Мидория-сенсей - линчеватель?!

В отделение неотложной помощи поступил ребенок, лет восьми с перерезанными венами. Медсестра, дежурившая в ту ночную смену без слез не может вспоминать, как видела, насколько измученным выглядел ребенок. Врачи сделали все, что могли, но из-за многих травм, как наружных, так и внутренних они просто не смогли вылечить его сразу. Все причуды требовали условий активации, таких как необходимые вещества в крови или витамины, выносливость, однако мальчик был настолько истощен, что использование всех причуд сводилось на нет, иначе он мог умереть от истощения. Поэтому им пришлось быстро придумывать, где взять столько крови 1-ой группы, но они не успели. Мальчик скончался на операционном столе. Врач, пытавшийся вызволить его из оков смерти, вздохнул от того, что не смог. Посмотрев на белые перчатки, омытые в красной крови, он заметил, как его руки дрожали. Это был первый случай на его карьере, когда кто-то умирал. Это был первый ребенок, который умер из-за того, что он сделал что-то не так, из-за того что не успел вовремя сделать хоть что-нибудь. Мидория Изуку, как позже он узнает, был отправлен в морг, у него не было никого из семьи, он жил в приюте и там у него не было друзей. В случае своей смерти он попросил закопать его на кладбище рядом с его бабушкой и дедушкой. Врач только снова тихо вздохнул, наполняясь решимостью не дать никому умереть снова, он не позволит его ошибке повториться, только не снова. *** Изуку проснулся, лежа на чем-то очень холодном, его тело сразу пробрала дрожь, и он понял, что лежит полностью голый, если не считать легкой простыни наброшенной на него с головой. Где он? Почему он лежит полностью голый и почему тут так холодно? Встав с того, что как он понял, было каталкой в больницах, он осмотрелся, и его сердце бухнуло куда-то вниз, когда он осознал, ГДЕ он находиться. Он в морге. Но что он тут делал и почему он до сих пор жив? Он посмотрел на запястье, которое он перерезал несколькими... часами, минутами, днями назад? Он не мог сказать, но на его запястье красовался не очень красивый, огромный шрам, отчетливо подтверждая то, что ему это не приснилось. Когда он попытался встать, он заметил, что его грудь что-то стягивает, и он чувствует себя как будто не в своей тарелке. Посмотрев вниз его глаза, расширились от шока, а дыхание сорвалось. Он в панике рассматривал огромный шрам, пересекающий его грудь и вниз до живота, затянутый швами. А затем он увидел это. Легкой красное свечение, исходящее от того места, где был его шрам и то, как он быстро затягивался, не позволяя швам разойтись и оставаясь в коже Изуку навсегда. Мидория впал в радость: вот она, его причуда! Он не может умереть! Вот почему он не мог ее найти! Но в следующую секунду он сидел уже с истерикой, подавляя все больше и больше нарастающий комок слез и соплей, что грозился вырваться из него. У него отняли единственное, что он когда-либо хотел в этой жизни. Видимо бог его настолько ненавидит, что даже забрать к себе не хочет, вместо этого давая ему эту тупую силу. Какой ему смысл жить и не умирать, если он просто грязь под ногами остальных? Его ничего и никто не ждет в этом мире. Ему просто незачем жить, он этого не хочет, но вот он здесь. Сидит в морге, ревет от осознания того, что наконец-то нашел причуду, которую так долго искал и нашел в самый неподходящий момент. Сидя на каталке в тот момент он решает свою судьбу. Он не останется в приюте, теперь он, скорее всего, официально мертв и его никто не будет искать (да и не то, чтобы было кому его искать). Он решает сбежать из приюта и жить на улице, фактически он не может умереть, так что с голода или холода он не умрет, но все же одежда ему нужна. Вряд ли полиция будет разыскивать тело умершего беспричудного ничтожества. Поэтому, поднимаясь на ноги и становясь босыми ступнями на пол, он выходит из камеры хранения для трупов. Морозильник для людоедов... ха-ха. Кажется, смерть влияет не очень положительно на людей. Выходя в коридор, он отмечает, что народа нет, и по коридорам вдалеке ходит пара медсестер. В тот момент его чувства будто обострились, и он постоянно чувствовал чье-то присутствие. Он не понимал, кого он чувствовал, рядом никого не было и он как на радаре, чего раньше не было, чувствовал живых людей в нескольких коридорах от себя. Однако это присутствие было холодным, молчаливым