***
Гермиона пересказала всю лекцию и разговор со Слизнортом за ужином, а Драко слушал с большим вниманием, кивая в знак согласия в нужные моменты. Когда тарелки были заменены, и на столе материализовался десерт, Драко задал первый вопрос за вечер. — Как он к тебе обращался? — Гермиона Малфой, — она сделала паузу, прежде чем сделать глоток чая, уголок ее рта приподнялся. — Герцогиня Уилтширская. Драко просиял, улыбка осветила все его лицо, когда он откинулся на спинку стула. — Хорошо.***
Однажды поздним вечером Гермиона обнаружила, что глубоко погрузилась в свои новые задания и занятия в библиотеке. Появился Драко, выглядевший удивленным, обнаружив ее в нише, которую он выделил для нее после их первой прогулки по Мэнору. В руках у него была небольшая книжка и очки. — Я не побеспокою тебя, если почитаю здесь? Он жестом указал ей за спину, и ее взгляд упал на богато украшенное кресло, стоявшее в углу. — О, конечно, нет. Если только твое чтение не включает в себя какие-нибудь крики или причитания. Он непринужденно улыбнулся. — Нет. Когда Драко сел, кресло издало ужасный стонущий звук, как будто им не пользовались десятилетиями, и протестовало против использования. — Эта мебель удобная? — спросила Гермиона. — Полагаю, она скорее красивая, чем удобная. На ее вкус, кресло было слишком безвкусным. Гермиона повертела перо в руке, добавив: — Оно не очень приятно для глаз. — Да, — усмехнулся Драко, пытаясь расслабиться. — Хотя я полагаю, что кровать обеспечила бы гораздо больше комфорта, а также гораздо меньшее внимание. Гермиона не смогла удержаться от смеха, возвращаясь к своему свитку пергамента. — Совершенно верно, ваша светлость. После этого у них появился новый распорядок. Каждый вечер после ужина молодожены независимо друг от друга отправлялись в библиотеку, где жена изучала материалы по зельеварению, которые выучила ранее в тот же день, а муж занимался своими делами в том же жестком кресле. Иногда они тихо беседовали или обменивались мнениями о предстоящих законопроектах Визенгамота. Гермиона также просила его помочь найти нужные книги для учебы. Иногда по вечерам она так изматывалась учебой, что слова на страницах расплывались. Работая с опережением графика курса в какой-то отчаянной попытке очаровать Слизнорта, Гермиона доблестно боролась с тем, чтобы держать глаза открытыми, когда они слипались от усталости. Это повторялось снова и снова, пока однажды ночью она не проиграла эту битву со сном и закрыла глаза. Ошеломленная, Гермиона вдруг поняла, что больше не сидит за своим столом в библиотеке, а находится в движении. Она пошевелилась, чувствуя боль в голове и отяжелевшие конечности. — Все в порядке, — глубокий шепот немедленно успокоил ее. Драко крепко прижал жену к себе. — Ты почти легла спать. Не волнуйся. — Драко, — пробормотала она, извиваясь в его объятиях, имя вырывалось у нее с легким вздохом. — Все в порядке, — повторил он каким-то далеким голосом. Затем ее медленно опустили на что-то теплое и мягкое, в которое Гермиона немедленно завернулась. — Теперь спи. Когда она проснулась утром, все еще одетая в свой вчерашний наряд, на коже осталось воспоминание о прикосновении. И, сев утром за стол завтракать, поняла, что Драко проявил любезность, не упомянув ни о сильном покраснении ее щек, ни о ее глупых стараниях прилежно учиться.***
Джинни оглядела чайную комнату с хитростью тролля, прежде чем взмахнуть волшебной палочкой вокруг их маленького столика, приглушая разговор для посторонних. — А как обстоят ваши супружеские отношения? — спросила подруга, приподняв бровь. Гермиона поперхнулась своим чаем, заставив Луну похлопать по спине. После нескольких сов, некоторые с явными угрозами от Джинни, которая не видела Гермиону со дня свадьбы и ничего о ней не слышала, друзья согласились встретиться, чтобы наверстать упущенное. Взволнованная перспективой увидеть их еще раз, Гермиона не была готова к подобным вопросам, да еще и в общественном месте. — Спасибо, Луна ... Это действительно подходящая тема для обсуждения на чаепитии? — Пожалуйста, не говори глупостей, Гермиона, — Джинни отмахнулась. — Кроме того, мне понадобится совет для моей собственной брачной ночи, и это первый момент, когда