На грани

Никогда ещё время, проведённое в больнице, не было таким приятным. Марат чувствовал, что получил так необходимый ему тайм-аут от всех проблем, отдохнув и душой, и телом. Ярослав почти всё время был рядом, и его присутствие - странным образом - не напрягало. Они больше не поднимали тяжелых тем и, не сговариваясь, просто наслаждались свободными днями. У них был ужасно ленивый распорядок дня, который включал лишь сон, еду и просмотр фильмов. Ближе к концу недели добавились прогулки во дворе больницы, которые тоже проходили довольно легко. И это было глотком свежего воздуха, возможностью впервые вдохнуть полной грудью и перестать тревожиться о метке. Марат ожидал, что с парнем будет трудно, всё-таки разница в возрасте и социальном статусе должна была сказаться, но у них с Ярославом вдруг обнаружилось много общего. Им обоим нравилось подольше поспать с утра, они предпочитали триллеры комедиям и оба обожали сладкое. Им нравились неспешные вечерние прогулки, и их неожиданно совсем не утомляло общество друг друга. — Выглядишь так, будто не в больнице, а в санатории побывал, — издевался Конев, выписывая ему уже вторую страницу лекарств. — Мне кажется, что ты даже пару килограммов прибавил. Марату было нечего возразить. Потому что да. Скорее всего, прибавил. Они с Ярославом постоянно что-то ели. Их кормили будто на убой, и не только в больничной столовой. Добавляли ещё и родители Ярослава, которые приносили море еды, и Борька, таскавший фрукты, и даже Миха был с едой, правда, сладкой. Поэтому не было ничего удивительного в том, что он набрал вес. — Если я так хорошо выгляжу, зачем столько лекарств? — Марат с неохотой взял протянутую выписку. Он таким здоровым себя не чувствовал уже лет десять точно, так что даже нечего было сказать на подколки нахального доктора. — Чтобы не потерять достигнутое. Как себя чувствуешь? — сложив руки на столе, Конев посмотрел на него серьёзно и внимательно. — Очень даже хорошо, — признался Марат. Отражение в зеркале уже не напоминало оживший труп, что подтверждал Борька. Сын на каждой их встрече смотрел на него так радостно, словно и правда изменения были видны невооруженным взглядом. — Твой организм начинает постепенно выходить из критической зоны, но до нормы всё ещё далеко, поэтому не обольщайся. Если ты сейчас резко оборвёшь отношения с Доминантом, всё может вернуться, — предупредил врач. — И слабость, и потеря аппетита, и бессонница. Марат кивнул. Он всё понимал, знал, с чем связано его чудесное преображение и выздоровление. — Это хорошо. Учитывай ещё и то, что ваша связь действует не только на тебя. На Ярослава она тоже влияет. Заметил, как он ожил? — спросил Конев. — Это сложно не заметить, — хмыкнул Марат. Ярослав с каждым днём становился всё более активным. Ему постепенно становилось тесно в палате, не хватало движений. — Он стал отжиматься по утрам. Это было, наверное, лишним комментарием, но Марата это отчего-то до сих пор волновало. Ярослав мог отжаться больше пятидесяти раз! Марат и сам не знал, что его так зацепило, просто однажды, увидев, как парень отжимается, он не смог отвести взгляда. — Его мать просила подержать тебя ещё неделю в больнице, представляешь? — сообщил Конев с улыбкой. — Она на тебя молиться готова. Марат мог понять Надю. Они разговаривали всего несколько раз, но общение с ней всегда оставляло после себя некую теплоту. Она любила сына и очень беспокоилась за него. Марат был даже рад, что Борька оказался в одном с ней доме и мог вживую увидеть, что матери могут быть любящими и заботливыми. Он благодарил её за внимание к Борьке, а она благодарила его за то, что он вообще появился в их жизни. И это было настолько искренне, что Марату становилось неловко. Никто ещё его не благодарил за то, что он просто есть. — Она слегка преувеличивает степень моего влияния. — Вот тут я бы с тобой поспорил. Ты действуешь на Ярослава не меньше, чем он на тебя. Он дает тебе умиротворённость, а ты ему даёшь жизнь, — произнёс врач с таким серьёзным видом, будто не шутил ни капли. — Поэтому настойчиво вам советую продолжать в том же темпе. Марат снова кивнул, хотя и не понимал пока, что будет дальше. Они договаривались с Ярославом о сессии, но с того момента больше не поднимали этой темы, и было не совсем ясно: Ярослав просто передумал или не хотел поднимать неудобных тем в больнице. Будущее всё ещё выглядело туманным, но Марат знал, что сейчас у него были силы справиться, и уже за одно это он был благодарен Ярославу. Марат не ожидал, что Ярослав проявит