и просто следовала за Изуку весь его путь по коридору до раздевалки персонала, в которой, слава богу, никого не было. Изуку нацепил на себя белый медицинский халат, отцепив чей-то бейдж, брюки, которые были ему слишком велики, и пришлось искать ремень, а так же закатать их снизу, чтобы не спотыкаться. Он нашел пару обуви, которая была ему явно слишком велика, поэтому он решил поискать что-нибудь другое, но нашел только пару носков, которые опять же были ему слишком велики. Поэтому он пошел босиком, штаны с халатом есть и то везенье. Ему не хотелось бы проверять сможет ли он навсегда умереть от переохлаждения, да и умереть в паре метров от больницы и снова оказаться в ней ему не льстило. Поэтому быстро осмотрев коридор и попробовав почувствовать, где кто находиться он спокойно прошел к выходу, незаметно проскочив мимо ресепшена. Выйдя на улицу, он выдохнул, посмотрев в небо, он отметил, что уже ночь, наверное, поэтому в больнице было так мало людей. Ну, ему лучше, до утра его вряд ли хватятся. Он завернул за первый попавшийся дом, и решил порыться в мусорных баках, в надежде найти одежду потеплее и его размера. Ему повезло найти толстовку, порванную в паре мест, но, в общем, целую и довольно теплую, хотя его и выворачивало наизнанку от запаха, который исходил от нее, он решил мириться с этим. Нищие не выбирают, если он хотел выжить, то ему придется отказаться от своего «фи» и принимать все, что он найдет. Порывшись еще немного в поисках чего-нибудь полезного, он нашел стальной прут, кажется, это был кусок арматуры. Он решил оставить ее себе на всякий случай. Он знал, что на улицах, особенно ночью разгуливают злодеи и хотел быть хоть как-то защищен. Он пошел подальше от этого здания, не зная, куда и зачем он идет. В конце концов, ему не нужна вода и еда, он может просто идти пока снова не умрет от истощения. Забравшись по пожарной лестнице на крышу какого-то здания, он сел на самый край, смотря за городом. Изредка проезжали машины, люди поодиночке или парами направлялись домой из клуба или из дома в клуб. Город жил своей жизнью, так и не узнав, что сегодня жизнь одного беспричудного ребенка оборвалась. Что оборвалась его жизнь. Через пару минут он услышал, как кто-то поднимается по лестнице на эту же крышу, однако остался сидеть неподвижно. Если бы не причуда Изуку, возможно он не услышал бы такого слабого стука ботинок о пожарную лестницу. Однако кто бы это ни был, забравшись на крышу он специально выдал свое присутствие, наступив сильнее чем того требуется. А после раздался хриплый голос подростка: –Эм, парень, там опасно, не хочешь отойти от края? Мы можем поговорить, если хочешь... – он замолчал, как только не услышал ответа от Изуку. Сам Мидория думал, зачем тот вообще к нему обратился, он хотел побыть один, поэтому он только огрызнулся в ответ. –Я беспричудный, а теперь оставь меня в покое, – мальчик ссутулил плечи, все еще сидя опасно близко к краю, свесив ноги. Разве ему не страшно? Он собирался прыгнуть или просто сидит? В любом случае Айзава был не из тех, кто оставил бы этого ребенка одного, совсем недавно его считали злодеем из-за его причуды, буквально монстром, но он даже не может представить, что может пережить ребенок, у которого причуды нет вообще. Он не хочет становиться таким же, как его прошлые задиры и просто судить кого-то за то, что тот не контролирует. Поэтому Айзава просто подходит и садиться рядом с ребенком, но явно дальше от края. Они сидят в уютной тишине, которую никто не решается нарушить, пока Айзава снова не берет инициативу в свои руки. Он осмотрел пацана и с уверенностью может сказать, что половина одежды на нем явно не его размера и скорее всего у кого-то украдена, а вторая половина явно вынута из какого-то мусорного бака. Вонь стоит необыкновенная, но он не делает комментария по этому поводу, мальчик явно бездомный и у Айзавы только временная лицензия героя, но скоро он получит настоящую. Все же через пару минут он находит в себе силы все-таки сказать пару слов. –Что ты тут делаешь так поздно? Еще и один, твои родители не будут волноваться? – Айзава знает, что ляпнул лишнего, как только чувствует ауру вокруг ребенка и то, как сильно он вздрогнул при упоминании его родителей. Следующее предложение сочится ядом, голос ребенка хриплый, будто он долго не разговаривал. –А тебя волнует, герой? – мальчик усмехается и