Разбитая надежда: Собирая по осколкам

Эри, ничего не понимая, оглядывается. Она находится в странном кабинете — вот письменный стол, заваленный документами, вот несколько шкафов с книгами за стеклянными дверцами, вот кресло из черной кожи. Эри удивленно таращится на существо, сидящее за этим креслом. — М-мышь? — бормочет она. Существо смотрит на нее с секунду своими темными глазами-пуговками. И как будто игнорирует ее. Кабинет большой. Из приоткрытого окна потягивает легким сквозняком, и пробивается шум и гам улицы. Полосы жалюзи то поднимаются, то опускаются под легкими дуновениями ветра. Эри осматривается, ерзает на одном месте. Прямо перед ней — низкий журнальный столик овальной формы. За ним — два кресла, которые стоят на приличном расстоянии друг от друга. Эри сидит на диване. Она сгибает ноги в коленях и опускает голову. «А где мама?..» — думает Эри. — «Мы же были вместе — я, мама и папа… Кацуки-сан, он сказал так называть его. Он злой, но в то же время добрый… Он хороший». Эри узнает голос Кацуки и тут поднимает взгляд. Тот стоит напротив письменного стола, за которым сидит странное существо. — Директор Незу, эта девочка… — он коротко кашляет, как будто собирается с мыслями. — Я нашел ее, когда патрулировал улицы. Вот. — Так, продолжай, — кивает существо, и у Эри глаза становятся квадратными от осознания, что эта мышь умеет говорить. Более того — мышь делает глоток из чашки. Совсем как человек. «Может, это сон?» — думает Эри, и ноготки указательного и большого пальцев впиваются в кожу ладони. Она еле слышно ойкает. — «Но где тогда мама? И почему мышь… разговаривает?» — Говорящая мышь! — вскрикивает Эри, и тут же пристыженно втягивает голову в плечи, встретившись с гневным взглядом Кацуки. — Да какая это тебе мышь!.. — шипит сквозь стиснутые зубы Кацуки. Незу поднимает руку, нет, лапу, призывая его успокоиться. — Не надо злиться на малышку. Моя внешность и правда обманчива… Продолжай, Бакуго. Кацуки бросает косой, раздраженный взгляд на Эри и опять заговаривает: — А, да, конечно… Еще у нее невероятная причуда. Она и полезная, и опасная одновременно. Э-э… как бы объяснить… Она может отматывать время предметов. Но она не умеет ее контролировать. Я подумал, что это будет полезно, изучить ее причуду… Эри понимает, что говорят явно о ней, и легкий румянец расползается по щекам. Незу делает еще один глоток из чашки и с тихим стуком ставит на блюдце. Смотрит на девочку своими черными глазами-пуговками и вдруг улыбается. — Подойди сюда, пожалуйста. Эри задрожав, слезает с дивана и подходит ближе. Незу спрыгивает с кресла, его шаги мягко звучат в наступившей тишине. Эри застывает, когда директор останавливается напротив нее. Его круглые белоснежные уши достают ей до подбородка. Эри ежится, чувствуя себя крайне неловко перед существом, которое ниже ее. Она привыкла к тому, что все взрослые выше и часто смотрят на нее сверху вниз. А тут девочка сама становится тем самым взрослым. — Как тебя зовут, малышка? — Э-эри… — лепечет она. Незу опять улыбается, но теперь только одними глазами. Его мягкая лапа — почти как у плюшевого медвежонка — сжимает ее ладонь. — Хорошее имя… У тебя есть родители? Эри качает головой. — Только мама… Но Изуку-сан не очень любит, когда я так его называю… Незу переводит взгляд на Кацуки, на лбу которого выступают мелкие капли пота. — Ты знаешь, кто этот Изуку-сан? — Без… понятия, — запинается Кацуки. Эри распахивает глаза, не понимая, почему тот врет. Он же знает Изуку, помог ему этой ночью. Эри опускает голову, а пальцы нервно теребят край одежды. В голове мелькает мысль, что Кацуки вовсе не «папа», а вся его забота об Изуку была лишь фальшью. Она сглатывает, не желая в это верить. Но других причин, почему Кацуки мог соврать, у нее нет. Однако Незу кажется удовлетворенным его ответом. Или только делает вид. — Спасибо, Бакуго, что не бросил ребенка, — говорит ему директор. Кацуки отвечает на это легким кивком. — Иди, у тебя скоро начнутся занятия. Кацуки опять кивает и отступает на несколько шагов назад. — Да, а что… с Эри? — спрашивает он. И бросает на нее очередной