ЖИТЬ-ПОЖИВАТЬ И ДОБРА НАЖИВАТЬ

Платон. - Лиля, позвони Архимеду Васильевичу, - попросил я акушерку. – Скажи ему, если хочет присутствовать при рождении своего ребёнка, пусть берёт ноги в руки и бегом сюда. - Хорошо, Платон Ильич, я так и скажу, - Лиля пошла звонить. Я остался с роженицей – это была Катя Иоанниди. Через несколько минут Лиля вернулась в родзал, а чуть позже явился Архимед… …- Катя, кого родила? – спросил я. - Девочку… …Замечательная здоровая крошка. Восемь – девять по шкале Апгар. Так, теперь ждём рождения плаценты… - Как мы её назовём? – спросила Катя у мужа. - Хотелось бы какое-нибудь греческое имя, - Архимед улыбался. – Вот, например, у Ефремова мне нравятся два женских имени – Таис и Эгесихора. Платон, как тебе? Какое имя выбрал бы ты? - Непростой выбор, - я усмехнулся. - А всё-таки – какое? - Дочка ваша, как сами решите, так и будет, - ответил я. – Если я правильно помню, у Ефремова сказано: Эгесихора – песня в пути. По смыслу имя очень красивое, но я бы так девочку называть не стал. - Почему? – удивился Архимед. - Эгесихора в книге Ефремова погибла в двадцать пять лет. - Точно, - Катя кивнула. - К тому же ваша девочка родилась в России, - поделился я мыслями с семьёй друзей. – Я считаю, имя должно быть более русским. Будь это моя дочь, я бы выбрал имя Таис. Сокращённо можно называть Тая. А если самой девочке это имя придётся не по вкусу, вы всегда успеете изменить на русское имя Таисья. В общем, ребята, мой вариант из предложенных – Таис. - Таис? – удивилась Лиля. – Платон Ильич, Вы про Таис Афинскую? Но она же, кажется, проститутка? - Не согласен, - возразил я. – Не приемлю торговлю телом ни в какой форме, проститутки мне противны. Но Таис не проститутка, она гетера. Гетеры продавали не своё тело, а своё искусство – умение музицировать, танцевать, декламировать стихи, петь, поддерживать беседу. В выборе мужчин античные гетеры были свободны. Вспомните, в начале книги богатый афинянин предлагал Таис много серебра за свидание, она отказала. А в конце всей истории она стала женой Птолемея. Я не уверен, законной ли женой, но она жила с ним и родила ему детей. Катя неожиданно засмеялась. - Катюша, ты чего? – поинтересовался Архимед. - Сроду бы не подумала, что можно обсуждать жизнь афинской гетеры в родзале. - Кстати, насчёт родзала, - спокойно сказал я. – Катюша, тема, конечно, интересная, но давай сейчас просто родим послед. Потужься… …Прошло два часа. У Кати с малышкой всё в порядке. Их только что отвезли в послеродовое отделение. Совсем скоро на кроватке малышки появится розовая бирка. Имя ребёнка: Таис Дата рождения 5 февраля 20... года Время рождения 14:22 Рост 49 см Масса тела 2970 г Мама Иоанниди Е. И. Папа Иоанниди А. В. Врач акушер-гинеколог Земцов П. И. Акушерка Корабельникова Л. И. Архимед, видимо, на радостях, немного «завис» в родзале. - Дружище, - спросил я, – ты что, прилип ногами к полу? - А? Что? - Кыш отсюда, - я засмеялся. - Зачем? - Ты собрался остаться здесь или пойдёшь в послеродовое? - Непростой выбор, - задумчиво произнёс приятель. - Да что с тобой такое? – веселился я. – Стоишь, как статуя, и ни фига не соображаешь. Архимед как будто очнулся: - Извини, я, как та ворона, у которой «от радости в зобу дыханье спёрло». Спасибо за то, что у Кати роды прошли благополучно. - Жену благодари. - С меня хороший коньяк, - шепнул Архимед. - Отмазки не принимаются. - Только при условии, что твой коньяк мы будем пить вместе, - так же, шёпотом, ответил я. – Ты, я - и, может быть, позовём Виктора Владимировича? - Балда, - тихо огрызнулся друг. – Ты, я и максимум Юра. Коньяк будет не здесь, а дома. После выписки Кати с дочкой. Под хорошую закуску. Замётано? - Замётано, - я был согласен. – Но учитывай, что тебе придётся проставляться и для других коллег. - Я помню, Платон, «обмывать ножки» в коллективе – это отличная традиция. Не будем её нарушать. - А теперь чеши из родильного отделения, не «отсвечивай». Ваня, через несколько дней. - Пап, ты бы поспал перед ночным дежурством, - предложил я. - Не хочется, - отказался папа. – Но я не против попить чаю и о чём-нибудь поговорить. Мы сидели, удобно устроившись на полу, и разговаривали всей семьёй. Почему-то вдруг зашёл разговор о бабушке Карлсона, который живёт на крыше. Младшие сестрёнки смеялись. - Смешно он про свою бабушку спросил у Малыша, - хихикнула Поля. - Да-да, не думает ли Малыш, что бабушка Карлсона живёт на улице и всё время скачет, - веселилась Алёна. – Представляю – бабушка скачет! Смешно. - Не знаю подробностей о бабушке Карлсона, - сказал папа, - но если я сейчас расскажу, как говорила моя баушка, вам сейчас будет ещё смешнее. - Как она говорила, родной? – мама ласково посмотрела на папу. - Лизонька, мне бы платок или косынку, - с улыбкой попросил папа. Мама достала из шкафа тонкий летний платок и подала ему. Папа повязал на голову платок, как это обычно делают старушки. Сёстры так и покатились со смеху, мама прижала ладонь ко рту, брат прыснул в кулак. - Ти моя-та, паря, ты каво делашь-то? – голосом, очень похожим на старушечий, забавно заговорил папа. – Юрча, паря беда, ты де этак гачи упучкал? Да пошто на древо взлез, неча тама новы гачи драть! ПОкась кака! Йди сюды, не то я те взад сластей насыплю. А ты, Платонча, каво делашь? Каво голоуший бегашь? Куды картуз упетяркал? Ты каво мне моросишь-то, а сам не знашь? То вчера марачачило, а сёдня вёдро. Башку напекёт – бушь, как Гуня Громкодыра, котора бегат и горлат. Ты, паря, почё по лывам босичком бегашь? Обутки-то натяни! Добегашься босичком – хвороба сделатся. Цыпки тама, а то ишшо чё. И обое будя воду в ночь швыркать – усс...сся досветла, паря, шептуром завонят, дак я те кругло место начишшу! Платонча, куды позиму лёгко гулять сбирашься? Ты мне не этовай и не вяньгай тута, а слухай, каво баушка советоват. Тёплы гачи натяни и катанки, вуток се ишшо мальцом отгызнишь, каво тады опосля поженихашься? Каво бегашь, как дикошарый? Вы ж мои браиньки, эта шара кака-то не така, да шаньги сгоношу, полагатся досыта ись и чайвать. Сестрёнки повалились на ковёр и хохотали, дрыгая ногами. - Платоша, нельзя ли попонятнее? – попросила мама. - Можно, Лизонька, - папа снял с головы платок и вернул его маме. – Парень, ты что делаешь? Юра, сорванец ты этакий, где штанины - или все штаны - замарал? Зачем на дерево залез? Нечего там новые штаны рвать. Пакость какая! Иди сюда, а не то я тебе всыплю по пятой точке. А ты, Платон, что делаешь? Почему бегаешь без головного убора? Куда кепку засунул? Ты что мне чушь говоришь, вчера было пасмурно, а сегодня ясно. Голову напечёт – будешь, как Гуня Громкодыра, которая бегает и кричит. Парень, зачем по лужам босиком бегаешь? Обуйся. Добегаешься босой – какая-нибудь болячка приключится. И хватит обоим на ночь воду пить – обмочитесь ночью, мочой в доме завоняет, з…цы обоим надеру. - Серьёзная угроза, - вставил Артём. – А дальше что? - Платон, куда зимой собрался гулять легко одетым? – объяснил папа. - Не вякай, а слушай, что баушка советует. Надевай тёплые штаны и валенки. Если ещё пацаном пипиську себе отморозишь, как потом женишься? Чего бегаешь, как сумасшедший? Вы ж мои хорошие, заварка уже какая-то не такая, свежий чай заварю и испеку шаньги. Полагается досыта есть и пить чай. - Ой, мамочки, умора какая! – ухохатывалась Валери. - Папа, а кто такая Гуня Громкодыра? - Не знаю, я никогда эту Гуню не видел, но баушка, пока была жива, частенько пугала ею нас с братом. - Пап, извини, ты пипиську-то не отморозил? – хохоча, спросила Полина. – А то я поняла, твоя бабушка боялась, когда ты в мороз шёл гулять легко одетым. - Не отморозил, не волнуйся, - спокойно ответил папа. - Полька, ну ты дура-дикошара, - поддразнила сестру Алёнка. – Сама сообразить не могла? Папа ведь женатый на маме, и нас, детей, пятеро. Значит, всё нормально. Ты зачем такие неприличные вопросы папе задаёшь? - Что я, уже и спросить не могу? – возмутилась Полинка. – Сама ты дура-дикошара! - Девочки, не ссорьтесь, - успокаивающе сказала мама. – У Поли был непростой выбор – спросить у папы или промолчать. Она выбрала - спросить. По-моему, папа на неё не обиделся. - Не беспокойся, Алёна, - миролюбиво добавил папа. – Полина спросила, я ответил, только и всего. Ничего страшного не произошло. - Пап, а почему прабабушка так странно и смешно говорила? – полюбопытствовал Артём. – Кто она была? - Артём, моя баушка всю жизнь прожила в посёлке, работала в больнице. Сейчас мы о её работе говорим «палатная медсестра в стационаре». Говорила – да, необычно для вас. В наших краях, откуда я родом, есть такой говор. Худо, паря, не знашь ты, кака у тя была прабаушка. Но, честно говоря, я и сам толком не знаю. Она умерла, когда мне было всего семь. А вот говорок баушкин до сих пор помню. …Мы от души повеселились, потом папа оделся и пошёл на работу. Платон. Смена выдалась почти «пустая». По крайней мере, до пяти утра так и было. Снежана, акушерка, почти утром. - Платон Ильич, у Малодедовой участились схватки, - прибежала я к Земцову. – Вы сходите посмотрите её? Она говорит, у неё договор на роды с Вами. - Правду говорит, - ответил Платон Ильич. – Идёмте. В отделении патологии беременности доктор Земцов осмотрел женщину. - Евгения, Вам самое время перебираться в родильное отделение, - сказал он. – Где Ваши вещи? Я помогла роженице собраться и мы втроём пошли к лифту. - Платон Ильич, прошу меня извинить, я скоренько, - я смутилась, почувствовав, что мне необходимо отлучиться по нужде. - Ладно, мы пока поедем, - сказал Платон Ильич и дверь лифта закрылась за ними. Платон. Следующие три часа прошли, как бы это сказать… Как в приличном дурдоме. По закону подлости лифт застрял между этажами. Я вызывал помощь, но бесполезно: лифтёра то ли не было на работе, то ли был, но его не могли добудиться. Не запомнил. Мне было недосуг размышлять об этом. Я принимал роды. Да, в застрявшем лифте. Да, я донельзя «упучкал» свой халат. Да, непростой выбор. Но что мне оставалось делать в этой ситуации? Не оказать медицинскую помощь роженице ввиду неподобающих условий для родов? Или ради сохранения чистоты халата оставить новорождённого малыша зимой, в лифте, голеньким, ни во что не завёрнутым? Ни того, ни другого я себе позволить не мог. Чтобы хоть как-то согреть малыша и родильницу, мы вытащили все вещи из сумки Евгении. Кроме того, я снял с себя верх от своего медицинского костюма, оставшись с голым торсом. Евгения родила на удивление спокойно и тихо. Более того, эта интеллигентная и очевидно умная женщина с юмором отнеслась к ситуации. - Платон Ильич, после всего этого Вы, как честный и порядочный человек, обязаны на мне жениться, - пошутила она. – Столько времени оставались со мной наедине. Скомпрометировали-с бедную девушку. - Пардон, сударыня, я и рад бы жениться, но не могу – женат-с, - в тон ей пошутил я… …К восьми утра нам обоим было уже не до шуток – в лифте было совсем не жарко. И я, и Евгения всеми мыслимыми и немыслимыми способами старались согревать младенца. В полвосьмого я снял с себя и брюки, и укутал в них малыша, сам оставшись в нижнем белье. И я наконец-то смог дозвониться жене… …Снаружи, снизу и сверху, доносилась утренняя суматоха, беготня и ругань. - Вашу мать! – услышал я сердитый голос Лизы. – Я ничего не хочу слышать! Сейчас февраль! А в этом лифте доктор с родильницей и малышом! Немедленно займитесь лифтом! …Минут через десять, когда я держал на руках ребёнка, согревая его, хотя у меня уже зуб на зуб не попадал, лифт подал признаки жизни и поехал вниз, затем дверь лифта наконец-то открылась. В коридоре стоял медперсонал с одеялами, у лифта находилась каталка. - Живы? – встревоженно спросила Лиза. - Ж-ж-ж-живы, - Евгению била крупная дрожь. – В-в-возьмммите ребббёнка. Лиза. Родильницу укутали одеялом и увезли в послеродовое. Неонатолог отнесла малыша в детское отделение. На Платоне были только трусы, носки и медицинские тапочки. Я набросила ему на плечи одеяло. - Спасибо, товарищ начмед, - прошелестел муж. – Замёрз, как цуцик! Вокруг нас стояли люди. - Чего уши греете? – рявкнула я на персонал. – Это вам выставка? Полуголого мужчину не видели? Олеся, сделай горячего чая, пожалуйста! Побыстрее. - Сейчас, Елизавета Юрьна, я быстро сделаю чай, а Вы с Платоном Ильичом идите ко мне в комнатку, - Олеся умчалась. - А пациентка? – спросил Платон. - Пациентку отогреют в отделении. Ребёнком займутся неонатологи. Пойдём… …На пятиминутке я орала на дежурного техника-лифтёра так, как, наверное, не орала никогда в жизни. - Где Вы были целых три часа? Объявляю Вам строгий выговор! Ещё раз позволите себе подобное – уволю к этакой матери! По Вашей вине в нашем роддоме могло произойти ЧП!.. …Для Евгении Малодедовой и её сына, к счастью, роды в лифте обошлись без последствий. А вот Платона в тот день пришлось отстранить от приёма в женской консультации и отправить домой. Вечером, когда я пришла домой, ко мне подошла Валери. - Мам, а папа, кажется, простыл, - сообщила она. – У меня такое впечатление, что капни на него сейчас водой – он зашипит. Я вошла в нашу с мужем спальню. Платон лежал в постели. Термометр огорчил. Тридцать девять и пять. - Приплыли, блин, - ругнулась я. - Лиз, как там Малодедова с ребёнком? - Всё в порядке. Платоша, ну скажи, зачем тебе взбрело в голову раздеваться в лифте почти догола? - Лизонька, а у меня был какой-то другой выбор? Что, разве было бы лучше застудить новорождённого? Климат в лифте, конечно, получше, чем на улице, но всё равно – далеко не июль и совсем не тропики. Не сердись, Лиз, ну не мог я по-другому. - Да я не сержусь, чудо ты моё темноглазое, - я ласково погладила Платона по волосам. - Просто тебя жалко. Простыл ведь! - Простыл, - согласился муж. – Ничего, прорвёмся. Голова, правда, от температуры квадратная, но в целом терпимо. - Будем сбивать температуру! – я улыбнулась мужу. – Доктор Земцов, немедленно под душ - и не вытираться! - Товарищ начмед, мне бы попить, - Платон слабо улыбнулся. – Не знаю, что сначала? Тяпнуть водички, а потом под душ, или наоборот? - Непростой выбор, - сказала я. – Делай, как душа просит. - Моя душа полна тобой, - пошутил муж. – И она сейчас плохо соображает, у неё температура. - Платоша, а как там твоя баушка про пипиську говорила? – я хихикнула. – Не отморозил? - Ти моя браинька, каво моросишь? - ответил Платон. – Но, я сам загыз. А вуток – да каво ему сделатся? Никаво. Ты, брава девка, зазря переживашь. - Не поняла. - Лизонька, да всё со мной будет в порядке. - В таком случае – дуй стометровкой пить и мыться! Вперёд и с песней! Платон. Почти неделю я провалялся дома на больничном. В один из дней, пока болел, я позвонил отцу и поговорил с ним. - Папа, - спросил я как бы между делом. – Кто такая Гуня Громкодыра? - Да была у моей мамки в её родном селе дурочка Дуня, - объяснил отец. - Не знаю, с рождения умом небогатая или психически больная. И гнусавая. Но, мать говорила, как у неё приступ, Гуня и давай по селу бегать и всякую дурость орать. Приступ кончится – она тише воды ниже травы. Только это давно было. Мать сказывала, Гуню Громкодыру ещё до Великой Отечественной на погост отнесли. - Ай да баушка! – расхохотался я. – Сколько помню, она всегда нас с Юрой этой Гуней пугала. - А как с вами, сорванцами, по-другому быть? Ну да ладно, сынок. Хорошо, что позвонил. Я уж и сам набрать хотел, чтобы важное сказать. Как мама умерла, вы с Юрой меня к себе переехать звали, а я отказался, помнишь? - Помню. - Так вот, чтобы вы с братом знали. Сошёлся я тут с женщиной одной. Я вдовый, она тоже вдовая. Всё лучше, чем бобылём век доживать. Вы с Юрой хотите возмущайтесь, хотите нет, а только спрашивать вас я в этом деле не стану. «Ну и как на это реагировать?» - подумал я. Непростой выбор. Но и так, и этак никакой разницы. А раз такое дело, какой смысл возмущаться? - Ну раз ты, папа, подженился, скажи хоть, как мачеху звать-величать? - Марья Сергеевна, - услышал я в ответ. – Да ты её знаешь. Акушеркой у нас в родильном работала. Не забыл? - Помню такую, - я облегчённо выдохнул и улыбнулся. Марья Сергеевна (или Машенька-Рыжуля, как её называли в родилке нашей районной больницы, где я начинал работать врачом) – женщина хорошая, редкой доброты человек. Ну что ж, за отца можно не волноваться – Машенька и накормит, и обиходит, и заскучать отцу не даст. Что по этому поводу думает Юра? С братом я поговорю. Думаю, он поймёт… …Так и вышло. Юра выслушал и спокойно заявил мне: отец прав. Его старость, ему и решать, какой она будет – одинокой или нет. Непростой выбор, но он не наш. Наше дело – принять решение отца. И Марью Сергеевну. Роман Широков, через три дня после родов в лифте. - Рома, как там дела у Малодедовой с малышом? – спросила Лиза, зайдя в ординаторскую. - Всё отлично, сегодня выписываем. Я как раз сейчас пишу выписной эпикриз. С мамочкой всё в норме, а вот парнишку, боюсь, задразнят, когда подрастёт. - Почему? - Понимаешь, Лиза, есть такая шутка – «ты что, в лифте родился?» А ребёнок Малодедовой родился как раз в лифте. - Не понимаю, почему его из-за этого можно дразнить? - Первые лифты в России были такими, в которых двери надо было открывать и закрывать самому. Потом появились лифты с автоматическим открыванием дверей. Тогда и появилась шутка «в лифте родился». Она обозначает человека, который не закрывает за собой двери, видимо, думая, что они закроются сами. - В таком случае, малышу ничего не грозит – он родился в лифте потому, что лифт застрял. Между прочим, с закрытыми дверями. Кстати, я позвонила в облздрав, Любавина поставила на уши компанию, которая обслуживает лифты в больницах города. Вчера тут весь день бегали их монтёры, всё проверяли. - Лиза, а как там твой Земцов? Долго он болеть собирается? - Ромка, я иногда не понимаю, что делает Платон. Терапевт прописала ему лекарства. А он потом мне сказал, не надо тратить деньги на эти таблетки. Лечится какими-то травами и чудит с душем, пищей и питьём. - Что значит чудит? - Например, сочетает холодное питьё и тёплый душ или наоборот. Или вот вчера – попросил острой морковки. Я пошла купила, так он сразу есть не стал, сначала сунул в холодильник. Но самое интересное, чувствует себя уже намного лучше. - Ну так и предоставь ему самому выбор, как и чем лечиться. Платон твой - умный мужик. Похоже, он знает, что делает. Лиза. - Ох уж эта ваша мужская солидарность! - Нет, Лиз, она тут ни при чём, - Широков почесал нос. - Кажется, я немного понял, что делает твой муж. - Объясни. - Вводные: он заболел, раздевшись в холодном помещении. Одежду с себя он снял, чтобы согреть пациентку и младенца. Температура у него, как заболел, была? - Да, была, - я кивнула. - Ну вот тебе и ответ. Сейчас он, ненаучно выражаясь, проводит у себя в организме тонкую балансировку тепла и холода. И знаешь, Лиза, если у него уже улучшается самочувствие, следовательно в его случае это работает. Не понимаю, как, но работает. Не мешай ему – думаю, он скоро будет здоров. …Ромка как в воду глядел. Самочувствие Платона очень быстро улучщалось. Ещё через сутки, поздно вечером, когда вся семья уже спала, после душа я стояла у окна в нашей спальне и смотрела на звёзды. Муж был в ванной комнате… …Шаги Платона у меня за спиной. Чуть слышный щёлчок выключателя. Потом я почувствовала прикосновение к моим волосам. Через несколько секунд Платон начал осторожно покрывать мою шею поцелуями. Это было так приятно… - Кто это там расшалился? – пошутила я. - Я, Лизонька, - муж осторожно развернул меня лицом к себе. - И что бы это значило, родной? – я поддразнила его. - Товарищ начмед, Вы нужны мне исключительно как женщина, - мягким, но сильным движением руки Платон прижал мои бёдра к своим. Я почувствовала его возбуждение. Взгляд мужа был нежным и недвусмысленно-страстным. - Надеюсь, теперь ты не спросишь меня, не сошёл ли я с ума? – промурлыкал мне в ухо муж. - Не скажу. - Лизонька, я тебя люблю, - прошептал муж и снова принялся целовать меня. - Я тоже тебя люблю, Платоша. Поцелуи становились всё горячее и горячее. Мы медленно приближались к нашей кровати. - Лизонька… - Платон ненадолго оторвался от моих губ. - Что, мой хороший? – шепнула я в перерыве между поцелуями. - Как насчёт мяса по-французски? – поинтересовался муж. - С монгольскими приправами! – потребовала я. - Товарищ начмед, можно вопрос? – Платон тихо хихикнул. – Как получилось, что сейчас на Вас из одежды только обручальное кольцо? Под шумок Платон раздел меня. Он ещё и дразнится? - Ну держитесь у меня, доктор Земцов! – я в шутку толкнула Платона на кровать и начала стягивать с него пижамные брюки. - Лизонька, подожди минутку. На нас смотрят. - Дети спят. Кто может на нас смотреть? - Что значит кто? Люди, которые читают нашу историю. - Может быть, мы попросим их отвернуться? - Милая, это не решит проблему. Есть идея получше. Пусть они пока полистают интересную книгу. А пока они будут заняты этим, мы с тобой… - Платоша, а мы с тобой успеем? - Конечно, Лизонька. До утра ещё долго, у нас впереди вся ночь. Платон. Доброй ночи, товарищи читатели. Особенно женщины. У меня к вам небольшая просьба. Нам с Елизаветой Юрьевной необходимо уединение. Чтобы не смущать мою жену, полистайте пока книгу. Уверяю вас, «Камасутра» - весьма полезное для дам чтение. В ней описаны десятки способов прикосновений, объятий и поцелуев, несколько сотен «способов возлежания». А теперь позвольте мне временно удалиться. Лиза. Я проснулась в прекрасном настроении. Посмотрела на часы и поняла, что пора вставать. Мне очень хотелось немного пошалить и я принялась осторожно водить пальцем по лицу ещё спящего мужа. После нескольких прикосновений к коже его носа Платон чихнул и проснулся. - Доброе утро, родной, - я поцеловала его. – Как ты себя сегодня чувствуешь? - Есть хочется. Слона бы съел! Я улыбнулась. Каждый раз после того, как мы с мужем бываем близки, наутро он вспоминает о слоне. Наша ночь была восхитительно нежной. Кажется, Платон уже совсем здоров. - Что приготовить на завтрак? – полюбопытствовала я. - Чего бы тебе хотелось? Муж от души потянулся, улыбнулся мне и зевнул. - У нас ведь есть еда, Лиз. - Ты не понял, мой хороший. Я хочу приготовить что-нибудь вкусное именно тебе. Платон начал декламировать: - Сотвори мне яичницу с салом, Чтоб меж ярких, как солнце, желтков И шипело оно, и шкворчало, Словно что-то шепча мне без слов… Может, если прислушаться лучше, Разобрать я сумею слова, От которых – елей мне на душу, И кружится моя голова… Отломав от буханки ржаного Золотистой краюхи кусок, Обмакну его в солнца златого Истекающий с выжарок сок… На огне пышнотелое сало Переплавлено в жёлтый янтарь, Вилки острым, безжалостным жалом Ты в осколочек солнца ударь… Подхвати, истекающий соком, Ароматной краюхой у рта… Не упала чтоб вдруг, ненароком Вожделенная та красота… Много блюд довелось мне отведать По различным скитаясь краям, Но, поверьте, что именно это Я вовек не отдам, не предам… Сотвори мне яичницу с салом, Чтоб меж ярких, как солнце, желтков, И шипело оно, и шкворчало, Однозначно шепча про любовь. - Сам сочинил? – спросила я. - Нет, - Платон отрицательно покачал головой, - автор этого стихотворения - Евгений Гордеев. Но его идея мне нравится. - По-моему, у нас нет сала. Я сейчас приму душ и поджарю тебе яичницу на масле, идёт? - Принимается, товарищ начмед, - Платон состроил смешную рожицу. – Но при условии, что ты не будешь постоянно кормить меня только яичницей. - Как того забавного мужика из фильма «Одиноким предоставляется общежитие»? – я засмеялась. – Не буду. - Товарищ начмед, кажется, кто-то собирался пойти в ванную комнату? – Платон подмигнул мне. - А Вы, доктор Земцов, пока я принимаю душ, потрудитесь убрать с прикроватной тумбочки «Камасутру». - Есть убрать с тумбочки «Камасутру»! Я хихикнула и отправилась мыться. Платон. Так, а это что такое в книге? Товарищи читатели, ау! Да-да, те, кто читает эту историю. Чья это закладка с надписью «Женский доктор-2»? Лиза. Я пошла на работу. Платон остался дома – ему сегодня на приём к терапевту. В полпервого в дверь моего кабинета постучали. - Войдите, - сказала я. Вошёл Платон в медицинском костюме и халате. - Кого я вижу! – с улыбкой сказала я. – Разве ты ещё не на больничном? - Уже нет. Готов прямо сейчас приступить к своим обязанностям. - Куда же тебя на сегодня пристроить? – я задумалась. – Посидишь на приёме в женской консультации? - Как говорит Архимед, замётано. Платон. Ну что ж, без двадцати пяти час. Скоро начну приём пациенток. Татьяна Михайловна Широкова. Меня вызывала к себе наша завконсультацией. Возвращаясь от неё в свою смотровую, я увидела занятное зрелище. Дверь смотровой, в которой сегодня временно работает Платон Ильич, открылась, и оттуда вылетел очень помятого вида мужичонка. Шлёпнувшись на пол, он выматерился. - Да я тебя… - заорал он и снова вломился в смотровую к Платону Ильичу. - Татьяна Михайловна, Вы видели, что там происходит? – спросила меня подошедшая сзади начмед. - Кажется, доктор Земцов вышвырнул этого мужчину, а тот не понял и снова вошёл. - Ясно, - Елизавета Юрьевна пошла в смотровую, где принимает Платон Ильич. Я вернулась к себе в смотровую. Лиза. Я вошла в смотровую. Платон держал мужчину. - Платон Ильич, что здесь происходит? – спросила я. - Елизавета Юрьевна, вызовите, пожалуйста, полицию. - В чём дело? – я достала из кармана телефон. - Этот почтенный джентльмен, - в голосе Платона слышен был сарказм, - сделал мне непристойное предложение – красть в больнице некоторые препараты, используемые анестезиологами, продавать их наркозависимым, а прибыль пополам. - Ясно, - я набрала номер. – Полиция? Роддом при областной больнице, начмед Филатова. Один из наших докторов только что задержал гражданина, интересовавшегося возможностью незаконно получить доступ к больничным препаратам строгой отчётности… В смотровой номер четыре… На ресепшене в холле первого этажа подскажут, как пройти… Жду. …Полиция приехала быстро, всего через пять минут. - На манеже всё те же, - хмыкнул один из полицейских, увидев задержанного. - Знакомая личность. Этот красавец у нас числится в розыске. Доктор, расскажите подробно, что произошло. Платон рассказал. - Прочтите протокол, напишите «прочитано, с моих слов записано верно», а ниже, пожалуйста, поставьте дату и распишитесь, - попросил полицейский. Платон прочитал и расписался. …Задержанного увели… - Лиз, ты по делу или просто так, соскучилась? – муж улыбнулся. - По делу, - объяснила я. – У меня только что была пациентка, попросила перевести её от другого доктора к тебе. Возьмёшь пациентку? Беременная, шестнадцать недель. Судя по записям в её карте, беременность протекает нормально. По личным причинам решила сменить лечащего врача. - Ладно, возьму. - Да, кстати, почему этот мужичок решил полетать? - Ну захотелось ему, - Платон был сама невинность, - орлята учатся летать. Бывает. - Знаешь, родной, я где-то читала о забавном случае, - рассказала я. - В Иркутске в институте учился здоровенный бурят, звали его вроде бы Бадма. Он занимался национальной бурятской борьбой и много ел. В общем, был большой и очень сильный. Пришёл как-то раз Бадма на местный рынок, на котором торговали китайцы. Слово за слово - у них началась драка. Китайцев было много, но по силе Бадма превосходил их. Приехали стражи порядка и всех задержали. После разбирательства в участке Бадму выпустили, направив копию протокола в деканат. Одна строчка из протокола рассмешила весь институт. Там было написано: «Кидался китайцами». - Смешно. Обо мне можно написать: «Кидался придурками». - Почему во множественном числе? Он был один. - Что он, первый, что ли, кого я в этой больнице выставил вон? - И правильно сделал. Но всё же не увлекайся, родной. Неприятности нам с тобой не нужны… …В дверь постучали. В смотровую заглянула молодая женщина: - Извините, пожалуйста, а приём скоро начнётся? Я с работы отпросилась всего на два часа. - Приём начнётся прямо сейчас, - сообщил ей Платон. Я жестом пригласила пациентку войти. – Работайте, Платон Ильич, - сказала я и вышла. Ольга Владимировна, заведующая женской консультацией. У меня в кабинете сидела Елизавета Юрьевна, мы обсуждали рабочие вопросы. Потом она поинтересовалась моим мнением по поводу одной весьма деликатной темы. Я поделилась мыслями. …- Я Вас поняла, - начмед утвердительно кивнула. – Надо что-нибудь придумать для решения этого вопроса. - Придумаем, - пообещала я. – Одна голова хорошо, а две лучше. - Если две будет мало, найдём ещё, - начмед улыбнулась мне. - Ну что ж, пойду к себе – как всегда, много писанины. Платон, через час. - Когда были месячные? – спросил я. У меня на приёме старая знакомая – Антонина Лелека. Она ответила на вопрос. По специальному акушерскому календарю я быстро сосчитал, когда ей рожать. - Что? Вам рожать в мае, а Вы только в феврале пришли встать на учёт по беременности? С одной почкой! Тоня, чем Вы думаете? - Платон Ильич, не ругайтесь, пожалуйста. Я боялась, что нефролог скажет – прерывать беременность. А я не хочу прерывать. Я посчитал пульс и заглянул ей в глаза. - Кто-нибудь из близких может принести Вам необходимые вещи? Тоня, Вам необходимо лечь в стационар, в отделение патологии беременности. - Платон Ильич, может быть, можно амбулаторно? - Амбулаторно можно было месяца три назад. А сейчас – в стационар и без разговоров! Роман Широков, в это же самое время. Я зашёл за нужной папкой в ординаторскую. Там были доктор Любавин и доктор Шестаков. Любавин пил кофе, Шестаков что-то писал. - Коллеги, вы слышали, Земцов вышел с больничного, - сообщил Любавин. - Рад за него, - ответил я. - А я терпеть его не могу, - пробурчал доктор Шестаков. – Зануда. Ни за жизнь с ним потрындеть, ни о бабах, ни поржать. Тормоз, а ставит из себя… Я прыснул в кулак. - Что смешного? – окрысился Шестаков. - Кто тормоз? Земцов??? – удивился я. – Вы заблуждаетесь, коллега. Земцов умный мужик. Просто он не любит пустой трёп и похабные анекдоты, которые Вы частенько рассказываете. Терпеть Вы его не можете потому, что знаете – он профессионал, а Вам до его уровня ещё расти и расти. - Давайте ещё в ж…пу его поцелуйте! – фыркнул Шестаков. - Не думаю, что это хорошая идея, - возразил я. – И Вам не советую. - Когда-нибудь я ему выскажу всё, что о нём думаю! – заявил Шестаков. - Нарвётесь, коллега, - Любавин усмехнулся. – Я раньше пробовал задирать Земцова. Ну и довыделывался – он дал мне такого словесного пинка, что, наверное, я до конца жизни не забуду… …Я расхохотался. Прекрасно помню ту ситуацию, когда Любавин крепко отхватил от Земцова. Сам виноват. К счастью, после той неприлично-смешной истории у Любавина мозги встали на место, и он наконец-то перестал дурить… - Земцов молчит-молчит, а потом как скажет! – я улыбнулся. – Лучше не нарывайтесь. - Сам разберусь! - Ну дело Ваше, коллега, я Вас предупредил, - я взял со стеллажа папку и вернулся в центр репродуктологии. Платон. Да что же это такое? Ещё одна пациентка, Татьяна Иванова, явилась, не запылилась – в мае рожать, а пришла встать на учёт только сейчас. Вообще-то по состоянию здоровья ей не следовало беременеть, кардиолог настаивает на прерывании, а она категорически не согласна. - В стационар! – потребовал я. – И немедленно! …Приём пациенток шёл своим чередом. Через час или два в коридоре стало тихо. Хлопнула дверь. Шаги. И женский плач где-то совсем рядом в коридоре. - Яагаад эмч нар намайг ойлгохгүй байна вэ? – плача, сказала