Простая математика

Чимину нужно было задать вопрос Мин Юнги, нужно было услышать запах альфы, чтобы перестать испытывать боль. Ему так много требовалось от Мин Юнги. Алкоголь придал смелости, но от сомнений не защитил — как фехтовальщики, они атаковали Чимина колющими ударами на протяжении всего пути до мойки. К концу поездки то ли от того, что перепил, то ли из-за нервов у него разболелась голова, и её закружило. За лобовым стеклом такси предстала заправка, магазинчик, мойка «WashLab» — и всё работало в два часа ночи. И Юнги должен быть тут. А если окажется, что тот уже уехал, вот смеху будет! «Лучше бы тебе работать сегодня до самого утра, козлина», — думал Чимин. Как только машина остановилась, он взялся за спинку кресла водителя и попросил его подождать. — Я не могу, я заканчиваю работу, господин. Поздно уже, а мне нужно домой, к семье. — Что? Я ваш клиент, я доплачу за ожидание! Вам это важнее возможности заработать двести тысяч вон? Что ж, ладно, — Чимин выбрался из машины, не особо торопясь. Ожидал, что таксист передумает, но этого не случилось. Его быстрый способ побега, жёлтая машина с «шашечками», развернулась и выехала на шоссе. — Вот тебе и «Комфорт Плюс»… Пак поёжился от поддувающего ветра и надел обе лямки рюкзака на плечи, при этом нетрезво пошатнувшись на ногах. Будто в прощании с земным миром, он оглянулся назад на оживлённое шоссе, по которому проносились автомобили, и несмело шагнул к мойке. Порталы для въезда автомобилей были раскрыты словно страшные звериные пасти. Здание было двухэтажным и новым, с высокими окнами и стеклянными дверями в зоне оплаты и ожидания. Оказавшийся один среди немногочисленных автомобилистов, заглянувших в мини-маркет и на заправку, он остро чувствовал свою незащищённость. — Молодой человек? Чем могу помочь? — чуть не напугав его, из въезда для машин появился альфа старшего возраста в синей униформе. — Я ищу Мин Юнги, — Чимин выпрямил спину и сложил руки перед собой, а после задрал подбородок перед рабочим, демонстрируя свою храбрость. — А-а, проходите, проходите, он в офисе. Не стойте на холоде, — альфа подозрительно сощурился, оглядев его с ног до головы, а потом добродушно усмехнулся. Он стянул толстые перчатки и повёл его прямо через холл. Внутри было светло и чисто. Не то, чтобы Чимин ожидал, что будет грязно, темно и страшно. Хотя он чувствовал страх, но не позволял тому взять верх. Чимин с работником поднялись по железной лестнице на второй этаж, к белой двери. Воздух был пропитан запахом Мин Юнги, который просачивался в ноздри, разливая по телу тепло подобное тому, что давал алкоголь. Снимал напряжение в мышцах шеи, плечевом поясе и волной тепла опускался к самым ногам. — Начальник, к вам омега пришёл, — альфа отворил дверь и зашёл внутрь, а после подозвал к себе Чимина рукой. — Чаем горячим, печеньями угостите. Чимин решительно сжал кулаки и в пару широких шагов вошёл внутрь узкого кабинета с белыми стенами. Мин сидел с ногами на диванчике из чёрного кожзама под окном. Лицо альфы почти не выдало удивления; на одно мгновение задержавшись на фигуре Чимина, его взгляд забегал по сторонам. — Что ты здесь делаешь? — Мин отложил бумаги и опустил ноги на пол, садясь на диване прямо. Чимин оглянулся на мойщика, возведя бровь с намёком, чтобы их с Юнги оставили наедине, и ответил: — Надо поговорить. — Лично, в два часа ночи? До понедельника не подождёт? — Я уже тут, — состроив капризную гримасу, ответил Пак. Юнги сделал глубокий вдох и поднялся с дивана. Он попросил подчинённого принести печенье с чаем, видимо, лишь для того, чтобы тот ушёл. Рабочий с энтузиазмом закивал и закрыл за собой дверь. На месте альфы Чимин бы уже выгнал того, кроя всеми нецензурными выражениями — для поддержания субординации. Он никакого печенья не хотел, не за этим сюда пришёл. Двинулся навстречу Юнги и чуть наклонил голову, чтобы заглянуть тому в глаза, а когда не добился зрительного контакта, то распрямился, фыркнув. Мин только и делал что бесил Чимина, причём, казалось, намеренно. И даже его запах, обволакивающий спокойствием и уверенностью, сейчас был не к месту, ведь Чимин пришёл… ругаться. Верно, он пришёл высказать альфе всё! Вроде, он хотел именно этого. — Ты