Точка невозврата

Началась двойная жизнь — как сами двойственные близнецы, разделившаяся на день и ночь. Днём они цапались и спорили, а ночью жалели и утешали друг друга. Днём они не говорили об этом, как будто ничего не было, и занимались своими обычными делами. Но продолжали тайком, украдкой, по ночам, ласкать друг друга, целоваться. Не нужны были никакие слова, просто один подходил к другому, чтобы побыть вместе. Или лёжа в обнимку на кровати смотрели вместе фильмы по ноутбуку. Оба наслаждались этими моментами — когда лежишь вплотную с другом и боишься пошевелиться, чтобы не спугнуть момент, или как бы нечаянно положишь руку ему на бедро, а он еле заметно улыбается... А потом вы целуетесь, так нежно и сладко, что замирает сердце, а всё остальное внутри переворачивается от этой близости... До настоящего секса дело не доходило, хватало дрочки, чтобы получить удовлетворение и облегчение. У каждого из них было ощущение, что что-то неправильно. И одновременно — правильно. Они самые близкие друг другу люди. И ни один не хотел отказаться от таких утешений и каждый ждал вечера. *** Близнецы учились уже в старшей школе и постепенно в их жизни стали появляться девушки. Они начали ходить на свидания, более успешные, чем то первое. Нанфа очень радовался этому и часто пропадал после уроков, предпочитая гулять и развлекаться, а не делать скучное домашнее задание. К счастью, мозгов ему всё-таки хватало, учился он хорошо и планировал поступить в университет. Наннам тоже стал больше гулять, "взрослая" жизнь манила его своими загадками и возможностями. Он научился ещё лучше дурить головы окружающим для достижения своих целей. Молодые девушки, не имевшие ещё опыта отношений, легко поддавались его влиянию и соглашались встречаться с ним. Иногда Наннам присматривался к симпатичным парням и прислушивался к себе. Но нет, парни его не привлекали, внутри ничего не ëкало, сексуальное влечение вызвал один только Нанфа. Это было странно, но Наннам вскоре перестал переживать по этому поводу. Он подрос и похорошел, девушки всё чаще стали обращать на него внимание и даже сами звали на свидания. Их робкие заигрывания и невинные поцелуи кружили голову не меньше, чем ласки брата. В какой-то момент Наннам понял, что им с братом стало тесно в их маленькой комнатушке в доме тёти. Никакого личного пространства, ни подружку не приведёшь, ни в одиночестве не побудешь... Он, как старший брат, и более ответственный к тому же, озаботился этим вопросом — прикинул разные варианты, посчитал доходы (они с братом получали социальное пособие как сироты) и поговорил с тётей. В итоге в ближайшие выходные они уже перевозили свои вещи, которых и было-то немного, в съёмную квартиру — маленькую, но двухкомнатную. Ещё они устроились на подработку по выходным, куда брали школьников и студентов. *** Начав жить отдельно, близнецы продолжали заботиться друг о друге. Тем не менее, почти сразу проявились различия между ними. Настолько схожие внешне, настолько они были разными внутри. В комнате Наннама всегда был порядок, а у Нанфы бардак, если не сказать "хаос". Наннам любил держать под контролем хозяйственные покупки, а Нанфа всегда мыл посуду и прибирался дома, хотя от неряшливого младшего близнеца этого трудно было ожидать. Впрочем, он же и мусорил больше, и Наннам не стеснялся эксплуатировать его в плане уборки. Аргумент всегда был один и убийственный — "любая девушка сочтёт тебя свиньёй и не будет ахаться с тобой в таком бардаке". На что Нанфа обычно отвечал с ухмылкой, мол, тебя же не смущает, но тем не менее послушно брался за швабру, чтобы к визиту подруги квартира выглядела более-менее прилично. Подружек они также приводили к себе в разные дни, и тогда один, случайно проходя мимо комнаты другого, посмеивался, слыша доносящиеся подозрительно-характерные звуки. По очередной негласной договорённости они не оставляли своих девушек ночевать у себя, тем более, что большинство из них ещё должны были слушаться родителей и вовремя возвращаться домой. Ночи были временем отдыха, и даже их привычные "утешения" стали происходить реже с началом полноценной сексуальной жизни. Помимо продуктов и других вещей для дома, Наннам покупал с запасом презервативы, ему категорически не хотелось связывать себя какими бы то ни было обязательствами и он всегда тщательно предохранялся и требовал того же от брата. Впервые пригласив подружку к себе домой, Нанфа боялся, что будет чувствовать себя предателем по отношению к брату, а тот будет против присутствия девушки у них дома, но ничего подобного не произошло. Наннам только понимающе улыбнулся, увидев их вместе, вежливо приветствовал девушку, и удалился в свою комнату. А то осознание, что он находится тут же, за тонкой стенкой, добавляло остроты всем ощущениям и Нанфа получил огромное удовольствие от первого секса с девушкой. На следующий день Наннам привёл свою подружку, и уже Нанфа так же понимающе ухмыльнулся и подтолкнул его локтем — мол, не лажай там и не позорь меня, за что удостоился испепеляющего взгляда брата. Но Нанфа был доволен, что первым из них двоих переспал с девушкой, — хоть в чём-то обогнал старшего брата. Просто с тех пор они всегда стучались, прежде чем зайти в комнату к другому. *** Наннам чувствовал себя уютно в комнате брата, несмотря на вечный бардак, и иногда свободные вечера они проводили именно там — смотрели фильмы, сидя в обнимку на кровати. В один из таких вечеров, за просмотром фильма, хоть боевик и не предполагает романтики, Нанфа начал