по-монгольски женщина. Почему врачи меня не понимают? Я встал, вышел из смотровой и увидел в коридоре молодую плачущую женщину. - Сайн байна уу, - сказал я. - Би бол эмч. Намайг Платон Ильич Земцов гэдэг. Здравствуйте. Я врач. Меня зовут Платон Ильич Земцов. - Сайн байна уу. Намайг Мөнхцэцэг Козлова гэдэг. Сочетание монгольского имени и русской фамилии заинтересовало меня. - Юу болов бэ? Что случилось? Женщина попыталась справиться с плачем. - Та монгол хэлээр ярьдаг уу? – сказала она через несколько секунд. Вы говорите по-монгольски? - Тиймээ, гэхдээ тийм ч сайн биш. Да, но немного. - Оросоор ярина, - попросила она. - Би монгол, орос хэлтэй. Би Монголд төрсөн. Миний ээж орос хүн. Говорите по-русски. Я знаю монгольский и русский языки. Я родилась в Монголии. Моя мама - русская. - Би ойлгож байна. Надтай хамт яв. Я понял. Пойдёмте со мной. …Я открыл перед ней дверь смотровой. Мы вошли, я предложил ей смыть потёкшую от слёз косметику, а затем попросил сесть и рассказать, почему она плакала. Её рассказ был нерадостным. Очень серьёзный диагноз, ей предлагают прерывание беременности. Предлагали и в городской больнице, где она наблюдалась, и здесь – до меня она побывала в кабинете Татьяны Михайловны. Она рассказала о себе. Двадцать один год. Родилась в Монголии от брака монгола и русской женщины. Когда ей было десять, мать настояла на переезде в Россию. Отец согласился. Недавно он умер, и примерно в это же время она пережила развод с мужем. Узнав о беременности уже после развода, сообщила бывшему мужу, а тот послал её матом. - Сходила замуж, называется, - мрачно пошутила пациентка. – Любовь зла, полюбишь и… Козлова. Но я хочу поменять фамилию на свою прежнюю. - Я не онколог, - предупредил я, - онкозаболевания – это не моя специальность. …- Платон Ильич, я попросила онколога честно мне всё рассказать. Он и сказал. Опухоль мозга, неоперабельная. А ещё он сказал – у меня максимум три-четыре месяца. - Почему Вы отказались от химиотерапии и от госпитализации в онкостационар? - Платон Ильич, Вам известно такое понятие, как «качество жизни»? Я приняла тот факт, что у меня очень мало времени. Но раз его так мало, могу я провести его так, как хочу? Не в онкобольнице и не в хосписе, где так или иначе все думают о смерти. В больнице для беременных, где главное – будущий ребёнок. Прошу Вас, помогите мне доносить беременность. Что-то я беспокоюсь. - Жалобы есть? - Время от времени матка как будто каменеет… - Проходите за ширму, я Вас осмотрю… …- Архимед Васильевич, ты занят? – спросил я по телефону. - Свободен. - Мы сейчас придём… …Архимед обследовал женщину. - Развитие плода соответствует сроку беременности, - произнёс он. – Остальное я напишу в заключении. Подождите, пожалуйста, в коридоре – мне нужно кое-что сказать Платону Ильичу. Пациентка вытерла живот, поправила одежду и вышла. - Платон, что у неё с головным мозгом? – прошептал Архимед. – Увидел сейчас её ауру и офонарел! Там же просто песец, большой и пушистый!.. … - Надо ложиться в стационар, - сказал я пациентке. – Лучше бы прямо сейчас. - Хорошо, я позвоню маме, она принесёт вещи… Полина, вечером. Мы с Алёнкой поссорились и даже немного подрались. Папа разнял нас и посадил в разных комнатах. Через полчаса я не выдержала. - Мам, пап, может мне помириться с сестрой? – спросила я. - Выбирай сама – дуться или помириться, - мама улыбалась. - Доченька, знаешь, что сказал французский писатель Александр Дюма? – спросил папа. – Он сказал: «Самое великое в человеке – способность жалеть, любить и прощать». - Я поняла, пап. - Тогда иди и помирись с сестрой. Вперёд и с песней! Иван. - Сынок, ты перестал ходить на тренировки? – полюбопытствовал папа. - Да, перестал. Не хватает на это времени. И потом, все эти соревнования – по-моему, просто дешёвые понты. Медицина для меня важнее. Я хочу стать врачом. - В ту минуту, когда вы решаете сделать что-то, чего вы действительно хотите, наступает совершенно другая полоса в жизни. Это сказал американский философ и писатель Ричард Фуллер. - По-моему, здорово сказано! Лиза. … - Я не понимаю, зачем Платон Ильич госпитализировал в патологию беременности женщин, которым показано прерывание беременности? – возмущался дежуривший ночью врач. - Что тут непонятного, коллега? – ответил ему Платон. – Их трое, у всех акушерский срок больше двадцати четырёх недель, и все трое наотрез отказались от прерывания. Я что, должен был отказать женщинам в оказании медицинской помощи только на том основании, что у них экстрагенитальные патологии? - А если они помрут хором? Нет, коллега, Вы как хотите, а я умываю руки, не хочу брать на себя такую ответственность. - Платон Ильич, расскажите поподробнее, - потребовала я. - Пожалуйста. Антонина Лелека, вторая беременность. Моя бывшая пациентка. Во время первой беременности была проведена ампутация почки из-за карбункула, операция была совмещена с кесаревым сечением. Ребёнка выходили, девочка уже большая, развивается по возрасту. Почка единственная, необходимо обследовать и подлечить. ============================ Примечание. Во время беременности нагрузка на почки женщины увеличивается, поэтому женщины с не очень здоровыми почками обязательно должны находиться под наблюдением врачей. Пациентки, пережившие в прошлом хирургическое удаление почки, - тем более. ============================ - Дальше. - Татьяна Иванова. Первая беременность. Кардиопациентка. У неё синдром Эйзенменгера. Кардиолог рекомендовал прервать беременность, она не согласна. ============================ Примечание. У этой пациентки серьёзные проблемы с сердцем и лёгочной артерией. ============================ - Третья? - Мөнхцэцэг Козлова, первая беременность. Новообразование головного мозга. Локализация и размер опухоли исключают хирургическое лечение. От химиотерапии и госпитализации к онкологам пациентка отказалась. Прогноз онколога крайне неблагоприятный, через три-четыре месяца возможен летальный исход. От прерывания беременности отказывается. Просит помочь насколько возможно доносить беременность. Сопутствующее: тошнота, периодически – головная боль, также периодически возникающий тремор левой руки и эпиактивность мозга по типу вторичных простых абсансов. По нашему профилю – матка в тонусе, необходимо лечение и постельный режим. ============================ Примечание. Доктор Земцов имеет в виду, что у пациентки время от времени дрожит левая рука, а также вследствие новообразования в головном мозге периодически возникают приступы эпилепсии, проявляющиеся в виде кратковременных замираний без потери сознания. ============================ - Кино и немцы! – всплеснула руками завконсультацией. – Зачем нашей больнице столько проблем сразу? Вот что теперь делать? - Коллеги, кто не хочет принимать участие – я не настаиваю, - спокойно сказал Платон. - Елизавета Юрьевна, давайте хотя бы попробуем помочь этим женщинам, насколько это возможно. - Конечно, отказывать беременным с экстрагенитальными патологиями в медицинской помощи по нашему профилю было бы неэтично, - произнесла я. – Коллеги, кто готов принимать участие в лечении этих трёх пациенток? - Я поддерживаю Платона Ильича, - поднял руку Роман Широков. – Ситуации очень сложные, я готов помогать доктору Земцову. - Платон Ильич, на Вашем месте я бы отправил всех троих на прерывание беременности, - вставил доктор Шестаков. - Коллега, Вы не на моём месте и в Ваших советах я не нуждаюсь. - Гордыня? – вспыхнул Шестаков. – Ставите из себя… - Я ничего из себя не ставлю. - Он решил, что всех умнее, - с непонятной мне злостью выкрикнул доктор Шестаков, почему-то - словно рифмуя, - пуп Земли у нас Платон. - Нет советчика страшнее, чем коллега-м...дозвон, - негромко ответил ему Платон. Мужчины грохнули. Шестаков, как ошпаренный, вылетел из моего кабинета. - Простите, я не поняла, - сказала старшая медсестра. - Олесенька, Вам и не надо этого понимать, - всё ещё смеясь, ответил ей Ромка. – Это наши мужские шутки. Мужчины знают, о чём речь. Я дождалась, пока смех утихнет, попросила коллег проголосовать, кто готов участвовать в лечении поступившей вчера троицы сложных пациенток и подвела итог: - Вести пациенток Лелеку, Иванову и Козлову будет Платон Ильич. В дополнение к своим основным обязанностям в родильном отделении. Вызывайте коллег в соответствии с диагнозами каждой из пациенток, проведём консилиумы, обследуйте пациенток и приступайте к лечению. - Елизавета Юрьевна, я со своей стороны готов быть на подхвате в свои смены, - добавил доктор Широков. Платон через стол протянул ему руку, они обменялись рукопожатиями. Я кивнула в знак согласия. - Если ни у кого нет вопросов или важной информации, тогда на сегодня всё, коллеги, идите работать, - сказала я. – Платон Ильич, задержитесь, пожалуйста, на минутку… …- Платон, я хочу знать, что это сейчас было в адрес доктора Шестакова? – спросила я, когда мы остались вдвоём. - Достал своей тупостью, - просто объяснил Платон. – Он мог бы уже стать крепким профессионалом, но увы. Недалёкий, завистливый и к тому же пошляк. – Если ты хотел назвать его дураком, так бы и сказал. Почему м...дозвон? - Во-первых, Лиз, Шестаков не очень умён, на работе суетится, а на выходе пшик. Во-вторых, ты слышала тихое треньканье, когда он ходит? - Слышала. А при чём тут это? - У него на мошонке пирсинг с побрякушками. - Что ты сказал? – я хихикнула. - То, что ты услышала. Пойду поработаю. Тоня, пациентка. Нас в палате трое. Я самая старшая, мне за тридцать. Две другие девочки помоложе. Тане двадцать пять, у неё проблемы с лёгочной артерией и, как она сказала, «муж с прибабахом, очень сильно хочет сына». Молодая монголка поначалу и вовсе показалась мне семнадцатилетней, но оказалось, что ей двадцать один и она уже побывала замужем. У неё имя, которое мы с Таней долго пытались выговорить правильно, но нам это так и не удалось. Правильно это произнести может только она сама и Платон Ильич. В итоге мы стали называть её то Муня, то Моня. - Муня, что означает твоё имя? – поинтересовалась Таня. - Мөнх – вечный, цэцэг – цветок, получается вечный цветок. Можете называть меня Цэцэг, если вам это проще произнести. - Давай лучше я буду называть тебя просто Цветочек, - предложила Таня. – Слушай, а с чем тебя положили? - Платон Ильич сказал, гипертонус матки, - ответила Моня и предупредила, - девчата, у меня помимо этого серьёзная болезнь. Не заразная. Не пугайтесь, если я начну делать что-нибудь странное. - Что у тебя? Она сказала. - Ни фига себе! – воскликнула Татьяна. – Как же ты? - Как-нибудь… - Моня была очень грустной. Я решила, что при первой возможности поговорю с Платоном Ильичом – не нравится мне настрой Мони. Несколько дней было всё, как обычно – обследования, таблетки, уколы, капельницы… За это время Моня засмеялась только однажды. Вот как это вышло. - Здравствуйте, товарищи женщины, - сказал Платон Ильич, придя на обход. – Как самочувствие? - Самочувствие как обычно, - ответила Таня и указала ему глазами на Моню. – Платон Ильич, мы сегодня опять пытались правильно выговорить тот звук, который в её имени. Не выходит. А у Вас вроде бы получается. Научите нас, пожалуйста. - В зоопарке были? – полюбопытствовал Платон Ильич. – Обезьян там видели? - Конечно. - Ну так вот… - Платон Ильич изобразил почёсывающуюся обезьяну и издал отрывистый «обезьяний» звук у, - такое слышали? У-у-у! - Само собой. - А теперь, - наш лечащий «обезьян» ещё раз в шутку почесался, - то же самое со звуком о. - Как это? – не поняла я. - Ө-ө-ө, - сказал «обезьян». Моня расхохоталась. - Цветочек, ты чего? – удивилась Таня. - Платон Ильич сказал именно так, как надо это произносить, - со смехом сказала Моня. – Я с детства привыкла, как произносится. Но для вас это непривычно. Я и не думала, что можно объяснить вам таким простым способом. Платон Ильич произносит, как надо. И у вас тоже получится, попробуйте, девочки. - Товарищи женщины, давайте я сначала закончу обход в вашей палате, а потом вы будете тренироваться, - попросил Платон Ильич, доставая из кармана деревянную трубочку. – Тоня, давайте я послушаю Вашего малыша… Опросив всех нас о жалобах, выслушав ответы и осмотрев-послушав наши животы с будущими малышами, Платон Ильич ушёл. Мы тренировались произносить трудный звук, Моня улыбалась. Но мне было ясно – она снова грустна. Платон. …Я сделал назначения всем трём женщинам в этой палате. Конечно, я выполнял и свою обычную работу в родильном отделении, в оперблоке и в женской консультации. Но всю эту неделю я размышлял, как мне вести пациентку Козлову. Я обсудил её ситуацию с коллегой-онкологом, пытаясь понять, есть ли у неё хоть какие-то шансы. - Нет, Платон Ильич, по-моему, без вариантов, - мрачно заявил коллега. - Она у вас тут вроде как паллиативная пациентка, от нашего лечения она отказалась, лечите Вы её только по вашему акушерскому профилю. Конечно, раз считаете нужным, пусть она получает симптоматическое лечение для облегчения общего состояния, ну и ваши акушерские дела. Но Вы же понимаете, коллега, мы с Вами не боги. - А как насчёт режима и диеты? – уточнил я. - С её диагнозом и на её стадии… Да в общем-то уже пусть кушает всё, что хочет. Хотя сыры с плесенью, кондитерские сладости и пищу, которая трудно усваивается, я всё же ей не рекомендую. А в остальном – она у Вас под наблюдением, Вам и решать. Сами знаете, что там у вас беременным можно, а чего нельзя. И тяните её, коллега, тяните, сколько сможете. …Я хмыкнул. Легко сказать – тяни, сколько сможешь. Понять бы ещё, как это сделать. Я мысленно прикрикнул на себя: взялся за гуж – не говори, что не дюж. Согласился вести пациентку – думай, Платон, как её лечить, думай, нечего груши околачивать… …Мне не давало покоя эмоциональное состояние Козловой – оно в глубочайшей яме, что при её диагнозе неудивительно. Я даже пригласил психолога, однако эта затея провалилась. После краткой беседы с Мөнхцэцэг психолог сказала мне, что пациентка не откроется никому, кто не был в Монголии. - Это проблема, - сказала она. – Где в нашем городе найти человека, который бывал в Монголии? - Я работал там, - я улыбнулся. - Видимо, придётся Вам. Как я поняла, пациентка тоскует по Монголии, но, честно говоря, ничего не приходит в голову, как ей помочь в этом вопросе. - Я подумаю, - пообещал я. Вот и пытался что-нибудь придумать. Помогло несколько случайностей… Валери, двумя днями ранее. Я чистила картошку на кухне, собираясь готовить, и напевала знакомую с детства забавную песенку про пятую точку: - …Я уже совсем большая, Куклам суп могу варить, Только мне не разрешают Слово «ж…па» говорить. =============================== Примечание. Валери напевает песенку, автором которой, вероятнее всего, является Борис Подберезин. =============================== …В кухню зашёл папа, попил воды и спросил: - Доченька, а что там дальше? Помнится, там было что-то о секрете? - …Ну какой же тут секрет, - пропела я, - Ведь такого не бывает – ж…па есть, а слова нет. - Должно быть слово, - задумчиво произнёс папа. - Пап, ты о чём? – удивилась я. – О ж…пе, что ли? - А? Что? – папа вынырнул из своих размышлений. – А, да-да, о ней, родимой. - Я не понимаю. - Если без подробностей – у одной моей пациентки со здоровьем и настроением… эта самая… пятая точка… Должен быть какой-нибудь способ ей помочь, но я ещё не нашёл его. Тебе помочь с готовкой? - Спасибо, пап, я сама. Ты лучше подумай, как будешь лечить эту свою пациентку. Виталий Николаевич, «Винни-Пух», заведующий родильным отделением. Мы сидели на пятиминутке. Начмед выслушивала наши доклады по отделениям за ночь. Сидевший напротив меня на своём обычном месте Земцов был погружён в свои мысли. Взяв со стола лист бумаги, он вдруг оторвал от него часть, сделав из прямоугольника квадрат, а затем принялся так и этак сгибать бумагу. Минуты через две у него в руках оказался журавлик. Таких журавликов часто называют японскими. Я с интересом наблюдал за Земцовым, пытаясь понять, о чём он думает. Это было не совсем ясно. Вроде бы безделушка, но лицо у Платона Ильича при этом было сосредоточенно-задумчивым и очень серьёзным. Я перехватил взгляд Широкова на бумажную птичку в руках Земцова. Сначала он посмотрел спокойно, а затем вдруг вытаращил глаза. Мне показалось, в отличие от меня Роман Алексеевич понял ход мыслей Земцова. Потом он осторожно коснулся руки коллеги и прошептал: - Платон Ильич, это не поможет – она не ребёнок, с ней надо тоньше. Нужны другие песни. Я не понял, о чём это он. А Земцов, кажется, понял. Он посмотрел на свои руки с бумажной птицей и перевёл взгляд на Широкова. - Спасибо, Роман Алексеевич, - чуть слышно ответил он. Роман Широков. На пятиминутке я увидел, как Земцов делает из бумаги журавлика. Я с интересом наблюдал за Земцовым, пытаясь понять, о чём он думает. Вроде бы безделушка, но лицо у Платона Ильича при этом было сосредоточенно-задумчивым и очень серьёзным. О чём думает Платон? Почему он сделал не лягушку, не самолётик, и не что-нибудь другое, а именно журавлика? Он, как и я, врач. Почему на пятиминутке, когда мы обсуждали больничные дела и состояние пациенток, мой коллега-врач сделал журавля? Журавлик. В этом что-то есть. Я мысленно повторил слово. Журавлик… Словно сама собой в памяти всплыла фраза, кажется из какой-то песни: «Журавлик, журавлик, японский журавлик, ты вечно живой сувенир». Как только я это вспомнил, я вспомнил и всю песню, слышанную очень давно, в детстве или в юности. Несомненно, Платон тоже знает её. Меня словно обожгло – я понял: Земцов думает о Садако Сасаки и об истории с тысячей бумажных журавликов. Но Садако Сасаки журавлики не спасли. Где-то писали, она успела сделать меньше семисот журавликов, а где-то - больше тысячи. Японской девочке было двенадцать, когда её не стало. А у Земцова взрослая пациентка, и лежит она в палате не одна. Если её соседки по палате слышали и знают эту песню и её финал, они поймут. Нет, нельзя! Надо срочно предостеречь коллегу, пока он не успел допустить роковую ошибку. Я осторожно коснулся руки Земцова и прошептал: - Платон Ильич, это не поможет – она не ребёнок, с ней надо тоньше. Нужны другие песни. Земцов, кажется, понял. Он посмотрел на свои руки с журавликом, а потом на меня. - Спасибо, Роман Алексеевич, - чуть слышно ответил Платон. ============================ Примечание. Оба врача - и Земцов, и Широков - думают о песне «Японский журавлик». Авторы песни: слова Владимира Лазарева, музыка Серафима Туликова. ============================ Платон. Дневная смена в родильном была «весёленькой». В родилке аншлаг. Мы с напарником убегались, как солёные зайцы. Ближе к вечеру наконец-то стало тихо. Коллега предложил мне пойти перекусить. - Щас в буфете тонну еды съем! – заявил он и исчез. Тонну – это он, понятно, врёт. «Пудов пять или шесть, он у меня ещё маленький, больше ему не съесть», - я вспомнил отрывок из стихотворения Корнея Чуковского и улыбнулся. Столько коллега тоже не съест, но, по крайней мере, вернётся в родильное отделение сытым. Мне же есть не хотелось. Чаю бы… …Я сидел в ординаторской, пил суутэй цай и думал. Стоп. Суутэй цай. Монгольский чай. Моя пациентка родом из Монголии. Пожалуй, это мысль. Но одного чая мало, нужно что-то ещё. Я вспомнил услышанное на пятиминутке от Широкова и внезапно меня осенило. Я понял, что нужно делать. Моя затея требует некоторой подготовки. Этим я займусь дома. Я допил суутэй цай, убрал со столика чайные принадлежности, вымыл пиалу и вернулся в родильное. - Платон Ильич, что с Вами сейчас произошло? – удивилась одна из акушерок, Лиля Корабельникова. - А что такое? - Вы уходили очень напряжённым и задумчивым, а сейчас Вы спокойный и расслабленный. Как будто долго решали очень трудную задачу по алгебре и решили. - Пока не знаю, решил или нет. Алгебра тут ни при чём. Лиля, давайте поработаем по специальности. Каждый по своей. Роман Широков, ещё через пару дней. - Платон, ну что, решил свою задачку? – спросил я у Земцова. - Какую? - Какую решал, когда на пятиминутке журавлика делал. - Кое-какие мысли есть, только спрошу у Лизы разрешения носить ноутбук из ординаторской в патологию беременности. - Платон, зачем ты будешь таскаться с казённым ноутом туда-сюда? Давай я лучше тебе планшет принесу, если тебе нужна техника. Мы с женой купили новый. Этот старый, но в рабочем состоянии. Вернёшь потом – ну и хорошо, продам его на запчасти. Если и сопрёт кто-нибудь, так не жалко. Платон. …Я согласился. Закончив приём у себя в центре репродуктологии, Роман смотался к себе домой и принёс планшет. - Вот, держи, - сказал он. – Зарядное устройство, и можно подключить к ноуту, если тебе надо. Не совсем понимаю, что ты задумал, но… В любом случае – удачи!.. Мөнхцэцэг, пациентка. Всю эту неделю Платон Ильич чудил. Меня зовут Мөнхцэцэг. Вечный цветок. А он называл меня по-всякому. Алим цэцэг яблоневый цветок, зэс цэцэг василёк, сарнай цэцэг цветок розы, багваахай цэцэг одуванчик, дурсгал цэцэг незабудка, наран цэцэг подсолнечник, цээнэ цэцэг пион, ануны цэцэг подснежник, лиш цэцэг гвоздика, лирийн цэцэг цветок груши, намуу цэцэг мак, алтан эул цэцэг тюльпан, удвал цэцэг хризантема, хонхлой цэцэг ландыш… Первые два-три раза я поправляла его, а потом перестала. - Цветочек, - спросила Таня, - почему Платон Ильич называет тебя всяко-разно? Что это за слова? - Так по-монгольски называются разные цветы. Не знаю, зачем он это делает. - А почему ты уже не говоришь ему своё имя? - Пускай называет, как хочет. Мне нравится. И даже стало интересно, как он меня назовёт, когда придёт сюда в следующий раз. Тоня, пациентка. Как я уже говорила, несколько дней всё было как обычно – то уколы, то капельницы, то ещё что-нибудь. Нам с Таней, скорее всего, загорать тут до родов. Я думала, Платон Ильич выпишет Мөнхцэцэг через неделю-две, но он за эти дни нашёл у неё ещё что-то. В общем, нашему Цветочку тоже лежать тут до родов. Ну и ладно, втроём лучше. - Скучно тут, - сказала Таня на утреннем обходе Платону Ильичу. – Хоть бы сериальчик какой… - Будет вам сериальчик, товарищи женщины, - доктор улыбнулся. – Но, если не возражаете, он будет наяву. И монгольский. - Монгольский? Наяву? – переспросила Таня. – Никогда ничего подобного не видела. - Увидите, - пообещал Платон Ильич и вышел. Он не обманул. В тот же день вечером началось кое-что необычное. В палату пришла медсестра с градусниками и нашими лекарствами, выдала таблетки мне и Тане. - А мне сегодня ничего? – спросила Мөнхцэцэг. - Тошнота или головная боль прямо сейчас есть? - Нет. - Отлично. Но для Вас тоже кое-что есть, принесу чуть попозже. Через пять минут она снова явилась и подала Моне планшет. - Что это? – удивилась она. - Посмотрите видео. - Зачем? - Надо. Платон Ильич прописал. Такое лекарство у Вас теперь будет каждый день. В дополнение к медикаментозному лечению. - Платон Ильич ведь обещал сериальчик, - обрадовалась Таня. – Цветочек, не тяни кота за резину, включай уже, посмотрим все вместе, что тебе принесли. Она включила. - О чём песня? – спросила я. - Из-под меховых шапок и тёплых платков не видно человеческих лиц, - объяснила Моня. – По улицам бредут измученные люди, которые могли бы быть красивыми. Грустно ли тебе зимой? Зима заставляет меня грустить. - Красивая песня, - сказала я. …Снова появилась медсестра, забрала планшет, ушла и вернулась с пиалой в руках. По-моему, там чай с молоком, но он как-то странно пахнет. - Выпейте, пожалуйста. - Что это? - Я же говорю, Платон Ильич Вам прописал. Принёс в термосе, сказал, это Вам полезно. Велел мне проследить, чтобы Вы выпили. Моё дело выполнять назначения врачей. Пейте. Моня отпила и вдруг изменилась в лице. Она пила, словно смакуя напиток. Медсестра забрала пиалу и ушла. - Девчонки, это суутэй цай! – воскликнула Моня. – Настоящий монгольский суутэй цай! Как же давно я его не пила! Несколько месяцев. С тех пор, как умер папа. Он у меня был монгол. Мама не умеет хорошо заваривать суутэй цай. А мне после смерти папы казалось кощунством самой готовить и пить этот папин чай. Но оказывается, пить его уже без папы мне совсем не страшно. Сейчас вот от песни и чая так тепло на душе! Как будто побывала там у нас в Монголии… …На следующий день вечером пришла уже другая медсестра. Лекарства всем нам, суутэй цай для Мони. И планшет с новым видео. - Цветочек, какая красивая страна! – сказала Таня. - Да, в Монголии красиво, но зимой бывает очень холодно, - с улыбкой ответила Мөнхцэцэг. – Девочки, как вы думаете, что Платон Ильич приготовил для меня… для нас, мы ведь смотрим вместе… на завтра? - Откуда я знаю? – хихикнула Татьяна. – Цветочек, имей совесть! Платон Ильич сказал – будет сериал. Что будет завтра – вот завтра и узнаем! Лиза. - Платон, зачем ты поишь пациентку Козлову монгольским чаем и носишь ей видеозаписи? – спросила я. – Это же чистейшей воды плацебо! ======================= Примечание. Плацебо - вещество без явных лечебных свойств, используемое в качестве лекарственного средства, лечебный эффект которого связан с верой самого пациента в действенность препарата. Иногда капсулу или таблетку с плацебо называют пустышкой. ======================= - Вот затем и ношу, - объяснил муж. – Я не онколог. Я могу только помочь ей вынашивать ребёнка. Для этого мне надо, чтобы она банально не умерла, пока беременна. Лиз, ты знаешь о состоянии её здоровья, и если она сейчас свалится в депрессию, дело будет совсем плохо. Но я заметил - её радует всё, что связано с Монголией. Понимаешь, что я делаю, милая? - Кажется, я начинаю понимать, мой хороший. Поможет ли ей это, не знаю. По крайней мере, не навредит. Ну хорошо, продолжай… Таня, пациентка. Вечер. Медсестра с градусниками, таблетками, а через несколько минут – чай Цветочку и видео, которое мы смотрим всей палатой. - Моня, о чём поют? – спросила Тоня. - О ком, - поправила Цветочек. - О Чингисхане. Это основатель и первый великий хан Монгольской империи, великий завоеватель. В песне поют: посланный небом, он объединил синюю Монголию, покорил полмира, твёрдый, как сталь, сильный, как птица храбрый монгол Чингиз. Современные монголы считают для себя честью быть потомками Чингисхана. - Завоеватель, говоришь? – переспросила я. - Не волнуйся, я не собираюсь никого завоёвывать, - Цветочек улыбнулась. - Не понимаю, почему ты так редко улыбаешься – тебе к лицу, - добавила Тоня. - Я постараюсь девочки, честное слово, постараюсь. Мөнхцэцэг, пациентка. К нам вечером заглянул Платон Ильич, у него сегодня ночное дежурство в родильном отделении. Он принёс мне суутэй цай, а потом осмотрел нас всех и спросил, нет ли жалоб. Доктор посоветовал мне принимать не только лекарство от тошноты, которое он назначил. Говорит, с этой неприятностью мне могут помочь справляться мелисса или перечная мята, квашеная капуста, клюква или гранатовый сок. Что ж, я попрошу маму принести мне что-нибудь. - Теперь дополнительное лекарство, - сказал Платон Ильич. – Сегодня это два гимна. - Но ведь когда исполняют гимн, надо вставать, - ответила я. - Мөнхцэцэг, отставить вставать, - запретил Платон Ильич. – Лежите. Если очень хочется – лежите по стойке «смирно». - Улёт! – заявила Таня. – Такого я ещё не слышала! - Что это за музыкальный инструмент? – удивилась Тоня. – Звучит необычно. - Варган, хомус и так далее, - объяснил доктор. – У этого инструмента много названий, он распространён у многих народов. - У меня есть почти такой же, аман хуур, - поинтересовалась я. – Платон Ильич, можно мне играть на нём? - Играть я Вам не советовал бы – вибрация, в Вашем случае рискованно, - возразил Платон Ильич. – Слушать можно. Как Вы воспринимаете эту музыку? - Обожаю! Дадите что-нибудь послушать? - Обязательно. - Честное слово, Платон Ильич? Вы не обманете? - Не обману. Честное акушерское… …Тоня спросила, можно ли попросить родных принести переносной телевизор. Платон Ильич не разрешил: - Зачем тут телевизор? Чтобы смотреть всякую ерунду и расстраиваться? Так не пойдёт. Товарищи женщины, легли в больницу лечиться – значит не нервничаем, отдыхаем от будничных забот и лечимся… …Платон Ильич прав, так спокойнее… …Несколько дней мы с девочками смотрели на видео Монголии. Моей Монголии… Тоня, пациентка. Да-да, а в воскресенье нам принесли планшет на целый час, и мы всей палатой слушали необычную музыку. Меня она очень успокаивает, Таня под неё дышит ровнее. А Моня… - Девочки, я под эту музыку всегда «улетаю», - призналась она. - И даже, кажется, чувствую себя лучше. Платон, в понедельник перед пятиминуткой. …- Алла Владимировна, Лелека на завтра назначаю суточный контроль диуреза. Ивановой отменяю …, вместо него будем капать … в той же дозировке. У Козловой новое назначение. Добавляем … по одной таблетке три раза в день. - Хорошо, Платон Ильич, я поняла. Мобильный. - Платон Ильич, подойдите, пожалуйста, в приёмное отделение. Пациентка по «скорой». - Сейчас приду. Ну что ж, всё как всегда. Началось в дурдоме утро… Лиза. - Где Папаниколау и Земцов? – спросила я. - У них пациентка по «скорой», оперируют. - Хорошо, коллеги, тогда их не ждём, давайте начинать. Что у нас сегодня за ночь?.. Прометей Микисович, заведующий гинекологическим отделением. - Скажи мне, Платон Ильич, ну откуда такие дуры берутся? – возмущался я, когда мы с Земцовым размывались после операции. - Известно откуда, коллега, - ответил Платон Ильич. – Из тех же ворот, что и весь народ. - Откуда весь народ – это я в курсе, - я усмехнулся, - ты мне, Платон Ильич, скажи, откуда берутся дуры? - Самому интересно, - Земцов был мрачен. - Ладно малолетки – у них по возрасту ума ещё маловато, предохраняться толком не умеют, забеременеют и боятся, что мамка заругает. Но эта ведь не малолетка! Должно же в тридцать пять в голове быть хоть что-то! - Если уж не подумала о контрацепции и беременность не нужна, кто мешал ей прийти в женскую консультацию и взять направление на прерывание беременности, медикаментозным или хирургическим способом? - А я о чём? Зачем было переться непонятно к кому и делать криминальный аборт почти по Шолохову? - Я что-то пропустил? Шолохов – кто это? Он разработал какую-то гинекологическую методику? - Прометей Микисович, ну ты даёшь стране угля! – ответил Земцов. – Шолохов не гинеколог. Это писатель, автор «Тихого Дона». У него в книге жена главного героя пошла к бабке делать аборт и умерла – истекла кровью. Бабка орудовала крючком и повредила ей матку. Ты сам видел, здесь примерно то же самое. Матка в лохмотья, если бы не удалили пациентке матку, мы бы женщину не спасли. Сейчас ещё антибиотиками по самую макушку её накачать придётся – кто знает, какая микрофлора была на инструментах у этого, чтоб его, абортмахера. - Дура… - сказал я. – Платон Ильич, идём на пятиминутку… …Прежде чем пойти в кабинет начмеда, Земцов на минутку зашёл в ординаторскую и взял там какую-то распечатку… …- Платон Ильич, как там Ваша пациентка с синдромом Эйзенменгера? – поинтересовалась начмед. - На данный момент состояние стабильное, - ответил коллега. - Каковы перспективы? - Постараюсь максимально возможно пролонгировать беременность, Риск есть, но ситуация не совсем безнадёжная. Вот, я нашёл публикацию в медицинском журнале об успешном случае ведения беременности и родоразрешения. Елизавета Юрьевна, позвольте, я прочитаю вслух. - Да, конечно. Земцов прочитал. - Платон Ильич, но там описана очень серьёзная ситуация после родов! – возразил Роман Алексеевич. – Вашей пациентке вообще не надо было бы беременеть. - Что