Кровавая эстафета

Мы покачиваемся под ритм ударных. Двигаясь, я ощущаю, как моё терпение контролирует вопрос, который я не озвучу. Мы рассказываем истории. Наш смех. Он знает меня. Мы уходим, мы разговариваем. Теперь ты ближе, это успокаивает. « After dark » — Готова, Красотка? Винсент Линч удобно полусидел в кровати, большой Мей Кун теплым кольцом свернулся у него на животе.Мистер Линч только что вымыл волосы, и голова была все еще обмотана полотенцем. Он похлопал рукой по простыням, нашел пульт дистанционного управления видеомагнитофона и нажал кнопку «пуск». На одной кассете он записал самые интересные места из двух фильмов и по многу раз просматривал ее во время подготовки к очередному похищению или перед расправой над жертвой. Первой шла черно-белая запись четверть-финала конкурса «Мисс Леди — 1948» — предварительный отбор на длинном пути к сражению за звание «Мисс Америка» в Готэм-Сити. Девушки в купальниках поднимались на сцену, держа в руках цветы. Кошка Винсента уже бессчётное количество раз видела эту пленку, поэтому, едва услышав музыку, тут же сжалась в комок, прекрасно зная, что хозяин сейчас начнет тискать ее от восторга. Несмотря на стиль сороковых годов, лица некоторых девушек были довольно привлекательны. Ноги некоторых конкурсанток тоже были неплохой формы, хотя из-за отсутствия тонального крема казались немного полноватыми. Линч крепко прижал к себе кошечку. — Смотри, Красотка, вот она идет, вот она идет, вот она! Девушка в белом купальнике подошла к ступенькам, ведущим на сцену, озарила улыбкой молодого человека, подавшего ей руку, и, развернувшись на высоких каблуках, ушла в сторону. Камера скользнула по ее бедрам. Мама. Это была его мама. Винсенту Линчу не было нужды трогать кнопки перемотки — он сделал повторы, еще когда записывал фильм. Девушка двинулась обратно, спиной к лестнице, исчезла с лица улыбка, все так же спиной она попятилась к проходу. Потом снова вперед, вперед-назад, вперед-назад. Когда она в очередной раз улыбнулась молодому человеку, Мистер Линч тоже улыбнулся. Еще один кадр запечатлел маму в группе других девушек, поздравляющих победительниц. Следующую запись он сделал с программы кабельного телевидения в мотеле — тогда ему пришлось быстро рвануть в город, купить видео и остаться еще на одну ночь, чтобы записать фильм. Это был дешевенький рекламный ролик, который крутили поздно ночью, как фон к секс-рекламе. Безобидный, немного капризный фильм сороковых-пятидесятых годов, показывающий волейбольный матч в лагере нудистов. Кадры из секс-фильмов тридцатых: обнаженные актеры в носках и с искусственными носами. В зависимости от рекламы, фильм сопровождала самая разная музыка. Сейчас это был ностальгический «Взгляд любви», совершенно не соответствующий веселому и оживленному действию. Ползущий по экрану текст рекламы выводил из себя, но, к сожалению, с ним ничего нельзя было поделать. И, наконец, вот он — открытый бассейн. Судя по пышной зелени, где-то в Калифорнии. Все в духе пятидесятых. Обнаженные грациозные девушки. Некоторых он даже помнил по эпизодам в эротических кинолентах тех лет. С веселыми криками и смехом девушки выскакивают из воды и, обгоняя музыку, бегут к лестнице водного трамплина. Поднимаются наверх — и съезжают вниз. У-у-ух! Груди вздымаются, хохот, ноги в стороны — и всплеск! Опять мама. Выходит из воды, следом за девушкой с кудрявыми волосами. Часть лица скрывает текст выползшей на экран рекламы секс-шопа «Золушка». Вот она поворачивается спиной, бежит к водному трамплину и поднимается по лестнице, вся мокрая и сверкающая, полногрудая и гибкая, с едва заметным шрамом от кесарева сечения. Прыжок — всплеск! Как она прекрасна! Даже не видя ее лица, мистер Линч наверняка знал, что это мама, снятая после того, как он видел ее в последний раз. Кроме, конечно, снов и собственного воображения. По экрану пробегает реклама пособия для молодых супругов, и фильм обрывается. Мей Кунприщурился, в страхе ожидая очередной вспышки хозяйской любви. — О, Красотка! Иди к мамочке. Мамочка скоро будет такой красивой! Сколько, сколько еще нужно сделать, чтобы подготовиться к завтрашнему дню. Слава Богу, из кухни не слышно ее криков, как бы она не надрывалась. Но когда он начал спускаться по лестнице в подвал… О, Господи, он так надеялся, что она будет спать. Сидя у него на руках, кошка повернула голову на звук