***
— Ты была права. Гермиона оторвалась от книги, сильно пораженная тем, что не услышала приближающегося мальчика, как накануне. Он будто подкрался к ней. — Права? В чем? — Это место, — сказал мальчик, указывая на землю под ними, — как раз за пределами владений моей семьи. Я думал, что в нашей собственности вся местность до берега, но это не так. Гермиона только посмотрела на него. Он был одет в похожую одежду, что и накануне, а его волосы были зачесаны назад с откровенно абсурдным количеством средства для волос. Сейчас он стоял ближе к ней. Черты казались более острыми и резкими, нос слишком выдавался на худом лице. Таких, как он, она не видела раньше, даже в такой школе, как Хогвартс. — Как тебя зовут? — спросил он, отрывая ее от изучения его черт. — А тебя? — ответила она немного по-детски. — Драко. — И никакого титула? — Если имя не говорит тебе ничего о моем титуле, то, может быть, лучше и не знать его. Как грубо, подумала она, но ее желудок ужасно скрутило. Ей посчастливилось дружить с Гарри и Роном. Удача была не на ее стороне, чтобы так легко заполучить еще одного друга. — Гермиона, — сказала она вместо этого, борясь с ухмылкой, когда он в свою очередь нахмурился. — И никакого титула. Мальчик, Драко, моргнул, но потом рассмеялся. — Гермиона. Прекрасно. Он плюхнулся на землю рядом с ней, но не слишком близко, и было легче смотреть на него, когда не приходилось щуриться от солнца. Теперь мальчик был полностью освещен лучами, его волосы казались скорее белыми, чем светлыми. В его голосе слышалась аристократическая нотка, высокомерие, которое она слышала от других людей в Лондоне, а иногда даже в Хогвартсе. — И что привело тебя сюда, Гермиона? — ее имя сорвалось с его языка таким образом, что почему-то прозвучало как оскорбление. Гермиона быстро проигнорировала желание упрекнуть его в этом. «Книги», — яростно подумала она. «Подумай о книгах, которые у него могут быть». — Мои родители захотели отдохнуть от Лондона, поэтому мой отец арендовал поблизости дом. Мы пробудем тут до конца месяца, — сказала Гермиона. — Я надеялась увидеться с друзьями этим летом, но вряд ли получится. Разговор внезапно затих. Девочка не чувствовала себя комфортно, сидя в молчании. — Ты планируешь увидеть своих друзей, теперь, когда ты вернулся домой? — спросила она. — Друзья? На самом деле это не концепция Дурмстранга. Только связи, которые гарантируют, что ты не будешь проклят в своей койке глубокой ночью, — ответил Драко, глядя не на нее, а на воду. — Как бы то ни было, мне не очень хотелось оставаться в этой стране дольше, чем будет необходимо. — О, — наконец сказала Гермиона, снова чувствуя, что разговор зашел в тупик. Молчание затягивалось, ее пальцы сжимали страницы книги, которая все еще лежала на коленях. Она взглянула на него. — Моя мать выросла в Лондоне, — сказал Драко. — Судя по тому, что я видел, когда был там, здесь намного скучнее. Вряд ли место для хорошего отдыха. Гермиона пожала плечами — еще одна вещь, за которую ее ругала мать. «Как и остаться наедине с мальчиком без сопровождения», — с горечью подумала она. Это была резкая перемена по сравнению с жизнью в Хогвартсе, где она могла свободно ходить и разговаривать с Гарри и Роном или Невиллом и Дином, и при этом ее не считали неуместной. — Здесь гораздо тише, в некотором смысле это напоминает мне Хогвартс, — сказала Гермиона. — Воздух намного чище, меньше людей. Приятно видеть своих родителей. Драко ответил не сразу, вместо этого неловко вдавив каблук своих блестящих ботинок в пыльную землю. Разговор с ним был похож на ее первые попытки завязать дружбу, на странный танец, которым ей еще предстояло овладеть. — Значит, у тебя есть палочка, — повторил попытку Драко, полностью переводя тему разговора. Он указал в ее сторону. — Из чего она сделана? Гермиона вспомнила обещание, которое она дала мистеру Живоглоту. Чтобы быть справедливым