поделать, коллега, пациентка беременна и настаивает на сохранении беременности, - задумчиво сказал Земцов. – Состояние больной экстренных мер на данный момент не требует. Разве у нас есть какой-то иной выбор, кроме как наблюдать её и поддерживать стабильность состояния? Будем посмотреть. - Платон Ильич, будьте любезны делать это Ваше «будем посмотреть» в связке с кардиологом, - потребовала Елизавета Юрьевна. - Конечно, - Земцов кивнул. - А что там с нашей многоплодной мамочкой? Операция в среду? - Да. Всё готово и все готовы. - Платн Ильич, Вы не боитесь? – спросила старшая медсестра. - Коллеги, монголы говорят: «Айвал бүү хий хийвэл бүү ай». - Мы тут люди тёмные, - заявил «Винни-Пух», - по–монгольски не понимаем. - Если боишься, не делай, если делаешь, не бойся. - Будем надеяться, тебе повезёт. - Эзэн хичээвэл заяа хичээнэ. - Платон Ильич, получишь по шее! - Это монгольская пословица. Повезёт, если сам постараешься. Тоня, пациентка. Мы с девчонками лечимся и продолжаем всей палатой смотреть наш «монгольский сериал». Он стал интереснее. В понедельник мы смотрели очередное видео с ландшафтом. Во вторник я и Татьяна принялись подшучивать над Моней по поводу опасности поедания большого количества квашеной капусты, а Моня по простоте душевной спросила об этом у Платона Ильича. А я опростоволосилась, неправильно поняв его слова. Но обо всём по порядку. Платон Ильич пришёл на обход. - Платон Ильич, как там на улице? – первым делом осведомилась Моня. - Хүйтэн, - ответил доктор. - Платон Ильич, зачем Вы материтесь? – спросила я. - Когда? – удивился Платон Ильич. – Я не матерился. - Вы же только что сказали, что… ну в общем, мужской писюн… там. - Тоня, как Вам не стыдно? – Платон Ильич укоризненно посмотрел на меня. – Того, что Вам послышалось, там нет. Я по-монгольски сказал слово «мороз». Моня хихикнула. - Платон Ильич, это слово означает не только мороз. - Я знаю, - Платон Ильич улыбнулся. – Одну неприличную болезнь, о которой мы сейчас с вами говорить не будем. И я выразился не совсем правильно. Я хотел сказать - өнөөдөр хүйтэн байна. Сегодня морозит. - Платон Ильич, а что такое пердолёт? – ляпнула Моня. - Интересный вопрос, - доктор засмеялся, - могу я узнать, чем он вызван? - Понимаете, я ела капусту, а девочки говорят: не ешь много сразу, а то будешь летать на этой штуке. Что это такое и зачем мне на нём летать? - Не хулиганьте, товарищи женщины, - пожурил нас Платон Ильич и посмотрел на Моню. - Как бы Вам это объяснить... Капуста может усиливать газообразование в кишечнике и, соответственно, приводить к усиленному испусканию газов. Если говорить совсем по-простому, перестараетесь с квашеной капустой – будете пукать. - И взлетать над кроватью, - пошутила Татьяна. - Что, меня от этого в воздух будет подбрасывать? – изумилась Моня. – Я не хочу! Мы с Таней расхохотались. - Посмеялись – замечательно, - сказал Платон Ильич, - а теперь давайте по делу. Как себя чувствуете? Есть ли какие-нибудь жалобы? И давайте сюда свои животики, я должен вас осмотреть и послушать сердцебиение у Ваших детишек… …Вечером была песня. - Моня, о чём поют эти парни? – спросила я. - Когда солнце поднимается высоко, распускаются цветы, тихо дует ветер. Давайте споём о нашей любви. Дует ветер, скоро придут прохладные осенние дни. Давайте путешествовать и петь. - Как же мы можем путешествовать, если лежим в больнице? – не поняла Таня. - А что, по-твоему, мы делаем по вечерам? – воскликнула я. – Мысленно путешествуем по Монголии… …В среду вместо Платона Ильича на обход к нам пришла начмед Елизавета Юрьевна. - Платон Ильич просит его извинить, - сообщила начмед. – Он сегодня будет делать одной из пациенток серьёзную операцию, Операция для нас новая, поэтому любой шум вблизи операционной нежелателен. Прошу вас с десяти часов утра примерно до полдвенадцатого не шуметь. - Хорошо, - ответили мы. - Жалобы есть?.. …Вечером – песня. - Жаркая пустыня, - перевела нам Моня. - Моя дорогая монгольская земля - судьба от родителей, моя золотая колыбель. Подул прохладный ветерок, он делает щеки румяными и очищает душу. В четверг на видео был красивый ландшафт. В пятницу – песня. - Девочки, этот певец так похож на моего покойного дедушку! - А о чём песня? - Монголия – моя страна. Стада крупного рогатого скота рассеяны по равнинам. Люди впитали в себя роскошь счастья. Моя цветущая зелёная земля, по которой ты ступаешь. Моё чистое небо и яркое солнце. Родина - моя колыбель. Ароматная земля, по которой ты ступаешь. В чём суть яркого солнца, моего неба? Родина - моя колыбель, Золотой мир щедрых людей. Моя гармония в мире сильна. Я на пути к повышению, нет конца бурному развитию. Очень светлое и процветающее будущее. Родина - моя колыбель. Золотой мир щедрых людей. …Субботнюю песню Моня слушала необычно – затаив дыхание и сложив ладони, словно для молитвы. - Потрясающая песня! – она улыбнулась. - Молитва вечному небу. Поклонимся Родине с любовью и благоговением. Помолимся белой луне и прошепчем наши пожелания. Величие Монголии. Эй, моя луна. О, мой рай. Небо вечно синее. Помолимся Отцу небесному, шепча наши пожелания. Давайте помолимся и поклонимся великому солнцу. Пусть величие распространяется на судьбы всех людей. Эй, моя луна. О, мой рай. Небо вечно синее. - Девочки, - удивлённо прошепттала Моня через несколько минут, - откуда Платон Ильич знает, как веруют в Монголии? - Балда ты, Цветочек! – поддела её Таня. – Ведь он работал в Монголии! Там, наверное, и узнал! Интересно, что мы увидим завтра? …Варган и шум горной реки… И необыкновенное ощущение спокойствия, которое дарит эта удивительная музыка… Вечер этого же воскресенья. Из рабочей тетради доктора Земцова. Пациентка Мөнхцэцэг Козлова. Беременность первая, без прегравидарной подготовки. Беременность прогрессирующая, развитие плода соответствует сроку беременности, патологий в ходе очередного УЗИ не выявлено. Продолжаю немедикаментозную коррекцию эмоционального состояния пациентки. Начинаю чаще использовать видео со словами песен. Пение усилит её вовлечённость и ускорит осознание смысла каждой песни, которые я даю ей слушать. План на следующую неделю. Понедельник. Песня о самоосознании монгола № 1. Краткое содержание песни. Дом полон запахов и звуков. В нём пахнет высушенным навозом (используется для печей). В нём вещи отца, тоскующего по сыну, и благословение матери, вскормившей своим молоком. Здесь прошло детство. Знакомый невысокий холм ждёт меня. Горы, тоскующие обо мне, плачут осенними ночами. Освежающий лёгкий ветерок. Поцелуй отца. Я монгол! Вторник. Песня о самоосознании монгола № 2. Краткое содержание. Густой дым пахнет высушенным навозом. Я родился в доме пастуха в степи. Я думаю, это моя колыбель. Этот человек монгол, который любит свою страну. Среда. Песня о монгольской степи. Краткое содержание. Моя степь как мать, вскормившая молоком. Здесь белые храмы (местное верование) и надгробные пирамиды предков. Моя монголия, степная Монголия. Привет, обитель мира и счастья. В бескрайней степи у идола Вечного неба я отдохну и пойду дальше. Восходящее красное солнце медленно перемещается. Дюны - это голубые горы. Есть много местных талисманов. Четверг. Монгольская музыка. Пятница. Песня о весне. Краткое содержание. Весной прилетают стаи птиц – до осенней прохлады. Тот, кого (что) любил в детстве, невозможно забыть, куда ни пойдёшь. Вспомнив о возлюбленной, я помчался к ней на серой лошади. Встань на дюне и послушай голоса домашнего скота, это похоже на звуки флейты. Мы одни на этой нашей земле. Суббота. Песня о весеннем дожде. Краткое содержание. Первый весенний дождь. В местном озере - водоплавающие птицы, они прилетели рано. Немного печально. Первый дождь этой весны. Идет дождь, моросящий дождь, проникающий в душу. В глазах прячется грусть. Придёт свет любви. Любимая, я хочу спешить к тебе. Идёт дождь. Пробудите одинокое ожидающее сердце, с удовольствием наслаждайтесь серебряными каплями. Идёт дождь. Во вселенной людей расцветут маки любви. Примечание: в монгольском языке отсутствует согласование рода, песню может петь, как мужчина, так и женщина. Воскресенье. Тибетские поющие чаши. Платон. Разумеется, в её медкарту я всё это писать не буду. Один мой давний знакомый, большой шутник, сказал, что медкарта должна быть целомудренной, как цыганка перед свадьбой, и следовать строгим правилам, как послушница монастыря. На обходе пациентка сообщила: по её просьбе мать занимается сменой её фамилии, с нынешней на фамилию родителей. Получит новые документы – внесу изменения в её медкарту. Мөнхцэцэг, пациентка, через неделю после записи в тетради лечащего врача. Мне очень понравилось, что есть слова песен – можно подпевать. От этого немного весело. Надо же! Караоке в больнице! Когда я пою, из головы исчезают мрачные мысли. А воскресное видео - что-то новое для меня. Это так успокаивает… Татьяна, пациентка. - Цветочек, а у тебя, оказывается, приятный голос! Мөнхцэцэг. - Девочки, а что там кто-то напевает в коридоре? Кто это? Тоня, пациентка. - Да, наверное, дежурный врач. Но совершенно точно не наш. У нас ведь Платон Ильич, а это не его голос. Тише, девчонки, дайте послушать! В коридоре кто-то на мотив «Не сталевары мы, не плотники» напевал шуточную песенку акушеров-гинекологов. Платон. В течение недели я побеседовал с родственниками пациенток Ивановой и Козловой. Муж Ивановой, по-моему, из тех, кого кто-то из моих коллег называл «лютики-долбанутики». На моё предложение сесть он почему-то ответил возмущённым отказом. Хочет разговаривать стоя – да пожалуйста, не проблема, но зачем он так шумит? Как банный лист к известному месту, он пристал ко мне с одними и теми же расспросами – с какой стати я держу его жену в больнице, и как долго это будет продолжаться. Моих объяснений, почему пребывание в стационаре его супруге необходимо, он слушать не хотел: перебивал и на повышенных тонах снова спрашивал то же самое. Ему удалось разозлить меня. Пришлось рявкнуть: - Равняйсь! Смирно! От неожиданности мужик заткнулся и вытянулся в струнку. Я воспользовался этим. - Ваша жена будет находиться в больнице – это нужно для её здоровья! – сказал я. – И больше не смейте повышать на меня голос. - Она носит моего сына! – заявил муж пациентки. - Вот и чудно, - ответил я. – Хотите сына – дайте жене спокойно вынашивать ребёнка под постоянным набюдением врачей. Лежит в стационаре – значит так надо! - Хр…н с Вами, пусть лежит здесь – подожду, пока родит! – психанул мужик и выскочил вон из ординаторской… …Мама моей монгольской пациентки – седеющая миловидная женщина, с ней мы хорошо поговорили о состоянии Мөнхцэцэг. Она также рассказала историю семьи. Она была замужем в Монголии за мужчиной на двадцать лет старше неё, дочку родила в тридцать девять. Годы спустя, после смерти родителей, она захотела вернуться в Россию. - Я всё думаю, может, не надо было тащить сюда мужа и дочку? - сказала она. – Муж был уже немолод, и ему непросто было приспособиться к жизни в России. Тут его и схоронили, не в его родных краях. Дочка… Она больше в отца пошла, не в меня. Зачем я выдернула их из привычной для них жизни? - Не вините себя, - я осторожно коснулся её руки. – Ваш муж прожил свою жизнь, какой бы она ни была. Его, к сожалению, уже не вернуть. Сейчас надо думать о Вашей дочери. - Но как думать, доктор? – женщина всплеснула руками. – У неё такой тяжёлый диагноз, а она отказалась лечиться у онкологов и упирается: хочет доносить ребёнка! - Ваша дочь – взрослый человек, - произёс я. – Таково её решение, и мы с Вами должны уважать его. Я со своей стороны обеспечу Вашей дочери необходимое лечение. А Вы… Вы можете готовить для неё монгольские блюда? - Да, конечно. Повар из меня, понятно, не в ресторане работать. Но кое-что умею, муж научил. Ему нравилось, как я готовлю, и дочка тоже любит. Только чай этот монгольский всё никак не научусь заваривать. - Отлично. А ещё… У Вас дома есть какие-нибудь книги на монгольском языке? Или хотя бы переведённые с монгольского? - Есть. Принести ей? - Вашей дочери сейчас нельзя волноваться, - объяснил я. – Желательно, чтобы чтение не волновало и не утомляло её. Мать пациентки задумалась. - Доктор, у нас есть книга монгольских сказок! – вспомнила она. – Годится? Я кивнул. - Я поняла, доктор, я обязательно принесу! – пообещала женщина. …Я посмотрел прогноз погоды на следующую неделю. Хм… Интересно. Буду составлять недельный «музыкальный» план для пациентки Козловой – учту. И рассказ её матери тоже, пожалуй, пригодится. Тоня, пациентка. …С понедельника и до конца недели зарядил дождь. В первый день он шёл со снегом, потом просто дождь. И песни тоже были «дождливыми». Хотя не совсем. Как утверждает Моня, это песня о любви. Мөнхцэцэг, пациентка. - Честное слово, о любви, девочки, - сказала я. – Если ты моя зима, я снег, который никогда не растает. Как секрет, который никто не разгадал, ничто не заменит в моём сердце твоей любви. Если я твоё солнце, ты цветок, который никогда не вянет. Наша встреча священна… Любовь моя, ты дождь, а я снег.Тающий снег и дождь. Люблю тебя того дня, как мы впервые встретились - дождь любви с падающим снегом. Моя любовь, если ты моё сердце, я душа, которая никогда не изменится, как мимолётное счастье. Не покидай меня, потому что ты дождь с неба, любовь моя. Обними меня, тающий снег. Мы сольёмся здесь навсегда. Видео почему-то было новогодним, и я сказала об этом. - Цветочек, какая разница? – удивилась Таня. – Выгляни в окно, там то же самое – снег и дождь. …Во вторник песня была о ночном дожде и о любви. Ночной дождь шептал на ухо цветам и дарил прохладные, чистые капли. Цветы радостно раскрывались навстречу ночному дождю и тихонько прошептали: восхваляю тебя всем сердцем. В глубокой темноте сна тепло любви. Это коснулось твоего дыхания или нет?.. …В среду в песне был дождь во сне. Птице, которая свободно летала, тяжело опуститься на воду. Черноглазый, когда я снова увижу тебя? Полная ночная луна будет плавно подниматься. Дорогой, моя судьба помнить. Дождь посреди сна. В доме с номером - подушка мокра от слёз. Вот и всё. …В четверг дождь в песне стал серебряным. - Цветочек, переведи нам, пожалуйста, - попросила Таня. - Всё заполняя собой, ночью под серебряными лучами вечной луны идёт серебряный дождь. Моя дорогая, ты видела это? Хочешь попробовать дождь? Когда ты мчишься во вселенную, выпей звёздный чай. Я хочу снова бродить под дождём, под белыми лучами красивых звёзд, моя дорогая… …В пятницу песня заставила меня прослезиться. - Моня, ты никак реветь надумала? – участливо спросила Антонина, увидев, что я вытираю слёзы. - Это я так, - поспешила я успокоить её. – Девочки, где Платон Ильич находит такие песни? - А что в ней такого? – выделила Тоня голосом. - Это как будто о моих маме с папой написано, - рассказала я. – Я у родителей поздний ребёнок. В молодости у них любовь, у каждого своя, не сложилась. Маме было уже сильно за тридцать – извини, Тоня, - и тут вдруг сюда в командировку на несколько месяцев приехал папа. Он был намного старше мамы, уже седой, но очень красивый и добрый. Они познакомились, стали встречаться, и мама влюбилась. Поженились и уехали к папе в Монголию. Через два года родилась я. - А песня-то о чём? - Да о любви же! О поздней любви. Весной дождя не было. Почему осенью? Что делать? Нераспустившиеся весной цветы, почему они цветут осенью? Под покровом зимнего снега сиротливо вырастут цветы. Сердце разбито… Ты позовешь меня на вечернее свидание? Цветы, пожалуйста, попросите у позднего дождя запоздалой любви. Поздние дожди приходят весной. Поздняя любовь приходит поздно. Совершенно чёрная ночь во сне. У тебя седина? Мороз в сердце. Будет ли он таять на солнце мечты? В звездный час любви поздний дождь шептал в сердце, хоть и не без счастья. Цветение - поздняя судьба. - Здорово, - Тоня улыбнулась. – А за окном всё льёт… Как бы поколдовать, что будет завтра? - Я тебе это и так скажу, - Татьяна хихикнула. – И колдовать не надо: завтра праздник. Алёна, вечером. - Как уже надоел этот дождь! – возмутилась я. – Поколдовать бы как-нибудь, чтобы он уже перестал! - Колдовать в пятницу? – насмешливо сказал Ваня. – Маленькая дрянь! - Ты чего обзываешься? – вспыхнула я. – Мама, ну скажи ему. - Доченька, Ваня не обзывается, - мама обняла меня. – Он просто шутит. Есть такой мультфильм «Маленькая колдунья». В нём девочка-колдунья решила пробраться на праздник, куда допускались только взрослые колдуньи. Её тётя заметила её на празднике. Ей дали год на подготовку к специальному экзамену. Колдовать в пятницу запрещалось. Однажды девочка нарушила этот запрет. - И что из этого вышло? – полюбопытствовала сестрёнка. - Давайте вместе посмотрим мультфильм, - предложила мама. Мы посмотрели. Мультик о девочке, от которой требовали делать плохое, а она поступала наоборот. По-моему, трудный выбор. - Колдовать в пятницу? Маленькая дрянь! – хохоча, повторила Поля. В ответ я принялась её щекотать. - Посмотрите ещё один мультфильм, - предложил папа. – Правда, он про мальчика. Ему тоже надо было делать плохое, а он делал хорошее. Там даже учили, как делать мелкие пакости. - И как же? – удивились мы с сестрой. - Надо сказать «Эне-бене-раба» и щёлкнуть хвостом, - с самым серьёзным лицом сказал папа. ==================================== Примечание. Доктор Земцов имел в виду один из выпусков мультфильма о чертёнке № 13. ==================================== Вот всегда он так! Иногда не поймёшь, шутит он или говорит серьёзно. И даже смешные глупости умеет говорить так же спокойно, как удав Каа. - Родной, может быть, ты скажешь это заклинание и щёлкнешь хвостом, чтобы дождь наконец прекратился? - Я уже щёлкнул, - ответил ей папа. – Завтра дождя не будет. Честное акушерское. - Как ты это сделал? – хором спросили мы все. - Хорошие мои, - папа посмотрел на нас, хитро улыбаясь, - для чего, по-вашему, существует прогноз погоды? Роман Широков. Сегодня Восьмое марта. На пятиминутке мы, мужчины, отчитались о ночных делах по отделениям. В родильном отделении всё было относительно спокойно – за ночь всего одни роды, мать и ребёнок в хорошем состоянии. Потом начались поздравления присутствующим на пятиминутке дамам, и, разумеется, букеты цветов. Букет Лизе от Земцова. Это его законное право, и мы даже не подвергаем сомнению порядок вещей, в шутку перефразировав слова «право первой ночи». Не будем о ночи, оставим им их семейные тайны. На работе в праздники – у Земцова «право первого букета», и это всегда белые розы. А наши букеты, от коллег, могут быть какими угодно. Как водится, обсудили и вопрос «по пять капель» вечером в ординаторской… …Сегодня меня меняет Земцов. Он попросил немного задержаться в родильном отделении после пятиминутки. Он заступит на смену чуть позже. - Далеко собрался, Платон Ильич? - В патологию беременности. Схожу на обход и вернусь. - Платон Ильич, ты ещё здесь? – я усмехнулся. – Иди уже… - Понял, - сказал Земцов и исчез. Тоня, пациентка. Сегодня праздник. Платон Ильич на обходе поздравил нас, а затем выслушал и осмотрел. - Доктор, а видео сегодня будет обычное или праздничное? – полюбопытствовала Моня. - Посмотрю на Ваше поведение, - Платон Ильич улыбнулся. – Остальных тоже касается. - Платон Ильич, ну скажите, пожалуйста – воскликнула Моня. - Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – уклончиво ответил доктор. – Вечером всё сами увидите. Товарищи женщины, прошу меня извинить – у меня дневное дежурство в родильном отделении. Платон Ильич ушёл работать, а мы переглянулись и состроили друг другу забавные рожицы. Что ж, днём лечение, а вечером посмотрим, что Платон Ильич приготовил для Мони и для нас… Роман Широков. - Платон Ильич, хочешь новость? – спросил я у вернувшегося в отделение коллеги. - Что такое? - Шестаков снял пирсинг. - Да ну?! - Снял. Он сам это сказал. Лихо ты, Платон Ильич, его недавно на пятиминутке приложил! Одно слово – и все всё поняли. Но от того, что Шестаков снял пирсинг, он не перестал быть сам знаешь кем. - Роман Алексеевич, ты же понимаешь, пирсинг далеко не главная причина, почему я его так назвал. - Я-то понимаю. Кто бы это Шестакову объяснил… Мы с Земцовым пожали друг другу руки. Он пошёл работать, а я - домой, спать. Тоня, пациентка. …- Моня, - о чём песня? – видеоролик был простым, но красивым. - Нежно смеющаяся, ты цветок моей любви, - перевела она. - Прекрасная, ты моя королева цветов. Изящно танцующая, ты цветок моей любви. Всегда красивая, ты моя королева цветов. Тихо читающая, ты цветок моей любви. Ты связала меня своей любовью, ты моя королева цветов. В космосе светят серебряные лучи луны - моя цветочная любовь, я тебя люблю. …После этого мы с Татьяной стали поддразнивать Моню, почему это Платон Ильич передаёт ей такие песни, не влюбился ли. Это было очень смешно – мы все понимали абсурдность такого предположения и видели на руке у нашего лечащего врача обручальное кольцо. - Дурочки, - заявила нам Моня. – Платон Ильич женатый. - Да мы просто шутим, Цветочек, - ответила ей Таня… Таня, пациентка. В воскресенье мы снова целый час слушали этот… как его… Ну этот необычный для нас инструмент, на котором быстро играют рукой, держа его во рту. Короче, вы поняли. Что Платон Ильич придумал для Цветочка на следующую неделю? Станислав Никитич, врач-онколог, в понедельник. Мы с доктором Земцовым обсуждали состояние его онкобольной беременной пациентки. - Коллега, я ничего не понимаю! – честно признался я, ознакомившись с результатами её анализов. – Мы с Вами беседовали почти месяц назад. По логике вещей, общее состояние пациентки должно было бы ухудшиться. Но она на данный момент стабильна! Не лучше, конечно, но ведь и не хуже! - Станислав Никитич, если Вы, онколог, ничего не понимаете, то я, акушер-гинеколог, понимаю ещё меньше Вашего, - ответил мне доктор Земцов. -Что происходит, Платон Ильич? – недоумевал я. – С бубном Вы вокруг неё бегаете и камлаете, что ли? Коллега расхохотался. - Смешинку проглотили? - С бубном вокруг пациентки я не бегаю, - ответил он. – С симптоматическим лечением худо-бедно справляемся. А прочие свои секреты я предпочёл бы не раскрывать. - Ну что ж, коллега, тогда увидимся через месяц. - Не смею больше Вас задерживать. Яна Максимовна, врач-кардиолог. Я осмотрела пациентку Иванову, потом мы с Платоном Ильичом отправились в ординаторскую. - Каково Ваше мнение? – спросил он. - Коллега, - порекомендовала я, - продолжайте лечение пациентки по расписанной ранее схеме – это позволяет поддерживать её состояние в рамках приличий. Разумеется, оно далеко от идеала, пациентка больна, но всё же… По-моему, отсутствие ухудшения – тоже результат. И не самый худший. - Я тоже так думаю, - согласился со мной коллега-гинеколог. Тоня, пациентка. …Утром в понедельник мы услышали шум и какую-то возню в соседней палате. - Я тебе, … такая, все патлы повыдергаю! – закричала женщина. – Спать с моим мужем, дрянь? Вот тебе! Вот! И вот! - Сама ты …! Он тебя не любит, … ты, и дура! – крикнула другая. – Я тебе сейчас! …Возня, женский визг… Татьяна хохотала, уткнувшись в подушку. - Чего они там? – спросила Моня. – Две тётки мужика не поделили? - Похоже, да. Я выглянула в коридор. - Помогите кто-нибудь, они вцепились друг другу в волосы! – в коридор выскочила молоденькая испуганная беременная. В ту палату сначала вбежала дежурная медсестра, потом дежурный врач-женщина. Потом Платон Ильич. Я думаю, он шёл к нам в палату на обход, а тут эта суматоха в соседней палате. - Да прекратите же! – донёсся оттуда женский голос. – Платон Ильич, ну скажите им… - А ну тихо, не орать! – рявкнул Платон Ильич. – Отпустили друг друга, быстро! Шум прекратился. - Я Вас предупреждал – Муравьёву и Загорскую нельзя в одну палату, подерутся! – сердито произнёс Платон Ильич. - Я подумала, Вы шутите, - послышался ответ. - Кристина Александровна, - сказал Платон Ильич, - у Вас есть выбор: или прислушаться к моему совету и развести двух этих пациенток по разным палатам, или вместо лечения пациенток всю смену разнимать их. - Непростая задачка… - дежурный врач, кажется, задумалась. - Кто начал драку? – осведомился Платон Ильич. - Она, - это был голос одной из подравшихся. - В какой палате есть свободное место? – это Платон Ильич. - В восьмой. - Загорская останется здесь, а Муравьёву прямо сейчас переводим в восьмую. Собирайте свои вещи! - Я не хочу! – возмутилась женщина. - Это Вы дома мужу будете говорить – хочу или не хочу! – сердито сказал Платон Ильич. – А здесь, если не можете не затевать выяснение отношений – пойдёте в восьмую палату! Собирайте вещи, я сказал! Вот, соседку по палате испугали! Марина, дайте ей воды… …Через несколько минут из соседней палаты вышла беременная, за ней – медсестра с её пакетом. Они прошли в сторону дальней палаты. В соседней палате было тихо. Поняв, что сейчас Платон Ильич придёт к нам в палату, я отошла от двери и легла в постель. Девчонки хихикали… …- Здравствуйте, товарищи женщины, - поприветствовал нас Платон Ильич. – Обход. Как самочувствие? Жалобы есть? - А что за цирк с конями сейчас там был? – Таня указала в сторону соседней палаты. - Пустяки, дело житейское, - пошутил доктор. – Извините, я не обсуждаю одних пациенток с другими. Этика. - Платон Ильич, да мы всё слышали, - я не смогла удержаться от улыбки. – Чьи-то жена и любовница подрались? - Примерно так, - Платон Ильич тоже улыбнулся. – А теперь давайте я вас осмотрю… Мөнхцэцэг, пациентка. Вечером была красивая песня о родителях. - Моня, переведёшь? – спросила Антонина. - Конечно, - согласилась я. - По легенде, было создано начало и конец. Легенду жизни создали папа и мама. Земля создаёт небо, огонь и воду. Легенду о жизни - только мои родители. Действие создаёт правду и ложь. Легенду навсегда создали только мои родители. Создали легенду жизни только мои родители… …Во вторник мы смотрели мультик. Папина колыбельная… Звёзды заснули. Дочка моя, спи как лиса. Луна поёт свою песню. Мечтай и не бойся темноты. Баю-бай, моя дочка. Окутайте своего малыша любовью - пусть каждый отец благословит своих детей. Луна сияет сквозь облака. Малышка, спи, как лиса в поле. Луна послала свои лучи. Приятных снов. Баю-бай, моя малышка, не бойся темноты. Малышка плачет в кроватке, не позволяя отцу уйти… …Сегодня песня о папе. Я задумалась. И вдруг я с удивлением обнаружила – мне уже не так обжигающе-больно думать о папе, как раньше… …В среду – ещё одна красивая песня об отце. - Цветочек, о чём поют? – спросила Татьяна. - Это как бы дуэт папы и дочки. Песня называется «Мудрый цветок». Отец говорит дочери: ты появилась в моём сне, моё дитя, произошедшее из моего сердца, мы так похожи. Ты мой смеющийся цветок, красивый цветок любви, выросший на моих руках. Для меня ты – самый яркий цветок. А дочь ему отвечает: в первый раз открыв глаза, я увидела слёзы моего красивого отца. Отец, ты моя мудрость – мудрость, из которой создан мой храм. Ты моё спасение от грустных мыслей. У меня только один разум, и он просветлён тобой. Отец говорит: ты сделала мои глаза мягкими, мой весенний цветок, ты оживила мою любовь, моя дочь, моя судьба. Дочь на это ответила: моё тело отдано солнцу. Синие горы, моё небо. Я пьянею от любви, когда обнимаю отца. …Я расплакалась. - Ты чего, Цветочек? – не поняла Таня. - Не мешай ей, - тихо сказала Тоня и повернулась ко мне. – Поплачь, Моня, если плачется. Раз душа просит поплакать, то значит надо. Плачь, детка, плачь… Тоня встала, подошла ко мне и стала осторожно гладить меня по голове. Эта неожиданная ласка соседки по палате быстро успокоила меня. В ней не было ничего дурного. Просто дружеское тепло. И даже чуточку материнское. Да, наверное, так и есть, материнское тепло – Тоня старше нас с Таней. И она говорила, у неё есть дочка. Поплакав, я почувствовала облегчение от этих слёз. - Ты успокоилась, Монечка? – мягко спросила Тоня. Я кивнула. - Молодец. А теперь вытри слёзы и умойся… …В четверг на обходе Таня спросила Платона Ильича, зачем он приносит мне песни, от которых я плачу. - Платон Ильич, по-моему, это жестоко, - сказала она. - Это не жестокость, - ответил он ей. - Так надо. Затем доктор посмотрел на меня. В его тёмных глазах не было равнодушия или жестокости. Забота и участие. В его взгляде что-то по-отцовски тёплое. Я подумала, может быть, он прав, и то, что я вчера ревела, так и нужно? Может быть. Ведь вчера я поплакала – и мне стало немного легче. Вечером – песня об отцовской любви. - Это тоже как будто разговор отца с дочерью, - сказала я. – Отец говорит: воспитанная с большой любовью и заботой моя красивая и элегантная дочь - мое счастье. Это свет, который радует душу. Отец сделает всё для своей прекрасной дочери. Это цветок, который расцвёл от моей любви. Она мой ребёнок, моя дочь, которую я воспитал с состраданием. - А что дочь? – поинтересовалась Тоня. - Дочь отвечает: «Ты мой благодетель, который дан мне по счастливой случайности. Во всей вселенной другого такого нет. Воспитавший в гармонии с безмерной любовью. Небеса любви, мой отец - мой кумир. Это свет, который делает мои мечты реальностью.» - И всё? - Отец говорит: дочь, которая любит своего отца больше всего на свете - это цветок, который расцвёл от моей любви. Она мой ребёнок, моя дочь, которую я воспитал с состраданием. Моя дочь – моё счастье. Дочь говорит: мой любящий отец – мой кумир, другого такого во вселенной нет. А в конце они говорят друг другу, что каждый из них – незаменимое сокровище во вселенной. - Цветочек, какие красивые и мудрые у вас песни! – удивилась Таня. Да что же это такое? Я опять начала реветь. Но соседки по палате не мешали мне… …В пятницу - песня о седом отце. В солнечных высоких горах Алтая, когда падают осенние заморозки, мой старый седой отец, ты думаешь обо мне. Ах, ах, ах, ты думаешь обо мне. В высоких алтайских горах роса и мороз. Мой отец со стадом. Он смотрит вдаль. Ах, ах, ах, ты думаешь обо мне. Туман в высоких Алтайских горах серый и морозный. Твой сын вернётся, подожди, мой седой отец. Ах, ах, ах, ты думаешь обо мне. В высоких седых горах Алтая среди белёсой травы мой старый седой отец сидит, вспоминая своё дитя. Ах, ах, ах, ты думаешь обо мне… …В субботу - песня о гнедых лошадях отца. Гнедая лошадь, ты собираешься напиться воды с твоим отражением. Гнедая лошадь, я собираюсь взнуздать тебя серебряной уздечкой моего отца. Гнедая лошадь, я отпушу поводья. Ветер дует и гонит по небу табуны облаков. Гнедая лошадь на привязи - это то же самое, что девушка в доме родителей. Праздник, шёлковые поводья, бег гнедой лошади, самой смелой среди других лошадей. Есть три праздничных песни. Сыновья моего отца - как папины гнедые лошади. Есть три песни на тразднике – песни сыновей моего отца… …В воскресенье – музыка. Монгольская музыка… Роман Широков. В понедельник утром я подменил Земцова на обходе в одной из палат отделения патологии беременности. - Доброе утро, меня зовут Роман Алексеевич Широков, - представился я. – Сегодня обход у вас проведу я. - А где Платон Ильич? – поинтересовалась одна из пациенток. - Он в операционной, - объяснил я. – Пока ваш лечащий врач занят, давайте не будем терять времени. Я сейчас осмотрю и послушаю вас, и всё сообщу Платону Ильичу, договорились? Женщины согласились. - Вы Тоня, а Вы Таня? – уточнил я у двух пациенток. Мне было весело. - Роман Алексеевич, - спросила Татьяна, - а что смешного в наших именах? - Ничего, - я поспешил успокоить её. - Когда-то много лет