и тихо замурлыкала. — Моя крошка, ты у меня воспитана лучше, чем она, — прошептал мистер Винсент, уткнувшись лицом в шерстку кошечки. Комната с колодцем была слева от лестницы. Он даже не взглянул в ее сторону, не обращая внимания на отчаянные крики из подземной темницы — насколько он мог слышать, они даже отдаленно не напоминали нормальный человеческий язык. Мистер Линч свернул направо, вошел в мастерскую и, спустив кошку на пол, включил свет. Несколько бабочек вспорхнули вверх и беззаботно уселись на электропроводку. К работе он всегда относился очень тщательно, готовя свежие растворы только в сосудах из нержавеющей стали и никогда из алюминия. За многие годы он научился делать все точно и правильно. Работая, он постоянно твердил себе: «Ты должен выполнять все методично и аккуратно, без всяких отклонений, потому что дело твое очень и очень тонкое». Человеческая кожа довольно тяжела — шестнадцать-восемнадцать процентов от веса всего тела — и очень скользкая. С целым куском обращаться невероятно трудно: можно запросто уронить, пока она еще мокрая. Время тоже имеет огромное значение. Едва отделенная от мяса, кожа тут же начинает морщиться. Особенно кожа молодых девушек, работать с которой труднее всего. Добавьте к этому еще и то, что даже у молодых девушек кожа не очень эластична. Стоит только чуть-чуть потянуть — и она уже никогда не примет первоначальные пропорции. Ты делаешь точную выкройку, а потом только чуть-чуть натягиваешь — и она тут же начинает морщиться и идти складками. Только на секунду ослабишь внимание за машинкой — и тоже не избежишь морщин. Есть места, где кожа расслаивается, и нужно хорошо знать их. В разных направлениях кожа тянется совершенно по-разному, потянешь не туда — и опять получишь складку. А с сырым материалом вообще невозможно работать. Мистер Линч хорошо знает это, прийдя к своему мастерству через многие эксперименты и долгие ночи волнений и переживаний. В конце концов он пришел к выводу, что самым надежным является старый, проверенный способ. Весь процесс обработки должен проходить следующим образом: вначале кожа замачивается в специальных аквариумах, наполненных растительным экстрактом, разработанным еще коренными жителями Америки — только натуральные компоненты и никаких минеральных солей. Потом применяется метод, которым пользовались жители Нового Света, изготавливая себе великолепные кожаные ковбойские штаны — классический способ дубления кожи с помощью мозгов. Индейцы свято верили в то, что у каждого животного достаточно мозгов, чтобы продубить собственную кожу. Мистер Винсент на собственном опыте убедился в ложности такого заключения и сейчас всегда держал в холодильнике большой запас говяжьих мозгов, чтобы в случае необходимости не попасть впросак. Он великолепно постиг весь процесс обработки. Практика довела его мастерство почти до совершенства. Возникали, правда, кое-какие чисто структурные проблемы, но он был достаточно опытен, чтобы справляться с ними. Мастерская выходила в коридор, ведущий в старую ванную, где Винсент Линч хранил свое оборудование для обработки кожи и хронометр, и дальше, в студию, за которой начинался темный лабиринт переходов и комнат. Он открыл дверь в студию и включил свет. Ярко вспыхнули прикреплённые к потолку лампы. На дубовом полу застыли манекены, одетые в кожу или муслиновые платья с кожаными украшениями, все с накладными плечами и искусственным бюстом. Восемь манекенов удваивались в двух зеркальных стенах. На туалетном столике — множество косметики, несколько форм для париков и сами парики. Прекраснейшая студия, сверкающая светлым дубом. Около третьей стены расположился большой рабочий стол, две промышленные швейные машины и бюст для примерки одежды — точная копия торса самого Винсента. У четвертой стены, доминируя над всей этой светлой комнатой, стоял огромный черный шкаф с рисунками по лаку в китайском стиле, возвышающийся почти до самого потолка. От времени рисунки почти стерлись. Там, где когда-то летел по небу огромный дракон, осталось лишь несколько чешуек краски да чудом сохранившийся огромный белый глаз. От другого дракона уцелел только ярко-красный язык. Но растрескавшийся лак под остатками рисунков до сих пор не обсыпался. Огромный шкаф не имел ничего общего с теми вещами, которые красовались на манекенах. На специальных вешалках и формах в нем висели так называемые «особые вещи», и поэтому дверцы его всегда были плотно закрыты. Мей Кун попил из стоящей в углу миски и улегся между ног одного из манекенов, не спуская глаз с мистера Линча. Хозяин уже несколько дней работал над кожаной курткой. Нужно было бы закончить ее — но сегодня он намеревался выбросить из головы все посторонние мысли и думать о самом важном. Много лет назад, когда он был еще мальчишкой, Управление исправительных учреждений научило его азам швейного дела. Сейчас он поднялся в своем мастерстве неизмеримо выше того детского уровня, но эта работа требовала поистине дьявольского умения. Даже привычка обращаться с тонкой кожей не может подготовить тебя к настоящему делу. У него уже было два муслиновых одеяния для примерки, напоминающих белые жилеты. Один он сшил по своим собственным меркам, другой — по меркам Тиффани Мур, снятым еще тогда, когда она была без сознания. Надев маленький жилет Тиффани на свой бюст, Линч еще раз убедился в нечеловеческой сложности своей завтрашней задачи. Конечно, у девушки пышные формы и отличные пропорции, но все же она оказалась намного мельче мистера Винсента, особенно уступая ему в ширине спины. Несомненно, самым идеальным вариантом было бы платье без шва, сделанное из цельного куска. Но с кожей Мур это наверняка не представится возможным. Тем не менее, он надеялся, что лиф будет цельным, хотя бы спереди. А это означало, что все швы и вытачки придется делать только на спине. Невероятно сложно. Но он уже продумал весь фасон. Умело натянув кожу, можно будет сделать две вертикальные вытачки подмышками. Еще две — на спине, чуть выше талии. Он уже привык работать с очень узкими припусками на швы. Но ведь нужно еще сделать все так, чтобы платье не только хорошо смотрелось. Вполне вероятно, что привлекательного, вернее привлекательную обладательницу этого наряда захотят и обнять. Мистер Линч посыпал ладони тальком и нежно обнял свой бюст. — Ну поцелуй же меня, — шепнул он, игриво глядя на то место, где должна быть голова. — Да не ты, глупышка, — улыбнулся он навострившей уши кошке. Хорошенько обняв бюст, он развернул его спиной, чтобы рассмотреть, в каких местах остались следы талька. Никому не понравится обнять красавицу и нащупать швы. Но после его объятий следы талька остались только ближе к середине спины. Все правильно, обычно никто и не обнимает за бока. Плечи тоже выпадают. Вот и ответ: плечевая вытачка чуть выше линии плеча. Этим же швом можно подшить и кокетку. По бокам — вставки из другого материала, а под ними — застежка. Выточка на спине будет скрыта волосами — его собственными, или теми, которые у него скоро будут. Винсент Линч стащил с бюста жилет и приступил к работе. Швейная машинка была старой и надёжной, с педальным приводом, лет сорок назад подключенным к электромотору. На ручке выгравирована золотая витиеватая надпись: «Я никогда не устаю, я рождена, чтобы служить». Ножная педаль тоже работала, и, начиная строчить очередной шов, мистер Линч всегда вначале нажимал на нее. Для того, чтобы лучше чувствовать машинку, он работал босиком, плавно давя на педаль голой ступней с покрытыми лаком ногтями. Некоторое время в подвале было слышно лишь стрекотание машинки да тихий храп Мей Куна. Наконец, настрочив на примерочном жилете все необходимые выточки, Винсент встал перед зеркалом и надел его. Кошечка подняла голову, словно оценивая его творение. Нужно слегка опустить пройму. А все остальное в самый раз. Удобный, мягкий, эластичный наряд. Для большего эффекта мистер Линч примерил несколько париков, попробовал различное освещение и надел на шею ожерелье. Великолепно. Просто потрясающе. Ему хотелось продолжить работу, заняться настоящим делом, но глаза сильно устали. Нужно, чтобы и руки остались ловкими и быстрыми. К тому же, он очень разнервничался от криков. — Завтра, Красотка, — улыбнулся он кошке, вынув размораживаться говяжьи мозги. — Завтра мы займемся этим в пе-е-ервую очередь. Твоя мамочка станет настоящей красавицей! Все те же жуткие стены давили на голову, не давая поразмыслить и пару минут. Казалось, что целая вечность пройдет, пока она будет думать: «Что же делать дальше?». А действительно, что делать дальше? Сидеть и ждать, когда придет твой не пунктуальный напарник или идти самой к этому человеку? Бояться ей нечего, ведь она работала с ним, разговаривала. Она знает, что он из себя представляет, но