нам пришлось поговорить наедине. — Наедине? — все места вокруг них были заняты волшебниками и ведьмами, чай и башни из пирожных поднимались и опускались на столы. Никто не повернул головы в их сторону. — Мы в чайной комнате. — А это заглушающее заклинание — фирменное Молли Уизли. Пока кто-то не сядет за этот стол, мы можем говорить откровенно. А теперь выкладывайте, вы обе замужем за герцогами, и я хотела бы знать, соответствуют ли размеры имений их богатству. Вместо того чтобы ответить первой, Луна посмотрела на Гермиону с вежливым любопытством. Она же боролась с подступающим румянцем стыда под тяжестью их выжидающих взглядов. Женщины в обществе проводили так много лет под пристальным вниманием, чтобы оставаться непорочными для своих будущих мужей, только для того, чтобы в тот момент, когда они выходят замуж, это внимание переключилось на то, чтобы доставить удовольствие своим мужьям. Признаться в том, что у нее не было опыта супружеских отношений, было более унизительно, чем рассказать Джинни о том, как она целовалась с Роном во время войны. Это сбивало с толку. — Ну, из-за внезапной свадьбы, замужества и моих курсов мы оба были как в водовороте, — Гермиона хваталась за любое оправдание, какое только могла. Чем дольше она говорила, тем сильнее хмурилась Джинни. — У нас с Драко даже не было возможности вздохнуть. — Кто говорил о дыхании? У вас был недельный медовый месяц, — ровным тоном заявила Джинни. — Ты намекаешь, что вместо того, чтобы провести это время взаперти в его покоях, пробуя на вкус супружеское счастье, ты потратила это время на что? Исследование его библиотеки? — вместо ответа Гермиона медленно отхлебнула чаю. Складка между бровями Джинни стала глубже, прежде чем она воскликнула. — Вас застукали вместе в библиотеке Луны, ради Мерлина! — А я клялась тебе, что ничего не было, — ответила Гермиона, затем проворчала. — Свадебный поцелуй — это предел наших физических отношений. — Ты кажешься невероятно разочарованной для человека, который отказался консумировать свой брак, — задумчиво промурлыкала Луна. — Это Драко отказался, а не я! — Он это сделал? — воскликнула Джинни. — Я никогда не слышала, чтобы мужчина отказался от собственной брачной ночи! — Ой! — Луна сочувственно опустила глаза, лениво помешивая чай ложечкой. — Я слышала о некоторых мужчинах, страдающих импотенцией. К счастью, Тео не один из них. Полностью функционирующий в этом отношении. — Нет! — настала очередь Джинни фыркать над своей кружкой чая, в то время как Гермиона поспешила дополнить. — По крайней мере, я не верю, что это так. Он попросил, чтобы мы стали, — она заколебалась, чтобы сделать глубокий вдох, — друзьями. — Ты едва выносила его вид, когда вернулась из Австралии, — ответила Джинни. — Разве ты не рада, что он предложил не торопить ваши отношения? — Я благодарна ему за то, что он был так внимателен к моим чувствам в этом вопросе, — Гермиона потянулась за сэндвичем. — Но мне совершенно ясно, что мои чувства начинают меняться. Луна одарила подругу понимающей улыбкой. — Ты находишь его привлекательным. — Он чертовски обаятельный! — герцогиня взорвалась от разочарования. Никто из посетителей за соседними столиками не вздрогнул, заглушающие чары Молли Уизли были сильны. — Я никогда до конца не понимала одержимости мужчинами, носящими форму для квиддича, пока не зашла в салон этим утром и не увидела, как он пристегивается кожаными ремнями. Бывают моменты, когда я вхожу в комнату, а он сидит там, надев очки и расстегнув воротник, и сосредоточенно читает, — она вздохнула, вспомнив их вечернюю библиотечную рутину. — Должен быть закон, запрещающий это. — Красивый мужчина, читающий книгу? — Джинни изобразила обморок. — И его руки, — продолжила Гермиона, поднимая свои собственные, чтобы изучить их, очарованная воспоминанием. — Он так медленно переворачивает каждую страницу, теребя ее своими длинными пальцами. Однажды я взяла в руки книгу после того, как он провел с ней целый вечер, лаская ее. В моих руках она выглядела просто гигантской по сравнению с его, я даже проверила, не находится ли книга под действием какого-то увеличивающего или уменьшающего заклинания. — Мерлинова борода, — Джинни повернулась к