* * *
Конференц-зал VVIP на самом верхнем этаже здания фирмы был оформлен более великолепно и элегантно, чем все остальные помещения. Намерение предотвратить утечку информации угадывалось в этом изолированном помещении без окон. Здесь обычно проводились встречи с крупными клиентами, конечная сумма претензии которых достигала миллиардов вон, и именно здесь бок о бок сидели Кан Сехон и Сон Михи. Хоть они и называли это беседой, но это была своего рода сделка. Михи выглядела очень гибким и дружелюбным человеком, но она никогда не действовала во вред себе. И это вовсе не означало, что она была плохим человеком. Михи – та коллега, за которую Сехон был благодарен компании. Однако она тщательно подходила к анализу выгод и потерь, поэтому адвокат Кан никогда не думал, что она хоть раз была полностью на его стороне. – Вот. Ты такой же эксперт, поэтому вместо того, чтобы объяснять все на словах, будет лучше, если ты прочтешь. Сехон развернул свой планшетный компьютер к Михи. Та внимательно прочитала страницы, прокрутив документ до конца. Когда она это сделала, адвокат Кан почувствовал, как завибрировал его телефон. Это был Юншин. «Я иду в больницу по делу pro bono. Я слышал, что с ребенком все в порядке, так что думаю завершить урегулирование. Я сделаю так, чтобы не навредить ни вам, ни адвокату Сон. До Юншин». В ответ Сехон написал короткое: «Хорошо», – и, отложив телефон в сторону, увидел, что Михи наблюдает за ним с восторгом в глазах. – Почему ты так на меня смотришь? – насторожившись, спросил Сехон. – Скажи, откуда адвокат До узнал, что президент Чо завел роман со своим однополым другом? Я пыталась везде разузнать, но, похоже, никто не в курсе. Как же так? – Из уст жены второго сына «Soohan Group». А еще у меня в руках была кое-какая информация. Михи, сделав глоток кофе, снова взглянула на экран и добавила: – Получается, это из проверенного источника. Руководительница До слов на ветер не бросает. Уж я-то знаю это. Ух, ты, выходит это работа адвоката До? Слышала, ты заставил других коллег прочитать его саммари. Каждый раз, когда я читаю его отчеты по работе, то думаю, что это произведение искусства. В прошлый раз мне довелось встретиться с его одногруппником. Он рассказал, что даже когда они учились, все студенты брали у него конспекты. – Передавать свои конспекты в международном университете, как общественную собственность... Значит дурак, который делился своим же оружием с другими, работает под моим началом. – Несмотря на то, что он позволял видеть это другим, До Юншин все равно был первым на курсе. Разве это не прекрасно? – Несмотря на внушительный послужной список, я до сих пор не понимаю, почему он решил стать адвокатом по правам человека. – Просто он такой человек, вот почему он тебе нравится. Он тот, кто сделает то, что ты никогда не сделаешь. Что ж, полагаю, противоположности притягиваются. Чем больше я на него смотрю, тем сильнее он мне нравится. Сехон не стал отрицать этого. Он поднес кофейную кружку к губам. Коричневая жидкость оказалась более горькой, чем обычно. Неприятный вкус остался во рту, заставляя его поморщиться. Его плохое настроение не осталось незамеченным Михи. – Что тебя беспокоит? – спросила она. – Мне некомфортно с ним работать, – ответил Сехон. – Но последнее время все было хорошо, так почему опять? – Мне кажется, я делаю что-то ужасно неправильное, и я ненавижу это чувство. – Прости, адвокат Кан, я просто не могу поверить в то, что услышала. Не мог бы ты повторить? – Михи резко спросила, потому что не могла поверить в признание вины Сехоном. С другой стороны, мужчина лишь произнес вслух то, о чем долго думал. С некоторых пор Сехона беспокоило, что Юншин становится более похожим на него. Хотя с отцом Юншина, профессором