так ли это? Нет, конечно. Лей не знала, с какой именно личностью она болтала, пока разгадывала эти наскучившие загадки. Она и не подозревала, что в одном теле могут быть два разных человека. Их было двое. Они заменяли друг друга так быстро, что нельзя было успеть понять, кто из них кто. Да и если подумать, то никто не мог понять, что у него на уме. Он был некой загадкой. Так и неразгаданной человечеством. Ну, она, уж точно еще его не разгадала. Жесткий узел скрутился в животе у девушки, перед тем, как она ждала очереди на посещение к Эдварду Нигме (или не к нему вовсе.). Чего же бояться? Какого-то человека с психическими отклонениями? Пф, было бы это так. Но он не просто человек, он, как гений непризнанный обществом. Отвергнут, как странный дурачок, что в запасе имел только дурацкие загадки и несмешные шутки. Воспринят, как парень, что работал судмедэкспертом. Который ходил в незаурядных костюмах, с очками. Прическа его была всегда прилизана в две стороны. Возможно, он был красив и интересен, но точно не для девушек. Ведь для него интерес — это осматривать трупы, искать разные зацепки. А в свободное время, он обычно проводил эксперименты над фруктами, что купил недалеко от участка. Таким он был, Эдвард Нигма. Точнее, такой была его маска, что он так упорно носил в обществе. Сама же психиатрическая больница, где находится этот человек, так и не поменялась, разве что, в ней прибавилось еще подопытных пациентов. Девушке все было интересно, когда она развалится от такого количества людей, скапливаемого в ней. Только одного персонала было не меньше пятидесяти человек, а больных, наверное еще больше, раза в два-три. Сидела Блэк одна. Ни с кем больше. Только некоторые девушки, работающие здесь, присаживались отдохнуть. Но видя ее пустоту в глазах, они махали рукой перед ее лицом, но она не отвечала, словно была в своем мире, где безопасно и комфортно. Где нет всего того ужаса, что происходит в ненавистном реальном мире, но признаться честно, без этого всего «ужаса», было бы скучно. Да и люди здесь, заставляют до сих пор оставаться здесь. Один из них, рыжий парнишка, что опаздывал уже на полчаса. Они договорились встретиться в больнице, вдвоем, чтобы их больше ничего не смогло разделить. Будь то начальник, то срочное дело. Неважно. Сейчас же, девушка не понимала, либо она рано пришла, либо он опаздывал. Скорее второе, чем первое. Она сама проверяла время, когда вышла, а когда пришла. И пришла она вовремя. Опаздывать — дело неловкое. Особенно мужчинам! Вообще-то, по классическим стандартам, должна опаздывать девушка, а не парень. Вот прийдет он, она обязательно отругает его за это! Будет знать, что нельзя так делать, но не сегодня. Она устала ждать его, но идти одной она тоже не хотела. Будто щит ее надежный пропадет, если пойдет без него. А так не хотелось терять этот щит. Он, ведь так дорог для нее. Такой родной. Ну, нет! Сам виноват в этом! Пойдет без него. Она тоже умеет защитить себя и никакой герой для этого не нужен. Кулаки она имеет и умеет ими пользоваться. Помимо ноготков, у нее в запасе тоже есть свое оружие. Встав со скамейки, что неприятно заскрипела, когда девушка стремительно направилась к стойке регистрации. Обвал рядом с ним, так и не отремонтировали. Но вместо молодой девушки, уже стояла женщина средних лет. Полнота прибавляла ей возраста. Волосы, накрученные на бигуди, ранее утром, уже немного распались и выбивались из медицинского колпака. Цвет их был грязно-красным. Халатик, обволакивал все ее тело, будто на ней был скафандр, только без шлема. На ногах были туфельки, которые не могли удержать ее вес и выглядели они так, словно в любой момент могут развалиться. Макияж присутствовал, но он лишь усугублял ситуацию, делая ее выражение лица более смешным. Да, и выглядела эта медсестра так, будто все повидала на своем пути. Ну, да, в этой больнице не только больных людей можно увидеть, но и вещи похуже. Подойдя поближе, детектив показала удостоверение, где говорилось, кто она такая и что она может делать. — Опять людишки из полиции. А Вы к кому собрались? — с нотками раздражения в голосе, спросила женщина. Взяв где-то из-под стойки блокнотик, она стала что-то записывать. — К Эдварду Нигме. — сухо ответила девушка, явно не имея желания на все это отвечать. Она уже побывала на допросах. Еще злило ее то, что стойка явно была предназначена