И еще одно приключение Перси Джексона

«Сегодня все случится!» — воскликнула про себя Аннабет, ударив кулаком о ладонь. После курса молодого бойца от Пайпер девушка решила взять все в свои руки и сделать этот откровенный и большой шаг в их отношениях. «После ужина я пойду к домику Перси… Боги, Афродита помоги мне!» — от последней фразы она скривилась, от чего на нее как-то странно покосились полукровки, проходящие мимо. Пайпер довольно все подробно рассказала о самом процессе и к чему надо быть готовой. Во-первых, Аннабет уяснила, что главное не напрягаться, а постараться как можно быстрее расслабиться, иначе будет больно. Во-вторых, защита нужна всегда. Блондинка пощупала карман своей джинсовой юбки на наличие презерватива, любезно одолженного Маклин. В-третьих, включить всю свою женскую натуру, которая она подавляла многие годы из-за вечных поисков и приключений, таящих в себе множества опасностей. Как тут включить в себе женское начало, когда Перси видел ее ободранной, грязной, вспотевшей, неумытой, лохматой и прочие эпитеты, обозначающие невозможность выглядеть адекватно в путешествиях? Вопрос риторический, но если кто-то захочет дать ей ответ, она будет только благодарна. Время подходило к ужину. Аннабет чувствовала себя крайне неуверенно. Она тайком кидала взгляд на стол Посейдона и тихо выдыхала, пытаясь усмирить свое волнение. Дочь Афины встала и подошла к огню, дабы пожертвовать частью пищи своей матери. — О, Афина, прими это скромное подношение! — огонь вспыхнул серым. Аннабет быстро швырнула кусочек мяса в огонь и прошептала. — Афродита, это подношение для тебя… — пламя окрасилось в пурпурный цвет, но быстро погасло. Чейз с облегчением вздохнула, она боялась, что кто-то увидит окраску пламени и к ней будут предъявлены некоторые вопросы. Аппетита больше не было, поэтому пожелав всем спокойной ночи, она побрела в сторону своего домика. Через какое-то время девушка услышала, как ее братья и сестры укладываются спать и, подождав еще минут двадцать, пока все не уснут, тихо вылезла из кровати и направилась к выходу из дома. Дорога была освещена луной и Аннабет пришлось красться вдоль стен построек, чтобы не наткнуться на патруль. Заветный дом Посейдона оставался в каких-то пяти метрах от нее. Блондинка остановилась, сделала глубокий вдох и выдох, разгладила одежду и вспушила волосы. Сейчас ей уверенности не занимать. Но как только она оказалась у крыльца домика №3, то поняла, что вся ее напускная уверенность улетучилась, как дым. Аннабет уже начала разворачиваться, как к ее рту приложили ладонь и быстро затянули в помещение. Девушка оказалась припечатанной к двери и тяжело дышала. — Аннабет, что ты тут делаешь? — Перси удивленный стоял перед ней. — Я захотела пожелать спокойной ночи… — она потянулась к нему для объятий. Уткнулась носом в его шею и стала вдыхать его запах. Запах океана, соленой воды и легкого бриза, смешанный с гелем для душа с ароматом чего-то леденящего. Перси притянул дочь Афины к себе и поцеловал ту в лоб. Это было так невинно, а ведь девушка пришла сюда за чем-то большим, чем просто поцелуи. — Ну тогда спокойной ночи, Воображала, — брюнет едва касаясь ее щеки пальцами, провел по ней и тяжело вздохнул. Аннабет схватилась за его плечи крепкой хваткой. На удивленный взгляд парня она ответила жарким поцелуем, который стал затягивать их в водоворот страсти. Кое-как они добрались до кровати сына Посейдона, не прекращая покрывать друг друга поцелуями. Стоны Аннабет сводили с ума юношу и в какой-то момент он отстранился от нее, продолжая тяжело дышать. — Аннабет, ты уверена в этом? Просто… — Заткнись, Перси. Мне кажется, что нам давно стоит попробовать что-то новое, — она стала приподнимать края его футболки, поглаживая напряженный пресс брюнета. — Постой, — он деликатно убрал ее руку. — Аннабет, это все слишком серьезно и я не уверен в правильности всего этого. Ты же дочь Афины, я думал, ну у вас, не принято это делать… ну знаешь, целомудрие и прочее, — блондинка была ошарашена его словами. Отодвинула руки от него и стала щелкать пальцами. — Перси, я думаю это выбор каждого, как поступать со своим целомудрием. Я не давала никакой