****
Затем прибыл Механикус, таща на спине два складных лежака для себя и сына, а также волоча огромных размеров сумку на колесиках. — Пап, почему мы пришли так рано? — поинтересовался Родион. — Сейчас только рассвело! — Потому что потом, когда здесь соберется обилие отдыхающих, здесь будет столько микробов, сколько ты и представить себе не сможешь! — растолковал отпрыску Механикус. — Так что скорее занимай лежак и не болтай попусту. — Пап, но я хотел на песочке полежать! — Никакого песочка! Ты хоть знаешь, какой он грязный? А эти лежаки я дома продезинфицировал! А то на пляжах мало того что за аренду лежаков три шкуры сдерут, так еще неизвестно, какие свиньи до этого на них лежали! — Ладно. Можно я уже пойду купаться? — Можно, только после моря обязательно дома тщательно вымоешься! — Пап, так море же соленое! — воскликнул Родион. — Нам в школе объясняли, что солевые растворы губительны для микробов! А Мертвое море самое соленое в мире! — Ты что, самый умный, что ли? Там, в этом море, столько микробов, что никакой соли не хватит! — Так здесь же даже водоросли не растут! — Водоросли растут далеко не везде, а вот микробы — повсюду! Мимо них прошел один из бесов Нефира, предлагавший отдыхающим жареную кукурузу. — Пап, пожалуйста, давай купим кукурузу! — попросил Родион. — Ни за что! Откуда ты знаешь, что те, кто ее готовил, тщательно вымыл с мылом руки, кукурузу, жаровню, да еще и ту сумку, где он початки носит? Не забывай, этот разносчик деньги берет теми же руками, которыми дает тебе кукурузу! Можешь себе представить, сколько грязных рук эти монеты потрогало? Ты голоден? Папа для тебя гирос и фрукты из дома захватил! Все стерильно! Родион потянулся к еде, однако схлопотал несильный удар по руке и окрик: — Куда грязными лапами? Механикус вытащил из сумки флягу с кипяченой водой, мыло и щетку, тщательно вымыл сыну руки и только после надлежащей санитарной обработки протянул ему гирос и яблоко. — Надо вводить запрет на поедание еды, принесенной с собой. — пробурчал Нефир, увидев, как отпрыск Механикуса уплетает взятый из дома гирос. — Иначе я так разорюсь!****
Рунтар вместе с женой и детьми также добрался до моря. Сделано все это было ради того, чтобы Вайлет подышал йодистым морским воздухом, поел тропических фруктов и немного подправил здоровье. Пляж, который они выбрали, был платным, но глава семейства был готов заплатить за наличие спасательного пункта — на пляже может случиться всякое. — Абби, повтори, какие правила у нас есть для пляжа! — потребовал Рунтар, желая уберечь дочь от всяких бед, а для этого — заставить ее постоянно держать в голове все его нравоучения и многочисленные запреты. — Не заплывать за буйки — можно утонуть, не нырять — можно простудить уши, не прыгать в воду с пирса — можно разбиться, не лезть в воду, когда море волнуется — можно захлебнуться, не заходить в воду там, где дно каменистое — можно порезать ноги, не плавать долго — может случиться судорога. — обреченно пробормотала Абби, понимая, что повеселиться ей здесь и сейчас не удастся. — Пап, почему ж ты Вайлета так не муштруешь? — Вайлет — умница, каких поискать, не то что ты. — последовал ответ. — Он от меня не отходит, потому что знает, что так безопаснее. А если за тобой не следить... И не просто не заплывать за буйки, а плавать рядышком, чтобы я не просто тебя видел, а мог разглядеть твое лицо! — Пап, так у тебя же близорукость! — А я как сказал? — Пап, так Мертвое море настолько соленое, что в нем невозможно утонуть! — Ты что, самая умная, что ли? Я, твоя мама или Вайлет, может быть, и будем дрейфовать на поверхности воды, но вот ты настолько крупная и тяжелая, что для того, чтобы удержать тебя на поверхности, никакой соли не хватит! — Папа, ты — самый настоящий паникер. — Не паникер, а человек с развитым инстинктом самосохранения. — возразил Рунтар. — Он ведь не просто так возник в природе — у кого он был, те и выживали. Я ведь не хочу потерять свою безрассудную дочь, у которой как раз напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Вайлет же и здесь был не намерен расставаться со своей неизменной лирой. Он наигрывал на ней, что на ум приходило, параллельно общаясь с родителями, пока Абби купалась в море, вернее, плескалась на мелководье, пытаясь при этом не загребать руками по дну. К ним подошел бес с головой бегемота и начал рекламировать свой продукт. — Зачем нам все это? — пожал плечами Рунтар. — У вас что-нибудь сладкое есть? — Да, разумеется. Чак-чак, пахлава, козинаки, халва, чурчхела, рахат-лукум, фрукты — свежие и сушеные... Что желаете? — Все! Хотя и пирожков с мясом продай, сколько у тебя есть — для Абби! Накупив разнообразных сладостей, Рунтар вместе с женой и сыном принялся лакомиться.****