для высоких людей, так как дотягиваться до нее — было еще тем испытанием. — Проходите. — с радостью избавляясь от детектива, произнесла медсестра. В это раз, на удивление, никто не беспокоился за нее и не прислал охрану, с целью безопасности. Идя по мрачному коридору, она чувствовала эту атмосферу, что была здесь так давно. В воздухе витала неизвестность и некий страх, перед которым она не могла устоять. Все тело бросилось в жар, а затем в холод и так по очереди. Теперь она понимала Кристен. Вот, что она чувствовала по отношению к этому человеку. Страх и неизвестность. Ведь он непредсказуем, нельзя точно предугадать, как он будет себя вести и что делать. Хоть, и не все больные такие, но он явно от них отличался. Зайдя в тот же кабинет, для разговоров с заключенными, она села на железный стул. Он был холодным, из-за чего по ее телу пробежали мурашки. Помимо стула, сам кабинет выглядел холодным и мрачным. Сочетание с больницей, так сказать. Окон здесь вообще не было, поэтому было душно, но щелочка проходящая через низ двери, впускала потоки воздуха, с помощью которых создавался баланс, между холодом и теплом. Казалось, две противоположности, но так подходят к друг другу. Яркий свет на потолке, спасал всю ситуацию, но пустота продолжала давить на хрупкие плечи девушки. Оглядываясь по сторонам, она никого не заметила, хотя очень надеялась. Может, оно и к лучшему. Но видимо, главного гостя так и не решили приводить, если та женщина, вообще оповестила других об этом визите. Детектив стала сомневаться, что это идея была хорошей. Может, она просто так тут сидит, протирает штаны, пока Джером ищет ее по всему зданию. На душе стало тревожно. Хоть напряжение и так было повышено, но сейчас поднялось еще выше. Собираясь уже уйти, девушка услышала, как открылась дверь и кого-то с грохотом уронили на пол. Очевидно, этот человек сопротивлялся, поэтому его силком тащили через все здание, а под конец закинули в кабинет силой. Погремев цепями, которые сковывали его, он покряхтел, лежа на полу. Создавая видимость, что ему нехорошо, он пытался выманить человека на помощь, это была очередная его уловка. Обычно он избегал разговора с кем-то, потому что, чаще всего приходили старые знакомые, дабы посмеяться над его положением, а иногда и Кристен. Но после их последнего разговора прошло два месяца, а она все не появлялась, значит план прошел успешно. Ему надоело слушать ее нытье, истерики и то, как она хотела помочь ему. Так что в один из таких дней, он решил припугнуть ее, что очень хорошо получилось. Тот, кто пришел навестить его, так и не вставал, чтобы помочь. Странно, обычно Крингл сразу бежала к нему на помощь, а тут спокойно сидит, не шелохнувшись. Стало интересно, кто же пришел тогда, если не бывшая возлюбленная? Все же сев на копчик и расставив ноги широко, он уперся руками в прохладный пол. — Ау, было больно, будьте осторожнее в следующий раз. — укоризненно отчитал жестоких санитаров Эдвард. Он еще давно понял, что во время разговора другие люди следят за пациентом и его собеседником. Для этого сделали специальное окошко, скрытое за тонированным стеклом. Скорее всего, сейчас, за ним скрывались те же люди, что так «заботливо» затащили его сюда. Помахав в это самое окошко, он не знал, какие реакции будут у них на лице, но было чертовски смешно. Поднявшись на ноги, Нигма зашагал в сторону таинственной фигуры, что так не хотела раскрывать себя. — Вау, кто же захотел навестить меня? Такого плохого и злого Эдварда Нигму. — сев за стул, он наконец-то повернулся к тому, кто больше всего его интересовал в данный момент. И увидел бывшую коллегу по работе — Лей Блэк. Неожиданно, однако. А она так и не изменилась, все то же молодое личико, что могло выражать только одну эмоцию. Серьезная, как всегда, хоть бы улыбнулась один раз. А то так и умрет быстрее, чем надо. Если он не устроит это раньше. Она симпатизировала ему раньше, но коллега старательно не замечала подачек с его стороны, поэтому, вскоре они стали знакомыми. Сейчас, увидев ее с другой стороны, он был неоднозначного мнения о ней. Вроде она нравилась ему тем, что составляла хорошую конкуренцию. Умна, умеет разгадывать его загадки, а также хорошо обучена, но бесила и до сих пор бесит своим спокойствием. Особенно по отношению к нему. Он радовался, она спокойна. Он злился, она все спокойна. В общем, скала, не