такое терпение и участие, что будет непрерывно рядом всю неделю, не проявляя никаких признаков усталости или недовольства. — Что с психологом, которого я вам посоветовал? Записались? — спросил Конев. — Да. Он к ней идёт в среду на этой неделе, а я в четверг, — ответил Марат. Ему всё ещё не нравилась эта идея, но отступать было некуда. Ярослав ведь тоже мог отказаться, а ему помощь нужна гораздо больше, чем самому Марату. — Я рад, что вы сделали правильные выводы. Нет ничего плохого в том, чтобы обратиться к специалисту, — уверенно произнёс врач. — Я давно уже знаю Ларису, она опытный специалист и работает с осмэнами уже больше десяти лет, так что вы в надежных руках. Мы с ней будем вашими костылями, так что опирайтесь на нас. — Спасибо, — искренне поблагодарил Марат. За время, проведённое в больнице, он проникся к доктору большей симпатией. Конев был профессионалом своего дела и с особой тщательностью следил за здоровьем своих пациентов, ничего не пуская на самотёк. Он за каждого больного переживал, как за родного, и это подкупало. В отделении все его боготворили, а признание «он дал мне силы жить» Марат почти постоянно слышал от других осмэнов в больнице. — Что ж. Больше не буду тебя задерживать. Не забудьте про консультацию в субботу! Марат улыбнулся доктору, пообещал помнить и соблюдать предписания. Попрощавшись, он покинул кабинет и сразу оказался в толпе ожидающих попасть на приём. Конев явно был популярен: Марат столько осмэнов в одном месте видел только в сабхаузе. Ярослав за неимением свободного места на скамейках стоял немного в стороне. Отлепившись от стены, он сразу шагнул к нему навстречу, как только увидел. В его присутствии больше не было острой необходимости, но парень всё равно был здесь. — Выписали? — подойдя ближе, спросил Золотов. — Да. Здоров, как бык, — Марат показал свою выписку, замечая, как на них поглядывают из очереди осмэнов. — Надо заехать в аптеку, — просматривая список лекарств, Ярослав выглядел так серьёзно, будто названия препаратов ему о чём-то говорили. — Позже, — Марат отобрал у него выписку. У него с собой не было почти никаких вещей, кроме тех, что передал Борис. А вот деньги сын ему не оставил, и Марат переживал, что оставлять было уже нечего. — Сначала домой и в душ. — Тогда поехали. Я уже закинул сумку с вещами в машину, — сообщил Ярослав, когда они двинулись к выходу. — Я сегодня за рулём. — Мне стоит опасаться? Ярослав рассмеялся, привлекая внимание проходившей мимо медсестры. Марат не сдержал улыбки, видя хорошее настроение парня. — Нет. Я отличный водитель. Вам Боря звонил? — Да. Сказал, что раз у меня есть собственный водитель, то он пойдет на занятия. У него сегодня важный семинар, — сообщил Марат, когда они спустились на первый этаж. Пока Марат отвлёкся на посторонние шумы, Ярослав уже забрал их одежду из гардеробной. Золотов готов был даже помочь ему надеть пальто, но в последнее мгновение спасовал, смутился. Не заметить, с какой осторожностью и почти трепетом этот мальчишка относился к нему, было невозможно. Ярослав так тщательно оберегал его гордость, что это порой вызывало улыбку, внутри становилось непривычно и странно тепло. Марат не помнил, чтобы о нём кто-то пытался так заботиться. Одевшись, они вместе покинули стены больницы. На парковке Ярослав подошёл к автомобилю, который ярко выделялся на фоне остальных машин среднего класса. Такие нечасто встречались даже на улицах города. Порше Панамера выглядел нетерпеливым шустрым зверем, которому хотелось немедленно сорваться с места. Ярко-красный цвет красиво переливался в лучах солнца. Подойдя ближе к столь вызывающей машине, Марат невольно присвистнул. — Нравится? — самодовольно улыбнулся Ярослав, прислонившись к капоту. Марат залюбовался. Автомобиль, безусловно, подходил парню, подчёркивая его молодость, статус, характер. Он словно указывал, насколько велика разница между простым преподавателем в третьесортном институте и сыном самого богатого человека в городе. Марат почувствовал себя немного не в своей тарелке и предпочёл бы поехать на метро, но видел, что Ярослав не хвастается своим статусом, лишь пытается произвести впечатление. И это было так глупо, что все мысли о пропасти между ними отошли на задний план. — Красивая-красивая, — похвалил Марат и, улыбнувшись, добавил, — мы едем или ещё покрасуешься? Ярослав усмехнулся и открыл ему дверь машины. — Едем. Ещё успеете налюбоваться мной. — Мажорчик, — Марат покачал головой на наглость парня и сел в низкую машину. В салоне такого