Возвращение домой

Альберу тяжело вздохнул, смотря на красноволосого юношу, что сейчас лежал на кровати. Казалось, что Кейл мирно спал, пока его грудь расслабленно поднималась и опускалась от дыхания, вот только прошло уже больше недели с тех пор, как Хенитьюз потерял сознание на арене. Благодаря Эрухабену, Наследный принц быстро пришёл в себя, обнаружив после пробуждения Томаса, что чувствовал свою вину за ранение брата. Старший Кроссман его тогда успокоил, отправив отдохнуть, когда узнал, что младший не спал два дня, дожидаясь пробуждения Альберу. Сразу после того, как тёмный эльф выпроводил брата, его взгляд обратился к золотому дракону, что как раз зашёл проверить состояние юноши. Бывший Император почувствовал, что что-то не так из-за повисшего напряжения, поэтому уточнил у Эрухабена случившееся после его ранения. Тогда-то он и узнал о состоянии Кейла, которое сейчас, казалось, пришло в норму. Во всяком случае физических повреждений в его организме не наблюдалось, но он всё ещё не приходил в сознание. Наследник престола глубоко вздохнул, посмотрев ещё раз на спокойное лицо юноши, после чего прошёл к дивану, на котором сидели дети и Золотой дракон. Альберу опустился рядом, направив свой взгляд на Чхве Хана, что стоял у окна. Мастер Меча выглядел явно обеспокоенным состоянием Кейла, что разделяли и все остальные присутствовавшие. Дети не находили себе места, ёрзая, поэтому Кроссман опустил руку на голову рыжего котёнка, поглаживая того, пока его взгляд перешёл на Рона, что в абсолютной тишине точил свой кинжал. Кажется, его это успокаивало. Тем временем Эрухабен вздохнул, понимая, что сейчас всем было тяжело. Они не знали почему Кейл не просыпается, а ожидание убивало. Но им ничего не оставалось, ведь так было всегда. Красноволосый мог лежать без сознания неделями в прошлом и всегда им оставалось только ждать. Больше ничего в этой ситуации они сделать не могли, как бы не хотели. От них ничего не зависело. Кейл же, что лежал без сознания, был погружён в лабиринты собственного разума, где медленно упорядочивались бессчётные записи, заполнившие его сознание. Юноша шёл по бесконечному коридору, где мелькали тысячу картинок, которые все были ему будто бы знакомы и в то же время словно совершенно неизвестны. В зрачках парня виднелась лишь пустота, ведь сейчас его сознание находилось в полном хаосе, в котором было легко потеряться. Кейл Хенитьюз в данный момент не мог разобрать даже кто он такой. Сын Графа? Сын Герцога? Ким Рок Су? Герой? Мусор? Названный брат Наследного принца? Возлюбленный Императора? Студент? Посланник Бога? Трансмигратор? Командир отряда? Главнокомандующий? Слишком много информации было в его голове. Бесчисленные потоки воспоминаний захлестнули чужое сознание, погружая его в неразбериху, от чего разум юноши будто бы отключился, его мысли сейчас напоминали огромный комок ниток, который перепутался между собой. Записи юноши сейчас были настолько хаотичны, что он не мог ничего осознать. Всё, что оставалось Кейлу — двигаться вперёд по этому коридору сознания, не останавливаясь, пока его разум пытается впитать воспоминания и расставить их по своим местам в голове красноволосого. «Человек!» — отдаётся эхом в сознании детский голос. «Кейл-ня!» — звучат следом ещё два голоса, которые были такими же родными, как и первый. Они звали кого-то, но сейчас парень был не в состоянии понять, что произнесённое имя принадлежало ему. Вокруг мелькали разнообразные картины его прошлого. Те, что принесли в его жизнь счастье, а так же и те, которые создали настоящий кошмар. Они возникали беспорядочно, одна за одной. Монстры, заполнившие Корею. Огород в Лесу Тьмы. Война с Белой Звездой. Путешествие с детьми. Охотники. Отдых на вилле Супер Камня. Тем временем бесчисленные голоса звучали будто бы из-под толщи воды. «Ты бесполезный мусор», — прозвучали слова полный отвращения, сменяемые плачем ребёнка. А перед глазами стояла картина, как мальчика с черными волосами избивает пьяный мужчина, который кричал, вот только остальные слова было не разобрать, а само изображение в сознании юноши размывалось. Записи не всегда были с Ким Рок Су, от чего более старые воспоминания могли искажаться или вовсе стираться, однако были те, что плотно засели в голове корейца, как слова его дяди о бесполезности этого самого ребёнка, что потерял своих родителей. Будто бы клеймом это осталось в душе малыша, а в будущем закрепилось записями. Из-за чего Рок Су всегда будет помнить, что он просто «мусор». Это навечно останется воспоминанием о тех временах, в которых было много боли. Пускай мужчина и не всегда выпивал, а до увлечения азартными играми был хорошим опекуном, но в конечном итоге этот человек стал тем, кто надломил малыша, что и так был покалечен потерей своих родителей. Красноволосый юноша замер, раз за разом пересматривая одну и ту же картину, будто бы больше ничего вокруг себя не замечая, пока на душе повис какой-то груз. Одни лишь эти воспоминания приносят парню множество неприятных эмоций, а его сердце начинает покрываться трещинами. Теми самыми трещинами, которыми было покрыто сердце Главнокомандующего Роана и Героя. Хотя сейчас сознание Кейла было не с ним, поэтому он не мог понять до конца, что это было за ощущение тяжести на душе. «Кейл-ним», — сказал более взрослый голос, чем детские раньше, он