Радостная весть

      Сасори тяжело переступая с ноги на ногу, брёл вперёд.       Он устал.       Хотел спать.       Но только на природном упрямстве передвигал ноги и шёл вперёд.       Он должен вернуться. Ему нельзя спать. И как бы песочные его барханы не были привлекательны для сна, он продолжал идти.       Шаг. Ещё один.       Он все ближе и ближе к деревне. Ближе к дому.       Там его ждёт дочь.       Его маленькая Кобура. Малышка, чья улыбка была перед его глазами. Улыбка, которая спасла его.       Сасори знал, что эта миссия - чистейшей воды самоубийство.       Но эта миссия могла перевернуть исход войны для Суны и потому он согласился.       Чёрт!       Он виноват этой войне. И потому должен был её остановить, чтобы его дочь ещё будучи ребёнком не сгорела в этом пекле.       Ради неё он согласился на эту миссию.       Она должна жить в мире. Играть на детской площадке и он сделает это. Он, Акасуна но Сасори, подарит ей тихое и мирное детство.       У Кобуры будет самое счастливое детство. Он мир ради этого готов поставить на колени, чтобы она была счастлива.       Сверху раздался крик орла.       Сасори поднял взгляд к небу, но птицу не видел. Перед взором все мутнело.       Как же он хочет спать.       Он знает, что нельзя. Если уснёт, то никогда не проснётся.       Шаг. Ещё шаг. Ещё один.       Вперёд.       Главное добраться до постов АНБУ и тогда он сможет отдохнуть, но сейчас он должен идти.       Кобура.       Она ждёт его.       Его маленький лучик света в этом чёрном мире. Мире, который никогда не был для него цветным. Именно она раскрасила его во все цвета мира.       Раньше мир был серым. Нет, были цвета красный, зелёный, синий, но... Он не воспринимал этот мир таким ярким как сейчас.       Единственное, что приносило ему радость - это его искусство.       Он жил одной марионетки до другой.       Окрашивал землю кровью врагов, но ничего не чувствовал.       Однажды он смог создать марионетку из человека.       Она его удовлетворила.       Врагов много, материал есть, но не то. Всё они казались ему обычными и тогда Сасори понял.       Третий Казекаге.       Вот кто должен стать ценным экспонатом его кукольного театра.       Убить его было сложно, но он смог.       И началась война.       Сасори опоздал и дезертировать из деревни не смог. Его отправили на передовую.       Бабушка пыталась этому восприпятствовать, но куда она против остальных членов совета. Никуда.       Сасори тогда чудом уцелел, и даже смог вывести небольшую горстку людей из той кровавой бойни, которую устроило Кири для Суны.       Сасори и его отряду было тяжело.       Возможно если бы он мог использовать марионетку Третьего Казекаге, то то сражение было бы за Суной, но спалиться он не мог.       Никто из отряда не верил, что они выживут. Но появилась она.       Шиноби Скрытой Звезды.       Верить ей, было самоубийством, но он поверил.       Не просто поверил. Открыл ей душу. Выпустил в сердце.       А после...       Отряд Сасори воспрял духом, и началась их партизанская война. Связаться с Суной не было возможности. Но они продолжали выполнять свой долг как шиноби Песка.       Пусть и война, но он был счастлив. Любил и был любимым.       Не смотря ни на что он был счастлив и готовился стать ещё счастливее.       Он создал жизнь. Самую настоящую. Маленькую и хрупкую. Она была прекрасна не смотря ни на что.       К несчастью девушка, которая смогла пробраться через все щиты к его сердцу умерла.       Но оставила после себя дочь. Их дочь.       Потерявшиеся во времени ниндзя осознали, что не были дома почти год.       Выбираться из лесов было страшно. Он защищал всех, давая возможность спрятаться и устроить засаду. Показать врагам настоящий кукольный театр.       Но они выбрались.       Добрались до деревни.       И тогда Сасори чувствовал себя нашкодившим мальчишкой, когда стоял перед бабушкой. А та же смотрела на него нечитаемым взглядом.       Было страшно. А вдруг не признает его малышку Кобуру.       Но бабушка Чиё его удивила. Как и дедушка Эбизу. Оба крутились около спящей в кроватке девочки.       Даже переругивались насчёт её обучения. Отдавать в академию или лучше оставить на домашнем обучении.       Сасори смотрел на старших членов семьи удивлённо. Дуэт брата и сестры чуть не подрался, но драки, в их случае масштабном сражении, не было.       Кобура проснулась. Тем самым подписав перемирие.       А сейчас...       Он шёл вперёд, уже даже не зная правильно ли он идёт. Просто переставлял ноги, которые вязли в песках.       Надо идти. Идти.       Домой.       Там его ждёт Кобура.       Ноги подвели хозяина, подкосились и он упал лицом в раскаленный песок. Подняться не было сил.       "Академия и домашнее обучение. Кобура получит самое лучшее образование." - последняя мысль в его голове, перед тем как он потерял сознание.       В небе вновь раздался крик орла. Он покружил над телом, что неподвижно лежало в песке и улетел.       Через тридцать минут к телу подоспело четыре человека, они настороженно приблизились к нему.       Форма шиноби Суны не приносила спокойствия.       Один, совсем ещё молодой мальчик, все же решил приблизиться к телу, что все ещё подавало слабые признаки жизни. Перевнув его на спину, паренёк тут же заорал во всю силу своих лёгких.       - Это Сасори-сама! - закричал стоявшим в безопасной зоне товарищам, паренёк и принялся за лечение.       Только он владеет ирьенин-дзюцу. Только он может помочь этому невероятному шиноби.       - Что? Но как? - в голосе говорившего был настоящий ужас, будто бы он чего-то сильно испугался.       Вот только когда Акасуна но Сасори отправился на миссию, все кто хоть что либо понимал, даже имея скудную информацию, осознавали, что он не вернётся.       Эта миссия станет его панихидой.       Но вот он. Израненый. Полностью обезвожен. Но все ещё живой.       Ирьенин их отряда, пусть и не самый лучший, подтверждает, что это он. Не только по внешности, но и по чакре, а так же по особым печатям.       Быть такого не может. С того света не возвращаются.       Никто из них не догадывался, что на тот свет Сасори не дала уйти улыбка его малышки Кобуры.       Улыбка, что показала ему, что мир ярок, надо лишь к нему внимательнее присмотреться.