поднимается, стоя опасно близко к краю, Айзаве хочется оттащить этого ребенка от края, хочется спросить, что с ним случилось. Так много всего он хочет сделать, но в состоянии только наблюдать как изумрудные, тусклые и темные глаза встречаются с его угольно черными. Этот взгляд он видел только у профессиональных героев, вышедших в отставку из-за травмирующих событий. Как будущий герой подполья, он слишком хорошо знал, что общество может сделать с теми, кто отличается от них. Но был в состоянии только смотреть, как мальчик младше его лет на пять уходит, больше не сказав ни слова. Он еще долго сидел на крыше, смотря в ту сторону, куда ушел странный ребенок. Который натерпелся намного больше, чем Шота, который сильно сломан, но этот взгляд заставил сжаться его. Айзава тоже был всего лишь ребенком. Он был всего лишь подростком, но он знал, что должен был пойти за тем странным парнем, догнать его, отвести в полицию, убедиться, что он будет в порядке. Но он знал систему приемных домов лучше, чем кто-либо еще и он решил сохранить в тайне тот вечер, когда встретил загадочного ребенка на крыше. Он только надеялся, что сделал правильный выбор. *** Изуку в небольшой спешке и панике сбегал с крыши. Он боялся, что герой (или он все-таки обычный подросток?) В любой момент спуститься, и попробует его отвести в полицию. Однако этого так и не произошло, даже когда прошло несколько минут, он не чувствовал чтобы за ним кто-то шел или следил. Изуку выдохнул от облегчения. Это был первый раз за несколько лет, когда он с кем-то заговорил, он настолько отвык от своего голоса, что говорить показалось непосильной задачей. Горло драло, связки отказывались работать, а его хриплый, тихий голос показался ему не своим. Он так давно ни с кем не говорил, люди обычно, как только узнавали, что у него нет причуды, сразу от него уходили с отвращением. Поэтому поговорив с этим странным парнем сегодня, он был удивлен, что узнав, что у Изуку нет причуды тот все-равно сел рядом с ним и попытался с ним говорить. Однако Изуку все испортил, нагрубив. Он действительно может только все портить, да? Через пару часов Изуку вышел на самую настоящую свалку, причем самую большую, которую он когда-либо видел. Несколько раз, обдумав все за и против, он решил остановиться на этой свалке. Все-таки здесь может быть много полезного. Первым делом, пробираясь сквозь кучи металлолома и грязи, окружавшие его он заметил в середине этой свалки сломанный дом на колесах. У него были проколоты пара колес, выбиты стекла в нескольких местах и он был весь ржавый и заплесневелый. Залезая внутрь, фургон опасно покачнулся, видимо готовый накрениться и упасть в любой момент. Изуку подумал, что может попытаться заменить колеса, если найдет на этой свалке нормальные, что маловероятно. Осмотрев внутренности фургона, Изуку самодовольно фыркнул, отмечая, что сам трейлер был вполне нормальным внутри. Плесень местами и ржавчина на железных участках трейлера его не отпугивала. Главное, что внутри была относительно целая верхняя полка, которая имитировала кровать, и стол в задней части трейлера с небольшим диваном по периметру. Так же были отдельные кабинки для туалета и душа, но Изуку думал, что вряд ли он в ближайшее время сможет ими воспользоваться. Улыбнувшись своей находке, он в восторге подумал, что было бы неплохо забить окна досками и повесить какую-нибудь ткань на них, чтобы холод не проникал внутрь. Хоть он не мог умереть, но холод он все еще чувствовал и не хотел проверять, насколько болезненно будет умирать от переохлаждения. Как и от голода. Тут же вставала задача первой необходимости, помимо жилища и одежды – пропитание. Где он будет его добывать? Воду из моря он пить точно не будет, там столько всего понамешано, что умирать от отравления ему тоже не льстит. Возможно, он мог бы воровать, но тогда его могут попытаться поймать, а если его поймают, то обязательно вернут в приют. Нет, он этого не хочет. Ему тогда еще придется объяснять, как он восстал из мертвых и если он расскажет им о своей причуде, то издевательства могут стать только хуже, ибо тогда у них вообще не будет никаких преград. Он все-равно воскреснет. Потреся головой, он решает, что это все проблемы завтрашнего Изуку и сворачивается калачиком на верхнем ярусе на кровати. Теперь, по крайней мере, у него есть цель и дела, которые следует сделать завтра.