назад у меня были пациентки Таня и Тоня – сёстры-близнецы. У вас такие же имена. Но вас хотя бы не перепутаешь, вы разные и по возрасту, и внешне. - Роман Алексеевич, у нас ещё и болячки разные, - улыбнулась Антонина. - Я заметил, - ответил я и достал акушерский стетоскоп. – А теперь я послушаю Вашего малыша. Лиза, днём. - Платон Ильич, если Вы сейчас не очень заняты, - сказала я мужу по телефону, - зайдите, пожалуйста, ко мне. С Вашими записями относительно ведения одной из пациенток. Вы знаете, о ком речь. - Понял, Елизавета Юрьевна, - улышала я. – Пока ничего срочного. Сейчас приду… …- Сядь, пожалуйста, - попросила я. Платон сел. Я встала и подошла к нему. Прежде чем начать разговор, мне захотелось немного пошалить. Быстрым движением я наклонилась и поцеловала мужа в макушку. - Не понял, - Платон улыбался. - Я тебя люблю, - сказала я. - Лиз, я тоже тебя очень люблю. Но ведь позвала ты меня не только для признаний в любви, не так ли? - Конечно, - вернувшись на своё место, я села. – Что ты запланировал на эту неделю для пациентки Козловой? - Продолжаю медикаментозное лечение. - Я не об этом. Монгольский чай и сам знаешь что в придачу к нему. Есть план на эту неделю? - И на эту, - сказал Платон, открыв свою тетрадь и протягивая её мне, - и на следующую… …Я просмотрела его записи. - Не будет ли твоя «культурная программа» на две недели для неё слишком тяжёлым переживанием? – усомнилась я. - Если пойму, что это так, сразу прекращу, - спокойно пообещал Платон. - Принимается. - Лиз, у меня там роженица, - сказал муж и встал. – Срочности пока нет, у неё первый период родов, но всё же… Пойду поработаю… …Платон взял тетрадь и вышел. Счастье ты моё темноглазое, подумала я. Мөнхцэцэг, пациентка. Днём Платон Ильич всё же нашёл время прийти к нам в палату и самому узнать, как у нас дела. - Не доверяете Роману Алексеевичу? – удивилась я. - Доверяю, но хочу убедиться сам, - Платон Ильич мягко посмотрел на меня. - Мөнхцэцэг, как Вы себя сегодня чувствуете? - Как обычно, ничего нового. Почему Вы спросили? - Хотел уточнить, что Вы думаете о теме песен на прошлой неделе. Продолжим? - Да, - я кивнула. – Я вроде и плачу от песен о папе, но потом мне становится легче и как-то спокойнее на душе. А что, сегодня тоже будет песня об отце? - Да, - подтвердил доктор. – И у меня для Вас задание. Вечером послушаете песню – попутешествуйте в своей памяти, вспоминайте всё хорошее, всё самое радостное. Сможете? - Я попытаюсь. - Но если почувствуете себя нехорошо, обязательно скажите медсестре. - Я поняла, Платон Ильич… …Вечером – песня… Не заставляй отца ждать, пока листья пожелтеют и на землю упадут тени перелётных птиц. Хоть из далекой страны приезжай в гости. Может быть, ты продлишь жизнь своему отцу, если он обнимет своё дитя. Исполни желание седого отца, он ждёт своего сына. Пожалуйста, не заставляй своего отца немного грустить. Не дай морозу упасть на птичье гнездо, в котором ты был птенцом. Спеши туда после долгого дня. Разгладятся ли морщины отца после того, как он обнимет своё дитя? Не заставляй отца ждать, хвастаясь им вдалеке от него. Стаи перелетных птиц заставят его грустить. Не упустите момент и оставайтесь рядом с отцом на некоторое время. Интересно, прослезится ли отец, когда увидит своего сына?.. …Во вторник – песня о воспоминаниях... Я помню, как целовал отца, когда был ребёнком. Волосы отца не седые и слов мало. Когда я скучаю по тебе, отец, я наклоняюсь, входя в юрту моей памяти. Отец, ты во вселенной – опора, как гора, как обширное и просторное поле. Помню твой здравый ум и горячее сердце, отец. Я помню тебя молодым, ты снишься мне. В моём сне укрою тебя потеплее. Я буду всегда скучать по тебе и просыпаться, вспоминая о тебе. Я чувствую твою любовь, отец. Это как океан, отец. Всё в этом мире напоминает мне о тебе. Это вселенная, в которой я твой сын… …В среду – ещё раз о любви к отцу... Я не хвастаюсь тем, что скачу без седла, поднимая красную пыль. Я видел многое, чтобы понять: я люблю своего отца. Когда солнце заходит и становится темно, есть луна. Я не совершу ошибку - не падаю духом. Я не заблужусь в мире, где есть мой седой отец. Я буду нести добродетель. Рассказывая правду не с чужих слов, я спокоен – не лгу. Идти свято и честно – так велит душа. Это во мне от моего отца, который как молоко. Я не падаю духом. - Цветочек, а почему отец похож на молоко? – изумилась Таня. – Что общего? - Мы исторически скотоводы и кочевники, и традиционная монгольская еда соответствующая, - я улыбнулась. - Поэтому в Монголии всё самое хорошее сравнивают с молоком. - А, поняла, - Таня утвердительно кивнула. – Это что-то вроде того, что отцовская мудрость и отцовская любовь такие же вкусные, как молоко? И так же питают душу и сердце детей? - Ты правильно поняла… …В четверг ещё одна песня об отце. Далеко-далеко у горного озера отец заботится о своем стаде. Дорогой отец, слушай звуки и жди своё дитя. Лебедь летал над берегом озера. Это заставило меня много думать. В моих скитаниях эта земля – моя колыбель. Еду верхом на иноходце по земле моего старого отца. На горной вершине – перелётные птицы. Мой любимый седой отец, иди и посмотри, слушай звук и жди своё дитя… …Песня, которую я услышала в пятницу, заставила меня задуматься… Когда я объявил о своем прибытии в мир, отец встретил меня со слезами. Небо послало земле кумиров. Мой седой отец – мой кумир. Когда идешь неловко и оступаешься, это счастье - опереться на отца. Он всегда уважал свою жену. О дорогой отец, мне суждено потеряться в мире покаяния. Покаяние во вселенной, где так мало света, привело к осознанию. Человек сам делает свою судьбу и его уважают. Я иду со своим седовласым отцом. Счастье и радость исходят от тебя, отец. Всё светлое в жизни начинается со звонка папе. О дорогой отец!.. …Я вспоминала всё самое светлое в том времени, когда был жив папа. И эти воспоминания уже не причиняли такой сильной боли, как прежде. Осталась только светлая грусть… …В субботу я снова плакала от песни… В присутствии отца, который будет ласкать своё дитя, у души спокойная опора. Отец, твои незабываемые слова любви детям – это самое важное во вселенной правды и лжи. Плывущие облака — это постоянно изменяющийся мир. В этом мире мой милый отец сохранил свою добродетель. Изолью свою любовь в песню. Даже на расстоянии я как будто слышу неторопливую и рассудительную речь отца. И словно вижу взгляд моего отца, ласкающего свою дочь. В нем есть смирение перед вселенной успехов и ошибок. Изолью свою любовь в песню. Чтоб ты жил долго на свете, мой отец! Тоня, пациентка. В воскресенье всей палатой мы «гуляли» по столице Монголии. Всю неделю по вечерам я тихонько наблюдала за Моней. Кажется, я уже немного понимаю, что делает Платон Ильич, и зачем Моне нужны все эти песни и видео. Но Монечке я об этом не скажу. Таня, пациентка. - Девочки, - сказала я в понедельник утром, стоя у окна, - вы замечаете, какой простой стала наша жизнь здесь по сравнению с тем, какая она у нас дома? Никаких домашних забот – лежим тут в потолок поплёвываем. Делом бы каким-нибудь заняться… - Доброе утро, товарищи женщины, - услышала я за спиной голос нашего лечащего врача. – Обход. Татьяна, прошу на кровать. Насчёт идеи заняться каким-нибудь делом... Самое главное дело сейчас у каждой из вас в животе – это ваши малыши. Понятно? - Да, - возразить мне было нечего. Я прошла к своей кровати и легла. - Рассказывайте, кто как себя чувствует. Жалобы есть?.. …Всё как обычно – Платон Ильич опросил и осмотрел нас, послушал акушерским стетоскопом, посчитал пульс… - Тоня, давно хотел спросить, - обратился он к Антонине, - почему Вы Лелека? Вы ведь замужем? - Потому, что у меня хороший муж, - ответила она. – Дело в том, что мой Серёжа - Найдёнов. Но когда я рассказала ему историю моего детства – Платон Ильич, Вы её знаете – он сказал так: мне лучше оставаться с папиной фамилией. Он сказал, его фамилия, которая в детстве была и у меня, как ни крути, будет постоянно напоминать мне о неприятностях моего детства. - Мудро, - Платон Ильич улыбнулся. - Теперь моя очередь спрашивать, - хихикнула Тоня. – Я тоже давно хочу спросить, Платон Ильич, у Вас есть дети? - Есть, пятеро, - сказал доктор, - Трое уже студенты медицинского института, а двое младших учатся в школе. - А когда мы с Вами познакомились, у Вас уже были дети? - Были. Правда, на четыре человека меньше, чем сейчас. - И когда Вы только успели? - Тоня, но ведь с момента нашей с Вами первой встречи прошло много лет! - Ах да, точно! – Тоня рассмеялась. – У меня Наталка уже взрослая. Извините, Платон Ильич. - Ничего, ничего, - мягко сказаал он. – Тоня, у Вас с сегодняшнего дня будет ещё одно назначение, медсестра Вам потом всё объяснит… - Платон Ильич, Вы не знаете, что там за большой красивый коттедж с синей крышей – ну там, за окном, где коттеджный микрорайон, - зачем-то ляпнула я. - Понятия не имею. - Таня, разве Платон Ильич тебе справочное бюро? - поддразнила меня Цветочек. - Любопытно же! - Любопытной Варваре… - Платон Ильич не договорил. Тоня и Цветочек захохотали. - Получила? – спросила Цветочек. Я кивнула. Нет, пожалуй, я не та Варвара и мне мой нос точно ещё пригодится. У Платона Ильича в кармане зазвонил мобильный. - Прошу прощения, - извинился перед нами врач, взглянув на экран. – Я через минутку вернусь. Платон. - Папа, здравствуй, - сказал я по телефону в коридоре. – Извини, у меня обход. Я тебе попозже сам перезвоню, хорошо? И мы с тобой поговорим. - Здравствуй, сынок. Прости, не вовремя, думал, у тебя сегодня выходной. Буду ждать звонка. …У меня действительно сегодня выходной, подумал я, это я просто пришёл ненадолго – осмотреть своих пациенток. Вернусь домой и поболтаем с отцом обо всём на свете – надо уважить старика, он хоть и отказался переезжать сюда, но скучает по нам с Юрой. Я сунул телефон в карман и вернулся к пациенткам. Тоня, пациентка. - Платон Ильич, какой у Вас интересный рингтон! – воскликнула я. - Это начало монгольской песни. - Платон Ильич, дадите её послушать? – заинтересовалась Моня. - Вечером, - пообещал доктор. – А сейчас мне надо закончить обход в вашей палате… …Платон Ильич не обманул – вечером мы слушали эту же песню, и я поняла, что Платону Ильичу с утра звонил его папа. Наверное, у него уже пожилой папа. Мне очень понравилось, что Платон Ильич и к отцу проявил уважение к отцу, и нам не пришлось долго дожидаться, когда он вернётся и продолжит обход. - Моня, о чём песня? – одновременно спросили мы с Татьяной. - Песня называется «Радость целовать отца», - объяснила она. - Я хочу пойти и поцеловать своего отца, я всегда думаю о нём. Мне хочется прикоснуться к его щеке, сидя рядом с ним. Я хочу пойти и поцеловать своего отца. Отец, я скучаю по твоим словам правды. Я хочу поделиться с тобой своими мыслями, обнять тебя и быстро избавиться от своих проблем. Мне снится мой отец. Я чувствую тепло твоей ладони, отец, я тоскую по тебе. Целуй своего ребёнка, пока твой разум не успокоится, мой отец, мой отец. Я просто хочу поцеловать моего отца. Мне не хватает твоей поддержки, папа. Я просто хочу открыть своё сердце моему отцу на небесах и позволить ему обнять меня. Когда мне снится отец, в моём сердце как будто солнце всходит солнце. Я чувствую тепло твоей ладони, отец, сердцу твоего ребенка будет больно. Целуй своего ребёнка, отец, пока моё сердце не утешится… …Моня немного помолчала. - А знаете, девочки, это именно то, что я чувствую, - призналась она. – Мне так его не хватает… - Что поделать, Монечка, это жизнь, люди не живут вечно, - сказала я. – Но ты подумай вот о чём. Твой папа рядом с тобой, пока ты его помнишь. И не забудь, Платон Ильич велел тебе вспоминать всё самое хорошее, что было у вас с твоим папой. - Спасибо, - почти прошептала Моня… Роман Широков, в понедельник днём. - Ромка, пойдём в кафешку и что-нибудь перекусим, - предложила Лиза. - Я просто ужас как проголодалась. - Я тоже голоден, - я поддержал идею пойти и поесть. Мы сели за дальний столик, ели и тихо разговаривали. Кроме нас и буфетчицы в кафе никого не было. - Да… - вдруг сказала Лиза. – Честно говоря, я только теперь в полной мере поняла, почему у нас с тобой ничего не получилось. - И почему же? - Потому что вы с Платоном такие разные. Нет, анатомически, конечно, одинаковые – вы оба мужчины. А в остальном… - Что в остальном? - Ромка, сказать тебе, о чём я мечтала, когда много лет назад мы с тобой оказались в одной постели? - Ты никогда мне об этом не говорила. - А сам ты не догадался. Лиза аккуратно промокнула губы салфеткой и начала негромко декламировать. - Как же мало мне, глупой, надо - Просто встретить его однажды, Под осенним дождем прохладным Или в пору июльской жажды... Он бы сразу меня - в охапку! Ну а дальше - сюжет не новый... Обожать его недостатки, Понимать его с полуслова... Погибать от его улыбки, Холодеть от разлуки в сутки, Чтобы сладкими были пытки, Чтобы нежными были муки... Убегать от него по лужам, И уверенной быть - догонит. По утрам просыпаться Нужной, Изучая его ладони... Чтобы честными были мысли, Чтобы яркими были будни, Покорялись любые выси, Чтоб легко, если даже трудно... Замирать от его касаний, Вперемешку тепло и страстно, Чтоб и магия между нами, И простое земное счастье. Отражать его полувзгляды, Ощущать его душу кожей... Как же мало мне, глупой, надо. Как же много мне нужно, Боже... - Чьи это стихи? – спросил я. - Алёны Швецовой, - ответила Лиза. – Понимаешь, Рома, абсолютно всё, о чём сказано в этом стихотворении, это Платон, а не ты. Вот причина, почему у нас с тобой ничего не вышло. - Прости. - Вспомнила бабка, как девкой была, - пошутила Лиза. – Знаешь анекдот про поезд Москва – Воркутю? - Это тот, который стоял на первом путю, но давно уж тю-тю? - Он самый. Ладно, Широков, расслабься, наш с тобой поезд давно ушёл. У каждого своя семья и своё счастье. - Знаю, - согласился я. – Наверное, так оно и должно было быть. Я понизил голос до шёпота и спросил у Лизы на ушко: - Лиз, никогда не спрашивал. Если не хочешь, не отвечай. Кто из нас в постели лучше? - Пфф! И сравнивать не буду! – Лиза насмешливо фыркнула и так же тихо прошептала. – Хочешь начистоту? Скорее всего, мнение твоей Танюшки не совпадёт с моим. Ты, конечно, тот ещё мачо, но… - Что, для тебя не фонтан? – понял я. - Именно так. Ты слишком предсказуем. Во всех смыслах. - А Земцов? - Без комментариев. - Лиз, а что если мне нанять твоего Платона в репетиторы? - Разоришься! – заявила Лиза и, посмеиваясь, сказала уже нормально, - хватит языками чесать, давай доедим и пойдём поработаем по специальности. Каждый по своей. Лиза. Мы дома. Уже ночь. Все дети спят. Я стояла у окна и смотрела на Луну. Внезапно появилась мысль: хочу, чтобы муж обнял меня. Так, как умеет обнимать только он – крепко и бережно, сильно и нежно. Я даже не успела попросить его об этом: мгновение спустя, я была в его объятиях, прижавшись к нему и вдыхая его запах, чистый и свежий. - Доктор Земцов, Вы не шаман, Вы шайтан какой-то! – сказала я. – Как ты догадался, родной? - Товарищ начмед, - промурлыкал Платон, - Вы же знаете ответ на этот вопрос. - Интуиция? - Не только она, - я услышала тихий смешок мужа. – Иду, смотрю – стоит жена. Дай, думаю, обниму. - Платоша, - спросила я, - ты помнишь, как мы познакомились? - Помню - ты перепутала меня с каким-то посторонним мужиком. - Что ты чувствуешь ко мне сейчас? Платон. Передо мной стоял непростой выбор, что ответить Лизе. Я мог бы сказать ей, что уже не представляю, как я жил до встречи с ней, что она делает меня счастливым, что она мой земной ангел-хранитель, и ещё много чего. Вместо этого я сказал только одно слово, показавшееся мне самым важным. И единственно правильным ответом на вопрос жены. Я сказал Лизе: «Люблю», - и принялся целовать её милое личико… Лиза. Платон чуть отстранился, а затем начал покрывать моё лицо поцелуями. - Что ты делаешь? – шепнула я. - А ты сама как думаешь? – я чувствовала дыхание мужа у своего лица. – Я злой и страшный серый волк, я в поросятах знаю толк! Рррр! Съем тебя! - Не ешь меня, серый волк! – пошутила я. – У меня мясо по-французски есть. К нему бы приправ… - Монгольские подойдут? – шёпотом полюбопытствовал Платон. - Принимается, - мне было весело. – Какие на этот раз? - А я тебе сейчас покажу… …- Как это называется?- спросила я, когда страсть утихла, а дыхание успокоилось. - «Луна над пустыней». Мөнхцэцэг, пациентка. Во вторник Платон Ильич заглянул к нам вечером, перед ночным дежурством. Перед его приходом мы дружно уплетали яблоки – родственники зачем-то принесли Тоне сразу много. - У кого-то разгрузочный день? – пошутил Платон Ильич, приступая к осмотру. - Наоборот, нагрузочный, - ответила Тоня. – Весь вечер с девчонками лопаем яблоки, даже на ужин не пошли. - Сделайте, пожалуйста, перерыв, - попросил врач. – А после обхода продолжите… …Доктор осмотрел и послушал нас и уже направлялся к двери. - Платон Ильич, возьмите яблоко, – предложила Тоня. - Вообще-то нам не разрешено… - Платон Ильич, ну я же Вам не взятку предлагаю, а просто хочу Вас угостить. Что тут такого? Когда я тут у вас лежала в первый раз, меня после операции все подкармливали – и папа с мамой, и Вы, и медсестра… полненькая такая. А, вспомнила, Вита Игоревна! Берите яблочко, Платон Ильич. Вам ведь ночью работать. - Не отказывайтесь, доктор, яблоки вкусные, - посоветовала Таня. - Честное слово, вкусные, - подтвердила я. - Ну что мне с вами делать? – вздохнул Платон Ильич. - Помочь нам съесть яблоки! – произнесла Тоня. – Сами мы не справимся! Возьмите, Платон Ильич, не обижайте. Мы никому не скажем. Они мытые, берите любое, какое Вам улыбается. Пока не возьмёте, мы Вас никуда не отпустим! Платон. Ну и что мне оставалось делать? Отвертеться не удалось. Подтверждаю – яблоко действительно было вкусным. И, должен признать, я благодарен пациенткам за то, что они всё же смогли меня уговорить. Мөнхцэцэг, пациентка. И снова Платон Ильич где-то нашёл потрясающую песню об отце и дочери. - Мой отец подобен вечному солнцу, он обнимает свою дочь в любви, - перевела я соседкам по палате. - Я под твоим тёплым покровом всегда стремлюсь к свету. Когда я скучаю по любимому отцу, я слышу твои самые искренние слова. Мысли о моём отце в моём сердце. Твои дети будут уважать твою мудрость. Ты искра спасения, любви и сострадания, мой отец. Я дочь души своего отца. Моей любимой маме забота и любовь лучшего супруга. Дочь рада за отца с теплотой. Мой отец, твоя дочь счастлива с тобой. Спою тебе песню, как горный ручей, отец. Мой отец, твоя дочь счастлива с тобой. Дорогой отец, я хочу пойти и поцеловать тебя. Мой отец, твоя дочь счастлива с тобой. Я задумалась. - Цветочек, ты чего притихла? - Девочки, мне так хочется поцеловать папу! – выдохнула я. – Но ведь это невозможно! - Вот ещё выдумала - невозможно! – возразила Таня. – Цветочек, разве тебе кто-нибудь запрещает мысленно поцеловать отца, каким ты его помнишь? Или… Говорят, души людей, покинувших этот мир, уходят на небо. Может быть, твой папа сейчас там – и он почувствует твою любовь, если ты пошлёшь небу воздушный поцелуй. Я так и сделала перед тем, как лечь спать. Платон. Ночное дежурство выдалось даже не «весёленькое», а… Как там шутила Вита Полупанова? Дурдом «Ромашка» и «интересно девки пляшут» - два в одном флаконе. Почти всю смену мы с Романом Алексеевичем, который на эту ночь поменялся сменами с «Чебуратором», провели в оперблоке. Давненько не припомню такого аншлага рожениц с показаниями к кесареву сечению. Одна из поступивших по «Скорой» рожениц была в тяжелейшем состоянии. Прямо-таки «на грани». Сожитель женщины поймал «белку» и набросился на беременную с ножом. Только чудом плод не пострадал. - Б…, - выматерился Широков. – Без хирурга не справимся. Бригаду в оперблок! - Операционную, срочно! Кровь на группу, быстрее! – потребовал я, достал мобильник и набрал номер. Юрий. - Ё…перный театр! – меня разбудил звонок мобильного. Пока в отделении затишье, я спал. - Алё! – сказал я брату. – Нахр…на ты в полтретьего наяриваешь? Случилось что? …Честно говоря, есть у меня такая особенность – спросонья я соображаю плоховато… - Случилось, - быстро ответил Платон. – Дуй в роддом, быстрее! - А что мне за это будет? – пошутил я - …дюлей дам! – взорвался брат. – Юрка, заткнись и бегом в наш оперблок! У нас беременная с проникающим ножевым и тяжёлой кровопотерей. - Бегу, не ори! - Всё, я мыться. Отбой связи. …Примчавшись в оперблок роддома, я бросился мыться и переодеваться в стерильное. Увидев пациентку на операционном столе, я понял, почему Платон грозился всыпать мне за задержку – пациентка тяжёлая, не до болтовни. - Анестезия работает, можете начинать, - сообщил анестезиолог… Платон. Не ночка, а прямо-таки песец. Большой и пушистый. Но ничего, вывезли, Юра помог. Почти до самого утра оперировали с Широковым, потом я прямо в реанимации сидел писал протоколы операций. Очень хочется спать. Но после пятиминутки надо проверить женщин в патологии беременности, которых я веду, и «вишенка на торте» - у меня сегодня приём в консультации. Мөнхцэцэг, пациентка. Утром я чувствовала себя выспавшейся, Таня с Антониной тоже. А вот Платон Ильич на обходе прилагал отчаянные усилия, чтобы не начать зевать. - Не спали, доктор? Платон Ильич кивнул: – Не до того было. - А что Вы делали? – удивилась я. – Ведь ночь была! - Работал, - коротко ответил врач, и я поняла, что подробностей он не скажет… …Вечером в среду была песня о вещах отца. Человек тоскует об отце и хочет понюхать его шляпу, взять в руки его рубашку, уткнуться лицом в его халат, чтобы ощутить родной запах и усмирить тоску… …В самые первые дни, когда папы не стало, я делала точно так же. Но теперь я и понимаю, и чувствую, что это горю не поможет… …В четверг – сразу две песни на общую тему, памяти отца. В первой сын рассказывает: отец был охотником и мастеровым человеком, как жаль, что отца больше нет. Время идёт, это время размышлений о добродетельном седом отце… Во второй песне сын вспоминает: отец был подобен боевому знамени. Зачем ты оставил нас, отец? Вернись – ты будешь сидеть у подножия гор, и будет казаться, что ветер проникает в твой разум и становится мудрее. Отец, почему ты не дождался осени? Твоя жизнь была тяжелой, но ты всегда шёл прямо, не спотыкаясь о камни. Твоё имя не будет запятнано, отец. Жизнь не может даже угадать иллюзию судьбы. Сердца твоих детей будут скучать по тебе. Голубые горы похожи на тебя. Большое озеро, отражающее небо, чистое, как твоё сердце. Сидя рядом с ним, твой сын почувствовал облегчение. Соединю большой круг жизни с границей страны и буду любить свою голубую степь так же сильно, как и ты, отец. Дорогой отец, в моём сердцце нет тени, но я всё ещё тоскую о тебе. Я просто иду по своей жизни без тебя... …В пятницу – песня о стране, куда я теперь могу попасть только во сне. Это страна, в которой жив отец. …Я расскажу трём красным равнинам. Я вижу своего отца. Выкури сигарету, отец. Жизнь продолжается. Кажется, я уже снова могу смеяться. Никто на земле не вечен, но в моём сне мне иногда кажется, что отец дома в своём старом пальто. Жизнь продолжается, я иду шаг за шагом. Отец приходит в мои сны раз в мецяц или раз в год. Однажды я была у озера с множеством перелётных птиц. Я спряталась и заплакала о моём седом отце… …Так и есть – я иногда плачу, время от времени папа снится мне, но всё реже и реже… Андрей Дыбенко, в пятницу днём. Я привёз Платону Ильичу пациентку нашей районной больницы с непростой беременностью. Я оставил пациентку оформляться в стационар, а сам поднялся в ординаторскую. Платон Ильич был там. Мы тепло поприветствовали друг друга и обнялись. - Какие гости к нам пожаловали! Андрюха, да ты уже совсем лысый! – сказал доктор Земцов и поддразнил меня. – Лысая башка, дай пирожка! - Не дам, - отказался я. - Рассказывай, Андрей Васильич, как сам, Катя, дети? – Всё хорошо. Уля и мальчики учатся в школе. А старшая, Маняшка, уже невеста. - Красивая? - Да. И грешным делом, вылитый Любавин, так его разэтак! Платон Ильич, я не в гости, я по делу. Пациентку привёз. Тут всё-таки уровень повыше, чем в районной больнице. Интересный случай. Но пока сложно сказать заранее, что будет дальше. Я её оставил внизу оформляться в патологию беременности. - Ну что ж, пойдём посмотрим, - и мы с Платоном Ильичом спустились вниз. - Да, Андрей Васильич, ты прав, - задумчиво сказал Платон Ильич после осмотра, когда пациентка отправилась в отделение. – Случай действительно интересный – у женщины двурогая матка, две шейки матки. И беременность двойней – в каждом роге развивается плод. На учёте стояла? - Нет, только явилась становиться на учёт, - ответил я. - Я сначала думал направить её на прерывание беременности, но она очень хочет этих детей. Вот я и решил направить её сюда. Может, Вы придумаете что-нибудь вместо прерывания? - Прервать всегда успеем, сначала надо попытаться сохранить. - Как Вы собираетесь её вести? - Будем посмотреть, Андрей Васильич. Подумаю… Мөнхцэцэг, пациентка. В субботу снова были две песни, которые погрузили меня в очередные размышления. - Цветочек, переведи, пожалуйста, - попросила Таня. - В восточной стороне я очищу свой разум, - перевела я первую песню. - Отец, твой сын будет скучать по тебе со слезами. Реки не текут вспять. Что может быть лучше, чем следовать закону перед истиной вселенной? Меня окружает ночь. Сын встретит своего отца во сне, это будет даже не поцелуй в щёку, а дуновение ветра. Добрые дела приведут к хорошей жизни. Мой отец рядом с сыном, но его не видно. Пусть не видно, но мой дорогой отец в сердцах своих детей. Время летит быстро. Но даже через много лет мой отец увековечен сыном. Пусть эта встреча будет благословением. В этом мире мне суждено быть сыном своего отца. Мой отец рядом с сыном, но его не видно. Пусть не видно, но мой дорогой отец в сердцах своих детей. В душе своего ребёнка... - А о чём вторая песня? - Я не буду плакать, потому что скучаю по отцу. Я буду скучать по отцу, но я не сломаюсь. Говорят, что время не повернуть вспять. Говорят, что ветер шумит в гриве бегущего коня. Говорят, что-то забудется в череде событий, изменивших судьбу семьи. Я не буду плакать, потому что скучаю по отцу. Говорят, что мы все неразрывно связаны с родительским очагом. Я буду скучать по отцу, но не сломаюсь. Отец, ум твоего сына беспокоен. Говорят, судьба моего поколения, всегда бодрствующего, утешает сама себя. Я не буду плакать, потому что скучаю по отцу. Я не заплачу. Я не буду плакать, потому что скучаю по отцу. В память об отце... - Цветочек… - окликнула меня Татьяна. - Не трогай её сейчас, - попросила Антонина. – Эти песни из тех, для которых нужно время. Понять, обдумать, прочувствовать… …В воскресенье медсестра принесла планшет и сказала: - Платон Ильич просил передать Вам записку. Я развернула записку. В ней было написано по-монгольски: «Мөнхцэцэг, добрый вечер. Посмотрите видео дважды. Сожгите свою тоску и боль.» Подпись вызвала у меня улыбку: Ильягийн Платон. - Цветочек, почему это ты лыбишься? – поддразнила меня Таня, когда медсестра ушла. – Платон Ильич начал тебе писать любовные записки? - Дурёха! – я рассмеялась и перевела соседкам по палате, что написал доктор. - И правда дурёха я, глупость болтанула, - согласилась Татьяна. – Цветочек, но почему Платон Ильич так странно подписался? - Это для тебя странно, - ответила я, - а в Монголии этим никого не удивишь. У нас имена пишут не совсем так, как в России. Раньше в Монголии существовали родовые имена, В тысяча девятьсот двадцатые годы, после революции, их запретили. Использовали имя человека и имя отца. - Ну вот например, Цветочек, я где-то читала, ваш первый космонавт – Жугдэрдэмидийн Гуррагча. Где имя, а где отчество? - Имя у него Гуррагча. Но имя человека в Монголии пишется после имени отца. Папа этого Гуррагчи - Жугдэрдэмид, его имя в родительном падеже. Фамилию Гуррагча взял себе сам – Сансар, то есть Космос на санскрите. - Как сам? – не поняла Тоня. – Он что, детдомовец? Я в детстве попала в детдом, свою настоящую фамилию я не знала, и мне дали другую. Из-за этого потом папа не мог меня найти… Прости, Монечка, я отвлеклась… Ты говорила, космонавт сам взял себе фамилию. Почему сам? - Нет, он не из детдома. В середине тысяча девятьсот девяностых в Монголии снова разрешили использовать родовые имена. Но многие люди не помнили или не знали родовых имён. Людям разрешили брать любые фамилии. Вот космонавт и выбрал себе такую фамилию, какую захотел. А до этого использовали отчество и имя. Именно так, как подписался Платон Ильич. - Как интересно! – воскликнула Тоня. - Иногда бывает ещё интереснее. В прошлом веке Монголией руководил Хорлогийн Чойбалсан. - Ага, поняла. Чойбалсан, а сначала имя его отца. - Неправильно, - я хихикнула. – Сначала имя матери. И имя у него совсем не то, какое ему дали, когда он родился. - Почему матери? – Таня от удивления открыла рот. - Мать родила его фиг знает от кого, - ответила я. - Я, бывало, всем давала по четыре раза в день, - пропела Тоня, - а теперь моё давало попросило бюллетень. =================== Примечание. Антонина напевает частушку. Кто написал эту частушку, для меня покрыто мраком неизвестности. Уважаемые читатели, если вы располагаете информацией об авторе, вы можете написать мне. =================== Татьяна засмеялась. - Да ну вас, девочки! – я улыбнулась. – Каких четыре раза в день, это же было ещё в девятнадцатом веке! Просто женщина родила не от мужа, и ребёнка называли по имени матери, Хорлоо. Сначала его звали Дугар. Потом, когда он был подростком, родственники матери отдали его в буддийский монастырь, там ему дали религиозное имя Чойбалсан. Через два года он бросил монастырь, а новое имя так и осталось на всю жизнь. - Вот те на! – удивилась Таня. - У нас и не такое было, - добавила я. – В Монголии был такой революционер – Дамдинын Сухэ-Батор. Его жену звали Нэмэндийн Янжима. После его смерти вдова в память о нём стала называться Сухбатарын Янжима. - Выходит, и по имени мужа можно? - Да. А теперь, девочки, давайте смотреть видео. Мы посмотрели. Получасовое видео - горящая свеча и расслабляющий звук тибетских чаш. Тоня, пациентка. Моня не плакала. Знаете, что я заметила? Как будто бы разжался кулак душевной боли, сжимавший душу этой девочки. Вечером Моня быстро заснула. Обычно она спит тревожно, под утро начинает стонать – видимо, её мучает головная боль. А сегодня она впервые за всё время в больнице спала тихо. Я не поняла, в чём дело. Но это не мешает мне радоваться за неё. Лиза. Мы дома. Уже вечер. Мальчики решили поиграть в шахматы. Женская часть нашей семьи – я и девочки – листали журнал с моделями одежды и обсуждали наряды на лето. Кис мирно спал на подоконнике. - Так, я вижу, все чем-нибудь заняты, - весело сказал Платон, ставя свой телефон на подзарядку. – Раз тут такие пирожки с котятами, пойду приму душ. - Пап, ты только далеко в море не уплывай, - пошутили двойняшки. - Куда я могу уплыть под душем в нашей ванной? – усмехнулся Платон, прошёл в нашу с ним спальню за вещами и затем направился обратно. - Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка – это флаг корабля, - пропела ему вслед Валери. – Капитан, капитан, подтянитесь, только смелым покоряются моря. ================================== Примечание. Валери поёт «Песенку о капитане». Авторы песни: слова Василия Лебедева-Кумача, музыка Исаака Дунаевского. ================================== - Спасибо, котёнок, - донеслось со стороны ванной… …Минут через десять зазвонил мой мобильный. Я приняла вызов. - Лиза, добрый вечер, - поприветствовал меня Ромка. – Извини, что звоню домой. - Добрый, - ответила я. – Широков, ты чего звонишь? - Лиз, тут такое дело, - объяснил Роман. – У меня сегодня по графику ночное дежурство в родильном. А тут звонок – сегодня приезжает мой друг из Москвы, он не знает наш город, надо бы поехать встретить его. Ну как я? Хотел попросить Платона, чтобы он меня сегодня подменил, но у него телефон не отвечает. Он дома? - Дома. У него телефон выключен сейчас, заряжается. - Понял. Лиз, ты не против, чтобы Земцов сегодня отдежурил за меня? А потом я за него отработаю, за мной не заржавеет. - Если Платон не возражает, то и я не против. Я сейчас спрошу у него. Перезвони минутки через две. …Я постучала в дверь ванной комнаты. - Кто стучится в дверь моя? – услышала я насмешливый голос мужа. – Видишь, дома нет никто! Я хихикнула. - Платон, звонил Широков, просит сегодня подменить его в ночь. Выйдешь? - Не было хлопот, так купила бабка порося, - засмеялся муж. – Но с другой стороны, Широков хороший мужик. Лиз, если ты дашь мне свой фен – так и быть, отдежурю за Романа Алексеевича. - А при чём тут фен? - Здрасьте, приехали, - веселился Платон. – Мне что, с мокрой головой в роддом идти? Если буду ждать, пока волосы сами высохнут, опоздаю на дежурство… …Звонок. Это снова Широков. - Ромка, поезжай встречать своего приятеля, Платон согласен, - сказала я …- Хорошо, я успел помыться, - пошутил Платон, уже собираясь уходить, - а то позвонил бы Широков, а я, как дурак, с немытой шеей. - Родной, - произнесла я, протягивая ему его мобильный. - Широков сегодня по графику должен был быть старшим в смене. - Не вопрос, товарищ начмед, - Платон чмокнул меня в щёку и испарился. Платон. Обычно на меняных дежурствах случается какой-нибудь, как говорила Вита Полупанова, дурдом «Ромашка». Но сегодня в родильном выдалась относительно спокойная смена, мне даже удалось два часа поспать. Правда, дежурить пришлось с доктором Шестаковым, а он - то ещё чудо в перьях. За ночь родились двое малышей: кесарево сечение и естественные роды. Наталья Николаевна, неонатолог. Пациентка родила мальчика. Акушерский срок – тридцать девять недель. Все показатели в норме. Три семьсот сорок, рост пятьдесят сантиметров. Семь – десять по Апгар. …- Платон Ильич, - позвала я коллегу, - взгляни, пожалуйста. Земцов подошёл, взглянул на новорождённого и присвистнул. - Ольга, - обратился он к молодой матери, - у Вас по пять пальцев на руках и ногах? - Да, а что? – недоуменно спросила та. - А сколько пальцев на руках и ногах у отца ребёнка? - Откуда я знаю? Я его никогда не видела и даже не знакома с ним. - Не понял, - сказал Платон Ильич. – Вы родили ребёнка от мужчины, с которым не знакомы? Как это возможно? Женщина внесла ясность в эту ситуацию. Доктор Земцов присвистнул ещё раз. - Платон Ильич, не свисти, денег не будет, - пошутила я. - Ё…перный театр, - шёпотом ругнулся коллега, и продолжил нормальным голосом. – Как это не заметили на УЗИ? - Я не ходила на УЗИ, - возразила пациентка. – Я считаю, что это вредно. И, насколько мне известно, по закону я имею право отказаться от любой медицинской манипуляции. Особенно если она не является жизненно необходимой. - Конечно, это так, - подтвердила я, - но если бы Вы посещали УЗИ, Вы намного раньше узнали бы об особенности Вашего ребёнка. - Какая разница? – не согласилась Ольга. – Какое дитё Бог дал, такое и будет. А что, с моим ребёнком, что-то не так? Я показала ей её сына и приложила его к груди. - Ну и ну, - сказала женщина. – Вот это киндер-сюрприз. - Вы не расстраивайтесь, - успокоил её доктор Земцов, - это лечится хирургическим путём. Мы обследуем Вашего мальчика и потом скажем Вам точнее, в каком возрасте ребёнка могут прооперировать… Платон. Без десяти восемь утра. Я в родильном отделении дописывал протокол родов. Шестакова вызвали в приёмное отделение – там пациентка по «скорой». Звонок мобильника. - Платон Ильич, подойдите, пожалуйста, в приёмное, - попросила тамошняя дежурная акушерка. – Тут привезли по «скорой» женщину, доктор Шестаков собирается её принять. А мне она что-то не нравится. Что-то с ней не то, как-то неправильно она себя ведёт. - Сейчас приду, - и я поспешил в приёмное отделение… Пётр Игоревич, молодой фельдшер «скорой». - Щас мы её примем, - сказал мне врач в приёмном. – дел-то, это как два пальца обос...