Луне. — Гермиона — единственный человек в мире, для которого чтение книги что-то эротичное. — Он устроил Амбридж такую основательную взбучку. И у меня есть подозрение, что прошлой ночью он отнес меня в комнату на руках через весь Мэнор, а я все это время спала! О, это так унизительно. Я только сейчас перестала краснеть, когда увидела его. Почему он не остался? Неужели он думает обо мне только как о друге? — Ты не думаешь, он предпочитает общество мужчин? — спросила Луна. — Не то чтобы в этом обычно было что-то не так, за исключением того, чтобы он дал это ясно понять, прежде чем жениться на тебе. Если бы только Гермиона подумала об этом раньше: потенциальный брак с волшебником, отдающим предпочтение мужчинам, мог бы решить все ее прежние проблемы без особого драматизма. Но теперь мысль о том, что Драко предпочитает другого любовника, вместо этого повергла ее в панику. Она прикусила губу. — Вы действительно верите, что это может быть правдой? Луна пожала плечами. — Он герцог. Независимо от его предпочтений, ему нужен был бы наследник, чтобы продолжить свой род, что означает женитьбу на ведьме. — Помолчи, Луна, — схватив Гермиону за руку, Джинни наклонилась, чтобы поймать ее взгляд, в то время как герцогиня безучастно смотрела на стол перед собой. Ужас наполнил ее внутренности. — Не будь дурочкой, Гермиона. Ты забыла, что он танцевал только с тобой? Единственная компания, в которой его кто-либо видел, — Тео и Гарри. Луна может поручиться за мастерство Тео в спальне, а я могу поручиться за Гарри. — Прошу прощения? — Гермиона была шокирована, на мгновение забыв о своих собственных проблемах. — Вы с Гарри еще не женаты! Джинни так и не удалось изобразить смущение, хотя из выреза ее платья выступил румянец. — Это было всего лишь несколько прикосновений во время войны! Ты знаешь, эта его мантия невероятно полезна. Гермиона не могла не содрогнуться и усомнилась в способностях Гарри к очищающим чарам, поскольку большую часть их школьных лет они прятались под этой мантией. — Ты веришь, что Малфой вообще знает, как доставить удовольствие в постели? — спросила Луна, откусывая маленький кусочек от своего печенья. — Образование по этим вопросам является очень запретным для чистокровных. К счастью, мой отец опубликовал целый выпуск со статьями, отвечающими на распространенные вопросы по этой теме. Тео сказал, что для него это было чрезвычайно познавательно. Этот маленький трюк привел к тому, что «Придира» была запрещена в Хогвартсе. Гермиона провела большую часть своего шестого курса, конфискуя журнал у студентов, делившихся выпуском в коридорах, и в то же время изучая брошюру с Лавандой и Падмой в их спальне. — Я думаю, реальность такова, что ему ненавистна мысль о том, что наша связь будет принудительной, так же как и наш брак. — Что ж, тебе просто нужно будет показать ему, насколько ты сговорчива, — Джинни стащила последнее печенье с блюда в центре стола. — У мадам Малкин в запасе есть несколько лакомств для замужних дам, и я уверена, что она позволит мне присоединиться к вам, двум замужним ведьмам. — Какие лакомства? — спросила Луна, наливая остатки чая. — Шелковые сорочки, провокационные корсеты и тому подобное. Самые изысканные вещи из Франции, — объяснила Джинни. — Я уверена, что у вас есть деньги на такие покупки. — Я могу ходить по магазинам только час или около того, — ответила Гермиона. — Мы ожидаем посетителей сегодня днем. Джинни нахмурилась. — Что может быть важнее тонкого искусства соблазнения твоего мужа?***
— Итак, — Лаванда обернулась, чтобы посмотреть через плечо на двух мужчин, идущих обратно к поместью, находящихся слишком далеко, чтобы их услышать. Она потянулась, чтобы взять Гермиону под руку, когда Невилл последовал за ними, ухмылка плясала на ее губах. — У вас определенно были интересные несколько месяцев, ваша светлость. Гермиона не стала скрывать, как закатила глаза. — Не надо всей это чепухи с «вашей светлостью». Мы спали в одной спальне с тех пор, как нам исполнилось одиннадцать. То же самое касается и тебя, Невилл, — он застенчиво улыбнулся. — Я считаю, что количество раз, когда я спасала Тревора, немедленно лишает меня права называться так помпезно. — Тревор передает тебе