***
В просторном зале гостиницы, где проводилось мероприятие, было довольно многолюдно. На подобном событии, где присутствовали выдающиеся представители всех общественных сфер, Юншин не был уже более десяти лет, со времен свадьбы сестры. Несмотря на то, что он уже провел там два часа, младший адвокат по-прежнему был слегка ошеломлен, все еще чувствуя себя смущенно и неловко. С другой стороны, Сехон выглядел привычным к подобным мероприятиям. Наблюдая за ним, разговаривающим со старшими юристами и деятелями в областях финансов, политики и СМИ, Юншин очень четко ощутил, что они с Сехоном живут в двух разных мирах. Когда он следовал за Сехоном и встречал людей, некоторые проявляли интерес к Юншину. Сначала им было любопытно, кого Сехон привел с собой в качестве младшего, а затем, когда он говорил, что это шурин «Soohan Group» и сын профессора До, они открыто выражали свою симпатию. Всякий раз, когда речь заходила о сестре, мышцы на лице Юншина сводило от натянутой улыбки. Физически он все еще был полон энергии, но чем чаще слышал про свою семью, тем больше утомлялся. Когда, наконец, Юншин понял, что больше не может, то потянул Сехона за рукав. Он осторожно схватил его, избегая людских взглядов. – Старший адвокат, можно вас на минутку? – прошептал Юншин. Подняв взгляд от своего шампанского, Сехон обернулся. Он быстро осмотрел лицо Юншина, затем, уловив суть ситуации, спросил: – Устал? – Без шуток, я совершенно опустошен, – отвечая, Юншин попытался казаться веселым. Сехон тщательно осмотрел зал еще раз, затем, решив, что этого, вероятно, достаточно, кивнул: – Я поздоровался с большинством из присутствующих и собрал кое-какую полезную информацию. Мы можем идти. – Все точно в порядке? – Конечно. Если ты очень устал, не лучше ли нам передохнуть наверху, прежде чем отправиться в путь? – его тон был на редкость мил. У Юншина появилось странное чувство, что Сехон стал другим за последнее время, а его отношение ко всему происходящему стало иным. На протяжении всего мероприятия он держал Юншина рядом с собой и позволял ему слушать все разговоры. Когда собеседники проявляли интерес, он лично представлял им Юншина. Когда он впервые услышал, что адвокат Кан хочет, чтобы он сопровождал его на вечеринке, Юншин подумал, что Сехон хочет, чтобы он выполнял мелкие поручения, возникающих по мере необходимости, но оказался неправ. Наоборот, Сехон не сводил глаз с Юншина и все время присматривал за ним. Он, скорее, ощущал заботу. Сехон вел себя так, словно привел его на вечеринку не как коллегу, а как возлюбленного. Так что, когда Юншина спросили, хочет ли он подняться наверх отдохнуть, естественно, его мысли потекли в более привлекательное направление. – Не будет ли выглядеть странно, если мы пойдем в номер вместе? – Юншин внезапно понизил голос до шепота, его щеки вспыхнули румянцем, а голова резко наклонилась. Сехон уставился на его раскрасневшееся лицо и прикусил нижнюю губу. Тогда Юншин осознал, что он, должно быть, опять надумал себе что-то. – Я не прав? – возясь с рукавом Сехона, Юншин немного засмущался. Юноша думал, Сехон будет смеяться над ним из-за высказывания непристойных мыслей, но старший лишь поправил его: – Давай передохнем за чашкой чая в гостиной. Если же ты очень устал, то поднимемся в номер. – Н-нет, со мной все в порядке. Я просто морально истощен, не физически. Кроме того, секретарь Так сказал мне быть с вами до самого конца. Так же он сказал, что вам нужно помочь проанализировать и систематизировать полученную сегодня информацию. Мы можем продолжить наше свидание позже. Сехон увидел искренность в притихшем Юншине и жестом указал на выход. Направляясь к нему, мужчина встречался взглядом со