ать. Я улыбнулся и прочитал фамилию на его бейджике – Шестаков. - Что тут у нас? – открылась дверь, вошёл врач постарше, темноглазый и темноволосый. На бейджике фамилия Земцов. - Вызов на боли в животе, - доложил я, - женщина беременна, пятнадцать недель. - Вы её осматривали? – осведомился доктор Земцов, считая пульс пациентки. - Нет, - ответил я. – Я предположил острый живот, а когда ехали сюда, пациентка сказала, что беременна. - Коллега, выражайтесь яснее - со слов пациентки, она беременна, - он сделал мне замечание и заглянул пациентке в глаза. – Кровотечение есть? - Нет, только боли, - заявила женщина. - Врёте, - очень спокойно ответил ей доктор Земцов. - Доктор, я беременна. - Раздевайтесь, - потребовал доктор, надевая перчатки. – Я должен Вас осмотреть. Затем он поинтересовался, насколько я спешу. Я объяснил, что пока я здесь с пациенткой, водитель с разрешения диспетчера поехал на ближайшую АЗС, потом вернётся за мной. - Тогда присядьте пока, в ногах правды нет, - доктор исчез за ширмой вслед за пациенткой. К слову, дамочка вроде бы молодая, но не первой свежести, какая-то зачуханная и помятая… …- Одевайтесь, - сказал он пациентке, выйдя из-за ширмы. – Быстро! - Я сейчас, доктор, - ответила женщина. Когда она вышла, доктор Земцов стоял у двери. - Платон Ильич, ну что, госпитализируем? – подал голос доктор Шестаков. - Нет. - Но я… - Помолчите! Как старший смены, решение приму я! – резко ответил ему доктор Земцов и повернулся к пациентке, - Вы оделись? - Да. - А теперь – вон отсюда! - доктор Земцов распахнул дверь. - Что??? – дамочка вытаращила на него глаза. - Я сказал – вон, чтобы и духу Вашего здесь не было! – рявкнул он. – Быстрее, пока я не вызвал полицию! Дамочку мгновенно как корова языком слизнула. - Платон Ильич, я не понял, в чём дело? – это доктор Шестаков. Доктор Земцов закрыл дверь и посмотрел на нас. По его взгляду я понял: сейчас полетят клочки по закоулочкам! Мы как-то накосячили? В чём? - Какого хр…на?! – шёпотом, чтобы не слышала дежурная акушерка, сердито спросил он. - Что? – не понял я. - Как Вас зовут? - Петя… Игоревич, - несуразно ответил я. - Скажите мне, Петя Игоревич, - взгляд доктора Земцова стал насмешливо-снисходительным, - Вы в состоянии отличить беременную с болями в животе от симулирующей …овой наркоманки, которая уже года три сидит на «игле»? - Блин блинский! – выдохнул я. – Я не заметил. - Ничего, коллега, не всё сразу, - мягко произнёс врач. – У неё по всему телу следы от инъекций. Пульс не такой, какой бывает при болях, зрачки не изменены. И ещё, коллега, мадам не беременна. Соображаете, зачем наркоманка вызвала «скорую» и согласилась поехать в больницу? - Ну я и олух! – я хлопнул себя ладонью по затылку. – Правда, я ещё ни разу не сталкивался с наркоманами. На «скорой» работаю всего ничего. - Вы ещё очень молоды, коллега, ещё есть шанс подучиться и набраться опыта. - Что же теперь в сопроводиловку? – спросил я. - К своим диагнозам допишите вопросительные знаки. Теперь запишите себе. Доставлена в приёмное отделение роддома при областной больнице. Осмотрена дежурным акушером-гинекологом Земцовым П. И. Данных за беременность нет. Боли отсутствуют. В госпитализации не нуждается. - Спасибо, доктор. - Не за что, коллега. И на будущее – постарайтесь больше так не глупить. Особенность наших профессий в том, чтобы всю жизнь учиться. - Спасибо, доктор, я понял. Больше не повторится. Честное фельдшерское. Платон. Прежде чем я покинул приёмное, я подошёл к дежурной акушерке и тихо сказал ей: - Спасибо, что позвали меня. Ваша интуиция Вас не подвела. Доктор Шестаков. «Скоряк» уехал. Мы с Земцовым молча вернулись в родильное. Между нами повисло тяжёлое молчание. Через несколько минут я наконец решился нарушить его. - Платон Ильич… - Доктор Шестаков, ну ладно «скоряк» - совсем зелёный пацан, но Вы! – взорвался Земцов. – Брысь с глаз моих, пока я Вас не урыл по самое не хочу! Я счёл за лучшее ретироваться. Это было нетрудно – наша с Земцовым смена подошла к концу. Лиза. За несколько минут до начала пятиминутки я услышала стук в дверь моего кабинета. - Да, войдите, - откликнулась я. Вошёл Платон. В руке у него был лист бумаги. - Доброе утро, товарищ начмед, - Платон улыбнулся мне. - Здравствуйте, здравствуйте, доктор Земцов, - я сделала мужу знак, чтобы он сел. – Что это у Вас? - Лиз, я этого Шестакова прибью когда-нибудь! Вот. Он протянул мне принесённый лист бумаги. Я прочитала. Докладная на Шестакова. - Всё, моё терпение лопнуло! – в сердцах воскликнула я. – Мало того, что дурак, так ещё и не лечится! - Я тоже так думаю. - Платоша, а почему ты решил, что пациентка – наркозависимая? - Лиз, - мягко ответил Платон, - я ведь уже тебе говорил: я их ВИЖУ. Пожалуйста, не спрашивай меня больше об этом. - Хорошо, родной, больше не буду. Что-нибудь ещё? - У нас ЧП. - Что опять случилось? - Ребёнок-инопланетянин. - К нам снова приехала рожать Арина Белова? - Нет. Но ты ведь помнишь мою шутку, сколько пальцев у её ребёнка? - Такое не забудешь! – мне стало смешно. – По шесть на ногах, по три на руках. - А сейчас – по шесть на руках и ногах. - Опять твои шуточки? - На этот раз нет. У новорождённого полидактилия. На руках аксиальная, на ногах постаксиальная. Визуально – несиндромальная, на вид полноценные пальцы, но необходимо обследовать ребёнка, что там на самом деле. Доношенный мальчик, в остальном вроде бы здоровый. У матери по пять пальцев на руках и ногах. ==================================== Примечание. Доктор Земцов говорит о расположении дополнительных пальцев у ребёнка. На руках в пределах указательного - безымянного пальцев, на ногах - со стороны мизинца, а также о том, что не видел проявлений какого-либо синдрома. Полидактилия может быть как частью какого-либо синдрома (таких немало), так и не связанной ни с одним синдромом. ==================================== - Как интересно! Аналогичный случай был в США, в начале или середине две тысячи десятых годов. Но в чём тут ЧП? Возможно, это у них семейное. Мало ли, может, у неё муж такой необычный. - Нет у неё мужа, - Платон отрицательно покачал головой, - она родила от донора нашего центра репродуктологии. Эта штука наследуется аутосомно-доминантно. - Ты хочешь сказать, что… - Именно. - Твою мать! – выпалила я. – Значит, кому-то на пятиминутке сейчас будет жарко! - Лиз, только не бей меня, пожалуйста. - Тебя-то за что? - Я тебя люблю. - Я тоже тебя люблю… …- Ну что, коллеги, поехали кататься, - я начала пятиминутку. – Что у нас сегодня за ночь по отделениям? Выслушав отчёты коллег с ночной смены, я сказала привычную фразу: - Коллеги, у кого-нибудь есть вопросы или важная информация? И тут началось. Сразу несколько коллег попросили Платона посмотреть их пациенток. - Платон Ильич у нас прямо-таки нарасхват, как горячие булочки, - съязвил доктор Шестаков. - Коллега, я не булочка, я пирожок с начинкой, - Платон с невозмутимым видом постучал себе пальцем по виску. Шестаков вспыхнул. - Доктор Шестаков, я Вас предупреждала! – сказала я. – Ещё один профессиональный «залёт» - и я переведу Вас на постоянной основе на приём в женской консультации или уволю. Объявляю Вам строгий выговор. Будете работать в женской консультации. - Нафига мне эта ваша консультация? – огрызнулся Шестаков. – Я не пойду туда. - В таком случае я имею право Вас уволить. В целях Вашего дальнейшего трудоустройства – будет лучше, если Вы напишете заявление по собственному желанию. - Ну и напишу! – Шестаков схватил бумагу и ручку и действительно написал заявление. - Напоминаю Вам, что Вы должны отработать положенный по закону срок. - Я отработаю, а Вы, Елизавета Юрьна, идите на х…р! - Выражения выбирайте, когда разговариваете с женщиной! – Платон быстро схватил Шестакова «за шкирку». – Немедленно извинитесь! - Приношу извинения! – сказал доктор Шестаков и Платон тут же его отпустил. - И Вы, Платон Ильич, идите на х…р! Ненавижу! - Коллега, восточные мудрецы уверяют: если ты ненавидишь – значит ты побеждён. А в указанном Вами направлении, уж не обижайтесь, сходите сами – мне некогда. В кабинете послышались смешки. - Да ну вас всех на …! Пойду в клинику к Думанскому, он меня возьмёт, - Шестаков пулей вылетел в коридор. - В клинику к Думанскому – это серьёзно! – рассмеялась Наталья Николаевна. – Они два сапога пара, споются – нам польза, все пациентки перебегут к нам. - Мда… - задумчиво произнёс доктор Сергеев. – У доктора Шестакова неожиданно нарисовался катастрофический п…ц. - Юрий Валерьевич! – упрекнула его я. – Выбирайте выражения. - Елизавета Юрьевна, это не я так говорю, - возразил «Чебуратор», - это так песня называется. - О чём может быть песня с таким дурацким названием? – удивился доктор Папаниколау. - Если Елизавета Юрьевна позволит, я включу, - «Чебуратор» достал из кармана телефон. – Прошу прощения у присутствующих здесь женщин. - Только тихонько, - я кивнула. Доктор Сергеев включил песню. Она была встречена общим хохотом. ================================ Примечание. Речь идёт о песне «Катастрофический п...ц», исполнитель - Пневмослон. По этическим причинам текст песни не может быть здесь приведён. ================================ - По-моему, с Шестаковым - это перебор, - сказал Широков. - Согласен, - вставил Любавин. - А вы, голуби сизые, сейчас тоже у меня получите на орехи, - пообещала я. - За что? - Платон Ильич, Наталья Николаевна, объясните им. - Сегодня ночью пациентка … родила мальчика с полидактилией, - сказал Платон. - У пациентки стандартный набор пальцев на всех конечностях. Отец ребёнка – донор центра репродуктологии. - Простите, Платон Ильич, я не поняла, - уточнила старшая медсестра. - Я не Платон Ильич, но объясню, - заговорил Широков. - Полидактилия – возникающий внутриутробно порок развития конечностей. Может быть частью различных синдромов, но может встречаться и несиндромальная форма. Наследуется, как правило, аутосомно-доминантным способом. То есть для проявления достаточно только одного дефектного генного участка, полученного от кого-то из родителей. У родителей полидактилия может присутствовать, но может быть и так, что родители являются носителями, а сами здоровы. Надо обследовать обоих родителей. - Со слов пациентки, отец ребёнка – донор центра репродуктологии, - напомнила я. – Насколько знаю, биологический материал доноров остаётся на карантине минимум полгода. Плюс тридцать семь недель с момента зачатия. Роман Алексеевич, проверьте по базе центра, чей биологический материал был использован у данной пациентки и пригласите мужчину для обследования. Если у него полидактилия, его биоматериал из банка донорских клеток надо убирать. Разберитесь, пожалуйста. - Боюсь, в случае чего будет большой бадабум, как бы до проверки из облздрава не дошло, - покачал головой Ромка. - Не думаю, - возразил Платон. – По-моему, пациентка верующая, воспринимает ребёнка как дар Божий, шум поднимать не станет. - Хорошо бы… - Широков вздохнул. - Если ни у кого вопросов больше нет, на сегодня всё, - подытожила я. Роман Широков. В центре репродуктологии я проверил базу доноров. Так, а вот и контактная информация о доноре. Иди сюда, братец кролик, подумал я и позвонил мужчине. К счастью, он сегодня не занят, мы договорились о его визите через полчаса… …Донор пришёл. Он был в обуви, руки держал в карманах. - Я хотел бы взглянуть на Ваши руки и ноги, - обратился я к нему. - Запросто, - ответил он… …Приплыли, подумал я. Без понятия, что у него на левой руке и на ногах. Его правой руки более чем достаточно… - К сожалению, Вы больше не можете оставаться донором центра репродуктологии, - сказал я. - Ну и ладно, я и так проживу, - мужик не особенно и огорчился. Когда он ушёл, я сердито уставился на Любавина. - Роман Алексеевич, ты на мне взглядом дырку протрёшь. - Вадим Родионович, по датам - когда этот мужчина обследовался перед донорством, я был в отпуске. А ты куда смотрел? Как можно было такое не заметить? - Да как-то не обратил внимания. - Ну теперь держись, Вадим Родионович, если тебе по жалобе пациентки всыплют по первое число – я как руководитель центра репродуктологии догоню и ещё добавлю. Так и знай. Платон. …Да ну его подальше, этого Шестакова. Я, что ли, виноват в том, что у него голова – кепку носить? И кто ему позволил хамить Лизе? Придурок… Уволился – туда ему и дорога. Таких, как, например, «Чебуратор» - да хоть десяток в напарники. Несмотря на его личные байкерские и музыкальные чудачества, как врач он толковый мужик, с ним работается легко и спокойно. А с Шестаковым в профессиональном плане, как говорится, на одном гектаре сесть… Очень не очень… …Я шёл осматривать пациенток своих коллег – надо, раз уж пообещал, и думал, с кого начать. Выбирать мне не пришлось: проходя мимо «окна жизни», я услышал, как щёлкнула наружная створка «окна», а затем услышал детский плач. Я достал из «окна жизни» плачущий свёрток, перенёс на стоявший неподалёку стол, и развернул. Девочка, родилась часа два-три назад, пуповина толком не обработана. Я быстро снова закутал новорождённую и помчался с ней в детское отделение. - Я тут малышку принёс, подбросили в «окно жизни», осмотрите, пожалуйста, - попросил я доктора Корабельникова. - Иди ко мне, маленькая, - коллега бережно взял ребёнка на руки. – Сейчас дядя доктор тебя осмотрит. Я оставил его ворковать с младенцем и отправился к пациенткам постарше… …Проконсультировав коллег по поводу их пациенток, я пошёл на обход к трём своим пациенткам в патологии беременности. Тут всё относительно спокойно, но пора пригласить на очередную консультацию коллег в соответствии с диагнозом каждой пациентки. - Платон Ильич, зайди сюда, пожалуйста, - из одной из палат выглянул Широков. Я зашёл. Пациентка спит. На попытки разбудить реагирует очень раздражительно, после чего быстро засыпает снова. В тумбочке полно конфетных обёрток. - Доктор, она просто ужас сколько всего ест, позавчера лопала сладкое, как не в себя, - сообщила нам её соседка по палате, - вчера весь день спала, просыпалась только поесть и в туалет, и сегодня её тоже не добудишься. - У неё есть родственники? – спросил я, вглядываясь в лицо пациентки. - Она вроде по телефону говорила с мамой и с мужем. Посмотрите в её телефоне – если он не запаролен, там должны быть номера их телефонов. ...Мы поблагодарили, я сохранил себе номера телефонов матери и мужа пациентки. Затем я за рукав халата потянул Широкова в коридор. Мы вышли и встали у окна. Я дозвонился до мужа. В разговоре с ним выяснилось: такая патологическая сонливость у пациентки не впервые, была и раньше, на третьем месяце беременности. Мама пациентки добавила ещё немного очень важной информации: у её дочери два года назад было сложное сотрясение мозга, после которого каждые полгода повторяются приступы сонливости по трое-четверо суток, недержания мочи при этом не бывает... - Не понимаю, что с ней такое, - недоумевал Широков. – Платон Ильич, что делать? - По-хорошему, я бы вызвал к ней невролога. Но в данный момент особого смысла в этом нет. Если хочешь, Роман Алексеич, можешь послезавтра поцеловать эту спящую красавицу. - А где смеяться? - Нигде, Роман Алексеевич, - сказал я. – Я не шучу. По симптомам похоже на редкое неврологическое расстройство - синдром Клейне-Левина. Он также известен, как «синдром спящей красавицы». Чаще болеют подростки и молодые мужчины, но бывают и исключения. Возможных причин несколько, но иногда появление этого синдрома может спровоцировать черепно-мозговая травма. - Платон Ильич, ну ты даёшь! Я о таком синдроме не слышал, в моей практике такого не встречалось. - В моей практике такое было, когда я работал в Монголии. А что тебе не встречалось, я этим не удивлён – этот синдром встречается редко: один - два случая на миллион. - Это лечится? - Специфического полностью излечивающего лечения нет. Лет в сорок возможна спонтанная ремиссия. Симптоматически - частично лечится медикаментозно. Но не в этом случае. Когда ей рожать? - По ПДР – через две недели. - Роман Алексеич, ты же акушер-гинеколог. Сам понимаешь – это неподходящее время для медикаментозных экспериментов с транквилизаторами и тому подобным. - И что? - Да ничего. Пусть спит, как раз отдохнёт перед родами. Дня через два приступ сонливости у неё закончится. - Спасибо, коллега, с меня пончик, - пошутил Роман. - Лучше котлету, - усмехнулся я. – Не люблю сладкое. - Уговорил. Широков зашёл ещё в одну палату, а я шёл мимо сестринского поста. - Платон Ильич, если Вы не спешите, зайдите, пожалуйста, в пятую палату – там пациенка Чумакова жалуется на неадекватное поведение своей соседки по палате, хочет поговорить с кем-нибудь из врачей. Я зашёл и поздоровался. - Вы Чумакова? - Да. - Где Ваша соседка по палате? - Вышла. По-моему, в туалет – у неё же что-то с почками, она часто бегает. Доктор, у неё, по-моему, фляга свистит. - В каком смысле? - В прямом. Она мне постоянно втирает какую-то чушь – что она уже умерла, что у неё исчез мозг. Настроение у неё постоянно ниже плинтуса. Что с этим делать? - Я обязательно подумаю над этим. Вернулась соседка Чумаковой по палате. Немного поговорив с ней, я убедился: Чумакова не шутит, её соседка несёт явный вздор. Попахивает психиатрией… …В ординаторской я снял халат и удобно устроился в кресле с ноутбуком. Я не совсем понимал, что с пациенткой, поэтому не поленился залезть в интернет и поискать нужную информацию на медицинских ресурсах. Мне не давало покоя ещё что-то, и я не мог понять, что… В ординаторскую вошла Лиза. - Платоша, ночная смена закончилась, приёма в консультации у тебя сегодня нет, почему домой не идёшь? - Онколога жду, - ответил я. – А заодно роюсь в интернете. Попросили взглянуть на пациентку …, она несёт чушь. Похоже на бред Котара. - Сейчас позвоню в «пятнашку» - и пусть эту лягушонку в коробчонке отвезут туда. - Коробчонка! – ахнул я, поставил ноутбук на стол и вскочил. – Лиз, погоди, не звони пока в дурку, я сейчас! …Ворвавшись в палату, я присел на корточки у кровати неадекватно ведущей себя пациентки. Под кроватью валялась коробочка с таблетками, которую я ранее заметил на полу, но поначалу не придал этому значения. Я достал коробку. - Что это? – спросил я, вставая. – Вам прописали эти таблетки в отделении? - Нет, это мои, - объяснила женщина. – У меня год назад папа тяжело болел ветрянкой, ему выписали эти таблетки. Перед тем, как лечь в больницу, я делала дома уборку и нашла упаковку. И решила – попринимаю, чтобы ветрянки не было. Вот и пью их пятый день. От них же никакого вреда? Хотя какая разница – я уже умерла. - Таблетки я у Вас забираю, верну при выписке, - ответил я. – Это не конфеты, принимать их, если они не прописаны Вам врачом, не надо… …Я вернулся в ординаторскую. Лиза была там. - Ну что? Вместо ответа я показал ей упаковку таблеток и сказал, что женщина сама их себе прописала. - Звонить в «пятнашку»? – спросила жена. - Подожди, Лиз, дай мне минут десять, - я снова полез в интернет… …- Вот же оно! – воскликнул я. – Лиз, не надо звонить в дурку. Вызывай нефролога. - Зачем? - «Шведские учёные обнаружили связь между приёмом препарата … и бредом Котара, - прочитал я вслух. - У пациентов с нездоровыми почками он может плохо выводиться из организма и оказывать нейротоксичное действие. Прекращение приёма препарата или диализ уменьшают или полностью снимают проявления бреда Котара». Моё мнение – тут нужен нефролог. Если не поможет, будем кесарить. - Платоша, как ты догадался? Это же очень редкое психическое расстройство! - Её соседка по палате сказала: фляга свистит, и довольно точно описала, что происходит. Вдобавок я нашёл у женщины таблетки. А дальше дело техники... …- Согласен с Вами, коллега, - задумчиво сказал вызванный нефролог. – Родоразрешать женщину желательно в срок. Давайте для начала попробуем диализ, минимизировав все его риски… …- Коллега, Ваша пациентка Козлова по-прежнему стабильна, ухудшения нет, - сообщил мне позже коллега-онколог. – И по-моему, в её ситуации это хорошая новость… …А вот теперь можно и домой… Лиза, под вечер. Нашей «мадам Зомби», как я мысленно назвала пациентку, очень повезло – ей смогли в этот же день провести диализ. После процедуры она снова вернулась в свою палату в патологии беременности. Я пришла проверить её. - Как Вы себя чувствуете? – спросила я. - Лучше, - ответила женщина. - Вы по-прежнему считаете, что уже умерли? – поинтересовалась я. - Доктор, я ведь говорю сейчас с Вами! – воскликнула пациентка. – Раз я разговариваю, как я могу быть мёртвой? Это же чушь! - Согласна с Вами, - я посмотрела на пациентку и улыбнулась, - но вот соседку по палате и Платона Ильича Вы уверяли в обратном. Так на Вас повлияли таблетки, которые Вы принимали без назначения врача. Запомните, это лекарство Вам принимать нельзя. Скажите спасибо, что Платон Ильич смог понять причину Вашего состояния, а то… - Что? – пациентка посмотрела на меня. - Если бы доктор Земцов не догадался, в чём дело… В общем, Вы рисковали оказаться в другой больнице. - Почему? - Всё, что происходило с Вами из-за таблеток, совпадает с симптомами одного редкого отклонения. С Вами сыграло скверную шутку сочетание не очень здоровых почек и приёма ненужного Вам лекарства. Если такие странности поведения не связаны с приёмом лекарства - больным нужно находиться под наблюдением врача-психиатра. К счастью, это не Ваш случай. - Ой, мамочки, я же не знала! Я больше не буду! А на моего малыша эти таблетки не повлияли? - Мы понаблюдаем за состоянием плода. Я встала и подошла к двери палаты. - Подождите, пожалуйста, - попросила пациентка. – Я могу попросить Вас перевести меня к Платону Ильичу? - Чем Вас не устраивает Ваш лечащий врач? - Ничего плохого о ней сказать не могу. Но я же пять дней принимала таблетки и никто ничего! Только Платон Ильич понял, что мне было плохо из-за этих таблеток. - По закону Вы имеете право выбирать доктора, - сказала я. – Вы можете написать заявление с просьбой поменять Вам лечащего врача. Я спрошу у доктора Земцова. Если он согласится, то у меня возражений не будет. А сейчас отдыхайте. Платон. В ожидании прихода Лизы домой я хозяйничал в кухне у плиты. - Папа, тебе мама звонит, - Поля прибежала с моим телефоном в руке. Я взял мобильник и принял вызов. - Платоша, наша «мадам Зомби» вернулась с диализа, ей лучше, - услышал я. – Ведёт себя уже адекватно. - Рад за неё. - Она хочет поменять врача, просит, чтобы её вёл ты. Возьмёшь пациентку? - Да. Но только при условии, что она больше не будет принимать всякую фигню, которую ей не назначали! - Так и запишем. А теперь другой вопрос. У меня иногда такое чувство, будто я работаю в детском саду – только и делаю, что разбираюсь, кто с кем поссорился, кто куклу между собой не поделил, кого в угол поставить… - Не понял. - У меня была доктор Широкова. Жалуется на тебя – говорит, приняла пациентку, а ты забрал её пациентку себе. В чём дело? Ты знаешь наши правила – кто принял пациентку, тот её и ведёт. - Не в этом случае, - возразил я. – Из любого правила бывают исключения. Эту пациентку должен вести я – понимаешь, Лиз, я ДОЛЖЕН. - Почему? - Дома объясню, Лиз. Ты скоро придёшь домой? - Сейчас оденусь и выхожу. - Ужин уже почти готов. - Я ещё отсюда чувствую запах, - пошутила жена. – Чем это у нас так вкусно пахнет? - Не телефонный разговор, - отшутился я. – Придёшь домой – узнаешь. «Мадам Зомби», пациентка. - Светка, ну ты и дура! – поддразнила меня соседка по палате. – Наелась таблеток не спросив у врачей – надо тебе или не надо, и давай нести всякую белиберду. Я уж думала, ты с ума сошла, медсестре на тебя пожаловалась. Позовите, говорю, кого-нибудь из врачей. Хорошо, Платон Ильич пришёл и сообразил, отчего ты чепуху городила. А так бы отвезли тебя с сиреной и мигалками в психушку. Зашибись развлечение во время беременности! - Я же не знала, что может быть такое! - Ну блин, Светка, думать же надо! – моя соседка по палате засмеялась. - Ты знаешь как меня напугала, когда втирала мне, что уже померла? Ща как дам в лоб, балда ты этакая! - Не надо, я больше не буду. - Так и знай, ещё раз надумаешь тут в дохлом виде и без мозга разгуливать, огребёшь леща! – со смехом заявила она. Мөнхцэцэг, пациентка. Сегодня после вечернего видео малыш в моём животе принялся активно толкаться. - Цветочек, что означает эта фраза, которую повторяли в песне? – спросила Таня. - Небо монгольской земли. Или просто – небо Монголии, - ответила я. - Звучит как заклинание, - произнесла Антонина. - Нет, звучит, как музыка, под которую отплясывает мой сын. Мои соседки по палате сказали, что их дети проделывают то же самое. - Значит, у нас сегодня детская дискотека, - и мы расхохотались. Лиза. - Родной, ты обещал рассказать, почему забрал себе пациентку Татьяны Михайловны, - сказала я мужу поздно вечером, почти ночью. …- Ну что ж, я слушаю, - мы сидели в нашей спальне. - Пациентку зовут ХаритИна – это женский вариант имени Харитон. Сейчас ей под сорок и у неё первая беременность. А много лет назад Харитя была совсем молоденькой девчонкой. Тогда мы с ней и познакомились. - Что, были отношения? – полюбопытствовала я. - Были, - Платон с улыбкой посмотрел на меня, - и притом очень неприличные отношения. Скажу тебе по секрету, Харитя видела меня голым. - Надеюсь, до постели дело не дошло? - Как раз с постели всё и началось. Я лежал в постели и тут пришла Харитя… - Платоша, сделай одолжение – не надо подробностей. - Надо, Лиз… - муж взял мою ладонь в свои. - Выкладывай. - Как я уже сказал, я лежал в постели, а Харитина… …Я выслушала рассказ Платона. Он прав. Без подробностей было бы непонятно… …- Лиз, теперь ты понимаешь, почему Харитину должен вести я? - Да. - Ну что, товарищ начмед, в угол меня ставить не будете? - Нет, - я хихикнула. - Но я, доктор Земцов, придумала кое-что получше. - Что? - Раздевайся. - Зачем? - Харитина видела тебя обнажённым. Чем я хуже неё? Так что вперёд и с песней. - Что, Лизонька, на мужской стриптиз потянуло? – поинтересовался муж. - Будешь залавать глупые вопросы – ляжешь спать без мяса по-французски. - Не могу с этим согласиться… …- «Камасутра»? - Нет, «Восточный цветок»… …Во вторник утром я отправилась на работу, а Платон остался дома – ему в ночь. Роман Широков. - Лиза, - в шутку тихонько сказал я Филатовой, улучив момент, когда нас никто не мог услышать, - когда ты спишь со своим Платоном, наутро сияй, пожалуйста, поменьше, очень заметно. - Ромка, одно из двух, - отшутилась Лиза, - или сделай так, чтобы твоя Татьяна тоже сияла, или… - Или? - Иди на фиг! Олеся, старшая медсестра. Я сидела в своём служебном кабинете и работала с медицинской документацией – всякой акушерской и сестринской писанины в роддоме всегда навалом. - Олеся, а правда в родильном теперь будет новый доктор? – зайдя ко мне по делу, полюбопытствовала моя подруга, медсестра Таня. - Правда, - ответила я, - вчера на пятиминутке сама видела. Сегодня он выйдет в ночь, будет