принадлежал молодому парню. Услышав его, парень всё же сделал шаг вперёд, проходя мимо сцены избиения мальчика. Будто бы его что-то вело вперёд, не давая оставаться на месте и потеряться в лабиринтах собственной памяти. И Кейл бессознательно шёл за голосами, продвигаясь всё дальше. Тем временем записи вокруг стали постепенно складываться в хронологическом порядке, из-за чего юноша мог наблюдать за жизнью ребёнка, который так много страдал. Вот мальчик наконец-то смог вырваться от мужчины, что его избивал, поселившись в приюте, где ему явно было намного легче, чем в месте, которое он называл своим домом. Хотя вряд ли то действительно можно было считать таковым. Всё же дом — это то место, куда ты хочешь и можешь вернуться. Однако Рок Су часто бродил по улицам до позднего вечера, чтобы отсрочить момент, когда ему придётся открыть дверь в ту квартиру. В приюте же было намного лучше. Во всяком случае тут мальчика не били, у него всегда была еда, а так же ребёнок мог поспать, ни о чём не переживая. Если для некоторых детей это место являлось адом, то для маленького Ким Рок Су оно таковым не казалось. Ребёнок будто бы вырвался из своей клетки, но это вовсе не значило, что он стал летать высоко в небе, как подобает птицам. Крылья этого мальчика переломал собственный дядя. И эти кости пусть и зажили, когда он очутился в приюте, однако это не означало, что они срослись правильно. Рок Су больше не сможет парить высоко в небе, даже взлететь было ему не по силам. Остаётся приспособиться и научиться жить на земле. Благо, мальчик не был намерен сдаваться, он был готов жить, несмотря ни на что. И пока маленький Ким Рок Су цеплялся за жизнь, Кейл шёл всё дальше. Казалось, что этот коридор, наполненный хаотичными записями, что медленно обретали смысл, не имел конца, но юноше было суждено выбраться из него, как только всё встанет на свои места. Когда его сознание сможет наконец-то упорядочить все воспоминания. А пока красноволосому остаётся лишь не потеряться на этом пути. Казалось бы, что это вовсе не сложно, надо просто идти вперёд по абсолютно прямому коридору, вот только любая мелочь может лишить бессознательного юношу возможности двигаться дальше. Он сейчас мало что понимал, лишь знал, что ему надо идти, но и эта мысль могла исчезнуть из его головы в любой момент. Тем временем в окружающих его записях Рок Су, что был уже подростком, ходил в школу день ото дня. Большинство из картин были всё ещё сильно размыты, поскольку время заставляло забыть ненужные вещи. Где-то в записях не было звука, где-то они были сильно искажены. Эти записи были сохранены сразу после появления у юноши его способности, из-за чего были неполноценными, ведь записались лишь остаточные воспоминания, которые на тот момент всё ещё сохранились в голове. В определённый момент школьных лет Рок Су воспоминания будто бы обрывались, создавая абсолютно чёрный пробел. Возможно, подросток просто забыл это, но раньше забытые воспоминания были сильно размыты, однако тут память будто бы просто отсутствовала. Словно кто-то её стёр. Однако Кейл не заострил на этом внимания, проходя мимо чёрных картин, ведь он слышал новый голос. «Несчастный ублюдок», — он звучал крайне уставши и сочувствующе, но с каким-то родительским теплом. Вот только парень замер, вернее новые звуки заставили его остановиться, когда он посмотрел на разрушающиеся здания, что одно за другим уничтожали монстры. Люди кричали, плакали, молили о спасении, будто бы Боги могли их услышать. Вот только никому из них не было дела до страдания людей, которые подверглись жестокому испытанию, что было даровано Богом Отчаяния, который подпитывался самыми ужасными эмоциями людей. Взгляд Кейла наблюдал за тем, как под завалами одного из зданий находился человек, что не ел уже довольно давно, однако продолжал тихо лежать, боясь быть обнаруженными чудовищами. Он пил воду, которую любезно предоставила природа в виде дождя, пока сам отчаянно цеплялся за свою жизнь. Двадцатилетний юноша, что просто хотел увидеть завтрашний день. До этого он столько всего испытал, что удивительно, как Рок Су всё ещё держался. Другой на его месте давно сдался бы, но юноша всегда двигался вперёд, не оглядываясь. Он цеплялся за этот мир, как никто другой. Даже сейчас, когда кажется, что ему уже ничего не поможет, потому что вокруг разгуливают страшные чудовища, а сознание молодого парня мутнеет от того, что на протяжении нескольких дней во рту не было ни крошки. Все внутренности Кима в тот момент скручивались от голода и недомогания, ведь юноша и так не мог похвастаться хорошей физической формой, однако, когда организм оказался в таком состоянии, было ощущение, что если он потеряет сознание, то больше не проснётся. Неожиданно, к несчастному пришло спасение в виде мужчины по имени Ли Су Хек и его людей, которые обнаружили паренька. Они помогали попавшим в беду, поэтому исследовали обломки в поисках выживших. Казалось, что Ким Рок Су впервые в жизни подвернулась удача, ведь этот человек, что был таким приветливым, нашёл его, несмотря на завал, который почти не давал шанса на то, что юношу хоть кто-то спасёт. Да и в такое время никто уже и не ждал помощи от людей вокруг, все полагались исключительно на свои силы, ведь мир сильно изменился, каждый пытался выжить сам, поэтому для несчастного юноши это казалось