всеми, с кем разговаривал сегодня, давая им понять, что уходит. Юншин подумал, что быть таким общительным, не раздражаться и не злиться по пустякам, – великое искусство, даже, несмотря на то, что Сехон не был похож на человека, которому нравятся светские мероприятия. Юншин тихо следовал за Сехоном. Когда они дошли до лифта, он огляделся вокруг. Они были одни. С облегчением, он прижался к боку Сехона. Странно, но старший адвокат терпел капризы младшего. Он поднял кончик галстука Юншина, и прижался губами к синей ткани. Оба тихонько рассмеялись, вспоминая один случай. В этот момент они услышали приближающихся сзади людей. Юншин выпрямился и посмотрел прямо перед собой. Сехон казался слегка разозленным, чувствуя, что проиграл эту пустяковую игру. Он наклонился и прошептал: – Может, нам просто забронировать номер? – И что вы будете делать после? – спросил Юншин. – То, что ты представлял себе минуту назад. Юншин хотел было возразить, но осекся. Он, в самом деле, представлял кое-что. И мысль об этом не была противна ему. К тому же он прекрасно понимал, какие у его спутника чувства. Но, как бы там ни было, Юншин первым пригласил Сехона на свидание и признался в чувствах, так что он, по крайней мере, хотел услышать от Сехона, что тот чувствует по отношению к нему. Ему было немного неловко объяснять свои чувства, так что он сменил тему: – Вы знаете, что в последние дни вели себя странно? – Что ты имеешь в виду? – в ответ спросил Сехон. – Вы беспокоитесь за меня и опекаете. Вам это совсем не идет. – Ты всегда жалуешься, когда я забочусь о тебе. Принимай все как должное. Тебе повезло, что я так терпелив. – Вот это я и хотел сказать. Будьте честны, вы со мной согласны, не так ли? Сехон легко щелкнул Юншина по лбу, не подтверждая и не опровергая его слова, а затем вошел в лифт, когда двери открылись. Группа людей, стоявшая позади них, должно быть, хотела подняться в гостиную на верхнем этаже, а не спуститься вниз, так что они не стали садиться в лифт. После того как двери закрылись, они остались одни в замкнутом пространстве. Его душа и тело были истощены, и Юншин прижался головой к Сехону. Младший адвокат не мог сказать, что острые и костлявые плечи того были удобными, но он чувствовал себя до странного расслабленным. – Зачем вы взяли меня сегодня с собой? Разве то, что я был все время рядом, не раздражало вас? – спросил Юншин. – Просто так я могу заставить тебя двигаться маленькими шагами, – ответил Сехон. – Когда я успел так вырасти? – Раз это было мероприятие для прессы, я представил тебе в основном видных деятелей с опытом работы в качестве ведущих новостей. Не забывай лица людей, с которыми сегодня познакомился, и отправь им отдельные сообщения, чтобы установить связь. Конечно, ничего не бывает бесплатным, но, может быть, тебе понадобится объединить силы с ними в будущем, основываясь на взаимных нуждах. У «Soohan» столько же врагов, сколько и союзников. Пользоваться этим в собственных интересах – тоже навык. – Столько же врагов, сколько и союзников. Прямо как у вас, адвокат Кан. Как бы благодарен ни был Юншин Сехону за обучение и помощь, он смущался и стеснялся этого. Он чувствовал себя маленьким зверьком, которого кормят с ложечки. Несмотря на это, он попытался ответить настолько беззаботно, насколько это было возможно. Юншин отстранился от Сехона, чтобы взглянуть на него, но тот смотрел прямо перед собой. И все же Юншин был достаточно восприимчив, чтобы понять, что все внимание старшего было приковано к нему. Как правило, враг твоего врага может стать твоим союзником. Юншин чувствовал себя странно, потому что, казалось, Сехон предсказывал, что однажды он объединится с врагами «Soohan». Младший адвокат