к нему, он встречал гораздо больше волшебников в своей жизни, чем она на тот момент. Она подняла палочку и взмахнула. Из нее вылетели искры разных цветов. — Виноградная лоза и сердечная жила дракона, — сказала Гермиона. — Десять дюймов. Я купила ее у Олливандера. — Вот где каждый получает свое, — снова грубо ответил Драко. Гермиона закатила глаза. — Из чего сделана твоя? Я предполагаю, что у тебя она тоже есть, учитывая, что ты именуешь себя волшебником. Драко прижал руку к груди, изображая оскорбление. — Именую? — он вытащил свою палочку из-за пазухи и быстро взмахнул. Ветер быстро поднялся вокруг, и все листья на дереве, под которым они сидели, заиграли свистящую мелодию. — Боярышник и волос единорога. Десять дюймов, достаточно упругая, как мне сказали. — Я не так уж много читала о свойствах палочек. Разные ядра и все такое, — открыто удивилась Гермиона, уставившись на палочку в его руке. Значит, он действительно был волшебником. — Я уверен, что об этом написана книга. Гермиона слегка напряглась, прежде чем посмотреть прямо на него. — Правда? — Конечно. Наверное, обо всем есть книга, — быстро убрав палочку, ответил Драко. — А у тебя есть такая? — Я бы мог посмотреть, — пожал плечами мальчик. Взглянув на небо, ей показалось, что прошло больше времени, чем она ожидала. Когда Гермиона снова повернулась к Драко, он вытащил часы, чтобы проверить время. — Когда ты должна вернуться? — В четыре. Драко поморщился. — Уже почти три с половиной. Еще одна возможность упущена. Гермиона быстро собрала свои вещи. — Я увижу тебя снова? — А ты поищешь эту книгу? — быстро ответила девочка. Драко помедлил, прежде чем кивнуть. — До свидания, Драко! – крикнула она через плечо, возвращаясь домой, как и накануне. Он кивнул ей один раз и повернул обратно за холм.***
На следующий день Драко принес книгу о значении древесины и ядер для палочек, которые он нашел в своей домашней библиотеке. А на другой день была еще одна подобная книга. Гермиона тоже принесла книги из своей коллекции, но было понятно, что фолианты в библиотеке Драко были более редкими и интересными, чем то, что можно было найти в Косом переулке. Книги, которые он приносил, были старыми и довольно хрупкими на вид, и каждый день Гермиона боролась с искушением вырвать их из его рук, когда он читал вслух. В противоположность тому, как тщательно одевался, он мог быть очень грубым. Драко, казалось, довольствовался беззаботным замечанием о ее «непослушных» волосах, «кривых» зубах, а также о ее «непрекращающейся болтовне». Как будто люди существовали либо для того, чтобы развлекать его, либо как-то приносить ему пользу, судя по тому, что говорил. Только после того, как однажды она сурово отчитала его и пригрозила никогда больше не возвращаться, Драко прикусил язык и пообещал относиться к ней поласковее. После недели встреч мать задержала Гермиону после завтрака. — На улице настоящий ливень, — сказала она, указывая на небо, которое наполнилось грозовыми тучами, затопив двор. — В любом случае, пойдем со мной. У меня есть кое-что, что я хотела тебе показать. Даже узнав, что она ведьма, мама продолжала заставлять Гермиону вязать крючком и заниматься другими видами рукоделия в качестве времяпрепровождения. Девочка знала, что лучше не сообщать матери о том, что у ведьм есть свои чары и другие методы, помогающие в этом. На следующий день Гермиона вернулась с книгой в руках и небольшим лимонным пирожным, которое спрятала в сумку. Когда она увидела Драко, вскинувшего голову при звуке ее приближения из-за деревьев, девочка не могла не задаться вопросом, как долго он просидел там в ожидании. Когда она молча протянула ему пирожное в молчаливом извинении, Драко съел его со странно приятной улыбкой на лице. В последний день их каникул Гермиона вернулась на свое место среди деревьев без книги в руках. Они провели, как им показалось, целую вечность и в то же время