настоящим чудом. Он навсегда запомнил улыбку человека, что его спас. «Молодой Господин», — один за одним новые голоса сменяли предыдущие, отзываясь в сознании юноши, что сделал новый шаг вперёд. Кореец мирно проживал свои дни в месте называемом центральным убежищем. Рядом с лидером этого самого места, которым являлся Ли Су Хек. Все тут полагались друг на друга, выручая в трудных ситуациях и поддерживая, что создавало ощущение сплочённости и некого уюта, которого всем не хватало во время начавшегося не так давно кошмара. Но и это исчезло, стоило лидеру покинуть данное место, чтобы помочь другим, оставив парня по имени Пак Джин Тэ за главного. Тогда-то жизнь Рок Су, как и остальных в убежище, кардинально изменилась. Джин Тэ делил людей по их полезности и силе способностей, из-за чего те, кто не обладал никакими навыками, были на самом дне этой иерархии. Многие смирились с таким раскладом, ведь хотели выжить и просто мирно существовать. Ведь даже так новый лидер не отправлял слабых на убой и разделял припасы между всеми. Просто каждому доставалась своя работа. Однако Ким Рок Су был другим. Пусть он и выполнял свои обязанности, но никогда не признавал Пак Джин Тэ новым лидером. Для него Ли Су Хек навсегда остался главой этого места. И это не давало покоя новоявленному лидеру, который раньше находился в тени командира. Он верил, что был не хуже, из-за чего Рок Су стал как бельмо на глазу, поэтому тот часто подвергался избиению со стороны Пака и его людей. Джин Тэ хотел лишь, чтобы парень принял тот факт, что теперь тут Король именно он. Однако Ким был упрямым юношей, что, несмотря ни на что, стоял на своём. Он не собирался из-за издевок нового лидера менять своё мнение. Возможно, всё так бы и продолжалось, если бы не наступил тот роковой день. Записи вокруг Кейла стали проигрывать дату, что навечно запомнилась всем людям как настоящий кошмар. Двадцать пятое октября. День, когда все убежища пали. Больше не было мест, что защищали людей от монстров, из-за чего неподготовленные к этому люди, которые верили, что смогут жить мирно в этих так называемых «убежищах», наконец-то проснулись. Они до конца осознали, что их мир больше не был безопасным, а в любой момент жизнь могла оборваться. В то время погибло очень много людей, а Ким Рок Су взглянул на Пак Джин Тэ под другим углом, ведь, несмотря на всё, тот не отступил. Он до конца боролся за людей под своим командованием и погиб, сказав Рок Су бежать. И он бежал. Бежал и прятался, стараясь вновь выжить. Ким цеплялся за эту жизнь своими руками, которые со временем покрылись порезами и мозолями, отчаянно не желая умирать. Юноша уже и не помнит, чтобы когда-то был действительно счастлив в этом проклятом мире. Он чувствовал облегчение, когда его спас Ли Су Хек. Чувствовал спокойствие рядом с ним. Но, кажется, кореец понятия не имел, что такое настоящее «счастье». Впервые это чувство он смог испытать только после воссоединения с лидером отряда, который так же познакомил его со многими другими людьми, в числе которых был и Чхве Чон Су, что являлся его ровесником. Они наконец-то привнесли в абсолютно мрачную жизнь Рок Су какой-то смысл, а на лице вечно мрачного парня стала чаще мелькать улыбка. Возможно, тогда-то парень и научился действительно по-настоящему радоваться чему-то. Каждый день с ними был для парня дорог, а записи без конца мелькали, пронося счастливые моменты, пока не остановились на моменте смерти первой команды. Время будто бы замерло в тот миг, показывая эту картину красноволосому юноше, чей взгляд был пуст с самого начала. Он не осознавал показанного до конца, но его эмоции твердили о том, что ему плохо. Будто бы сердце в груди разрывалось, пока в горле застрял ком. В этот момент он не мог даже дышать. Словно забыл, как это делать, пока в груди лишь нарастало давление. Хотелось сделать наконец-то вдох, но горло не слушалось. Всё, что мог делать сейчас юноша это лишь смотреть на развернувшийся перед ним ужас. Даже сейчас, когда в его голове путаница, а сознание и вовсе будто бы отсутствует, его всё равно пронимает сильная боль. И это было вовсе не то чувство, как во время физического избиений, которые Рок Су ни один раз испытывал за свою жизнь. Эта боль была куда хуже, от неё хотелось закричать в ужасе, потому что душа словно разбивалась на части. Парню хотелось закрыть уши, чтобы не слышать рычание чудовища, хотелось не видеть эти окровавленные тела, он отчаянно мечтал, чтобы это всё прекратилось. Чтобы эти воспоминания перестали заполнять голову, принося в душу лишь больше боли. «Кейл…» — прозвучал нежный голос, который будто бы шептал ему на ухо, и Кейл вздрогнул, а вся боль в мгновение ока улетучилась, не оставив после себя и следа. Будто бы её и вовсе никогда не было. Словно всё это было лишь кошмаром прошлого. Хотя это действительно было верным, ведь всё вокруг уже произошло и этого не исправить. Это всё старые воспоминания, лишь прошлое. Этот дорогой сердцу голос звал его вперёд. Юноша понимал, что он обращался именно к нему, а поэтому он пересилил все те нахлынувшие разом эмоции и продолжил свой путь, больше не останавливаясь. Он шёл на этот голос, который отзывался в душе сильными эмоциями, пока вокруг мелькали бесчисленные воспоминания, которые все остались позади, а жизнь Ким Рок Су медленно близилась к тридцати шести годам.