Мозенрат сидел под навесом, чтобы не испортить свою аристократическую бледную кожу, и даже на пляже не мог позволить себе отдохнуть — он изучал толстенный том. Могелрат был отослан к остальным детям и практически сразу нашел себе подружку — Моргану, пляж для которой был детской площадкой, где она могла издеваться над сверстниками. — Давай рушить песчаные замки других детей! — предложила она новому знакомому. — Ты читаешь мои мысли! — воскликнул Могелрат. Но Моргана не стала единственной, с кем на этом пляже Могелрат завел знакомство. Когда он решил похвастаться перед Морганой своим волшебным артефактом — Камнем Превращений — и его действием, превратившись в чайку, это также не осталось незамеченным со стороны старшего и младшего Хасенафов. — Могелрат, я же тебе говорил, что нельзя летать над морем с Камнем Превращений — его можно выронить! — выкрикнул Мозенрат, обращаясь к одной из чаек, летающих над морем. — Потом уже не выйдет превратиться в рыбу, чтобы его достать, да и ты утонуть можешь! — Молодой человек похоже тю-тю. — покрутил пальцем у виска Нефир. — Надо бы ему панамку от солнца и какое-нибудь лекарство впарить. А ты, Азизи, шляпку надень, а то голову напечет и будешь бредить, как тот дуралей! К их обоюдному удивлению, чайка стремительно спикировала вниз и превратилась в маленького мальчика. — Ух ты, ты тоже умеешь превращаться в животных? — воскликнул Азизи. — Папа дал мне Камень Превращений, который может превратить тебя в кого хочешь. — похвастался Могелрат. — А я и без камня умею! Смотри! — с этими словами Азизи превратился в чайку и обратно. — Здорово! — восхитился Могелрат. — Давай в акул превратимся и будем всех пугать! — предложил новому знакомому Азизи. — Я тебе дам акул! — погрозил пальцем Нефир. — Азизи, как мы будем продавать что-то на пляже, если все испугаются и уйдут? — Ладно, тогда мы превратимся в чаек и немного полетаем вместе! — согласился Азизи. — Только над пляжем и недалеко! — наказал Мозенрат сыну. — Ксерксес, лети и присмотри за Могелратом.****
На этом пляже также отдыхал Абис Мал с сыном и Харудом. Спустя некоторое время после того, как они пришли, рядом с ними прошел один из бесов Нефира, продающий кукурузу. — Нам восемь початков. Харуд, ты кукурузу будешь? — Да. — Тогда девять. — Папа, смотри, чайки! — воскликнул Аббас и принялся кидать птичкам кукурузные зернышки. Азизи и Могелрат (а это были они) на лету схватили угощение, но этого им показалось мало: приземлившись, они схватили клювами по початку кукурузы каждый и улетели. Однако Абис Мал не стал терпеть это безобразие и решительно направился прямо к Нефиру со словами: — Я платил за ваших чаек не для того, чтобы они отнимали у меня кукурузу! — Прошу прощения. — натянул на себя любезную улыбочку Нефир и протянул Абис Малу два кукурузных початка взамен отнятых бессовестными чайками. — Позвольте загладить вину. Это — в качестве извинений. — Так-то лучше. — пробурчал Абис Мал и удалился. — Я дома тебе уши надеру! — пообещал Нефир сыну. — А сейчас баловство заканчивается, и ты продолжаешь работать! Наигрался! — Ладно. Попрощавшись с Азизи, Могелрат возвратился к подружке, вместе с которой он еще долгое время вместе играл. — Сынок, тебе здесь понравилось? — поинтересовался у отпрыска Мозенрат, когда пришла пора возвращаться домой. — Очень! — заверил его Могелрат. — Тогда держи монетку. Брось ее в море, чтобы сюда обязательно вернуться! — Азизи, золотце, иди поныряй, а заодно поищи монетки, которые эти транжиры бросают в море! — попросил Нефир сына. Азизи исполнительно кивнул и, обернувшись рыбкой, нырнул в морскую пучину. Вынырнув через некоторое время в облике пеликана, Азизи выплюнул перед отцом огромное количество монет, правда, не очень крупного номинала. — Неплохой улов! — обрадовался Нефир.