дорогого автомобиля Марат чувствовал себя неуместно, но постарался расслабиться. — Не гони только, — предупредил он. — Да, папочка, — фыркнул Ярослав. — Сейчас договоришься у меня, — пригрозил Марат, но улыбки сдержать не смог, когда парень демонстративно нацепил солнцезащитные очки и откинул челку со лба. — Поехали уже, позёр. — Признайте. Мы круто выглядим с моей деткой, — аккуратно выезжая с парковки, бросил Ярослав. Не признать это, конечно, было сложно, но раздувать и так большое эго Марат не собирался. — Мне больше нравятся джипы, — сообщил он. — Я запомню. — Подаришь мне джип? — Да. Примете? — Я похож на идиота? Конечно, приму, — засмеялся Марат, расценивая это обещание как шутку. — Тогда замётано. — Если город не перестроили за неделю, то мне вроде бы в другую сторону, — когда они проехали кольцевую, указал Марат на ошибку водителя. — Теперь нет, — ловко маневрируя в потоке машин, Ярослав не лихачил, ехал медленно, спокойно, но вдруг занервничал. — Что это значит? — Марат не хотел думать о плохом, правда, не хотел. За неделю, которую они провели с Ярославом, он начал тому немного доверять. Но этого оказалось недостаточно для того, чтобы не забеспокоиться в такой ситуации. — Эм. Мы не стали с Борисом вас дёргать, — начал Ярослав аккуратно. — В общем, помните, я недавно отлучался на полдня? — И? — Мы с вашим сыном перевезли все ваши вещи на новую квартиру. Вот. Теперь можете покричать. Только не сильно, потому что я за рулём. Марат хотел возмутиться, что решение приняли без него, но, вспомнив свой последний переезд, когда у него буквально всё из рук валилось от ужаса перед новым этапом жизни, не стал. Борька, наверное, догадался, что и новый переезд его отцу радости не доставит. — Вашими вещами занимался Борька. Я лишь таскал коробки до машины, — сообщил Ярослав, словно ожидал, что это смягчит его пассажира. — Я смотрю, вы неплохо спелись. — Не сказать, что мы прям лучшими друзьями стали, но меня перестали воспринимать как мировое зло, — поделился Ярослав положением дел. — Я стараюсь с ним подружиться. Не думаю, что вообще когда-нибудь столько усилий прикладывал для этого, но мне очень помогает то, что мы с вами соулы. Боря к этому серьёзно относится, и я пытаюсь соответствовать. — Не обижай его, понял? — В каком-то смысле я его отчим теперь, — с умным видом произнёс Ярослав абсолютную глупость. Марат аж воздухом поперхнулся от такой нелепости. — Что? — не понял Ярослав. — У нас Контракт. Официально мы почти что женаты, а Боря — ваш сын, следовательно, я ему отчим. Марат смотрел на него, желая покрутить пальцем у виска, но внезапно Ярослав рассмеялся. — Ладно-ладно. Я пошутил. Я ещё молод для детей, но если вы захотите, то мы можем что-нибудь придумать… — Замолчи лучше, — застонал Марат. — Ты такую ахинею несешь. Ярослав снова засмеялся. — Простите. Просто пытаюсь отвлечь вас от темы переезда. — Всё нормально. Я рад, что вы не стали терять время, не надо меня пугать ещё больше. Ярослав облегчённо выдохнул и перестал нести всякую ересь, только его слова отчего-то засели в голове. Разговор о Контракте, сыне и совместном ребенке… будто они на самом деле пара, будто у них есть будущее, в котором они будут вместе, будто у них может быть долгая и счастливая семейная жизнь. Марату захотелось приложиться головой обо что-то. О чём он вообще думает?! Район, в который его привез Ярослав, выглядел шикарно. Как с буклетов про красивую жизнь. Охраняемая территория, пропускной пункт, большая детская площадка, раскинувшаяся рядом парковая зона и несколько высоток, от которых дух захватывает. Марат такое только в кино и видел, но постарался не вести себя как бродяга с улицы. Ярослав достал из багажника его сумку - Марат взял её сам, желая вцепиться хоть во что-то знакомое и простое. Он бегло осматривался по сторонам. — Всё в порядке? — спросил Ярослав, когда они начали подниматься на двадцать первый этаж в шикарном лифте с лёгкой музыкой. — Чувствую себя той героиней из «Красотки», — хмыкнул Марат. — Всё такое чистенькое, аккуратненькое, богатое. — Можем найти вам другую квартиру, если тут будет некомфортно, — сразу предложил Ярослав. — Не дури. Я просто не привык к такому. Вспомни, где я жил до этого, — напомнил Марат. Ему хотелось добавить, что он жил словно в другом мире, но не стал усугублять ситуацию. Ярослав не виноват в том, что родился в богатой семье, в мире, где не нужно думать о деньгах. — Лучше скажи. Твои родители не против того, что мы будем жить здесь? Твоя мать говорила, что не возражает, а