привет, — поддразнил Невилл. Вокруг них поднялся ветер, шелест листьев в саду создавал симфонию. На мгновение все трое отвлеклись на это, глубоко вдыхая мимолетный аромат свежескошенной травы и цветов. Ветерок трепал их волосы, и Лаванда рассмеялась, когда локоны Гермионы выбились из ее тщательно уложенной прически. — Какое чудесное поместье, — громко сказала Лаванда, перекрикивая порыв ветра. Они медленно направились к крытой теплице, примыкавшей к обширному саду. — Я хочу начать выращивать больше ингредиентов для зелий, большинство ядовитых трав хранится здесь. Если бы там были... дети, — подавленная изменением тона своего голоса при упоминании о детях, Гермиона продолжила, — мы бы предотвратили это, чтобы избежать случайного отравления. Под лучами послеполуденного солнца в теплице было душно, и на каждой грядке в саду росло множество различных растений, цветов и кустарников. Лаванда потянулась к темно-фиолетовой клумбе с распускающимися бутонами, возможно, чтобы коснуться ароматного растения, прежде чем рука Гермионы схватила ее за запястье. — Не трогай это, Лаванда! Это аконит. — Существуют сотни различных видов аконита, — объяснил Невилл, листая свой экземпляр «Руководство Горшека по травологии», толстая книга, потрепанная по краям, наводила на мысль, что это был его любимый справочник. — Учитывая, что волчий аконит — такое недавнее открытие, большинство зельеваров используют только одноименный волчий аконит, или аконит обыкновенный. Имея соответствующие ресурсы, мы смогли бы вырастить несколько разновидностей и проверить его эффективность в зелье. — Такой уровень исследований потребовал бы много проб и ошибок, и именно здесь нам нужна ты, Лаванда. Кто-то, кто мог бы помочь нам определить наилучшую комбинацию. — Конечно, я сделаю это, — Лаванда выпрямилась. — Не только для себя, но и для того, чтобы внести свой вклад в исследование. Я могла бы даже вести записи о том, что я помню из своих ощущений во время полнолуния. — Нам придется подождать, пока я не закончу свои курсы, — объяснила Гермиона. — Мне нужна лицензия, прежде чем я смогу дать тебе зелье, — она наклонилась, чтобы взять Лаванду за руку в молчаливом извинении. — Я надеялась, что тем временем мы могли бы подарить тебе трав, чтобы договориться с теми, кто уже поставляет зелье из волчьего аконита, чтобы они могли предоставить тебе скидку? — Ты сделаешь это ради меня? — По правде говоря, это была идея Драко. Я и понятия не имела, что травы могут так чудесно расти здесь, но все возможно благодаря древней магии. Он упомянул, что после войны большинство производителей зелий стали очень озабочены стоимостью своих ингредиентов. Они по-прежнему взимают непомерные цены за свой труд, но им очень хочется закупать травы в такой процветающей теплице, как эта. Они продолжили обсуждать различных продавцов и зельеваров, с которыми Лаванде следует связаться, и Гермиона сообщила Невиллу, что она предоставит ему доступ сквозь защитные чары для посещения в любое время, когда он захочет проверить или посадить различные сорта аконита. Лаванда протянула руку и схватила Гермиону. — Как я могу когда-нибудь отблагодарить тебя? — Считай это свадебным подарком, — она непристойно пошевелила бровями. — Я уверена, что очень скоро для вас зазвонят свадебные колокола. — Ничего не говори! Рон уже поговорил с моим отцом, но он еще не спрашивал меня. А ты, Невилл? — А я что? — Не нужно нас дурачить, — Лаванда обняла Гермиону за плечи с дразнящей ухмылкой. — Твоя челюсть практически касается пола, когда ты видишь Паркинсон, это видно невооруженным глазом. Невилл приостановил нарезку наперстянки. — Настолько заметно? — Ты не знал? Взволнованное выражение лица Долгопупса, с его ярко-красными щеками и быстро моргающими глазами, ясно давало понять, что на самом деле он ничего не знал. — Тебе не о чем беспокоиться! — Лаванда поспешила заверить его. — Парвати сказала мне, что слышала, как Пэнси спрашивала о тебе. Каковы твои интересы, как можно получше тебя узнать. Невилл наклонил голову, его светлые волосы заблестели в лучах солнечного света. — Я понятия не имел об этом. Когда позже они присоединились к Рону и Драко в гостиной, Уизли быстро допил свой бокал огневиски у камина, пока все обсуждали занятия Гермионы. Бокал Драко стоял на столе, полный и нетронутый, в течение всего визита.***