***

— Вы направляетесь к юному господину Кейлу? — прозвучал вопрос, озвученный спокойным тоном и двое юношей, что держали свой путь в комнату упомянутого, обернулись. Братья Хенитьюз, который шли по коридору общежития, увидели президента студенческого совета, что приблизился к ним, нежно улыбаясь. Он был, как и всегда, приветлив и весьма учтив, что располагало к парню людей вокруг. — Да, брат уже неделю не приходит в себя, поэтому мы хотим его проведать, — ответил ему таким же спокойным тоном Лиам, кивнув головой, пока Чарльз нахмурился. Обоих юношей очень волновало состояние Кейла, который из-за возникшей паники не смог эвакуироваться и пострадал, используя свою древнюю силу, чтобы защитить Его Высочество Альберу Кроссмана, что так же получил ранение. Но вот только принц уже пришёл в сознание и относительно поправился. В то время, как младший Хенитьюз всё ещё не просыпался, хотя его внешний вид был в порядке, а физических ранений и вовсе отсутствовали. — Я как раз направлялся туда же, поскольку мне нужно проверить состояние студента, — печально вздохнул юноша, на что его собеседники понимающе кивнули. У президента совета было много обязанностей, а проверка раненого студента не была чем-то из ряда вон выходящим. Трое юношей прошли к комнате Кейла, и открыли дверь, которая своим скрипом дала понять находящимся людям в комнате, что пришли новые посетители. Хотя это никого не удивило, ведь большинство созданий внутри помещения почувствовали присутствие гостей ещё до того, как дверь отворилась. Глаза Чхве Хана, что стоял оперевшись о стену, поднялись, посмотрев на посетителей. Он слегка нахмурился, видя в компании двух Хенитьюзов и Лютера, что лишь слегка улыбнулся, на что Мастер Меча лишь сильнее сдвинул брови к переносице. Собственно, в комнате повисло напряжение, и все, кроме братьев отлично понимали его причину. Те же просто растерялись, но усталый вздох принца словно разбил тяжелую атмосферу. Альберу Кроссман поднялся со своего места и улыбнулся гостям, понимая, что сейчас не время выяснять отношения перед двумя парнями, что волнуются за своего младшего брата. — Ваше Высочество, вы хорошо себя чувствуете? — уточнил Лиам, он слышал, что рана принца была серьёзной, поэтому решил спросить о его самочувствии. — Я чувствую себя намного лучше, спасибо, — в ответ ему сказал Наследный принц, на что Хенитьюз кивнул и прошёл к кровати брата, который лежал абсолютно неподвижно. И так было каждый раз. Всегда, когда братья на протяжении этой недели навещали младшего, ничего не менялось. Он даже не шевелился. Вообще не подавал признаков сознания. Лишь слабо вздымающаяся грудь показывала то, что он ещё дышит. Ожидание сводило всех вокруг с ума, но это нельзя было исправить, ведь даже лучшие лекари и священник лишь разводили руками. Красноволосый был здоров по их словам. Но всё равно не просыпался. Через какое-то время братья покинули комнату, пока Лютер остался внутри под предлогом того, что ему нужно узнать больше об инциденте. Как только дверь за двумя юношами закрылась, Чхве Хан щёлкнул своими ножнами. Он всё это время не отрывал взгляд от президента, готовый в любой момент напасть, если тот попытается что-то сделать. И Уильямс это прекрасно знал. Он чувствовал тяжелые взгляды всех в помещении, что были направлены лишь на него. А сейчас, когда двое гостей ушли, даже принц откинул свою маску, смотря именно на него. — Какая-то напряжённая атмосфера, — произнес со смешком Лютер, посмотрев на профессора Чхве, что лишь сильнее нахмурился. — Я хотел бы поговорить с вами. Чхве Хан изогнул бровь, обдумывая просьбу парня, который всё ещё был крайне подозрительным. Вот только именно он избавился от демонессы и после отступил, так что было неизвестно враг он или же наоборот. Слишком уж странной была ситуация. — Говори, — всё же сказал Мастер меча, отпустив меч, хотя он всё ещё был наготове и мог в любой момент сразиться с юношей напротив. — Вы хотите поговорить тут? — спросил Лютер, который мог точно сказать, что Чхве Хан знал о чём он спросит, ведь Уильямс уже поднял этот вопрос на арене. Поэтому ему стало интересно не против ли Мастер Меча, чтобы все слышали их диалог. Вот только профессор никак не отреагировал и тогда президент совета задумался, повернувшись в сторону остальных людей в комнате. Его глаза направились к юноше лет пятнадцати, что имел золотистые волосы и выглядел как слуга, хотя его манеры были лучше любого аристократа, будто само его существование источало грациозность. «Дракон… — пронеслось в голове