красноречивый взгляд, от которого мурашки бегут по спине. Словно он предупреждает ее: «вякнешь чего лишнего — прибью». — Она пока посидит здесь. Кацуки явно недоволен таким развитием событий, но решает прикусить язык и быстро скрыться за дверью, не забыв при этом бросить раздраженное «до свидания, директор Незу». Эри провожает его взглядом, а потом вздрагивает, когда Незу, протопав к дивану, прыжком залезает на него. — Присаживайся, — он похлопывает лапой рядом с собой. — Чувствуй себя как дома. Эри неуверенно садится рядом и рефлекторно отодвигается, сутулится и вообще старается не смотреть на Незу. Она вздрагивает, когда тот невозмутимым голосом спрашивает: — Ты голодна? Может, хочешь перекусить? Эри недоуменно косится на него, но молчит, сглатывая слюну. Она мысленно молится, чтобы ее тихо заурчавший живот не было слышно. — Знаешь, а у меня есть очень вкусное печенье… — заговорщическим тоном произносит Незу. — Дети же любят печенье? Эри мотает головой, хотя на самом деле не отказалась бы от чего-нибудь съедобного. Она облизывает губы, пересохшие от волнения. Никак не получается привыкнуть к существованию говорящей мыши. — Эх, а я думал, чем бы тебя угостить… Ну, как хочешь. К огромному облегчению Эри, Незу спрыгивает с дивана и идет обратно к письменному столу. Одному этому директору известно, как он забрался обратно в довольно высокое кресло. Он тянется лапой к телефону, белым пластмассовым кирпичом лежащему на столе. Подносит к уху трубку, ждет некоторое время, молча глядя в одну точку прямо перед собой. Даже не моргает, словно это и не живая мышь вовсе, а плюшевая игрушка. Эри искоса следит за каждым его движением, уже раздумывая на тем, как бы незаметно улизнуть отсюда. Ей совсем не нравится это место, она хочет домой, к Эбису и Изуку. Эри согласна даже терпеть пугающее общество Чизоме, лишь бы вернуться. — Аизава?.. Да, я знаю, у тебя сейчас студенты… На перемене загляни ко мне в кабинет, есть одно дело… Да, и еще позови с собой Яги… Отлично, жду. Эри вздрагивает, когда Незу кладет трубку обратно. Она быстро прячет взгляд, но почувствовав, что глаза-пуговки словно ощупывают ее, поднимает на директора голову. — Тебе, наверно, скучно с нами, взрослыми? Чем бы тебя занять?.. Незу мягко спрыгивает с кресла — у него и правда вместо ног пушистые лапы в ботинках. Он семенит к шкафу, за стеклянной дверью которого разноцветными корешками виднеются книги. Рядом со шкафом стоит небольшая стремянка в четыре-пять ступенек. Незу открывает дверцы, двигает стремянку и ловко взбирается наверх. Трет треугольный нос, задумавшись. И берет с полки одну книгу. И, спустившись, повторяет все действия с точностью наоборот. Сначала отодвигает стремянку, потом возвращается к шкафу и закрывает дверцы. Незу подходит к Эри и вручает ей книгу в яркой обложке. — Детских книжек, к сожалению, у меня нет. Но в этой много картинок, так что, надеюсь, тебе понравится, малышка. А сам возвращается к письменному столу, смотрит на разложенные веером бумаги — явно важные документы. Берет в лапу ручку и принимается быстро-быстро писать на них. Эри же с интересом разглядывает книгу, вертит ее и так и сяк. Открывает на первой попавшейся странице. С глянцевого листа на нее смотрит волк с всколоченной, серой шерстью. Она перелистывает страницу и натыкается на похожего волка, но только он уже не один. Стоит с еще одним волком, точно таким же, но только немного поменьше, окруженный маленькими волчатами. Эри опять смотрит на обложку. Непонятные иероглифы, значение которых она не знает, ни о чем не говорят ей. «Наверно, книжка про животных, » — думает она. Животных она любит. Поэтому время пролетает незаметно для Эри — она поглощена рассматриваем картинок. Тихий, будто сдавленный звон заставляет ее поднять на мгновение голову. Эри больше ничего не слышит и опускает взгляд на очередную картинку. Она тут же переворачивает страницу, испугавшись изображения лягушки, разрезанной на две ровные половинки. Эри вздрагивает и невольно откладывает книгу в сторону, когда дверь открывается. Внутрь заходит сначала мужчина, одетый несколько