Спасибо за стейк!

      Надо сказать, Дьяволо был хладнокровным человеком и редко позволял панике взять над собой верх, но это была совершенно особенная ситуация. Меньше всего на свете он ожидал того, что произошло.       Проснувшись следующим утром и осознав, что Джорно, наконец, ослабил на нем свою хватку, Дьяволо встал и проскользнул в ванную комнату. В основном для того, чтобы воспользоваться туалетом и умыться, но когда он снял одежду, то обнаружил нечто очень… тревожащее. Стянув нижнее белье и задрав рубашку, он увидел, что рана на животе исчезла полностью, не оставив ни шрама, ни следа, вот только исчезла не только рана. Дьяволо знал, что пупок это всего лишь шрам, оставшийся после перерезания пуповины, но он никак не ожидал, что его тело не сочтет нужным восстанавливать эту часть. И сейчас вместо пупка он смотрел на гладкую кожу. Еще он не ожидал от себя такого громкого крика, но вот он здесь, в ванной, кричит. Джорно ворвался к нему несколькими секундами позже. Все еще заспанный и с распущенными волосами он поинтересовался, какого черта произошло, что Дьяволо так визжит.       И так Дьяволо попал в свое нынешнее положение. Съежившийся в углу ванной комнаты, все еще шокированный увиденным и голый как червяк.       Джорно извинился за то, что ворвался без стука, но это не имело никакого значения. Дьяволо мог стереть время, но определенно не тот факт, что Джорно увидел то, что увидел. Дьяволо всегда был скрытным человеком и ненавидел, когда на него пялились, и несколько секунд молчания, в течении которых он прятал то, что находилось у него ниже пояса, а Джорно стоял, застыв как соляной столб, стали самыми неловкими секундами в его жизни.       Затем Джорно объявил, что найдет ему какую-нибудь одежду, пока они ждут доставки, но Дьяволо понятия не имел, куда тот собирался отправиться и когда вернется.       — Прости, твои бедра удивительно широкие для мужчины, и ничего из моего нижнего белья не налезет на тебя, не разорвавшись по швам, — сообщил он.       Дьяволо решил, что это просто изысканный способ назвать его задницу толстой.       Но пока что он мог лишь ждать, морозя ягодицы на плиточном полу ванной комнаты мальчишки.       Слава богу, отлучка Джорно не заняла невообразимо много времени. Вернулся он, держа в руках пару боксеров в серую полоску и белую рубашку с надписью «сучка босса». Ничего из этого не выглядело как что-то, что Джорно стал бы носить. Ни за что на свете. Джорно отдал ему одежду и отвернулся, позволяя одеться.       Не дай бог он просто уйдет.       Спустя секунду у Дьяволо появилось нехорошее предчувствие.       — Джорно, откуда ты все это взял?       — Ну, — начал тот, немного поразмыслив, — здесь живу не только я; думаю, ты уже видел из окна, насколько это здание большое. Я поселился здесь вместе со всеми своими друзьями.       Ох, так Джорно обитал в этом месте не один… И снова Дьяволо задался вопросом: как, черт возьми, его притащили сюда так, что никто не заметил?       — Но большая их часть, включая Наранчу и Леоне, не знает, как загружать вещи в стиральную машину, так что помимо личных машин, у нас есть общая прачечная. Я просто сбегал туда и стащил для тебя немного одежды Леоне.       Дьяволо тут же сжался. Меньше всего на свете он хотел бы носить одежду Леоне.       Хотя, если хорошо подумать, так далеко насколько это возможно, он бы хотел держаться от Мисты. Не потому что тот был плохим человеком, в целом, нет, с его излишней общительностью и раздражающим поведением Дьяволо мог бы свыкнуться, но не с его запахом. Во время сражения в Риме он находился рядом с ним всего-ничего но, боже, от этого парня разило, как от мешка с мусором. Он вообще знал о существовании дезодорантов? Как мог кто-либо разгуливать вот так, воняя потом, и не замечать собственного запаха?       По крайней мере, Дьяволо знал, что Леоне следит за своей гигиеной, и от его одежды приятно пахло лавандой.       Пожаловаться он мог разве что на боксеры. Поначалу Дьяволо решил, что они черные с серыми полосками, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что те вовсе не серые, а кружевные. Он принял за серый цвет полупрозрачную ткань.       