отец? — Они готовы вам хоть десять таких квартир купить, — хмыкнул Ярослав. — Я серьёзно. Они считают, что вы на меня благотворно влияете. Лифт остановился, и Ярослав вышел в просторный светлый коридор, в котором было так чисто, что было неудобно даже ступать на сверкающий пол. — Мы на месте, — сообщил Ярослав, остановившись напротив двери с цифрой «77». — Держите, — протянул он ему связку ключей. Марат на мгновение засомневался в правильности происходящего, но взял связку. Ярослав показал, каким ключом открыть квартиру, и пропустил его вперед. Новый дом выглядел светло и неожиданно уютно. Тут не было ожидаемой роскоши, всё было обычным. Просторный коридор в бежевых тонах, гардеробный шкаф с большим зеркалом и зелёный куст в углу. Квартира казалась обжитой. На полке уже стояла обувь Бори и несколько пар тапочек, на вешалке висел шарф сына. Ярослав зашёл следом за ним. — Просторно, — отметил Марат, осматриваясь и раздеваясь. — Да. Квартира четырёхкомнатная. Пойдёмте, я проведу экскурсию, — сняв верхнюю одежду, Ярослав небрежно кинул её на вешалку. — В той стороне находится хозчасть, там прачечная, сушилка, пылесос и всякое такое, — махнул он рукой на дверь справа и, не останавливаясь, двинулся вперёд. — Здесь гостиная, — заглянув в следующий проём, небрежно бросил Ярослав. Марат мельком осмотрелся в большой комнате, отмечая огромное окно, белоснежные занавески и мягкий ковер у дивана. Встроенный кинотеатр у одной из стен даже не удивил. На диване лежала кофта Бори и несколько его книжек, а на кофейном столике стояла кружка остывшего чая. Сын явно тут обживался с комфортом. — Дальше кухня, — указал Ярослав на следующую открытую дверь. — И ванная комната. Марат, следуя за парнем, приоткрыл дверь ванной. Там было безупречно чисто, светло. Огромная душевая кабина занимала большую часть помещения, но тут хватало место для шкафчиков, умывальника, унитаза и нескольких полок, на которых ютились лишь два флакончика. — Даже унитаз не золотой, представляете? — раздался рядом голос Ярослава. Марат хмыкнул и улыбнулся. — Я разочарован, — шутливо ответил он, закрывая дверь. — Сколько стоит подобная квартира? — Не знаю, — небрежно пожал Ярослав плечами, словно никогда и не задумывался об этом. А Марат задумался. Даже снимать подобную квартиру ему было бы не по карману. — Думаю, много. Это же «Ривер Парк». Здесь платят за одно название. Тут спальня. Боря в ней обосновался, насколько мне известно, — указал Ярослав на комнату, но открывать дверь не стал. Марат же заглянул в новую спальню сына. Коробки у стены наглядно показали, что Борис готов переехать в любой момент. Аккуратно заправленная кровать, пустой шкаф и лишь на столе несколько учебников, а на стуле - сложенных вещей. — Следующая спальня — ваша, — продолжил Ярослав экскурсию, открывая дверь слева. — Боря не стал раскладывать ваши вещи, поэтому всё пока в коробках, — указал он на багаж у стены. Спальня выглядела просторной, несмотря на огромную кровать у окна. Приятные, спокойные оттенки во всём располагали к отдыху, тут были мягкие кресла, телевизор и даже камин. — Уютно, — осматривая комнату, Марат подошёл к панорамному окну, откуда открывался вид на город, который будто бы на самом деле лежал у его ног. Слишком высоко. Даже как-то не по себе. Марат на такой высоте и не был ни разу, не доводилось бывать в таких высотках. — Красивый вид. — Ночью ещё лучше, — засунув руки в карманы, Ярослав привалился к косяку. Он наблюдал за ним, Марат это остро чувствовал, но в этом наблюдении не было желания задеть или навредить. — Проверю, — улыбнулся Марат. Он чувствовал какой-то подвох в том, что нигде не было никаких следов того, что здесь проживает осмэн. Даже кровать в спальне без резного изголовья. — Предложить тебе чаю? — Лучше кофе. Здесь отличная кофемашина, — похвалился Ярослав, выходя из комнаты. — А там что? — тоже выйдя в коридор, Марат указал на последнюю дверь. В отличие от остальных она была плотно прикрыта. — Игровая. Ярослав стал выглядеть чуть менее расслабленным. — Там пока особо ничего нет, лишь то, что шло в комплекте с квартирой. Посмотрите? Марат замялся в коридоре. Отдельная «игровая». Надо же. Вот значит, где все игрушки. Целая комната боли и унижения. Хотел ли он её смотреть? У него не было никакого желания, но продолжать игнорировать то, ради чего они вообще находятся в этой квартире, было глупо. Пора возвращаться в реальность. Ярослав открыл ему дверь, но в саму комнату не вошёл, позволяя ему пройти первым. Марат переступил