негативные эмоции ушли на второй план, хотелось смотреть на него такого бесконечно. Он хотел видеть этого мужчину голым и связанным, удовлетворённым, расслабленным и доверчивым в его руках. Да что за нафиг?! Что за мысли вообще? — Вкусно? — спросил он, чтобы отвлечься от разбушевавшейся фантазии. — Да. Мне сейчас показалось, что я какие-то твои эмоции словил, — признался Марат. — Я вам говорил про соул-связь, — Ярослав надеялся, что мужчина не станет углубляться. Не хотелось пугать его своими дурацкими чувствами. — Это работает в обе стороны. Неприятно? — Странно, — нахмурившись, Марат словно пытался вновь прислушаться к себе и поймать его эмоции вновь, но Ярослав не позволил. В отличие от Марата, у него уже был опыт, и он умел блокировать эту связь. Антон научил. — Не заморачивайтесь над этим сильно, — посоветовал Ярослав. — Не надо пытаться понять эту связь, это просто довесок, который лишь всё усложняет. — Какой ты циничный. А я уж было хотел поверить в две половинки одного целого, — явно издеваясь, покачал Марат головой. — Сердца, бьющиеся в унисон. — Жаль вас разочаровывать, но вы можете получить лишь плётку, бьющуюся в унисон с вашим дыханием, — хмыкнул Ярослав. — Ну, хоть какие-то плюсы должны же быть у этой связи, не расстраивай меня. — Есть парочка. Как саб, во время сессии вы сможете предугадывать мои желания с вероятностью почти в сто процентов. И я с такой же вероятностью смогу читать ваше тело. Так что про идеальную порку это не шутки, — поделился Ярослав своим опытом. — Она правда может быть идеальной для обоих. — Почему же тогда все считают, что соулы — это пара, выбранная небесами? — Я не знаю. Мой брат говорил, что мне просто не повезло в первый раз, — улыбнулся Ярослав, вспомнив, как Даня пытался шутить и отвлечь его от встреч с Антоном, как тогда ещё пытался успокоить и приободрить. — Почему вы не разговариваете с братом? — осторожно спросил Марат. — Это я был тем, кто понизил его уровень, — озвучил Ярослав правду, от которой было тошно. Он перестал кормить саба, руки дрогнули. А в комнате повисла нехорошая, удушающая тишина. Ярослав и сам не знал, зачем сказал об этом, почему слова вырвались из него сейчас, когда между ним и сабом только-только проклёвывались первые ростки доверия. Он молчал так долго. Как и Даня. Ярослав знал, что брат не признался, никому не сказал о том, кто виновен в его новом уровне ос-валентности. Из-за кого он два месяца провёл в реабилитационной клинике. — Даня был сильным сабом, — продолжил Ярослав, хотя в его объяснениях не было смысла. — Я никогда не видел, чтобы он проявлял какую-то слабость с Доминантами. Когда у меня проявилась метка, он учился в Америке. Приезжал на каникулы, но мы как-то старались не контактировать. — Реагировали друг на друга? — уточнил Марат, слушая его внимательно. — Да, наверное. Его независимость для меня была словно вызов, — улыбнулся Ярослав, вспомнив то, как Даня ставил его на место парой фраз, вызывая бурю эмоций в ответ. — У меня метка появилась в восемнадцать. Я считал, что это всё хрень собачья. Нам в школе рассказывали про осмэнов и инстинкты, про особый ген и прочее. Но тогда всё это выглядело смешным и нелепым. Я жил в одном доме с сабом, у которого метка появилась, когда я ещё не родился даже. И Даня наглядно демонстрировал мне, что метка может не быть проблемой. У брата никогда не было с ней проблем, во всяком случае, я никогда этого не видел. В то время Ярослав не понимал, как это возможно — иметь потребность подчиняться, сходить с ума от невозможности доминировать над кем-то. У него перед глазами был наглядный пример осмэна. Брат всегда был собранным, таким холодным и отстранённым, что невозможно было даже подумать о том, что ему нужно подчиняться. Данил был просто воплощением начальника, и никакая метка ему не мешала. — Я вообще считал всё это чепухой, пока на моей руке не появилась чёрная полоска. Родители тогда струхнули знатно, сразу потащили меня к врачам, где