Лютера, который перевел взгляд в сторону кровати, куда не так давно перебралось двое котят. — Двое…» Лютер ощущал присутствие сразу двух сильных существ, которые были естественными врагами демонов, после чего он окинул взглядом красноволосого юношу, лежащего на кровати и вновь повернул голову к Чхве Хану. — Кейл Хенитьюз — это Молодой мастер Серебряный щит, — озвучил Уильямс, не уточняя что именно он имел ввиду. Он решил не говорить точно о перерождении, а после секундного молчания улыбнулся. — И вы это знаете. Все. Юноша был уверен в этом, видя реакцию присутствующих, а точнее её полное отсутствие. Они были в курсе данного факта и даже не попытались скрыть от демона своего безразличия к этим словам. Обычно, многие бы задались вопросом что имел ввиду демон, вот только этих людей его слова не смутили даже немного. «Кейл Хенитьюз, Альберу Кроссман, драконы, Мастер Меча, — в голове юноше сейчас было множество различных мыслей, которые сплетались к одному итогу, пока он бегал взглядом от одного существа к другом. — Патриарх Молан». Он глянул на мужчину в форме дворецкого, которого знал как нынешнего патриарха семьи Молан, всё же он изучал многие аспекты, пока помогал демонам, так что знал в лицо нынешнего главу данной семьи. Всё больше нитей сплетались воедино, создавая в его голове полноценный образ, после чего взгляд Лютера обратился к Чхве Хану. — Удивительно, получается, что не только Кейл Хенитьюз вернулся, — произнёс юноша вывод, к которым пришёл, после чего отрицательно покачал головой, будто бы сейчас это было не так важно. — Получается, профессор Чхве, вы тот самый Мастер Меча, что сопровождал Героя более двух тысяч лет назад? Уильямс наконец-то задал вопрос, который его интересовал, делая шаг ближе к корейцу, что всё ещё молчал. Черноволосый мечник внимательно смотрел на собеседника, что произнёс свой вопрос с неким сомнением. Лютер выглядел уверенным, но Чхве Хан будто бы чувствовал в его голосе некоторые сомнения, что тот профессионально скрывал. Взгляд Мастера Меча на мгновение обратился к красноволосому, что лежал на кровати, а после, будто бы вспомнив, что тот всё ещё без сознания, он перешёл к Альберу, который ему уверенно улыбнулся, кивнув головой. Да, Хан был вовсе не глуп и понимал прекрасно, что сейчас им нужна информация, а раз человек перед ними задаёт вопросы и, вроде бы, не настроен враждебно, то стоит этим воспользоваться. — Если ты хочешь узнать ответы на свои вопросы, то тебе так же придётся ответить, — спокойно произнёс Чхве, на что Лютер растерянно кивнул, хлопая глазами. Он не думал, что получит хоть какие-то ответы, поэтому ухватился за эту возможность. Юноше было не важно, что именно у него спросят. — Да, я сопровождал Кейла-нима в те времена, — от этих слов на лице президента совета будто бы промелькнули какие-то искры неизвестных эмоций, но Чхве Хан лишь немного растерялся и после всё же задал свой вопрос. — Кто ты? Для них было важно знать с кем именно сейчас они имели дело, поэтому это был первый вопрос мечника, что смотрел на своего собеседника. Тем временем остальные присутствующие внимательно следили за Лютером, чтобы убедиться в правдивости его ответов. Что ж, юноша на это не обратил внимания, так как не собирался сейчас лгать, в этом не было никакого смысла. — Демон. Если точнее, то Маркиз мира демонов, — ответил он не медля, но после задумался. — Хотя сейчас наверняка числюсь предателем, так как Графиня мертва, а я оборвал связь, поэтому либо они считают, что я тоже умер, либо же их предал, — юноша безразлично пожал плечами. — Теперь моя очередь. Почему ваш атрибут — отчаяние? Он не совсем понимал как подвести к теме ауры собеседника, ведь ему было необходимо это знать, но вряд ли источником отчаяния были какие-то приятные воспоминания, так что ими могли не захотеть делиться вовсе. Мастер Меча на него пристально посмотрел, но вздохнул, понимая, что врать он всё равно не умеет. В конце концов он не был похож на Кейла или Альберу. — Думаю, можно сказать, что случилось много неприятного, поэтому я имею такой атрибут, — ответил Чхве Хан расплывчато, но его собеседник кивнул, принимая такой ответ, что удивило корейца, но он не стал настаивать на том, что его ответ был слишком плавающим. Лютеру же его хватало, он мог сказать из этого, что причиной такого атрибута были сильные эмоции. — Тогда, что демонической расе нужно от Кейла-нима? — Оу, вы выяснили, что они охотятся за ним? — Уильямс немного удивился, но потому лишь продолжил, не спрашивая откуда, ему не хотелось