неприятно. Темные длинные волосы до плеч растрепаны, а глаза выглядят так, словно он не спал несколько суток. За ним следом идет второй — светлые передние пряди спадают вниз, выглядит он не менее изможденным, чем первый мужчина. Скулы кажутся неестественно острыми, придают лицу болезненный вид. Да и вообще весь он кажется таким худым, словно его морили голодом. Эри проникается сочувствием к этому незнакомцу. Тот, что с темными волосами, бросает беглый взгляд на Эри, задерживается на ней. Потом медленно закрывает глаза и так же медленно их открывает. — Директор Незу, это… Второй тоже смотрит на Эри, но ничего не говорит. Его затемненные глаза, в которых невозможно различить ни белков, ни радужки, ни, тем более, зрачков, заставляют ее поежиться. Незу жестом приглашает их подойти ближе и занять места в креслах, что стоят напротив нее. Мужчина с темными волосами не проявляет к девочке больше никакого интереса, глядя на Незу. А вот тот, что со светлыми волосами, внимательно разглядывает Эри с головы до пят. Ей хочется закрыть лицо руками и спрятаться под стол. — Да, Аизава, по этому делу я и позвал вас сюда, — он смотрит прямо на Эри, опять не моргая глазами-пуговками. — Малышка, это преподаватели нашей академии. Тот, что слева — Яги, но наши ученики, когда обращаются к нему, называют его Всемогущий. «Всемо… кто?» — думает Эри, удивляясь странному имени. — А тот, что справа — Аизава. Классный руководитель Бакуго, который привел тебя сюда. Эри повторяет про себя имена, стараясь запомнить. — Теперь твоя очередь представиться. Эри несколько раз удивленно моргает, опускает голову и, сделав глубокий вдох, выпаливает на одном дыхании: — М-меня зовут Эри! П-приятно… познакомиться… Краем глаза она замечает, что Всемогущий как будто улыбается уголком рта. — Откуда этот ребенок? — спрашивает Аизава. — Ваш ученик, Бакуго, привел эту малышку сегодня утром. Утверждает, что нашел ее, когда патрулировал улицы. Привел сюда, а не в полицию. Странно, не находите? Аизава хмурится, в то время как Всемогущий касается рукой подбородка и говорит: — Возможно, на то были свои причины. Порой Бакуго совершает опрометчивые поступки, которые потом оказываются очень полезными. Аизава на это коротко кивает головой. — Еще он утверждает, что у Эри интересная причуда. Эри не знает, куда деться от направленных прямо на нее взглядов. Нервно ерзает на месте и ногтями ковыряет кожу на кончиках пальцев. — Она может отматывать время предметов. Больше он ничего не сказал, кроме того, что она не умеет ее контролировать и что было бы полезно изучить ее силу. Но думаю, тут дело в другом. — Вы полагаете, директор Незу, что Бакуго мог соврать? — спрашивает Аизава. — Не то чтобы прямо соврать… Скорее всего что-то не договаривает. Поэтому мы сейчас поговорим с ней самой. Эри сглатывает, а во рту становится до неприятного сухо. — Ты знаешь человека, который привел тебя сюда? — голос Незу звучит спокойно и ровно, и в вопросе проскальзывают дружелюбные нотки. — Д-да… это Кацуки-сан. — А откуда ты его знаешь? Вы раньше встречались? — Нет, я не… Ночью он пришел к нам домой, сказал, что мама в беде и я должна помочь… — мысли Эри путаются, и ей с трудом удается выдавить из себя пару предложений. Она не хочет с ними разговаривать, ее пугают прямые взгляды Аизавы и Всемогущего. Эри хочет домой, к Изуку, к Эбису. В уголках глаз выступают капельки слез, которые скатываются вниз из-за того, что она часто-часто моргает. Незу замечает дрожь во всем ее теле, поэтому, отпив из чашки, говорит: — Расслабься, малышка. Мы не сделаем тебе ничего плохого. Просто зададим еще парочку несложных вопросов… Кто такая твоя мама? — Мама… м-мама… — Эри заикается. Дрожь начинает сотрясать тело еще сильнее, а к горлу поступают слезы. Она всхлипывает, и выпаливает сквозь вырвавшиеся рыдания: — Я хочу домой! Страшно… не хочу здесь. Я хочу к маме… Изуку-сану… Я честно не боюсь Чизоме-сана… верните меня домой! Она сгибает ноги в коленях и прячет в них лицо. Ее плечи мелко вздрагивают от плача. Всю Эри охватывает страх, бьющий изнутри. В голове пульсирует одна лишь мысль — домой, надо домой, к Изуку. Она хрипло выдыхает, и ее сердце сжимают когти ужаса и отчаяния, рвут дрожащую мышцу. Нет, нет, Изуку не мог бросить ее! Он никогда не оставил бы ее! Эри стискивает зубы, старается не думать об этом. Но почему, почему Изуку не приходит за ней? Неужели он не чувствует, как ей здесь страшно, что страшные незнакомцы задают ей странные вопросы? Соленые капли стекают по щекам, попадают в приоткрытый в сдавленном крике рот, заползают холодными змеями за шиворот и тянутся по шее. — Что она сказала?.. — переспрашивает Всемогущий. — Чизоме — это… так ведь зовут Убийцу Героев? Чизоме Акагуро? — Да быть такого не может, — неуверенно качает головой Аизава. — Директор Незу, а вы что думаете? — Все может быть. Узнаем точно, лишь когда получим от малышки побольше информации. Малышка, можешь рассказать нам побольше об этом Чи… — Ма-ама… — всхлипывает Эри сиплым от слез голосом. — Ой-ей… — бормочет Незу, растерявшись от неожиданности. Его глаза-пуговки нервно шарят по кабинету. — Аизава, налей воды, — говорит Всемогущий. Аизава подходит к кулеру около письменного стола, вода льется с еле слышным шорохом в одноразовый пластиковый стаканчик. Он резко встает и в несколько шагов сокращает расстояние до дивана. Садится рядом с Эри, одной рукой берет у Аизавы наполовину наполненный водой стаканчик. Кладет свою большую ладонь ей на плечо, легонько сжав его. Она вздрагивает, но не поднимает голову, лишь больше сжимается от страха, что сейчас с ней сделают что-то ужасное и болезненное. В затуманенном разуме мелькает мысль, что ее сейчас вернут к Чисаки, и от этого по всему телу пробегает электрический разряд. «Не надо! Только не к нему!..» Эри вздергивает голову и отталкивает от себя Всемогущего. Вода из стакана с еле различимым всплеском выливается на него, оставаясь на серых брюках и светлой рубашке темным, расплывающимся холодным пятном. Глаза Эри округляются от дикого ужаса, по коже пробегают мурашки. Она спрыгивает с дивана и опрометью бежит к двери. Толкает ее, но та не поддается. Эри оглядывается и видит, как к ней спешат Аизава со Всемогущим. — Подожди, Эри, мы же не желаем тебе зла… «Зла… зла…» — стучит в ее висках кровь. Эри подпрыгивает на месте, кончиками пальцев задевает ручку двери, надавив на нее. Дверь открывается, и девочка кубарем выкатывается из кабинета. Быстро поднявшись на ноги, она замирает, замешкавшись. Сердце пропускает удар, когда Эри видит перед собой огромный коридор с высоким, почти что недосягаемым потолком. Шум и гам снующих туда-сюда студентов накрывает ее с головой. От парализовавшего ее страха Эри не может и пальцем пошевелить. «Что это?..» — не понимает Эри. Она никогда не видела таких огромных помещений, не видела столько людей в одинаковой одежде. Эри сжимается, внезапно вспомнив темные костюмы якудза из «Восьми Заветов Смерти» и их маски в виде вороньих клювов. — «Нет!.. Не хочу обратно! Бежать… Изуку-сан учил… если опасность… бежать…» Эри жмурится и срывается с места, закрывает ладонями уши, чтобы не слышать топот бегущих за ней Аизавы и Всемогущего. Эри проскальзывает между ногами ошарашенных студентов. Она на мгновение оглядывается. Мужчины теряют ее из виду, столкнувшись с группой студентов, пытаются протиснуться между ними. Студенты кланяются им, а те лишь отмахиваются, взглядом шарят по коридору. Эри добегает до конца коридора, поворачивает к лестнице. Ноги путаются, и она спотыкается, кубарем прокатившись по ступенькам. Вскрикнув, Эри сжимается в комочек и тем самым немного смягчает удар. Но щеки все равно неприятно саднит, ободранная кожа горит огнем, а колени больно сгибать. Эри поднимает голову, перед глазами плывет после удара затылком о стену. Как в тумане она слышит: — Эри, стой! Она видит бегущих вниз по лестнице Всемогущего, Аизава отстает от того на несколько шагов. Эри не знает, откуда в ее теле столько сил, но она мгновенно вскакивает и опрометью бежит дальше по ступенькам, иногда перепрыгивая через несколько. «Спрятаться… спрятаться…» — Эри судорожно шарит по очередному коридору, протянувшимся перед ней. Она слышит шаги за спиной, и