Подчинение

Про «Тайную комнату» Гарри приходилось слышать несколько раз. Отец в основном ругался, когда при нем упоминали этот ресторан, больше напоминающий закрытый элитный клуб. Поговаривали, что все, что там происходило или обсуждалось там же и остаётся — все записывающее оборудование глушилось, и даже мобильные телефоны переставали принимать сигнал. Вышколенный и тщательно отобранный персонал не поддавался ни на подкуп, ни на шантаж, ни на угрозы. Говорят, в «Комнате» можно было встречаться и договариваться буквально о чем угодно. Гарри невольно отметил, что стал слишком часто попадать в пользующиеся дурной славой места. Он надеялся улизнуть, когда они будут выходить из машины, но Риддл ненавязчиво придержал за плечо. — Держись меня, а то ещё заблудишься. И внезапно повел его не в сторону парадного входа, а к торцу здания. Они войдут через дверь для персонала? Глупая мысль о том, что его здесь пустят на стейки внезапно показалась не такой уж и глупой. — Почему мы не зайдём… как все? — В лицо своему спутнику Гарри не смотрел, но почувствовал, как тот улыбается. — Иногда люди приходят сюда в надежде найти покой и уединение. И для таких гостей, не желающих привлекать внимание, есть специальный вход. Они спустились, и теперь Гарри заметил невзрачную, почти незаметную дверку с обеих сторон прикрытую высокими подстриженными кустами. Отступившая было паника накатила с новой силой. Они сейчас одни. Никто не знает, что его привели сюда. Все, что попадает в «Тайную комнату» остаётся в «Тайной комнате»… Дверь распахнулась в темный коридор. Не дав опомнится, хозяин заведения быстро протолкнул его вперёд и щёлкнул замком. Рука на плече сжалась чуть сильнее. — Пойдем. Не бойся, споткнуться здесь не о что. — Почему… Почему так темно? — с трудом выдохнул Гарри. Озноб усилился и прохлада цокольного этажа показалась ему могильной. С большим трудом он мог различить крохотные, почти незаметные светильники где-то на высоте человеческого роста. Слабым бледно-зеленым светом они намечали путь в этой непроглядной темени. — О, это изюминка ресторана. На этом этаже специальные комнаты, где можно есть в полной темноте. Не отвлекаешься ни на что, и вкус еды чувствуется сильнее. «И не видишь, как твой спутник хватается за нож» — с ужасом подумал Гарри. Он уже почти не сомневался, что не выйдет отсюда живым. — Но это только для тех, кто ищет чего-то нового. Мы с тобой сегодня посидим в обычном зале. Снова раздался щелчок и его выволокли на свет, от которого сразу заболели глаза. — Не запнись, здесь ступеньки. Риддл аккуратно провел его вперёд и усадил за стол, как девушку или ребёнка. Или слепого. — Двойной эспрессо без молока и зимний капучино, пожалуйста. «Черта с два я здесь что-нибудь съем или выпью» Глаза немного привыкли. Растерянно озираясь, Гарри понял, что они даже не в общем зале — столик окружали красивые белые ширмы, украшенные нежно-зеленым растительным орнаментом. — Почему мы здесь одни? Он и сам не заметил, как подскочил. Все это слишком напоминало их разговоры в поместье. Только если тогда он хоть сколько-нибудь понимал происходящее… — «Тайная комната», Гарри. Не все хотят сидеть в темноте, но сюда всё-таки приходят не в последнюю очередь за конфиденциальностью. Хотя еда восхитительная. К тому же, я подумал, в общем зале тебе будет неловко. Он едва не выпалил «почему это?!». А потом, мгновенно краснея, вспомнил и про грязные кроссовки, и про помятую школьную форму, и даже про вечно растрёпанные волосы. — Присядь, Гарри. На столе есть нож, если тебя это успокоит. «В прошлый раз это не сильно помогло» Окончательно стушевавшись, мальчик опустился на свое место и наконец как следует осмотрелся. Его несколько удивило, что преобладал здесь белый цвет — в месте с такой сомнительной репутацией он ожидал скорее готической мрачности. Однако и ширмы и мраморные колонны, и белоснежная мебель — все это, разбавленное редкими вкраплениями зелёного, создавало скорее очень спокойную и даже приятную атмосферу. Принесли кофе, и Гарри, от смущения забыв о своем клятвенном обещании не есть и не пить, тут же потянулся к своей чашке. Напитки были в том числе способом потянуть время. — Вкусно. Горячий подслащенный чем-то напиток приятно осел в желудке. Шапка взбитых сливок с редкой шоколадной крошкой чуть подкосилась, и Гарри поспешно размешал кофе странной длинной ложкой. — Хочешь что-нибудь съесть? — Нет! Он и так проштрафился по полной, спасибо. Но после первого глотка словно стало легче. Дрожь наконец прошла. Гарри сделал еще один глоток, откинулся на спинку стула и только теперь понял, насколько устал. Страх выматывал не хуже бесконечных тренировок Вуда. — Что вам нужно от меня? — Хотел узнать, как ты себя чувствуешь после приключения. Гарри впервые позволил себе усмехнуться: — Вы навещаете всех своих заложников? — Нет. Только тех, что остались в живых. Желание смеяться пропало. — Тебе были рады дома? — Странные вы вопросы задаёте. — Странно запирать человека, просидевшего несколько недель под замком. — Вы караулили меня столько времени? — Больше твоего отца, чтобы он не наделал глупостей. Хотя, как по-моему, он большую часть жизни только этим и занимается. — То есть по-вашему помогать людям — это глупость? Риддл ухмыльнулся. — Ну вот, уже начинаешь дерзить. А то смотреть было больно. Хочешь ещё кофе? Гарри рассеянно уставился на полупустую кружку с остатками шоколадной крошки и сливок. Стало как-то теплее, спокойнее. В конце концов, если Риддл хотел подсыпать ему что-то, он уже это сделал, и боятся дальше просто нет смысла. — Да, я бы не отказался.