тратить свои шансы задать вопросы на такую чушь. Какая разница где они это узнали? — Они хотят освободить Бога Отчаяния. — Как? — неосознанно озвучил новый вопрос Чхве Хан, но Лютер понимал его нетерпение. — Демоны смогли узнать, как Охотники обращали людей в живых цзянши. Они хотят провернуть этот же фокус с Кейлом Хенитьюзом и приказать ему развеять объятия. Правда я не знаю насколько это сработает на нём. Уильямс пожал плечами, спокойно ответив на второй вопрос. Это не ускользнуло ни от корейца, ни от остальных в помещении. Казалось, что их собеседник был слишком благосклонен, раз так легко ответил на новый вопрос. Чхве Хан же нахмурился, ведь они уже когда-то имели дело с цзянши, которых очищал Кейл, используя свою древнюю силу и божественный предмет, который был получен на Шаолене. — Когда именно ваш атрибут впервые начал зарождаться? — Лютеру было необходимо знать период, чтобы понять наверняка был ли он рождён из отчаяния этого самого человека. — Хаааа, — Чхве Хан вздохнул, покачав головой, на что юноша растерялся. — Честно говоря, я и сам не помню, могу лишь сказать, что это было более двух тысяч лет назад. Даже нет, ещё можно добавить лет сто, так что в районе дух тысяч ста лет. Президент студенческого совета замер на мгновение, с его появления на свет прошло не мало времени. Он мог точно сказать, что как и упомянул профессор, больше двух тысяч ста лет. Парню бы хотелось знать точную дату, но даже так это бы ничего ему не дало, ведь Лютер не знает своего дня рождения. В то время он не мог даже говорить и толком ходить, не то, чтобы запоминать даты. Ну а Король демонов и вовсе заявил, что такую мелочь не запомнил. Поэтому Уильямс так же понятия не имел сколько именно прошло времени с момента его появления. — Хорошо, ваша очередь, — произнёс демон, на что Мастер Меча даже слегка удивился, ведь он ожидал так же два вопроса, но Лютер не продолжил, поэтому Чхве не стал говорить что-то против. — Почему ты нам помогаешь? — вырвалось у него спонтанно, ведь президент не только на арене атаковал демонессу и убил ее, но и сейчас преподносил на блюдечке всю информацию и спокойно отвечал на дополнительные вопросы, хотя сам кореец не дал ему никаких толковых ответов. Лютер удивился от такого вопроса и даже растерялся, думая, что именно ему ответить. Он не знал, как именно всё это сказать, да и что человек перед ним может подумать. В душе юноши всё ещё сидел страх, что и тут его не примут, ведь он не человек, а всё ещё демон. Но и среди демонов места для существа отчаяния нет. Уильямс будто бы везде был не нужен, поэтому сейчас он сомневался, а Хан видел эти странные сомнения на дне чужих глаз. Лютер глубоко вздохнул, и всё же поднял свой взгляд, который отвёл пока колебался, на профессора. — Хоть я и демон, но я от них отличаюсь, — начал он, подбирая слова. — Я демон, который появился из чистого отчаяния, рождённого людьми, поэтому, в отличии от других моих… сородичей? — он слегка засомневался на последнем слове, озвучив это с неким вопросом. — В отличии от них мне не чужды человеческие эмоции. Я сам их испытываю довольно часто, и они зачастую зависят от людей, благодаря которым такие существа, как я появляются. Все спокойно слушали их гостя. В глазах Эрухабена сверкнул какой-то интерес, в связи с тем, что они мало что знали о демонах в принципе, а он не мог устоять от новых знаний, которые получал, поэтому очень внимательно поглощал каждое слово, обдумывая информацию. Чхве Хан же удивился, ведь не знал, что отчаяние может быть не только погибелью, но для кого-то стать новой жизнью. — Но среди демонов не очень любят рождённых из отчаяния. Мы не только можем испытывать эмоции. У нас мало сил, — начал Лютер, а Мастер Меча был в корне не согласен с тем, что юноша перед ним был слабым. — Помимо этого наша жизнь коротка. Мы умираем тогда, когда люди, что испытали сильное отчаяние заканчивают свою жизнь. А люди, особенно испытывающие такие чувства, долго не живут. Уильямс пожал плечами, на что взгляд Чхве Хана как-то смягчился. В нем будто бы промелькнуло сожаление. Хотя они не были особо знакомы, но президент совета мог точно сказать, что профессор является очень добрым человеком, когда речь не идёт о врагах. Это заставило парня слегка улыбнуться. — Вот только моя жизнь никак не заканчивается, — озвучил Лютер. — Я на этом свете уже более двух тысяч лет, а значит источник моего отчаяния всё ещё жив. Поэтому мне и стало интересно как давно ваше отчаяние появилось. Он неотрывно смотрел на Чхве Хана, чьи зрачки