всего несколько минут, разговаривая о предстоящем учебном годе. В то время как Гермионе не терпелось вернуться в школу, Драко, казалось, сопротивлялся, хотя она знала, что он прилежен. Вместо того чтобы останавливаться на этой мысли, перед уходом она спросила: — Можно я тебе напишу? Драко за мгновение задумался. — Мать посылает нашего семейного орла, чтобы отправить письмо. Я не уверен, что совы из Хогвартса могут долететь с корреспонденцией так далеко за пределы Европы. — Попробовать стоит, — ответила Гермиона, и в ее животе внезапно образовалась тоска, как это было, когда она прощалась с Гарри и Роном всего несколько месяцев назад. Вместо ответа Драко мягко произнес фразу, которую он говорил каждый вечер: — Я увижу тебя следующим летом? С нетерпением желая вернуться домой, чтобы убедить отца сделать именно это, Гермиона сказала: — Конечно. Когда Гермиона повернулась, чтобы еще раз помахать ему на прощание, достигнув края линии деревьев, Драко уже не было.***
Летом после второго курса Гермиона оказалась в поезде, едущего в сельскую местность Уилтшира. Учебный год был, мягко говоря, напряженным, но она старалась не зацикливаться на этом, вместо этого наслаждаясь временем, проведенным с родителями и, возможно, с кем-то еще. Гермиона не рассказала Рону и Гарри о своем летнем друге. Если его можно так назвать. Они никогда не говорили об этом прямо, только обычно планировали видеться друг с другом почти каждый день, принося с собой книгу в качестве своего рода обмена, чтобы составить друг другу компанию. Хотя, подумала она, это то, что могут делать друзья — делиться вещами. Как книги, или, может быть, даже свое свободное время. Гермиона рассеянно грызла ногти в карете. Как Драко узнает, когда с ней встретиться или в какой день она планирует прибыть в деревню? Будет ли она сидеть там, скучая по нему каждый день, пока они каким-то образом не пересекутся? Ей не стоило беспокоиться. Ибо, когда на следующий день Гермиона пробиралась сквозь деревья, отчаянно стараясь не побежать, приближаясь к опушке, она увидела Драко, сидящего у ствола дерева. Она была поражена тем, как сильно Драко изменился за год. Хотя он был не выше Рона, но определенно немного подрос. На нем была новая мантия, которую, как она подозревала, видела выставленной в магазине мадам Малкин во время своего последнего визита в Косой переулок. Драко быстро поднялся на ноги, когда она направилась к нему. Гермиона не могла не улыбнуться, увидев его, и казалось, что он не мог не ответить тем же. — Привет, Драко, — сказала она, смеясь и махая рукой, приближаясь. — Привет, Гермиона, — позвал он, его голос был весел. — Надеюсь, ты не слишком долго ждал моего возвращения, — Гермиона уронила сумку на траву. — Я бы написала тебе, если бы знала, куда отправить. — Нет, не слишком долго, — сказал Драко. Он придвинулся ближе к ее вещам и посмотрел на Гермиону с большим интересом. — Было ли твое образование на втором курсе достаточным основанием для возвращения в Хогвартс? — О, да, — это было не совсем так, но Драко необязательно знать подробности того, как она была окаменевшей несколько месяцев. — Вместе с приличным количеством скандалов, которыми можно поделиться. Скажи, знал ли ты, что Локонс был мошенником? — Златопуст Локонс? Из «Увеселения с упырями»? — Он самый. Его наняли в качестве профессора Защиты от темных искусств. — Хм, мой отец говорил, что считает его лжецом. Я полагаю, он был прав. Из того, что Гермиона помнила прошлым летом, если бы отец Драко мог ликвидировать Хогвартс, он сделал бы это без колебаний. Это был первый раз, когда они встретились намеренно после того, как прошел целый учебный год. Точно так же, как она заметила, насколько другим стал Драко, ей стало интересно, заметил ли он какие-нибудь изменения в ней. Они сидели как обычно: Драко прислонился спиной к стволу, а Гермиона рядом с ним, когда они с делились