реально здесь работаешь. Ну, хоть не сам машины моешь, — с привычным налётом напыщенности осмотрев чистое и светлое помещение небольшого офиса, Чимин сложил руки на груди. — Или моешь? На Юнги был надет длинный чёрный пуховик — в помещении было действительно холодновато — и кроссовки, в которых тот был в школе. Но вместо формы он был в чёрном свитере и широких джинсах, так что вряд ли занимался непосредственно мойкой машин. — Если ты здесь не для того, чтобы помыть машину или заправиться, то уходи. Ты пьяный в хлам, — Мин вложил здоровую руку в карман и развернулся с усталым вздохом, будто собрался снова запрыгнуть на диван и заняться своими бумажками. — И домашка мне не нужна. — Как это, не нужна? А зачем ты написал мне? — Больше не нужна. Чимин принял это за откровенную ложь, причём обидную, будто его наебали ради шутки, и почувствовал себя униженным дураком. Слова Мина расходились с логикой его поступков, какая-то чуйка говорила о том, что Юнги, возможно, писал по другому поводу. Может быть, хотел прервать традицию взаимной ненависти и игнора, от которых Чимин устал, ведь что бы он ни делал, альфа не видел в нём человека. Омегу. Короля школы. Больше не короля… — Что ж ты не написал мне, чтобы я не носился с этой домашкой? — Чимин сощурился, нацеленный выпытать из Юнги правду. — Я задал тебе вопрос. Ты сейчас не смотришь на меня, а мы вообще-то разговариваем! «Почему ты никогда не смотрел на меня так, как должен был? Почему в твоих глазах я встречал только безразличие и что ты пытался от меня скрыть за воинственным упрямством? Почему так сильно презираешь, чем я заслужил такую ненависть? Сейчас ты врёшь, и я вижу тебя насквозь. Я чувствую в твоём запахе интерес. С тех самых пор, как обоняние вернулось ко мне». Юнги резко повернулся в его сторону и заглянул в глаза с вызовом. Зря Чимин это сказал, ведь теперь его прямой взгляд, в котором доминантность проявлялась во всей красе, выбивал воздух из груди. — Мне смотреть на тебя или нет? Да, мне нужна была домашка. Больше нет. Слушай, мне правда… Правда не хочется сейчас с тобой разбираться. Я не обязан тебя лечить или утешать, можешь просто уйти? — Кто ты такой, чтобы отталкивать меня?! — Чимин повысил голос и дёрнулся в его сторону. Совсем запутавшись в своих ощущениях, Чимин перешёл в стадию открытой обороны. Ведь в их игре в гляделки его неминуемо ждало поражение. Защипало в глазах, будто не все слёзы были выплаканы сегодня. Быть в полном смятении из-за какого-то альфы с дрянным именем после пережитого срыва, после ссоры с родным отцом — единственным человеком, кому он мог доверять, — было унизительно. — Я чувствую, что тебе плохо, и это портит мне настроение. — Ах, простите, постараюсь больше не попадать в такие ситуации, где жизнь ебёт меня и в хвост и в гриву, — Чимин громко фыркнул и опёрся рукой о стол, стоявший у стены, чтобы не шататься при любом своём экспрессивном жесте. — Утешь меня, если это настолько невыносимо. Чимин указал на здоровую руку альфы. Его поняли без слов: с недовольной гримасой на лице Юнги подтянул рукав куртки и выставил перед Чимином запястье. Пак вдохнул запах альфы и вновь, как в тот раз в школе, погрузился не просто в многогранный аромат, но получил билет на путешествие по его отдельным нотам, в особенности — тем, что нужны были именно сейчас. Не всплеск цитруса, а терпкий мускус и древесные ноты, которые, сочетаясь с алкогольными танинами на языке, пахли, как пробка от бутылки дорогого вина. Вина, покупая которое, ты мог быть уверен в его качестве и изысканном вкусе. Надёжный выбор. — Ты переходишь границы, — альфа попытался отнять запястье, но Чимин дёрнул его на себя и сжал его руку, практически вжимаясь носом в кожу над голубыми венами. — Только не ешь меня, — с неожиданной усмешкой сказал Юнги, заставляя его отстраниться и посмотреть на себя в замешательстве. — Поезжай обратно и проспись. Юнги опустил руку, а у Чимина будто отобрали десерт. Надышавшись феромонами альфы, Чимин остыл, но тело охватила странная дрожь, которую можно было трактовать лишь одним образом. Истинность, чёрт бы её побрал, прививала ему влечение к тому, кто, стоя напротив, немного хмурился — его весёлость, неожиданно возникшая, столь