работать в родильном в смену с Платоном Ильичом. - Как его зовут? – спросила Татьяна. - Алексей Иванович Белов. - И как он тебе? Симпатичный? - Как тебе сказать… - уклончиво ответила я. – Выглядит он довольно своеобразно. И, по-моему, он такой же Белов, как я велотренажёр. - Почему? – Таня удивлённо уставилась на меня. - Увидишь его – сама поймёшь, - сказала я и улыбнулась коллеге-подруге. Таня ушла, а я ненадолго отвлеклась от своей писанины и, вспомнив вчерашнюю пятиминутку, не смогла удержаться от улыбки… …В понедельник на пятиминутке было весело. Начмед представила всем нового доктора и познакомила его с докторами и со мной. Казалось бы, что тут такого? Но есть один нюанс… - Алексей Иванович Белов, - представился новенький. - Алексей Иванович, если хотите, можете поздороваться с коллегами за руку, - предложила ему Елизавета Юрьевна. - С удовольствием, - темнокожий доктор Белов белозубо улыбнулся. – Не бойтесь, коллеги, руки у меня чистые, я мыл… …- Платон Ильич Земцов, акушер-гинеколог высшей категории, ординатор родильного отдделения, - начмед в числе прочих докторов представила новенькому доктора Земцова. - Ординатор в смысле учится в ординатуре? – уточнил доктор Белов, пожимая руку Платону Ильичу. - Ординатор в смысле лечащий врач, - ответила Елизавета Юрьевна. - Понял, - новый доктор снова улыбнулся… …- Вадим Родионович Любавин, эмбриолог-репродуктолог первой категории, - начмед назвала доктора Любавина. Они пожали друг другу руки. - Коллега, простите, как Вас так угораздило? – доктор Любавин вытаращил глаза. – С такой фамилией, именем и отчеством Вы такой… - Это я немножко загорел, - пошутил новенький доктор. - Хороший загар, коллега, - невозмутимо вставил Платон Ильич. Все грохнули. - Алексей Иванович, а если серьёзно? – спросила начмед. - Да всё просто, коллеги, - рассказал доктор Белов. – Я внебрачный, у меня мамина фамилия. Мать училась в Москве. Мой отец – какой-то студент из Африки. Мамку мою он поматросил и бросил, едва узнав, что она беременна. Отчество у меня от балды. Мать посчитала, что дать мне отчество от имени моего слинявшего отца - слишком много чести для него. Справедливости ради, она и сама не ангел. То с одним мужиком жила в гражданском браке, то с другим. Я уже и со счёта сбился, сколько у меня было неудачливых отчимов. Как поступил в мед, сразу съехал от мамки в общагу. Недавно мать вышла замуж и уехала на ПМЖ к такому же загорелому африканцу. Бабушка моя, мамина мать, живёт в этом городе. Болеет она, за ней уход нужен. Я в Москве в ординатуре доучивался, удалось перевестись сюда. Тут окончу и буду работать, и бабуля будет под присмотром. - Вы, оказывается, ещё совсем молодой, а выглядите старше своих лет, - удивился доктор Иоанниди. - Ну и что? С лица воды не пить, особенно с моего, - пошутил новенький. – А что уже лысею, тоже не сенсация. - В какое отделение хотите, Алексей Иванович? – спросила я. - В родильное, - сказал доктор Белов. – Но я ещё не волшебник, я только учусь. В Москве ничего серьёзного ещё не доверяли. А мне хотелось бы научиться хорошо оперировать. - Понятно, нашему молодому коллеге требуется няня с солидными рекомендациями, - пошутил доктор Пухтий. – Не обижайтесь, коллега, это мы шутим. Мы все начинали профессиональную деятельность под присмотром более опытных коллег. Положено так – сначала с няней. - Я не обижаюсь – если полагается с няней, пусть так и будет. - Кого бы назначить Вам «няней»… - начмед задумчиво посмотрела на нового доктора. - Коллега, какая рука у Вас ведущая? – спросил Платон Ильич. - Я левша. - Я тоже, - Платон Ильич с улыбкой посмотрел на новичка. - Платон Ильич, если я правильно запомнил? Можно я буду работать с Вами? Вы оперируете? - Да, он оперирует, и превосходно, - заметил доктор Пухтий. – Платон Ильич, не возражаете в «няни» к нашему новому коллеге? - Не возражаю, но с одним условием. По возможности не рукож…пить! - Постараюсь. - Прекрасно, этот вопрос мы решили, - произнесла начмед. – Сегодня поработаете… Куда бы Вас пристроить на сегодня? Посидите сегодня на приёме в женской консультации. А потом будете работать с доктором Земцовым. Прометей Микисович, во вторник днём. Я сидел в ординаторской и читал - хотелось немного отдохнуть от работы. - Что читаете, коллега? – осведомился Вадим Родионович, стоя рядом, с кружкой в руке. - Да вот… - я показал ему книгу о Монголии. – Чья это? - Ну кто у нас может читать такое? Только Платон Ильич, это по его части. Коллега, тут многие не любят, когда их вещам «приделывают ноги». Доктор Земцов не исключение. Как дочитаете, положите книгу, где взяли. - Это само собой, - откликнулся я. – Тут интересный раздел, о питании. - Хорошо, Прометей Микисович, читайте, не буду мешать, - доктор Любавин допил чай и вышел. Валери, под вечер. - Папа, зачем ты так странно варишь пельмени в маленькой кастрюльке? – спросила я. - Подарок для одной моей пациентки, - ответил папа. – Она родилась в Монголии, а это одно из национальных блюд. Правда, в Монголии так иногда готовят буузы, а не пельмени. - Пап, а Монголия – какая она? – спросила я. – Я как-то раньше не интересовалась. - Долго рассказывать, котёнок, я лучше тебе покажу, - папа подмигнул мне. – Тащи сюда ноутбук, найду тебе какой-нибудь фильм, и сама всё увидишь. Я принесла, папа нашёл документальный фильм. - Иди, доченька, я сейчас доварю и буду собираться на работу. Скоро придёт мама, покормите её ужином, я приготовил. - Артём, Ксюша, Ваня, - позвала я. – Кто со мной смотреть киношку? Все. И даже маленький Захар. - А мы? – прибежали сестрёнки. - Ну и вы смотрите, если охота. Только чур, не галдеть! - Не будем, - пообещали Полинка с Алёнкой. - Сынок, посидишь тихо? – спросил Артём у своего сынишки. Захар заулыбался. - Пап, тебя вызывает директор школы, - крикнула Поля папе. - Что натворили? – отозвался он. - С первым апреля! – захохотали сестрёнки. Платон. Дети смотрят фильм. А я пошёл на работу, мне в ночь. Яна Николаевна, фельдшер «скорой помощи», ночью. Я только что доставила в роддом областной больницы очередную роженицу. - Яночка, да сговорились они сегодня рожать, что ли? – хмыкнул муж. – У меня уже з…ница в мыле возить рожающих дамочек сюда. Сколько уже сегодня привезли! Мы с мужем работаем вместе – я фельдшер, муж водитель. - Мы-то привезли, передали роженицу и на следующий вызов, - возразила я, – А вот у тех, кто сегодня дежурит в родилке, действительно к утру з…ница будет в мыле. Поехали отсюда быстрее, пока Платон Ильич нас не поколотил за такое количество «подарков». - Платон Ильич? – муж улыбнулся. – Это тот доктор, у которого мы десять лет назад рожали Настёну? - Он самый. И он сегодня дежурит. Очередной вызов. Женщина, двадцать семь лет, рожает – схватки через пять минут. Летим… Ох, наподдаст нам Платон Ильич, загоняли мы его сегодня, как Жучка хвост! Хотя нет, не мы. Роженицы. Как известно, родить нельзя погодить. А что мы? Мы «скорая». Нас вызывают к роженицам, сегодня все попросили отвезти в роддом при областной больнице – вот и возим женщин сюда. Алексей Иванович. Мы с доктором Земцовым договорились так: я к нему на Вы, ведь он намного старше, меня учили старшим не «тыкать», а он ко мне – как захочет. По «скорой» поступила очередная роженица. - Операционную, быстрее! Экстренное кесарево! – распорядился Платон Ильич, едва взглянув на женщину. – Алексей Иваныч, давай бегом мыться!.. …- Оперировал сам? – спросил он, когда мы обрабатывали руки. - Ещё не давали. - Тогда и я сейчас не дам, будешь ассистировать. Учить тебя буду потом, на плановых операциях. Я кивнул… …- Анестезия работает, можете начинать, - сообщил анестезиолог. Я обработал операционное поле. - Скальпель, - потребовал доктор Земцов. Виталий Николаевич, «Винни-Пух», заведующий родильным отделением. Утром второго апреля я пришёл на работу. У столика куда-то отлучившейся дежурной акушерки сидел «никакой» от усталости доктор Земцов и что-то писал. Я собирался пойти в свой кабинет завотделением, и уже миновал было коллегу… - Эй, гражданина, ты туда не ходи, ты сюда ходи – снег башка попадёт, совсем мёртвый будешь! – пошутил Платон Ильич, цитируя одного из персонажей моих любимых «Джентльменов удачи». - Я вижу, Платон Ильич, тебе снег башка уже попал, - я хмыкнул. – Как прошло дежурство? Доброе утро. - Доброе. Аншлаг. Двадцать мамочек, двадцать один ребёнок. - Сколько??? – у меня было такое ощущение, как будто глаза на лоб полезли. - Двадцать родов за ночь, - уточнил Земцов. – У одной пациентки двойня. Девятнадцать естественных родов, одно кесарево сечение. - Кого кесарили? Ту, у которой двойня? - Нет. Двойня – естественные роды. Кесарево было у пациентки с начинающейся преждевременной отслойкой нормально расположенной плаценты, соперировали - мать и ребёнок в удовлетворительном состоянии. Вот, сижу пишу протоколы родов. - Как допишешь, Платон Ильич, мотай отсюда на самой большой скорости, на тебя после такого дивного ночного дежурства смотреть страшно. Кстати, где наш новенький? - Курить пошёл, - Земцов, - скоро придёт. - Как он тебе? - По первому впечатлению – толковый парень, - Земцов улыбнулся. – Не люблю сладкое. Но наш юный доктор Шоколадка мне понравился. - Впервые в жизни застукал человека, придумывающего прозвище, – к нам подошёл доктор Белов. – До сих пор у меня были прозвища погрубее. В школе – Гуталин, в меде – Мумба-Юмба. - Не обижайтесь, коллега, я не со зла, - спокойно заметил Платон Ильич. - Я не в обиде. Шоколадка – мне нравится, это забавно и совсем не обидно. Я люблю шоколад. - Учтём, коллега, - я кивнул. – Что скажете по поводу своей первой смены в нашем родильном отделении? - Точно могу сказать только одно: она первая. Но у меня странное чувство – я так многого ещё не знаю и не умею. - Москва не сразу строилась, - мягко сказал доктору Белову доктор Земцов. – Не дрейфь, Алексей Иванович, научим. - Я за этим сюда и пришёл, - сказал доктор Белов. – У меня вопрос: здесь всегда такие интересные смены, постоянно «скорая» рожениц толпами возит? - Иногда такое бывает, - подтвердил я. – А что? - Сегодня была как раз такая ночка, - пошутил Алексей Иванович, - в плане свободного времени – темно, как у негра в ж…пе! - Алексей Иванович, если у тебя там темно, - невозмутимо посоветовал Платон Ильич, - проведи себе туда электричество. Я и Белов хохотали до упаду, а коллега Земцов по-прежнему был спокоен. Удивительный он всё-таки человек – молчит, молчит, а потом как скажет! Роман Алексеевич. - Коллега, как там Ваша «спящая красавица»? - осведомился в конце пятиминутки Земцов. - Проснулась, - я улыбнулся. – Как Вы и предполагали, Платон Ильич. Видимо, приступ сонливости закончился, а следующий, судя по анамнезу пациентки, возможно, будет через полгода. - Что с её плодом? – поняв, о ком мы говорим, поинтересовалась начмед. - С плодом пока всё в порядке, - ответил я. - Ну и отлично. На сегодня всё, коллеги. Идите работать. Платон. До начала приёма в консультации мне нужно сделать ещё два дела. Сначала я должен внести изменения в карту моей онкобольной пациентки: вчера вечером мать принесла ей документы на добрачную фамилию. У меня не было времени сделать это раньше – ночь в родильном выдалась донельзя загруженной. И, конечно же, мне нужно сделать обход у моей троицы сложных пациенток… Таня, пациентка. Вчера, первого апреля, у нас в палате был очень хороший вечер. Платон Ильич пришёл к нам пораньше, перед ночным дежурством. У него в руке был пакет. И начало происходить что-то непонятное и даже забавное. Сначала наш лечащий врач поприветствовал нас, потом зачем-то трижды побрызгал водой на верхнюю часть дверного косяка. Потом опросил и осмотрел по очереди нас всех. И дал Цветочку планшет. Мы стали смотреть. Но что это? Воробьиное чириканье? - Моня, переведи, - шутливо попросила Тоня. - У меня нет воробьино-русского словаря, - возразила Цветочек. Потом вдруг замолчала, зажав рот ладонью. - Что такое, Мөнхцэцэг? – спросил у неё доктор. - Платон Ильич, откуда Вы узнали, что мой папа называл меня Воробушком? – спросила она. - Он так и говорил: «Миний бяцхан бор шувуу». Мой маленький воробей. - Я не знал этого, - мягко ответил ей Платон Ильич. – Я просто хотел пошутить. Ведь сегодня первое апреля, день, когда все шутят и разыгрывают друг друга. - У Вас получилось, - Цветочек заулыбалась. – Спасибо. - Мөнхцэцэг, я не знал Вашего папу и никогда не был с ним знаком, - добавил Платон Ильич, - но, кажется, я понимаю, почему он прозвал Вас так – бяцхан бор шувуу. Вы и теперь, уже взрослая, немного похожи на воробьишку – тёмненькая, невысокая и хрупкая. Но при этом, как я понял, шустрая. И, наверное, когда у Вас хорошее самочувствие, озорная. - Вы угадали, - Цветочек кивнула и пошутила. – Платон Ильич, у Вас молоко убежало! - Первого апреля никому не верят! – Платон Ильич рассмеялся. – У меня здесь нет никакого молока. - А знаете, почему голуби воркуют, а воробьи чирикают? – спросила у всех Цветочек. - Я знаю, - с улыбкой ответил доктор. - Моня, так нечестно! – в шутку возмутилась Антонина. – Вы с Платоном Ильичом знаете, а мы нет. Выкладывай давай, что за секрет такой? - Есть такая монгольская сказка – «Почему голуби воркуют, а воробьи чирикают», - хихикнув, рассказала Цветочек. - Была когда-то в Монголии птичья лекарская школа. Стали голубь и воробей учёными лекарями и полетели в степь людей лечить и добро делать. Видят - два дома... - Мөнхцэцэг, извините, я Вас перебью, - вставил Платон Ильич. – Дом в этой сказке – это не привычный для россиян дом. Это кочевое жилище монголов, внешне похожее на среднеазиатскую юрту. По-монгольски – гэр. - Да, да, гэр. В одном гэре больная женщина. В другом некому присмотреть за маленькими детьми – взрослые ушли в степь пасти скот. Голубь полетел в дом больной женщины. Она много дней стонала. Воробей полетел в дом, где дети. Они были веселы, беззаботны и часто хихикали. Вот почему голуби воркуют, как будто стонут. А в песенке воробья можно услышать хихиканье ребёнка. Платон Ильич, почему Вы улыбаетесь? - Мне в Сухэ-Баторе рассказывали похожую сказку, но она была немного длиннее. - Платон Ильич, расскажите, пожалуйста! – попросили мы с Тоней. - Сказка называется «Каков учитель, таков ученик», - начал рассказывать доктор. - Была когда-то в Монголии птичья лекарская школа. Стали голубь, воробей, ворона и сорока учёными лекарями и полетели в степь людей лечить и добро делать. Видят - четыре дома. В одном гэре стонет больная женщина. В другом нужна нянька озорным малышам. В третьем сердитый старик. Он всё время резко и грубо ругался. В четвёртом доме девушка-болтушка, которая очень любила блестящие украшения и даже готова была украсть их у кого угодно. Эта девушка всегда ворчала, когда становилось холодно. Птицы долго помогали людям, и переняли от людей их манеры. Так с тех пор навсегда и повелось - голуби воркуют, как будто стонут, воробьи словно хихикают, вороны резко и грубо кричат своё «кар», а сороки воруют блестящие вещи и стрекочут перед похолоданием. Правду говорят старики: каков учитель, таков ученик. - Точно! – Цветочек развеселилась. – Так вот, оказывается, почему вороны каркают, а сороки воруют то, что блестит! Какая забавная сказка! Она мне понравилась. - Мөнхцэцэг, включайте следующее видео. Думаю, оно тоже Вам понравится. Цветочек включила и, слушая песню, улыбалась - «рот до ушей, хоть завязочки пришей». - О чём эта песня? – спросила я. - Благословляя меня со всей святостью сердца, мама вскормила меня своим молоком, а папа с любовью подарил мне голубое небо, - перевела Цветочек. - Сегодня мой день рождения. Мои друзья собрались у нас дома. Сегодня мой день рождения. Мои друзья подарили мне красочные букеты, а самый привлекательный мальчик играл на гитаре и пел. Он посмотрел на меня и, кажется, рассмеялся. Мои друзья собрались здесь. Давайте танцевать под красивую музыку. Я пригласила мальчика, который мне нравился, на танец. Мой друг тоже посмотрел на меня и открыл свое сердце. - Төрсөн өдрийн мэнд! – сказал ей Платон Ильич. – С днём рождения, Мөнхцэцэг. Желаю Вам всего самого лучшего. И вот Вам небольшой подарок от меня. Он достал из пакета и поставил на тумбочку Цветочка банку с какой-то едой. Пахло пельменями и ещё чем-то. - Платон Ильич, это же банштай цай! – Цветочек, по-моему, была в восторге. – Мои любимые! - Съешьте, пока тёплые. Приятного аппетита! Нам с Тоней Платон Ильич дал по несколько конфет. - Полакомитесь, товарищи женщины, - Платон Ильич улыбался. - Платон Ильич, а нам не вредно конфеты? – спросила я. - Ни у Вас, ни у Антонины нет гестационного сахарного диабета. Немножко конфет вам не навредят. Но у меня для Мөнхцэцэг сегодня есть ещё видео. - Платон Ильич, но ведь Цагаан сар в этом году был в феврале! – воскликнула Цветочек. – А сейчас апрель! - Цагаан сар – это лунный новый год, - ответил ей доктор Земцов. – В феврале мы с Вами о нём забыли. Но лучше поздно, чем никогда. У Вас сегодня день рождения. Будем считать, сегодня Ваш личный Цагаан сар. - Моня, о чём песня? – поинтересовалась Тоня. - Это первый день лунного Нового года. Выйдите из дома и поклонитесь богу небес. Я наполнил свою тарелку праздничной едой и сел, чтобы насладиться им. Скажи красавице Янжиндулам, о чём мечтаешь. Это весенний месяц нового года, давайте поклонимся миру. Я наполнил свою тарелку праздничной едой, и сел, чтобы насладиться ею. Скажи своей любимой Янджиндулам, о чём мечтаешь. Подними войлок снаружи и поклонись миру. Я наполнил свою пиалу кумысом из верблюжьего молока и сел, чтобы насладиться им. Мы поговорим о том, о чем думали. Я буду говорить о том, что я хочу. - В этот день было принято класть над дверью три кусочка льда, - добавил Платон Ильич. – Чтобы конь небесного божества мог напиться. У меня с собой нет льда, я просто трижды побрызгал водой. - Пусть небесный конь думает, что лёд был, но растаял, - смеялась Тоня. - В старину Цагаан сар было принято встречать, одевшись в белое, - сказал Платон Ильич. – На мне белый халат. Мөнхцэцэг, жаль, что на Вас нет белых вещей. - Есть, Платон Ильич, - выражение лица Цветочка стало по-девчоночьи озорным. – Моя фамилия! Мама сегодня принесла мне новые документы, на мою прежнюю фамилию. Я теперь не Козлова, я снова Цагаан-цас. - Звучит! – заметил Платон Ильич. – И смысл фамилии хороший – белый снег. - Моня, так ты у нас теперь Белоснежка, что ли? – пошутила Тоня. Это было очень смешно – Цветочек внешне ничем не напоминала Белоснежку. - Пусть будет Белоснежка, если тебе так нравится, - согласилась Цветочек и посмотрела на врача. – Платон Ильич, мой папа рассказывал, что в день Цагаан сар монахи в монастырях всю ночь молились. Вы не знаете, как? - Точно не знаю, но если Вам хочется помолиться, наверное, я смогу Вам помочь. Вы знаете мантру «ом мани падмэ хум»? По-монгольски – ум мани бадмэ хум. - Знаю. - Отлично, тогда посмотрите ещё одно видео. - Платон Ильич, но как Вы догадались, что я захочу помолиться? - Интуиция. - Сколько раз мне повторять эту мантру? - Насколько я знаю, буддисты советуют повторять по-разному. Три раза, пять, десять, даже тысячу восемь раз. Для Вас, наверное, это будет много. Как врач акушер-гинеколог назначаю Вам – повторять десять раз. - Почему? - У этой мантры несколько значений. Жемчужина в лотосе. Вселенная даёт благодать тому, кто принимает с открытым сердцем. Вселенная забирает всё плохое и дарит хорошее. Вы беременны. Беременность длится примерно десять акушерских месяцев, в каждом по четыре акушерских недели. Пусть будет десять повторов мантры – по одному на каждый из десяти акушерских месяцев. - Я поняла, доктор, - Цветочек улыбалась. - А как переводится это песнопение? – полюбопытствовала я. - Один час белой молитвы, один том книг, тысяча монахов, - объяснил Платон Ильич. - Давайте возьмем благовония и поклонимся. Спасибо родителям и учителям. Давайте ответим словами священной книги, давайте же – ом мани бад мэ хум. Два часа белой молитвы, два тома книг, две тысячи монахов… И так далее, до десяти. А затем идёт повтор Один час белой молитвы - ум маани бад мэ хум, два часа белой молитвы - ум маани бад мэ хум, и так далее до десяти. - Спасибо, - поблагодарила я. - Я пойду, товарищи женщины, - сказал Платон Ильич, - у меня ночное дежурство в родильном отделении. А вы отдыхайте. - С днём рождения! – мы ещё раз поздравили соседку по палате после того, как Платон Ильич ушёл. Мөнхцэцэг, пациентка. Вчера у меня был день рождения. Сегодня я проснулась в хорошем настроении. С сегодняшнего дня я буду каждый день по десять раз повторять мантру «ум мани бадмэ хум», как мне велел доктор. Вчера, слушая мантру, я почувствовала – она успокаивает и радует меня. Я не буду этим беспокоить Таню и Антонину. Я ведь могу молиться молча, верно? Мне кажется, сегодняшний день будет спокойным и радостным. Платон. Я бы назвал сегодняшний день иначе. Сначала супераншлаг в родильном ночью. Потом пятиминутка у Лизы. После пятиминутки - в женской консультации филиал «пятнашки». Читатели, как вы думаете, почему? Лиза. После пятиминутки Платон задержался у меня в кабинете. - Лизонька, дай на тебя ещё немножко посмотреть, - сказал он. – Соскучился за ночь. Мы сидели, держались за руки и смотрели друг на друга. Зазвонил телефон. Я взяла трубку и была огорчена и возмущена услышанным. - Послушайте, у Вас совесть есть? – сердито спросила я. – Больница уже оплатила оборудование для родильного отдления, а Вы всё кормите меня завтраками – завтра да завтра. Я включила громкую связь, чтобы и Платон мог слышать разговор. - Слышь, ты, курица!.. – мужчина на том конце линии начал хамить. Платон жестом попросил меня заткнуть уши. Я так и сделала, но уши заткнула не полностью. - Слышь, ты, конь педальный, - гаркнул на него Платон, - ты совсем берега попутал? Ты почему женщине хамишь? - Курица не птица, баба не человек, - гадко заржал тот. - Ай-кью у Вас хорош, но мог бы быть трёхзначным, - очень спокойно произнёс муж. Мне стало смешно – подковырнул отлично. - Чё?! – взбеленился мужик. - Чё – по китайски …опа! – огрызнулся Платон. – Не хами начмеду больницы и прекращай крутить динамо. - Ты ваще кто? - Дед Пихто! – в сердцах ответил Платон. - Слышь, ты, дед Пихто или как тебя, я с бабой говорю, ты не суйся! - Я слышу, как ты с женщиной разговариваешь! – возмутился Платон. –. Мужиков у нас в больнице много. Выражения выбирай! Будешь хамить – отловим в городе и огорчим так, что родная мамка не узнает. Понял? - Ну понял, - буркнул мужик. Я не поняла, как, но Платону удалось уменьшить его пыл. - А если не привезу – чё ты мне сделаешь? - На всякую хитрую з…ницу всегда найдётся… Знаешь или продолжить? - Слышь, ты, как там тебя, да ты гонишь! Против лома нет приёма… - …Если нет другого лома! – возразил муж, а затем приказал. - Захлопни варежку и слушай внимательно! Оборудование для больницы уже оплачено. Мне по барабану, как ты это будешь делать. Чтобы оборудование сегодня же было доставлено! - Сегодня не получится… - проблеял мужик. - Ты глухой? – осведомился Платон. – Я сказал, сегодня! Муж положил трубку. - Платоша, ну ты даёшь, не ожидала от тебя! – я пыталась справиться со смехом. – Сработает ли? - Сработает, - Платон улыбнулся, - такие, как он, по-другому не понимают. Я уверен, сегодня получим оборудование. - С чего ты взял? - Интуиция. С улицы послышался приближающийся вой сирены «скорой помощи». Через несколько секунд у Платона в кармане халата зазвонил мобильный. Он принял вызов. - Земцов… Пациентка из клиники Думанского? …Именно ко мне? …Как часто идут схватки? …Понял, иду. - Лиз, там роженица… - сказал он, сунув телефон в карман. Я кивнула, и Платон вышел. Звонок телефона на моём столе. - Елизавета Юрьевна, тут приехала комиссия из облздрава, - звонила дежурная сестра на ресепшене. - Я поняла, сейчас спущусь. Олеся, старшая медсестра. На каталке лежала роженица. С ней приехал муж. Подошёл Платон Ильич, выслушал очень краткий доклад фельдшера «скорой», приёмами Леопольда быстро проверил расположение плода, а затем, достав из кармана акушерский стетоскоп, наклонился к животу женщины. Внезапно он побледнел. Мгновенно распрямившись, Платон Ильич сбросил халат. - Подпишите согласие на операцию, - сказал он роженице и её мужу. – Быстрее! Медсестра Татьяна протянула им бланк и ручку. Мужчина расписался. - Олеся, код красный! – принялся быстро распоряжаться Платон Ильич. – Экстренное кесарево! Немедленно операционную бригаду сюда! Стерильный костюм, перчатки, инструменты для кесарева. Анестезиолога, внутривенный наркоз! - А что?.. – я не договорила. - Остановка сердца у плода! – рявкнул доктор Земцов. – Олеся, бегом! Я со всех ног бросилась выполнять приказ доктора. - Оперировать будем прямо здесь, - услышала я его голос за спиной. – Подкатите каталку поближе к стене, у того стола, сядьте на пол и держите. Таня, обнажите живот роженице и обработайте. Быстрее! «Код красный» в нашем роддоме означает, что пациентке или плоду нужна экстренная медицинская помощь. Сейчас – угроза жизни плода, если через несколько минут плод не успеет родиться, то он погибнет ещё в утробе матери. Татьяна, медсестра на ресепшене. Меньше, чем через минуту прибежали другие доктора – анестезиолог Лилиан Йоанович Попа и неонатолог Никандр Иванович Алексеенко. Я полила антисептиком руки Платона Ильича. Плевать, что антисептик стекал на пол – не до церемоний. Я помогла доктору надеть стерильный одноразовый халат, перчатки, шапочку и маску. - Платон Ильич, в нестерильных условиях… - сказал анестезиолог. - Цыц! – оборвал его доктор Земцов и потребовал. – Засеките время, у нас всего пять минут! Скальпель! Операция началась. Операционная медсестра Кристина подавала инструменты. Мне казалось, что моё сердце бьётся где-то в горле, а то и вот-вот вырвется наружу. - Что здесь происходит? – не подходя к оперирующему доктору, осведомилась начмед. - Кесарево по жизненным показаниям плода, - ответил Платон Ильич. Дверь открылась и вошла Марина Станиславовна Любавина, а за ней двое – мужчина и женщина из облздрава. - Что за… - начал было мужчина. - Тсс! – шикнула на него Марина Станиславовна. – Тихо! - Извлекаю… - произнёс доктор Земцов Младенец в руках неонатолога, но ещё связан с матерью пуповиной. - Истинный узел пуповины, – сказал Платон Ильич. – Зажим! Ещё зажим! Ножницы! Рассекаю пуповину. Я ахнула. Прошло чуть больше минуты с момента первого разреза, а малыш уже родился. - Три балла по Апгар, - сообщил Никандр Иванович и тут же рядом начал «качать» малыша. Настоящее чудо – после двух или трёх нажатий на грудную клетку новорождённый мальчик начал розоветь и закричал. - Есть пульс! – воскликнул неонатолог. – Парень, ну ты нас и напугал! Неонатолог занимался малышом, а доктор Земцов продолжал операцию. Он извлёк плаценту и потребовал у Кристины: - Шить! Замелькали его руки, накладывающие швы… …- Восемь баллов по Апгар, - счастливо выдохнул неонатолог. Неужели так бывает, не верила я. Но живой кричащий ребёнок развеял мои сомнения… …Женщину увезли в реанимацию. Платон Ильич распорядился начать ей антибиотикотерапию. - На всякий пожарный, - Лилиан Йоанович кивнул. Платон Ильич снимал перчатки. Никандр Иванович собрался уносить малыша в детское отделение. - Стойте! – возмущённо сказал мужчина из облздрава. – Что за вопиющее безобразие мы сейчас видели? Почему оперировали не в операционной? Кто позволил? - Не ори, Олег Александрович, - попросила Марина Станиславовна. - Сложные ситуации всегда требуют простых неправильных решений, - философски заметил доктор Земцов. - Это неслыханно! – выкрикнул мужчина. - Да за такое нарушение правил увольняют! - Только через мой труп! – возразила Марина Станиславовна. - И через мой! – добавила начмед. - Он сам сказал – неправильных решений! – всё ещё разорялся мужчина. – Я уже сказала – не ори, - продолжила Марина Станиславовна, обращаясь к своему коллеге из облздрава. – Формально неправильных решений, но по сути – единственно верных. Олег Александрович, ты ещё молод и потому не знаешь – бывают ситуации, когда правила необходимо нарушать. Это вопрос жизни человека. Ты никогда не стоял у операционного стола. А перед тобой врачи, которые только что в буквальном смысле слова спасли жизнь ребёнку. Ты на такое не способен. Сделай одолжение – замолчи. Мужчина закрыл рот. Неонатолог унёс ребёнка. - Остановка сердца у плода, тугой затянувшийся истинный узел пуповины, и двойное обвитие, - объяснил Платон Ильич. – Код красный, экстренное кесарево сечение. Протокол операции напишу позже. - Я поняла, - Любавина кивнула. – Всё в порядке, Платон Ильич. Главное – ребёнка спасли. Идите отдыхать. - Покой нам только снится, - усмехнулся Платон Ильич. – Сейчас приведу себя в порядок, напишу протокол операции – и у меня приём в консультации. Таня, можно мне ключики от второй смотровой? - Сейчас, Платон Ильич, - сказала я. - Елизавета Юрьевна, пусть персонал уберёт здесь после операции, - сказала Любавина. - Конечно. Марина Станиславовна, идёмте ко мне в кабинет. - Мы в гинекологию, - сообщила Любавиной её коллега, - пойдём, Олег Александрович. Лиза. В кабинете я набрала номер клиники Альберта Думанского и спустила на него полкана. Я ещё понимаю, истинный узел на поздних сроках беременности может не иметь никаких клинических проявлений. Но как можно было не заметить на УЗИ двойное обвитие пуповиной? Думанский, как обычно, бекал-мекал и уверял, что он белый и пушистый. Дать бы ему когда-нибудь хорошего пинка! Да толку-то? Как шутит Платон, «тэнэг илжиг и в Монголии тэнэг илжиг». Тупой осёл и в Монголии тупой осёл. - А знаете, Елизавета Юрьевна, я только сейчас в полной мере осознала, какое сокровище больница обрела в лице Вашего доктора Земцова, - сказала Любавина. – Где Вы нашли такой бриллиант? - В этом кабинете и нашла, - я улыбнулась. …Мы с Мариной Станиславовной обсуждали больничные вопросы. Позвонила Олеся и сообщила – привезли долгожданное оборудование для родильного отделения. Я рассмеялась. Сработало! Испугался «конь педальный»! Ох уж эта легендарная интуиция Платона! «Ты не шаман, ты шайтан какой-то», подумала я с нежностью. Как? Как он просчитывает на несколько шагов вперёд? Марина Станиславовна. Филатовой позвонили снизу. Привезли оборудование для родильного отделения. - Я пойду, Марина Станиславовна, подождите меня здесь, - чему-то улыбаясь, сказала она, - если приехал тот же тип, который сегодня звонил, боюсь, от него полетят клочки по закоулочкам. - Достал? - поинтересовалась я. - Не то слово, - Елизавета Юрьевна сначала вздохнула, а потом почему-то хихикнула. - Я к нему испитываю такую личную неприязнь, что даже кушать не могу. - Сочувствую, - я улыбнулась. - Да, пока я не забыла. Елизавета Юрьевна, не отстраняйте Земцова от операций. Я понимаю, оперировать положено в операционной. Однако мы с Вами обе знаем: когда счёт идёт чуть ли не на секунды, не до соблюдения правил. Жизнь человека важнее. И мы знаем, какое расстояние от того места, где Платон Ильич оперировал, до операционных. Я уже много лет не оперировала сама, но помню это. На мой взгляд, Платон Ильич действовал по ситуации. Формально нарушение есть. При этом - ребёнок родился, он жив, с мамочкой, надеюсь, всё тоже будет в порядке. Победителей не судят, Елизавета Юрьевна. - Я и не собиралась его отстранять, Марина Станиславовна, - мягко ответила Филатова, - буду Вам признательна, если Вы сможете всё это объяснить Вашему коллеге... .. Елизавета Юрьевна вышла, а я задумалась. ...