никогда раньше не упоминал о ситуации, в которой оказалась его сестра. Она сказала ему помалкивать об этом, но это была не единственная причина его молчания. Юншин боялся, что если он расскажет обо всем Сехону, то старший адвокат откажется от их отношений, желая защитить собственные интересы. Он был встревожен тем, что слухи начали распространяться без его ведома. Сколько всего еще произошло, чего он не знал? Было ли это причиной того, что Сехон продолжал настаивать на исковом заявлении, а также упоминал, что он привык, когда другие его используют, и провел черту между собой и Юншином? Однако он не мог допрашивать мужчину, не имея вещественных доказательств. – Адвокат Кан. – Пойдем. По иронии судьбы двери лифта открылись как раз в тот момент, когда Юншин собирался задать вопрос Сехону. Они прибыли к подземной парковке. Водитель от фирмы заметил их, вышел из машины и открыл двери на заднее сидение. Сехон сел первым, а Юншин последовал за ним. Младший много чего хотел узнать, но Сехон сфокусировался на работе, так что тот не мог заставить себя прервать его. Они обменялись лишь несколькими словами на обратном пути. На их плечи опустилась непривычная тишина.***
Сехон вышел наружу, чтобы отправиться на ночную прогулку. Он шел так долго, что почти забыл о холодной погоде. На нем были только черные брюки, обтягивающие его длинные ноги, толстый вязаный свитер, и пальто, окутывающее плечи. Мужчина продолжал идти, не обращая внимания на температуру. Примерно через час он снова оказался возле жилого комплекса. Вздохнув, он остановился и взглянул вверх. Яркая луна, казалось, была приклеена к черному небу. Адвокат Кан взглянул на дом прямо перед собой, затем оглядел второй корпус жилищно-коммерческого комплекса, стоявший рядом, и решил первым делом зайти в магазин. Он выбрал несколько презервативов, лубрикант и бутылку газированной воды, положив все на прилавок. – И пачку сигарет, – он указал на марку, которую курил время от времени, затем протянул карточку сотруднику. Внезапно что-то вспомнив Сехон, пробежавшись взглядом по полке с закусками, и нашел леденцы со вкусом лимона: однажды Юншин засунул похожий ему в рот. Заплатив и за пакет конфет, он вышел из магазина. Сехон и не осознавал, насколько было холодно до тех пор, пока порыв морозного зимнего ветра коварно не напал на его голову. Дело было не в том, что температура внезапно упала. Сехон знал, что эта перемена в восприятии произошла из-за того, что пунктом его назначения было настолько теплое место, насколько только можно было вообразить, – он просто предвкушал тепло. Усмехнувшись, Сехон направился к этому месту. Он вошел в здание, в котором не жил, и встал перед дверью квартиры, в которой однажды побывал. После нажатия на дверной звонок, он услышал шорохи внутри квартиры: видимо, ее владелец по камере проверял, кто пришел. Дверь распахнулась. – Старший адвокат Кан? Что привело вас сюда в такое время? – спросил Юншин, выглядя приятно удивленным. – Я здесь, чтобы увидеть тебя. Найдется минутка? – У меня есть время, но... вам бы следовало связаться со мной заранее, я бы прибрался. В моей квартире сейчас беспорядок. Юншин, должно быть, уже умылся перед сном: на нем была надета пижама пастельного цвета. Челка, вероятно, беспокоила его, и сейчас она была заколота желтой заколкой. Взгляд Сехона медленно скользнул по лбу молодого человека до заколотой пряди мягких волос. Следуя за взглядом старшего, Юншин запоздало понял, на что тот смотрит, и неловко заметил: – Ох, это... племянники недавно дали мне ее. Поскольку волосы постоянно лезли в глаза. Когда Юншин уже собирался снять заколку, Сехон остановил его, перехватив запястье. Затем провел пальцем по