порог. Он и сам не знал, что ожидал увидеть. В его воображении рисовалось нечто кровавое, жуткое, с орудиями пыток, розгами и горящими свечами. Но то, что он увидел, даже не было похоже на комнату в сабхаузе. Обычно все помещения для игр были закрытыми, без окон - здесь же первым бросилось в глаза панорамное окно, которое давало много естественного света. Ничего кроваво-красного, никаких пыточных или хирургических инструментов, лишь Андреевский крест, специальная мебель, похожая на стоящего на четвереньках человека, перекладина для порки с фиксаторами-колодками и кровать с резной спинкой и рамой с цепями. Несмотря на то, что здесь не было ничего ужасающего, Марат всё равно невольно представил себя и прикованным к кресту, и на перекладине в унизительной позе для наказания, и подвешенным на цепях. Ярослав захочет использовать здесь всё? От этих мыслей стало душно и жарко, а сердце застучало в разы чаще от неуловимого страха перед будущим, во рту пересохло настолько, что он и сказать ничего не мог. Стоял, как придурок, у порога и просто смотрел на комнату. — Только в обморок не упадите, — раздался за спиной голос Ярослава. — Не преувеличивай. Тут должно быть довольно… комфортно, — подобрал он нужное слово, смотря на мягкую обивку перекладин. В сабхаузе подобная мебель не выглядела такой уж удобной, иногда металлические конструкции так больно впивались в тело, что это было уже само по себе как наказание. — Тут должно быть безопасно, — произнёс Ярослав. — Раньше мне здесь нравилось. Я никого не приводил сюда, но мне нравилось даже просто бывать здесь в окружении всей этой строгой мебели. Я планировал купить ещё больше. Стойки там, качели. А сейчас даже Андреевский крест вызывает панику. Марат развернулся к парню, удивлённый его словами. То, что Ярослав уже рассказал о плене, снова всплыло в памяти. «Это я понизил его уровень». Марат старался не думать об этом, но та фраза всё равно сидела в голове. Его ужасало то, через что пришлось пройти Ярославу, сколько всего вынести. Марат думал о том, что парню нужен нормальный саб, который бы смог ему помочь, смог снова мягко ввести в нормальную, здоровую жизнь. — Мы можем помочь друг другу, — произнёс Ярослав серьёзно, обведя взглядом комнату и остановившись на нём. — Если вы позволите. — Хочешь начать прямо сейчас? — напряжённо спросил Марат. Он знал, что это однажды случится, но от накатившего волнения у него даже вспотели ладони. — О нет! — Ярослав поднял руки вверх и активно замотал головой. — Не сейчас. Давайте лучше кофе попьём и поговорим на кухне, — предложил парень немного нервно. Марат постарался скрыть облегчение и просто кивнул. Они вдвоём прошли на кухню, которая выглядела как с обложки модного журнала: нашпигованная электроникой со сверкающим кухонным гарнитуром, с большим холодильником и строгим большим столом с белыми стульями. — Тут всё такое чистое, что страшно даже куда-нибудь присесть, — хмыкнул Марат, стараясь отделаться от мыслей об игровой комнате. — Да. С цветом напортачили, — подойдя к кофемашине, признал Ярослав. — Я хотел сделать в чёрно-белых тонах, но в итоге из чёрного тут только дверца холодильника и часы, — махнул он в сторону. Марат походил по кухне, рассматривая всё поближе, и заглянул в холодильник, который оказался полностью забит продуктами. — Твоих рук дело? — указал он на полки. — Не. Мама, наверное, — взглянув через плечо, бросил Ярослав. — Не стоило ей беспокоиться. И мы так и не обсудили арендную плату, — начал Марат важный разговор. — Да. Сколько вы платили за предыдущую квартиру? Марат назвал сумму, понимая, что она сейчас увеличится в десятки раз. Жить в таком районе очень и очень дорого, тут и риэлтором не нужно быть. — Тогда давайте столько же мне, — предложил Ярослав небрежно. Марат тяжело вздохнул. — Это неправильно. Твоя квартира стоит намного дороже. Да и твои родители… — Это моя квартира, — напомнил Ярослав, оборвав его на полуслове. — Я могу делать с ней всё, что захочу. Я бы вообще с вас денег не брал, но с арендой вам будет спокойнее, поэтому давайте остановимся на той сумме, что вы уже платили. Считайте, я сделал вам скидку. Как соулу. Марату хотелось бы настоять, платить больше, но он понимал, что ему это не по карману, и пришлось сдаться, хотя ущемлённое чувство гордости неприятно кольнуло внутри. — Хорошо, — сев за стол, выдохнул Марат. — Но как закончится суд, мы съедем. Ярослав напрягся, замер на мгновение возле стола, но кивнул. — Как хотите. Ваш кофе, — он поставил перед Маратом чашку, вернув