Я знаю Платона Ильича Земцова много лет, и когда-то даже пыталась привлечь к себе его внимание. С этим не сложилось, но ещё до своих неудачных попыток начать с ним личные отношения, я знала - он очень хороший врач. Он профессионал, с ним очень комфортно в операционной. Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего движения. И самое главное его достоинство - ставшее уже притчей во языцех спокойствие, позволяющее ему не терять голову даже в самых сложных ситуациях. Шумная и иногда смешная Вита Полупанова когда-то сравнила Земцова с удавом Каа... Он очень сильный человек. Я не сразу поняла это. Но так и есть. Я понимаю, почему Елизавета Юрьевна любит его... Не знаю, когда у неё это началось. Но помню ту пятиминутку, на которой Савчук хотела уволить Елизавету Юрьевну и поставить меня начмедом. Тогда я отказалась от должности, и Савчук пришлось отступить. Я обставила свой отказ так, будто смущена увольнением сразу нескольких коллег, хотя настоящая причина была иной. Я испугалась - в ту самую минуту, когда бледный от боли в спине Земцов встал и сказал, что категорически не согласен с поиском козла отпущения, считает Лизу прекрасным руководителем и без неё в качестве начмеда не намерен оставаться в штате больницы. Я поняла тогда: Земцов любит Елизавету Юрьевну и никому в мире не позволит её обидеть. Оставаясь внешне спокойным до невозмутимости - за Лизу кого угодно порвёт на тряпки. Я не видела в тот момент глаз Земцова, но у меня было странное чувство. Такое, когда рядом ещё сохраняющий спокойствие, но уже готовый наброситься с рычанием большой сильный пёс. И не просто пёс, а вожак стаи. Дурацкое сравнение, конечно. Нет, не дурацкое: вслед за Земцовым заявления на увольнение тогда написали сразу несколько человек. В тот момент я поняла ещё две вещи: мне не тягаться с Платоном Земцовым, и он никогда не будет со мной. Передо мной стоял выбор: или я не соглашусь на предложение Екатерины Сергеевны, или Земцов - отличный врач - уйдёт сам и уведёт с собой всю «стаю». И я отказалась от должности. Да, не мне тягаться с Земцовым. Если по собачьим меркам... Кто он? Алабай, ньюфаундленд, сенбернар? Не знаю точно. Кто-то большой и добродушный, но если разозлить - спасайся, кто может. А кто я? Тоже точно не знаю. Знаю только - я другой породы. Вот с Вадимом мы примерно равны. И оба совершенно точно поменьше Земцова. Кто я? Пудель, болонка, шпиц, чихуахуа?.. Я - чихуахуа?! Тьфу ты, какая чушь лезет в голову!.. ...Я расхохоталась. Глупость, но ведь верно! Несмотря на то, что Платон Земцов обычный лечащий врач, а я, как мы говорим по старинке, завоблздравом - всё же я собачка поменьше. Я поняла, что и почему сегодня произошло с пациенткой. Но у меня самой не хватило бы духу сделать то, что Земцов в нарушение правил сделал для спасения жизни ребёнка. А потому не мне судить Земцова. И как я уже сказала, победителей не судят. Если не будет жалоб от прооперированной родильницы и её семьи - наказывать доктора Земцова не буду. Пока в этой больнице есть такие профессионалы, как Земцов и Широков - у того тоже ни дня не проходит без сложных случаев - нам в облздраве можно быть спокойными... Никита Николаевич, дядя и начальник «коня педального», в это же время. - Приношу извинения за поведение нашего сотрудника, - сказал я симпатичной белокурой женщине - начмеду. - А я - за поведение нашего, - она улыбнулась. - Это Вы зря, - не согласился я. - Вам звонил мой племянник. Я, конечно, люблю его, но вынужден признать: племяш мой, как сказал бы Гоголь, несколько приглуповат. И с воспитанием у него, как бы сказать... Хамоват, водится за ним такое. Вы уж не сердитесь на него - сначала его мать, жена моего брата, усвистела с любовником куда-то в туманную даль. Брат озлобился на женщин, и сыну в уши лил то же самое, пока не помер. Потом племянник сложно развёлся с женой. Скандалы, вопли, битьё посуды... Хотя зачем Вам эти подробности... - Не любит женщин, - понимающе кивнула начмед. - Что ж, такое бывает. - Согласен, но не считаю, что это даёт ему право хамить женщинам, - возразил я. - Никто не виноват в его сложных отношениях с матерью и бывшей женой. - Да, конечно. - Он передал мне содержание телефонного разговора, - весело сказал я. - Честно говоря, я лет семь так не смеялся. Он сказал, какой-то дед Пихто... Нет-нет, не говорите, кто это был, я не хочу это знать - на раз-два «построил» его, мама не горюй. Неважно, на кого у вас нарвался мой олух. Важно другое. Этому дурню давно пора понять: когда он хамит людям, сам может нарваться на пару ласковых, что и произошло. Спасибо этому вашему... деду Пихто. Кто-то должен был вправить моему племяннику мозги, раз он берегов не видит. Вы со мной согласны? - Конечно. - Выслушав рассказ племянника, я решил, мелковат он ещё для своей должности, соображалки не хватает вежливо разговаривать с нашими клиентами. Переведу его на другую работу, пока у него не прибавится ума. И сейчас я сам приехал, чтобы доставить в больницу оборудование. Так сказать, загладить вину родственника и принести извинения. Показывайте, куда разгружать и где устанавливать. Сейчас только грузчика позову. Минуточку... ... Я достал из кармана телефон и позвонил ждавшему в машине грузчику... - Извинения приняты, - начмед улыбалась. - Установить оборудование надо в родильном отделении. Пойдёмте, я сейчас покажу. Но у меня есть условие. - Какое? - Вы и грузчик должны снять верхнюю одежду и надеть бахилы. Сами понимаете - у нас роддом, в уличной одежде и грязной обуви нельзя. - Я сегодня мыл и чистил ботинки, - произнёс я. - И подошвы? - насмешливо поинтересовалась начмед. - Сейчас апрель. На улице грязь. Как хотите, а в уличной обуви я Вас и Вашего грузчика в родильное не пущу. Дезинфицировать потом... - Всё, всё, понял, сдаюсь, - я в шутку поднял руки вверх. - Где тут у вас гардероб и где можно взять бахилы? Платон. У меня начался приём в женской консультации. Первые две по записи пациентки не явились, но скучать мне не пришлось. Зазвонил телефон. - Платон Ильич, к Вам сейчас приведут пациентку из психиатрической больницы, - я услышал голос Лизы. - Почему именно ко мне, Елизавета Юрьевна? - поинтересовался я. - Насколько мне известно, из всех врачей, кто сегодня принимает в консультации, только у Вас есть опыт общения с пациентами, которым следует наблюдаться у психиатров. - Понял, - такое объяснение я счёл убедительным. - Жду. ... Женщину привели двое сопровождающих. Одна сопровождающая зашла первой. - Доктор, выслушайте меня, пожалуйста, - сказала она. - У нашей пациентки несколько бредовых идей. Одна из них, так сказать, по Вашей специальности. Пациентка утверждала, что у неё в матке камень, и требовала сводить её к гинекологу. Осмотрите её, пожалуйста. Не бойтесь, доктор, Евгения не буйная. И не удивляйтесь, пожалуйста, если она будет вести себя дурашливо или неуместно смеяться. У неё гебефреническая форма шизофрении. =========================== Примечание. Гебефреническая шизофрения - один из подтипов шизофрении, характеризующийся наличием в поведении выраженных черт детскости, дурашливости. Больные часто застенчивы и одиноки. Гебефреническая шизофрения начинается в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет. Для больных характерны: дурашливость, неадекватно повышенное настроение, манерность, отрывочные галлюцинации и бредовые идеи, придумывание несуществующих слов, понятных только самому больному, колебания настроения, эпизоды злобного возбуждения и импульсивные агрессивные действия, хихиканье, самодовольство, улыбка без причины, гримасы, шалости. =========================== - Хорошо, я учту, - я кивнул, - а теперь, пожалуйста, побольше информации о пациентке. И, конечно, мне нужно её осмотреть... ...Ввели пациентку. Общаться с ней было нелегко. Человек с шизофренией, конечно же, не самый простой собеседник. Женщина то и дело говорила всякую чепуху. И всё же мне удалось выудить кое-какую информацию. Двадцать пять лет, не замужем, беременности, выкидыши и аборты отрицает. - Доктор, шпурокодябели с Проксимы Центавра обменяли мои месячные на камень бероколыпенофлядорит, - то и дело подхихикивая, делая неуместные жесты и корча рожицы, сообщила пациентка. - Я не хочу камень. Доктор, позвоните им, пусть они вернут мои месячные! - Обязательно позвоню, - стараясь сохранять спокойствие, пообещал я, хотя не имел ни малейшего представления, о ком она говорит и как им позвонить. - Мне надо Вас осмотреть. Пройдите, пожалуйста, вот туда, за ширму, разденьтесь ниже пояса и ложитесь на кресло, я Вас осмотрю... ...Хм, не знаю, как насчёт других её идей, но если говорить о необходимости обратиться к гинекологу, мадам-то не такая уж и сумасшедшая, подумал я, осматривая её. Матка увеличена, размер соответствует примерно пятнадцати неделям беременности. Что там? Плод? Миоматозные узлы? Новообразование? Ладно, не буду гадать, Архимед и его аппарат для ультразвукового исследования дадут ответ на мои вопросы... …Я стоял в кабинете Архимеда и смотрел на монитор ультрасонографа. Мы с Архимедом переглянулись. - Обалдеть… - шёпотом произнёс Архимед. Всё ясно. На нормальном человеческом языке то, что психически больная пациентка назвала бероколы… ну и словечко, язык узлом завяжется, пока это выговоришь… называется по-другому. Проще и короче. Литопедион. Пациентку надо госпитализировать в гинекологическое отделение, обследовать и готовить к операции. =========================== Примечание. Литопедион - редкий феномен, при котором умерший в матке или брюшной полости плод подвергся обызвествлению. Тем самым тело матери защищается от мёртвых тканей ребёнка и предотвращается инфицирование. Литопедион может наблюдаться с четырнадцатой недели беременности и до полного её срока, чаще всего до тех пор, пока пациентку не обследуют на другие патологии или не проведут тщательный осмотр. Однако известны случаи, когда литопедион находился в теле женщины в течение нескольких лет или даже нескольких десятилетий. Патология очень редкая - за четыре века описано чуть более трёхсот случаев. =========================== - Доктор, Вы обещали позвонить шпурокодябелям на Проксиму, - заявила пациентка, становясь всё более и более дурашливой. – Звоните быстрее! А то я вас всех тут пидавумограпитями утелюкаю! Понятно? …Что ж тут непонятного, подумал я, утелюкает этими, как их… Ну и чушь она городит! Только бы не рассмеяться! Держи себя в руках, Платон, сохраняй серьёзное выражение лица… - Сейчас выйду в коридор и позвоню, - ответил я. Пациентка немного успокоилась. Я вышел из кабинета, жестом попросил женщину, которая сопровождала психбольную, отойти со мной подальше и негромко объяснил ей ситуацию. Она кивала. - Доктор, но ведь Евгения больна, совсем одну её у вас оставлять нельзя. Надо, чтобы за ней присматривал кто-то из нашей психиатрической больницы. - Я такие вопросы сам не решаю, - возразил я, доставая из кармана телефон и набирая номер. - Доктор, кому Вы звоните? - Главному антишпурокодябелю, - пошутил я и, дозвонившись, сказал: - Елизавета Юрьевна, я госпитализирую пациентку … в гинекологическое отделение. Нужна отдельная палата и психиатрический пост. - Я поняла, Платон Ильич, пусть пациентку оформляют в отделение, а я свяжусь с доктором Папаниколау, и всё подготовим… …Объяснив сопровождающим больной, где оформиться и куда отвести пациентку, я вернулся в свою смотровую… …Несколько самых обычных пациенток – беременные, профилактический осмотр, больные… …- Здрасьте, доктор, - в кабинет какой-то странной походкой, как бы враскоряку, вошла огромная мадам, весом килограммов этак сто двадцать – сто тридцать, одетая в домашний халат и тапочки-шлёпанцы, - у меня болит живот! - Какая боль? – спросил я. – Давно болит? - Да почитай что с вечера, но я ночью постеснялась звонить в «скорую», - сказала женщина. – Зачем их гонять, решила утром сама к вам сюда, муж довёз. Непойми как болит. Как будто сжимается внутри. Вечером редко болело, а к утру всё чаще и чаще. - Вы беременны? - Да чё там беременна? Нет, естессьно. …Несмотря на ответ пациентки, я почему-то был уверен, что она в положении. - Присаживайтесь, - я указал ей на стул. Вместо того, чтобы сесть, она наклонилась, оперлась руками на стол и… замычала. - Проходите за ширму, раздевайтесь, я вас осмотрю, - сказал я, когда она замолчала, и надел перчатки. - Я не могу, доктор… Ай! – одной рукой она потёрла себе поясницу. - Ммуууу… На полу образовалась лужа. С приехалом, как говорит Юра. Мадам всё-таки беременна. И более того, она рожает. - Снимайте нижнее бельё, - велел я. - Доктор, я всегда сплю без трусов, - проинформировала меня мадам, - решила и в больницу не надевать. Ай, доктор, щас что-то вывалится! Мммууууу… …Коснувшись рукой половых органов пациентки, я мысленно выругался – головка плода вот-вот родится. У меня даже нет времени, чтобы позвонить в родильное отделение. Я опустился на колени рядом с ней. - Ммммууууу! Татьяна Михайловна Широкова. Я вела приём пациенток в женской консультации. Неожиданно я услышала мычание. Потом снова и снова. Я вышла в коридор и пыталась определить источник звука. - Где корова? – спросила завконсультацией. Ольга Владимировна, заведующая женской консультацией. Услышав доносившееся откуда-то мычание, я вышла из своего кабинета. - Где корова? – спросила я у коллег, выглядывавших в коридор. - По-моему, во второй смотровой, у Земцова, - ответила мне Татьяна Михайловна Широкова. Я пошла на звук. - Ммммууууу! – услышала я снова. - Ммммууууу! Ммммууууу! Я подошла к двери смотровой номер два. Да, действительно, мычание было оттуда. Я постучала в дверь, а затем вошла. В кабинете я увидела здоровенную бабищу и доктора Земцова. - Что здесь происходит? – поинтересовалась я. - Ольга Владимировна, позвоните в родильное, моя пациентка рожает, - сказал Платон Ильич. - Почему здесь? - Ольга Владимировна, Вы же прекрасно знаете – женщина во втором периоде родов нетранспортабельна. - Не выдумывайте, доктор, вовсе я не рожаю, - возразила бабища и снова замычала. - Ммммууууу! Ммммууууу!.. Ммммууууу!.. …Уааааа… …В руках у доктора Земцова – новорождённый ребёнок. Я выскочила в коридор – надо срочно сообщить в родильное, пусть пришлют акушерку с детским набором для родов. Ах да, надо бы ещё каталку и парочку крепких мужиков – мой сват, доктор Земцов, один эту женщину на каталку не поднимет, да и нельзя ему… А потом надо бы сказать санитарке тёте Вере, чтобы помыла пол во второй смотровой, когда женщину увезут в родильное отделение. Платон. - Не выдумывайте, доктор, вовсе я не рожаю, - сказала женщина и снова замычала. - Ммммууууу! Ммммууууу!.. Ммммууууу!.. …Уааааа… …А вот и ребёнок… - Поздравляю, у Вас сын! – сказал я. - Доктор, но как?! Я ведь не была беременна! Как я объясню мужу? - Вы не знали, что беременны? – удивился я. – Вы же могли догадаться, когда прекратились месячные. - У меня нерегулярные, - возразила женщина. - Неужели Вы не чувствовали шевелений плода? - Я думала, что это газы в кишечнике. …Прибежала акушерка и врач-неонатолог… Через несколько минут в смотровую вломился бородатый мужик, быстро оценил всё увиденное и поинтересовался: - Галюся, блин, откуда здесь взялся ребёнок? Почему ты не предупредила, что рожаешь? - Я не знала… Мужик вытаращил глаза, шумно шлёпнулся на пол на пятую точку и с пола обалдело спросил: - Доктор, разве можно такое не знать? - Вопрос, конечно, интересный… - ничего другого в голову мне не пришло. …И смех, и грех – мадам пропустила собственную беременность… Никандр Иванович, врач-неонатолог. Я позвонил Земцову. - Платон Ильич, что посоветуешь насчёт кесарёнка ...? - Никандр Иванович, кто из нас неонатолог? - спросил коллега. - Я, разумеется. Но в моей практике первый раз такое кесарево, когда ребёнок родился вне операционной. Самое срочное ребёнку я уже назначил, сейчас самое важное предотвратить септические осложнения. Но, может быть, этого недостаточно? Вот и решил спросить в расчёте на будущее. Чапаев как говорил? Одна голова хорошо, а две лучше. Что посоветуешь, Платон Ильич? - Никандр Иванович, ну ты же знаешь, что просто так у человека сердце не останавливается, и что такие вещи могут влиять на мозг? - Само собой. - Вот в эти стороны и копай. - Понял, спасибо, Платон Ильич. Платон. - А как там у вас мой ночной кесарёнок? - поинтересовался я. - Всё в порядке, состояние хорошее... ... Едва я положил трубку, в смотровую вошёл... О нет, только Викентия Аркадьевича мне не хватало!.. Опять, что ли, забеременел?.. ... Не опять, а снова. Явился на приём без записи. Уверял, что беременный, жаловался на боль в животе. Я осмотрел его, пропальпировал живот. Судя по симптомам, у него аппендицит, его надо госпитализировать в хирургию. Но помимо симптомов аппендицита, я обратил внимание ещё кое на что. Почему я не придал этому значения во время первой встречи с ним? «Тэнэг илжиг» - мысленно ругнулся я на самого себя. Почему он несёт вздор о своей беременности? Только ли потому, что у него в очередной раз поехала крыша, или есть какие-то иные причины?.. Юрий. К нам в хирургию на каталке привезли пациента с направлением на госпитализацию... от Платона. Что за фигня? Платон акушер-гинеколог, с какой радости он госпитализирует к нам мужика? Осмотрев пациента, я вынужден был согласиться с диагнозом Платона - аппендицит. Распорядившись готовить больного к операции, я позвонил брату. Платон. - Привет, братан, что за чудо ты нам прислал на госпитализацию? - полюбопытствовал Юра. - Ты ведь с женщинами работаешь. Оборжаться можно - в хирургию поступил мужик с направлением от гинеколога! - Не виноватая я, он сам пришёл, - пошутил я. - Не понял, где смеяться, - сказал брат. - А где хочешь, там и смейся, - объяснил я. - Припёрся на приём. Сказал, беременный, беспокоят боли в животе. - Ты выпил, что ли? - фыркнул Юра. - Дичь какую-то несёшь - беременный мужик. - Я трезвый, - ответил я. - Понимаешь, Юр, этот мужик на учёте в «пятнашке», иногда полёживает там в стационаре. - А, теперь понятно, - уточнил Юра, - ты хочешь сказать, что у него временами сносит чердак, и он считает себя беременным? - Именно, - сказал я брату. - Кстати, осторожнее с ним, он может быть агрессивен, но успокаивается, когда ему читают стихи. И что-то мне этот Викентий не нравится. - Если честно, я от него тоже не в восторге, - пошутил Юра. - Не парься, братишка, мы с тобой нормальные мужики с нормальной ориентацией, вот он нам и не нравится. - Юрка, что ты городишь? - возразил я. - Я имел в виду состояние его здоровья, а не чушь, которую ты мне сейчас вкручиваешь. Помимо стандартного набора анализов перед операцией, сделай, пожалуйста, анализы на половые гормоны и на онкомаркеры. - Нафига дополнительные анализы? Если он частый гость в дурке, может, они там его уже обследовали вдоль и поперёк? - Юрка, я тя умоляю! - я усмехнулся. - Готов поспорить, никому оно там в психушке не упало серьёзно его обследовать. Скорее всего, общий - моча и кровь, кровь на биохимию. Ещё, может, раз в пятилетку на какие-нибудь гормоны и максимум УЗИ. Поехавшую крышу снова на место поставят - и гуляй, Вася, до следующего рейса. Что-то с ним не так, как должно быть. - Что тебя смущает? - У него на лице ни фига не растёт, ещё заметил гинекомастию, на лобке оволосение по женскому типу, полнота у него тоже по женскому типу. У здорового мужика в его возрасте так не бывает. Проверь его, как я сказал. Сестре пациента я уже позвонил, она сказала, сейчас приедет, подпишет согласие на операцию. А там сам смотри, по ситуации. ============================== Примечание. Гинекомастия — увеличение грудной железы с гипертрофией желёз и жировой ткани у мужчин. Оволосение на лобке по женскому типу - с горизонтальной линей роста волос. Для оволосения по мужскому типу характерна дорожка волос, поднимающаяся от лобка вверх к пупку. ============================== - Ясно, всё сделаю, - ответил Юра и отключился... ...Я принимал пациенток. Почти до конца приёма - обычная спокойная работа с беременными, ничего особенного.... ... До конца приёма несколько минут. У меня в смотровой будущая мама на восьмом месяце беременности. Сначала я измерил ей давление, проверил прибавку массы тела с предыдущего приёма, измерил живот, а затем мы спокойно беседовали с ней о её самочувствии. И тут в смотровую ворвался посторонний мужик... Тоня, пациентка. Я стояла у окна и смотрела на улицу. Послышался приближающийся вой сирены. Потом совсем близко сирена замолчала. - Тонечка, скажи, пожалуйста, что там видно? – спросила Моня. – Я бы и сама посмотрела, но у меня же капельница… - По звуку была полицейская сирена, - ответила я. - Из машины вышли люди, но как-то необычно одетые. - Девочки, что происходит? – спросила Таня. - Ну откуда же я знаю? Лиза. - Начмед Филатова, - сказала я, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. – Это я вас вызывала. - Вы знаете, чем он вооружён? - Судя по тому, что я видела во время видеозвонка, пистолетом. И он сам сказал это. - Какие требования он выдвигает? - Ночью его гражданская жена родила девочку. Он требует, чтобы девочку мы заменили на мальчика. - Кого он удерживает? - С ним один из наших акушеров-гинекологов, доктор Земцов. И беременная женщина на большом сроке. Врач связался со мной по видеосвязи. - В каком помещении они находятся? - В женской консультации, в смотровой номер два. Нам удалось тихо эвакуировать людей из консультации. - Понял, спасибо. Как пройти к помещению, где они находятся? - Поднимитесь на второй этаж, там на дверях или на стенах таблички. - Пойдёмте, мужики. Сотрудник правоохранительных органов, на условиях анонимности. В 11: 55 мы прибыли по вызову. Начмед сообщила о месте, где находятся удерживаемые люди. У меня есть опыт ведения переговоров в подобных ситуациях. Я уже собирался вступить в диалог с мужчиной, удерживающим врача и беременную, как вдруг дверь второй смотровой открылась и оттуда вышла беременная женщина. Она подошла к нам и сообщила, что мужчина отпустил её. - Выручайте доктора, - сказала она. – Врач уговорил его отпустить меня и остался с ним один. Женщина была напугана, и я подумал, что ей может понадобиться помощь врачей. - Проводи гражданку на первый этаж, - приказал я одному из своей группы. – Гражданка, попрошу Вас никуда из больницы не уходить. Позже, когда мы тут разберёмся с ним, потребуются Ваши показания. - Хорошо, - женщина кивнула, - спасайте врача… …Они вышли из коридора женской консультации на лестницу. Я уже открыл было рот, чтобы начать переговоры, но не успел этого сделать. Дверь смотровой номер два снова открылась. В коридор вылетел мужчина и шлёпнулся на пол. Из смотровой вслед ему прозвучало тихое и сердитое: «Придурок…» Поняв, что упавший и есть тот, по чью душу мы сюда приехали, мы вдвоём скрутили его. Ещё один из моей группы, коренастый мужик по прозвищу Клякса, постоянно ухитрявшийся доводить меня до белого каления своими выкидонами, бросился в смотровую. - Где пистолет, б…? – заорал он на врача. - Зажигалка, - донёсся до меня спокойный мужской голос. – Вот там, на пол упала. - Я тебя спрашиваю, пистолет где? - Я же сказал – это зажигалка, - так же спокойно ответил врач. – Хамите, парниша! - Чииииво? – протяжно выдал Клякса. - Потрудитесь обращаться ко мне на Вы. Я старше Вас и по возрасту, и по званию. - По какому ещё званию? – Клякса заржал. – Какое звание может быть у врача в бабской больнице? - В медицинском институте, где я учился, была военная кафедра, - невозмутимо просветил Кляксу врач. – Я лейтенант запаса. Честь имею! Я услышал шум в кабинете и кивнув напарнику, который держал задержанного, вошёл в кабинет. Я увидел, что врач держится ладонью за левую сторону живота - как бывает, если человека ударят в это место. - Ты зачем ударил доктора? – напустился я на «Кляксу». - Это не он, - всё так же спокойно уточнил врач, и указал рукой на задержанного, – а вон тот… - Всё равно, немедленно извинись перед доктором, - приказал я «Кляксе». – Старшим хамить не след! - Приношу извинения, - пробурчал «Клякса». Доктор кивнул. Я попросил его пригласить двух человек – кого угодно – из медперсонала больницы. - Зачем? - Чтобы изъять эту штуку, - я указал на валявшуюся на полу зажигалку в форме пистолета, - как полагается, мы должны это сделать в присутствии понятых. - Понял, - доктор кому-то позвонил… …- Давай его сюда, - кивнул я напарнику, державшему задержанного… …- Прочитайте, напишите своей рукой «мною прочитано, с моих слов записано верно», поставьте дату и распишитесь, - сказал я врачу… …Трое из моей группы увели задержанного, а я ненадолго задержался, чтобы записать показания беременной женщины, ожидавшей на первом этаже, и начмеда. Платон, стоя у кулера. Как там когда-то говорила Полупанова? Дурдом «Ромашка»… Уфф, приём закончен, можно выдохнуть спокойно. Пить хочется… …Зазвонил мой мобильный. Я принял вызов. Лиза. - Платон Ильич, если Вы не заняты, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет, - попросила я. – Это срочно. - Сейчас приду, - ответил муж… …- Платоша, я так переживала за тебя, - я обняла его. – С тобой всё в порядке? - Да. - Садись, давай поговорим. …Мы сели рядом. - Прометей Микисович, когда узнал, с чем ты госпитализировал к нему психиатрическую пациентку, по-моему, уронил челюсть на пол, - я улыбнулась мужу. – За четыре века описано всего лишь триста случаев с литопедионом. И тут тебя угораздило – нарвался на именно такую пациентку. Чудо ты моё темноглазое, вот скажи, как тебе удаётся постоянно вляпываться то в сложные ситуации, то в редкие патологии? - Лизонька, знаешь анекдот про голодного мальчика? – спросил Платон. - Расскажи. - Мальчик и девочка заблудились в лесу. Оба проголодались. Девочка плачет, а мальчик что-то жуёт. «Петя, что ты жуёшь?» - «Мяшо.» - «А где ты его взял?» - «Шамо приполжло!» …Это прозвучало неожиданно и смешно, и было вполне убедительным ответом на мой вопрос. В самом деле, Платон не прилагает каких-либо усилий и не ищет намеренно сложные или редкие случаи. Всё, что происходит с ним как с врачом – и вправду «шамо приполжло»… Мөнхцэцэг, пациентка. Я не очень поняла, зачем днём в больницу приезжала полиция. Видимо, что-то случилось, но что именно, нам с девочками не говорили. Лишь на следующий день Платон Ильич сказал - один неумный человек наделал в больнице глупостей, за ним и приезжали на машине с сиреной. Как мы ни допытывались у врача, никаких других подробностей он нам не открыл. И только от Тони, которая спускалась на первый этаж в аптеку, мы с Татьяной узнали, чо произошло. Я догадалась, почему Платон Ильич ничего нам не рассказал. Он не хотел, чтобы мы волновались. Он приходит к нам на обходы, значит с ним всё в порядке. И значит волноваться нам не стоит… …По вечерам до конца недели мы слушали песни об Улан-Баторе… …В среду было видео с Улан-Батором середины тысяча девятьсот восьмидесятых и песня о том, что жизнь всегда прекрасна… …Пусть будут благословлены миром и счастьем дорогие люди. Мамина колыбельная связывает со всем миром. Жизнь - всегда золотое солнце, она всё ещё имеет свет рассвета. Молодой человек пришёл в мир из прекрасного мира свыше. Хороша жизнь в мире и доброте… …В четверг – две песни. Первая – о свидании двух влюблённых и о вечернем Улан-Баторе. …Лёгкий ветерок с южной стороны. Он затих, потому что устал? Чтобы помнить разговор между влюблёнными, вы слушали, затаив дыхание? Ночь в Улан-Баторе спокойная и тихая. Разговор между ними тихий. Ночь в Улан-Баторе спокойная и тихая. Разговор между ними вежливый. Нежная весна, тёплый вечер, раскрывающий любовь. Какое удовольствие прислониться к твоему тёплому плечу! Свет дома сияет под звёздным небом. Разговор между той же парой хорош… …Вторая песня – об Улан-Баторе, похожем на улыбку феи. Золотая колыбель небес, как улыбка феи, мой Улан-Батор. В сердце есть свет. В широком лоне Азии яркий, как рассвет, освещающий судьбу моего народа, Как полуденное солнце, как улыбка феи, мой Улан-Батор. Между четырёх гор освещённый ярким светом, как улыбка феи, мой Улан-Батор. В сердце есть свет. Безоблачное чистое небо в моем прекрасном городе. Как улыбка феи мой Улан-Батор… …В пятницу - ещё одна песня об Улан-Баторе. …Научитесь обновлять свой разум в каждый день года. Как праздничная песня, как солнце мой Улан-Батор среди гор - солнце добра и счастья. Мой светлый народ, золотой очаг костра, колыбель счастья поколений, моя вечно молодая столица. Дорогие братья и сёстры, двери веков открыты. Общий дом для миллиона человек – моя столица… …В субботу – песня о воздухе Улан-Батора… …Ветер гулял среди листьев на длинной улице. Чистый воздух моего Улан-Батора приятно вдохнуть. В моём Улан-Баторе чистый и свежий воздух после грозы, а над городом радуга. В моём городе есть буддийский талисман, которая волшебным образом порадует молящееся сердце. Мой Улан-Батор яркий. В веселой поездке со своей возлюбленной создайте красивую мелодию. Мой Улан-Батор счастлив. Чем дальше вы идёте, тем ближе вы становитесь к тёплому свету столицы. Мой Улан-Батор благословлён. ...В воскресенье - видеопрогулка по Улан-Батору. Как прекрасно смотреть на улицы города, где прошло моё раннее детство! Лиза, в воскресенье вечером. Сегодня было одно из тех редких воскресений, когда вся семья дома. Кроме Ксюши и Захара – наша сватья позвала дочку и внука к себе. У нас с мужем возражений не было – пусть мать вволю наговорится с дочерью и понянчится с внуком. Мы разговаривали, веселились, вместе готовили обед и ужин. Несмотря на непогоду – дождь и ветер за окном, настроение у всех прекрасное. - Ну и ветрище! – сказал Ваня. – Аж свистит! Ветер. - Фью! Фью! Фью! Лиза. - Пока я подготовлю фарш, – сказала я, - кто замесит тесто для пельмешек? - Могу я, - ответил Платон, вымыв руки, - овощи для супа я уже нарезал, о звезда моих очей… - Кирпичи отменяются! – заявила я, подавая ему продукты, необходимые для теста. Дети заулыбались, все пятеро знают старую шутку о звезде, объевшейся кирпичей. Кстати, я такое не ем… …Да что ж такое? Ветер на улице свистит всё сильнее… Поля и Алёна. - Хахахахаха! Платон. - Что, хохотушки, смешинку проглотили? Поля, помешай суп. Алёна, дай солонку… Артём и Ваня. - Мам, я порезал лук. - А я натёр морковь. Девчонки, что смешного? Поля и Алёна. - Послушайте, что напевает ветер! Ветер. Я весёлый шумный ветер, В мире тьма таких ветров. Знаю всё про всех на свете - И про наших докторов. Чтобы знать картину мира, Я на месте не сижу. Знаю, где врачей квартиры, К ним в окошки погляжу. Я весёлый шумный ветер. Фью, фью, фью, фью, Фью, фью, фью. Слышат взрослые и дети Эту песенку мою. Если сплетен вы хотите - Это, братцы, не ко мне. Лично видел - доктор Витя Моет голову жене. Видел недоразуменье - Убежало молоко. Выясняют отношенья Полупанова с Квитко. Я весёлый шумный ветер. Фью, фью, фью, фью, Фью, фью, фью. Слышат взрослые и дети Эту песенку мою. Заболотин слышит звуки Фантастических зверей - В зоопарк играют внуки От любимых дочерей. У Думанского с женою - Пылесосный тарарам. Настроенье несмешное У Альберта по утрам. Я весёлый шумный ветер. Фью, фью, фью, фью, Фью, фью, фью. Слышат взрослые и дети Эту песенку мою. Частный дом семьи Дыбенко Я на завтра отложу - У Дыбенко пересменка, Я в больницы не хожу. Вот картинка на замену - У меня секретов нет: Отпахав ночную смену, Крепко дрыхнет Архимед. Я весёлый шумный ветер. Фью, фью, фью, фью, Фью, фью, фью. Слышат взрослые и дети Эту песенку мою. Кто лицо порою ранней Полотенцем вытирал? Наш Роман с женою Таней В поцелуйчики играл. Наш Любавин выпил снова И с женой немного груб. А на кухне у Земцова Всей семьёю варят суп. Я весёлый шумный ветер. Фью, фью, фью, фью, Фью, фью, фью. Слышат взрослые и дети Эту песенку мою. Платон. Ну и как прикажете это понимать? Товарищ ветер всё всем обо всех рассказал. Как говорится, по секрету всему свету… Лиза. …А что в этом такого? Готовить всей семьёй, когда выпадает такая возможность, и быстро, и весело. Особенно пельмени. С ними я одна точно не управилась бы, для меня это гражданский подвиг. Но если лепить их вместе с мужем и детьми – это занятие меня не страшит… Платон. …Уже вечер. Пожалуй, самое время кое-что подготовить на завтра. Лиза. - Что ты пишешь, родной? – я подошла к мужу. - «Культурную программу» на следующую неделю для моей монгольской пациентки. Из рабочей тетради доктора Земцова. Пациентка Мөнхцэцэг Цагаан-Цас. Продолжаю немедикаментозную коррекцию её эмоционального состояния. План на следующую неделю. Понедельник. Мир материнской колыбельной. Краткое содержание песни. Мир, в котором растёт мой ребёнок, моя мама включила в свою колыбельную. Мама поёт всему миру – баю-бай. Моя мама обо всем позаботится. Пусть мир навсегда будет в мире с этой колыбельной. Пусть мир будет благословлен колыбельной матери. Небо, к которому стремится мой ребёнок, растёт вместе с ним. Моя мама включила в свою песню голубое небо. Спой колыбельную, колыбельную голубого неба. Моя дорогая мама, пожалуйста, помолись за своего ребенка. Колыбельная, колыбельная, мамина колыбельная, небесная колыбельная. Вторник. Две песни о матери. Краткое содержание песни 1. В бескрайней прекрасной пустыне Гоби заросли саксаула дарят тепло.