Written All Over Your Face

С приближением весны становилось все теплее, и каждый раз, когда Симон ездил на репетиции, ему казалось, что и дышать было легче. Зима подарила столько разных эмоций — и плохих, и хороших — но так уже хотелось увидеть ясное небо, которое задержится дольше, чем на пару часов. Хотя в Манчестере это было почти невыполнимым желанием. В тот день, 1 марта, Симон решил не ехать на автобусе, а пройтись — после того, как он оставил работу в супермаркете, у него было много свободного времени. И заполнял он его подготовкой к музыкальному конкурсу, от которого многое зависело. Даже возвращаясь с Каслфилда — его любимого района с множеством каналов и индустриальных построек — Симон отбивал пальцами ритм. Сегодняшний день был очень важен. Но даже если ничего не получится, он попробует еще, а потом еще. Они договорились об этом с Вильгельмом, после того как он рассказал Симону о конкурсе, который организовывал музыкальный факультет Манчестерского университета. Это был шанс выиграть стипендию для обучения — то, о чем Симон так сильно мечтал. И наконец-то он больше не давал страхам, что то видео испортит ему жизнь еще раз, диктовать будущее. Может быть, из-за этого тоже стало легче дышать? Быстро перейдя с Дьюк стрит на Ливерпуль роуд, Симон направился к Динсгейт, через несколько метров свернув налево. В Альберт холле нужно было быть к пяти вечера, и к удивлению, он не опаздывал. Город вокруг жил своей привычной жизнью — под сводом кирпичных зданий люди казались такими маленькими, и в то же время каждый был занят своим делом. Кто-то уже сейчас пил по далеко не первой пинте пива, выйдя на улицу из паба, кто-то читал газеты, сидя на скамейках, а некоторые выгуливали собак. Любимый вайб манкунианского темперамента и такая родная обворожительность Севера Англии. В тот момент Симон всерьез задумался, что стоит переехать в Манчестер — еще и чтобы жить поближе к Вильгельму. Симон до сих пор иногда чувствовал неловкость от того, как много времени проводил у него в квартире, а так они могли бы чередовать «дома». Симон улыбнулся этой мысли. С Вилле он везде чувствовал себя, как дома. До Альберт холла оставалось метров сто, когда его окликнула пара знакомых голосов. Только Генри и Вальтер могли его вновь увидеть, будучи где-то «в пути». Если бы Симон приехал на поезде, то скорее всего встретил их там, а не на улице. — Привет, бежишь на выступление? — Генри похлопал Симона по плечу, а затем подмигнул Вальтеру, дав понять, что готов рассказать их новость. — Да, вы тоже идете? — о конкурсе, помимо Симона и Вильгельма, знали только Сара, мама и Фелис. Странно, что Генри и Вальтер тоже были в курсе. — После того концерта мы познакомились с твоей преподавательницей по вокалу. И она предложила нам работу. Лучше, чем в супермаркете, хотя мне там и нравилось, — Генри выглядел восторженно. — Но нужно же стремиться к чему-то большему, да? — Начнем с простого, а потом, может быть, нас и позовут в команду техников какой-нибудь группы, — Вальтер тоже радовался возможности, которую он так ждал, хотя и позволял себе просто плыть по течению. — Значит, сегодня могу сказать вам спасибо за то, что мой микрофон исправен? — эта новость подняла настроение Симону еще больше. — Поздравляю! Кажется, в ту первую встречу в поезде, когда Симон ехал с Сарой на вечеринку к Августу и где встретил Вилле, он недооценил этих ребят. Каждый стремился к чему-то большему — пусть и бессознательно, и в определенный момент у Генри и Вальтера все получилось. Парни втроем зашли в Альберт холл с черного входа — их имена проверили по спискам, и через несколько минут они разошлись по разным комнатам, договорившись, что после обязательно встретятся. В гримерке — если небольшую комнату с несколькими столиками и зеркалами так можно было назвать — Симона уже ждали мама и Сара. Они единственные, кто был свободен до начала конкурса — у Вилле были занятия почти впритык, и Симон не дал ему пропустить их и в этот раз. Он должен был подойти к самому началу. А пока они были вновь втроем, как когда-то в прошлой жизни. Хорошо, что теперь они были чуточку счастливее. — Я не думаю, что мне это понадобится, — Симон недоверчиво посмотрел на лак в руках Линды. По правде говоря, ему не хотелось менять свой образ кардинально. То, что он наденет костюм — это уже многообещающе. — А я говорила, — Сара вертела в руках тюбик с блестками и выглядела вполне спокойной, хотя уже несколько дней не решалась рассказать маме и Симону, что они с Фелис решили переехать в Лондон. Стипендия позволяла провести один семестр в университете-побратиме, и Сара очень хотела воспользоваться этой возможностью. — Ладно, ты и так выглядишь чудесно, — Линда переживала больше всех, но старалась не подавать вида, чтобы не тревожить детей. — Я тут подумала… — Мам, все в порядке. Я просто хотел, чтобы вы пришли чуть раньше. Только и всего, — это было правдой. Симон боялся, что в какой-то момент до