себе прежнее лёгкое выражение лица. — Попробуйте. Это вам не в больнице. Ярослав сел напротив него со второй чашкой. Марат не стал отказываться, глотнул горячий напиток. — О, это и правда очень вкусно, — согласился он, распробовав крепкий и сладкий кофе. — Я же говорил, — довольно улыбнулся Ярослав. — Вам ещё понравится здесь жить. Марат не стал углубляться и снова напоминать о том, что он здесь временно. Время само всё расставит по местам, показав парню, насколько неуместно держать посторонних в своей квартире. Даже несмотря на то, что они немного сблизились в последнее время, они всё ещё оставались чужими. — Ты не передумал насчёт сессии? — начал Марат первым то, о чём они не решались поговорить. В комнате сразу стало значительно тише. — Нет. А вы? — Ярослав поднял неловкий взгляд, обхватывая чашку двумя руками. — Нет. Тогда сегодня? — желая быстрее разделаться с этой необходимостью, предложил Марат. — Дайте себе немного времени привыкнуть к новой квартире. Лучше завтра. С пяти до девяти. У Бориса будет как раз какое-то дополнительное задание по программированию, — сообщил Ярослав. — Он говорил, что будет допоздна в институте. — А нам нужно так много времени? — осторожно спросил Марат. С пяти до девяти... Это четыре часа! Разве они не планировали просто попрактиковаться в связывании? — Конев сказал, что для начала это самое оптимальное время, — пожал Ярослав плечами. — Не волнуйтесь, я не собираюсь четыре часа истязать вас, — улыбнулся парень. — Это радует, — отпивая кофе, сдержанно ответил Марат. Ему хотелось поставить свои условия, свои рамки, но понимание, насколько это будет неправильно, заставляло молчать. — Спасибо, — внезапно поблагодарил Ярослав. — За что? — Хотя бы за то, что сдерживаетесь, — улыбнулся Ярослав. — Я же вижу, как вы буквально кипите сейчас. Марат не сдержал смешка, понимая, что как открытая книга для Доминанта. — Позвольте мне принимать решения, — попросил Ярослав. Марат кивнул, чувствуя себя слегка неловко. Ему всё было непривычно и странно, всё это их новое общение, новый уровень отношений, но Марат понимал, насколько ему важно вспомнить, что такое быть сабом, услышать себя, свои инстинкты. Только вот было невыносимо сложно отпустить контроль, перестать управлять ситуацией даже в мелочах. Они допили кофе, попытались поговорить о посторонних вещах, и это на какое-то время отвлекло их обоих от проблем, вновь вернув дружескую атмосферу. Ярослав ушёл через пару часов. Оставшись в одиночестве, Марат почувствовал себя странно. Он принял душ, разложил необходимые вещи в спальне, позвонил Брагову, выслушав поздравления с выпиской и ответив на бесконечные вопросы о новом жилье. Потом позвонил Смирнову, сообщив о том, что у него теперь есть подходящая квартира и что никаких записей о том, что он лежал в больнице, нет. Адвокат был так счастлив, словно это его собственные проблемы были решены. Закончив звонки, Марат рухнул в кровать. Какое-то непонятное чувство скребло изнутри. Он так привык за последнюю неделю всё время находиться рядом с Доминантом, что сейчас ощущал себя брошенным. И это было просто смешно. Марат не хотел признаваться себе, что Ярослав настолько сильно влиял на него. Тишина стала угнетающей, но Марат продолжал лежать и смотреть в высокий светлый потолок. Некстати вспомнились Марина и время, проведённое с ней. Большую часть их отношений он был рабом двадцать четыре часа в сутки, но в начале их совместной жизни Марина тоже оговаривала время, когда они будут заниматься «динамикой», это потом всё стало меняться. Сцены случались внезапно, хаотично, а наказания прилетали за любые проступки. Она начала контролировать всю его жизнь, подчинив её себе. Потерять контроль вновь было страшнее новой боли. С физической болью он мог справиться, мог перетерпеть, мог подчиниться, но вот перестать быть хозяином своей жизни, своих эмоций — нет. Он хотел доверять Ярославу, хотел верить, что парень не станет действовать вопреки воле саба, но боялся, что всё может повториться. Свернувшись на постели, Марат продолжал гонять одни и те же мысли, пока не вернулся сын. — Привет, — засиял Борька, зайдя в квартиру. — Привет. Что-то ты рано, — выйдя в коридор, встретил Марат сына. Не заметить его хорошее настроение было невозможно. Это было немного странно, учитывая, что ситуация не то чтобы сильно изменилась. На него так новая квартира повлияла? — Если бы я задержался, Золотов бы мне мозги в трубочку свернул, — хмыкнул Борис, скидывая ботинки и снимая куртку. — Или купил бы мне