* * *

— Как тебя так от кофе развезло? Гарри невнятно хмыкнул, не потрудившись даже пожать плечами. Он надеялся, что на свежем воздухе голова чуть прояснится, но мысли оставались такими же медленными и вязкими. Все, чего ему хотелось — это обратно в тепло. — Двенадцать хоть есть? — насмешливо уточнил Барти, наблюдая, как Гарри неуклюже забирается на переднее сиденье. — Мне тринадцать, — сонно буркнул мальчик. Ему никак не удавалось удобно устроиться. Гарри вспомнил, как забирался с ногами на кресло в машине Сириуса, но Барти вряд ли позволит ему такие вольности. — По тебе не скажешь, — вполголоса пробормотал Крауч. Загудел мотор, и Гарри подумал, как хорошо было бы натянуть одеяло на голову. — Маленький, тощий, да ещё и ведёшь себя как семилетка. Мэрлин, опять? По плечу неприятно чиркнул ремень безопасности. Ах да, опять… — Я ещё вырасту… — Ты соображать для начала научись. Соблюдать постоянную бдительность. Не встревать в опасные ситуации. А рост, рост это наживное. Сон упорно лез ему под веки. Сквозь полузакрытые глаза Гарри наблюдал, как они выехали со стоянки и как «Тайная комната» посткпенно скрылась за стеной высоких подстриженных тисов. Сдвинув очки на лоб он потёр кулаком глаза. — Я попадаю в опасные ситуации из-за вас. — Из-за меня?! — Из-за вас. И Риддла, и Беллы… Барти расхохотался. Гарри подумал повернуться и посмотреть в лицо своему спутнику, но он как раз так хорошо устроился… -Ох, парень, Белла сама из-за тебя вляпалась так, что ушей не видно! — Правда? — О да! Лорд узнал о ее невинном увлечении и провел такую воспитательную беседу, что она потом пропала на несколько недель. Сейчас вернулась, вся на нервах и злая, как стая бешеных псов. В завязке, значит. Так что если случайно встретишь — беги не оглядываясь. В животе что-то странно кольнуло. То ли радость от того, что хоть кто-то из его мучителей получил наказание, то ли… Гарри ещё сам не понял, как это называть. Но какая-то часть его как будто бы захотела, чтоб Белла нашла его и сделала, ну, то самое. От чего вспыхивали уши, а кишки скручивало в тугой комок. Однако ещё не совсем уснувший разум внезапно подкинул другую мысль. — Я не просил колоть мне наркотик. Барти вздохнул, и что-то в его интонации стало вдруг похоже то ли на Джеймса, то ли на Ремуса. — Ее не очень интересовало, что ты хочешь, Поттер. Лично она хотела перерезать тебе горло. И то лишь после некоторых не самых приятных вещей. Это прозвучало не зло, а скорее устало. Гарри вспомнил, как Перси Уизли, в младших классах забиравший их с Роном с уроков, закатывал глаза, услышав об очередных приключениях. Шестерёнки в голове вращались медленно. Гарри не очень понимал, почему они вообще начали этот разговор и почему до сих пор продолжают, но рассеяно перебирал имеющиеся у него крупицы информации, пытаясь хотя бы наметить неясную для себя картину. Открыть глаза оказалось ещё сложнее. Света в салоне не было и лицо Барти освещали только скользящие жёлтые пятна от фонарей и фар других машин. — Крестный, наверное, уже рассказал тебе, что своими желаниями эта женщина пренебрегает редко. И если уж выпал тебе такой счастливый случай, возможность, стоило бы поменьше рисковать своей шеей. Понимаешь? У Гарри было странное ощущение, словно его мозг затянут липкой туманной дымкой. Когда-то отец с друзьями взяли его с собой в поход, который начинался в четыре утра. Было ещё темно, отец и Сириус стояли над картой и спорили про маршрут, а он мечтал улечься на землю и очнуться уже дома. Но знал, что нельзя — никто не возьмётся его нести, надо топать самому. И здесь было так же, только разум ему туманило что-то кроме холода и усталости. — Да нихрена ты не понимаешь. Чёрт с тобой, спи. Мэрлин, с чем был кофе? — Какой-то зимний, — невнятно пробурчал Гарри, пытаясь плотнее свернуться в кресле. — А, с ликёром? А ты, небось, не жрал в школе ничего, кроме сладостей? Гарри неопределенно хмыкнул, окончательно теряя нить разговора. Он не собирался засыпать. Просто передохнуть минутку. Может, две…