До, у него так и не сложились глубокие доверительные отношения, его не покидало чувство, что он поступает с профессором неправильно. Сехон знал, что Юншин не хочет учиться и подражать его методам. Младший адвокат просто хотел влиться в эту фирму и изо всех сил пытался выжить в ней. «Догук» всегда была полем боя, и Юншину приходилось выживать, не имея достойного оружия, поэтому было вполне естественно, что он следовал командам своего начальника – Кан Сехона. Но мужчина знал, что если До Юншин будет неоднократно сталкивался с подобными ситуациями, то в конце концов, это станет частью его искренних намерений. В книге "Большие надежды", которую Юншин, похоже, довольно хорошо изучил, была такая строчка: «Нет на свете обмана хуже, чем самообман». Заблуждаясь, что он адаптировался, и ложное представление о том, что он стал более опытным – Юншин наверняка обманывал себя этим. Думая так, ему было бы намного лучше. Тогда бы чувство вины не давило на него свинцовой плитой. Сехон знал, что его подчиненный всегда был искренен во всем, что делал, поэтому мужчина легко мог представить, насколько выгоревшим через несколько лет станет молодой человек. Сехон шел этим путем до того, как Юншин последовал за ним, и временами он ощущал себя невероятно изолированным. Старший адвокат волновался о том, что и Юншина постигнет та же участь. Он знал, что волноваться было бесполезно, но не мог остановиться. – Ты вообще ничего не чувствуешь, адвокат Сон? Тебе же очень нравился профессор До, – сказал Сехон, переводя разговор в сторону Михи. – Ладно, это так, но на тебя это совершенно не похоже. – Что именно? – В этот раз твоя эмоциональная реакция на другого человека вполне нормальна. Хотя я могла бы трактовать ее по-разному в зависимости от того, на кого она направлена: на профессора или адвоката До. – Инцидент на том ужине был твоим недопониманием. Ты все еще не веришь мне. Я бы не чувствовал сейчас себя обиженным, сделав я хоть что-то тогда. – Допустим, ты ничего не сделал в прошлый раз. Но я не знаю, сделал ли ты что-то позже. Сехон недоуменно покачал головой. – Не испытывай меня. Мы этого не делали, – возразил он. Михи повысила голос: – Эй, Кан Сехон. Что значит «мы не делали этого»? Кого ты думаешь обмануть? Ты вообще осознаешь, как долго я тебя знаю? У тебя есть к нему интерес, любопытство и непристойные чувства. Я уверена, что ты уже тысячу раз раздевал и пожирал его в своих мыслях. – Если тыкать пальцем в небо – твое хобби, то тебе нужно быть экстрасенсом, а не адвокатом. – «Пальцем в небо?» Мой вывод подкреплен доказательствами. Неужели ты думаешь, что я не знаю, насколько ты снисходителен к нему? Ты – змея в костюме. Под твоим началом работают только те адвокаты, которым удалось выжить, избежав ядовитого укуса. Почему До Юншин исключение? Почему только он может пробудить твою давно похороненную совесть? Что в нем такого особенного? Просвети меня. Сехон не ответил, и Михи, наращивая скорость, твердо и убедительно сказала: – Я – менеджер по подбору персона, а также юрист в фирме. Младшие адвокаты уже более полугода мечтают об уходе До Юншина. Все ваши дела имеют почасовую оплату, так что он получает деньги, даже просто присутствуя на каждой встрече, и пока он пользуется твоим расположением, ему гарантирован успех. На их месте я бы была вне себя от зависти. – Я таскаю его с собой повсюду только потому, что он довольно полезен. Ты должна знать, ведь уже видела его в работе и раньше. – Ты хотел сказать, это одна из нескольких причин. Ты определенно очень мягок к адвокату До. Здесь что-то другое. Поразмыслив над ответом, Сехон спокойно, но несколько сокрушенно ответил: – Я получил цветок. Эта была слишком дорогая взятка. – Цветок? Что за ерунду ты говоришь? Он обещал