мягкой щеке молодого человека и поцеловал ее. Он прошептал на ухо, звуча немного взволнованно: – Это мило, оставь. – Что? – удивленно переспросил Юншин. – Я сказал, что это мило, – тверже ответил Сехон, обхватывая с обеих сторон его лицо и осыпая множеством поцелуев. – Нгх, ах… Старший адвокат? Сехон появился посреди ночи без предупреждения и начал изливать свою привязанность. Это было настолько непохоже на него, что Юншин был застигнут врасплох. Он кашлянул и нахмурился. В тот момент, когда юноша опустил глаза на руки Сехона, он опознал знакомую марку газировки в темном пакете из круглосуточного магазина. Заметив ее, он с уверенностью спросил: – Вы пили перед тем, как прийти сюда? – Я возвращался с прогулки, на улице было очень холодно, – ответил Сехон. – Нет, серьезно, что с вами сегодня? В последнее время вы ведете себя странно. В больнице сказали, что у вас какая-то неизлечимая болезнь? Доктор призвал вас покаяться во всех совершенных в жизни прегрешениях и провести остаток жизни в покое? – Ты забегаешь вперед. Когда же ты перестанешь валять дурака, ты что, ребенок? Сехон глухо рассмеялся, но обиженным он не выглядел. С одной стороны, он выглядел так, будто смирился с чем-то, но с другой, будто пришел к окончательному решению. Иронично, но Юншин почувствовал эти противоречивые эмоции, исходящие от, стоявшего в прихожей, Сехона. – Поскольку новый год уже наступил, то теперь я «пятилетний опыт». Уже не ребенок. Пожалуйста, примите эти изменения. – Добавить год в начале года – это довольно странный способ подсчета. Ты собираешься сказать, что теперь мы встречаемся уже два года? Юншин на мгновение потерял дар речи и просто смотрел на собеседника. Сехон слегка склонился вперед, а достигнув уровня глаз юноши, спросил томным голосом: – Итак, ты не собираешься впускать меня, потому что дома бардак? – Ой, – воскликнул Юншин и наконец отошел в сторону, чтобы позволить Сехону войти. Старший адвокат не отказался и направился вглубь его квартиры. Он двигался так, словно это было его личное пространство, и он, казалось, привык так поступать. Хозяин дома, закрывший дверь и проследовавший за ним, выглядел более взволнованным, чем гость. – Вы носите такую тонкую одежду в мороз – неудивительно, что вы замерзли. Может, сделать вам чашку чая? Есть зеленый, черный и цитрусовый. У меня есть много видов чая, – предложил Юншин. – Да, любой подойдет. – Тогда я заварю зеленый. Где-то есть чайные листья, которые отдала сестра. – Не зеленый. О, и не черный. – Это не «любой». Тогда цитрусовый. – Тоже нет. Я не люблю чай с сильными ароматами. Юншин остановился как вкопанный и недоверчиво оглянулся на гостя: – Тогда что мне дать вам? Воды? – Кофе. Если его нет, все в порядке. – Конечно, есть. Почему вы не сказали об этом с самого начала? Такой странный, – проворчал Юншин, направляясь на кухню. Сехон ухмыльнулся и прошел в гостиную. Он бросил пакет на журнальный столик и снял пальто. Затем взглянул на стопку документов, книг и блокнотов. На распечатках были судебные прецеденты по разводам. Тут, должно быть, были распечатаны сотни дел. В ожидании Юншина он бегло просматривал документы. Повсюду попадались наклейки со стикерами, судя по всему, Юншин, казалось, пытался найти способ помочь сестре, несмотря на то, что она не просила его напрямую. Младший адвокат почти не отдыхал на выходных и вкладывал всю энергию в работу, поэтому не могло быть и речи о том, что он прочел все это за ночь. Юншин, должно быть, читал судебные дела в любую свободную минуту. Сехон сел, скрестив ноги, напевая себе под нос во время чтения заметок, которые сделал Юншин. Судебные дела имели первостепенное значение в процессах о разводах, куда сильнее, чем