I sit out in the crowd
And close my eyes
Dream you are mine…
(Toni Braxton, «Spanish Guitar»)
Чимин кокетливым движением поправляет светлую челку и слегка нервно оглядывается по сторонам. Сегодня он одет особенно эффектно: черная водолазка с открытой шеей красиво облегает рельефный торс; кожаные брюки подчеркивают натренированные бедра. На ступнях красуются лакированные ботинки с небольшим каблуком. Пак сидит в небольшом итальянском ресторанчике. Свет приглушен, так что свечи на столиках посетителей яркими пятнами мелькают перед глазами. Шумно. У затерянного в закоулках Сеула местечка множество плюсов. Во-первых, здесь вкусно кормят. Впрочем, парень неприхотлив в еде и едва различает пенне и спагетти. Во-вторых, в ресторане подают отличное вино. Чимин, однако, не особо разбирается: заказывает первое, на что падает взгляд. В-третьих, здесь регулярно играет живая музыка. Парень знает об этом, потому что приходит сюда каждую пятницу на протяжении последних пары месяцев. Его лицо знакомо всем хостес и официантам заведения, а столик в центре зала, занимаемый Чимином в гордом одиночестве, скоро назовут в его честь. Причина повышенного интереса Пака к данному ресторану вполне реальна: она имеет руки, ноги и слегка вьющийся блонд на голове. Эта же причина играет на гитаре и поёт самым очаровательным на свете баритоном. У причины даже есть имя: Ким Тэхён. Чимин пришел к выводу: если Бог существует, то Ким Тэхён является его главным шедевром. Волоокий красавец с прямоугольной улыбкой неизменно покорял всех своей харизматичной внешностью и артистическим талантом. Но Чимину плевать на всех. Он влюбился в Кима с первого взгляда и совершенно бесповоротно, грезя о нем дома и на работе, вздыхая и ворочаясь во сне, кусая губы и мастурбируя в душе до мозолей на руках… Ну, вы поняли. Убивает то, что Тэхён даже не подозревает о существовании Чимина. Столько раз последний пытался поймать блуждающий по толпе зрителей взгляд музыканта — безуспешно. Увлеченный выступлением, Ким не обращает на блондина ни малейшего внимания. Худшая пытка. Однако сегодня все должно быть иначе. Пак настроен решительно: если Ким продолжит игнорировать его, Чимин пойдет ва-банк и заявится прямо в гримерку гитариста. Что будет после? Об этом он не думает. Парень готов пережить отказ, оскорбление, удар в челюсть, но только не безразличие к собственному существованию. Он нервно постукивает костяшками по скатерти. Огонек свечи чуть подрагивает. Чимин пригубляет бокал пино гриджо и чувствует, как голова немного плывет. Это приятно. Добавляет смелости. Вышедший откуда-то ведущий объявляет, что музыканты (Ким играет в составе группы) немного задерживаются. Приносит извинения и просит зрителей набраться терпения. Чимин раздраженно ударяет ладонью по столу и поднимается, намереваясь выйти из душного зала на улицу. Оказавшись снаружи, он достает из узкого кармана портсигар и зажигалку. Пак любит тонкие, кофейные сигареты. Зажав одну в зубах, прикуривает и выдыхает ароматный дым в прохладный воздух. Нервы это не успокаивает — наоборот, привкус кажется мерзким. Чимина подташнивает. «Почему именно сегодня? Что могло произойти? А вдруг он вообще не явится?!» — в панике думает Пак. Внезапно дверь сбоку открывается, и из подсобки ресторана (как предполагает Чимин) вываливается высокая фигура в кожаной куртке. Вываливается — потому что мужчина неуклюже спотыкается о порог, и Паку приходится броситься на помощь. Он подхватывает бедолагу в полете и помогает восстановить равновесие. — Спасибо, — лепечет незнакомец и поднимает голову. У Чимина сбивается дыхание. Это он. Он! Ким Тэхён собственной персоной. В его — чиминовых — объятиях. Блять. — Н-не за что, — заикается Пак, с неохотой отпуская музыканта. Вспоминает про сигарету между пальцев и, стряхивая пепел, неловко затягивается. — Как тебя зовут? — Тэхён улыбается той самой прямоугольной