тебе редкие драгоценные камни? Не думаю, что адвокат До на такое способен. То, что подарил ему Юншин, было поистине бесценно. Это был подарок, не сравнимый по ценности ни с драгоценными камнями, ни с чем-либо подобным. Благодаря этому Сехон почувствовал прилив эмоций, грозящих унести его, повинуясь одному только взмаху руки Юншина. Все, что сказала Михи, было верно. С самого начала Сехон воспринимал Юншина иначе. Эта фирма была как джунгли: одни умирали, в то время как другие выживали. Сехон понимал, что Михи не могла не знать о развитии их с Юншином отношений, ведь она всегда была в курсе всего происходящего. Вероятно, по этой причине она и подняла эту тему. – Как бы там ни было, хватит об этом. Если ты поняла ситуацию, то можешь организовать встречу между мной и президентом Чо из «Youngjin Construction»? Я приму это как «да» и откланяюсь, – заключил Сехон. Чтобы еще сильнее продемонстрировать свое намерение покончить с этой темой, Сехон встал. Он уже собирался забрать свой планшет, когда Михи надавила ладонью на экран, не давая ему уйти. – Подожди. Давай поужинаем где-нибудь вместе. Я собираюсь встретиться с руководительницей До Игён. Я уже уточнила твое расписание на эту неделю у секретаря Така и нашла удобное для всех время, так что не отказывайся, – сказала Михи. – Почему так внезапно? – Я не говорила? Дело о покупке произведений искусств, которое ты отклонил в прошлый раз, я решила взять сама. Поскольку ты отказался, я подумала, что отдать его кому-то из твоих подчиненных, означало бы поставить его в неловкое положение. В этой ситуации моя кандидатура была лучшим решением. – Тебе, в самом деле, оно нужно? Хватит, старший адвокат Сон. Это не подачка. Сложность задачи обязательно отразится на цене, которую придется заплатить позже. Разве у тебя совсем нет опыта? Она определенно собирается попросить что-то большее в будущем. – Я знаю, но как могу отказаться от этого жеста доброй воли? Другая сторона хочет встретиться с тобой, даже, несмотря на то, что ты отказал ей в работе. Она хочет угостить тебя вкусной едой, так что пойдем. Тысяча мыслей промелькнула в голове Сехона. И самой яркой, глубоко засевшей в его памяти, была так, где Юншин сидел и плакал посреди улицы. Затем он вспомнил, как его партнер искал океан, который смог бы спасти его, и информацию из расследования Сехона о браке Игён – все это всплыло в глубинах его памяти и тот час вырвалось на поверхность его сознания. Судя по тому, что Михи восприняла доброжелательность руководительницы До без глубоких раздумий, она, похоже, не знала об обстоятельствах Игён. Как бы там ни было, Сехон не мог заставить себя отказаться, думая, что этот ужин может стать поворотным моментом для Юншина. Вздохнув, он нехотя кивнул.***
Михи встала из-за стола, чтобы ответить на важный рабочий звонок. Сехон и Игён остались одни в тихой отдельной комнате. Игён взглянула на Сехона, затем вежливо наполнила его кружку. Мужчина просто посмотрел на элегантную чашку, но не притронулся к ней. Словно зная, что он так отреагирует, она горько усмехнулась и спросила: – Выпить чашку чая – слишком много? Сехон ответил довольно холодно: – С самим чаем все в порядке, но я не знаю, думаю ли так же о том, что вы собираетесь мне сказать. Не отрицая этого, Игён спокойно произнесла: – Я слышала, что у вас были трудности из-за того, что встреча была запланирована в последнюю минуту. Спасибо, что пришли сегодня. – Зависит от того, кто клиент, ведь есть те, которых мне просто необходимо увидеть, даже если для этого придется пожертвовать своим временем. – Судя по слухам, вы умеете себя продать. – Я лишь желаю предоставить клиентам наилучшее впечатление от покупки, – сказал он, после чего Игён снова замолчала. Сехон мог ощутить, что