в любых других исках. Младший адвокат сфокусировался на правильной отправной точке. В это время появился Юншин с чашкой кофе для Сехона. Младший увидел, что взгляд Сехона устремлен на оставленные им бумаги. Он на секунду замер в недоумении до того, как поставить чашку на стол. Подняв взгляд, Сехон спросил: – Кто-то разводится? Юншин раздумывал, не зная, сказать ли Сехону правду или промолчать, и, выбрав последнее, отвел взгляд: – Ну, вы же знаете, что я помогаю с работой, которой занимается объединенная ассоциация? Провожу бесплатные консультации и порой получаю внеурочные запросы. Сехон ничего не сказала, и Юншин, сам того не замечая, продолжил оправдываться: – Так что это просто волонтерство... Страниц много, но не слишком. И я все равно читаю их лишь время от времени. Это не помешает моей работе. – Говоришь, это лишь дополнение к бесплатным консультациям. Просто для ряда разводов? Даже будь это из-за твоего собственного развода, не думаю, что была бы необходимость читать столько судебных дел.. Сколько же их здесь? – Я просто подумал, что было бы неплохо помочь людям выйти из затруднительной ситуации и довести дело до конца, раз уж я его начал. Я все равно не собираюсь представлять их в суде. Законы не всегда понятны для обычных людей, так что я подумал, что мог бы продолжить помогать им бесплатными консультациями, если возможно. Он был многословен, но звучал не слишком уверенно. В конце концов поток вранья истек, и он остановился. Сехон, странно повеселев, ответил, забавляясь: – Позволь дать тебе совет. Обычно ложь разрастается сама по себе. Когда сочиняешь историю, скажи лишь суть и замолчи. В противном случае начнешь болтать, вот как сейчас. Юншин вздрогнул и тупо уставился на старшего мужчину. Сехон добавил: – Если ты понял, то подойди сюда. – ... – Я не стану больше на тебя давить, так что иди сюда, – Сехон поманил его рукой, и Юншин сдался, делая шаг к нему. Скрещенные ноги и расслабленная поза Сехона излучали надменность. Он вел себя так, словно был у себя дома. Единственная проблема, которую Юншин в этом видел – это казалось ему слишком естественным. Младший чувствовал себя смущенным из-за того, что самые его потаенные мысли были раскрыты Сехоном, который оставался невозмутимым. Юншин хотел восстать против него, так что остановился и спросил: – Зачем? – Зачем? Партнер говорит это тебе, а ты задаешь вопросы? Ты знаешь, кто платит тебе шестизначную зарплату и начисляет ее на твой банковский счет? Я кормил тебя, вкалывая, как собака, но вижу, что воспитал того, кто даже не знает, что такое благодарность – огрызнулся в ответ Сехон. – Вы здесь как юрист фирмы? – спросил Юншин. – Я здесь как твой парень. Я хотел тебя увидеть. Ты подойдешь или нет? Юншин не мог сказать, что делал это много раз, но до этих пор он всегда был тем, кто играл роль «парня». И как оказалось, ему не было противно это романтическое ощущение от того слова, которое они использовали. Слегка присмиревший, но в то же время и довольный, Юншин мягко улыбнулся и плюхнулся на диван рядом с Сехоном. Он обнял его за плечи, от которых все еще веяло уличным холодом, и уткнулся лицом в грудь, скрывая выражение лица. – Ваша одежда холодная, – пробормотал Юншин. – Тогда потрись об меня, чтобы стало теплее. Юншин глубоко вздохнул и послушно потерся лбом и щеками о свитер Сехона. В этот момент тот поднял стройное тело молодого человека и усадил его на свои бедра, посмотрев прямо на него. Вскоре их головы слегка наклонились, чтобы они могли подстроиться друг под друга, но после короткого поцелуя они отстранились. Юншин в смущении отвел взгляд, оказавшись лицом к лицу с этим великолепным мужчиной, однако тот, положил одну руку ему