клятвы своей матери о том, что буду хранить вечную девственность. Сам знаешь, что я не такая, как Афина. Мы с ней похожи, но я — не она! — на время она задумалась, а потом ее осенило. — Неужели дело в том, что я тебя не привлекаю, как женщина? — в глазах неприятно защипало. Ну конечно, во всех совместных путешествиях она же была не понятно на кого похожа. — Замолчи. Никогда так не говори! — он схватил ее и крепко обнял, шепча ей ласковые слова. — Ты меня привлекаешь как женщина, очень давно. Но точнее, как начался пубертат, — хорошо, что в комнате было темно, иначе красное лицо Перси выдало все его смущение. — Тогда, что тебе мешает взять и заняться со мной любовью? — Действительно, герой, что? — голос этой чертовой богини появился в голове. — Исчезни! Ты ничего не понимаешь, глупая богиня, — он с рыком кинулся на образ Эриды, но та растаяла в дымке черного цвета, появившись у него за спиной. — Персей, будь осторожен в своих речах. Иначе, моя кара настигнет и тебя… а мне так не хочется портить такое прекрасное создание природы, — она потрепала его по голове. — Ты хочешь этого не меньше, чем дочурка Афины. Но тебя что-то сдерживает. Расскажи, что это… — казалось, что Эрида проникает во все клетки сына Посейдона. Она была в крови, в сердце и в мозгах. Сопротивляться было трудно. — Я не хочу причинить ей боль. Я не хочу, чтобы она страдала. То, что нам двоим хочется, лишь укрепить связь между нами. В дальнейшем это может обернуться катастрофой, если вдруг нам придется потерять друг друга, — он выпалил это все на одном дыхании, так и не поняв, как ему удалось это сделать. Перси старался держать эти слова глубоко у себя в разуме, но не смог устоять перед чарующим голосом богини хаоса. — Вот в чем дело. Интересно… — она довольно потерла ладони друг о друга, ее черты лица приняли хищный оскал. — Вы это сделаете, я не буду тебе мешать. А когда, как ты сказал, ваша связь укрепиться, я уничтожу чувства Аннабет! — злобный смех заполнил всю голову героя, от чего он сморщился и схватился за волосы руками. — Зачем она тебе? Оставь ее и меня заодно. Прочь! — он кричал, как обезумевший. Махал кулаками во все стороны, но ни разу не достиг своей цели. — Зачем она мне? Спрашиваешь еще. Я чувствую и знаю, что одна из величайших слабостей Афины — ее дети, — Эрида взглянула на парня. — О, не смотри на меня таким удивленным взглядом, потому что ты становишься похож на щеночка и мне хочется тебя отпустить. — Это невозможно. Она же богиня Олимпа, ей нет дела до своих детей, как впрочем и любым другим богам… — Нет-нет. Сила богов зависит от их детей. Чем сильнее полубог, тем сильнее олимпиец. А Аннабет венец Афины. Она — ее главный источник силы. Растоптав и уничтожив чувства Аннабет, я уничтожу и Афину! — Эрида закружилась вокруг своей оси и снова подлетела к юноше. — А в довесок Афина будет очень разочарована, что лучшее ее творение поддалось искушению Эрота. А теперь я приказываю сделать то, чего хотела дочурка богини мудрости. Клянусь, подсматривать не буду! , — богиня захлопала в ладоши и исчезла, растворившись в черной дымке. — Перси? Боги, что с тобой? — она подхватила ослабевшего на несколько секунд парня и усадила на кровать. — Ты меня слышишь? — Да, просто голова резко закружилась. Все в порядке, — брюнет улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, от чего на душе Аннабет сразу полегчало. — Тогда ты отдыхай, а я пойду, — она чмокнула парня в щеку и собиралась встать, как его сильная рука обхватила тонкое девичье запястье. — Перси? — Аннабет, останься. Знаешь, я был бы не прочь перевести наши отношения на следующий этап, — сын Посейдона наклонился к шее блондинки стал легонько посасывать ее кожу. От нее исходил запах лимона и клубники. Девушка начала постанывать, а ее рука стала поглаживать бедро Перси. Юноша как будто бы находился в трансе, но при этом отчетливо понимал, что делает. Теперь он уверенно терзал пухлые губы Аннабет, постепенно откидывая ее на кровать. Они изредка отрывались друг от друга, чтобы вдохнуть свежий глоток воздуха, а потом снова с неистовой страстью накидывались друг на друга. Руки брюнета блуждали по телу девушки, исследуя