улыбкой. — Чимин. Пак Ч-чимин, — голос предательски дрогнул в самый последний момент. — Ким Тэхён, очень приятно и ещё раз спасибо, — гитарист протягивает узкую ладонь для рукопожатия. Его длинные, сильные пальцы ощущаются в ладошке Чимина просто прекрасно. — Я музыкант, кстати, — продолжает Ким. — Мы сегодня играем. Правда, вышла небольшая заминка: наш менеджер попал в пробку и опаздывает. А у него все инструменты. — Да, я знаю, кто ты, — не думая, выпаливает Чимин. — Бываю здесь регулярно, видел твои выступления. Тэхён заинтересованно выгибает бровь: — Да? И как я тебе? «Не знаю, у нас же ещё ничего не было» — немедленно выдает dirty mind Пака. — Потрясающе. Вы (ты!) — одна из причин, по которым я вообще сюда прихожу. Не сговариваясь, беседующие синхронно прислоняются к кирпичной стене здания в каких-то сантиметрах друг от друга. Чимин вновь затягивается. — Угостишь сигаретой? Обычно я не курю, но нервы в последнее время ни к черту. Пак протягивает ему открытый портсигар. — Вау, — немедленно комментирует Ким. — А ты эстет. — Люблю изящные вещи. Тэхён закуривает и, точно впервые, окидывает Чимина медленным, оценивающим взглядом, вгоняя того в краску. Пак закашливается. — Эй, все в порядке? — Ким увесисто хлопает парня по спине. Приступ отпускает, но музыкант не торопится убрать руку. — Скажи, а чем ты занимаешься? Чимин смотрит на него сквозь выступившие слезы и чуть хрипло отвечает: — Я танцор. Профессиональный. У меня своя студия. — Охуеть. Ой, прости! Ничего, что я матерюсь? — Всё в порядке. — Я так и подумал, что ты — человек искусства. Но меня сбило с толку твое спортивное тело. Чимин смотрит на него во все глаза. — А что? — оправдывается Тэхён. — Я же не слепой. Странно, что сразу не догадался. Тебе впору хоть сейчас идти танцевать танго с какой-нибудь знойной красоткой. — Я уже давно не выступаю. Только тренирую, — сердце Пака бьется где-то в горле. «Сейчас или никогда. Это твой шанс, тупица; не проеби его». — А знойные красотки меня не интересуют. Настает очередь Кима таращиться на собеседника. — Это то, о чем я думаю? — Смотря о чем ты думаешь. — Ты — гей? Пиздец-нахуй-блять. Похоже, Тэхён — любитель рубить с плеча. — Кхм. — Что? Би? Или сомневаешься? — напористо допытывается Ким. — Да нет, просто прикидываю, не гомофоб ли ты и не прилетит ли мне за правду в лицо. Музыкант начинает беззвучно смеяться. — Я? Гомофоб? Чувак, у меня девушки отродясь не было. И я не асексуал. Чимин выдыхает с облегчением. — Это… кхм… радует. Аналогично. Лицо Кима резко принимает серьезное выражение. Он задумчиво разглядывает пухлые губы Чимина. — А… парень у тебя есть? — Нет. У тебя? — Нет. Они молчат некоторое время. Тэхён откидывает голову назад и смотрит на обозначившиеся на вечернем небе звезды. — Знаешь, обычно я этого не делаю, но сегодняшний вечер уже достаточно сюрреалистичен. Пак поворачивается к гитаристу. — Чего не делаешь? Ким отделяется от стены и встает лицом к лицу с Чимином. Танцор чувствует на коже чужое горячее дыхание, видит расширенные зрачки в глазах напротив. — Не пытаюсь соблазнить едва знакомых мне людей. «Я что, сплю? Или я умер и попал в рай? Да нет, за что бы мне туда попадать. Пиздец» — мысли Пака путаются, точно в предсмертной агонии мечутся в голове, которая вот-вот опустеет из-за мощного выброса адреналина. — По-хорошему, это я должен тебя соблазнять. — Почему? — спрашивает Тэхён. — Ты что, актив? Чимин подавляет новый приступ кашля. — Отвечая на твой второй вопрос, я универсал. Что касается первого, то все просто. Я безнадежно схожу по тебе с ума уже два месяца. Ким немедленно делает шаг вперед, и их носы почти соприкасаются. — Ты сохнешь по мне все это время? — глаза загораются хищным огнем. — Почему не подходил? — Как ты себе это представляешь? Я должен был на сцену запрыгнуть, что ли? — огрызается Чимин. — Не обижайся, малыш, — крупная дрожь прокатывается по позвоночнику