в то же время замечает приоткрытую дверь. Эри юркает в комнату, видит несколько больничных коек, но из-за страха у нее нет ни возможности, ни времени подумать, куда она попала. Она прячется под одну из этих коек и зажимает рукой рот, сдерживая хриплое, сбитое от быстрого бега дыхание. И жмурится. Мимо комнаты пробегает Всемогущий, мелькают его светлые волосы. Аизава задерживается на секунду в дверном проеме, вскользь осматривает помещение. Не заметив притаившуюся Эри, которая от страха забывает как нужно дышать, он идет дальше. «У-удалось?» — дрожит она. Сердце перестает так бешено стучать, готовое вот-вот выскочить из груди. Некоторое время Эри сидит, собираясь с мыслями. Что сделал бы Изуку на ее месте? Наверно, подрался бы с этими двумя и сбежал. Да, сбежал! Глаза Эри вспыхивают огнем радости. Подраться она не сможет, а вот сбежать — вполне. Надо найти выход. Она на коленях медленно выползает из-под койки. Оглядывается по сторонам, прислушивается. Тихо. Вдруг Эри ударяется лбом обо что-то твердое. Ойкает и поднимает голову. Сверху на нее смотрит старушка невысокого роста. Ее седые волосы собраны в тугой пучок на затылке, она приветливо улыбается узкими, как две щелочки, глазами. — Кто это у нас тут спрятался? — ласково спрашивает она. Эри сглатывает. «Попалась…» — Ты потерялась, девочка? — опять заговаривает старушка. — Я… я… — бормочет Эри. Поднимается на ноги, поддерживаемая старушкой. — Вся запыхалась. И щеки расцарапала. А синяки-то какие, — качает головой старушка. — От кого ты так бежала? — Я… я… — опять кое-как выдавливает из себя Эри, теряясь. Старушка совсем не пугает ее. Напротив, она кажется Эри хорошим человеком. Может, старушка поможет ей сбежать? — Прячешься от кого-то? Ничего-ничего, в медпункте тебя никто не тронет… «Медпункт?» — думает Эри, впервые в жизни услышав такое слово. — «А что это такое?» — она оглядывается. Белые стены, на которых висят плакаты с изображением людей. Белые ширмы между койками такого же цвета. Совсем не похоже на то место, где Чисаки жестокими способами получал ее кровь. Похоже на ту лабораторию, где Изуку заботился о ней. Эри поводит плечами и встречается взглядом со старушкой, которая все так же ласково улыбается ей. — Садись-ка, — она усаживает Эри на одну из коек и сама садится рядом. — Откуда ты такая маленькая у нас в академии? Эри наклоняет голову на бок, удивленно слушая старушку. Академия? Куда это ее привел Кацуки? Эри напрягает память. Да, Кацуки был одет в такой пиджак, серый, похожий на школьную форму. Значит, он здесь учится? Только зачем Кацуки привел ее сюда? Эри в задумчивости загибает указательный, средний палец, считая в уме. Ей шесть лет, в этом возрасте дети идут в школу — об этом вроде говорил Изуку. Или кто-то другой? Да неважно. Эри не уверена, что Кацуки привел ее сюда, чтобы она училась, как все дети. — Н-не знаю, я… Эри вздрагивает, когда ладонь старушки нежно гладит ее по голове. Она широко раскрывает глаза, поворачиваясь к ней. — Ты устала, тебе надо отдохнуть, — говорит старушка. — Хочешь конфетку? — она достает из кармана круглую карамельную конфету, завернутую в блестящую обертку, которая громко шуршит под ее пальцами. Эри доверяет ей больше, чем говорящей мыши. Поэтому кивает и быстро разворачивает сладость, отправляя ее в рот. И жмурится от удовольствия, потому что карамелька невероятно вкусная. Старушка следит за ней с легкой улыбкой. — Так от кого ты прячешься? — От двух дядь… — тихо отвечает Эри, языком перекатывая конфету во рту. — Всемо… кто-то и еще один… Она удивленно смотрит на старушку, которая беззлобно смеется над ее словами. И недоуменно хмурится, закусив губу. — Они тебя напугали? Как странно — они же хорошие люди, оба профессиональные герои. «Герои?» — мысленно повторяет Эри. Чем дольше она держит конфету во рту, тем больше все путается в голове. — «Изуку-сан говорил, что они фальшивки… или нет? Нет-нет, многие герои плохие, но есть хорошие!.. А они хорошие? Изуку-сан, наверно, знает… А где Изуку-сан?» Старушка гладит девочку по голове, ее голос мягко проникает в разум, гипнотизируя: — В академии