подробностями учебного года. — Прошлым летом, незадолго до школы, мой отец подарил мне метлу. Новейшая модель Нимбуса. Я пробовался в команду Дурмстранга, но у них уже был ловец. Гермиона боролась с желанием посмеяться. Конечно, Драко любил квиддич. То, как им удавалось избегать этого разговора до этого момента, было, несомненно, чудом. Она немного отодвинулась, в то время как Драко продолжал, не замечая ее дискомфорта. — Отец не придавал этому особого значения. Второкурснику не превзойти лучшего ловца в Европе. — Лучшего ловца в Европе? — Виктора Крама. Гермиона непонимающе уставилась на него. — Ты ведь знаешь, кто такой Виктор Крам, не так ли? — наклонил голову Драко. Пальцы Гермионы судорожно сжимали сорванный ею пучок травы. — Я... я не очень увлекаюсь квиддичем, если честно. — В Хогвартсе должны быть команды. — О, конечно, есть. Я просто имею в виду, что я не очень, — Гермиона изо всех сил пыталась подобрать слова, вместо этого пощипывая углы своей книги, — не очень хорошо держусь на метле. Минута молчания. Сердце пропустило один удар. Драко уставился на нее, прежде чем медленно спросить: — Ты же умеешь летать? — Теоретически. — Теоретически? — недоверчиво ответил он и рассмеялся, качая головой. — Так не годится. Когда на следующий день Гермиона прибыла на их место, Драко спикировал на своей метле, едва не задев ее голову. Она вскрикнула и упала, из сумки вывалились все вещи. — Что с тобой не так? — крикнула она ему в спину, когда он летел, прежде чем повернуться к ней лицом. Драко выпрямился на метле, идеально балансируя. — Я хотел показать это тебе, — он завис в нескольких футах от земли, медленно поднимаясь в небо над самыми высокими деревьями. Гермиона не могла не нахмуриться. — Одно дело пронести свои книги, но кто-то мог тебя увидеть… — Ты единственный человек, которого я встречал на многие мили вокруг. Прекрати волноваться, — усмехнулся Драко. — Правила очень важны. Драко многозначительно закатил глаза, тихо насмехаясь над ее тоном. Гермиона была уверена, что ее взгляд был точно таким же, как у мисс Хейвен, ее старой гувернантки. Он протянул руку, на которую Гермиона уставилась. — Давай же. Я обещаю, что ты не упадешь, пока я рядом. Хотя к тому времени он затаскивал ее на метлу, Гермиона все еще протестовала. — Я не думаю... — Тогда не думай. Следующие несколько дней, к ужасу Гермионы, были потрачены на бесплодные попытки управлять метлой Драко. Она даже упала в воду, где, к счастью, было не слишком глубоко. После этого она поклялась никогда больше не пытаться. — Что, черт возьми, с тобой случилось? — спросила ее мать, когда Гермиона переступила порог, выглядя как мокрая кошка. — Я гуляла вдоль реки, — пробормотала Гермиона свою ложь, — и потеряла равновесие. Бросив взгляд на мистера Живоглота, который изо всех сил старался не рассмеяться над ее бедственным положением, взмахнул рукой в воздухе, и она внезапно высохла. Волосы превратились в гнездо беспорядочных кудрей. Когда позже той ночью она засыпала,в ушах еще стоял звенящий смех Драко.***
— Думаешь, были бы ли мы друзьями? — спросила она, нарушая тишину, в которой они удобно сидели, казалось, несколько часов. Увидев замешательство Драко, она добавила, — я имею в виду, в Хогвартсе. — Если бы я учился в Хогвартсе? — Да. Вопрос, казалось, какое-то время крутился у него в голове. Гермиона терпеливо ждала. — Мой отец не очень хороший человек, — медленно ответил Драко, ковыряя траву между ними. — Он выбирал для меня большинство моих друзей. — Твой отец не учится в Хогвартсе. — Неважно, — пробормотал он. Его взгляд был прикован к ногам. — Он нашел бы способ. — Наверное, я ему не понравилась бы. — Наверняка, нет. — Но ты знаешь, — ласково сказала Гермиона. — Я надеюсь. — Значит, мы все-таки друзья, — рассмеялся Драко.***