выхода на сцену он испугается и убежит. Хотя это было и маловероятно. Но поддержка была очень нужна, и наконец-то он мог себе в этом признаться. — Хорошо, хорошо, милый, — Линда похлопала сына по плечу и передала ему костюм, который забрала из химчистки. Симон переоделся в примерочной и увидел, что пиджак ему большеват — в отличие от брюк он чуть шире в плечах, но времени на замену у них уже не было. Смотря на себя в зеркале Симон пытался примириться, что все не так уж и плохо. — Надо было чуть подшить, — первое, что сказала Линда, когда увидела Симона в костюме, но сразу добавила: — Но мне нравится. Сара тоже кивнула в подтверждение, а Симон думал только о том, что покупал этот костюм полтора года назад и в какой-то момент думал, что за время обучения подкачается и пиджак станет ему впору. Но учеба так и не началась, выступать ему было негде, а на спортзал он благополучно забил, так что все это время костюм висел в шкафу. И, кажется, там его и нужно было оставить. — Думаю, я обойдусь без пиджака, — Симон снял его и повесил на стул. — Как так? — Так мне будет удобнее, — Симон развернулся к зеркалу, смотря на темно-фиолетовое боди, которое должно было только чуть виднеться из-под пиджака, но так оно выглядело как заправленная в брюки футболка, что выглядело тоже неплохо — и даже элегантно. — Но… — Линда пыталась найти весомый аргумент против, но не могла подобрать слова. Ей всегда хотелось, чтобы все было по правилам, как у обычных людей, но может быть, именно сейчас стоило отбросить мысли о том, что подумают другие? — Идите, пора, — Симон не хотел переубеждать маму, как и соглашаться с ней. Вместо этого он просто приобнял ее и поцеловал, а затем и Сару. Он знал, что Вилле вбежит в зал скорее всего только, когда выступление уже начнется, но все равно проверял телефон в ожидании сообщения. — Удачи, люблю тебя, — Линда крепко обняла сына, поцеловав в обе щеки. Сара тоже подошла к брату, но для того, чтобы нанести на его щеки немного блесток. Она давно хотела это сделать, и вновь взглянув в зеркало, Симону даже понравилось, как они сияли. — Удачи, — после этого Сара с мамой ушли по коридору, чтобы занять зрительские места, и в этот же момент Симон почувствовал в руках вибрацию. Вилле🐸: Я почти успел на автобус, но он завернул не туда Вилле🐸: Бегу Симон улыбнулся экрану телефона, на секунду забыв, что ему самому пора выходить. В дверях уже стоял координатор мероприятия — взволнованный и немного напряженный из-за того, что вот-вот тайминг сорвется. Симме🐟: Кажется, я заразил тебя своими опозданиями Симме🐟: До встречи на сцене Вильгельм буквально бежал по Динсгейт и когда получил сообщения Симона, свернул на нужную Куэй стрит. Желание пропустить сегодня учебу было настолько сильное, что Симон с трудом уговорил его этого не делать . Даже несмотря на то, что Вильгельм не собирался продолжать семейное дело — как бы мать на него не давила — менеджмент ему нравился, и с этой специальностью можно было найти любой проект и развить его. Так что теперь он мог выбрать что-то действительно интересное — после стольких разговоров об этом с Симоном, Вилле был настроен решительно. Но в данный момент его волновало только одно: у него есть всего пара минут на то, чтобы проскочить мимо очереди из людей, захотевших заглянуть на бесплатный концерт — даже не зная, что среди зрителей сидят преподаватели вуза и директорат, которые решат, кто получит крутую стипендию на развитие своего таланта, а кто нет. Оказавшись в зале, Вилле осмотрелся, пытаясь найти Линду и Сару, но увидел их не сразу — оказалось, что они сидели с другой стороны. Но как только Вилле к ним подсел и поднял взгляд на сцену, то увидел сидевшего за фортепиано Симона. Он сосредоточенно смотрел на инструмент, дожидаясь сигнала, что можно начинать, и с первыми же звуками, Вилле понял, что он играет мелодию, которую написал для него перед тем самым концертом. Только в этот раз к композиции добавились слова. Вилле наблюдал за тем, как изящно и плавно руки Симона поднимались над клавишами — и ему явно было удобнее так играть, без пиджака. Яркий свет, направленный только на Симона, создавал камерный эффект — и сценический дым вокруг делал его силуэт сияющим. Музыка и образ были пропитаны магией — завораживали и не давали отвести взгляда. Симон очень переживал до самого начала. Правда, как только он вышел на сцену — волнение как сняло. При вступлении движения Симона были все еще немного сжаты, но когда он повернул голову и увидел, что Вилле уже сидит рядом с мамой и сестрой, то почувствовал, как тело расслабляется, и тогда он улыбнулся и вновь вернулся к нотам. Вот они и встретились на сцене. По правилам конкурса представленная композиция должна была длиться не более трех минут, поэтому Вилле показалось, что выступление слишком быстро закончилось. Но зал аплодировал так восхищенно, что, кажется, все получилось. Пусть им еще предстояло дождаться результатов, но… самых