ЖИТЬ-ПОЖИВАТЬ И ДОБРА НАЖИВАТЬ

Лиза. В одну из суббот я пошла в обувной магазин – мои рабочие туфли собирались вот-вот прийти в полную негодность, нужно было купить новые. Возвращаясь домой с обновкой, я решила пройти через парк. - Елизавета Юрьевна! – окликнул меня знакомый женский голос. Я оглянулась и узнала сидевшую на скамеечке женщину. Это следователь, Валентина Ивановна Белецкая. Я почему-то обрадовалась встрече с ней. - Здравствуйте, Валентина Ивановна, - поздоровалась я. - Вы торопитесь? – поинтересовалась Валентина Ивановна. - Нет, - ответила я. - Тогда, может быть, Вы присядете и мы немножко поболтаем? – предложила Белецкая. Я кивнула и села рядом с ней на скамейку. - Отдыхаете? – полюбопытствовала я. - С сыном гуляю. А Вы? - Иду из магазина, купила себе туфли на работу, - я улыбнулась. - Красивые? Удобные? - А давайте я Вам покажу! – я развеселилась, открыла коробку и примерила новую туфлю. - Мило, - Валентина Ивановна улыбнулась. – Я тоже люблю такой фасон обуви, очень удобный. Когда была студенткой, любила туфли на шпильке, но с моей работой пришлось сделать выбор в пользу более удобной и практичной обуви. Следователю на шпильках не набегаться, ноги отвалятся. - Оперирующему врачу тоже, - засмеялась я, сняв туфлю и убирая её в коробку. - Как у Вас дела? У Вас и Вашей семьи? - Спасибо, хорошо, - сказала я. – Валентина Ивановна, Вы сказали, что гуляете с сыном. Покажете? - Покажу, - согласилась Валентина Ивановна и позвала, - Мишук, иди сюда. К нам подбежал кареглазый малыш в костюме медвежонка. Я улыбнулась ему. - Сынок, поздоровайся с тётей, - велела ему мать. - Здластвуй, тётя, - произнёс малыш баском, очень напоминающим рычание игрушечного медведя. – Как тебя зовут? - Тётя Лиза, - ответила я. – А тебя, Михайло Потапыч, как зовут? - Я не Потапыч, - не согласился мальчик. – Я Селгеевич. - А зовут-то тебя как? - Мишук, - сказал малыш. – А ещё Миша. - Ну что ж, Мишук, будем знакомы, - я подмигнула мальчику. - Тётя Лиза, ты где лаботаешь? Нехолоших людёв ловишь, как мама? - Нет, Мишук, я лечу людей. Я врач. - Ты влёшь и летИшь людёв? Ты лётчик, что ли? - Нет, - мальчуган меня развеселил. - Я почти как доктор Айболит. Но немножко не так. - А ты какой доктол? Дядевый, тётевый или детиный доктол? Или звелёвый? - Тётевый, - я рассмеялась. - Молодец, - резюмировал парнишка. - Мам, я ещё там поиглаю. Пока, тётя доктол! Мишук убежал на детскую площадку. - Валентина Ивановна, где Вы такого хорошего медвежонка раздобыли? – пошутила я. - Известно где, - Белецкая улыбнулась, - я же во время беременности наблюдалась у Платона Ильича. Потом, правда, перед самыми родами заболела сильно, и пришлось рожать в другом роддоме. Так жалко – я ведь хотела рожать у Платона Ильича, в вашем роддоме. Но не сложилось. Передайте, пожалуйста, привет Платону Ильичу от меня. - Что ж, так сложились обстоятельства, - сказала я. – Главное - у Вас чудесный малыш. Валентина Ивановна, помните, Вы как-то поддразнили меня, что у меня, наверное, дети будут кареглазыми. А у Вас самой сынок тоже кареглазый. - Ну что поделать, раз у нас с Вами кареглазые мужья, - Белецкая улыбалась. – А как Ваши дети? У Вас ведь, кажется, пятеро? Может, немножко расскажете, кто и что? - Конечно, - я показала Валентине Ивановне фотографии детей в моём телефоне и немножко рассказала обо всех пятерых. Мы поболтали ещё немного, потом я извинилась, что мне пора идти. - До свидания, Валентина Ивановна, - сказала я и, встав, прокричала на детскую площадку, - Мишук, пока! - Пока, тётя! – малыш отозвался с площадки своим «медвежьим» голоском и помахал мне рукой, а я помахала ему… …- Платоша, тебе просили передать привет, - сказала я дома мужу. - От кого бы это? – полюбопытствовал Платон. - От Валентины Ивановны Белецкой, - рассказала я. – Она в парке гуляла с ребёнком. - С тем, которым она была беременна? – уточнил муж. – Она во время беременности наблюдалась у меня, но рожала, по-моему, не у нас. - Заболела перед родами и рожала в другом месте. - Бывает. Кто у неё – мальчик или девочка? - Мальчик, такой забавный. Называет себя Мишук. Гулял в костюме медвежонка и голосок такой же. Помнишь, когда мы были детьми, были такие игрушечные медведи? Его наклонишь, а он рычит. У меня такой был, я даже помню, как уговаривала родителей, чтобы мне его купили. - Помню, - Платон улыбался. – У меня в детстве тоже был такой медведь, дедушка подарил в день рождения. Мне тогда шесть стукнуло. Радости было – полные штаны! - Ты серьёзно про полные штаны? - Конечно, нет, - возразил Платон. – В шесть лет такие глупости – это, знаешь ли, уже неприлично. Я хочу сказать, я был очень рад тому медведю, часто играл с ним. Даже спал с ним лет до восьми, а лет в пятнадцать передарил его кому-то из соседских малышей. - Симпатичный такой пацанчик у Валентины Ивановны, - пошутила я. – Между прочим, кареглазый. - Я тут ни при чём, - Платон улыбнулся, - честное акушерское. - Ещё как при чём! – я поддразнила мужа, - наблюдалась-то Валентина Ивановна во время беременности у тебя! - Лизонька, ты хочешь сказать, что если бы она наблюдалась не у меня, а у доктора Шувуу, её ребёнок родился бы монголом? – осведомился Платон и расхохотался.