* * *

— Поттер! Поттер, давай, у меня нет всего вечера. Гарри с трудом продрал глаза и не сразу сообразил, где он и что с ним. Потом, осмотревшись, мгновенно проснулся от укола панического страха. — Мы что, у моего дома?! Крауч закатил глаза. — А мне надо было тебя к Хогвартсу подкинуть? Или сразу в полицию? Гарри было не до шуток. — Отец же увидит! — Его нет. — Откуда… — Какая тебе разница? Уверен, его половину ночей в месяце нет дома. Ну или он приползает к полуночи. Ну… прозвучало довольно точно. Немного наконец проснувшись, Гарри вспомнил, с кем разговаривает и при каких обстоятельствах им пришлось познакомиться. Конечно Риддл и его подчинённые знают график его отца! — Вылезай давай. До порога сам доползешь или тебя провести? Мальчик надулся. — Сам справлюсь. — Удиви меня. Гарри вывалился на улицу и громко хлопнул дверью. Погода окончательно испортилась: рассвирепевший ветер качал деревья, ломая ветки и разбрасывая неубранные листья, а дорожка и порог покрылись тонкой льдистой корочкой, на которой так и норовило поскользнуться. Сумка с учебниками вдруг стала необычайно тяжёлой, а ноги ватными, точно у старой мягкой игрушки. Добравшись до входной двери, Гарри оглянулся через плечо. Мерседес словно наблюдавший за ним от подъездной дорожки, изящно сдал назад и двинулся прочь, как норовистый чёрный мустанг. Ковыряясь в сумке, Гарри попытался вспомнить историю про ожившую машину. Фильм, что ли, такой был, или книга. Сириус, вроде, рассказывал ему, или кто-то из Уизли… Дом встретил его темнотой и тишиной. Почти что на автомате Гарри стянул куртку и обувь, поднялся по лестнице, думая лишь о том, чтобы не сломать себе шею. В его комнату нагло светил уличный фонарь, заглядывающий через незашторенное окно. Уронив сумку на пол, мальчик тяжело опустился на кровать, которую не успел заправить утром. Надо было делать уроки. Или спуститься вниз и наконец что-то поесть. Или на худой конец стянуть школьную форму и одеться хотя бы в пижаму. Но организм, внезапно растерявший последние силы, требовал немедленного отдыха. Стянув очки, Гарри забрался под одеяло, свернулся в комок и уснул.