нет плохих людей… Здесь тебя никто не обидит… Эри зубами разгрызает конфету, чувствуя, что все мысли становятся как будто неподвижными, ватными, а голова тяжелой. Так и хочется уткнуться кому-нибудь в грудь. Эри медленно моргает. — Не обидит… Голос дымкой просачивается сквозь туман, заволакивающий разум. Эри невольно повторяет про себя: «Да, они хорошие…» Глаза закрываются, она делает судорожный вдох, проглотив остатки стеклянной крошки карамельки. И Эри медленно заваливается на бок. Старушка аккуратно укладывает спящую девочку на койку, подложив под голову квадратную подушку. Она невозмутимо смотрит на Аизаву, появившегося в дверном проеме. — Откуда она? — Это мы и хотим выяснить, — произносит он. — Извините, Шузенджи, что пришлось вас побеспокоить. Старушка хитро щурится, улыбаясь уголками рта. Замечает вошедшего Всемогущего, который слегка кланяется ей. — Ничего. Хоть вы оба и преподаватели, — она бросает косой взгляд на Эри, — но с детьми общаться не умеете.

***

«Ресторан? Он что, богатый такой, что устраивает встречу с наемным убийцей в ресторане?» — думает Изуку. Подходит к месту, которое указал Гиран. Придирчиво смотрит на свое отражение в стекле огромных окон ресторана. Может, заказчик сжалится над ним и накинет процент, когда увидит его нищенский вид? Изуку вздыхает и толкает стеклянную, начищенную до блеска дверь. «Третий столик от входа около окна…» — он опять пробегается взглядом по клочку бумаги, стараясь не обращать внимание на таращащихся на него официантов. Изуку чувствует себя не в своей тарелке, видя красиво одетых людей и дорогой интерьер. Он замечает человека, сидящего на обозначенном месте. Его глаза невозможно разглядеть из-за темных линз очков. Но взгляд незнакомца направлен именно на Изуку, так грубо нарушившего своим присутствием гармоничную атмосферу ресторана. — Я… от Гирана, — тихо, почти одними губами произносит Изуку. Садится напротив человека за столик и указательным пальцем двигает к нему клочок бумаги. Незнакомец резко накрывает ладонью лист, и в то же мгновение Изуку слышит над головой голос официанта: — Добрый день, — он смеряет Изуку презрительным взглядом, морщится. Протягивает им обоим по тонкой книжке меню. — Если вам это будет интересно, у нас сегодня есть несколько блюд дня со скидкой… — Да, благодарю. Мы вас позовем, — обрывает его незнакомец, не поднимая головы. Он внимательно изучает меню. Или только делает вид. Официант натягивает дежурную улыбку и, поклонившись, отходит от стола. Изуку сглатывает, нервно перебирает пальцами страницы. Цены заставляют мурашки пробежать по спине. — Ты и правда от Гирана, — произносит незнакомец. — Почерк точно его. Что ж, если он отправил тебя, значит ты хороший убийца, — и с громким шелестом сминает лист в комок. Изуку неуверенно поводит плечами. Похвала льстит ему. — Что будешь заказывать? — незнакомец замечает, как он, сдерживая удивление, смотрит на страницы меню. — Не беспокойся, это за мой счет. — Да я… — бормочет Изуку, — даже не знаю, что выбрать… «Какой он странный…» Изуку так голоден, что готов съесть все что угодно — лишь бы побольше да посытнее. Незнакомец протягивает многозначительное: — М-м… тогда не против, если выберу на свой вкус? Изуку мотает головой. Незнакомец делает жест рукой официанту, тот подходит и записывает в блокнот то, что ему показывают в меню. Когда официант уходит, незнакомец кладет руки на стол, забарабанив ногтями по поверхности. Изуку следит за каждым его движением. — Какое оружие используешь? — спрашивает незнакомец. — О-огнестрельное. Могу и холодное, но только в ближнем бою. Незнакомец некоторое время размышляет над его ответом. Потом говорит: — Неплохо. А причуда? Полезная для «работы»? Изуку кусает себя за внутреннюю сторону щеки. Говорит правду он не хочет, поэтому решает соврать: — Она… бесполезная для этого. Я сам справляюсь. — Что ж, без улик использования причуды полиции будет сложнее выследить убийцу… — как будто сам себе говорит незнакомец. Изуку вздрагивает, когда из-за спины бесшумно появляется официант. Со стуком ставит перед ними по блюду, кланяется и