christmas therapy

      Нацу взаправду не любил, когда был в отчаянном состоянии. Но после того, как любовь перестала быть только на слуху, он пребывал в нем чаще, чем хотелось. Отчаянным он называл то, когда эмоции его переполняли, заставляли жадно хвататься за здравый смысл, как за последний глоток воздуха в затопленной комнате. И в такие моменты он хотел вылить хотя бы часть, если не их все, хоть кому-то, кто его поймет, кто проявит сочувствие и жалость, которая, наверное, только подпитает его собственную, и вызовет презрение к себе.       И обычно он сдерживал такие порывы хотя бы тем, что плакал или, в самом крайнем случае, высказывался Хеппи. Тот был единственным, кто знал о чувствах Нацу, ведь он был лучшим другом, и, если бы убийца драконов не сказал, кот бы всё равно догадался, что с убийцей драконов что-то не то. Но Нацу не использовал Хеппи, как жилетку для слез, нет, он просто не мог себе позволить. Да, ему было паршиво, порой даже слишком, но держать лицо перед другими, даже близкими, как Хеппи, которые знают, что тебе совсем не весело, помогало ему окончательно не расклеиться. Он всё еще хотел быть счастливым, беспечным и немного безрассудным, но теперь это было не так просто, не происходило само по себе, словно Нацу сломался. И он действительно хотел сказать это кому-то еще, кроме Хеппи, в чьем взгляде Драгнил ощущал горечь от беспомощности ужасно сильно. И здравый смысл говорил, что такой взгляд он встретит у любого другого, что от разговоров нет толку, что это никогда и не было тем, к чему он приходил, чтоб стало легче, но Нацу попросту и не знает, куда еще идти. Не к Грею же, верно?..       Подумав о нём, Нацу съёжился, будто от холода. Стоит ему вспомнить о созидателе, так внутри все будто вздрагивает. Немудрено: Мира взъерошила его «гнездо» секретов от самих себя как следует. Значит, Нацу сам виноват. Все еще не отошел, все еще был так глупо влюблен, а затем, столкнувшись со стрессовой ситуацией, скинул все на первую попавшуюся девушку. Раньше, когда он воспринимал Грея, как друга, тоже наверняка бы относился к этому, как к трагедии: что же дарить Фуллбастеру, да они просто соперники, какие подарки, Нацу ему ничего не хочет дарить!       Сейчас дилеммой был не сам подарок, а наступившее огорчение и разочарование. Он хотел избегать Грея, как только это возможно. Да, в гильдии Нацу умудрялся вести себя по-дружески, точнее, так, как у них с брюнетом это заведено, на заданиях убийца драконов без задней мысли помогал парню, мог даже шутить с ним и огрызаться, но, покидая стены гильдии или уходя с миссии, он абстрагировался, как только мог. А тут просто испытание не выдержку: Нацу, помимо всего прочего, подумай, что подарить Грею. Никто, конечно, не запрещал, подарить что-то на отвали, типа подарочного набора с алкоголем, но Драгнил не умел быть таким, он всегда все делал от сердца, но в этот раз, кажется, оно к этому не готово. Он не мог завернуть в подарочную упаковку какую-то новогоднюю безделушку и отдать, потому что подарить что-то бесполезное просто против него, а не уделить должного внимания тому, что посвящено конкретно Грею, отныне было против не только Нацу, но и всего его естества. Хотя пару лет назад он бы наверняка посмеялся над этим.       Сейчас Драгнил не находил сил посмеяться над этой иронией, хотя это действительно было забавным. Он укутался в шарф, пряча нос от усилившегося снега. Хотелось спрятаться, но дома было так одиноко и грустно — Хеппи пропадал где-то в гильдии, из которой Нацу сбежал, даже не осмотревшись, кто там есть еще, — поэтому убийца драконов пошел в ту квартиру, где прятался всегда, когда чувствовал себя неспокойно. Лишь бы хозяйка была дома!       — Нацу, черт тебя дери, только протерла пол от снега… — произнесла заклинательница духов, предвкушая очередную «лужу» от гостя с улицы и открывая окно, из которого Нацу с трудом выбрался, едва не поскользнувшись на влажном полу, а затем инстинктивно стряхивая снежинки с одежды.       — Прости! — улыбается Нацу обыденно, а Люси, удивленная невиданной вежливостью парня, даже решает отложить запланированное чтение нотаций по поводу входа в окно.       — Ладно уж, а ты что, один пришел? Где Хеппи?       — В гильдии, по-моему. — Хартфилия утвердительно хмыкнула, кивая, а затем взглянула на парня вопросительно, будто подозревая, что пришел он не просто так. Девушка словно лишь глазами спрашивала, есть ли у него что ей рассказать, но для Нацу это — детский лепет по сравнению с испепеляющим взглядом Миры, которой он, в конце концов, проиграл, но не сдавался, так что сейчас убийца драконов пожимает плечами и с легкостью оправдывается, вновь утаивая правду: — мне скучно просто.       — Ох, а мне скучать не приходится! — жалобно протягивает Люси, следуя в свою комнату и жестом приглашая Нацу. Он прошел за ней и обнаружил то, что видел только после визита всей их команды — настоящий бардак в виде разбросанных тут и там подарочных бумаг, вскрытых упаковок или, скорее, неудавшихся и разобранных, коробки побольше, поменьше, книжки, так безбрежно раскиданные, будто дело рук самого Нацу, а не писательницы Люси. Исписанный блокнот посреди всего этого как вишенка на торте, ведь в нем, как казалось, было зачеркнуто больше строк, чем их вовсе могло быть, а значит, Люси играла в расследование, вычеркивая подозреваемых — это единственное, что у Нацу ассоциировалось с зачеркнутым списком и Хартфилией, которая вполне могла сменить любимый жанр на детектив. Вот только причем тут коробки и подарки убийца драконов догадаться не мог, поэтому серьезно задумался, сам не замечая, как поход к девушке прекрасно помог ему отвлечься.       — Я подарок собираю. Тайный Санта. — пояснила девушка, чувствуя, что перегрузила убийцу драконов информацией.       — А-а-а. — протянул Нацу, делая вид, что понял, но загадочный блокнот это все еще не объясняло. Он решил отказаться от идеи с детективами и Люси, и расследовать обстановку самостоятельно. Подозреваемых, наверное, не было, но почеркать Люси все равно требовалось, а это что-то да значит… — А бумажка причем? Ты её как анти-стресс используешь?       Он взглянул на девушку и улыбнулся самодовольно от своей шутки, намереваясь продолжить несмотря на ироничную ухмылку Люси, по которой он мог прочитать «ха-ха, Нацу, смешно, но нет!».       — Ы-а-а, не могу придумать подарок. — он сделал писклявый голос, весьма неудачно, как подумала бы сама заклинательница, пародируя Люси, а потом стал суматошно рисовать в воздухе, изображая блокнот одной рукой, а ручку — другой.       — Ну, ты был близок! Я и правда пытаюсь выбрать подарок с помощью блокнота, записывая разные варианты, но как только всерьез задумываюсь, подойдут ли они в качестве подарка, да и в целом этому человеку, просто зачеркиваю… И так раз за разом. — она тяжело вздыхает, а Нацу передается ее безысходность словно воздушно-капельным путем. Заклинательница в таком отчаянии, хотя она уже начала, сделала первый шаг, который, как говорят, самый трудный, и всё равно сталкивается с препятствиями, которые и Нацу не знал как преодолеть на собственном пути. Поэтому он испугался еще сильнее, осознавая, что он еще даже не приступил к фазе обдумывания подарка, не то, что выбора, а значит, время поджимало, и, признаться, учитывая, насколько трудно выбрать подарок тому, кто тебе нравится, да нет, просто Грею, который закрыт, словно айсберг, Драгнил подозревал, что ему не хватит и времени всего мира. — Я совершенно сбита с толку! Понятия не имею, что мне делать с тем, кто выпал… Я не знаю, что ему дарить!       Нацу обреченно вздыхает, а затем, догадавшись, что это недостаточный ответ на выплеск эмоций Хартфилии, отвечает честно и тоскливо:       — Понимаю.       — Ты уже достал своего получателя, да? — уточняет девушка, стараясь поддержать разговор, который неожиданно стал таким грустным. Видимо, Нацу сам был несчастлив своим «выбором», но Хартфилии редко удавалось застать друга прямо-таки разочарованным. Люси нахмурилась, даже не представляя, кто мог выпасть парню. Неужели он сам, поэтому он расстроен отсутствию подарка на Новый год?       — Да. — отвечает парень, ощущая себя вновь неуютно. Черт, он же сам пришел выговориться по этому поводу, но как только заходит речь, ему становится тошно и тяжело. Куда бежать, если так было и наедине, и с друзьями? Но, замечая, что Люси прожигает его подозрительным взглядом, продолжает, стараясь обнадежить и подругу, и себя: — ну, мы справимся, деваться же некуда, так что придумаем что-нибудь!       — Ага! — с облегчением внутри, ответила девушка, улыбаясь. Ей был особенно необходим оптимизм Нацу, которым он мог делиться буквально за пару секунд общения. Однако, парень вел себя немного странно, не так, как обычно, будто бы говорил не первое, что приходило в голову, а для убийцы драконов, которого Люси знает, это и вправду было что-то новенькое!       Или, может, ей просто показалось: всё-таки ей редко удавалось общаться с парнем наедине без его лучшего друга, который часто расшифровывал эмоции Драгнила. Трудно признавать, но прочитать Нацу не всегда кажется таким легким и, может, кто-нибудь сказал бы, что читать там и нечего, а может у Нацу просто «своя логика, свое видение», что, конечно, было отчасти правдой, но слишком универсальной характеристикой. Но Люси придерживалась мнения, что все в Хвосте феи со своими замашками и, несмотря на то, что она была близкой подругой Нацу, понять, что у него на уме, зачастую было тяжело, если не вовсе невозможно. Хотя, наверное, секрет непредсказуемости крылся лишь в том, что Драгнил не робот с определенной программой поведения, вот только принять то, что всегда оптимистичный, жизнерадостный и энергичный друг, подбадривающий других, может быть другим, может унывать и печалиться, было практически больно.       — Хей, может намекнешь кто у тебя? — заговорщически произнесла заклинательница, играя бровями. Нацу точно согласится пожульничать, если, конечно, ему не выпала сама Люси, но Хартфилия уверена, что тогда у парня не было бы проблем с подарком. Но тот в ответ с сомнением щурится, а затем отмахивается, вновь удивляя девушку.       — Не, мне не охота. Мира и вправду заморочилась, так что, наверное, у нас и не получится. Пусть это будет сюрпризом. — улыбнулся он озорно, представляя реакцию Люси на его получателя. Наверняка все посмеются, говоря об этом необычном совпадении и слишком подозрительной лотерее, сводящей напарников. Если абстрагироваться от своего искреннего настроя, Нацу тоже находил это забавным.       С другой стороны — если не Мира, то любой другой, кому бы выпал Грей (в той реальности, где это произошло не с Нацу), так или иначе потревожил «спрятанные» чувства Драгнила. Вот же парадокс: если бы дарил не Нацу, он бы, возможно, начал завидовать, ревновать и грустить, но если дарит все-таки он, то все равно сожалеет и страдает. Получается, проблема опять в нём? Драгнил напряженно сжал челюсть, раздражаясь. Если бы он не влюблялся — этого всего не было! И почему люди так стремятся к этой «любви»? Даже злейшему врагу Нацу не пожелал бы ощутить на себе, каково это. Сочетание негативных эмоций и бесчисленных проблем, и не более.       — Нацу отказывается жульничать, я, наверное, брежу! — смеётся девушка, а Нацу закатывает глаза, улыбаясь. Люси была права, это редкость.       — Ой, подумаешь, давай лучше поедим. — Драгнил хоть и переживал, но, раз настрой высказаться пропал, если он действительно был, конечно, стоит отвлечься, а еда все еще помогала ему это делать. Нацу слышал, что некоторые заболевания могут вызвать потерю аппетита, и, хоть он и чувствовал, что «сломался», был рад, что это не касается таких базовых потребностей, как еда, которая поддерживала его в любом состоянии.       — Ох, кажется, у меня и нечего… Я с этой новогодней подготовкой совсем забываю есть, не то, что готовить! — она сложила руки на груди, словно возмущаясь, а затем смутилась, услышав собственное урчание живота. Она и не замечала, как была голодна, пока Нацу не завел речь об этом…       — Люси, как так? Еда — это первое, о чем надо задумываться! Нет еды — нет тебя, а нет тебя — нет подарков, подготовки и вообще… Без еды никуда. — Нацу, похоже, был счастлив воспользоваться редкой возможностью поучать подругу, хотя его речь не была чем-то, о чем девушка не могла догадаться сама, но эти слова и вправду были уместны. Несмотря на предвзятость Драгнила, а точнее — особенную любовь к еде, он говорил по делу, потому что у девушки не раз было так, что сбитый режим сна из-за писательства подкашивал её на несколько дней и убивал всю продуктивность. Это, конечно, не еда, но тоже одна из базовых потребностей. Поэтому против таких нотаций она не была против, жалко только еды от них больше не становилось.       — И что нам делать? Мне так лень готовить… — горько протянула девушка, плюхнувшись на кресло. Оно было единственным незахламленным подарочными бумагами, коробками и безделушками местом.       — Ну, я тут, а вместе мы справимся. — предложил бодро девушке Драгнил, протягивая руку, чтобы она вставала. А ведь она только села отдохнуть от… сидения на полу за придумыванием идей. — Ну же, пошли, нам еще готовить.       В ответ она уставилась на убийцу драконов так, словно единственное, что она бы приготовила — это речь почему она не может отправиться готовить.       — Ладно, пошли хотя бы за компанию! Я буду готовить, ты сидеть.       Хартфилия в ответ с сомнением промычала, будто бы вот-вот согласится, ведь предложение и вправду было заманчивым, но даже вставать было не то, что лень, а тяжко! Нет еды — нет и тебя, а соответственно и сил на что-либо. Нацу был прав и, чтобы не выглядеть слишком бессильной, девушка стала придумывать аргументы против затеи парня.       — Ты готовить? Нацу, ты мне угрожаешь что ли?       — Э-э-э? — обиженно и возмущенно протянул Драгнил. — не, я понимаю, что не все повара носят колпаки, как и не все герои плащи, но как можно было забыть, что это я готовлю ужин всем на задании, а?       Заклинательница хихикнула над аналогией парня. А ведь это она научила его этой пословице! Скольких сил стоило объяснить смысл и помочь выучить порядок слов, потому что Драгнил то использовал её невпопад, то выкидывал слова, и каждый раз это было нелепо и до умопомрачения смешно, но сегодня он и сказал её и правильно, и когда надо, да еще и переделал на свой лад для пущего эффекта! Должно быть, снег пойдет.       — Костер и плита разные вещи, бестолочь! — девушка сложила руки на груди, закатывая глаза. Драгнил и правда мог восхитительно что-то приготовить, но Люси не уверена, было ли это взаправду так, ведь будучи зверски голодным (а Эрза, оттягившая привалы до последнего, только такими и оставляла всю команду) любая еда покажется прекрасной. Особенно что-то такое сытное, как мясо, которое Нацу брал буквально всегда. Впрочем, и сейчас девушка была голодна, вот только ни разу не видела, чтобы парень справлялся с готовкой дома. Она даже не уверена, есть ли у самого Драгнила плита в их с Хеппи доме, вдруг они просто жарят мясо на гриле? Это легко и вкусно, а значит то, что скорее всего предпочел бы убийца драконов! Да даже если у них и была плита, то все равно остается одно но… — вот скажи, кто у вас дома готовит: ты или Хеппи?       Нацу поджал губы пораженно и нахмурился. — Ну, Хеппи, но это неважно!.. — в ответ девушка лишь подняла руку, молча останавливая его от глупых оправданий. Это, конечно, не заставило Нацу заткнуться, но мотивировало заклинательницу наконец-таки встать: чтобы приготовить еды самой или сдаться под напором парня, вверив ему свой желудок и технику — пока не решила. Она с усталым вздохом поднялась с кресла и, ощущая пустоту в животе, позвала парня.       — Пойдем уж! Покажешь мастер-класс, врунишка!