же быстро сменилась настороженностью. Такой Юнги был лучше знаком Чимину. — Думаешь, я любил Вонхо и искренне верил Тэхёну? Дружба существует только в твоём розовом мире, в котором нет больших денег. Я ошибся, подпустив их слишком близко, и теперь потеряю деньги, — необходимость высказаться, как обозначил её Юнги, «поныть», взяла верх. Чимин дал Мину шанс убедиться в правильности своей догадки о том, что он нашёл жилетку, чтобы поплакаться. Нытиков никто не любит, но Мин Юнги и так его не любил. Терять было нечего. К предначертанному тянуло так сильно, но в то же время Чимин понимал: не пара. И Юнги, видимо, тоже… Он не хотел его денег, и это единственное, что радовало. В нём просто видели дерьмо, а не кошелёк с этим самым дерьмом. Ничего страшного. В отличие от Пака, Юнги вообще ничем не мог похвастаться. Характер — сильный, но человек Мин слишком твердолобый. Голова умная, но не делала нужных выводов. Внешность привлекательная, но пользоваться ею не умели. Манеры не великосветские, хотя поступки, порой нелогичные, но альфьи. Краш, одним словом, но тихий. Тихая катастрофа. — Я хочу понять, почему я тебе неинтересен?! — Чимин сжал губы, чтобы унять скапливающиеся на глазах слёзы. — Мы истинные. Ты понимаешь, каково мне с этим жить?! — Юнги впервые повысил на Чимина голос, заставляя его сжаться в комок против собственной воли. — Чёрт, и зачем я с тобой заговорил, теперь не отвяжешься. — А мне каково?! — Тебе было вполне спокойно. Ты узнал об истинности только-только — и вот, резко передумал, что «бедный» ненавистный одноклассник теперь тебе нужен? Я не твоя игрушка, Чимин, я не хочу «встречаться» с тобой, чтобы ты что-то там узнал о себе! — Да кто тебе предлагал встречаться?! Чимин дёрнул альфу за локоть на себя. В этот момент, от близости к источнику головокружительного запаха, ноги Чимина ослабли — он нашёл опору в плечах Юнги. Их лица оказались в интимной близости друг от друга, как и глаза, как и губы. Пак решил: пан или пропал. Он должен сделать это. Он подтянулся к — удивительно — потерявшему бдительность, окаменевшему альфе, чей взгляд был прикован к его глазам, и коснулся его плотно сжатых губ своими. То, что и поцелуем-то назвать было сложно, продлилось считанные секунды, а после Чимин ощутил лёгкий толчок в плечо. — Ты нормальный?! — Юнги отступил на шаг назад. Утерев губы тыльной стороной ладони, словно избавляясь от какой-то грязи, он уставился на Чимина большими глазами. — Мучайся и дальше. Если бы тебе реально было невыносимо с этим жить, не игнорировал бы меня всё это время… Не смотрел бы на меня с такой ненавистью, — Чимин проиграл слезам, всхлипнул и опустил голову, позволяя длинным прядям обрамить лицо. — Чёрт, просто оставь меня в покое! Оставь меня в покое, как и хотел! Я тебе неприятен, ты мне неприятен. Мне твои принципы вообще неинтересны! — Юнги оттолкнул от себя его руки и, стремительно обойдя Чимина, распахнул дверь за его спиной с угадываемым посылом убираться вон. Что Чимин и сделал: сбежал по ступеням вместе со своими спутанными, пожирающими изнутри чувствами. Если бы не стыд, который он испытывал, Мин Юнги так просто бы не отделался и узнал бы, насколько сильно Чимин его ненавидел. В холле он натолкнулся на работника с печеньем. Его лицо было вытянуто в комичной гримасе, но в тот момент Чимину было не до смеха. — Печенья с арахисом… — У меня аллергия на арахис, — выплюнул Чимин и пошёл на выход, параллельно открывая приложение для вызова такси. Он вырвался из здания и заглотил свежий воздух, отрезвлявший как ушат ледяной воды, вылитый на голову. Запах Мин Юнги душил, выжимал органы, сворачивая тело, как тряпку в руках прачки. Зачем только Чимин приехал?! Чтобы себя ещё больше накрутить?! Да этот мусор даже не стоил его нервов! — Куда же вы ночью на такси? Ещё и стоите на холоде, пальтишко-то тоненькое, — мойщик (уже без печений) вновь неожиданно возник сбоку. — Стойте тут и никуда не уезжайте. — Я лучше вас знаю, что делать со своей жизнью! — крикнул Чимин тому вдогонку. Шмыгая носом, он обнял себя за плечи и встал неподалёку от съезда с шоссе на заправку в ожидании такси. Его переполняли гнев и обида на альфу, который ещё и не позаботился о том, чтобы Чимину не