на затылок, чтобы удержать голову на месте. – Ты когда-нибудь получал чек на предъявителя? – Чего это вы ни с того ни с сего? Собираетесь дать его мне? А потом будут разговоры о возмещении, не так ли? Я не возьму. – Не пожалей об этом после и честно ответь на мой вопрос. Кто тебе больше нравится: я или твоя сестра? Юншин был ошеломлен таким детским вопросом и кратко ответил: – Вы в совершенно разных категориях. Я не сижу вот так на коленях сестры. Почему вы продолжаете задавать мне такие нелогичные вопросы? – Не так давно я познакомился с твоей сестрой. Она попросила меня присмотреть за тобой какое-то время, поскольку ее отношения с мужем не так уж и хороши. Сердце Юншина ушло в пятки, а сам он стал, как натянутая струна. Румянец на его щеках, выступивший от прикосновений Сехона, быстро сошел на нет. Туманные формулировки, которыми выражался на днях в отеле старший адвокат, и эта история сложились в единое целое, словно кусочки головоломки, приводя его к единственному выводу. Он не был уверен, что именно, но что-то явно изменилось в положении его сестры. К тому же, казалось, Кан Сехон лучше него представлял себе общую картину. – Сестра сама сказала вам? Что она... Что еще она сказала? – с тревогой в голосе спросил Юншин. – Она должна была сказать что-то еще? – Не знаю. Я вообще мало о чем знаю. А вы? Сестра ничего мне не говорит. Она, должно быть, думает, что я все еще ребенок. Не знаю, что Игён сказала вам, но вы не должны чувствовать себя обязанным делать что-то для меня, так что будьте спокойны. Я могу сам справиться со своими проблемами. – ... – М-мы же не расстанемся, правда? – глаза младшего, блестевшие от любви и смущения, потемнели, словно их подкрасили мутной водой. Юншин был уверен, что Сехон достаточно осведомлен о ситуации, и его тревожные мысли просочились наружу. Мужчина невозмутимо смотрел на нервничающего Юншина. Его лицо было бесстрастным, но Сехон выглядел серьезным и искренним. По крайней мере, старший со всем вниманием смотрел прямо на Юншина. – Конечно, нет, – ответил Сехон. Юншин почувствовал облегчение, а старший адвокат добавил: – Мое первое впечатление о тебе со дня, когда ты пришел в фирму, все еще в силе. – Первое впечатление? – Ты наивный дурак. Нужно было открыться и рассказать обо всем с самого начала. Слово твоей сестры – закон? Юристы в принципе не могут разглашать информацию, полученную во время консультаций. Я бы ни за что не рассказал твоей сестре, если бы ты что-то доверил мне. Ты что, идиот? – Как я мог доверять кому-то вроде вас? Откуда я мог знать, что вы не заключите сделку с моим зятем? И что бы я делал, если бы вы бросили меня, потому что все это стало для вас помехой? Теперь Юншин зависел от Сехона куда больше и доверял ему гораздо сильнее, чем несколько месяцев назад. Юншин считал, что, несмотря на высокий профессионализм Сехона, полагаться на него не стоит. Старший адвокат, должно быть, знал об этом, и неодобрительно нахмурился. Он ущипнул Юншина за щеки, растянув их: – Кто бы говорил. Кто проник в мой офис глубокой ночью, как бродячий кот? Юншин удивленно подпрыгнул. Неудивительно. Ведь он думал, что Сехон время от времени говорит загадочные вещи, но, похоже, тот знал обо всем с самого начала. – Это недоразумение. Я пришел не из-за проблем сестры. Это было из-за файлов, которые вы мне дали. Мне было интересно, как вы их заполучили. – Ты уверен, что я неправильно понял? – с вызовом в голосе проговорил Сехон. – За кого вы меня принимаете? – недоверчиво спросил Юншин. – За мелкого воришку. В Юншине вспыхнуло желание защититься. Он хотел было взмахнуть руками в отрицании, но осознал, что был не совсем невиновен в этом вопросе, так что медленно кивнул