и выяснилось, что у меня девятый уровень, — продолжил Ярослав. — По наивности я даже посчитал, что мне повезло. Думал, это круто уметь командовать, властвовать, ставить девчонок на колени лишь силой своей особенности. Ярослав вспомнил, как родители в то время активно начали искать ему пару, даже заставили сходить на несколько встреч с девчонкой-сабой, но все девочки были настолько забитыми и невзрачными, что вызывали единственное желание — свалить подальше. Никакой непонятной тяги, о которой ему говорили врачи, он не испытывал, поэтому никаких проблем метка не доставляла. — В девятнадцать у меня случился первый приступ. Вот тогда-то я и понял, что метка Доминанта — это совсем не круто. Мне было так хреново, что отголоски ещё долго потом преследовали. Я не понимал, чего жаждет моё тело. Оно словно с ума сошло. Мне хотелось убивать, сломать кому-нибудь шею или тупо трахать. Брат как раз в то время закончил обучение и вернулся домой. В общем, в тот день он снова мне что-то дерзкое ответил, мы поссорились на ровном месте. Я был так зол, что в первый раз неосознанно использовал Приказ. Я поставил его на колени. Мне хотелось наказать саба за его неподчинение, и, наверное, я бы наворотил дел, если бы прислуга всего этого ужаса не заметила. Родители тогда испугались так, что запихнули меня в сабхауз, где мне вручили опытную женщину-сабу. Ярослав опасался смотреть сейчас на Марата. Воспоминания прошлого затягивали в свою воронку, напоминая, что монстром он был и до плена. Он помнил ошарашенный взгляд Данила, когда был произнесён Приказ. Помнил, в каком ужасе был сам, когда инстинкты после сабхауза улеглись и пришло осознание того, что он натворил. Он тогда впервые просил прощения. — Наши отношения с Даней после этого стали ещё прохладней. Мы и до этого, конечно, не были близки, но после этого словно стена выросла. Он вроде бы простил меня, но больше не оставался со мной наедине. А потом мы оказались с ним на борту того самолёта, — Ярослав перевёл дыхание. — Я слышал про захваченный самолет, — вывел его из воспоминаний Марат. — О похищенных осмэнах из «Красного креста». — Да. Мы просто оказались не в том месте, — хмыкнул Ярослав. Если бы они с Даней не оказались в том самолете, то всё было бы в порядке. — В общем, в плену всё и случилось. Они бы убили его, если бы я не понизил его уровень. — Я думаю, он всё понимает, — мягко произнёс Марат, коснувшись его своей рукой. Ярослав чувствовал, что мужчина хочет его поддержать. — То, что ты хотел его спасти. Ярослав поднял голову, натыкаясь на взгляд, полный сочувствия. Марат наверняка считал его жертвой, не понимая, кто главный злодей в этой истории. — Иногда смерть предпочтительней, — произнёс он жуткую правду и отвернулся, стирая глупые слезы, которые так некстати катились по щекам. — Не знаю, зачем я всё это на вас вывалил. Разве сейчас не самый неподходящий момент? — Я собираюсь доверить тебе свои соски, мы должны стать ближе ради этого, — попытался Марат разрядить атмосферу, и у него получилось. Ярослав шмыгнул носом и улыбнулся в ответ, чувствуя себя немного легче не только от самой возможности наконец-то выговориться, но и от того, что Марат не убегает от него, не пытается дистанцироваться, не ужасается, хотя должен. Мужчина просто продолжал касаться его руки, и это прикосновение было таким теплым и сильным, настолько важным, что Ярослав боялся даже пошевелиться. Марат осторожно поглаживал его костяшки пальцев, словно пытаясь успокоить и показать, что рядом кто-то есть. — У меня было с десяток психологов, но я умудрился разныться перед вами, — поделился Ярослав еще одним постыдным фактом. Как этот мужчина сможет воспринимать его как Доминанта, когда он тут сидит и сопли пускает? Ярослава раздражали собственные слёзы, которые так не вовремя проявились. — Я ведь первый человек, с кем ты начал говорить о плене, верно? — спросил Марат. Он разговаривал с ним так, словно не знал, стоит ли проявлять жалость, но