главных они уже достигли. Симон захотел спуститься к близким прямо со сцены, но координатор не дала ему этого сделать — так что пока он переходил из коридора в коридор, а затем наконец-то вышел в зал, прошло минут десять. Но там он встретил только маму, которая поздравила его с выступлением и лишь добавила то, что ее попросили передать: — Тебя ждут на месте встречи. Это были единственные ее слова, и Симон хотел узнать больше, но Линда показала жестом, что не может больше ничего добавить. Она, конечно, обо всем знала, но Симон не должен был догадаться. Сары, которая могла бы «расколоться», рядом тоже не было — так что он просто направился к выходу из зала, и выйдя в коридор увидел несколько проходов. Тогда он все и понял. Альберт холл был удивительным местом, сочетающим в себе не только концертную площадку, но и множество других заведений. И Симон предельно точно знал, что и кто ждет его в баре Albert's Schloss. Правда, сначала он зашел в зал, где подавали кофе, но быстро сообразил, что место встречи другое. Совсем другое. Симон прошел в главный зал бара и, конечно же, за стойкой — той самой — он увидел Вилле, который сидел на барном стуле с бутылкой пива, а рядом стояла бутылка колы для своего спутника. Все также как и в их первую встречу. — Стоит ли мне извиниться, что я немного опоздал? — Симон осторожно подошел к Вилле, вспоминая, как он тогда после их «столкновения» подошел к нему просить прощение. И как все закрутилось. — Никаких проблем, — Вилле поднял восторженный взгляд и ответил почти то же, что в том ноябре он услышал от Симона. Парни добродушно рассмеялись и поцеловались — легко, просто чмокнувшись, а затем повторили это снова, и только спустя несколько таких поцелуев, Симон сел напротив Вилле, опершись левым локтем на барную стойку. — Выступление было замечательным, — Вилле не был уверен, сможет ли выразить все, что чувствовал и чувствует в тот момент, но был уверен, что Симон знает это и так. — Я очень нервничал, но в итоге мне очень понравилось, — кивнул Симон и склонил голову, наблюдая за тем, как восхищенно Вилле на него смотрел. — Посмотрим, что будет. — Если они тебя не выберут, то им надо задуматься о том, стоит ли оставаться в жюри, — Вилле хотя и улыбался, говорил серьезно, так что рассмеявшись, Симон в шутку ткнул его ладонью в плечо. — Прекрати! — Это стоит сказать им, если они выберут кого-то другого. Парни рассмеялись уже вместе, и когда Симон потянулся к бутылке колы, Вилле вдруг резко замолчал и выпрямился, словно собирался сказать что-то очень важное. Наверное, это действительно было серьезно — но с другой стороны, учитывая то, что они вместе пережили и насколько были близки, волноваться не стоило. И все же Вилле в нетерпении облизнул губы и достал из кармана джинс небольшую золотую коробку, обернутую бантом. — Что это? — у Симона не было ни одной мысли, что там могло быть, но он тоже заметно занервничал. — Подарок. Хотя, наверное, и нет. Не знаю. Но… Этот ответ вообще не убедил Симона. Он тупо смотрел на коробку в руках Вилле и пытался догадаться, что упустил. — Сегодня 100 дней с нашего знакомства, — звучал Вилле, как школьник, который первый раз приглашал кого-то на бал и никак не мог скрыть смущения. — Возможно дата странная для празднования, но мне это показалось милым. Симон внимательно слушал Вилле, и с каждым словом его глаза расширялись все больше. В какой-то момент хотелось спросить, почему только сейчас он узнает о такой дате, но потом понял, что должен был помнить сам. — Только я ничего не приготовил… — Мой подарок не совсем подарок. Я отдал за него всего два фунта, — Вилле протянул Симону коробку, которую тот должен был открыть сам. — Что ты задумал? — Симон решил, что чем быстрее он узнает, что внутри, тем быстрее придумает, что подарить Вилле. Когда он открыл коробку, то сразу же недоуменно взглянул на Вильгельма, но тот только пожал плечами и широко улыбнулся, пока ничего не объясняя. Симон сощурился и вновь посмотрел на открытую коробку, в которой лежал ключ. — Но у меня есть ключ от твоей квартиры, — если это было официальное предложение съехаться, то оно было немного запоздалым — учитывая, что они уже давно жили почти вместе. — Это ключ от нашей квартиры. Квартиры, которую мы будем снимать вместе. Как ты когда-то хотел, — на одном дыхании протараторил Вилле, а затем сделал медленный выдох. Симон смотрел на него, не мигая. Вильгельм знал и часто слышал от Симона, что несмотря на их разницу в доходах, он хотел бы жить на одних условиях. Квартира Вилле ему очень нравилось и он чувствовал себя в ней как дома, но всегда мечтал, что настанет день, когда у них будет что-то общее. Сложно было подобрать слова — Симон взял ключ в руки и сразу же положил к себе в карман, а затем крепко обнял Вилле, не проговорив ни слова. Они стояли, обнявшись, в том самом баре, где несколько месяцев — сто дней назад — впервые встретились, и если это не была судьба, то что?

Конец ❤