было холодно. К тому же, он, омега, чёрти где один ночью, и его, возможно, убьют, как только он сядет в машину. — У тебя инстинкт самосохранения вообще отсутствует? Я доеду с тобой. Чимин насупился. Не стал отвечать Мину, боясь выдать себя голосом, хотя наверняка в запахе уже и так были все его эмоции. Насколько хорошо Юнги его чувствовал? Как трактовал его запах? И чем вообще пах Чимин? Когда машина подъехала, они разместились на заднем сиденье. В тесном пространстве машины феромоны альфы согревали воздух, возвращая чувствительность замёрзшим ногам и рукам. Непонятно каким образом, но, казалось, Юнги намеренно делал так, чтобы Чимину было немного легче, и тоска не съедала его. Как только альфы управляли своим запахом? Мог ли и Чимин ему внушить что-нибудь эдакое? Вместе с тем, горькие нотки в феромонах выдавали, что альфа был не в порядке. Провели часть пути в тяжести абсолютного безмолвия, но потом Юнги коснулся его ладони, которую Чимин держал на сиденье. По телу прошлась дрожь, и перехватило дыхание. Действительно… Лучше бы Юнги не было на проклятой мойке посреди ночи, чтобы Чимин не наговорил ему всех этих вещей. То ли опьянение, то ли проснувшаяся совесть, но альфе хотелось отплатить за тепло если не запахом, то словом. Позаботиться? Слишком громко сказано. — Я не… не думаю, что должен был говорить те слова, но ты сам меня вынудил, — чуть дрожащим голосом заговорил Чимин. Он чуть согнул пальцы, когда Юнги убрал свою руку, чтобы не дать им зашагать по обивке сидения в направлении альфы. — Поставь себя на моё место. Если ты думаешь, что я хочу играть, то пускай. — Ты не сказал про меня ничего нового. В размеренной тишине хриплый голос альфы пускал мурашки по телу. — Для тебя это проблема? — Истинность? — спросил Юнги, в точности угадав, что подразумевал Чимин под своим вопросом. Несмотря на то, что Пак промычал тихое «угу» в ответ, тот не торопился отвечать. — И да, и нет. — Если бы это был не я, было бы «да»? — Не знаю. Кто ещё, кроме тебя, мог им стать? Чимин слегка пожал плечами и перевёл взгляд к окну, за которым редкие мелкие снежинки опускались к земле, растворяясь на поверхности чуть влажного чёрного с отблесками фонарей асфальта. Чимин не знал, кто бы мог стать его собственным истинным. Будь это Вонхо, дело было бы дрянь. Чимин не хотел быть истинным с этим лжецом и тупицей. Так что Юнги был и не таким плохим вариантом, да? Предстал знакомый вид жилого комплекса на пригорке — издалека кричащие о лоске и богатстве обитателей архитектурные блоки из стекла и бетона. — Вот мой дом. Машина остановилась у ворот к территории комплекса. Чимин вздохнул с облегчением. При этом оставлять Юнги наедине с недосказанностью и возвращаться в объятия одинокой ночи ему не хотелось. — Я поеду дальше, а потом сам заплачу наличными, — обратился Юнги к таксисту. Чимин потянул на себя хромированную ручку двери, открывая её. А после, недолго думая, закрепил свой сегодняшний позор и полное фиаско быстрым чмоком Юнги в щёку. Потому что дразнить Юнги и издеваться даже таким способом — хобби Чимина. Потому что Юнги его не бросил и, казалось, оттаял. — Бай, — выскочив из машины, он помахал рукой ошалевшему Мину и захлопнул за собой дверь, да посильнее. Чёрный Genesis, поджидавший у самого подъезда, стал новым неприятным сюрпризом и стёр с лица Чимина дурацкую улыбку. Подумать только — недавно плакал, а теперь смеялся, вспоминая вытянувшееся от шока лицо Мина, и наслаждался собой и совершённым безумием. — Ты был с кем-то? — строго спросил отец, выйдя из автомобиля. Чимин не собирался останавливаться и заводить с ним разговор, поскольку обида на родителя была ещё невероятно сильна. — А чьи трусы у меня в шкафу? — он с укоризной сощурился и подцепил большими пальцами тонкие лямки рюкзака на плечах, хватаясь за них как за спасительные соломинки, готовый бежать вновь. — Не надо мне тут. Я твой отец и не обязан отчитываться о… — А я должен? Я уже один раз отчитался. Спасибо, больше не нужно, — Чимин нахмурился. — Я переночую тут, уже разложил все вещи. На ночь он точно останется в своей квартире, а завтра будет завтра. Сейчас он не хотел позволить отцу забрать его домой, и тот к удивлению не стал его отговаривать.