бросает: — Прошу, наслаждайтесь. И смеряет Изуку презрительным взглядом, мол, тебе оборванцу, даже смотреть на эту еду нельзя. А Изуку плевать на его взгляд, все внутри так и скручивается узлом, когда он видит крохотные порции жареного стейка с овощами. Он сглатывает слюну. Изуку борется с желанием наброситься на еду и в мгновение ока облизать тарелки так, чтобы их даже мыть не пришлось бы. Но, глядя на то, как медленно, с наигранной неохотой ест незнакомец, отрезает по крохотному кусочку, он вздыхает. Берет нож и вилку и начинает методично пилить мясо. Незнакомец не сводит с Изуку внимательного взгляда, словно оценивает его. Тот чувствует, как ледяной пот каплями бежит по спине. Изуку сглатывает. Кусок мяса комом встает в горле. Когда незнакомец уже начнет говорить про заказ? Как будто услышав его мысли, незнакомец произносит, медленно и с расстановкой: — Итак, моему боссу нужен киллер. Называть имени босса я, конечно, не буду. Тебе достаточно знать, что он один из кандидатов на пост представителя в Госсовет. Государственный совет? Изуку хмурит брови. Часто депутатами выбирают ушедших в отставку профессиональных героев — хотя бы потому, что они были у всех на слуху и пользовались доверием. Так герои и проталкивают свои идеи наверх, воплощают их в жизнь в форме всеобщих законов. Изуку усмехается — не очень-то приятно работать на тех, кого хочешь уничтожить. Но, как говорится, деньги не пахнут. — У босса есть серьезный конкурент. Его и нужно убрать. Чем тише и быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Что же, перспектива убить очередную фальшивку очень даже нравится Изуку. Незнакомец кладет вилку и нож в тарелку, на которой остается недоеденный стейк и овощи. Он делает знак рукой тому же официанту, который тотчас же словно материализуется около столика. Перед Изуку появляется прозрачный бокал на высокой тонкой ножке. Официант медленно наливает из бутылки, сделанной из темного матового стекла, кроваво-алую жидкость. «Вино?» — думает Изуку. Он ни разу не пробовал алкоголь, поэтому с некоторой опаской косится на бокал. Незнакомец же пальцами обхватывает тонкую ножку, делает круговое движение рукой, рассматривая, как меняет свой оттенок вино. Потом подносит к губам бокал и делает один небольшой глоток. — Угощайся, — произносит он. — Когда еще ты попробуешь такое вино… Незнакомец явно намекает на его неприятный вид, грязную одежду и взлохмаченные волосы. Изуку отодвигает тарелку, где еще остается по крайней мере половина стейка. Как бы ему ни хотелось доесть его, он все равно берет себя в руки. Надо вести себя прилично, если одет как бездомный. — Но я несовершеннолетний, — замечает Изуку. Однако все же берет бокал. Принюхивается. В ноздри ударяет резкий и терпкий запах, сквозь который чувствуются легкие нотки винограда и ягод. Незнакомец ничего не отвечает, просто насквозь прожигает взглядом глаз, которые скрыты за темными стеклами очков. Изуку закрывает глаза и залпом выпивает вино. И тут же со стуком ставит бокал обратно на стол, закашлявшись. Крепкое вино обжигает горло так, что с непривычки в уголках глаз выступают слезы. Изуку хватает вилку и протыкает ей оставшийся кусок мяса. Так и запихивает в рот. Принимается энергично жевать, прижав к губам ладонь. На лбу выступают капли пота, а щеки невольно краснеют. Когда Изуку с шумом проглатывает, то слышит голос незнакомца: — Ну, как тебе? Лучшее испанское вино хорошей выдержки. Мой босс очень любит именно этот сорт… Изуку выдавливает из себя улыбку: — Оч-чень вкусное… У вашего босса хороший в-вкус… Ничего хуже этого он ни разу в жизни не пробовал. Незнакомец подпирает кулаком щеку и медленно произносит: — Продолжим разговор насчет заказа. Это убийство не из легких, хотя бы потому, что дом конкурента хорошо охраняется. Там есть охранная система, лучше которой только система защиты Геройской Академии… Изуку тут же невольно вспоминает об Эри: «Значит, она действительно будет там в безопасности… Можно за нее не беспокоиться». — Поэтому цена такая высокая. До выборов месяц. Если уложишься в две недели — получишь полную сумму. — С-сколько? — хрипло