каждый миллиметр ее бархатной кожи, исчерченной в некоторых местах жуткими шрамами. Первым он снял футболку с себя, дочь Афины провела по его твердому прессу кончиками пальцев, вызвав у Джексона табун мурашек. Аннабет привстала на локтях, чтобы ее любимым рыбьим мозгам было проще стянуть с нее футболку. Дальше полетел бюстгальтер. Грудь Аннабет плавно опускалась и поднималась. Через окно в комнате сына Посейдона проникал свет, излучаемый Луной. В такой обстановке девушка казалась просто нереальной. У Перси вспотели ладони, он не знал или не понимал, что стоило делать дальше. Чейз, видя его ступор, притянула ладони парня к своей груди и сжала их. Гортанный стон вырвался из Перси. Никогда он не думал, что грудь такая мягкая, но при этом упругая и такая манящая. Он наклонился ближе и легонько тронул кончиком языка ее стоявший от возбуждения сосок. Аннабет прогнулась в спине от приятной неги, что разлилась по всему ее телу. Перси стал продолжать более уверенно исследовать своим языком ее грудь, спускаясь все ниже и ниже, пока не дошел до пояса юбки. Пальцы не слушались и дико тряслись, будто бы у него был паркинсонизм. Не без помощи Чейз Перси справился с этой непосильной на данный момент задачей. Они сняли шорты с нижним бельем и с юноши. Теперь парень и девушка сидели друг перед другом полностью обнаженные. Взгляд Аннабет стал спускаться вниз по дорожке темных волос, начинающихся от пупка, заканчивая пахом. Она впервые в жизни видела мужской половой орган вживую. Ей до жути стало страшно, но преодолев страх, она потянулась к нему кончиками пальцев. Стала аккуратно водить от головки до основания, размазывая естественную смазку. Перси вцепился пальцами в одеяло и тяжело задышал. Они снова слились в поцелуе. Девушка отстранилась от брюнета и перегнулась через него, чтобы достать из кармана юбки презерватив. Дрожащими руками она стала его разрывать и отдала после Перси. Он кивнул и стал натягивать его на свой член. Это было все в новинку, оба как истуканы уставились на его пенис. Девушка откинулась назад и медленно развела ноги. Пыталась дышать ровно и расслабиться, как почувствовала соприкосновение ее разгоряченной плоти и прохладной резиной. Перси что-то шептал, хотя сам дико волновался. Дочь Афины почувствовала первый толчок и ей сразу же захотелось отодвинуться и больше никогда этим не заниматься. Джексон почувствовав, как стенки ее влагалища сильно сократились, старался перестать двигаться. — Ты как? — такой банальный вопрос. Он видел, как девушка сжимает губы в тонкую полоску, видел, как ей это все неприятно, но остановиться уже не мог. — В порядке, продолжай… Юноша снова толкнулся, при этом наблюдая за реакцией Аннабет. Ему это не нравилось, он не хотел видеть ее страдания. Его девушка должна была получать только удовольствие… Аннабет увидела, что Перси снова растерялся и перехватила инициативу в свои руки, а точнее в бедра — стала аккуратно ими шевелить, насаживая себя на его член. Так продолжалось еще какое-то время, пока Джексон не собрался. Фрикции стали увереннее и сильнее. Стоны заливали всю комнату и ласкали уши влюбленных. Но все закончилось слишком быстро, Перси с утробным ревом упал на грудь девушки и стал тяжело дышать, пытаясь привести сбившееся дыхание в норму. Как ему было стыдно, всего лишь пара жалких минут и он кончил. Перевернулся на другую сторону кровати, снял использованный презерватив и завязал тот в узел, отшвырнув куда подальше. Аннабет тихо лежала и поглаживала свои бедра. — Прости… первый раз, наверное, должен был быть другим, — он повернулся к девушке и укрыл их синим одеялом. — Ты не достигла оргазма, верно? — Перси, все в порядке. Первый раз хорош всегда только в книгах, — дочь Афины чмокнула поникшего юношу в щеку. — Думаю, у нас будет еще много времени, чтобы изучить друг друга. А теперь, давай спать, — девушка прижалась сильно к парню, обхватив его ногами. — Это все равно было прекрасно… — Ты прекрасна, Аннабет… — Перси засыпал с улыбкой на лице, думая о том, что они оба потеряли девственность друг с другом. Ему перестал быть страшен гнев ее матери, ему в принципе перестало быть страшно. Все налаживается… или нет?