Замри. Беги. Бей.

Гудит вентилятор в вытяжке наверху, гудит голова у Рэйч. Она потихоньку приходит в себя, с тоской осознает, что руки у неё скручены за спинкой стула, лодыжки привязаны к ножкам. Заставляет себя сидеть спокойно, вслушивается в голоса в комнате. — …по каким дням они все в церкви, это же идеально… просто надо, чтобы нас было больше! — … не все согласятся… — …пленников можно обменять… ранчо — дело решённое, малыш-Джонни ничего сделать не успеет… Рэйчел глубоко вздыхает и решает, что пришло время открыть глаза. Она в бункере, это вне всяких сомнений. Рэйч не может не отметить тонкую жизненную иронию — побывать в бункере сектанта, а затем в бункере сопротивления, и везде в качестве пленницы. У открытой двери собрались несколько человек; блондинку среднего возраста и похожего на индейца парня она видит впервые. Ей снова кажется, что место, выбранное для совещания, не вполне удачное. Мало ли, что она может услышать. С другой стороны, чего им стесняться, если, похоже, её автоматически причислили к стану врагов, и церемониться никто не намерен. — Она очнулась, — говорит знакомая девушке Сэм, всё внимание переключается на Рэйч. — Все на выход, — решает недовольная с виду блондинка. Видимо, та самая Тэмми. Рэйч сразу может сказать, что они не поладят. — Ну расскажи эту свою трогательную историю, про то, как ты попала в плен к Джонни-малышу и целёхонькая сбежала из него, — неприятным голосом начинает Тэмми, двигаясь к железному столу в стороне. Рэйчел на каком-то инстинктивном уровне понимает, что всё, что она расскажет, будет обращено против неё. Это видно по нервным жестам женщины, её недовольно поджатым губам. — Я не понимаю, в чём меня обвиняют. Я уже сказала, что просто хочу вернуться домой, — заканчивает свою историю Рэйч. Она снова опускает часть про ранчо, сильно сокращает свою историю до формата «была в бункере- напали сопротивленцы- сбежала». — Никто не возвращается из плена прежним, никто, — отрезает женщина, сурово поджав губы. — Это сейчас ты милая невинная овечка, но Сиды умеют пробраться в мозг, мне ли не знать. А на тебе стоит его метка, он хорошо с тобой поработал. — Какая ещё метка, — не понимает Рэйчел. — Татуировка на рёбрах, хватит прикидываться! — рявкает блондинка. — Всем известно, что такие аккуратненькие и не срезанные получают только те, кому хорошо мозги промыли. — Кому, блин, что тут известно, — огрызается Рэйч. Ей совсем некомфортно при мысли, что её тело рассматривали, пока она была без сознания. — Ещё раз говорю, мне дела нет до ваших этих разборок, точнее есть, но в другом смысле, я не пойму, я ещё и оправдываться за плен должна? Что, блять, тут со всеми творится? — Я тебе скажу, что творится, — с каким-то нездоровым, даже фанатичным блеском в глазах произносит Тэмми. — Тебя подослал к нам младшенький Сид, а может и какой другой, кто поумнее. Сочинили эту слезливую историю, думали, тут все размякнут, примут тебя под крылышко. А ты бы им сливала наши планы, так ведь, сучка эдемская? Если бы Рэйчел не была так ошарашена и напугана одновременно, она рассмеялась бы от нелепости такой теории. — Это бред какой-то, — не выдерживает она, — каковы были шансы, что я столкнусь на дороге вообще хоть с кем-то. Чисто мое чёртово невезение. — Я и не думала, что ты сознаешься, на этот случай у меня припасено много чего, — будничным тоном произносит Тэмми. Рэйчел в растерянности и неверии смотрит, как такая простая с виду, даже как будто уютная женщина неторопливо выбирает что-то на столе. Ебать, тут какой-то вирус безумия в воздухе, что она собирается делать? Женщина направляется обратно к Рэйч, в руках у нее предмет, в котором девушка, чисто, опять же, интуитивно, опознает электрошокер. Конечно, очень радует, что не щипцы для выдирания ногтей, к примеру. Но всё происходящее кажется каким-то сюром. — Послушайте, я обычная девушка, одна из вас, мне просто не повезло оказаться в плену, — предпринимает Рэйчел ещё одну попытку воззвать к голосу разума. Она понимает, что разум тут бессилен, по треску, раздавшемуся рядом с её шеей (далась же она всем в этом сраном Хоупе), и мерзкому голосу Тэмми: — Ты никогда не будешь одной из нас, шлюшка эдемская. Сухой треск и Рэйчел накрывает болевой волной такой интенсивности, что она всерьез опасается, что от разряда сейчас сердце прекратит свою свою работу. Второй разряд приходится в живот, третий — в бедро. И все они явно длиннее, чем какие-то там трёхсекундные нормы по обороне. Из-за стука собственного сердца в ушах девушка плохо слышит, что ещё за муть там несёт эта чокнутая сука. Ей всё ещё кажется невероятным, что вот так запросто можно запрятать человека в бункер и пытать электрошоком. Причем делает это не какой-то садист-сектант, а та, кто вроде как, абсолютно нормальна, и как раз сражается против бесчеловечности сектантов. Тут все, реально, все друг друга стоят. Ёбаное болото психов. Рэйчел теряет сознание спустя ещё нескольких тресков, чтобы чуть позже очнуться от тяжёлой пощёчины. -Тэмми, — окликает