она слегка расстроилась, так что сказал, поддразнивая: – Вот чему я учу До Юншина – юрист работает в сфере услуг. Вы еще не пожалели, что отправили его ко мне? – Говорить об этом еще слишком рано. И разу уж вы о нем заговорили, как он поживает? Он умный мальчик, но я была слишком добра с ним, так что иногда его взгляды на мир немного наивны. Но благодаря этому он прислушивается ко мне, так что я смогла убедить его перейти в «Догук»... Честно говоря, я очень волнуюсь, все ли у него в порядке в плане адаптации. – Он хорошо приспосабливается и делает свою работу. Гораздо лучше, чем я ожидал. – Благодарю за то, что видите его в таком положительном ключе. Сехон не собирался смотреть на него в хорошем свете. Основополагающие ценности Юншина, могли отличаться от ценностей крупной юридической фирмы, но Сехон не мог отрицать, что он был хорошим юристом, готовым работать по достойным причинам. В отличие от судей и прокуроров, которые получали свое ежемесячное жалование согласно их стажу, для адвоката почасовая ставка была всем. В каком-то смысле они были похожи на спортсменов, которых оценивали на основе их годовой стоимости. Люди с моральными ценностями и опытом Юншина были большой редкостью на рынке труда. Но по иронии, мир жил спокойно только тогда, когда существовали такие люди, как Юншин. Даже Сехон, жизнь которого проходила в абсолютно противоположном ключе, понимал это. Не могло быть так, что До Игён этого не знала. – Если бы я был его старшим братом, то не послал бы к себе. Это словно испачкать чистый холст грязной водой. Вы совершили грубую ошибку, – холодно сказал Сехон. Между ними воцарилось неописуемо враждебное молчание. Сехон решительно и непреклонно критиковал Игён. Та, должно быть, это почувствовала, потому что маска ее спокойствия рухнула и на лицо набежала тень. Эти двое безмолвно уставились друг на друга. Но раз уж они все равно встретились, Сехон решил, что может прояснить эту ситуацию раз и навсегда. – А теперь позвольте спросить: чего именно вы хотите от меня? Беспокойно движущиеся темные глаза Игён смотрели на Сехона, когда она медленно протянула руку. Тревога ее глаз, должно быть, передалось и пальцам, дрожавшим, пока она брала чашку и делала глоток теплого напитка. Игён молчала еще несколько секунд, собираясь с силами, затем сказала: – Я думаю о том, чтобы пожертвовать все свои активы вашей фирме после собственной смерти. Будучи членом «Soohan» в течение десяти лет, я собираюсь направить как можно больше дел в «Догук», используя собственную сеть осведомителей, построенную в течение этих лет. Уверена, это будет очень полезно для фирмы. – Просто доберитесь до сути. Не выражайте свою точку зрения расплывчато. Я ненавижу ходить вокруг да около. Игён, видимо, решила, что Сехон может в любой момент покинуть комнату, потому что ее нерешительность исчезла, сменившись тревогой. – Пожалуйста, продолжайте нести ответственность за Юншина и давайте ему работу. – Почему это я должен отвечать за него? Я его родитель? – Я лишь прошу спасти его. Сехон усмехнулся: – До Юншин умирает? Я не убивал его, так с чего бы ему умирать? Я единственный, кто может его убить. В ваших словах нет смысла. – Я... пыталась, не привлекая излишнего внимания, подготовить различные варианты. В самом деле, пыталась. Сехон закрыл глаза и глубоко вздохнул, затем снова открыл их. Она сказала всего несколько тревожных фраз, но этого было достаточно. Поскольку он уже знал о ее положении, то мог домыслить и остальное. – Поскольку у нас не так много времени, скажу прямо. Вы готовите иск о разводе. Директор Ю узнал об этом? – спросил Сехон. Чайная чашка из руки Игён выскользнула, звякнув при ударе. Она была очень потрясена тем, что Сехон увидел, в какой она ситуации. Чашка