старался быть тактичным и неназойливым, и это облегчало ситуацию. Ярослав кивнул в ответ, не понимая, почему вообще начал говорить. Слова просто вылились из него под участливым и внимательным взглядом человека, которому будто бы и не всё равно, что с ним происходило. — Не думаю, что могу давать какие-то советы, но всё же тебе стоило бы поговорить со специалистом. — Как и вам, — Ярослав снова посмотрел мужчине в лицо, понимая, что этой фразой загоняет его в угол. Он не мог так просто выкинуть из головы слова бывшей жены Марата про попытку суицида. И Королёв его понял. По жёсткому взгляду и холоду в глазах стало понятно, что он тоже вспомнил о стычке с бывшей женой и её обронённых фразах. — Я не прошу вас делиться своей историей в ответ - просто было бы неплохо, если бы вы тоже признали тот факт, что вам нужна помощь. Марат убрал руку и усмехнулся. — Ты коварный мелкий говнюк, — выдал мужчина, явно желая использовать более резкие слова. — Это не так просто, как кажется, верно? — улыбнулся Ярослав. Обратиться к специалисту звучит правильно и лёгко, но вот начать работать над своими проблемами, переступить через себя и поделиться с кем-то своей болью уже не кажется таким простым и обыденным. — Хорошо, — внезапно принял его вызов Марат. — Ты прав. Если ты начнёшь работать с психологом, то и я начну. Ярослав был удивлён подобным условием. Он никак не ожидал, что Марат так легко согласится. И было непонятно: хотел ли он таким образом помочь решиться ему или в самом деле начал понимать, что в одиночку выбраться из последствий токсичных отношений не получится. — Вы серьёзно? — ему хотелось заставить мужчину прекратить быть таким наглым, но этот внезапный вызов в его глазах странным образом привлекал. — Абсолютно. Что скажешь? Ярослав не знал, что сказать, но разве он мог отступить сейчас, когда Марат тоже согласился. — Я тоже не оценил ваше коварство, — признал он серьёзно. Как так вышло, что они загнали друг друга в угол лишь парой фраз. — Мои соски должны быть в надёжных руках, — сдерживая улыбку, произнёс Марат. Ярослав рассмеялся, внезапно чувствуя себя так свободно. Даже самая ужасная тьма в его душе уже не казалась такой бесконечной и невыносимой. Он столько времени нёс всё это один, но сейчас, под подмигивающим взглядом мужчины, который не собирался его жалеть, стало легче. Было ясно, что Марат всё понимает, видит эту тьму внутри него, видит, насколько она изломала его, но не пытается отделаться банальными фразами и не затягивает его расспросами на самое дно, а пытается вытянуть из болота вот так ненавязчиво, отвлекая. Может быть, Марат прав? Может, не стоило решать все проблемы наскоком? Может, стоит заходить в эту глубину по чуть-чуть, и тогда она перестанет так ломать? — Тогда я не могу отказаться, — сдался Ярослав. — По рукам, — протянул он свою ладонь. Марат скрепил их сделку, вновь крепко взяв его за руку. У него была сильная хватка, приятная настолько, что не хотелось выпускать, но, когда их рукопожатие уже стало неприлично затягиваться, Ярослав с сожалением отпустил чужую руку, напоследок проведя слегка пальцами по ладони. Он заметил, что этот жест не остался без внимания. Марат отреагировал на него, почти незаметно вздрогнув, и перевёл дыхание, будто его слабым током ударило. — Я попрошу Конева найти нам специалиста, — сразу беря быка за рога, объявил Ярослав. Он боялся, что и сам может передумать, и что может спасовать Марат. Они оба не горели желанием изливать кому-то душу, признавая необходимость этого. Ярослав не хотел больше быть монстром, но только сейчас у него начала появляться настоящая решимость разобраться со своими проблемами и страхами после плена. И он хотел, чтобы Марат тоже освободился от оков прошлого рабства. Ярослав не знал, как жил этот мужчина, но одной встречи с его женой хватило, чтобы понять, насколько всё было непросто в его семейной жизни. Может, у них будет шанс справиться со своими проблемами, если они будут вместе?