Разбор фильма "Не покидай..." (1989г.)

И всё, что видели вы - правда, И всё, что слышали вы - правда, Правда, да не истина.

С первых секунд фильма звучит музыка. Одновременно в кадре виден изящный прибор с круглой шкалой. Затем - бюст, перья, лупа, другие старинные вещи. В кадр отлично вписался бы ещё и граммофон с пластинкой, будто бы сидишь в гостях у дедушки - любителя антиквариата. Уютно! Даже несмотря на черепа и засушенных бабочек (впрочем, в течении фильма мы столкнёмся и с кое-чем пострашнее.) И вот с первыми словами припева всплывают роли. Король? Королева? Да это самая настоящая сказка, с приключениями! Но не простая, а с эпиграфом: мол, правда разной бывает, а истина - всегда одна. И приведены три примера, где правда и истина - это не одно и то же: (а) в метафорах (например, в пьесе: устарело понятие “сказка ложь, да в ней намёк”. Теперь у нас “в сказке всё правда, но не истина”, т.к. на самом деле не происходило); (б) когда у людей разные точки зрения (“Порой восстанет брат на брата”: каждый обоснованно думает, что он прав, и не хочет слушать другого); (в) когда пытаешься в чём-то разобраться, но твоё предыдущее убеждение (обобщение? “Земная маленькая правда”) тебе мешает. Что ж, будем иметь в виду. А вот и первый сказочный герой появился. Всё как положено: длинные волосы, широкие рукава рубашки - старинный облик поэта под стать библиотеке. Нашёл в книге нужное место - и сразу что-то вспоминает. (Возможно, в книге дана просто краткая историческая справка о гибели короля Анри II, а Патрик пытается понять, не связано ли это с тем, что видел в детстве он.) В сцене лесной охоты мало кого можно запомнить, особенно при первом просмотре. Да и из-за фильтра с крутящимся лесом хорошо видны только артисты да и сами Эмма и Анри II - персонажи, которые в остальном фильме только упоминаются. На что же расставлены акценты? -> Во-первых, взгляд Эммы после первого выстрела полон величественности - значит, нападение на их с Анри венценосную чету явно было ну совсем непредвиденным; -> Во-вторых, Теодор сначала манит Патрика пальцем, а потом на него забивает. Не понятно, сочувствует ли он Патрику или наоборот хочет привести к канцлеру, когда подзывает мальчика, но одно ясно точно: потом ему до Патрика нет дела. Да и спустя шестнадцать лет Теодору абсолютно фиолетово, что во дворце живёт ещё и этот парень; -> В-третьих, мы видим ухмыляющегося канцлера… …Но как следует разглядеть его не удаётся, ибо в этот момент в библиотеку приходит Альбина, а трагические воспоминания просто несовместимы с этим лучиком солнца, осветляющем вдруг всю библиотеку. Действительно, зачем поэту открывать гардины, если солнце - вот оно, в жёлтом платье, пришло и сердится? А дальше идёт идиллия. Альбина счастлива, потому что может небрежно бросать Патрику фразочки, не боясь услышать ответа (письменные в случае их возникновения можно и не читать), иногда притупляя совесть тем, что говорит “спасибо”, вежливо приглашает Патрика посмотреть на портрет в книге и т.д. А ещё Патрик завороженно смотрит на любые её кривляния. Даже на руках носит. Чем не мечта? А Патрик счастлив только потому, что она пришла. Оба прекрасно знают, что у Патрика нет шансов заполучить Альбину, и несмотря на это флиртуют. Почему? Да потому, что им это просто нравится! В промежутке мы видим и самого заграничного принца Пенапью. Да, на собственный портрет он не похож, но в том, что он настоящий принц, сомнений не остаётся. Природу ценит, о детях думает. Единственный намёк на его “неидеальность” - его неловкость, когда он понимает, что остановил своим замечанием о природе всю свиту и что не получилось у него донести до сопровождающих своих мыслей. Тем временем библиотечная идиллия даёт трещину. До Патрика начинает доходить, что неспроста Альбина принцем интересуется. Она бьёт Патрика и дальше, говоря прямым текстом о цели визита принца. Но внезапно Альбина тоже чувствует, что что-то нарушилось, и пытается вернуть всё как было - даёт Патрику надежду песней, снова перед ним кривляется и на руки падает (на этот раз даже с окна!) Однако после песни она передумывает (или считает, что уже подарила Патрику слишком много себя на сегодня) и добивает кавалера предложением пригласить Пенапью на турнир красноречия - фразой, которая чётко даёт понять: у Патрика против принца нет шансов. А теперь вопрос. Правильно ли она поступает? Со временем, конечно, единственная дочь его Величества должна будет покинуть безродного воспитанника своей матери, и он должен об этом знать. Но разве не логичнее было бы вместо перепадов между идиллией и добиванием выбрать что-то среднее? Патрик наверняка и дружбой был бы удовлетворён. Но тут дело в том, что эта самая идиллия с танцами нужна прежде всего самой Альбине, у которой дефицит внимания сверстников. Затем Альбина радостно убегает. Полученная информация о госте, танцы с влюблённым поэтом, в который раз разбитое сердце немого кавалера - неплохой итог за утро! Но оставленный ею Патрик, оказывается, не одной принцессой живёт. Во взгляде, провожающем внезапно прокатившийся по полу персик - озадаченность, а не просто бессильное “Ну вот, ещё и это…” Беда только, что качество изображения (в неотреставрированной версии) не позволяет хорошо этот самый персик разглядеть и запомнить до сцены завтрака, где мы узнаём, что… Впрочем, прежде происшествий за завтраком нам предстоит узнать о лесных приключениях Пенапью. Просто интересно… Знала ли Альбина наверняка, что встретит в библиотеке своего немого кавалера? В любом случае, она искала именно его, ибо книгу не ищут, быстро окидывая взглядом все уголки помещения. Возможно, если бы Патрика там не оказалось, зашла бы позже. Не тратить же самой время на обыск библиотеки! Действительно ли Патрик всю ночь торчал в библиотеке? Возможно, этой фразой Альбина просто пытается подколоть поэта (вот, мол, какой ты зануда). Но если предположить, что Патрик действительно не спал всю ночь, его усталость подкрепляет эмоциональность последующих сцен (дуэль, отчаяние по поводу заключения Жака и Марты, кульминация с песней “Не покидай”).