расширились в удивлении. Кореец не мог ничего сказать. Глаза Мастера меча бегали по юноше напротив, пока в голове будто бы что-то активно работало. Юноша перед ним был рождён из человеческого отчаяние и его источник всё ещё жив, даже спустя две тысячи лет. Он не знает ни одного существа, что живёт так долго, кроме членов его семьи и Богов. Но под срок, озвученный демоном подходил только сам Хан. Отчаяние, что он испытал в Лесу Тьмы стало его атрибутом и сопровождает его с тех самых пор и до нынешнего момента. Неужели то знакомое ощущение, когда он столкнулся с отчаянием этого юноши было из-за этого? Могло ли это действительно быть правдой? Взгляд Чхве Хана перешёл на его членов семьи, у которых были не менее удивлённые лица. Казалось, что сейчас все обдумывали вероятность того, о чём размышлял и сам кореец. Какова вероятность того, что Лютер был рождён из отчаяния Мастера меча? — Не найдя своё место в мире демонов, где меня считали чужим, я согласился отправиться в мир людей, чтобы найти источник своего отчаяния, — продолжил президент. — За это время я изучил множество документов и осколков информации, но так и оставался в тупике. Чхве Хан кивнул, ведь если всё действительно так, как они думают, то Уильямс ничего бы и не обнаружил, всё же о прошлом мечника знало ограниченное число людей. — Однако, не так давно, в Джунглях я исследовал место смерти Барона и наткнулся на ауру с отчаянием, — Лютер видел, как его собеседник слегка напрягся. — И то отчаяние было точно таким же, как и моё собственное, — на этот раз Мастер Меча вздрогнул, а его зрачки лишь сильнее расширились. — И в довершении к этому, когда вы атаковали меня аурой на арене, я не был ранен, потому что ваш атрибут был точно таким же, как и мое отчаяние. Лютер замолчал, смотря на Чхве Хана, который, казался, был удивлён и растерян, он словно всё глубже зарывался в свои мысли, пытаясь всё обдумать и осознать. Мастер Меча сейчас чувствовал различные эмоции, которые накладывались друг на друга. Неужели демон, что сейчас стоит перед ним с неким страхом на дне глаз, мог появиться из его отчаяния? Может ли быть такое, что те чувства, которые он испытал в Лесу Тьмы, дали кому-то жизнь? Теперь все вопросы, что задал Лютер казались логичными. Он хотел знать о своём происхождении и убедиться. — Я точно не знаю, верно ли то, о чём я думаю. Ведь понятия не имею, как должен ощущаться источник моего отчаяния, но других вариантов у меня просто нет, — Уильямс смотрел на своего собеседника всё с тем же страхом. Ответ этого человека его очень волновал, а так же вселял некий страх, ведь парень не знал, что ему делать, если и Чхве Хан посмотрит на него с отвращением и презрением. Вот только Мастер Меча ничего не говорил и даже не шевелился. Он застыл, смотря ошарашенно на юношу перед собой. Казалось, что его голова сейчас опустела от осознания ситуации. — Хаааа, что за несчастные ублюдки меня окружают, — послышалось ворчание со стороны дракона, на которого все обернулись, пока сам Эрухабен покачивал головой, цокнув языком. Лютер смотрел на дракона, что был на вид подростком с растерянность, ведь его речь больше напоминала ворчливого старика, нежели молодого дракона. Вот только от этих мыслей его отвлекли внезапно появившиеся перед лицом большие голубые глаза ребенка. Перед ним возник маленький чёрный дракон, что был так близко и смотрел прямо в лицо Уильямса с любопытством на дне зрачков. До этого момента малыш был невидимым, а сейчас всё же явил себя. — Получается, что сильный Чхве Хан — твоя семья? — произносит Раон и видит растерянность на чужом лице, поэтому переводит взгляд на корейца, у которого было точно такое же выражение лица. Они сейчас явно испытывали одинаково смешанные чувства. — Дедушка Голди, ведь так? — Получается, что так, — вздохнул древний дракон, после чего на лице ребенка расцвела довольная улыбка. — Но Чхве Хан — член нашей семьи, получается, что ты тоже! — заявил дракон, смотря на парня, что бегал глазами по всему помещению. Лютер слушал слова юного дракона, вздрогнув. Ребёнок перед ним смотрел на него такими чистыми и ясными глазами, что у юноши не нашлось даже слов как-то ответить на это утверждение малыша. В душе демона было множество непонятных и смешанных чувств, которые он испытывал впервые. Он не знает, что такое семья, поскольку никогда не было никого, кто мог бы показать ему значения данного слова в полной мере, но от чего-то на сердце сейчас разливалось неизвестное тепло. Возможно, он сможет понять что такое настоящая семья?