загремела по блюдцу, прежде чем остановиться. Приняв ее испуг за подтверждение, он слегка нахмурился. Такая реакция была вполне объяснима. Неважно, насколько велика была его информационная сеть, как человек, он мог узнать лишь немногое. Он не мог сравниться с такой крупной корпорацией как «Soohan Group». Тем не менее, если Сехон смог так легко раскрыть это, то и ее муж, имея некоторые источники информации, мог разузнать это так же легко, буквально одним взмахом своей руки. – Юншин рассказал вам? Я просила его держать это в секрете. Он не из тех, кто мог бы пойти против моих слов. Что-то здесь не так. Мой муж надавил на фирму или?.. – Он не сказал ни слова. Он по-прежнему ваш послушный младший брат. Я узнал это лично. Вы никогда ранее не настаивали на встрече со мной, но вдруг отчаянно попросили встретиться, поэтому я просто догадался, что ситуация ухудшилась. Он намекнул на то, что фирма еще не пострадала, и ее встревоженное лицо немного расслабилось. Тем не менее, голос Игён слегка подрагивал, выдавая беспокойство. – Мой муж медленно сведет моего брата в могилу. Вот такой он человек. Юншин знает суть ситуации, но он не знает, что собой представляет мой муж. Он жестоко обращается с людьми, к которым потерял интерес. Он знает, что младший брат – моя слабость, поэтому, чем больше он злится на меня, тем больше он зацикливается на Юншине. Я знала, что этот день наступит, но он наступил раньше, чем я ожидала. Именно поэтому я хотела встретиться с вами, – сказала Игён. – ... – Вместо того чтобы позволить ему медленно разрушать себя, пожалуйста, позаботьтесь о нем, пока он не научится кусаться и выживать. Тогда я сделаю все, что обещала. Пожалуйста, помогите мне. Умоляю вас. Сехон, который все это время молча слушал, наконец, потянулся за чаем. Он взял чашку, на которую до сих пор только смотрел, и сделал глоток. Игён на мгновение опешила от его самообладания, затем страдальчески улыбнулась, похоже, успокоенная отстраненным поведение старшего адвоката. Сехон никак не отреагировал на это, а лишь с наслаждением вдохнул аромат чая, прежде чем поставить чашку обратно на блюдце. – До Юншин умнее и смышленее, чем вы думаете. Он уже умеет выживать. Он многое знает, просто притворялся невеждой. Знаете, чем он отличается? Он очень силен – в некоторых отношениях, даже сильнее, меня, – тихо сказал он. – ... – Как насчет того, чтобы хоть немного положиться на него? Так будет лучше для вас обоих. – Но что если он пострадает? Юншин без колебаний бросится в огонь ради меня. Он хороший человек. – Если он пострадает, то так тому и быть – значит, ему просто не повезло, что вы его сестра. Игён с самого начала ожидала, что «Soohan» загонит ее в угол, поэтому постаралась укрыть брата под зонтом от опасностей. Этого она не могла отрицать. Но все же Игён понимала, что обычный зонт не спасет Юншина от пушечного ядра. Она замолчала, покорно принимая всю вину на себя, поэтому Сехону пришлось продолжить свою речь. Читать нотации было не в его стиле, но перед ним сидела сестра Юншина. Он почувствовал необходимость заранее предупредить ее о возможных последствиях. И как следствие, его тон стал чуть более резким. – Вы выступаете против «Soohan Group». Мне неловко говорить об этом, но поскольку я должен проинформировать вас о реальном положении дел, я буду откровенен. Наша фирма не сможет победить «Soohan». Я хотел бы, чтобы ваша проблема закончилась простым предупреждением, но судя по вашему заявлению о том, что адвокат До – ваша ахиллесова пята, маловероятно, что все разрешится просто. Ваши родители умерли, поэтому, не имея другого рычага давления, «Soohan», скорее всего, нацелится на нас. – Насколько мне известно, дочерние компании «Soohan» являются клиентами «Догук». Они