— Ты знаком с темной магией? — спросила однажды Гермиона, когда они сидели в уютной тишине поздним летним днем. Пальцы Драко застыли над страницей, которую он переворачивал, и поднял взгляд, чтобы хмуро посмотреть на нее, когда ее пальцы плели венок из сухой травы. — Что? — Ты изучаешь темную магию? В Дурмстранге, — снова спросила Гермиона. — У нас в Хогвартсе есть занятия по Защите от темных искусств, но мы не учимся использовать такую магию. — Мы учимся использовать несколько проклятий, — ответил Драко медленно, словно прикидывая наилучший ответ. — И тоже учимся защищаться от них. — Но ты их изучаешь. Как ими пользоваться. Драко прищурился, глядя на Гермиону. Это было совсем не похоже на их обычные разговоры. Они держались подальше от новостей, в основном сосредоточившись на своей учебе и своих школьных увлечениях, провели прошлую неделю, пытаясь найти лукотрусов в лесу. — Есть ли смысл спрашивать? Не то чтобы я мог учить тебя здесь. Во время летних каникул магия запрещена за пределами наших школ. — Нет. Я просто имею в виду, кто решает, что делает заклинания темной магией, а что обычной, повседневной магией? Где проведена линия? Мы изучаем некоторые заклинания в школе, но это не считается темной магией. — Ну что ж, — протянул Драко, полностью возвращаясь к своей книге. — Я думаю, когда проклятие сдирает кожу с жертвы или когда ты можешь заставить кого-то спрыгнуть со скалы, определенно ты начинаешь использовать темную магию, — Гермиона уставилась на него, слегка приоткрыв рот. Говорить так откровенно о смерти таким будничным тоном. — Возможно, это становится темной магией, когда заклинание используется с намерением убить или нанести урон. — Тебя этому учили? — спросила Гермиона с ужасом в голосе. — В твоей школе? — Мы учимся тому, как сохранить себе жизнь любой ценой. Нас также обучают окклюменции и легилименции. Не было необходимости объяснять, что это было. Гермиона знала о такого рода магии, легилименция была довольно зловещей формой волшебства. Что ее ужаснуло, так это то, что им было всего по тринадцать. Она знала, что его день рождения был в июне, то есть до того, как она приехала в Уилтшир на каникулы. Драко не ответил ей, но выражение его лица было пустым, как будто он надел маску, а глаза остекленели в смутном безразличии. Вместо этого он спросил ее о коте, которого она недавно нашла, и о том, как он обвыкся в доме. Гермиона, почувствовав, что Драко не хочет продолжать обсуждение сомнительных аспектов своего образования, заставила его сменить тему. — Видишь ли, я назвала его Глотик, в честь нашего дворецкого. Они удивительно похожи...***
В один из последних дней своих каникул в Уилтшире Гермиона подошла к их месту и обнаружила Драко мирно спящим с открытой книгой, лежащей у него на груди. Ухмыляясь, она подошла, чтобы посмотреть, на чем он остановился. В тот момент, когда книга коснулась ее кожи, пальцы обдало жаром. — Ой! — воскликнула девочка в шоке. Драко резко проснулся, книга упала на землю между ними. — Что такое? В чем дело? — спросил он хриплым ото сна голосом, поднимаясь на ноги. Гермиона отступила на несколько шагов. — Твоя книга, — посмотрев на свою руку, она увидела, что кончики нескольких пальцев уже обожжены докрасна. — Твоя книга обожгла меня. Драко перевел взгляд с нее на книгу, невинно лежащую на земле. Его грудь все еще вздымалась от шока, вызванного пробуждением. Он нерешительно потянулся за книгой, затем бросился к Гермионе, когда она схватилась за запястье невредимой рукой. — Должно быть, это из-за оберегов, — медленно объяснил Драко. — Наша семейная библиотека — очень секретное место. Возможно, это своего рода предотвращение краж. Ты ранена? Ее пальцы, без сомнения, покроются волдырями. В ужасе она посмотрела на него и изо всех сил постаралась не заплакать. — Какое ужасное заклинание. Морщина на его лбу разгладилась, сменившись озабоченностью. — Я знаю, — Драко потянулся, чтобы коснуться ее руки, осматривая повреждения. — Я приношу свои извинения.