Тёплон весной мама отправляется на летнее стойбище. Луна висит над Гоби. Моя почтенная мама – погонщица верблюдов. Осенью моя бескрайняя Гоби покрыта дымкой, моя мама – погонщица верблюдов. Вдалеке голубое свечение, через барханы идёт караван, моя мама – погонщица верблюдов. Напевает песню моя мама – погонщица верблюдов. Краткое содержание песни 2. Мой дом с шестью стенами будет лучше в летний дождь. Моя шестидесятилетняя мать, когда ты вспоминаешь меня, это заставляет тебя улыбаться. Мой дом с восемью стенами будет сиять под осенним дождём. Моя восьмидесятилетняя мать, когда ты вспоминаешь меня, это заставляет тебя улыбаться. Среда. Чай, приготовленный мамой. Краткое содержание песни. Чай, заваренный мамой. Выпив его, я освежился. Вкусный чай из моей родной страны. Он стал напитком моего народа. Единственный чай моей матери во вселенной. Ох... да. Вкусный чай моей мамы. Мне снится чай из моего родного селения. Где бы я ни был, я помню чай, приготовленный моей мамой. Ох... да. Вкусный чай моей мамы. Попробовав его, мужчина сбрасывает усталость от долгого пути. Мама приветствует гостей и наливает чай. Вкусный чай моей мамы. Четверг. Моя мама. Краткое содержание песни. Придя в этот мир семечком золотого мира, ребёнок с молоком матери всосал добродетель и аромат цветов. Мама была довольна песней своего ребёнка. Моя мама молодая и красивая. Моя любимая мама. Священные узы родства укрепились. Благословите  кристально чистую любовь мамы. Она пережила много трудностей в этом мире, она посвятила свою жизнь своему ребёнку. Никогда не сомневайся в любви своей матери. Моя мама молодая и красивая. Моя любимая мама. Пятница. Три песни об «осени». Краткое содержание песни 1. Осень с лошадьми. Мир в середине дня полон веселья. Отец и мать поют. Над землёй летят журавли. Я хочу полететь высоко к драгоценной любви моей юности. На рассвете конь помчится к святой земле. Твоя вера чиста. Деревенский праздник с народными песнями. Свидание с любимой девушкой. Скрипка по цвету так похожа на золотую траву. Как прекрасна осень с лошадьми. Краткое содержание песни 2. Осенние цвета. Гуси плывут по реке. Природа так красива! Это красивые осенние цвета. В стране золотая осень. Солнечно, птицы плывут по воде. Это песня души. На огромной земле осень. Краткое содержание песни 3. Осеннее солнце и моя мама. Овчина тонка, как шелк... Войлок тонкий, как сукно... Творог, как сладость… Напиток из верблюжьего молока, как бальзам… Песня о путешествиях, как баюканье… Суббота. Песня о бегущей лошади. Краткое содержание песни. Стоя под солнцем на привязи, конь ел траву и стремился на родину. Ни одна лошадь не может забыть запах родной земли. Жеребенок был продан в утробе матери. Он покинул свой дом и побежал в страну предков. Ветер чужой земли заставил его пуститься в путешествие. Он всё бежал и бежал. На родной земле чувствуешь себя преобразованным, чувствуешь своё слияние с ней. До утра щебетали птицы. Воскресенье. 1. Песня на монгольском языке. 2 - 4. Три песни на русском языке. Краткое содержание песни 1. Много недель, словно золотой детёныш животного или колесо повозки, бесконечно мчится солнце. Моя синяя монгольская земля, хорошие люди на ней. Ранней весной вода в реке мутная. Кротким ягнёнком поклонюсь моей синей монгольской земле и хорошим людям на ней. Песня 2. Что может быть лучше России, Черёмух в цвету да в снегу, И речки, что лентою синей Лежит на зелёном лугу? Спросите у рощи весенней, Где ночью не спит соловей, Что может быть лучше России, Единственной песни моей? Что может быть лучше России Когда, не грустя ни о ком, По утренней кромке росистой Мальчишка бежит босиком? Спросите у белой берёзы, У ясного неба над ней, Что может быть лучше России, Любви безграничной моей? Что может быть лучше России, Когда на сентябрьском ветру В малиновой краске осинник Роняет листву поутру? Спросите у туч поднебесных, У жёлтых созревших полей, Что может быть лучше России, Родимой Отчизны моей? Что может быть лучше России, Когда в январе по ночам Над белой равниною зимней Озябшие звёзды молчат? Спросите об этом у дома, Где мать ждёт всегда сыновей, Что может быть лучше России, Судьбы и надежды моей? Спросите об этом у дома, Где мать ждёт всегда сыновей, Что может быть лучше России, Судьбы и надежды моей? ============================ Примечание. Песня «Что может быть лучше России?» Авторы песни: слова Леонида Дербенёва, музыка Евгения Крылатова. ============================ Песня 3. Живёт повсюду красота: Живёт ни где-нибудь, а рядом, Всегда открыта нашим взглядам, Всегда доступна и чиста. Живёт повсюду красота: В любом цветке, в любой травинке И даже в маленькой росинке, Что дремлет в складочке листа. Живёт повсюду красота: Живёт в закатах и рассветах, В лугах, туманами одетых, В звезде, манящей, как мечта. Живёт повсюду красота, Сердца нам радуя и грея, И всех нас делает добрее Она, наверно, неспроста. ============================ Примечание. Песня «Живёт повсюду красота» Авторы песни: слова Михаила Пляцковского, музыка Юрия Антонова. ============================ Песня 4. Каждая буква в слове тебе, Каждое слово в строчке тебе, Каждая строчка в песне тебе, Песня тебе. Разве это не чудо, Что звёзды ночные Ранним утром становятся Чистой росой. Разве это не чудо, Откосы речные, По которым несётся Мальчишка босой. Каждая буква в слове тебе, Каждое слово в строчке тебе, Каждая строчка в песне тебе, Песня тебе. Разве это не чудо, Снега на вершинах, А пониже в горах Луговые цветы. Чудеса, вы воспеты В сказаньях старинных, Ну, а в песне моей Чудо главное - ты. Каждая буква в слове тебе, Каждое слово в строчке тебе, Каждая строчка в песне тебе, Песня тебе. ============================ Примечание. Песня «Разве это не чудо» Авторы песни: слова Юрия Энтина, музыка Марка Минкова. ============================ Лиза. В понедельник муж пациентки, которую Платон прооперировал вне операционной, захотел побеседовать с врачом о состоянии жены и сына. Я поговорила с ним. Во время беседы я думала, напишет ли он жалобу на Платона или всё обойдётся без неприятностей. - Вы не беспокойтесь, доктор, - вдруг сказал мужчина, словно прочитал мои мысли - жаловаться я никуда не собираюсь... Идрис, муж пациентки. - Вы не беспокойтесь, доктор, - поделился я мыслями с начмедом, - жаловаться я никуда не собираюсь. Наш маленький Рамиль жив, Танзиля идёт на поправку после операции. Случилась срочная ситуация, доктора мне спасли сына. Что ж я, не человек, что ли, зачем писать плохие бумажки на доктора, который оперировал? Платон. Во вторник у меня был операционный день. Закончив оперировать, я сидел в ординаторской и писал протоколы операций. Зазвонил мой мобильный. Я принял вызов. - Алло, - услышал я Юрин голос, - Клавдия, я балдею с Ваших панталон! - Что? - не понял я. - Юр, что ты несёшь? С дуба рухнул? Юрий. - Да ну тебя на фиг, Платон, - ответил я. - Чувство юмора где-то потерял? - Юрка, я сегодня несколько часов оперировал, - сказал брат. - После операционной у меня чувство юмора как-то не фурычит. Какая я тебе Клавдия и при чём тут панталоны? - Когда я служил, у нас один майор вспоминал про эту Клавдию, если кому-то удавалось его удивить. Платон, ну ты, блин, выдал! Я получил результаты анализов этого твоего беременного Викентия, ну и дёрнул профильных коллег на консилиум. Мы приняли решение - дообследуем и будем делать ему ещё одну масштабную операцию, когда он немного очухается после лапароскопической аппендэктомии. У него гормонопродуцирующая опухоль. Ты молодец, братан! - Напротив, - не согласился Платон. - Как у Артура Конан-Дойла говорил Шерлок Холмс, я был слеп, как крот, мне следовало бы дать такого тумака, чтобы я полетел отсюда до Черринг-Кросс. - По-моему, ты слишком самокритичен. - Ничуть. Понимаешь, Юра, он ведь уже не впервые пришёл ко мне! Первый раз он у меня был, когда Лиза была беременна нашими девочками. Но я заметил, что с ним что-то неладно, только сейчас. А тогда я просто спихнул его в психушку, где он стоит на учёте. И не задумался о том, что у него могут быть проблемы помимо психиатрии. - Чего ты? Успокойся! Я на твоём месте тоже отправил бы в дурку мужика, у которого гуси улетели настолько, что он воображает себя беременным. В чём твоя вина, если у него одновременно и опухоль, и в башке не все дома? - Юра... - Платон вдруг замолчал, потом сердито сказал что-то не по-русски - кажется, выругался на незнакомом мне языке, - после этого снова немного помолчал и продолжил. - Слушай, а что, если у него крыша уезжает как раз из-за этой гормонопродуцирующей пакости? - А хр...н его знает! - сказал я. - Платон, да не скипидарь ты себе мозг этим Викентием! Соперируют его - тогда и будет ясно, что и как. Станислав Никитич, врач-онколог. Сегодня я беседовал с коллегой, акушером-гинекологом, который ведёт онкобольную беременную в стационаре. Осмотрев больную и ознакомившись с текущими результатами анализов, я снова был очень удивлён. Что, в конце концов, происходит? Хоть тресните меня веником, я не понимаю, что доктор Земцов делает с этой больной? Ну не может одно только симптоматическое - не онкологическое, и даже не паллиативное - лечение давать при её диагнозе такое стабильное состояние! А пациентка, тем не менее, стабильна. Впрочем, в онкологии отсутствие ухудшения - это уже хорошо. Что ж, будем надеяться, мой коллега сможет дотянуть женщину до родов. Яна Максимовна, врач-кардиолог. Мы с доктором Земцовым сидели в ординаторской и говорили о состоянии пациентки Татьяны Ивановой. - Платон Ильич, будьте осторожны с ..., он может спровоцировать у пациентки неконтролируемое лёгочное кровотечение. - Вы не очень внимательно прочли записи в карте пациентки, коллега, - спокойно возразил доктор Земцов. - Я ещё три недели назад заменил ей ... на ... в аналогичной дозировке. - Платон Ильич, что за фокусы? - возмутилась я. - Почему не посоветовались со мной и самовольно заменили препарат на другой? Почему Вы игнорируете мои назначения? Вы дважды отменили мои назначения. Я кардиолог и я сама буду решать, как лечить кардиологическую пациентку! - А я акушер-гинеколог и я сам буду решать, как лечить беременную кардиологическую пациентку, - в тон мне ответил коллега, выделив голосом слово беременную, а затем объяснил. - Видите ли, Яна Максимовна, в первый раз Вы назначили препарат, не предназначенный для лечения беременных женщин. Что касается второго раза - у пациентки Ивановой аллергическая реакция на ..., продолжать её лечение этим препаратом нецелесообразно. Беременность, тем более проблемная из-за экстрагенитального заболевания - неподходящее время, чтобы лечить женщину ещё и от лекарственной аллергии. Я сделал ей другое назначение. Состояние не ухудшилось, прописанный мной ... Иванова переносит хорошо. - Так бы сразу и сказали, коллега! - примирительно произнесла я. - А то я такое подумала... - Я понял, что Вы подумали, - доктор Земцов улыбнулся. - Я не имею обыкновения изменять чужие назначения только ради собственного эго. Отменил прописанное Вами лекарство - значит была серьёзная причина. Пожалуйста, примите это к сведению. - Мир? - я успокоилась и посмотрела на коллегу. - Мир, - спокойно ответил он. - Вы позволите? Доктор Земцов взял меня за руку и стал считать пульс. - Кстати, коллега, Вы хорошо себя чувствуете? - поинтересовался он. - Не очень, - честно призналась я. - Почему Вы спросили? - Готов поспорить, Вы в положении. - Да с чего Вы взяли? - Интуиция! - Что за странная манера - ставить диагнозы, основываясь на интуиции? - скептически заметила я. - Хорошо, коллега, - предложил Платон Ильич, - если не верите моей интуиции, пойдёмте в смотровую, я Вас осмотрю... ...После осмотра Платон Ильич пошёл мыть руки, а я одевалась и пыталась переварить услышанное. Я беременна. Сейчас Платон Ильич даст мне направления на анализы и на УЗИ. Мы с Тимофеем давно хотели ребёнка. Интересно, что вечером скажет Тим? Платон, мысли во время осмотра. Как я и думал, коллега беременна. И судя по размерам матки, возможно, беременность многоплодная. Архимед. Платон учудил - прислал ко мне кардиолога, с которой консультировался по поводу своей пациентки в стационаре. Со слов коллеги-кардиолога, Платон предположил у неё беременность ещё до того, как осмотрел её. Она явилась ко мне с направлением, на котором рукой Платона был написан код О30.9 (?), 8 - 9 недель (?). Я обследовал коллегу. Диагноз, поставленный Земцовым, подтвердился. Наша коллега - специалист по делам сердечным - беременна. По результатам обследования я немного изменил код. У пациентки дихориальная диамниотическая двойня, срок беременности восемь недель. ==================================== Примечание. По международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10) код О30.9 соответствует диагнозу «беременность многоплодная неуточнённая». Вопросительный знак ставят, когда врач предполагает диагноз, но точно он ещё не установлен. Обследовав пациентку, доктор Иоанниди изменил код на О30.0 - «беременность двойней». ==================================== Кирилл Антонович, врач уролог-нефролог. Мы с доктором Земцовым сидели в ординаторской. - Продолжайте лечение, коллега, - после осмотра пациентки и изучения результатов анализов сказал я. - Я не буду утверждать, что наша пациентка Антонина Лелека здорова - с её анамнезом это... Сами понимаете, Платон Ильич. Но при таких неидеальных вводных её состояние сейчас вполне приличное. Возможно, она доносит ребёнка до родов в положенный природой срок. Конечно, если не возникнет проблем по Вашему профилю, коллега. Вы акушер-гинеколог, тут вам и карты в руки, а я пас. - Так-так-так, коллега, картишками запахло... - сказал доктор Земцов. - А что в этом такого? - поинтересовался я. - Вы ловите мышей? - пошутил Платон Ильич. - Для развлеченья только, - шуткой на шутку ответил я, а затем продолжил серьёзно. - Грешен, да. Играю иногда на досуге с ещё институтскими приятелями - для развлечения и для разминки мозгов. Играем хоть и «на интерес», но смеха ради. Проигравший лает под столом. - Понял, - коллега Земцов засмеялся. - Может, как-нибудь и с Вами на досуге в картишки перекинемся? - предложил я и тоже спросил. - Вы ловите мышей? - Коллега, я - по другим мышам, - Платон Ильич хихикнул. - Если бы Вы мне предложили разгадать парочку свежих кроссвордов, то я бы, пожалуй, согласился. А в карты - увольте-с. Не люблю. - Ну что ж, коллега, на нет и суда нет, - сказал я. - Состояние пациентки мы с Вами обсудили. Засим позвольте откланяться. Пойду лечить своих почечников. - Удачи, коллега. - Спасибо. Вам тоже. ============================ Примечание. - Вы ловите мышей? - Для развлеченья только. Платон Ильич и его коллега-нефролог Кирилл Антонович цитируют диалог короля и кота из советского мультфильма «Кот в сапогах». ============================ Прометей Микисович, чуть позже, тоже в ординаторской. - Платон Ильич, не в службу, а в дружбу, - попросил я, - объясни, зачем ты подыгрывал пациентке с шизофренией? Она ведь городит такую чушь, что ни в какие ворота! Земцов работал с медицинской документацией. Услышав мой вопрос, он отложил ручку в сторону и посмотрел на меня. - Понимаешь, Прометей Микисович, тут возможны два варианта, подыгрывать или нет, - коллега улыбнулся. - Можно, конечно, до посинения спорить с психически больным. Но никакого смысла в этом нет - психически больной человек находится в своём мире и уверен в его реальности. Значит любые попытки переубедить будут восприниматься в штыки. - Почему? - Давай возьмём реальный пример, чтобы было яснее, в чём фокус. У тебя есть жена? - Да. - Неправда. - Почему неправда? Я женат. - А может быть, ты это выдумал? - Я женат. - Не может быть. - Да ну тебя на фиг, Платон Ильич, - сказал я. - Пристал, как банный лист к одному месту! Я женат. На кой ты меня пытаешься убедить в обратном? - Ага, понял? - доктор Земцов весело взглянул на меня. - А теперь, Прометей Микисович, давай немного поваляем дурака. Представь, что здесь полно фиолетовых летающих слонов. - Допустим, - я кивнул. - Ну и зачем нам весь этот слоновник? - Представь, что ты их видишь, они кажутся тебе реально существующими, - Земцов хихикнул, - а я ни одного из них не вижу и спорю с тобой. Более того, пытаюсь тебе доказать: раз ты их видишь, с тобой не всё в порядке. - Стоп, - я расхохотался. - Погоди, Платон Ильич, с чего ты взял, что не всё в порядке именно со мной? В ординаторской толпа летающих слонов, но ты их почему-то не видишь! Может, это с тобой что-то не так? - Отлично, - произнёс Земцов. - Ты видишь фиолетовых слонов, я - нет. Я тебе не верю и спорю с тобой. Ты будешь верить мне? Доверишь мне тебя лечить? - С какой радости? - веселился я. - Нет, конечно! В ординаторской летают слоны. Почему я должен верить врачу, который слонов не видит? - А если я не буду с тобой спорить? - Земцов подмигнул мне. - Если скажу тебе, что тоже их вижу? - Если ты, Платон Ильич, тоже видишь слонов, значит ты меня понимаешь и я могу тебе доверять, - смеясь, сказал я. - Теперь понимаешь, Прометей Микисович, почему я никогда не спорю с пациентами из «пятнашки»? - уже серьёзным тоном осведомился Земцов. - Спасибо, Платон Ильич, популярно объяснил, - я усмехнулся. - Но скажи, что делать, если психбольной пациент городит чепуху, а тебе уже невмоготу его слушать - хочется заржать во весь голос? - Тоже мне проблема! Выйди куда-нибудь, где тебя не услышит пациент, и смейся сколько влезет. - Понял. Давай приоткроем окно и выпустим всех слонов на улицу. Не то кто-нибудь из коллег зайдёт в ординаторскую и увидит, какую чушь мы тут навыдумывали. И отправят нас с тобой, Платон Ильич, обоих прямо в дурку... - Спасибо, мне что-то не хочется! - отказался Земцов и снова занялся своей писаниной. - Сделай одолжение, Прометей Микисович, не мешай. Архимед. Я, Платон и Егор Андреевич сидели в кафешке за обедом. Мне хотелось не только поесть, но и поболтать с коллегами, пока есть свободное время. - Мужики, мы все работаем здесь не первый год, - произнёс я. - Как вам сегодняшний день? У кого что интересное сегодня? - Ничего выдающегося, - хмыкнул доктор Сметана. - Смены у нас бывают всякие - то пусто, то густо. Но все они примерно одинаковые. - Не скажите, коллега, - Платон улыбнулся. - У меня однажды была, наверное, самая дурацкая ночная смена. - И что в ней было такого уж дурацкого? - поинтересовался я. Платон отпил из своего стакана, промокнул салфеткой губы и улыбнулся. - В общем, дело было так... Платон. - В общем, дело было так... Я дежурил в новогоднюю ночь с две тысячи двадцать третьего на две тысячи двадцать четвёртый год. Без четверти одиннадцать вечера - телефонный звонок: меня вызывают в приёмное. Дежурная акушерка едва может говорить - изо всех сил пытается не расхохотаться. Прихожу. Пациентка по «скорой», с ней муж на партнёрские роды. Следом - вторая пациентка по «скорой», и тоже рожать с мужем. - И что тут смешного? - удивился Архимед. - Первый раз, что ли? - Такое, - я выделил голосом, - на моей памяти действительно было первый раз. - Роженицы - это две подружки. У обеих срок больше сорока недель. Чтобы максимально весело дождаться родов, они не придумали ничего лучше, чем под Новый год устроить тематическую костюмную вечеринку. И с этой вечеринки обе дамы благополучно приехали в роддом со схватками. А теперь представьте себе коллег со «скорой» и меня. В первой карете на бал... то есть рожать приехала кикимора под ручку с Кентервильским привидением. Во второй - Баба Яга и Кощей Бессмертный. Привидение едва стоит на ногах и выхлоп от него - глаза режет. Кощей потрезвее, но от волнения приехал не в зимней обуви, а в шерстяных носках на босу ногу. И в футболке с галстуком. - Родили? - засмеялся Егор Андреевич. - Само собой, - я улыбнулся коллегам. - Правда, привидение я выставил, у кикиморы возникли показания к экстренному кесареву. Баба Яга через три часа родила сама. Но Кощей Бессмертный по ходу дела грохнулся в обморок, пришлось приводить его в чувство. Архимед. - Значит, не такой уж он Бессмертный, - сказал я, вытирая выступившие от смеха слёзы. - Спасибо, друг, развеселил. - Пожалуйста, - ответил Платон. - Слушайте, мужики, а что это за люди заглядывают в дверь кафешки? - поинтересовался доктор Сметана. - Какие люди? - Платон посмотрел по сторонам. - А, эти... Так это же читатели. - Какие читатели? - я вытаращил глаза. - Это люди, которые читают нашу историю, - Платон был невозмутим. - Не обращайте внимания. Пусть смотрят. - Да пусть, конечно, мне они не мешают, - согласился Егор Андреевич. - Но почему они так странно одеты? Кто-то в мишуре, кто-то в костюмах Деда Мороза и Снегурочки. Что за странный маскарад в апреле? Платон расхохотался. - Коллега, это в нашей истории прошло побольше месяцев и лет, это у нас апрель, а люди, читающие нашу историю, только-только встретили две тысячи двадцать четвёртый год. Одеты соответственно. - Теперь понял, - доктор Сметана кивнул. - Если бы это была праздно шатающаяся публика, я бы возмутился. А раз эти люди читают нашу историю, я возражений не имею. Таня, дежурная акушерка. Я вбежала в кафешку и увидела доктора Земцова. Я остановилась, чтобы справиться с душившим меня смехом. Наконец, мне это почти удалось. - Платон Ильич, там по «скорой» пациентка со схватками, - сообщила я. - Тридцать шесть недель, вторые роды. Только не смейтесь из-за её костюма, когда её увидите. Она аниматор, работала на детском празднике. Костюмчик у неё... - Кого ещё к нам занесло? - весело спросил Платон Ильич. - Что за костюмчик на ней? - Она Муми-тролль. - Скорее Муми-мама, - хихикнул доктор Земцов. - Муми-тролль, насколько я помню, мальчик. Прошу прощения, коллеги. Пойду поработаю. Егор Андреевич. - Ну и ну, - сказал я. - У кого Платон Ильич принимает роды... Кикимора, Баба-Яга, теперь ещё какое-то чудо непонятное привезли. - Разве у него есть какой-то выбор? - Архимед Васильевич состроил рожицу. - Он же работает в родильном отделении. - И то верно. Кого привозят рожать, с теми и работает. - А знаешь, что я думаю, Егор Андреевич? - коллега улыбнулся. - Какая Платону Ильичу нафиг разница - Баба Яга или ещё кто? Рожают-то они как самые обычные женщины. Как говорила Штирлицу радистка Кэт, нового способа рожать ещё не изобрели. Тоня, пациентка. На этой неделе было очень интересно наблюдать, как Моня реагирует на те песни, которые ей дают слушать по вечерам. В среду, переведя нам песню о чае, приготовленном мамой, Моня вдруг рассмеялась. Она хохотала до слёз. Мы с Таней не понимали, в чём причина её веселья. - Цветочек, ты смешинку проглотила? - полюбопытствовала Татьяна. - Девочки, вы простите, что я смеялась, - успокоившись, объяснила Моня. - Понимаете, это песня о суутэй цай, чае с молоком, заваренном мамой. Но моя мама не умеет правильно его готовить. - Да ну, что там готовить? - удивилась я. - Заварку чёрного чая доливаешь кипятком и наливаешь немного молока, что сложного? Можно ещё добавить немного сахара. - Моя мама так и делает, - Моня улыбнулась. - Но это не суутэй цай. - А в чём разница? - В способе приготовления. Надо сначала закипятить молоко, разведённое водой, положить туда специальный чай, посолить, а затем добавить немного муки и масло или бараний жир. Папа любил суутэй цай, умел его заваривать и меня научил.Он всегда подшучивал над маминым чаем. Мама делает просто русский сладкий чай с молоком. А вот Платон Ильич умеет заваривать самый настоящий монгольский суутэй цай... ...В пятницу Моня задумалась: - Я не понимаю, почему песни про осень? Весна же! - Цветочек, это у тебя по возрасту весна, - сообразила Таня. - А у твоей мамы? Ты сама говорила, ты поздний ребёнок. Платон Ильич этими песнями хочет сказать тебе, что твоя мама стареет. Поэтому, я думаю, ты должна каждый день радоваться встрече с мамой. - Я радуюсь, - сказала Моня. - Ага, радуешься, - усомнилась Татьяна. - Когда к тебе приходит мама, хотя бы улыбайся почаще. Даже если тебе плохо. Понимаешь, Цветочек, твоя мама и так за тебя переживает, а тут ещё ты добавляешь, когда она видит тебя грустной. - Девочки, а ведь и правда! - воскликнула Моня. - Я как-то об этом не задумывалась. Мама, наверное, устала видеть меня с вечно грустной физиономией. Всё, решено, буду ей улыбаться! - Хорошая идея, Монечка, - я улыбнулась... ...В субботу, послушав песню, Моня ахнула. Пришедший - как раз во время песни - на вечерний обход Платон Ильич посмотрел на неё. - Что такое, Мөнхцэцэг? - поинтересовался он. - Платон Ильич, я поняла! - Моня всплеснула руками. - Я и есть этот сбежавший жеребёнок, проданный в утробе матери. Образно, конечно. Я родилась в Монголии, потом меня оттуда увезли, а я всё думаю о Монголии, хотя давно там не живу. Платон Ильич, правильно я догадалась? - Думаю, да, - Платон Ильич достал акушерский стетоскоп, - а теперь давайте я послушаю Вашего малыша... ... Воскресенье удивило меня ещё больше. Послушав все четыре песни, Моня надолго притихла. Мы с Татьяной не тревожили её. Пусть думает, а захочет что-нибудь сказать, скажет и без наших вопросов. Я читала книгу, Таня вязала какую-то детскую вещичку. - Девочки, я дура, - вдруг выпалила Моня. - Что это тебе в голову пришло? - удивлённо спросила я. - Ну вот смотрите, я живу в России, а думаю о Монголии. Но... Даже если бы я была здорова, поехать туда - зачем? Живых родственников там уже никого нет, подружки-одноклассницы давно сами отвалились, когда я уехала из Улан-Батора сюда. Там меня никто не ждёт. Я живу здесь. Здесь мама и здесь мой малыш, который скоро родится. Зафиг я тогда тоскую о другой стране? Девочки, какой поэт говорил, что не надо грустить о цветах, которых нет зимой? - Если я правильно помню, Есенин, - Таня подняла голову от своего вязания. - Коль нет цветов среди зимы, то и грустить о них не надо. - Вот! - Моня улыбнулась. - «Не были мы ни на какой Таити, нас и тут неплохо кормят.» В России тоже хорошо. Буду жить тут и не забивать себе голову. - Цветочек, я рада, что ты это поняла, - сказала Таня. - Живёшь в России - ну и живи себе, ищи красоту во всём вокруг и радуйся каждому дню. - Смогу ли? - вздохнула Моня. - Я же, наверное, скоро... - Щас как дам в лоб! - заявила Таня. - Нельзя тебе! Когда родишь, там как получится. А сейчас, пока беременна, и думать об этом не смей! О ребёнке думай! Ему сейчас надо, чтобы ты жила, понятно? - Я постараюсь, - Моня смущённо улыбнулась. - Да уж, постарайся, - произнесла Татьяна. - Девочки, знаете, о чём я мечтаю? Вот рожу троих детишек... - Таня, ты этого сперва роди, - я посмотрела на Танин живот, - а потом уже о втором и третьем мечтать начнёшь. Сейчас не получится - в домике занято. - Пррравильно говоришь, пррравильно, - Таня передразнила кошку Мурёнку из «Серебряного копытца» Бажова. Моня рассмеялась. ======================================================

Добавлено 1 мая 2024 года.

====================================================== Лиза. В один из вечеров той недели, дома, я подошла к мужу. Платон сидел за ноутбуком. - Чем ты занят, родной? - поинтересовалась я. - На манеже всё те же, - пошутил Платон. - Готовлю «культурную программу» для моей монгольской пациентки. Вот одна из песен. Он показал мне видеоролик. И хотя я не поняла ни слова, нежно звучащая песня мне понравилась. Видеоклип был интересным, но меня кое-что смущало... Милиционер в поезде познакомился с девушкой. Они выходят на одной и той же станции. Начинают встречаться и создают семью. Как-то раз беременная жена приносит милиционеру обед на работу. В кабинет входит коллега мужчины, и они отправляются на задержание. Преступник стреляет в мужчину и тот после ранения не может ходить. Жену из роддома он встречает в инвалидной коляске... Прошло несколько лет, подросла дочка. Мужчина всё ещё не может ходить, его жена вынуждена сама колоть дрова и, вероятно, делать и другую мужскую работу. Мужчина начинает курить и пить. Жена продаёт некоторые вещи и покупает ему мотоцикл. Супруги ссорятся. Мужчина в коляске у железной дороги. Он видит перебегающих через пути мальчишек. Двое мальчиков постарше убегают, младший почему-то сидит на пути, а вдали виден приближающийся поезд. Мужчина бросается, чтобы спасти ребёнка, падает из коляски, ползёт, пытается встать. Наконец ему это удаётся, он спасает мальчика и стоит, держа ребёнка на руках. Финальная сцена видеоролика: милиционер в форме едет на мотоцикле, позади него дочь и жена. ====================================================== Примечание. Платон Ильич показывает Елизавете Юрьевне видеоклип на песню «Чи миний цэцэг», исполнитель - Учка. ====================================================== - Платоша, ты действительно хочешь показать это больной беременной женщине? - спросила я. - Конечно, нет, - Платон был серьёзен. - Третий триместр беременности - неподходящее время для сильных переживаний. Я подберу изображение поспокойнее. Природа, например. Или цветы. - А о чём песня? - полюбопытствовала я. - О любви, Лизонька. Название переводится как «Ты мой цветок». - Ты хочешь изменить видео? Это долго? - Думаю, за четверть часа управлюсь. - Отлично, как раз через пятнадцать минут будет готово мясо по-французски. - С приправами? - Платон с улыбкой посмотрел на меня. - Приправы попозже, - я хихикнула. - Понял. - Не опаздывай, пожалуйста, к столу. - Лиз, помнишь, как мы с тобой ещё до свадьбы целовались в ординаторской, вошёл Дыбенко, а ты для конспирации попросила меня не опаздывать на пятиминутку? Вопрос был неожиданным, это воспоминание рассмешило меня. Я ласково посмотрела на мужа. Чудо ты моё темноглазое, как же я тебя люблю!

Продолжение следует...