не могут просто уничтожить юридическую фирму из-за одного адвоката. Поэтому я и выбрала вашу фирму. – Я не знаю, как донести это до вас, но мы – компания, которая делает много сомнительных вещей за кулисами. Конечно, по возможности, все они находятся в рамках закона, но процесс достижения цели не всегда так уж законен. Мы, так сказать, улей. Допустим, у меня все хорошо. Но буду ли я просто стоять и смотреть, как исполнительный директор и другие партнеры попадают в потенциально опасную ситуацию? – Но, старший адвокат, если мы с Юншином разделимся, возможно, все наладится, – сказала Игён. С одной стороны, оптимизм и надежда на лучшее будущее могут быть полезны. Надежда была движущей силой, которая превращала мысли в действия. Однако для Сехона это не работало. Он всегда думал о худшем сценарии. Оптимизм, может быть, и полезен для психического здоровья, но давал мало шансов на победу. – Все наладится? Вы собираетесь развестись, – отметил Сехон. – Да, я пойду на это, – с готовностью согласилась Игён. – Вы будете единственной, кто сбежит из этой семьи? Это значительно упростило бы эту историю. – Нет, я заберу своих детей и подам на скромные алименты. – Я никогда не видел, чтобы богатая семья чеболей добровольно отдавала бы права на опеку. В итоге, вы будете бороться за это в суде. Она была непреклонна: – Если придется, то буду. – Тогда у «Догук» еще меньше причин принимать До Юншина. Ни один адвокат-партнер не согласится на это. – Но если это адвокат Сон... – Адвокат Сон – хороший человек, я признаю это. Однако она также следующая в очереди на пост исполнительного директора крупной юридической фирмы. А если она не поможет? Откуда эта безнадежная оптимистическая наивность, которая заставляет вас думать, что ваш единственный план сработает? Вам следовало бы подумать о запасном втором и третьем варианте, на всякий случай. Как вы собираетесь выиграть у мужа, если будете столь наивны? – Я знаю. Просто хотела найти для Юншина место, где бы он мог остаться до того, как я закончу судебный процесс. И, как бы я ни думала, единственным ответом был «Догук». Я не собираюсь подписывать документы о разводе просто так. Мне нужно защитить своих детей! – Игён, слишком разволновавшись, невольно повысила голос. В этот момент дверь распахнулась, и Михи, которая вышла ответить на телефонный звонок, встала в дверном проеме. По тому, что она ворвалась без стука, и по ее ошарашенному виду, можно было догадаться, что она подслушала их разговор. Осознав свою ошибку, Сехон посмотрел на Михи, которая резко подошла и села рядом с ним. Она спросила у Игён, сидящей напротив нее, с уважительным, но упрекающим тоном: – Руководительница До, что вы имеете в виду под всем этим? Судебный процесс? Вы хотите сказать, что публично выставите своего известного на всю страну мужа виновным? Да еще и в разгар борьбы за наследство? Кроме этого, вы обманули нас и отправили своего брата в нашу фирму? Глубоко потрясенная Игён обратилась за помощью к Сехону. Мужчина хотел бы по возможности держать в тайне обстоятельства вокруг Юншина, потому что знал, как отреагируют Михи и «Догук». Сехон намеренно пренебрегал этим фактом, однако сестра первая послала ему сигнал SOS, так что он не мог остаться в стороне. Он нахмурился и как можно спокойнее ответил: – Итак, о До Юншине... – Да, Сехон, я правильно услышала? – Михи произнесла эти слова практически сразу же, пронзая его острым, словно кинжал, взглядом. Ее щеки пылали, красноречиво свидетельствуя, что в данный момент она пытается унять волнение. Заметив ее состояние, он прищелкнул языком и тихо сказал: – А ты думала, что он горшочек с золотом... Но он оказался бомбой замедленного действия. Все трое напряженно замолчали, каждый подумал о чем-то своем.