иначе. А еще была довольно грубой с людьми, правда не с ним, но так было раньше. Сейчас уже ее мнение о нем поменялось. И после этого, впервые он увидел удивление в арсенале ее эмоций. У многих было удивление, когда они узнали, какой он на самом деле. Ох, как же ему было весело! Сейчас уже не так смешно, а сидя здесь с умственно-отсталыми, ему было скучно. Санитары — единственные, кто могли, хоть как-то нарушить его душевный покой. — Ого, старая знакомая! Приятно, однако, что ты решила меня навестить. Даже неловко, что мы не в положенном месте, извини, не успел я тебя пригласить к себе в гости, на чашечку чая. — улыбнулся он во все зубы. Было видно, что улыбка была настоящей. Ведь ему было действительно интересно. Но резко убрав ее, он спросил — Так, зачем ты пришла? Серьезный взгляд прошелся по ней, а она все думала, что бы ему сказать. Все таки, батюшке-барину нельзя хамить и ответы должны быть умными. Наскучишь ему и все — проиграла. — Здравствуй. Я по личному делу, это касается «Дикаря», знаешь что-нибудь о нем? — перешла к делу Блэк, хотелось бы поскорее покончить с этим и идти дальше своей дорогой, дорогой отдыха. Подальше от него и этой больницы. Выглядела она, хоть и хорошо, но все же заметно, как она не выспалась. С утра, настроение еще больше испортилось. Еще и Валеска со своим опозданием! — Интересная личность, кто же о нем может не знать, только ленивый! — ответил сам себе парень. — Кстати, завязать можно, а развязать нельзя. Что это такое? — снова со своими загадками, обратился к девушке Эдвард. Интересно, не утеряла она свою логику и ум за его отсутствие? — Разговор. Я думала, ты уже не разговариваешь загадками, но твоя привычка все же осталась. Но к чему это было? — поинтересовалась Лей. — У нас сейчас происходит разговор, не так ли? Я хочу, чтобы он был конфиденциальным! А то наглые работники мне прохода не дадут, да и личного пространства, тоже. Уговори их, пожалуйста. Зуб даю, что сейчас они находятся за тем самым стеклом. — сложил руки вместе он, посмотрев на нее через очки. Снова его манипуляции. — Обещаю, расскажу про него, что знаю. Только это должно остаться между нами! — улыбнулся Нигма. Похлопав ресницами, она обдумала этот ход. Она понимала, что лучше поступить так, как он просит. Девушка, так же не упустила момента тоже его разглядеть, как он ее. Руки его были скованы, как и ноги. Так что, каких-то нормальных действий он особо не мог сделать. Но минус был в том, что цепи были удлинены. Плюс же, состоял в том, что они довольно крупные, тяжелые. Парень, одет в форму для той больницы, вообще странно, что у них в принципе есть некий дресс-код. Для персонала это еще ничего, но для больных. Полоски, раскрашенные в черно-белые цвета, были на штанах и верхе, но сама форма сидела свободно на нем. Он все так же носил очки, сквозь которые можно разглядеть карие глаза, похожие на темную ночь во дворе дома. Удивительно, что стекла еще не разбились. Волосы подросли и стали более непослушными, вместо идеально уложенных, он имел буйные пряди, которые падали на его лоб. Все так же сидя за столом, он играл с оковами, ожидая, когда она выполнит его просьбу. Трогая их в разных местах, чтобы понять, насколько они прочные. Он знал, что она сделает его просьбу, ведь работа важна для нее. Сама же детектив особо не думала о работе, просто выполняла свой долг. В ее мыслях был только один человек, что так непонятен ей. Джером Валеска. Он был веселым, хитрым и каким-то не таким, как другие парни. Может это звучит слишком банально, ведь для каждого человека, есть тот, кто отличается от толпы. Но с ним, она чувствовала себя другой, да и вела себя с ним, не так, как с другими людьми. Встав со стула, девушка вышла в коридор, а он хмыкнул, ведь в очередной раз оказался прав. А пока она отошла, можно и на стуле покачаться. Это лучше, чем сидеть и тупить. Пока она отвлекает внимание работников, можно изучить помещение на наличие выгодных ходов. «Оно не такое большое, перепалку устроить здесь, не так сложно. — начал думать преступник. — Бывшая коллега, наверняка взяла с собой оружие. Она же работает в полиции. Так что, когда она отвлечется, возьму незаметно орудие и спрячу к себе. Глупые охранники не будут меня обыскивать, считают, что меня уже ничего не спасет. Хах, наивные, не с тем связались. После того, как оружие будет у меня, я останусь в своей в