Эпизод 2. Красивый, холостой
11 декабря 2023 г. в 17:00
В лесу Штирлиц набрёл на фрау Заурих, которая, как и он, любила прогулки по свежему воздуху.
— У меня к вам разговор, господин Бользен, — намекнула та.
«Поговорить хочет», — догадался Штирлиц и спрятал приготовленную бутылку водки.
— Отчего же вы никак не женитесь? — подобно всем возрастным женщинам, которые растратили свою молодость на нечистых на руку ухажёров, фрау крайне беспокоила чужая личная жизнь. Быть может, она бы и сама была бы не прочь принять участие в соревнование за руку штандартенфюрера, но то время, когда ей оставался всего один день до пенсии, прошло уже лет десять назад.
— Нет охотниц, — пожал плечами Штирлиц. — Да и добыча из меня, по всей видимости, так себе.
Фрау Заурих скептически сощурилась:
— Нет, всё-таки удивительно вы невнимательный человек, господин Бользен. Габи-то наша на вас глаз положила.
— Почему же невнимательный. Я заметил. И глаз этот снял. Красивый, между прочим, глаз был, голубой, явно чистокровного арийца умница Габи распотрошила.
— Лучше б вы саму Габи сняли, — проворчала фрау Заурих.
Штирлиц не ответил. Габи Набель была хорошенькой девушкой, однако даже спать с ней было опасно — такие очевидные ловушки Штирлиц как опытный разведчик чуял за версту. Ему и так уже пришлось разбираться с двойной зарплатой из двух ставок — проходить ещё и через разбирательство с двумя супругами он был не намерен.
С другой стороны, в Берлине было полно красивых разведчиц, которые не прочь были поживиться секретными материалами штандартенфюрера и самим штандартенфюрером, но ими Штирлиц тоже в последнее время брезговал, хотя каждая из них могла, проснувшись ночью, чётко сказать план подвальных помещений гестапо и сколько в Штирлице сантиментов (показания разнились от разведчицы к разведчице, так как общеизвестно, что по утрам в человеке роста больше, чем вечером).
А за радистку Кэт Эрвин мог и по роже надавать.
Поэтому Штирлиц переживал кратковременный период одиночества, утешаясь лишь мыслями о том, что в Советском Союзе его ждут жена и сын — шифровка о его рождении пришла относительно недавно и так растрогала Штирлица, который лет шесть не был на родине, что он даже пустил скупую слезу.