Пака от одного лишь ласкового обращения. — Но ты мог бы зайти ко мне в гримерку, например. — На самом деле, я так и планировал поступить. Сегодня. Довольная улыбка чеширского кота растягивает губы Тэхёна. — О-о, так мне бы сегодня в любом случае перепало. Чимин бросает на него возмущенный взгляд, но Ким начинает хихикать. — Шучу-шучу, — тыльной стороной ладони проводит по ключицам, медленно поднимаясь к подбородку танцора. — Ты очарователен, когда злишься. Пак уже с трудом соображает. Голова словно окутана ядовитой дымкой, отключающей разум и всяческую осторожность. Чтобы унять дрожь в пальцах, танцор цепляется за ремень на брюках Тэхёна. — Блять, Чимин, — Ким прикрывает глаза. Его красиво изогнутые губы приоткрыты. Дыхание тяжелое, сбившееся. Вторая рука активно блуждает по талии Пака и, не встречая ни малейшего сопротивления, опускается ниже с каждой секундой. — Такой сексуальный, — выдыхает Тэхён. Чимин дуется: — Хватит болтать. Просто поцелуй меня. Киму не надо повторять дважды. Он проводит языком по линии челюсти Чимина, наслаждаясь ее плавностью. Цепляет зубами кожу под подбородком, тут же зализывая укус. Движется в противоположную сторону, мягко засасывая мочку уха и теребя сережку кончиком языка. — Хочу… тебя… съесть… — шепчет музыкант в перерывах между поцелуями. Его грудь вжимается в торс Чимина, а рука ощупывает бедро, неумолимо приближаясь к паху. Когда сильные пальцы сжимают ткань возле ширинки танцора, тот не сдерживает стон. — Еще, малыш. Твой голос такой красивый, — почти рычит в шею Пака Тэхён, покрывая нежную кожу засосами. Чимин слегка выгибает спину, обхватывая плечи Кима руками и продолжая мягко постанывать. Он чувствует, как его тело горит, буквально плавится от растекающегося внутри жара. — Поцелуй… поцелуй меня по-настоящему, — умоляет он с закрытыми глазами. Тэхён возвращает свое внимание губам танцора: облизывает и посасывает их, изводя Чимина медлительностью. Когда Ким прикусывает нижнюю губу, оттягивая ее на себя, Пак не выдерживает: — Блять, Тэ, кончай играться. Музыкант усмехается, уступая инициативу. Чимин откидывает челку со лба и хватается за тэхёново лицо обеими руками, фиксируя его в заданном положении. Пару секунд разглядывает; а затем впивается исступленным поцелуем. Водит языком, просясь внутрь. Ким не отказывает. — М-м… Пак так долго мечтал об этом, что происходящее кажется нереальным. Самые яркие фантазии оказались пустышкой, вдребезги разбившейся о живого, горячего и такого жаждущего Тэхёна в его руках. Все просто идеально. Как вдруг… — Э-э, Тэхён? Что здесь происходит? Парень дергается и испуганно отлепляется от Чимина. Оглядывается. — А, Бэкхён. Ты задержался. Поворачивается к Паку, чмокая того в подбородок с совершенно беспечным видом. — Это Бэкхён, наш менеджер. Как бы в подтверждение сказанного, щупленький парнишка вытаскивает из такси несколько увесистых гитарных чехлов. — Я не виноват, что какие-то идиоты решили въехать друг в друга посреди проспекта и создали затор на много километров, — раздраженно пыхтит Бэкхён. — Но я уж точно не ожидал, что в мое НЕДОЛГОЕ отсутствие ты будешь лизаться по углам с парнями. Чимин округляет глаза, на что Ким успокаивающе поглаживает его по ягодице. — Во-первых, я лизался не с парнями, а с абсолютно потрясающим и крышесносным Пак Чимином. Прошу любить и жаловать. А во-вторых, не твоего гетеро-ума дело. Мы с ребятами уже переоделись, дело было только за тобой. — Ладно уж, — ворчит менеджер, вытаскивая последний сверток с заднего сиденья автомобиля и позволяя наконец водителю уехать. — Зови остальных. Один я это все не затащу. Ким кивает и смотрит на Чимина. — Дашь мне свой номер? — А ты позвонишь? — сужает глаза Пак недоверчиво. — Вообще я думал похитить тебя после концерта и отвезти к себе домой. Но звонить тоже буду, обещаю. Регулярно. Чимин ухмыляется и вбивает номер в телефонную книгу Тэхёна.