палате, ожидая, когда будет обед. Обычно, в такое время меня забирает хорошенькая медсестра. Запугать ее такой «игрушкой», будет легко. Я — гений.» За дверью, девушку встретили два здоровых санитара, что так увлечено смотрели за ними. Заметив, как она вышла, они стали болтать между собой. Делая вид, что не видят ее. — Здравствуйте. — поздоровалась с ними Блэк. По сравнению с ними, она была мышкой. Рост опять подвел ее в такой ситуации. — Ну, здравствуйте. Вы ведь детектив? Просто, никогда не видел таких привлекательных работников полиции. — сказал один из них, улыбнувшись. Он явно хотел ее смутить, что у него, вроде получилось. Это был мужчина, старше ее на два-три года. Понятное дело, что она ему приглянулась. Блондин, с карими глазами, что странное явление, но привлекательное. Также отличался его нос, который имел горбинку. Сам мужчина был подтянут и выглядел моложе своих лет. Видимо, ходил в спортзал и следил за своим телом. У него атлетическое телосложение, с таким, он выглядел, как олимпийский бог. Но по лицу было видно, что он не очень умный человек. Взяли просто так, для защиты. — Да, я детектив, пришла на разговор с Эдвардом Нигмой, как вы поняли. И, я бы хотела, чтобы это было между нами. Не люблю, когда другие люди следят за мной и моим делом, так что, пожалуйста, идите отдохните, я вас позову. — четко объяснилась девушка, чтобы они от нее отстали и она пошла работать. Но так все просто в жизни, не бывает. — А что же ты любишь, котенок? — вступил в беседу второй санитар. В этот раз, парень был младше нее, но выше в два раза. Вот, куда, так быстро дети растут?! Брюнет, с зелеными глазами, с такими же, как у ее напарника, но брюнет проигрывал Джерому по всем фронтам. И это очевидно. Густые брови, были приподняты наверх, как бы заигрывая с ней. Усы, тоже густые, видно, отращивает их, не хочет сбривать. Он тоже имел подтянутое тело, что скрывалось за медицинской блузой. Только, более худощавое и приземленное, в отличие от первого. Она растерялась от таких слов, они оба окружали ее со всех сторон, не давая, даже мельком взглянуть на коридор, что окружал их. Таких случаев, у нее еще не было. Она отвыкла к мужскому вниманию, хоть оно и преследовало ее каждый день. Не зная, как поступить, она просто хотела провалиться сквозь землю, лишь бы не стоять рядом с этими двумя. — Меня она любит! — послышался громкий голос посреди коридора. Он эхом раздался по всему этажу, привлекая внимание санитаров. Пока другие недоумевали и хотели посмотреть на этого смельчака, девушка уже догадалась, кто это. Его голос можно сразу узнать из толпы, такой живой бас. Особенно он был хорош, когда шептал на ухо. Это не передать словами. Низкий голос, с долей хриплости, так горячо, так страстно нашептывал ее имя, любя исковеркать его так, как ему хотелось. Увидев из-за широких плеч рыжую голову, она обрадовалась. Так обрадовалась, что не могла оторваться от него, а он шел к ней, все так же беззаботно улыбаясь и заигрывая бровями. Это родное лицо. Все так же прекрасно. Растолкав по разные стороны работников, что так и стояли рядом с ней, не желая упускать из вида, он обнял ее за плечи, несильно сжимая руку на ее правом плечике. Улыбнувшись, она посмотрела в глаза тех мужчин, жаждая увидеть их реакцию. Лицо первого искривилось в зависти. Такой парень смог завоевать ее, невозможно. Она такая недоступная. Второй же, просто постоял, смотря на пол. И через несколько секунд, стал таким же, как прежде. — Вас попросили уйти или нам повторять надо, таким тугодумам, как вы?! — прикрикнул Джером. Глаза его горели злостью, шутить с ним сейчас, не лучшая идея. Мигом, те испугавшись, ушли. Оставляя их вдвоем. Глянув на нее, он уже успокоился. Она — его спокойствие, вечно помогала держать себя в руках, когда он уже был на краю нервного срыва. И снова он ее спас. Героем его сложно было назвать, но такое прозвище, он явно заслуживал. Прикрыв глаза, девушка положила голову к нему на плечо, упираясь, чтобы не упасть от головокружения. Заметив это, рыжик ухмыльнулся. В данный момент, ему бы хотелось взять ее на руки и унести отсюда, но он не мог. Помеха была в виде заключенного, которого они должны сейчас опрашивать. Поэтому, он лишь взъерошил ее волосы, напоминая о деле. — Пойдем, а то заснешь сейчас, Лей-Лей! — прервал Валеска ее минуту спокойствия. Он все тот же. Это радует. Опустив его руку