диплом, лишь бы я ушёл с занятий и побыл с тобой в твой первый день в новой квартире. — Он меня за маленького ребенка, что ли, принимает? Марат был удивлён. Он не ожидал, что Ярослав до такой степени беспокоится за него. — Понятия не имею. Но у него явно с головой не порядок, — покрутил Борька пальцем у виска. — И у меня, наверное, тоже, раз я поддался его уговорам. Пойдем поедим, что ли? Надежда Владимировна столько всего вкусного оставила в холодильнике, видел? — Видел, — Марат пошёл за сыном на кухню. — Смотрю, ты тут обжился. — Это было несложно. В таких-то условиях, — Борька развёл руками. — Крутая квартира, да? — Не привыкай. Это временно, — спустил Марат сына с небес на землю. Борька уже хорошо ориентировался на кухне. Его движения стали более уверенными и свободными, он не крался, как раньше, стараясь быть незаметнее, тише. Изменения бросались в глаза. Марат замечал это и в часы посещений в больнице, но не так явно, как сейчас. — Как себя чувствуешь? — спросил Борис, доставая из холодильника несколько контейнеров. — Хорошо. А ты? Ходил в сабхауз? — предположил Марат. То, что сын чувствовал себя таким активным, явно было неспроста. Борька кивнул как-то виновато. — Эм… Золотов настаивал, и я недавно сходил, — признался сын. — Когда вы общаться-то успевали, он же постоянно был со мной? — удивился Марат. Ярослав ведь всё время крутился рядом, только иногда уезжал домой переодеваться на пару часиков, но неужели в эти моменты успевал ещё и о Борьке подумать? — Да постоянно вообще-то. Он, знаешь, будто ответственность и за меня чувствует, — накладывая еду, признался сын. — И это ужас как странно. У меня будто ещё один родитель появился. Марат не сдержал смеха, вспомнив разговор с Ярославом в машине. — Очень смешно, — нахмурился Борька. — Но я рад, что он так беспокоится о тебе. — Пожалуй, даже слишком, — отсмеявшись, произнёс Марат. — Ага, — согласился сын, присаживаясь за стол. — Но квартира и правда отпад, скажи. — Сложно это отрицать. — И Надежда Владимировна готовит круче тебя. — Замолчи лучше, пока я не разозлился, — пригрозил Марат полушутливо. — Ведь скоро тебе придётся снова есть мою еду. — Ну бли-и-ин, — простонал Борька, улыбаясь. — Ты ужасен в готовке, знаешь? Сочувствую Золотову. Марат старался не выдать своего волнения. Хотя сын и вёл себя так, будто в том, что Ярослав мог стать частью их жизни, нет ничего страшного, всё это могло быть притворством. Станет ли сын осуждать, когда узнает, что формальный Контракт может стать реальностью, что они с Ярославом будут проводить сессии? Всё это, должно быть, выглядит мерзко со стороны. Такое тяжело принять, Марат не обманывался. — Что замолчал? — заметил Борька его сомнения. Он всегда был чутким мальчиком. — Задумался. — О всякой фигне опять? Прекращай. Всё нормально, — серьёзно попросил Борька. Им нужно было поговорить о том, что происходит. Пока Золотов и Контракт были формальностью, Марат не придавал этому значения. Но сейчас, когда они собираются выстраивать отношения Доминанта и саба, замалчивать это было бы неправильно. Марат не мог не думать о том, как это всё выглядит для сына. — Мне нужно тебе кое-что сказать, - начал Марат. — Ты о себе и Золотове? — догадался сын. Он тоже понимал. Даже если делал вид, что ничего не происходит, всё могло быть притворством. Боря мог испытывать отвращение и неприязнь, видя их вместе с Золотовым, и этого Марат боялся больше всего. Того, что сын перестанет его уважать, посмотрит с презрением и отвращением. Это было даже страшнее, чем будущая сессия с Ярославом. — Да. Я знаю, что это выглядит скверно, — твёрдо начал Марат, желая сразу всё прояснить. — Это, должно быть, странно для тебя. И я понимаю, как тяжело принять всё, что сейчас происходит в нашей жизни. Поэтому ты можешь мне прямо сказать, что думаешь. Марат не знал, что будет делать, если Борька сейчас скажет, что ему противно видеть их с Ярославом вместе. — Скверно — это то, что было между тобой и мамой, — внезапно серьёзно ответил сын, выглядя вполне решительным. — Мне плевать на то, кто будет твоим Домом. Женщина или мужчина, молодой или старый. Я хочу, чтобы ты был в порядке, пап. И если для этого тебе нужен Золотов, значит, он не так уж плох. — Люди будут говорить много грязных вещей, — озвучил Марат реальную перспективу. — У тебя наверняка и сейчас проблемы с этим в институте. — Мне ещё никогда так спокойно не жилось, как в последнюю неделю, — вдруг улыбнулся Борис. — Ты явно недооцениваешь влияние Золотовых. После того, как Анисова