голос от двери, — там Уити засёк патруль в горах, говорит, тебе надо это видеть. С недовольным лицом женщина покидает комнату. С чувством похожим на ностальгию, Рэйчел вспоминает свое пребывание в бункере младшего Сида. Нет, ну конечно, ностальгия — это сильно сказано. Но вот твёрдая уверенность в том, что если с крестителем можно было договориться, то с этой защитницей угнетённых — нет, не покидает Рэйчел. Вопросов злить или не злить тут кого-либо своими действиями у Рэйч не возникает. Поэтому она незамедлительно начинает пытаться освободить руки. После близкого и продолжительного общения с электрошокером это получается откровенно плохо. Девушка не вполне ощущает свои конечности, многострадальную шею, да и все тело словно ломит. Ожидаемо, ничего не получается. Она пробует шевелить ногами, выкручивать запястья, чтобы хоть как-то ослабить верёвку, но пока только убеждается, что её привязывал настоящий мастер своего дела. Пытается раскачивать стул, размышляя, получится ли у неё провернуть фокус с освобождением, как она видела в фильмах. Когда при падении ломается стул, а не шея пленника, и веревки радостно соскальзывают как по мановению волшебной палочки. Рэйчел слышит шаги за дверью и думает, не прикинуться ли ей, по примеру опоссумов, если уж не мёртвой, то хотя бы находящейся без сознания. Эти мысли мелькают в те доли секунды, как открывается дверь, и на пороге возникает тот сельский симпатяга —Ник. Это новая смена? Игра «плохой-хороший полицейский»? Ник выглядит решительным и задумчивым одновременно, когда приближается к Рэйч. Ей совсем не нравится этот решительный блеск в глазах. — Я сказала правду, — отчего-то практически шепчет она, — никто меня никуда не засылал, вы что вообще все. — Да тише ты, — отмахивается мужчина, — давай без глупостей, — бурчит он, наклоняясь к лодыжкам девушки и ловко отвязывая их. Он освобождает ей запястья просто ослабевая узел и стаскивая верёвку вниз: — На ногах-то держишься? Давай-давай, вставай, пока там все заняты, — Ник почти тащит девушку на себе, ведёт по слабо освещенным коридорам. — Куда мы идём? — Рэйчел чувствует, что к дезориентации от ударов шокером, добавилось полнейшее непонимание того, что вообще происходит. — Шшш, давай тихо, камер тут нет, но услышать же могут. Рэйчел думает, если это какой-то хитроумный план, то у неё нет сил его разгадывать, и старательно переставляет ноги, стараясь не виснуть на Нике. На поверхности уже наступила ночь, Рэйч дожидается, пока они отходят от люка на достаточное, по её мнению расстоянию, чтобы снова спросить, что, собственно происходит. — Ух, хорошо, камер у входа они так и не поставили, а то кто знает, что бы там Тэмми взбрело на ум, — выдыхает довольно Ник. — У неё в последнее время, того, винтиков в голове не хватает, ну да оно и понятно, после смерти Илая. Рэйчел чувствует себя, как при просмотре сериала, где она пропустила парочку сезонов, и теперь пытается вникнуть в происходящее за десятисекундное «В предыдущих сериях». — Ты меня что …просто вот так вот вывел? И всё? — осторожно спрашивает она. — Да, повезло, Тэмми оставила дверь открытой, так бы ещё с замком повозиться пришлось, — беспечно пожимает он плечами. — Знаешь, это плохая идея была- везти тебя сюда. И так ясно, что шпионка из тебя, как из меня мастер кунг-фу. — Может быть я искусно прикидываюсь, — бормочет девушка, сама не понимая, зачем. — Ну можем тогда вернуться, не придётся разыгрывать изумление, когда выяснится, что ты «сбежала». А если серьезно, не хочу становиться таким же, как эти фанатики. Быть причастным к пыткам, все эти грязные методы — это не для меня. Да и Ким не одобрила бы. Рэйчел не знает, о ком речь, но очень рада, что у Ника есть какой-то сдерживающий фактор и, похоже, иммунитет к здешнему вирусу безумия, вкупе с какой-то милой наивностью что ли. Поэтому она решительно произносит: — Тебе не стоит оказываться среди тех, кто нападёт на ранчо. Глаза Ника сразу настороженно сужаются, он явно напрягается. Рэйчел не знает, есть ли у него оружие с собой, на всякий случай вскидывает ладони в успокаивающем жесте: — Это просто совет! Не знаю, зачем вам всем потребовалось ранчо, но оно явно того не стоит. — Это наша земля! — с нотками патетики говорит Ник. — Я так понимаю, юридически уже нет, — замечает Рэйч. — Тэмми что ж, права, получается, — хмурится Ник, — никакая ты не жертва обстоятельств, а одна из них. На всякий случай, Рэйчел отодвигается подальше, но Ник не проявляет никаких признаков враждебности или повышенной агрессии, просто смотрит настороженно. — Ладно, — произносит он, — если ты действительно хочешь выбраться из округа, тебе надо бы получше скрываться. Не все такие доверчивые, как я, —усмехается он, — иди, давай. Рэйчел опасливо пятится, не решаясь повернуться к мужчине спиной, её не покидает мысль, что не может быть так всё просто. Но Ник стоит на месте, не делая попыток выхватить оружие и пристрелить её. «Спасибо», — тихонько произносит на прощание девушка, перед тем как углубиться в лес.