с плеча, она собралась с мыслями. Сейчас не время отступать, надо покончить с этим делом. Ужасным делом. Блэк время от времени задумываться: «Зачем я взяла на себя такую большую обязанность?». Другие, как она, даже лучше, могли взять эту работу. Но она решилась на это первая, так и не понимая, почему? Но сейчас думать над этим не было смысла и времени. Войдя в комнату, она скрылась за железной дверью. Парень не спешил следовать за ней, она и сама справится со своим страхом. Он — ее щит, но сейчас он понимал, что она в нем не нуждалась. Именно в этот момент, она должна побороть свой страх. Это сделает ее еще сильнее, поможет ей. Мрак все так же окружал ее со всех сторон, но она уже не боялась. Сев на стул, она подвинулась поближе к столу, чтобы чувствовать человека, сидевшего перед ней. — Моя просьба выполнена. Теперь время за тобой. — процедила девушка. Она смотрела на него с ожиданием, когда он начнет свой рассказ. Эдвард, почувствовав этот взгляд, улыбнулся, перестав играть с цепями. Он так же развернулся и подвинулся поближе к ней. Интересно, чем же это закончится. — Отлично! Знал, что на тебя можно положиться, ты же у нас бравый защитник этого темного города! — изобразив пистолет пальцами, он дунул на него, сдувая ненастоящий дым от пулей. — Та девушка, которую вы обнаружили, она была крупной, грудастой, не так ли? — Да, как все его жертвы. — согласилась детектив. — Что еще? — выпытывал Эдвард, пытаясь получить больше информации, хотя ему незачем было, ведь он и так знал больше, чем полиция. Но быстро раскрыться, было бы неинтересно. — В ее горло был намерено помещен предмет. Мы не знаем, что он может означать. — Не бабочка ли? — он начал догадываться, о каком «предмете» идете речь. — Да. — опять положительно ответила девушка. — Мотылек. — уточнение было необязательным, по крайней мере, для него. — Такой же был обнаружен в голове у Дарелла Дженкинса, более знакомый нам, как парень «Дикаря». Зачем он помещает их в людей? Подняв голову, парень посмотрел прямо на лампочку над его головой, прищурившись, он ответил. — Бабочка обозначает превращение. Сначала в гусеницу, потом в куколку, а дальше в красоту. — с придыханием сказал об этом Нигма, возвращая взгляд снова на бывшую коллегу. — Дело в том, что наш «Дикарь» хочет того же. — Транссексуалы не могут быть жестокими. — перебила его она. — Они обычны пассивны и не могут оказывать опасность. Посмеявшись над этим высказыванием, он прильнул к столу, понимая, насколько они неправы. Они живут в преступном городе, тут даже ребенок окажется серийным убийцей. — Вы хоть понимаете, насколько близки к его поимке?! — смешливым голосом спросил он ее. — Нет, объясни. — потребовала от него помощь Лей. — Я бы с радостью, но знаешь, мне так скучно. Не хватает разговор в этой тюрьме для душевнобольных. Так что, я хотел бы узнать твою подробность. Ты мне, я тебе. Только не ври, я все равно увижу. — опять его условия, но против них не пойдешь. Закусив губу, девушка не могла решиться рассказать что-то из личного опыта. Особенно ему. Холодному психу с раздвоением личности, бывшему судмедэксперту, который так же разбирается в психологии лучше, чем она. Но придется. — После ухода моего отца из семьи. — начала она. — Моя мать совсем начала пинать балду. Спилась и перестала ходить на работу, оправдываясь плохим самочувствие. Я ей не сдалась, поэтому, чтобы избавиться от меня, отправила к тете. — вздохнула от боли девушка. — Ты мне, я тебе. — «Дикарь», ненастоящий транссексуал, но он пытается им стать. У него было много вариантов превращений. — признался Нигма. — Ты сказал, что я близка к его поимке, почему? — Для операций по смене пола есть только три клиники. Не удивлюсь, если он подавал во все эти учреждения. Но по какой-то причине, получил отказ. — усмехнувшись, он все равно кинул серьезный взгляд на нее, продолжая рассказывать. — Ищите нарушение психики, связанное с насилием в его детстве. Естественно он не был перерожденным преступником, таким его сделали годы жестокого обращения со стороны его матери. Он не принимает себя таким, какой он есть, поэтому с надеждой считает себя транссексуалом. — Спасибо, закончим сегодня на этом. Прощай. — встав со стула, она ушла, не оглядываясь назад, чтобы посмотреть в его глаза. В то время как он, обернулся к ней, смотря ей вслед, улыбаясь, вовсе забыв про свой «гениальный» план.