***

— Пожалуйста, давайте просто поговорим! — прозвучал голос, владелец которого был явно в панике. Эти слова в отчаяние были произнесены Богом Смерти, что медленно отходил назад, наблюдая за Ли Су Хеком, в руках которого сейчас находился меч, а на лице было хитрая улыбка. Он явно был зол, и Смерть это видел прекрасно, поэтому пытался отступить, чтобы не пострадать. Бог явно не хотел проверять сработает ли способность Ли Су Хека рассекать что угодно на нем. Даже если Боги и бессмертны, но рисковать Смерть не решился. Лидер отряда ему ничего не ответил, всё с той же улыбкой приближаясь к своему «начальнику», который никогда не думал головой. Своими действиями он подверг Кейла опасности, поэтому сейчас Су Хек чувствовал ярость, ведь красноволосый всё ещё не пришёл в себя, хотя уже подходила к концу вторая неделя с тех событий, когда он потерял сознание, истекая кровью. Все были на взводе, особенно это касалось двух корейцев, что сейчас находились вместе с Богом Смерти и не могли ничем помочь своему младшему. Взгляд Бога Смерти в панике бегал по Ли Су Хеку и Чхве Чон Су, который стоял с другой стороны, не дав жертве и шанса на побег. Глаза Смерти от безысходности обратились к четвертому существу в пространстве, что расслабился в кресле, наблюдая за происходящим как за интересным зрелищем. — Не смотри на меня, ты сам виноват, — тяжело вздохнув, произнес гость, взгляд которого казался слишком безразличным к судьбе Смерти. Бог Надежды, что пришёл, как он сказал, просто посмотреть, явно не планировал спасать шкуру своего сородича. Этот самый Бог был тем, кто помог убедить Баланс сохранить воспоминания друзьям Кейла, хотя та ни в какую не шла на компромисс, желая наказать Бога Смерти за самоуправство в этом вопросе, но появление Надежды поумерило пыл Равновесия. Однако сейчас он явно не хотел помогать, поэтому Смерть чувствовал себя преданным. Древнее Божество это не особо беспокоило, он лишь вздохнул, думая, о чём-то своем, пока рядом два корейца уже схватили раздражающего их Бога, собираясь выместить на нем всю свою злобу. Тем временем от Бога Надежды послышался ещё один усталый вздох, на который юноши обернулись, смотря вопросительно. — Когда-то это дитя сможет достичь своей мечты, — произнёс Бог устало. В его голосе было слышно сочувствие к несчастному человеку, который никак не мог спокойно отдохнуть. Надежда, что считал мечту Кейла прекрасной, искренне думал, что рано или поздно парень, который мог стать новым Богом Надежды, но отказался, сможет быть бездельником. Ли Су Хек и Чхве Чон Су на это лишь согласно вздохнули, понимая насколько их товарищ был невезуч, раз притягивал к себе буквально все неприятности всех миров, после чего вернулись к тому, чем занимались недавно. Лезвие меча командира отряда блеснуло на свету и направилось прямиком к Богу Смерти, который испуганно посмотрел на своего «подчиненного». Кажется, сегодня два корейца будут выпускать пар, издеваясь над одним бессмертным Богом.

***

Красноволосый юноша остановился в конце коридора, по которому так долго шёл, пока его записи шли одна за другой, возвращая в голову парня воспоминания о его жизни на протяжении всех тех лет как Ким Рок Су и как Кейла Хенитьюза. Сейчас его глаза уже не были такими пустыми, как в начале этого пути, потому что сознание со временем восстановилось, пока она просматривал бесчисленные картины из записей. Когда Кейл уже полностью вернул свой разум, то движение по коридору прошло быстрее, он шёл вперёд, не обращая внимания на воспоминания. И вот, он наконец-то добрался до конца этого пути, который казался бесконечным. Сейчас перед ним была дверь. Куда именно она вела, юноша не знал, однако её внешний вид ему был прекрасно знаком. Она выглядела точно так же, как и дверь в его комнату на вилле Супер Камня. Этот резной узор, был таким же. Дверь в неизвестность не так пугала, ведь напоминала юноше о доме, о тепле. Он всегда, открывая эту дверь на вилле, попадал в свой спокойный уголок, где вместе с детьми мог просто отдохнуть от всего на свете. Этот вид успокаивал, поэтому красноволосый, не думая больше ни секунды, потянулся к дверной ручке, поворачивая её. Он оставил коридор с уже рассортированными записями, что имели вид множества книг, расставленных на полках, и сделал шаг за эту дверь, где был лишь белый свет. Другого выхода отсюда всё равно не было, поэтому юноше нужно было идти в эту неизвестность. Всё же его ждали. Яркий свет, в который шагнул Кейл, ослепил его, от чего красноволосый зажмурился, но всё ещё пытался привыкнуть к нему, желая открыть глаза, чтобы увидеть куда вела данная дверь. Когда у него наконец-то получилось разомкнуть веки, то перед его лицом оказались мордочки чёрного дракона и двух котят, что со слезами смотрели на красноволосого, глаза которого привыкали к дневному свету в помещении. Дети, что лежали на кровати рядом со своим человеком, недавно почувствовали, как тело того дернулось, после чего увидели, что веки Кейла задрожали, готовясь открыться, поэтому они и приблизились к лицу своего опекуна. Они были счастливы, ведь их человек наконец-то пришёл в себя. Спустя месяц после того, как он потерял сознание. Каждый день тянулся слишком долго для членов их семьи, поскольку их близкий никак не приходил в себя. Но наконец-то, он зашевелился. На это отреагировали не только дети, но и все, кто был в этот момент в помещении, поэтому сейчас, когда глаза Кейла уже привыкли к освещению после столь долгого нахождения без сознания, он поднял взгляд от лиц детей, которых погладил, и осмотрелся, замечая, что вокруг его кровати собралось множество таких родных и знакомых людей. У всех них было облегчение на лице, и Хенитьюз испытывал те же чувства, хоть и не показывал это, ведь Альберу, который был ранен, сейчас стоял перед ним совершенно здоровый и изучал его взглядом, после чего выдохнул, убедившись, что с Кейлом всё было хорошо. Наконец-то этот тяжелый для них месяц подошёл к концу, поскольку Кейл Хенитьюз пришёл в себя.