Даже спустя годы после войны Гермиона спала чутко. Будь то скрежет ветки дерева по окну, треск дров в камине или скрип открывающейся двери — малейший шум мог заставить ее вскочить с постели. Той ночью ее разбудил отчетливый и знакомый крик мужчины. Не заботясь о том, что на ней была только ночная рубашка, Гермиона вылетела из своей спальни, сжимая в руках волшебную палочку, чтобы осветить себе путь. Девушка остановилась, чтобы выглянуть в прихожую, опасаясь, что кто-то вошел, когда звук в коридоре стал громче, доносясь из спальни герцога. Забывшись, она бросилась к его двери, благодаря Бога, что та была не заперта. Драко был в постели, но одеяло сброшено с тела, когда он яростно бился о матрас, громкие крики застревали у него в горле. Гермиона уже однажды видела подобное зрелище, когда Невилл был под действием проклятия Круцио. Она тут же оказалась рядом с его кроватью, положив свою палочку. — Драко, — она поколебалась мгновение, прежде чем сжать ему руку. Было опасно будить человека таким образом, особенно ветеранов войны. Гермиона надеялась, что он образумится, прежде чем нападать на нее. — Проснись, ты в безопасности, Драко... Судорожно вздохнув, Малфой подскочил в постели и схватил ее за запястье. Он посмотрел на нее дикими серыми глазами, которые наводили на мысль, что на самом деле он ее не видит — что на мгновение он унесся куда-то очень далеко. — С тобой все в порядке, — прошептала Гермиона, излучая спокойствие, которого она не чувствовала. — Это был всего лишь ночной кошмар. Его рубашка была полностью расстегнута, обнажая грудь. Девушка боролась с желанием протянуть руку и дотронуться до него. Пот блестел на его бледной коже, грудь вздымалась от судорожных вдохов. Постепенно пристальный взгляд стал проясняться, изменился на что-то, что намекало на мягкость. — Дыши, дыши, — прошептала Гермиона, но его хватка только крепче сжала ее руку, не давая ей убежать от этого искушения. — Позволь мне дать тебе немного Сна без сновидений. — Ты не можешь, — его голос был хриплым. — Я уже исчерпал лимит. Бровь Гермионы взлетела вверх. Предел этого зелья составлял десять ночей в месяц. — Сегодня только четырнадцатое число. — Да. Он все еще не отпускал ее руку. — Ты хочешь, чтобы я ушла? Когда Драко не ответил ей сразу, Гермиона испугалась, что он не расслышал или, что еще хуже, пожелал, чтобы она ушла. Только когда его хватка ослабла, а большой палец коснулся точки пульса на ее запястье, она услышала его столь же тихий вопрос. — Ты бы осталась? Гермиона не удержалась от вопроса: — Будет ли это засчитываться за нашу ежемесячную совместную ночь? Хитрая ухмылка и прищуренные глаза предвещали неприятности. — Я уверен, что если захочешь, дорогая жена, то могло бы. Темнота наверняка скроет ее покрасневшие щеки. Страстно желая чем-нибудь занять свои руки, Гермиона отстранилась и подошла к пустой стороне его кровати, слегка откинув простыни. Забраться внутрь было сродни прыжку с обрыва. Постель была теплой, если не теплее, чем ее собственная, из-за присутствия другого человека. Она чувствовала запах его одеколона на подушках, аромат сухого дерева, который она отчетливо помнила по их судьбоносной стычке в Нотт-Мэноре. Это была сосна? Кипарис? — У тебя часто бывают проблемы со сном? — тихо спросила она, желая отвлечь внимание от того, что забралась в его постель. — У меня проблемы не со сном, — прошептал Драко, закрывая глаза и отворачивая лицо. Теперь Гермиона могла свободно любоваться изгибом его шеи, элегантностью, которую она демонстративно игнорировала до недавнего времени. Резкость его лица, челюсти, ключиц — все так ему подходило. — А с тем, что вижу, когда засыпаю. — Я полагаю, ты видел ужасы войны так же, как Гарри и Рон. — Уверен, что как и ты. Я не верю, что многого из этого можно было избежать кому-либо. Конечно, Драко был прав. Еще один прыжок с обрыва, и Гермиона потянулась к его руке под одеялом и почувствовала, как он дернулся, когда она коснулась его пальцев. Она не отстранилась, и их пальцы переплелись. — Так лучше? — Да, — ответил Драко с коротким вздохом.