Дьяволо не хотел представлять, как выглядит остальное нижнее белье этого человека, и взмолился богу о том, чтобы никогда не увидеть эту картину во сне.       — Разве он не заметит, что что-то пропало?       Джорно ответил, не поворачиваясь:       — У него пять пар таких боксеров, так что заметит он нескоро, — затем он добавил себе под нос:       — Главным образом потому, что верит, будто у него всего три таких пары. Ему кажется, что он все время их теряет, а потому он продолжает покупать новые.       Дьяволо испустил короткий смешок. Картина того, как Леоне покупает все больше и больше пар одинакового нижнего белья, потому что думает, что теряет его, показалась ему исключительно забавной. Что же случится, если все купленные им одинаковые боксеры окажутся у него в руках…       Когда он обратил взгляд к Джорно, то обнаружил, что тот пристально разглядывает его.       К его удивлению, день прошел гладко. Помимо инцидента в ванной утром, не произошло больше ничего неловкого или шокирующего. Ну, если исключить то, что Джорно попросил разрешения порезать на ломтики часть ноги Дьяволо, чтобы затем заморозить.       Дьяволо искренне недоумевал, почему тот так добр к нему. Джорно мог просто сделать это с ним сразу, командовать им или принудить к подчинению.       Каким бы не был ответ, Дьяволо чувствовал, что он отчего-то важен, но вместе с тем не имеет совершенно никакого значения.       Он не стал спрашивать. Вместо этого он позволил Джорно снова помочь ему взобраться на стол. После тот наложил такую же влажную ткань на его бедра и икры, как в прошлый раз, а затем достал ножи. И как и в прошлый раз, Дьяволо не почувствовал ничего, кроме слабых прикосновений к онемевшей нижней части тела. Но сейчас он мог полностью видеть происходящее.       Джорно мягко провел ножом вниз по его ноге, с большой осторожностью отрезая один слой мышцы за другим, пока не дошел до кости. Каждый кусочек он так же осторожно откладывал в сторону, дожидался, пока стечет кровь, а затем оборачивал в прозрачную пленку.       Дьяволо остался сидеть на стойке, сочащаяся из его лишенных плоти бедер кровь покрывала все вокруг. К счастью, Джорно предусмотрительно подставил ему под ноги ведро, чтобы ничего не стекало на пол… Отмывать еще и его потребовало бы адских усилий. Процесс исцеления на этот раз был куда более явен. Дьяволо отчетливо видел, как отрастают заново тянущиеся из центра полоски мускулов. Как они соединятся друг с другом и ползут по кости, чтобы достичь другого края, и, будто состязаясь в скорости с кожей, что растекалась поверх мускулов и кости, останавливая кровотечение.       Дьяволо смотрел, как Джорно сжимает нарезанные кусочки мяса, чтобы избавиться от остатков крови, а затем, тщательно высушив, кладет в пластиковые контейнеры, стоящие в морозильной камере.       Мысленно он задался вопросом, проведет ли так всю свою жизнь. Может, если Джорно найдет ему какое-нибудь занятие, то все будет не так уж и плохо, в конце концов…       Ему вполне могло бы понравиться выходить наружу.       Наружу.       — Джорно, разве вампиры не сгорают на солнце?       Тот засовывал в морозилку последний кусочек.       — Как я уже говорил тебе, я вампир только наполовину, так что солнце не обжигает меня… Ну, если не считать того, что я легко обгораю.       Дьяволо хорошо себе представлял, каково это. Он помнил, как в Египте, выйдя всего на несколько минут наружу, провел следующие пару недель красным, как лобстер. Прошло много наполненного болью времени прежде, чем его кожа приспособилась к солнцу настолько, что он смог выходить на улицу, намазавшись тем дрянным солнцезащитным кремом, кроме которого он больше ничего не мог себе позволить.       Он хотел спросить, как Джорно жил раньше, будучи частично вампиром, но затем ему показалось, что для подобного вопроса еще слишком рано.       Может быть, в один день все снова обретет смысл. Дьяволо ненавидел, когда что-то не имело смысла.