в знак понимания. – Я ничего не получил из этого инцидента, так что я бы не сказал, что являюсь мелким воришкой... Как насчет назвать это покушением на кражу? – предложил Юншин. – Хочешь сказать, твоя совесть чиста от того, что ты ничего не взял? – возразил Сехон. Есть хорошее высказывание: слабый сомневается до принятия решения, а сильный – после. В момент, когда их взгляды встретились, Юншин понял, что Сехон уже решил принять его прошлый поступок. И от этого противоречивые чувства юноши только усилились. – Ну, уж нет. Я собирался извиниться за это. Просто упустил подходящий момент, поэтому не был уверен, стоит ли вообще упоминать об этом. У вас высокие стандарты, из-за этого я волновался, что вы бросите меня, а мы ведь только-только сблизились, оттого я не мог поднять эту тему, – сказал Юншин. – Прекрасно. Сейчас самое время для глубокого покаяния. – Мне жаль. Большая ладонь Сехон погладила Юншина по пижаме, словно хваля его за хорошо выполненную работу. Поглаживая спину и талию юноши, старший обнял его и притянул ближе к себе. Их тела плотно прижались друг к другу. Прильнув к Сехону, Юншин попытался привести свои мысли в порядок. Все его мечты воплотились в реальность. Он чувствовал, как запутанные нити событий распутываются одна за другой. Казалось, что Сехон знал и просто наблюдал за ним уже очень давно. Юншин думал, что мог бы даже извиниться перед Сехоном за любые другие прегрешения, пока тот был таким. – Должно быть, вы думали, что я просто пытаюсь воспользоваться вами. Поэтому попросили заполнить исковое заявление? – сказал Юншин. – Я был неправ? – спросил Сехон. – У меня ненадолго возникала такая мысль перед тем, как влюбиться в вас. Я желал, чтобы вы помогли мне... Насколько я знаю, в стране больше нет другого такого адвоката, как вы. Вы сильны в судебных процессах и можете влиять на прессу. Но после, я уже не думал об этом. Однако я не знаю, что именно рассказала вам сестра... – Мне жаль, но я отклонил ее предложение. Юншин резко вздрогнул, отчего пижама зашуршала, соприкасаясь с одеждой Сехона. – Я доставляю вам слишком много беспокойства, чтобы вы со мной остались? – осторожно спросил молодой человек. – Ты должен просить о таком лично. Я же не с твоей сестрой встречаюсь. Юншин нерешительно скривил губы, после чего уверенным голосом сказал, притянув старшего ближе: – Оставайтесь рядом со мной. Я же постараюсь пережить это. Сехон не ответил и просто молчал. Он все еще не привык нести ответственность за другого человека. Всю свою жизнь он был один. Самостоятельно решать свои проблемы и подчищать за собой – он привык именно к этому. Защита других и забота о них в корне противоречили его естеству и привычкам. К тому же, честно говоря, ему не все нравилось в Юншине. Порой, смотря на того, Сехон ощущал, как его лихорадит. Временами он чувствовал неловкость из-за того, что юноша был до невозможного упрям. Сехон был возмущен его наивному упорству держать проблему сестры втайне от него, хотя ее можно было бы решить раньше, если бы он рассказал. Более того, его до головной боли раздражала искренность Юншина в следовании инструкциям, подходящим больше для антагониста, когда Сехон наставлял его. Однако старшему адвокату стало совершенно ясно, что у него хватит выдержки вынести все это, у него, определенно, хватит сил мириться с этими недостатками младшего. Он покорно признал, что симпатия к Юншину происходит из-за влечения к нему. Мягко отстранив Юншина от себя, Сехон встретился с ним взглядом. – Что ж... Сейчас я дам тебе пустой чек. Тебе нужно вписать сумму. Конечно же, это не просто так, – сказал Сехон. – Что мне нужно для вас сделать? – Признание, которое ты мог бы сделать как