выперли из института вместе с Шамановым и всей его шайкой, жить стало определённо спокойнее. Я не знаю, как им это удалось, и даже знать не хочу, но уверен, что без Ярослава и его семейки не обошлось. Так что можешь не волноваться, в институте теперь царит идеальный порядок. Все уверены, что вы с Ярославом в отпуске на Мальдивах. — Представляю, в качестве кого я на этих Мальдивах, — хмыкнул Марат. Будь он на месте своих коллег, и сам бы думал о том, что богатенький мальчик просто купил себе игрушку. Его это не особо задевало, но вот сын - другое дело. — Да не всё ли равно, — пожал Боря плечами, словно его это в самом деле не волновало. — Какая разница, что они будут говорить? Если мозги есть, они поймут, а если нет, то это уже не мои проблемы, — отмахнулся сын и осторожно спросил, став более серьёзным, — так вы с Золотовым теперь типа вместе? Марат не знал, что на это ответить. Он и сам пока не до конца определился в их отношениях с Ярославом. Ни о каких обязательствах разговора не было, но то, что они собираются проводить сессию, разве не говорило о том, что Контракт становится реальностью? — Мы собираемся провести сессию, — сообщил Марат прямо. Ему было некомфортно говорить об этом, думать о том, что на самом деле значили его слова, но это было нужно. Сын имел право знать. Ярослав больше не какой-то абстрактный Доминант, который мелькает на горизонте. Если всё пройдет нормально, он станет частью их жизни, и к этому придётся привыкать и Борису. — Это ведь хорошо? — предположил сын осторожно, словно боялся своей реакцией задеть. — Золотов ведь хочет поднять тебе уровень. — Это пока всё в теории, — Марат не хотел взваливать на сына свои проблемы, но Боря глупым не был, наверняка понимал, как его отцу непросто сейчас впустить в их жизнь Доминанта. — Ты будешь в порядке? — забыв о еде, Боря смотрел на него. Считывал. Интуитивно пытался поймать чужие эмоции. — Да. Не волнуйся. — Если он захочет использовать Приказ, мы его свяжем и запрём в той комнате, — предложил Борис, махнув головой в сторону коридора. Марат догадался, о какой комнате идёт речь. — Видел, что там, да? — снова покраснев, спросил сын. Марат угукнул в ответ. Это не то, что он хотел бы обсуждать. Вероятность того, что он сам вскоре будет связан в той комнате. О том, что однажды в похожей комнате будет связан его сын. Это должно было быть чем-то естественным и спокойным, но их обоих разговоры на тему потребностей саба заставляли краснеть. — Я могу переехать в общежитие, — внезапно произнёс Борис. — Не дури. — Золотов сказал то же самое, — хмыкнул Борис. — Не смотри так. Мы о многом успели поговорить, пока переездом занимались. Золотов предложил систему оповещения. — Систему оповещения? — Да. Просто если вы будете заняты, он сбрасывает мне сообщение и время, когда мне стоит погулять. Я думаю, это нормально. Я почитал на форумах. Во многих семьях так делают, — сообщил Борис. — Присутствие посторонних может быть смущающим. Или, как вариант, он предложил купить мне отдельную квартиру. Но до двадцати пяти я не смогу жить отдельно, так что вам придётся смириться с моим присутствием. — Я даже не знаю, что сказать. Он не думал об этом. Сосредоточившись на своих проблемах, он упустил из виду тот факт, что они живут с сыном в одном доме. Раньше Марина не делала секрета из того, чем они занимаются, и словно специально старалась сделать так, чтобы сын слышал их, слышал его крики. Вспоминать об этом до сих пор было мерзко. Борису было всего десять, а он уже знал, каким болезненным может быть процесс порки. Иногда Марина даже заставляла сына смотреть, и это было худшим наказанием. Марат не хотел испытывать стыда и сожаления, но, вспоминая всё то, что сыну пришлось пережить вместе с ним, хотелось провалиться сквозь землю. Борька никогда не смотрел на него с презрением, даже после того, как видел своего отца на коленях перед женщиной. Во многом то, что сын продолжал видеть в нём сильного человека, помогло Марату выбраться из сетей жены. Поэтому сейчас он так боялся потерять уважение сына. — Золотов прав. Так будет проще нам обоим, — подытожил Борис. — И мне несложно погулять пару часиков. Только я всё равно боюсь за тебя. — Со мной всё будет в порядке, Борь. Обещаю. Сын робко улыбнулся в ответ. — Попробуй этот суп, он реально классный, — кивнул Боря на нетронутую тарелку, заканчивая этот смущающий их обоих разговор. Марат принялся за еду, успокоенный разговором. Его опасения были развеяны, и дышать стало легче. Осталось пережить первую сессию.