целовать брата в шею, осторожно, тепло и нежно, и сразу ощутил пробежавшую по телу Наннама лёгкую дрожь. Он провёл кончиками пальцев по его руке снизу вверх и сверху вниз, и их пальцы переплелись. Наннам откинул голову ему на плечо, больше открывая шею, и Нанфа с готовностью усилил поцелуй, стал ласкать языком ушную раковину. Внутри всё переворачивалось от нежности и явственно ощутимой страсти. Нанфа потянул их соединённые руки к ширинке брата, накрыл ими его стояк и Наннам жарко выдохнул. Нанфе очень нравилось, что Наннам — такой холодный с виду — быстро загорался, вот как сейчас, и он невольно подумал, как было бы здорово заняться "настоящим" сексом. По спине пробежали мурашки, но как-то стало понятно, что пока ни он, ни Наннам не готовы к такому, и он решил не торопить события, пусть всё идёт само собой. Нанфа продолжил ласкать брата. Тот упорно не отрывал взгляд от экрана телевизора, но заигравшая на его губах улыбка не оставляла сомнений, что ему нравится происходящее. Вскоре рука Наннама медленно проползла по телу Нанфы к поднимавшейся палатке в его шортах и скользнула внутрь. Фильм был забыт. В конце концов, его можно найти в интернете и посмотреть позже. Жгучее желание становилось только сильнее от осознания взаимной жажды, от умело ласкающих рук, от тёплых губ на своих собственных губах, от привычной тяжести и силы мужского тела... Девушки были мягкими и нежными созданиями, приходилось сдерживать себя, чтобы не причинять им боли. Брата же можно было крепко обнять, а то и вообще заломать, и он не будет рыдать из-за этого, а только посмеётся и ответит тебе тем же. Отплатит горящей в глазах страстью и чуть приглушённым стоном, учащённым потяжелевшим дыханием и дружеским тычком под рёбра... ...Нанфа лежал в своей кровати и пялился в потолок, пытаясь прийти в себя после "свидания" с братом. В этот раз всё было так же здорово, как и всегда. И всё вроде было хорошо. И даже не казалось неправильным, а может, они просто привыкли уже к этому. Но та внезапная мысль про настоящий секс его всё же напугала. Это точно будет неправильно. Нанфа прислушался к себе — сумасшедшая идея сидела глубоко в голове, притаившись и не высовываясь больше. Только он всё равно откуда-то знал, что если Наннам предложит, то он сразу же согласится... Постепенно мысли переключились на другое. Сообразив, что тела у всех одинаковые, в том смысле, что все люди, Нанфа решил провести эксперимент. На очередном свидании он попробовал тот же трюк с одной из девушек, только заменил боевик мелодрамой, и был просто в восторге от ответной реакции. Это чувство — когда девушка в твоих объятиях испытывает оргазм от твоих же действий — так сильно потрясло его, что Нанфа начал всегда стараться доставить партнёрше удовольствие, а не только получать его самому, и учиться искусству плотской любви. *** Впрочем, взрослеть близнецам приходилось не только в плане сексуальной активности. Начавшаяся учёба в университете требовала много усилий и времени, нужно было вовремя сдавать зачёты и при этом ещё и подрабатывать — они взяли кредит на обучение и его нужно было выплачивать. На частые гулянки уже не хватало сил. Нанфе не раз приходила в голову мысль попробовать уговорить Наннама сдать какой-нибудь особо сложный экзамен вместо него. Но учились они вместе и многие преподаватели хорошо различали близнецов. Так что этот вариант не прокатил бы, ещё и потому, что Наннам наотрез отказался бы, Нанфа был в этом уверен. В этом вопросе Наннам был очень щепетилен — это их будущее и нельзя лениться. Однажды Наннам задержался в университете допоздна, и ему пришлось возвращаться домой под проливным дождём. Он промок до нитки и замёрз — к вечеру становилось прохладно. Когда Нанфа, забеспокоившись, заглянул к нему в комнату и обнаружил, что брат лежит на кровати практически без сознания от жáра, он даже растерялся. Они оба так редко болели, что в доме не было никаких лекарств. Пришлось срочно бежать в аптеку. К счастью, поблизости находился круглосуточно работавший торговый центр и в нём была аптека. Наннам послушно проглотил таблетки, благодарно кивнул и снова без сил опустился на подушку. Нанфа собрал брошенные братом мокрые вещи, кинул их в корзину для стирки, и приготовил чай. Он принёс чашку чая Наннаму, но у того была такая слабость, что Нанфе пришлось поддерживать его голову, чтобы тот смог выпить напиток. Наннам тяжело вздохнул, на его лбу выступил пот, и Нанфа бережно вытер его предусмотрительно захваченным влажным полотенцем. Лекарства вскоре подействовали, но сильный жар сменился таким же сильным ознобом. Увидев, что брата буквально трясёт, Нанфа, не раздумывая, принёс из своей комнаты одеяло, накрыл его и лёг рядом. Ему самому стало жарко под двумя одеялами, но Наннам сразу доверчиво прильнул к нему всем телом. Нанфа обнял его, укутал получше, и начал поглаживать по спине, по голове, стараясь унять озноб и облегчить его состояние. Наконец Наннам согрелся рядом с ним и забылся тревожным сном, но Нанфа решил не уходить, вдруг ему станет хуже. Он поцеловал брата в лоб, устроился поудобнее и тоже заснул. Утром Наннам проснулся практически здоровым. Он был благодарен брату за заботу и даже похвалил за то, что Нанфа наконец-то повёл себя как взрослый человек, а не как бестолковый мальчишка. Такое незначительное вроде бы событие, но тем не менее, оно помогло каждому из близнецов ощутить уверенность в своих силах, в надёжной помощи брата и ещё более ясно осознать, что рядом действительно близкий человек.