любовник. Думаю, это будет справедливой ценой. В голову пришла одна фраза, но Юншин замер в смятении. – Я никому не говорил этого раньше. – Тогда можешь отказаться от чека. Я от этого ничего не теряю. – П-подождите. Я л... – начал было Юншин, но спохватился на половине пути. Неизмеримо глубокие темные глаза были устремлены на него, и он не смог заставить себя продолжить. Его лицо налилось краской, и он тихо пробормотал: – Я скажу это, когда захочу, но прямо сейчас я не уверен. – Почему ты такой непреклонный, несмотря на то, что тебя загнали в тупик? – спросил Сехон. – Мы знакомы всего полгода. Как это может быть любовь? Старший адвокат, вы меня любите? – Это лишь вопрос времени. Ты все равно это сделаешь. Скажи это заранее. – Зачем? – Я хочу услышать это от тебя сейчас. Мне нужна хотя бы такая гарантия, чтобы окунуться в это с головой. Думаешь, я какой-то общественный активист? Это не было простым вопросом гордости. Юншин был тем, кто первым пригласил Сехона на свидание, первым, кто сказал, о своих чувствах. И если бы он первым сказал это старшему адвокату, то у него возникло бы ощущение, что он влюблен в одностороннем порядке. – Я вам тоже нравлюсь, – сказал Юншин. – Разве так сложно оставаться рядом с тем, кто вам нравится? Если сделка будет несоразмерной, антимонопольная служба Кореи этого не одобрит. Он понял, что, должно быть, что-то упустил. Сехон, который наблюдал за ним прищуренными глазами, решил дать дополнительный намек, накрыв красные губы младшего своими. Сехон сначала прикусил нижнюю губу юноши, затем верхнюю, и нежно выдохнул в приоткрытый рот молодого человека. Юншин вздрогнул и крепче схватился за свитер старшего адвоката. Набирая темп, Сехон завел руки под его пижаму и погладил по спине. – До Юншин. Ты меня вообще слушал? Ты можешь написать на этом незаполненном чеке все что угодно. Ты не осознаешь его ценность. Чего же ты медлишь? Сехон говорил очень уклончиво и загадочно. Не может быть, чтобы он сказал что-то без причины. Всегда все важные вещи, что он говорил, имели более глубокое значение. Пока Юншин перебирал в уме различные теории, в его голове промелькнула одна идея. Он, не скрывая смущения, посмотрел в ответ, и Сехон ответил на этот взгляд. Юноша колебался, цепляясь за свитер старшего, словно это могло унять его дрожь. Будто разворачивая сокровище, которое скрывал, он осторожно сказал: – Это будет непросто. У вас уже итак есть много всего. Вы ничего от этого не выиграете... Все, о чем я прошу: чтобы вы оставались со мной. Не думаю, что вынесу смотреть на то, как вы сожалеете о своих действиях. Сехон плотно прижался губами ко лбу Юншина, словно завершая сделку, а после потерся своим носом об его. Они были так близко, что не могли видеть ничего, кроме друг друга. Его голос, напоминавший морские глубины, звучал так искренне, как никогда прежде. – Я заполучу тебя. – ... – Это все, что мне нужно. Юншин надеялся, что однажды услышит это из уст Сехона. Однако это было весьма неожиданно, от чего он мог только глупо хлопать глазами. Времени на то, чтобы прийти в себя от возникшего внутри жара, у него уже не оставалось. Желание, пробуждающееся в его самых глубинных уголках тела, не давало ему покоя. Пусть он был честен, но ему было знакомо чувство стыда. Юншин никогда не думал, что скажет подобное, но все же произнес: – Я хочу заняться с вами сексом, адвокат Кан. С суровым и напряженным взглядом, Сехон потянулся куда-то за спину Юншина. Из шуршащего пакета он достал коробку презервативов и смазку, а после снова засунул руки под пижаму младшего и усадил его себе на бедра. – Ты должен делать то, что хочешь, – произнес Сехон и они, заключая друг друга в жаркие объятия, жадно поцеловались.