***

В понедельник директор нашёл его у входа в класс перед первым уроком и пригласил в кабинет, где извинился за то, что донёс абсурдный слух до ушей Пака-старшего. Отец мог влиять на директора, и Чимин пользовался этим. Чимин принял его извинения с удовлетворением. Опровержение дурацких слухов служило условием для возвращения Чимина домой. Ещё одним требованием, которое он выдвинул отцу, было больше никогда не заговаривать о «беременности». — Зачем тебе моя старая тетрадь? Тебе повезло, что я не сжёг всё к чёртовой матери после экзамена, — Сокджин зашёл к нему в класс сразу же, как закончился урок, и протянул свою прошлогоднюю тетрадь по математике. — Тебе ещё пригодится в университете, — подняв телефон над разворотом с задачкой, Чимин щёлкнул затвором камеры. — Тупая задача. Её никто не понял, а завтра проверочная. — Отец сказал, чтобы я тебе, — Сокджин толкнулся языком в щёку и показал кулаком непристойное движение, пошляк такой, имея в виду отсос. — Прости, но не хочу. Что он нахуевертил? — он прогнал одноклассника Чимина из-за парты и сел перед ним на освободившийся стул. — Сказал моему отцу, что я залетел от Мин Юнги. — Боже, Чимин, какой позор, — Сокджин деланно хлопнул себя по лбу. — Прости, мне стыдно, что я в это поверил. Кстати… — как будто резко вспомнив о чём-то важном, начал Сокджин, но его прервала змеюка, по которой Чимин уже успел соскучиться. — Чимин-и, что ты нацепил на себя? Душок от твоих новых друзей и впрямь такой себе! — Тэхён опёрся бедром о его парту и пальцем показал на фильтры. Пак сморщил нос, попытавшись избавиться от дискомфорта, который приносили фильтры в ноздрях. Какими бы революционно-современными они ни были, перемычка из прозрачного пластика всё равно была видна окружающим. Зато убирала не нужные ему сейчас запахи. Единственное, что огорчало — мембрана не пропускала феромоны Юнги. — Съеби, будь добр, — Чимин перелистнул страницу тетради и сделал кадр нового разворота, показательно игнорируя Тэхёна. Если не обращать внимание, оно тебя не тронет. Видя Тэхёна, Чимин каждый раз вспоминал об этом чёртовом видео, о подставе вселенского масштаба, которую ему подготовил бывший друг, и закипал, а вместе с тем… боялся. Обидчики из средней школы пользовались его страхом — они приучили ждать наказания за непослушание. Теперь Чимин отлично понимал этот механизм. Это же объяснило модель поведения Юнги и его дружков. Их не трогали, потому что они не поддавались на провокации. Видимо, Мин игнорировал его, потому что ему казалось, что Чимин издевался над ним. — Сокджин-сонбэ, понимаю, что Чимин-и у нас альфаподобный, но твои стандарты настолько упали? — продолжил Тэхён. — Малыш, ни ты, ни твой придурок Вонхо в подмётки ему не годитесь. Действительно, уйди по-хорошему, — Сокджин посмотрел на Кима, который ответил усмешкой и вновь открыл свой грязный рот, чтобы сказать: — Кто твой новый краш? Я тебе раздобуду самого горячего альфу. Или ты уже настроился на студентов? — не стесняясь присутствия Чимина, Тэхён принялся переманивать Сокджина на свою сторону. — Тэхён, я сказал тебе: отвяжись, — Сокджин поднялся со стула во весь свой рост. К удивлению, сонбэ не сдавался и в открытую посылал нового короля школы, лишая себя места у трона, что Паку было чертовски на руку. — Или ты старших не уважаешь, а? Тебе мало одного наказания от моего отца? Так я второе тебе устрою. — Я тебя понял, — Тэхён фыркнул и закатил глаза. — Веселитесь… Один другого стоят. И как твой отец смирился с тем, что ты по альфам? Нашёл бы себе богатого омегу, а теперь будешь «экспериментом» для замужних