из-за продолжающего жечь горло вина спрашивает Изуку. — Двести тысяч йен. Либо банковским чеком, либо наличными. Изуку уверен, что его глаза сейчас похожи на пяти-йеновые монеты — те самые, с квадратным отверстием посередине. Потому что одного этого заказа ему хватит, чтобы погасить долг. Может, он ослышался из-за выпитого вина? Хотя вряд ли Изуку уже запьянел, в бокале было всего ничего, да и он сразу же закусил. Сердце принимается сильнее биться в груди от одной только этой мысли. Но тут же Изуку остывает, вспомнив про слова незнакомца об охранной системе. Закрывается сомнение — а сможет ли он обойти все эти трудности с одним лишь оружием и собственными мозгами? Изуку не уверен. Но почти полторы тысячи долларов… Он сглатывает скопившуюся во рту слюну. «Попробовать стоит… Я же проникал в Тартар, а там тоже система защиты не слабая. Но тогда я был не один…» — размышляет Изуку. В это время официант уносит тарелки, приносит счет. Незнакомец не спускает с него взгляда, отсчитывает нужную сумму и кладет банкноты в папку для счета. — Так что, согласен? — спрашивает он, когда официант, вернувшись, забирает деньги и уходит. Изуку все равно колеблется. А что, если он не справится? Тогда его посадят — это в лучшем случае. В худшем же — убьют. Он ежится, почувствовав холод. Но не факт, что Гиран предложит в следующий раз что-то более легкое. Так что упускать даже такую возможность заработать нельзя. Изуку морщится от неприятного ощущения во рту. — Согласен, — кивает он. Ему на секунду кажется, что на лице незнакомца отражается удовольствие. — Тогда… — на столе появляется книга, довольно старая и потрепанная. Незнакомец накрывает ее ладонью и резко двигает в сторону Изуку. — Там вся необходимая информация, которую я не могу рассказать тебе сейчас лично. Так же там небольшой аванс. Считай эту книгу договором. Изуку берет книгу в руки и рассматривает. С виду обычная книга — пожелтевшие страницы, твердый переплет, латинскими золотыми буквами выведено неизвестное Изуку название. Но что-то с ней явно не так, он интуитивно чувствует это. — При невыполнении обязанностей эта книга уничтожит тебя, — спокойно говорит незнакомец. Изуку нервно закусывает губу. Он чувствует, что ему становится нехорошо — то ли от слов незнакомца, то ли от чего еще. — Ты уже оставил на ней отпечатки пальцев, так что от причуды моего босса ты не убежишь. Сказав это, незнакомец встает. На рядом стоящей вешалке висит его пальто и совсем не подходящий для зимней погоды зонт. Незнакомец надевает пальто и, опираясь на зонт, как на трость, покидает ресторан. Изуку тотчас же срывается с места, но не от страха, а от подступающий к горлу тошноты. Взглядом ищет уборную и пулей залетает в пустую кабинку. Книга падает на кафельный пол и так и лежит там, пока желудок полностью не опустошается от съеденного мяса и выпитого вина. Изуку кашляет и рукавом вытирает рот, с уголков которого прозрачными нитями тянется слюна. С трудом поднимается с колен и пальцем жмет на кнопку слива. «Никогда в жизни в такие рестораны не пойду…» Бинты на шее душат его. Изуку срывает их, пропитанные его потом и кровью, бросает в мусорное ведро. Из-за высокого воротника все равно никто не увидит татуировку. «И никогда не буду пить алкоголь…» — думает Изуку. Трет шею, которая неприятно зудит из-за натиравшей шею ткани. — «Но я так и не посмотрел, что там…» Он наклоняется и поднимает брошенную книгу. Перелистывает страницы, больше напоминающие сухие осенние листья из гербария. И между листами видит спрятанные банкноты и несколько обрывков бумаги. На них мелко написан адрес и имя жертвы. Изуку вздыхает и закрывает книгу. Прячет ее во внутренний карман и захлопывает за собой дверь. Этих денег ему хватит на первое время — хотя бы чтобы просто не умереть с голоду. Конечно, он хотел купить необходимые для изготовления яда химикаты. Но если потратится на все необходимое, то ему придется есть через день. Яд подождет, Изуку и без него справится. А что делать с системой охраны — он придумает. Но сначала надо нормально поесть — на пустой желудок особо не поразмыслишь.