альф. — Не все готовы добывать себе на пропитание через постель, — посмотрев прямо в глаза не ожидавшему этого Тэхёну, Чимин ехидно ухмыльнулся. — Большинство из этих омег, — Чимин обвёл взглядом класс, полный дремлющих либо следивших за их разговором одноклассников, — станут добрыми мужьями и хорошими папами… Ну, или эскортниками. И ты рано или поздно выйдешь замуж, так? Отец уже нашёл тебе жениха? Переставай играть в бизнесмена и учись сосать, у тебя есть подопытный кролик для этого. Soluxe съест ваш жалкий семейный бизнес и не подавится. — Шлюха. Соси у своего мойщика. Чимин подскочил из-за парты и бросил тетрадь прямо в лицо Тэхёну, но тот отбил её и дёрнулся навстречу. — Давайте никто не будет сегодня сосать! — Джин встал между двумя омегами. — Уйди, Тэ, мне нужно переговорить с Чимином! Чимин бросил быстрый взгляд в сторону окна. На парте, за которой раньше сидел Хосок, теперь дремал Мин Юнги. Как они и договаривались, истинный переселился в противоположный конец класса. Но теперь он, приподняв голову, смотрел на него и даже бровью не повёл, когда их глаза встретились. Тэхён показал Чимину средний палец, пообещав потом «продолжить беседу», и ушёл к своим товарищам. Вонхо с Мэттью уже донимали какого-то бедолагу. — Ну и сука, — выдав базу, Сокджин проследил за Тэхёном. — Мне жаль, что так вышло. — Мне жаль, что я попался. — Это не твоя вина. Я тоже от него такого не ожидал. У некоторых столько говна внутри, с ходу и не скажешь, — Сокджин сжал его плечо и усадил обратно за парту, а потом поднял свою тетрадь. Пак слабо кивнул. Ему нужно было услышать эти слова: «Ты не виноват», «Проблема не в тебе». Действительно ли Сокджин так считал или?.. — Так вот, я хотел попросить тебя об одолжении. Чимин горько усмехнулся, кивнул в ответ и бросил короткое «выкладывай» и вновь принялся делать снимки конспектов. Или Сокджину было что-то от него нужно… Пак плутал в чужой лжи и правде, мирах, созданных словами других людей, небрежно брошенными случайными фразами и намеренными ударами по достоинству. Наверное, в этом было его проклятье. — И у меня есть идея, как вернуть всё на свои места, то есть… Построить империю заново. Я выпущусь, но тебе ещё год тут мариноваться. С этими… Друзьями. Чимин захлопнул тетрадь и вернул еë Сокджину, придвинув по столу. Фотографии конспектов уже были отправлены Мин Юнги, пускай тот и сказал, что «больше не нужно» — Чимин своё слово сдержал. — Конечно, хён. Я слушаю. — Закорешись с лузерами. С троицей альф. Я вам помогу. Мы, сонбэ, поможем. — А в чём тебе польза? — Чимин поднял глаза к потолку, пока пребывал в процессе мозговой деятельности. — Только честно. Не надо мне пиздеть. Твоя просьба? — Сведи меня с Ким Намджуном. Только ты теперь можешь это сделать. Чимин, конечно, удивился, но потом вспомнил, что Ким уже раз признавался в симпатии к этому альфе. А что, идея. У троицы альф были все задатки, чтобы стать новой властью — честной и справедливой. Он выгнул бровь и усмехнулся, но кивнул и протянул Сокджину руку, чтобы закрепить сделку. Он обернулся к Мин Юнги, которому на телефон пришло уведомление. Тот, видимо, проверил чат и тут же посмотрел в его сторону с забавной растерянностью. Альфе пора было начинать бояться его. Человек, который не был склонен строить козни, ему был нужен, и были основания полагать, что такая заноза в заднице пресмыкаться перед Паком не станет. У Чимина появился шанс вернуть себе власть и получить истинного в придачу, каким бы бедным он ни был. Так, как обманули отца, он себя обмануть не позволит. — Ты очень вовремя, сонбэ. Очень вовремя…